Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Как бы плохо мы не говорили о преподах, они думают о нас еще хуже

- Мистер Уильям Дельвини! Прошу Вас…
Уильям Артур Виктор Аннахэм Георг Бикус III, самый младший отпрыск королевского дома Дельвини, а для меня просто Билли, медленно поднялся из-за неудобного стола с выгнутой столешницей, длинной полукруглой лентой опоясывающей третий ряд в одном из четырех секторов большого учебного класса.
Билли был большим, неуклюжим увальнем с пудовыми кулаками и добродушным нравом. Знакомы мы были почти всю жизнь – мою и его, поскольку родились в одном мире, в соседних государствах, никогда не воевавших друг с другом.
Сложилось так, что в семействе Дельвини на свет появлялись по большей части девочки, принцессы. А когда родился Билли, его дед – король – решил, во что бы то ни стало, воспитать из внука великого воина. Но парень рос не задиристым и добрым, любил верховую езду и лошадей, а еще собак, дрался очень редко, в основном, за компанию со мной, и каких-то исключительных воинских способностей не имел. Больше того, учился он так себе, любые науки давались Билли с трудом из-за плохой памяти. Это было его особенностью, как и внезапно обнаружившиеся силы видящего. И если дома придворные педагоги, насколько было возможно, завышали его отметки, боясь королевского гнева, то здесь, в Академии, отпрыску славного рода Дельвини приходилось трудно, если бы не те самые магические данные, ради которых его взялись обучать, и помощь друзей-приятелей.
В целом был наш Билли славным малым, чего нельзя сказать о преподавателе, восседавшем сейчас за кафедрой в центре класса. Слухи о его занудстве и ненависти к студентам ходили по всей Академии.
Сеньор Амигулья был совсем еще молод, но уже почти полностью лыс. К тому же рост имел невысокий, худое и желчное лицо, всегда поджатые в тонкую нитку губы и великое самомнение! Сегодня у нас было третье занятие по Мироведению, и за два первых мы уже успели оценить и «доброту» нрава, и глубину наполеоновских комплексов нового преподавателя…
Меж тем Билли под шепоток и хихиканье курсантов спустился по проходу между секторами и побрел к кафедре. Сеньор Амигулья небрежно взмахнул рукой, и рядом с ним в воздухе возникла картинка со схемой дискового варианта Мироздания, а рядом еще одна – с Осью Мироздания. Наш учитель, оказывается, был действующим магом.
- Прошу! – даже не поворачивая головы, в полной уверенности, что все у него получилось, как нужно, и демонстрационная картинка появилась, молодой преподаватель жестом пригласил Билли подойти поближе. – Поведайте нам о строении Мироздания в виде Вселенского диска и расскажите, чем отличаются стороны Диска!
- Эээ… - многообещающе начал мой товарищ.
Я точно знал, что он учил, упорно учил весь вчерашний вечер, когда другие курсанты уже беззаботно занимались своими делами, читали, резались в карты, потихоньку выбегали во двор курить или пообщаться с девушками. Уже перед самым отбоем я подсел к другу за стол и попытался донести тему в самых простых словах, объясняя практически на пальцах. И сейчас Билли с надеждой смотрел на меня…
«Вспоминай же!» - я пытался показать приятелю на пальцах Вселенский диск, разделенный на сектора космическим вакуумом: один сектор – один мир. Билли что-то мямлил, вытягивал шею, разглядывая мои руки, таращил глаза и мотал головой. Он был напуган, растерян и ничего не понимал из моих подсказок. Этакий медведь, которого внезапно разбудили среди зимы, и он никак не может понять – зачем?
Амигулья некоторое время что-то писал в журнале, а потом поднял голову и недовольно оглядел Билли.
- В чем дело? Вы не готовились?
- Готовился… - вздохнул Билли и даже как-то в размерах уменьшился, когда выдохнул.
- Тогда расскажите, что собой представляет дисковое мироустройство!
Я принялся отчаянно жестикулировать, рисуя в воздухе окружность и деля ее на части.
- Что Вы делаете? – преподаватель вскинул голову и вытянул шею, чтобы казаться повыше. – Встаньте!
Я поднялся, прямо глядя на него.
- Вы считаете, ваш товарищ не справится сам?
- Он справится! – мой ответ был твердым. – Он весь вечер занимался. Просто он теряется у доски. Там в журнале отмечено…
В журнале на последней странице были перечислены особенности каждого курсанта: принадлежность к той или иной династии, магические способности, имеющиеся проблемы…
- То есть Вы считаете, что я должен оценивать курсантов, исходя из того, к какому роду они принадлежат? – голос сеньора Амигульи был полон яда, а шею он вытянул еще сильнее.
«Наверно, хочет с Билли сравняться», - мелькнула ехидная мысль.
- Нет…
- Так вот! На моих занятиях каждый получает ту оценку, которой заслуживает! – Амигулья поднялся со стула, заложил руки за спину, приподнялся на носки и продолжил. – Если курсант не в состоянии выучить простейшую тему, ему нечего делать в стенах Академии, к какому бы роду он ни принадлежал! – голос преподавателя поднимался все выше, почти срываясь на фальцет. – И я не собираюсь пресмыкаться перед вашими папочками, будь они хоть трижды короли!
- У Билли выдающийся дар видящего! Его надо обучать, чтоб он мог свои силы контролировать! – принялся возражать я.
Зря. Амигулья вытянулся в струну, темнея лицом, и выплюнул мне:
- К доске! Раз Вы так умны, расскажите мне о строении дискового и осевого миров! И сферического! И покажите все на схеме!!!
- Но…
Я всего лишь хотел сказать, что рядом со мной вызванная преподавателем схема исчезнет, я еще не научился контролировать направление своей магической силы.
- Молчать! Наряд вне очереди и идите к кафедре! Немедленно!
Ничего не оставалось, как подчиниться. В полной тишине я вышел к проходу и спустился к кафедре.
- Начинайте! И показывайте на схеме!
Амигулья развернулся ко мне всем телом и замер. Схемы не было. Я стоял у преподавательского стола и прямо смотрел на него.
- Действующий, значит… И сильный действующий! Даже посмел убрать мою схему!
- Я не убирал! Специально - не убирал! В журнале же записано…
- Да как ты смеешь! – из глаз преподавателя только что молнии не вылетали. – Три наряда! Я сам решу, смотреть ли мне в журнал! Никто не будет меня учить, тем более, сопливый щенок вроде тебя! И твой папаша…
Я плохо помнил, что происходило дальше. Мои глаза заволокло каким-то туманом, уши заложило. Кажется, сеньор Амигулья, вознамерился силой магии приподнять нас с Билли над полом и вышвырнуть за дверь. Билли рассказывал потом, что аура преподавателя сделалась грязно-бордовой, к нам потянулось от нее нечто, напоминающее шланг, попыталось обхватить, но вдруг дернулось ко мне, как притянутое магнитом, прилипло, меня окутало белое сияние, и после этого и шланг, и магическая аура Амигульи пропали.
Головокружение было вполне реальным. Внезапная слепоглухота пропала. Я стоял все там же – у кафедры, рядом с учителем. Билли таращил на меня удивленные глаза с противоположной стороны преподавательского стола, а сам преподаватель растерянно взмахивал руками, хмурил брови, замирал на мгновение, и снова начинал махать рукой и щелкать пальцами.
- Что?.. Куда?..
До меня дошло быстро, хоть в жизни еще не приходилось никого упрощать. Амигулья тоже понял и тут же схватился за журнал, чтобы удостовериться.
- Ах, ты!.. Да как?.. Да я… Ты будешь исключен! – наконец, выдохнул он. – Марш в свой корпус! Собирай вещи! И ты тоже! – это было уже Билли.
Мы оба молча развернулись к выходу.

Дом Кира Принцева

И опять Элли удивила меня. На этот раз – своими знакомствами. Она не так давно жила в Энске, однако уже имела полезные связи в лице частного детектива. Кажется, это была женщина… Ну, мне было все равно, лишь бы дело свое знала.
Элька уже договаривалась по телефону о встрече на следующий день. Поблагодарив девушку, я задумался. Нанимая детектива для расследования обстоятельств гибели родителей, я не мог рассказать ему ничего интересного и значимого, кроме имен и предполагаемого маршрута. А сейчас я вообще слабо помнил наш разговор тогда, и попытки вспомнить отзывались приступами головной боли. Но благодаря стараниям этого самого детектива теперь у меня были некоторые факты и масса предположений – словно концы запутанных ниточек, что еще предстояло распутать и соткать ровное полотно. Именно этим должна была заняться Элькина знакомая в Энске.

