Карта ролевой игры "Совсем другая Сказка"

Квартира Патрика Вендхэма.

Согласен, что поговорка «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок» права, но то же самое относится и к женщинам. Хотя, большая часть из них утверждает, что сидит на диете, покушать они любят.
Вот только сегодня – особый случай. Чем можно угостить девушку, работающую в магазине сладостей?
«Мисс Аль-Сайед, мой кот на прогулке, но я обязательно выясню, любит ли он сладкое.
Приятного аппетита.
Патрик Вендхэм».
Едва я поставил точку, как запищал таймер.
Вынув противень из духовки, я переложил пирожки с грибами в плотный пакет и прицепил к нему записку.
Успел как раз к обеду – надеюсь, курьер не подведет.
Почти сразу в дверь постучали. Парнишка, представившийся курьером из службы доставки, похоже, еще не обедал, потому что откровенно глотал слюнки от запаха выпечки, заполонившего квартиру.
Вручив записку с адресом доставки, я осчастливил курьера купюрой и тремя пирожками – а то не выдержит соблазна – и послал Будур смс:
«Мисс Аль-Сайед, простите, но я все-таки узнал ваш телефон. Не согласитесь ли вы сходить сегодня в кино?»
Ответ был вполне ожидаемым: «Нет».
Но сдаваться я не собирался – Будур еще предстоит узнать, что такое фамильное упрямство Вендхэмов и О’Брайенов, вместе взятых.

Городские улицы, недалеко от Бизнес-Центра Сказка.

Выяснить распорядок работы «Восточных сладостей» было не трудно и за четверть часа до закрытия я уже ждал Будур на противоположной стороне улицы.
Поток посетителей заметно поредел и я мог не бояться, что Будур уйдет незаметно.
Билеты я все-таки купил, но если она снова откажет, придется искать другой вариант.
Соня вышла первой – попрощалась с Будур и, сияя улыбкой, подхватила под руку высокого брюнета.
Будур немного подумала и снова сделала выбор в пользу пешей прогулки – наверное, решила сжечь лишние калории, приобретенные после близкого знакомства с моими пирожками.
На этот раз слежка не понадобилась – Будур заметила меня почти сразу и, похоже, была настроена весьма решительно.
Я остановил «химеру» почти вплотную к тротуару, но приготовленная речь вылетела из головы.
Судя по воинственному блеску в бархатных глазах, Будур решила расставить все точки над “i”.
- Мистер Вендхэм, я уже ответила «нет». Я спешу.
Да, Патрик, до боли знакомая ситуация – не так ли?
Какой козел ее так разочаровал, что при попытке познакомиться, Будур выпускает колючки, как ёжик?
«Извините, не хотел обидеть. Это вам», - пока Будур читала записку, я поднял с сиденья букет и подал ей.

Должен признать, все получилось очень удачно - большое спасибо туфельке Будур, решившей поиграть в Амура.
Вот только оба шлема, как назло, дома забыл.
Будур с явной опаской устроилась на сиденье, держа букет, как щит между мной и собой.
Глаза заволокла темная пелена бешенства и очень захотелось свернуть кому-то шею.
Медленно выдохнув, я обернулся, проверить, как она устроилась – и неистово забилось сердце: ее лицо… глаза… так близко.

И кто с души сорвал заслон,*
Взымая платою покой,
Чтоб эту женщину на трон
Возвел я собственной рукой?

Кто ночью лунной прошептал
Что завтра мне уже не спать,
Ведь ту, которую искал,
Не нужно больше мне искать…

Пусть решает она – если не вместе, то рядом…
С трудом выдернув себя из омута карих глаз, отвернулся, выводя «малышку» на дорогу.



В век Интернета узнать адрес по номеру телефона было проще простого, но я не стал – и так слишком бесцеремонно ворвался в ее жизнь.
Попетляв по окольным дорогам – чтобы не нарваться на доблестную полицию – я, следуя указаниям Будур, остановил «химеру» у высотки.
«Какой у вас этаж?»
- Десятый, - она едва заметно улыбнулась. – Хотите проверить свой мотоцикл на прочность?
«Себя», - не дав Будур времени на раздумья, я подхватил ее на руки и пошел к дому.
Четыре старушки, о чем-то оживленно толковавшие на скамейке, проводили нас красноречивыми взглядами.
«Теперь придется извиняться еще и за возможные сплетни».
Будур, вопреки ожиданиям, не попыталась применить свое отпугивающее средство, а когда я вошел в подъезд, негромко обронила:
- Лучше на лифте.
«Жаль, - я улыбнулся, чувствуя мурашки по телу от ее дыхания, щекочущего шею, от тонкого запаха ее волос. – Я бы донес тебя по лестнице, mo ghrian». **
Но послушно зашел в кабину и она нажала на кнопку нужного этажа.
Квартира Будур оказалась первой на лестничной клетке и, чуть посомневавшись, я осторожно поставил ее на коврик перед дверью, не убирая рук.
- Мистер Вендхэм, я не хрустальная, не разобьюсь, - неожиданно мягко заметила она, открывая дверь.
Отпустив ее, я отступил на шаг – очень вовремя, потому что из двери с оглушительным тявком, приветствуя хозяйку, вылетел упитанный щенок и тут же рванулся вниз по лестнице - на самостоятельную прогулку.
Будур явно растерялась и ловить шустрика пришлось мне.
Щен, загнанный в угол двумя этажами ниже, проявил характер и пошел на меня в атаку, но был схвачен и надежно спеленат курткой.
Вернувшись, я отдал удивленной Будур сверток и записку.
«Ваше сокровище внутри – цело и невредимо».

*Сказоч-Ник «А я спросил бы у Любви».

* мое солнце (ирл.)

Солнышко, я ничуть не обиделся. )) Тебе можно выкладывать любые мои фото.

Квартира Будур Аль-Сайед. - Крыша ее дома.

«Спасибо, приятель. С меня – мешок твоего любимого корма», - я проводил взглядом удравшего в комнату щенка. - Интересно, как бы он поладил с Маркизом?»



Я кивнул – не собираюсь упускать ни одной возможности побыть с ней рядом – и написал:
«Кофе буду. И зовите меня по имени, можно Пат или Рик, как вам удобнее».



Красивое имя, но ты - mo ghrian* – а не луна.
Будур прошла на кухню, я – следом, разувшись в коридоре, и оставив свою обувь рядом с ее. Это получилось само собой, так естественно, словно я пришел не в чужой дом, а в собственную квартиру.
Кухню я особо не разглядывал, потому что не воспринимал ничего, кроме Будур.
Деловая леди осталась за дверями «Восточных сладостей», а у себя она была совсем другой – нежной и уютной, удивительно домашней.
Непослушная прядка, выбившаяся из прически, притянула взгляд: хотелось подойти, осторожно поправить и припасть губами к плавному изгибу, там, где шея переходит в плечо.
Искушение ощутить ладонью темный шелк ее волос было настолько сильным, что я не смог устоять – прикосновение обожгло, но чудом уцелевшие остатки благоразумия подсказали, что лучше остановиться.
И снова этот короткий взгляд, пронзающий душу, как клинок… Кажется, я ее испугал…



Я покачал головой и быстро вывел в блокноте: «Не нужно благодарить меня, я готов носить вас на руках, Будур». Хотел добавить «всю жизнь», но не стал, чтобы не напугать ее еще больше.



Да, fearr leat,** сошел. Но я тебя знаю, знаю сердцем и очень надеюсь, что ты позволишь узнать и все остальное: что любишь, что не переносишь, отчего улыбаешься, отчего грустишь…
Будур отвлеклась на кофе и подала мне чашку, взяла свою: тонкие пальцы стиснули ручку – Патрик, ты безнадежный идиот! – и тут же поставила на стол, пытаясь скрыть дрожь.
«Я хотел пригласить вас в кино. Но, кажется, на сегодня кино отменяется», - лучше перевести разговор на пустяки.