Папа и мама. Воспоминания о них захватили меня. Несомненно, главой семьи, осью, вокруг которой вертелся мой мир, являлся дедушка. А родители воплощали любовь Любовью были наполнены их отношения и именно ее они щедро дарили мне – их единственному сыну. Наш дом – этот дом, где я сейчас жил – всегда был для меня приютом, полным родительской любви и заботы, местом, куда хотелось возвращаться, где бы я ни жил…

Я настолько погрузился в свои мысли и воспоминания, что не сразу услышал, что Элли мне что-то говорит:
- …ты не хочешь переместиться в гостиную… Мы могли бы фильм какой-то посмотреть…
Я нахмурился, пытаясь вернуться мыслями в настоящее. А когда, наконец, понял, что она мне сказала, девушка уже взяла в руки поднос с чашками, чайником и еще какой-то снедью, намереваясь вынести все это из кухни:
- Я и чай уже заварила…
К просмотру фильмов и телепередач я был равнодушен, но почему бы и не провести вечер в гостиной, рядом с Элли… и с телевизором, если ей это нравится… Это лучше, чем сидеть одному в комнате и представлять, что она где-то тут, рядом, ходит, дышит, что-то делает… Но отдельно от меня!
- Да… Пойдем… Давай помогу?
Я забрал из ее рук поднос и направился в гостиную. Расставил все принесенное на низком столике и уселся на диван, откинувшись на спинку. Элька между тем включила телевизор и тоже села – на противоположном конце дивана, как-то не слишком уверенно, словно чувствовала себя не в своей тарелке. Поиграла с пультом, бросила его мне и принялась разливать чай.
Протянув мне чашку, полную янтарной горячей жидкости, она взяла вторую, отпила и окинула медленным взглядом гостиную. Темные деревянные панели, местами требующие реставрации. Немного выцветшие обои с неброским цветочным рисунком. Спокойного оттенка шторы и темная мебель. Для меня это было самое уютное место в доме. Здесь я чувствовал себя спокойно. Интересно, что Элли думает об этой комнате?
- Если решишь делать ремонт, не меняй тут ничего слишком сильно. Тут так… спокойно… мирно… И красиво! – задумчиво проговорила она, как будто отвечая на мои мысли.
Я некоторое время удивленно смотрел на нее. Необычная девушка, не перестающая меня удивлять.
- Иди-ка сюда! – я приглашающе протянул руку, и когда Элька с опаской приблизилась, отставив чашку, обнял за плечи и притянул к себе. Она немного повозилась, устраиваясь, прижалась к моему боку и притихла. – Это была любимая комната мамы… Здесь все по ее вкусу устроено… Знаешь… Я думаю, ты бы понравилась ей…
Элька удивленно подняла голову и посмотрела на меня снизу-вверх. Я улыбнулся и погладил двумя пальцами ее щеку:
- Я не буду переделывать эту комнату. Просто отреставрирую, когда руки дойдут.
Элли выдохнула и положила голову мне на плечо.
Телевизор что-то бубнил – кажется шло очередное ток-шоу, Ральф дремал у наших ног, а мы просто сидели рядом, и нам было хорошо.

Дом Кира Принцева - Кафе с зелеными диванами - Дом Кира Принцева

Детектива звали Гретель Краус. Я сразу вспомнил доктора из медицинского центра – приятеля Дика, который усиленно опекал меня и даже приставил своего интерна в качестве личного надзирателя, пока я лечился после травмы.
«Интересно, они родственники? Вряд ли в таком небольшом городке, как Энск, могло быть несколько семейств Краусов, да и фамилия вообще не местная…» - так я размышлял, сидя в уютном кафе на зеленом диванчике в ожидании встречи. Обстановка вокруг была очень милая и расслабляющая, и я заказал себе черный кофе, чтобы не задремать - очень устал.
Накануне мы с Элькой легли довольно поздно, засидевшись вдвоем в гостиной. Элли спрашивала о моей семье, и я рассказал о дедушке, о папе с мамой, немного о Марго и ее родителях. В ответ девушка поведала о годах учебы в колледже, о работе моделью и о семье тети, в которой воспитывалась после смерти родителей. Да, дамочка, которая представлялась мне родившейся с серебряной ложкой во рту, оказалась совершенно иной…
Рано утром она как-то очень быстро упорхнула в свой магазинчик разбираться со срочными делами, мы даже не успели толком поздороваться. Но вместо нее тут же явились рабочие – доделывать начатое вчера, и я до обеда помогал им таскать трубы, выносил мусор, потом опять намыл кругом полы… Если бы не оставшаяся с вечера в холодильнике пицца, пообедать бы не удалось. Зато после сытной еды меня сейчас отчаянно клонило в сон…

Красивую темноволосую девушку я заметил издалека. Она прошла через зал к барной стойке, не обращая внимания, что головы немногочисленных посетителей дружно повернулись к ней. Перебросившись парой фраз с барменом, красотка развернулась и решительно двинулась в мою сторону. Я встал с диванчика, когда она подошла.
- Вы Кир Принцев, – это было утверждение, а не вопрос. Я только кивнул. - Я Гретель Краус, частный детектив.
- Рад познакомиться с таким очаровательным частным детективом! – я улыбнулся, хоть ее рукопожатие было твердым, а взгляд – цепким и испытующим, совсем не располагающим к шуткам и комплиментам. Он, казалось, сверлил насквозь. Я опустил глаза и уперся взглядом в ее декольте. Оторваться удалось не сразу. – Кхм-м…
Гретель сжала мою руку чуть сильнее, и я с трудом отвел взгляд от созерцания ее прелестей. Увидел вздернутые брови, иронично-вопросительный взгляд, мысленно дал себе оплеуху и снова попытался улыбнуться:
- Прошу… Хотите чего-нибудь?
- Кофе. Черный, без сахара, - усаживаясь на диванчик напротив моего, проговорила Гретель. – Давайте сразу к делу…
- Ну, что ж…
Нанимая частного детектива для поисков родителей, я мало что мог ему сообщить. Зато сейчас – усилиями все того же детектива - у меня было что рассказать Гретель. И я поведал ей о компании отца, созданной еще дедом, а сейчас принадлежавшей уже мне, о яхте и морском путешествии, о странном изменении маршрута и о том, что изменить программу корабельного навигатора мог кто-то из Энска…
- В общем, пока сыщик разыскивает моих родителей на тропических островах, нужно кое-что выяснить здесь, в городе. У меня есть мысли по этому поводу…
Дальше речь пошла о двух конкурентах нашей компании, которые так или иначе могли попробовать убрать надоевшего противника.
Девушка внимательно слушала, иногда кивала. Задала парочку уточняющих вопросов, некоторое время помолчала.
- Что ж… Это дело кажется мне не слишком сложным. Попробую раздобыть сведения о ваших конкурентах. Мне еще понадобятся данные на сотрудников – всех, кто имеет доступ к закрытой информации и паролям к системам. Надо будет пробить их на предмет связи с конкурентами…
- Хорошо. Я уже подумал об этом и составил предварительный список, - я подал детективу отпечатанный листок. – Более подробные сведения и расширенный список подготовлю завтра, сегодня уже поздно ехать в офис. Я позвоню.
- Договорились. Подумайте, кому из ваших работников я могу абсолютно доверять. Мне придется задавать вопросы, и не хотелось бы, чтобы информация о поисках стала известна вашим противникам раньше времени.
- Абсолютно можно доверять моему адвокату – мэтру Марэ. Он старинный друг нашей семьи, а последние два года именно он занимался делами компании. Еще есть вахтер, раньше он был охранником…
- Дайте мне телефон адвоката. А с бывшим охранником я встречусь позже…
Я записал телефон мэтра Марэ в протянутом Гретель блокноте, там же оставил свой номер:
- Я буду ждать звонка.
- А я – данные на сотрудников!
- Все будет завтра к вечеру.
- Тогда до связи!
Гретель встала, я поднялся следом за ней. И снова головы посетителей – особенно мужчин - повернулись в сторону девушки, когда она шла по залу к дверям. И кто бы мог подумать, что бывают такие частные детективы?

Дело было сделано, можно ехать домой. Вспомнив, что на ужин у меня ничего нет, а Элли уже несколько дней сама решает этот вопрос и заодно кормит меня, я направился из кафе прямиком в супермаркет. Набрав полную корзинку разнообразной снеди, я расплатился на кассе и, загрузив пакеты в машину, наконец-то покатил в сторону дома.
Уже оттуда я позвонил адвокату – предупредить, что к нему придет частный детектив. А потом спустился в кухню, чтобы попытаться приготовить ужин. Элли должна была вот-вот возвратиться с работы…

Когда это было? В этой жизни? В прошлой? В какой-то иной? В другом пространстве-времени? Может быть, во сне?
Я увидел девушку. Яркую и дерзкую, с зелеными глазами в коричневых крапушках и непростой судьбой... Она такая красивая, заводная и отчаянная, так лучится ярким светом жизнелюбия и озорства, что под всем этим почти невозможно разглядеть ее слабость, нежность и желание быть любимой. Она идет по жизни, смеясь, по крайней мере, на людях, и никто не знает, как тоскливо ей по вечерам в одиночестве и насколько сумбурны ее сны...
Никто не знает. И я тоже не знаю. Я просто оказался рядом, просто увидел ее и замер от нахлынувшего незнакомого чувства. И я протянул ей руку...

Errare humnnum est

Нет такого студента, который не мечтает оказаться вне класса посреди учебного дня. Прогулка по пустым коридорам Академии, когда все остальные на занятиях, кажется ему чем-то заманчивым и очень приятным. Но у нас с Билли эта прогулка никаких положительных эмоций не вызывала. Мы едва обращали внимание на то, куда шли. Оказавшись во внутреннем дворе Военного факультета, остановились и дружно огляделись.

Высокие шпили Академических башен упирались в облака. Над ними всегда были облака, занимающие все небо – низкие, серебристые, пропускающие достаточно света днем и расходящиеся лишь ночью, чтобы открыть звезды. Наверное, это было какое-то колдовство. Дождь проливался над Академией очень редко, и здесь всегда царило одно и то же время года – то ли поздняя весна, то ли ранняя осень, то ли нежаркое лето.
Здания учебных корпусов и казарм смыкались без всяких зазоров, образуя ровный прямоугольник - единую стену вокруг двора Военного факультета. По длинным сторонам прямоугольника располагались с одной стороны казармы, а с другой – учебные корпуса, по коротким – столовая и кухня с подсобками и складами, а напротив – административные помещения с личным кабинетом Главы Военного факультета.
Вдоль Административного корпуса росли невысокие деревья и были разбиты клумбы с какими-то яркими цветами. Остальное пространство должным образом разметили: сразу у столовой находилась спортплощадка с беговой дорожкой и разными снарядами, а центр двора выложили камнем и украсили флагштоком с развевающимся на нем знаменем Военного факультета – здесь располагался плац для строевой подготовки, а также нечастых праздничных построений и парадов.
Как раз завтра должен был состоятся торжественный парад – своего рода посвящение первокурсников в полноценные курсанты. Ожидали прибытия самого Маршала магических войск сэра Итона Райса – фигуры легендарной и имеющей немалый вес. Поговаривали, что Маршал обожает самолично испытывать способности новичков, и если кому-то повезет ему понравиться, то головокружительная карьера и слава счастливчику обеспечены. Если, конечно, Кардинал не перехватит в свой Особый отряд, что несомненно является признанием особых талантов, но вовсе не несет славы – дела отряда хоть и значимы, но имена его членов никогда не раскрываются…

Некоторое время я и Билли стояли посреди двора. Я размышлял невесело, что теперь-то нам вообще никакой карьеры и славы не видать: ни под началом великого Маршала, ни даже тайной в кардинальском Особом отряде. А ведь еще предстояло объясняться с родителями…
- Пойдем! – позвал я приятеля. – Надо вещи собрать. Как они нас отправлять будут? Наверное, формальности займут какое-то время, и нам хотя бы выспаться дадут… И что тебе мешало нормально выучить это Мироведенье?
- А я и выучил, - спокойно заявил Билли. – Устройство миров – это же так интересно! Вот, например, тот же Вселенский диск. Каждый мир – отдельный сектор, отделенный от других миров межмировой пустотой. Из сектора в сектор никак не попасть, только на космическом корабле. Заметь – та же система в сферической вселенной: шарообразные миры отделены друг от друга космическим вакуумом. И в осевой системе миров тоже. То есть космическая пустота существует намного раньше миров, и уже в ней они возникли и развивались!
Я аж замер, глядя на друга. То ли это он от пережитого стресса, то ли наше с Амигульей волшебное столкновение так на его память подействовало – отразилось там чего, мозги ему прочистило – в любом случае оставалось сожалеть, что этого не произошло раньше. Теперь же нас все равно исключат, независимо от того, знает ли Уильям Артур Виктор Аннахэм Георг Бикус III из славного дома Дельвини что-то о вселенском мироустройстве или нет.
Казалось, Билли абсолютно не расстроен по этому поводу. Лицо его было просветленно-задумчивым, глаза сияли каким-то новым выражением. Он послушно шагал за мной в казарму, но видел только нечто внутри себя, шевелил губами, жестикулировал – словно что-то рассказывал. В спальне Билли задумчиво уселся на кровать, продолжая разговаривать сам с собой, пока я не прикрикнул на него. Лишь тогда он нехотя поднялся, вытащил сумку и небрежно покидал в нее какие-то вещи. А потом уселся рядом с сумкой на кровать и принялся перелистывать учебники один за другим.
Я ждал, что к нам придет кто-то из офицеров, чтобы официально сообщить об отчислении, мы даже не пошли на ужин: мне кусок в горло не лез, а Билли продолжал читать, ничего не замечая вокруг. Но никто так и не пришел. Было слышно, как остальные курсанты собрались в гостиной, болтали, смеялись, наверно, готовились к занятиям, но в спальню никто не заходил до самого отбоя. И я был этому только рад, ведь мы теперь не курсанты. Не желая ни с кем общаться, объясняться, ловить сочувственные взгляды, я лег пораньше, и когда явились ребята, сделал вид, что сплю. Билли же никого не замечал, листая книгу за книгой возле лампы на прикроватной тумбочке. Н-да, все же странно он себя ведет, раньше его книги не привлекали…
Наблюдая за читающим другом, я и сам не заметил, как заснул. А утром открыл глаза, когда в спальне уже было совсем светло, а сокурсники давно встали и ушли. Только Билли спал на соседней кровати – прямо в одежде и с книгой под щекой. Разбудить его оказалось непросто. Приятель долго отмахивался от меня, хмурился с закрытыми глазами, что-то ворчал, но, наконец, открыл глаза и сел на кровати, осоловело глядя перед собой.
- Пошли умываться и завтракать, если что-то еще осталось! А то неизвестно, сколько придется ждать отправки домой…