«На крышу?! А это возможно?»
Дома я с нее не слезал, тетя иногда шутила, что я отращиваю крылья и, в один прекрасный день улечу.



«С вами я готов пойти куда угодно…»



Совсем не шучу, fearr leat. Хоть на край земли, хоть за край.
Пройдя еще несколько этажей, мы оказались у двери и Будур подала мне ключ.
Ни замок, ни дверь не скрипнули – их явно регулярно смазывали, значит, Будур приходит сюда часто.
Волосы тут же растрепал шаловливыми пальцами добрый приятель-ветер и я улыбнулся, окунаясь в пьянящее ощущение.
Осторожно взял Будур за руку и подвел поближе к краю.
Будь я один, наверное, уселся бы прямо на оградку – а как-то раз на спор с приятелями даже умудрился пройтись – но не сейчас.
Будур смотрела вниз – на город, а я вверх – в небо. Там свобода, там не нужны слова.
Я закрыл глаза, растворяясь в ветре, сливаясь с ним… на губах заиграла шалая улыбка, казалось, еще чуть – и действительно, за спиной раскроются крылья… или вернется голос…
- Рик…
Я вздрогнул, словно проснувшись, откинул упавшие на лицо волосы и перевел взгляд на Будур, потом вытащил блокнот:
«Что случилось? Голова кружится?»
- Нет. Вы, случайно, не ангел, потерявший крылья?
«Боюсь вас разочаровать, но я обычный человек со своими тараканами и вредными привычками. Хотя, возможность познакомиться с ангелами мне выпадала, вот только воспользоваться ей не пришлось».
Сердце резануло уже привычной болью – эта рана из тех, что не заживают всю жизнь.
Я шагнул к Будур и легонько обнял за плечи: она вздрогнула, но поняв всё по взгляду, высвобождаться не стала, тем более, что вдруг разозлившийся ветер, с неожиданной силой толкнул нас назад, заставив отступить.
Но уходить не хотелось.

* мое солнце (ирл.)
** любимая (ирл.)

Почему вы, листья, не летите
Словно птицы, в дальние края?
Тихо под ногами шелестите,
Горькую обиду не тая.
Ветер вас срывает с тонких веток,
Люди топчут, дождик не унять...
Вслед за птичьей стаей улетело лето
И его вам, листья, не догнать.
(с) Будур Аль-Сайед.

Дом встретил не легкими шагами, тявком и мурчанием, как обычно, а тишиной.
Закрыв дверь, я прошел в гостиную – возникшая перед глазами картина так и просилась на фото.
На коврике у стены мирно посапывали два клубка: один побольше, другой поменьше – Маркиз и Джулиан, а ты устроилась в любимом кресле – колени укрыл плед, недочитанная книга соскользнула на пол.
Я подобрал томик, опустил на кресло и подхватил тебя на руки вместе с пледом – ты не проснулась, только прижалась теснее.
Войдя в спальню, уложил тебя на кровать, осторожно укрыв пледом.
Рассыпавшиеся по подушке темные пряди, едва заметные полукружия тени от ресниц на щеках, чуть приоткрытые губы, которые так хочется поцеловать, но я лишь легко коснулся волос – спи, fearr leat,* спи – и, закрыв за собой дверь, ушел на кухню.
Мое Солнышко, наверняка, проголодается, когда проснется.
Мышь у нас в холодильнике больше не вешается, но - за окном кружила пестролистная круговерть - жаль упускать такой день. Решено: сейчас что-нибудь по-быстрому приготовлю – и в парк.
Так, что тут у нас есть подходящего? Куриное филе – то, что нужно.
Нарезал его ломтиками, чуть-чуть отбил - и как это наши хвостатые вымогатели еще не явились клянчить?
Опять, наверное, Джул за Маркизом по всей квартире гонялся, хорошо, шторы целы. Яркий пример положительного смысла поговорки «как кошка с собакой» - наиграются и сопят бок о бок.
Посолил, поперчил – пусть теперь дойдут с полчасика, как раз хватит, чтобы панировку подготовить.
В приоткрытое окно вдруг влетел крупный прозрачно-желтый лист, едва не угодив в чашку с мукой.
Я подхватил нежданного гостя за черенок, поднес к лицу…