Самый короткий путь в столовую был через двор. Но там сейчас на плацу собирался весь Военный факультет во главе с преподавателями, а мне абсолютно не хотелось никому попадаться на глаза. Потому мы со все еще полусонным Билли пошли по запутанным коридорам внутри зданий Академии и заявились в столовую со стороны внутренней лестницы. Прямо напротив нее в углу стоял большой раскидистый цветок в кадке, к которой была прислонена швабра с мокрой тряпкой. А за столом с самого краешка боком к нам сидел небольшого роста крепенький дедок в синей трикотажной рубашке и трениках. Надвинув на нос очки в роговой оправе, он сосредоточенно читал газету, держа ее одной рукой, а другой подносил ко рту большую керамическую кружку, из которой прихлебывал чай. Чай, наверное, был очень горячий, потому что дед время от времени отставлял в сторону кружку и большим клетчатым платком начинал вытирать пот с блестящей лысины, окруженной клочками белого пуха. Больше в столовой никого не было. Остатки завтрака убрать тоже почему-то не спешили. Вероятно, тот, кто должен был это сделать, пользуясь тем, что весь состав Военного факультета от курсантов до руководства находился на плацу, в свое удовольствие попивал сейчас чаек и читал газету.
Нам с Билли все это было только на руку. Дернув замершего с отвисшей челюстью приятеля, я поволок его за собой.
- Здорово, отец! Что на завтрак? – деловито поинтересовался я, подходя к столу и пытаясь усадить на стул сопротивляющегося Билли.
- Здорово… сынки! – дедуля внимательно осмотрел нас из-под очков, подняв их на лоб. – На завтрак овсянка, наша, армейская, яички всмятку. Хотите – там еще бутерброды с колбаской остались и сыр. А чайку могу свежего заварить. Будете чаек-то? – он умильно улыбнулся, снова отпив из своей кружки.
- Будем, отец! Все будем! – я уже засовывал в рот обнаруженный на тарелке бутерброд и тянул к себе тарелку с остывающей овсянкой. – Билли, ешь давай!
Но Билли продолжал сидеть как истукан и, открыв рот, разглядывать уборщика.
- Кушай-кушай! – обратился дедок к Билли. – Силы тебе еще понадобятся!
Только после этих слов приятель опустил глаза в тарелку и с бешеной скоростью принялся кидать в рот ложку за ложкой.
Дедок меж тем поднялся с места, ушел за перегородку к раздатке и вернулся с исходящим паром чайником и двумя чистыми кружками. При виде его Билли снова было подскочил, но дед остановил его и усадил на место, похлопав по плечу.
- А расскажите-ка, сынки, почему вы опоздали на завтрак? И на построение вроде как не спешите? – лукавые глаза снова уставились на нас.
- А некуда нам спешить!
- Как так? Вы же курсанты! Или нет?
- Да вот так… - запивая завтрак крепким ароматным чаем, я коротко рассказал любопытному деду о наших приключениях. – Так что некуда нам теперь спешить… Думаю, как построение закончится, так нас и отправят отсюда…
- Так-так… Упростил, стало быть, Амигулью… Нехорошо, конечно, но – нарвался он, однозначно… Слишком ставил себя высоко. Знал ведь, с кем работает! Так что сам на себя пусть теперь и пеняет! Уволим из Академии за профнепригодность, однозначно! Подберем ему местечко какое-нибудь… в канцелярии или еще где…
Я перестал жевать и медленно сглотнул. До меня вдруг дошло, что швабра у кадки и неприбранный стол могут быть с дедом и не связаны. А тот лукаво улыбался, глядя своими острыми глазами.
- Ув… уволите? Амигулью???
- Конечно! Он сам виноват. Ты его предупреждал? Предупреждал! Все ведь записано! – я таращил на деда глаза, но сказать ничего не мог. – Или, думаешь, никто не наблюдает за аудиториями? Да разве можно молодежь с магическими способностями без присмотра оставлять? И преподаватели разные попадаются… А способности у тебя выдающиеся! Уникальные просто! Пожалуй, я еще таких не встречал, а повидал я немало… Думаю после первого курса забрать тебя к себе на практику. Если, конечно, Кардинал не опередит, - дед горестно вздохнул. – Ничего! Мы еще с ним поборемся! Поборемся! В армии тоже способные парни нужны!
Дедок поднялся из-за стола, и я начал вставать следом, а за мной – и Билли, уже давно очистивший свою тарелку.
- Да сидите вы! Доедайте спокойно...
- А… - я не успел задать вопрос. Билли опередил меня громовым: «Слушаемся, товарищ Маршал!» Дед заулыбался:
- Да ладно! Пока без формальностей! А ты молодец! А в личном деле написано, что тугодум… Как узнал-то? В учебнике фото совсем старое, я там на себя не похож…
- Я видел несколько фото, в разных энциклопедиях. Если их все сравнить, можно проследить динами изменений лица и представить, как оно может измениться еще через несколько лет. А если вывести формулу…
- Все-все! – Маршал поднял руки раскрытыми ладонями вверх. – Тебя тоже заберу к себе на практику! В отдел аналитики! А то там парни что-то совсем закисли. Вот с ними формулу и выведешь!
Он направился к выходу, но через пару шагов снова обернулся.
- Доедайте. У вас есть еще минут двадцать. А на построении чтоб были оба! И впредь не отлынивать! – в голосе деда послышались металлические нотки, в ответ на которые тело само собой вытянулось по стойке «Смирно».
Выдохнуть получилось, только когда закрылась дверь.
- Это Маршал магических войск сэр Итон Райс, - выдал внезапно поумневший Билли то, что и так уже было понятно.
– Пошли! У нас на все про все двадцать минут! В парадную форму переодеться надо! – я со всех ног припустил к лестнице.

Вообще у меня масса крытых достоинств, но Идж просто кушать хочет... надеюсь)


За то я - нет)

Дом Кира Принцева - Городской парк - Медицинский центр

Ужин остывал на плите, а Элли все еще не было. За окном смеркалось. Ральф, спавший где-то в комнатах все то время, что я готовил ужин, притопал на кухню, шумно похлебал воды из своей миски, а потом уселся у двери и принялся тихонько поскуливать. А едва я шагнул в коридор, со всех четырех лап рванул к выходу. Со вздохом я снял с вешалки его поводок, и пес юлой закрутился у моих ног, мешая его пристегнуть. Наконец карабин защелкнулся, и мы вышли во двор. Песик покрутился вокруг меня и залаял у калитки – ему хотелось на улицу. Оглянувшись на темные окна особняка, я решил, что у Элли есть ключ, и она не растеряется, если не найдет нас со щенком дома, и открыл калитку.

Было прохладно. Уже зажигалось уличное освещение. На нашей тихой улочке было пусто. Кому здесь ходить? Дома кругом частные, жильцов немного. Ральф рвался с поводка, ему надо было побегать, и мы направились в парк, благо идти было недалеко.
Здесь тоже почти никого не было. Особенно в той части, где мы обычно гуляли с Ральфом – заросшей кустарником, с едва протоптанными тропками и лишь одной ухоженной аллеей, на которой горели фонари и стояли скамьи. Ральф все время рвался куда-то, и я отпустил его, отстегнув поводок. Щенок немедленно рванул к ближайшему дереву и задрал лапу. А потом, вместо того, чтобы по обыкновению рвануть по тропке в заросли, вдруг понесся вперед по слабо освещенной аллее. Зная веселый нрав моего пса, я рванул за ним, но Ральф очень скоро остановился у одной из скамеек.
На ней лежала с закрытыми глазами темноволосая девушка. Красивая. На бомжа не похожа, одежда вполне приличная, хоть и испачкана. Грязь на коленках и руки исцарапаны.
- Эй, у вас что-то случилось?
Брюнетка открыла глаза и испуганно уставилась на меня.
- Кто вы?
- Меня зовут Кир Принцев. Могу я чем-то помочь? Проводить Вас до дома? Уже поздно и холодает…
- А кто я?
От неожиданности я опустился рядом с ней на лавку. Ральф сочувственно ткнулся носом мне в ладонь и уселся рядом, поглядывая то на меня, то на незнакомку.
- Вы не знаете, кто Вы?
Она неловко села, поморщилась и коснулась пальцами виска. А когда опустила руку, на них оказалась уже загустевшая темная кровь.
- Что это? – девушка испугалась еще больше.
- Это кровь. Вы ударились? Вас били?
- Я не помню. Черт, я ничего не помню.
Девушка заплакала. На самом деле я понимал ее, наверное, как никто. Не так давно я и сам страдал от того, что не мог вспомнить два года собственной жизни. Но я, по крайней мере, знал собственное имя…
- Может, у Вас есть с собой какие-то документы? – я кивнул на сумочку, лежащую рядом с ней на скамейке.
Все еще всхлипывая, девушка открыла ее и обнаружила паспорт на имя Емельяны Щукиной и удостоверение журналистки газеты «Волчья хватка».
- Отлично! Теперь Вы знаете свое имя, Емельяна! Только Вам все равно нужно в больницу. Удар был сильным, а с головой шутки плохи. Давайте-ка я Вас отвезу. Такси в этом районе поймать невозможно, особенно по вечерам. А мой дом недалеко, и у меня есть машина.
Емельяна посмотрела на меня как на маньяка, и я поспешил ее успокоить:
- Не бойтесь, я не причиню Вам вреда. Можете подождать у входа в парк, пока я подгоню машину. С Вами побудет Ральф.
Я решил, что незачем тащить ее к себе, один я обернусь быстрее. Все равно помочь ничем не могу, только как можно скорее доставить в больницу.
Девушка все еще недоверчиво смотрела на меня, а потом медленно кивнула. Я помог ей подняться и повел по аллее. Емельяна опиралась на мою руку, но шагала вполне уверенно. У самого выхода из парка я снова усадил ее на скамью и привязал рядом Ральфа. Пес смирно уселся у ног девушки и жизнерадостно вывалил язык – он все воспринимал как игру, человеческие страдания были ему неведомы.
Приказав собаке сидеть смирно и охранять девушку, я быстрым шагом направился к дому. И скоро вернулся уже на машине. Помог Емельяне забраться на заднее сиденье – вдруг у нее закружится голова и захочется прилечь! – на переднее пустил щенка и рванул в сторону Административного центра.