Осторожно, на цыпочках, спускаюсь по лестнице, снимаю с вешалки куртку – зеленая, может, хоть это поможет – и выскальзываю на улицу.
Горьковатый запах дымка из труб смешивается с запахом сырого камня – с утра шел дождь – но ветер уже ерошит темные озерца луж на мостовой и щедрыми пригоршнями разбрасывает золотые и алые огни листьев по крышам, стенам и окнам.
На улице почти никого нет, кто – на работе, кто – в школе, только я соврал про простуду и остался дома. Но так надо – у меня очень важное дело.
На крыльце бара «Счастливая подкова», сидя в солнечном луче, умывается Мадж – трехцветная кошка мистера О’Нила. Надо спешить, но я все-таки останавливаюсь и глажу ее – на удачу. Мадж мурлычет и трется об руку.
Задержку наверстываю, пролетев одним духом через мост, потом по неприметной тропке вниз и вбок – к замшелому старому тополю. Дед Джейми Финна рассказывал, что несколько раз слышал рядом с ним стук молотка.
Значит, здесь бывает лепрекон. И я должен его поймать – не из-за золота. А чтобы исполнил желание – вернул маму и папу.
Устроившись в корнях дерева, натягиваю капюшон – для маскировки – и замираю.
С дерева на колени падает крупный золотистый лист…

Я опустил лист на стол, губы тронула горькая улыбка – лепрекона я тогда так и не поймал, только замерз и получил настоящую простуду.
Теплые руки легли на плечи.
- Рик, что случилось?
Я склонил голову, коснувшись щекой твоей ладони и обернулся:
«Ничего, Солнышко, просто вспомнилась одна ирландская осень».

* любимая (ирл.)

Квартира Патрика Вендхэма.

3асыпай,
У меня на руках засыпай,
Засыпай
Под пенье дождя...
Далеко,
там, где неба кончается край,
Ты найдешь
Потерянный рай.

Дождавшись появления надписи: «Сообщение отправлено», я сунул телефон в карман, закрыл глаза и пестрой кинолентой на темном экране век потекли воспоминания.



Сев, я помог Будур устроиться поудобнее и накинул на нее свою куртку.
Она не отпрянула и не оттолкнула – и коврик стал самолетом, унесшим не то что на седьмое небо, а прямо в Рай.
Ее тепло рядом, волосы, щекочущие щеку, ладонь в моей руке – вот оно, счастье.
Минуты летели, а мне, впервые за всю жизнь, хотелось, чтобы время остановилось.



Да, fearr leat, пойдем.
Картина, представшая перед нами, когда Будур открыла дверь квартиры, была заветной мечтой любого собачника: щен с умильным взглядом, держащий поводок. Только крылышек не хватает.
Улыбнувшись, я черкнул в блокноте:
«Кажется, он исправился».



На улице меня ожидал сюрприз – стайка мальчишек, бросившаяся врассыпную от моей малышки. Я их понимал – нечасто доведется увидеть, а тем более, потрогать «химеру».