Несмотря на запруженные автомобилями улицы, добрались мы быстро. Оставив Ральфа в машине на парковке у медицинского центра, я повел девушку в приемное отделение и сдал с рук на руки заботливым медсестричкам, радостно заулыбавшимся при виде меня.
Узнали… Право, я не заслуживал их милых улыбок и добрых слов приветствий. Уж слишком несговорчивым и грубым был, пока находился здесь. К тому же девушки сообщили, что недавно был найден интерн Хоббс. Убитым. Стало совсем уж грустно, когда вспомнился терпеливый парень, молча сносивший все мои выкрутасы. Он присматривал за мной по просьбе доктора Крауса, помогал, а я ему даже ни разу спасибо не сказал… Стало совсем уж неуютно, и убедившись, что мадемуазель Щукина в надежных руках, я поспешил ретироваться, попросив медсестер сообщить мне, если что-то понадобится. Сестрички усиленно закивали – наверно, от удивления, потому что раньше я никогда так вежливо с ними не разговаривал.
Возвращаясь к своему джипу, я подумал, что спасать девушек в парке входит у меня в привычку…

Добрый вечер, Сказка!
Ганс! Ну как же так??? Гретель... Давай за стену все полезем! Я рядом с Бастиндой встану, враз свои магические способности потеряет! Вон и Идж согласный на помощь! Как же Сказка без Греты???

И еще.

Патрик, с днюшкой!
Пусть получается все задуманное!

Нет ничего радостнее для сердца военного, чем праздничное построение. Все эти «смирно» и «равняйсь», носки вместе - грудь колесом, блеск начищенных сапог и сияющие пуговицы парадных мундиров – нет ничего приятнее глазу и ближе душе!
На плацу деваться было некуда от блеска и звона наград, шороха аксельбантов и взволнованного шепота, когда мы с Билли, в рекордные сроки обрядившись в парадные мундиры, пробирались на свои места в строю. Друзья радостно пожимали нам руки и засыпали вопросами, на что мы только отмахивались: «Все потом!» и тянули шеи, чтобы увидеть Маршала.
Увы, всю первую шеренгу занимали офицеры – преподаватели Академии, а их было немало. И каждый старался выделиться перед Маршалом магических войск. Кто богатством парадного мундира, кто выправкой, кто командным голосом, а кто и размерами пивного живота. Если больше нечем было… Потому о выходе Маршала мы поняли только по громкой команде «смирно» и воцарившейся на плацу тишине. Но после традиционного обмена приветствиями между офицерами начальный курс вывели из общих рядов и построили посреди площади у флагштока. Здесь мы должны были выслушать напутственную речь сэра Итона Райса, а потом произнести воинскую клятву.
- Ну, что ж, дорогие мои новобранцы, - Маршал совершенно не по Уставу умильно сложил руки на животе, разглядывая нас сквозь очки. Сейчас на нем была высокая маршальская фуражка и парадный белый с золотом мундир, и, если бы не этот его неуставной жест, мы с Билли ни за что не узнали бы в суровом военном простоватого дедка из академической столовой. – Вы уже пообвыкли на Военном факультете, попробовали, какова служба, и наверняка жаждете подвигов. Но должен вас предупредить, что подвиги в нашей профессии случаются не так часто и требуют должной подготовки и определенных навыков. Наш факультет поможет вам получить необходимые знания и умения, научит, как их правильно использовать…
Признаюсь, я быстро заскучал. Речь Маршала магических войск мало отличалась от речей наших педагогов перед началом любого занятия, только обстановка сейчас была более торжественной. Перечислив преимущества обучения в Академии, сэр Итон Райс перечислил наиболее выдающихся выпускников Военного факультета, вспомнил пару случаев из собственной службы и, наконец, приступил к чтению Клятвы офицеров Магических войск. Мы дружно повторяли за ним торжественные фразы, проникаясь магией, заключенной в ее словах. Давший Клятву уже не мог ее нарушить, оставаясь верным служителем сил Равновесия.

Праздничное построение подходило к концу. Нам еще предстояло пройти торжественным маршем по выложенному плиткой плацу, и офицеры уже потихоньку выстраивались по флангам, чтобы по знаку Главы факультета дать нужные команды, как вдруг небо потемнело. Все дружно задрали головы вверх в поисках причины и увидели спускающегося к замку дракона.
В мирах драконы, конечно, встречались, но жили всегда очень обособленно, а если показывались поблизости от поселений, то не с самыми добрыми намереньями. Неудивительно, что появление гигантского ящера в небе над академическими башнями вызвало панику даже среди бывалых офицеров, не говоря уже о курсантах. Строй моментально был нарушен. Все бросились кто куда, сталкиваясь, сбивая и топча друг друга. Хаос нарастал и грозил массой неприятностей, но неожиданно Маршал Итон Райс доказал, что не зря занимает свой пост. Его зычный голос разнесся над плацом, перекрывая панические вопли и топот:
- Сми-и-и-и-р-но!
Все невольно остановились и замерли в позах, в которых застала команда.
- Прекратить панику! Вернуться в строй!
Все постепенно приходили в себя и, подавив панику, пытались найти свое место в строю. Как ни странно, курсанты-первогодки почти все остались на своих местах, только с любопытством подняли головы и рассматривли странного гостя.

Дракон спикировал на крышу одной из башен, вцепился когтями в черепицу и, нагнув голову и вытянув шею, выпустил над двором факультета струю пламени. Башни Академии были очень высоки, но волна жара окатила всех, заставив пригнуться.
- Повзводно в укрытие рысью марш! – прозвучала новая команда, и курсанты с офицерами во главе двинулись в сторону зданий. Увы, наш курс оказался в самом центре площади и уходить должен был последним.
Меж тем дракон снова расправил крылья и начал опускаться вниз, прямо нам на головы. Но из дверей академии уже выбегали солдаты в доспехах и с оружием, а из обычно запетых ворот административного корпуса уже выкатывали пушку.
Ящер продолжал снижаться, описывая круги над площадью, и наконец с шумом опустился неподалеку от нашего строя, заскрежетав когтями по брусчатке.
- Курсанты, разойдись! – выкрикнул боевой офицер от пушки, и мои товарищи расступились, открывая артиллеристам обзор. Расступились все. Кроме Билли. Я потянул его за руку, отвлекая от созерцания дракона, но он только отмахнулся и сделал шаг вперед. Я шагнул следом, боясь оставить его одного.
- Курсанты! Отойдите немедленно! – снова закричал офицер.
- Подождите! – ответил мой приятель, поворачиваясь к пушке. – На нем чары!
- Что? – я не понял, кто это спросил. Драконы – существа, имеющие собственную сильную магию. Навести на них какие-либо чары почти невозможно. Но раз Билли их видит, значит, так оно и есть.
Дракон между тем вытянул шею и испустил трубный рев. Он вел себя странно. Обычно драконы, попадая в человеческое поселение, хватали что-то и тут же улетали. А этот преспокойно спустился к людям, не боится пушки и вообще исчезать куда-либо вроде бы не собирался.
Я придержал Билли за руку и выдвинулся вперед.
- Курсант! – крикнул мне в спину офицер и осекся, когда рядом с ним внезапно оказался Маршал.
А я сделал несколько осторожных шагов вперед, внимательно разглядывая дракона.
Вблизи он был огромным, покрытым золотистой блестящей чешуей. Мощные крылья сложены на спине. Тонкий хвост увенчан острым шипом. На относительно небольшой голове красовался костяной гребень. Ящер изогнул длинную гибкую шею, разглядывая меня золотисто-коричневыми глазами с вертикальными зрачками. Я медленно приближался, не отводя взгляда от неподвижных драконьих глаз. Он не шевелился. Если бы не тонкие струйки дыма из ноздрей, вылетающие в такт дыханию, можно было подумать, что это не живое существо, а какое-то золотое изваяние. Я подошел почти вплотную и протянул руку…
Уже знакомое чувство охватило меня. Все вокруг как будто исчезло. Остались только мы с драконом. А через мгновение перед глазами вспыхнул яркий свет…

Голова кружилась. Билли поддерживал меня за локоть. Рядом стояли мои товарищи. Офицер возле пушки шумно жестикулировал, объясняя что-то преподавателям Академии. А дракон исчез. На его месте прям на плитках мостовой лежал парнишка. По виду – еще моложе нас и совершенно обнаженный.
- А теперь, ребята, вы расскажете мне, что здесь произошло! – ладони маршала опустились на наши с Билли спины.
- Я увидел необычную ауру вокруг дракона! – тут же отозвался Билли. – Это могло означать, что на него наложено заклятье.
- А я это заклятье снял! – продолжил я.
- Снял… и не побоялся, что можешь увидеть что-то похуже дракона!
- Там ничего такого не могло быть! – возразил мой друг. – Я бы увидел!
- Ну разумеется! Из вас, парни, выйдет отличная команда! Когда малость подучитесь и не будете влезать со своей магией в разные неприятности… А пока займемся нашим новым другом!
И Маршал двинулся в сторону все еще не пришедшего в себя мальчишки.

Чтобы убить дракона, надо его породить. И самому стать драконом.©

Юноша лежал на камнях мостовой, не открывая глаз, и, казалось, совсем без признаков жизни. Сэр Итон Райс склонился над ним, прощупал пульс где-то на шее и удовлетворенно кивнул:
- Жив!
Стоя за спиной Маршала, мы с Билли тянули шеи, пытаясь получше разглядеть бывшего дракона – уж очень необычно все, что произошло с ним у нас на глазах. Буквально через пару минут подоспели целители с целым сундуком всяких снадобий, переложили все еще находящегося без сознания парня на носилки, укрыли одеялом, что-то влили в рот… Он сразу закашлял, открыл глаза и сел, осматриваясь. Наткнулся взглядом на меня, все еще опирающегося на Билли, и замер.
Хотя зрачки его глаз уже не были вертикальными, но радужки остались того же теплого золотистого цвета. На меня снова смотрел Дракон.
- Привет! Ты расколдовал меня! – это было утверждение, и столько в нем звучало наивной радости – словно он встретил старого доброго друга – что я не мог не улыбнуться в ответ и закивал головой.
Целители немедленно попытались уложить своего пациента обратно на носилки, чтобы унести в замок, но он, завернувшись на манер тоги в одеяло, высокомерно глянул на них и заявил, что пойдет сам.
- Пусть идет… - Маршал махнул рукой целителям. – Я его провожу в лекарское крыло, заодно и побеседуем.
- Я хочу, чтобы эти юноши тоже пошли со мной! – заявил парнишка. – Без них я бы не смог снова стать человеком.
Маршал крякнул и кивнул:
- Куда уж без них…
Вот так – целой процессией во главе с Маршалом и с эскортом целителей - мы и направились в здание Академии.
В лекарском крыле парнишку все же уложили в постель, осмотрели, снова напоили каким-то отваром, и лишь после этого нам было позволено поговорить с ним. Сам пациент выглядел бодро и был явно недоволен пребыванием у лекарей.
- Ну-с, молодой человек, давайте знакомиться! Я – Маршал Магических Войск Итон Райс, эти юноши – студенты Военного факультета Академии Мироустройства Кир и Уильям. И нам весьма интересно, кто же такой Вы, и как оказались в шкуре Дракона? До сих пор я не знал, что такое вообще возможно.
- Меня зовут Ойвинд, я наследный принц древнего рода Повелителей Ветра…
Далее Ойвинд рассказал нам свою историю – такую необычную и захватывающую, что все мы слушали, не перебивая, включая Маршала.

- По преданию наш род ведет свое начало от драконов Каменного острова. Именно там, на каменистом участке суши, на скале высится старинный замок моих предков. Когда-то его башни упирались своими шпилями в небо, подвалы были полны запасов, в сокровищнице хранилось достаточно золота и самоцветов, а на крышах располагались площадки, куда могли опускаться драконы, коих в окрестных землях было множество, и жили они в ладу с людьми.
Государство Каменного острова было в ту пору могущественным и сильным, владея обширными Северными Землями, из недр которых добывалось золото, серебро и драгоценные камни. Но главным достоянием были, конечно, драконы и секрет общения с ними.
Родом правили могучие и мудрые конунги, свято сохраняя тайну крылатых ящеров и почитая обычаи предков. Мужчины рода звались Повелителями Ветра, они летали по воздуху вместе с драконами, защищая замок от многочисленных врагов, мечтающих заполучить богатство страны и покорить вольных рептилий. Женщины же были Заклинательницами. Их песнопения заставляли драконов снова и снова возвращаться домой, охранять страну и заботиться о жителях.
Однажды великая беда пришла в государство драконов. Король вражеского королевства в жажде наживы и желании прибрать к рукам богатые Северные Земли прибег к помощи черного мага. Он тяжко поплатился за это, став на долгие века рабом чернокнижника, но черное колдовство поразило мою страну. Все драконы разом исчезли. Некому стало летать меж высоких шпилей величественного замка, некому защищать жителей. На плач Заклинательниц никто не отзывался… К тому же в роду правителей рода с тех пор стали рождаться только девочки. Трон передавался сначала близким родственникам по мужской линии, потом дальним, потом родственникам по женской…
Сейчас в Мирах не осталось никого из Повелителей Ветра. Родовой замок давно заброшен. Каменный остров покинут людьми. Кровь Повелителей течет в жилах их дочерей – разбавленная и не имеющая прежней силы… Лишь некоторые из них сохранили древние знания Заклинательниц.
Дочери Повелителей Ветра вынуждены были выходить замуж за мужчин из других земель и государств, рожали дочерей, и те тоже выходили замуж в еще более дальние земли. Связь с предками и знания о драконах постепенно терялись. Но две дочери последнего конунга Повелителей Ветра вышли замуж за своих троюродных братьев, сохранив значительную часть древней силы предков. В семьях их дочерей и дочерей дочерей почитались традиции рода и передавались старинные знания, дошедшие до сегодняшних дней. А сильная магия Повелителей Ветра давала о себе знать, проявляясь в женщинах рода магическими способностями.
Сестры и кузины моей матери - принцессы, несущие в себе частицу силы Повелителей Ветра и Заклинательниц - живут в разных мирах. Многих я вообще ни разу в жизни не видел. Но моя родная тетка, вышедшая замуж за темного волшебника и сама сильная ведьма, живет не так далеко, и мы часто навещали ее семью. У нее есть дочки-близняшки, хорошенькие, как куколки. Они младше меня, но это не мешает нам близко общаться. Девочки обещают вырасти в настоящих красавиц! Но тетка не желает возвращения на Каменный остров. Она довольна тем, что имеет.
А моя мама всю жизнь посвятила тому, чтобы собрать и расширить древние знания и попытаться снять темное проклятие с нашего рода.
Что-то ей определенно удалось, потому что на свет появился я – мальчик, впервые за несколько веков! И с самых юных лет мама старалась привить мне любовь к драконам, передать обычаи предков и научить тому, что знала сама.
Я читал старинные рукописи и вообще все, что только можно было найти о драконах. Побывал на Каменном острове, в горах и на вересковых пустошах, где они когда-то обитали. Бродил по руинам замка, разглядывая чудом сохранившиеся на полуразрушенных стенах рисунки…
Я завидовал воинам, умевшим подчинить драконов, и мечтал стать таким, как они.
Однажды в руки мне мне попался древний фолиант. В нем было множество старинных картин. На одной из них изображена площадка меж замковых крыш, на углу которой стоит человек, а напротив – сидит дракон. Я долго вглядывался в рисунок, листал книгу, возвращался к нему снова… В какой-тот момент из-за движения страниц мне показалось, что человек плавно изменился и… стал драконом!
Это настолько меня поразило, оказалось столь восхитительным, что я немедленно захотел превратиться в дракона. Эта абсурдная идея прочно засела в голове, и однажды я поднялся на крышу и стал представлять, что я становлюсь драконом. Мечтал я довольно долго и так утомился, что уснул – прямо на крыше.
Мне приснился сон, что тело мое, подчиняясь разуму, как будто раздувается, становясь больше и больше, покрывается чешуей, у меня появляется хвост… Очнувшись, я понял, что мне это не приснилось! Я и в самом деле стал драконом!
Не представляете, какой я испытал восторг, осознав, во что превратился! Взмахнув крыльями, сорвался с крыши и полетел в потоках воздуха, то поднимаясь к облакам, то опускаясь почти до самой земли. Крылья несли меня легко и быстро, ощущение невероятной свободы опьяняло, а в голову пришло осознание того, что мои предки вовсе не подчиняли себе драконов. Они сами были драконами!
Повелители Ветра владели тайной превращения!
Эйфория от осознания, что я стал драконом, длилась до тех пор, пока я не устал и не проголодался. И тут выяснилось, что обратиться обратно в человека я не могу! Не знаю – как! Только сейчас до меня дошло, что Заклинательницы помогали мужчинам превращаться снова в людей. Но если мама и могла мне помочь, сейчас она об этом ничего не знала…
Некоторое время покружив в окрестностях родного дома, я опустился в поле и утащил немного овощей, чтобы подкрепиться. Но в облике дракона такая еда мне совсем не понравилась. Тогда я напал на повозку с продуктами, направлявшуюся на ярмарку, распугал едущих на ней людей и лишь тогда наелся, проглотив разом несколько вязанок колбас и окороков.
Так я скитался некоторое время. Дома меня, конечно, уже хватились, но ведь никто не мог предположить, кем я стал…
А потом я вспомнил об Академии Мироздания.
«Вот где мне помогут!» - решил я и направился сюда. А дальше вы все знаете…