«Хотел бы я на это посмотреть, Будур! Тогда мне бы пришлось ночевать у вас».
То, что с малышкой все в порядке, было видно невооруженным взглядом, но я бы, пожалуй, приплатил за небольшую поломку.
Так, Патрик, это уже серьезно – еще немного и ты переедешь на скамейку у подъезда Будур или на коврик у квартиры.
Пожалуй, коврик – лучший вариант. Если устроюсь на скамейке, какая-нибудь из бабулек окатит водой, чтобы не занимал их излюбленное место.
Будур рассмеялась и взяла Джулиана на руки.


Спасибо тебе, fearr leat, надеюсь, этот вечер не станет последним.
Осторожно коснувшись ее руки поцелуем – не сердись, пожалуйста, большего я себе не позволю – я резко тронул с места…

Утро. Двор дома Будур Аль-Сайед.

Я снял шлем и негромко посигналил, привлекая внимание только что вышедшей из подъезда Будур.
Она чуть растерянно улыбнулась, подойдя:
- Доброе утро, Рик. Оригинальный у вас шарф.
Шарф, устроившийся у меня на плечах, дернул хвостом и, приоткрыв один глаз, посмотрел на девушку.
«Доброе утро, Будур. Знакомьтесь – этот шарфик именуется Маркизом. Можем ли мы отвезти вас на работу?»
- Мр-ряу? – подал голос Маркиз, глядя на Будур уже в оба глаза и очень пристально, словно гипнотизируя.
- Не могу вам отказать, - вздохнула она, усаживаясь на заднее сиденье и надевая шлем.
Маркиз, довольно заурчав, тут же спрыгнул к ней на колени.
С ума сойти! У меня в соперниках – собственный кот! И, судя по оглушительному мурлыканью, он явно произвел впечатление.
Со стороны мы, наверное, смотримся очень колоритно, – хмыкнул я, выезжая со двора.

Городские улицы - Набережная.

Остановившись у дома, я подхватил откровенно млеющего на коленях Будур Маркиза и засомневался: полагается пригласить девушку к себе, но чутье подсказывало, что Будур вряд ли согласится.



Маркиз томно взмякнул и, укоризненно глянув на Будур, снова изобразил шарфик – уже на руках.
Я кивнул и, почти бегом, направился к подъезду, а через три минуты, водворив Маркиза в квартиру, вернулся обратно. Как раз вовремя – к Будур уже клеился какой-то тип.
Никогда не был любителем рукоприкладства, но сейчас с удовольствием подпортил бы ему фасад. Увы, пришлось ограничиться взглядом.



Согласен, - усмехнулся я про себя, подавая руку Будур.
И, уже выезжая на дорогу, услышал вслед:



Сладость – это Солнышко, а я – пожалуй, виски или, хм, сидр.
Спину вдруг окатило теплом, я почувствовал прикосновение рук – и тревожно стукнуло сердце: неужели едем слишком быстро?
Хотя, испуганные девушки вели себя по-другому – вцеплялись намертво и оглушительно верещали в ухо.
Я обернулся и мгновенно растаял от ее, сияющих восторгом, глаз и улыбки:



Если Солнышко будет не против, как-нибудь устроим настоящий драйв.

На Набержную мы въехали очень аккуратно, как и полагается законопослушным гражданам.
Припарковались у первого попавшегося кафе, похоже, еда там была ничего – найти место для малышки удалось не сразу.
Столик, не сговариваясь, выбрали в дальнем углу – чтобы просто поесть, не вступая в беседы.
Блокнот и ручку я, по уже въевшейся намертво привычке, положил рядом и совсем не удивился, услышав:



Странно, ни одна из девушек с которыми я встречался, не спрашивала об этом.
Все шло по одному сценарию: сначала моя немота казалась чем-то необычным и даже интригующим, потом, через некоторое время, необычность превращалась в проблему – как познакомить с друзьями, как привести домой… впрочем, до второго пункта ни разу не доходило – расставались значительно раньше.
«Сначала доставляло. В девять лет непросто пережить такое. Потом я притерпелся, а когда учился языку жестов, понял, что почти счастливчик: ведь я слышу».