Первым молчание нарушил Маршал.
- Так Вы, молодой человек, попали сюда в облике дракона без всяких заклинаний? Прилетели и все?
- Да, - ответил Ойвинд.
- Но это невозможно! Преодолеть межмировое пространство…
- Возможно! – подал голос Билли. - Я только вчера читал о таком в какой-то книге. Там говорилось, что были существа, способные преодолеть межмировую пустоту без помощи заклинаний – драконы определенного вида, который давно исчез из Миров в результате колдовства. Наверно, это как раз род Повелителей Ветра.
- Думаю, ты прав, сынок! – Маршал задумчиво покивал головой. - Ведь эти драконы – сами результат заклинания – древнего и очень сильного. Именно его ауру ты и увидел, когда дракон прилетел к нам. Осталось выяснить, сможет ли этот юноша вновь стать драконом, не упростил ли его наш мистер Принцев окончательно…
От такой перспективы я даже похолодел. Неужели я отобрал возможность превращаться у единственного в Мирах Повелителя Ветра?
- Я все еще чувствую в себе силу для превращения. Теперь я знаю, как это происходит и, надеюсь, смогу повторить.
- Надеюсь, Вы не станете пробовать это сейчас? – сэр Итон Райс строго посмотрел на Ойвинда, а потом на нас. – Вам следует проделывать это в присутствии матери, иначе все может закончиться совсем плохо!
- Конечно, сэр! – кивнул юноша. – А еще у меня есть просьба…
- Слушаю.
- Можно мне чего-нибудь поесть?

- Почему ты не разбудил меня?
Взъерошенная, как воробей, растрепанная Элька ворвалась в кухню, на ходу пытаясь собрать волосы.
- Еще довольно рано, - ответил я, нарезая хлеб.
- Какого?.. – она просто кипела от возмущения. – Я теперь даже позавтракать не успею!
- Успеешь! – я выставил на стол чашку с блюдцем, сахарницу, молочник и тарелку с бутербродами. Руки Эльки замерли где-то в районе затылка и медленно опустились.
- Ты сам варил кофе?
- Сам! И получилось неплохо! – кофе варить я на самом деле умел.
- А бутерброды?..
- Тоже сам! – заверил я и отодвинулся от разделочного стола, демонстрируя куски хлеба, не очень аккуратно порезанные овощи и остатки копченой грудинки, разбросанные в живописном порядке.
Элли молча шлепнулась на стул. Я тут же налил ей кофе и устроился со своей чашкой напротив.
- Ешь!
Она вздрогнула, поднимая взгляд от стола.
- Да, конечно… Ой, мне надо позвонить Хиллари, предупредить…
- Сначала поешь!
Она энергично замотала головой, откусывая бутерброд и тут же запивая его горячим кофе, и понеслась в коридор с чашкой в руках.
- У нас что-то с телефоном, - раздался через минуту недовольный голос.
- Позже посмотрю! – тут же ответил я.
- Но мне надо девочек предупредить! И такси вызвать!
- Я тебя отвезу! И нечего предупреждать, мы быстрее доедем.
- А тебе разве не надо на работу?
- У меня дела недалеко от тебя. Так что доедай и беги собирайся! Я уже готов!
- Мне накраситься еще надо!
- В машине накрасишься!

Через несколько минут Элли спустилась со второго этажа в платье и туфельках на шпильках.
Я усадил ее вместе с косметичкой на заднее сиденье, захлопнул дверцу и аккуратно выехал на улицу.

- Мне кажется, или ты повернул в другую сторону?
- На дорогах сейчас ремонт, быстрее будет в объезд.
- Угу… - и снова взгляд в зеркальце и что-то там колдует с косметикой.
Когда заканчивает наводить красоту, мы уже едем далеко за Энском, вдоль моря.
- Ты что, с ума сошел? Мы даже не в городе! Мне на работу надо!
Молча сворачиваю к небольшой бухточке на побережье, берега которой поросли невысоким кустарником и мягкой травой, глушу мотор и выхожу из машины.
- Что происходит? – требовательный тон и сердитый взгляд.
- Надо проверить машину, что-то стучит…
- Ты нарочно, да? Нарочно? Понимаешь, меня ждут?
- Я недолго, - капот уже поднят, и я старательно выкручиваю свечу.
- А мне что прикажешь делать?! Хиллари по мобильному не отвечает… - она опускает руку с зажатым в ладони телефоном.
- Ну, погуляй немного…
- «Погуляй»? На мне платье и туфли на каблуках, а кругом песок!
- Посмотри в багажнике… Там твои старые кеды валялись...
Пыхтя, как ежик, Элька вылезла из машины, обошла ее и рывком открыла багажник. Я замер, прислушиваясь. Некоторое время стояла тишина, а потом на меня налетел ураган по имени «Элли», и все завертелось, закружилось и замелькало с невероятной скоростью.
Некоторое время слышалось только: «Ой!», «Ты!», «А я…», «Ах!», и больше ничего членораздельного. При этом Элька пыталась обнимать меня, вытирая слезы, целовать, продолжая ахать и охать, тут же скинула туфли, отпустила меня и со смехом закружилась по песку. Я наблюдал за ней с радостной улыбкой, а потом поймал в объятия и нежно поцеловал.
- С днем рождения!
Любимая спрятала лицо у меня на груди, мы немного постояли обнявшись, и вернулись к машине.
Багажник был полон: несколько пакетов с продуктами, посуда, плед, сменная одежда для Эльки... В корзинке с фруктами и бутылкой вина лежал небольшой букетик фиалок...

***
- Я уже говорил, что люблю тебя?
- Ммм… не помню…
- Тогда надо напомнить!

***
Мы весь день проводим на берегу. Устраиваем пикник, купаемся, загораем, целуемся, пьем вино и дурачимся, бегая по пляжу. Телефоны молчат: я строго-настрого предупредил Хиллари, чтобы Элли не тревожили, а на управляющего моей фирмы всегда можно было положиться. Поздно вечером возвращаемся домой усталые и довольные.
- Сегодня был замечательный день! – шепчу, обнимая любимую.
- Это самый лучший день рождения! – счастливо выдыхает она, приникая ко мне и закрывая глаза…

Доброго вечера, Сказка!
У нас новый флешмоб?

На Комик-коне никогда не был, зато в Каннах - несколько раз!







Выжатым лимоном...

У нас тепло и солнечно.

Дом Кира Принцева

Ужин давно остыл. Мы с Ральфом, пошатавшись немного по дому, устроились в гостиной: я – на диване, а пес на ковре у моих ног, уложив голову на лапы. За окном опускались сумерки, но вставать и зажигать свет не было никакого желания.
И где она? Магазин давно закрыт, и ее, и все остальные тоже. В очередной раз ехать искать и волочь к себе силой? А стоит ли? Столько раз уже переговорено… Элли знает, что я не хочу ее отпускать, а вот чего хочет она сама? Может, ей и не нужно это все?
Размышляя, я щелкал телевизионным пультом, бездумно переключая каналы, но не останавливаясь ни на одном. Я даже не видел толком, что происходило на экране – все время прислушивался к звукам с улицы. Но первым все же услышал Ральф. Щен внезапно поднял голову, повернув ее в сторону входной двери, потом подскочил и рванул по коридору. Я последовал за ним, быстро нажав на кнопку отключения питания.
В коридоре было пусто, да и за дверью тихо, но Ральф настойчиво тыкался носом в косяк, и я вынужден был оттащить его и закрыть в кухне, прежде чем выйти на крыльцо.
Элька была там. Они сидела на самой нижней ступеньке, босая, взъерошенная, и курила. Опять курила! Как будто недостаточно было того раза несколько дней назад, когда я вытащил ее из прокуренной квартиры едва живую!
- Элли? – я вложил в это слово все свое возмущение. Она даже поперхнулась и закашлялась, опустив голову.
- Привет, - ответила с трудом, каким-то не своим осипшим и низким голосом.
- Ты куришь?!
- Да… Прости, у меня был тяжелый день…
Ну конечно!
Не рассуждая, я протянул руку, выдернул у нее сигарету, загасил и выбросил подальше.
- Мне казалось, что мы с тобой договорились… А как ты себя ведешь?!
Она поднялась, не отрывая горящего взгляда от моего лица, и почти выплюнула:
- Вот только не надо меня учить, ясно? Спасибо! Научили уже!
- Оно и заметно!
- Не тебе судить! И не тебе меня учить! – все так же сверля меня взглядом разъяренной кошки. -Уж потерпи меня немного, неделька-две и станет ясно, накосячили мы или нет! А уж потом будь здоров… будем, как корабли в открытом море…
Сейчас я и не думал о ее возможной беременности, меня беспокоила и тревожила она сама: с Элли явно что-то произошло. Что-то, что порядком ее взбудоражило. Но делиться со мной она явно не собиралась. Да и вообще, судя по ее словам, не планировала надолго оставаться рядом со мной, лишь подтверждая мои мысли на этот счет. Если бы Элька меня ударила – было бы легче…
Ответа она и не ждала, развернулась и вошла в дом, сразу направляясь к лестнице. Преследовать, говорить что-то не имело смысла.
Закрыв входные двери, я свернул на кухню. Замер у стола с расставленными приборами, сжав руками столешницу и не обращая внимания на поскуливающего у ног щенка, попытался глубоко вздохнуть, стиснув зубы, выдохнул… а потом с силой дернул скатерть, с грохотом сметая на пол тарелки, вилки, ложки, чашки…
«Я влюбился!»
Внезапное озарение не обрадовало, лишь добавило горечи. Но рефлексировать дальше не имело никакого смысла.
- Прости, парень! Ты ни в чем не виноват… - повинился я перед неуверенно помахивающим хвостом Ральфом. Песик с опаской принюхался и ткнулся носом в ладонь, но со мной не пошел, остался в разгромленной кухне. Я не стал его уговаривать.
У себя в комнате быстро разделся, стараясь не прислушиваться к звукам в элькиной комнате, впрочем, их и не было, и забрался в постель.
Сон не шел. Я ворочался с боку на бок, пытался думать о чем-то хорошем, считал овец и слонов – ничего не помогало. Уличный фонарь за окном раскачивался под порывами усиливающегося ветра, выхватывая то угол комнаты, то картину на стене, отбрасывая причудливые тени на мою кровать, а потом внезапно погас. Нашарив выключатель настольной лампы, я пощелкал им несколько раз, но безуспешно – вероятно, где-то замкнуло провода из-за сильного ветра или начинающейся грозы. Снова откинувшись на подушки, я закрыл глаза, надеясь все же уснуть, но внезапный громкий раскат грома отвлек от не слишком успешных попыток. Сверкнула молния и гром ударил снова.
А потом дверь в комнату внезапно распахнулась, и в свете молний я увидел Элли: босую, в тонкой рубашке, едва прикрывающей колени, растрепанную и с широко распахнутыми испуганными глазами. Она остановилась посередине комнаты, обхватив себя руками и дрожа. Ни о чем не спрашивая и не думая, я молча откинул одеяло, и Элька мгновенно рванулась ко мне, прижалась к боку, свернувшись в комочек, уткнулась лицом в грудь и замерла, все еще подрагивая.
Старательно укрыв ее и подоткнув вокруг одеяло, я прижал девушку к себе, успокаивающе поглаживая по спине, иногда касаясь губами макушки и шепча что-то. Постепенно Элли расслабилась, согрелась, перестала вздрагивать от звуков грозы, да и сама гроза мало-помалу стихала и отдалялась. Вскоре девушка сонно засопела мне в плечо. Я еще некоторое время лежал с открытыми глазами и чувствовал, что вот именно сейчас в моих объятиях все, что для меня важно, и что, несмотря ни на что, сейчас я счастлив.

Проснулся я первым. Элли всю ночь проспала у меня на груди. И даже устроилась со всевозможным удобством: голова ее покоилась на моем плече, рука обнимала торс, а ногу она закинула мне на бедра, согнув ее в колене. Во сне я одной рукой свободно обнимал ее плечо, а другую положил на точеное бедро, едва прикрытое тонкой тканью ночной рубашки. Сейчас это бедро находилось в непосредственной близости от того, что красноречиво говорило о моих желаниях. Влекомый этим самым желанием, я принялся осторожно гладить ее, медленно задирая рубашку вверх сантиметр за сантиметром… добрался до гладкой кожи… провел от колена вверх кончиками пальцев… обхватил упругую ягодицу…
- Ммм… Что ты делаешь? – Элька, сонно жмурясь, подняла голову.
- Ничего… ничего еще не делаю... Но сейчас буду!
Обхватив ладонью ее лицо, я прижался губами к девичьему рту. И только сейчас почувствовал, как мне не хватало поцелуев с Элли. Она совсем не сопротивлялась: легонько вздохнула и ответила, приоткрывая рот, чтобы впустить мой язык… коснулась его своим, словно пробуя на вкус… лизнула… несильно сжав зубки, потянула меня за губу… опять лизнула…
Ошалев от смелого ответа, я подтянул ее повыше, укладывая на себя и продолжая жадно целовать. Руки что-то творили сами, неподвластные затуманенному разуму, и вскоре рубашка полетела на пол, а я с упоением провел ладонью по узкой обнаженной спине, ягодицам, бедру, мягко отводя его в сторону и открывая доступ к ее женственности. Элли замерла на мгновение, подняв голову и вопросительно глядя на меня.
- Не бойся! – шепнул я ей, продолжая трогать и гладить. – Я Кир! А ты Элли! И ты сейчас со мной, а я с тобой! Только с тобой…
Снова поймал ее губы, поцеловал и, обхватив податливое тело, мягко, но уверенно опустил на себя, одновременно вскидывая вверх бедра…
Это было еще восхитительней, чем в нашу первую ночь! Элли, немного неловкая поначалу, после нескольких моих толчков сама начала ритмично двигаться и раскачиваться, то наклоняясь к моему лицу за поцелуем, то откидываясь назад. Я ласкал ее везде, где только мог дотянуться, и она отвечала тем же, скользя ладонями по моей груди и плечам…
Мы не видели ничего вокруг, не помнили сами себя, отчаянно тянулись друг к другу, погружаясь и растворяясь один в другом… пока сокрушительный оргазм не накрыл обоих, закружил и понес сверкающим вихрем в сладкое небытие…