Больно, fearr leat, но лучше рассказать все до конца, даже если ты решишь уйти после моих откровений. То, что ты – моя судьба, еще не значит, что я – твоя.
«У папы выдался свободный день – это бывало нечасто – и мы втроем поехали на пикник. Задержались немного дольше, чем собирались, а когда возвращались в город, пошел дождь.
Я задремал на заднем сиденье, потом, похоже, потерял сознание и очнулся уже в больнице.
До сих пор не помню, что тогда случилось.
Дяде в полиции сказали, что отец не справился с управлением, из-за мокрой дороги и плохой видимости, и машина вылетела на встречную полосу. Лобовое столкновение – то, что я остался жив, назвали чудом. Мама и папа погибли на месте.
Врачи сначала говорили, что потеря голоса – результат нервного шока и, это возможно, временно. Теперь они так не говорят, а я к ним не обращаюсь».
Я передал блокнот Будур, чувствуя, как застывает лицо.
О чем она сейчас думает и что скажет?
Будур не сказала ничего и за столиком повисла неловкая тишина, которую нарушил официант, принесший пиццу и салат.



Пожалуй, и чуточку побольше помидор.
«Буду счастлив пригласить тебя домой и накормить собственноручно приготовленной едой».



Это легко исправить, mo ghrian, если захочешь, но я соглашусь и на должность личного шеф-повара. А что ты любишь?
Впрочем, сейчас мы оба испытывали страстные чувства к пицце – мой день прошел под знаком уборки квартиры и наведения блеска на малышку (готовить было некогда), а Будур, наверняка, обедала в «Пирожках у бабушки» - так что тарелки опустели довольно быстро.
Задерживаться в кафе мы не стали и, выйдя, неторопливо пошли вниз по Набережной.
Тающий в море закат, светлячки фонарей и тихий шелест волн – не зря именно вечером все скамейки заняты влюбленными парочками.



Сейчас – да, - я улыбнулся, но все же покачал головой, - но скольким из них удастся сохранить свои чувства дольше, чем этот день…
И о чем я думаю, рядом с прекрасной девушкой?



«Нет. С тобой пойду на край света».



Я не шучу, fearr leat. С тобой – хоть на край земли, хоть за край.
Уголок оказался, и в самом деле, заброшенным, но мне это нравилось. Единственная проблема: почти негде сесть, но ее я решил легко – использовав вместо пледа или полотенца свою куртку.
Будур доверчиво устроилась рядом и я, кажется, понял Маркиза – она была настоящим, ласково греющим Солнышком, от которого хотелось жмуриться и мурлыкать.
Но Солнышку не сиделось на месте – да и меня тоже потянуло к воде. Если не искупаться – будь я один, так бы и сделал – то побродить по кромке.
Занятый мыслями, я не заметил, как Будур убежала вперед и, очнувшись, бросился вдогонку. Но неожиданно получил залп соленых брызг, вызвавших желание отомстить тем же способом, однако, зревшему в голове коварному плану не суждено было сбыться. Будур, увлекшись, споткнулась о притаившийся в воде камень, я попытался ее удержать, но смог только смягчить падение. Хорошо, еще, что мы упали у самого берега, на глубине выбираться было бы сложнее. А вот мокрая одежда – уже проблема.



Пока я ходил за курткой – хоть одна сухая вещь – Будур нашла неподалеку какой-то кустарник. Топливо, мягко говоря, паршивое, но лучше что-то, чем ничего.
Куртку я собрался надеть на Будур, но она отказалась:



Обычная прогулка закончилась не самым приятным образом. На меня это купание вряд ли подействует – по сравнению с Ирландским морем, здесь просто горячий источник – а вот на Будур…
Костер мы все таки развели и куртку я отдал Будур, уговорив ее одной, написанной на песке, фразой:
«Чтобы ты не заболела…»



«Я закаленный, не бойся».
Попытка согреться не удалась. Взяв Будур за руку, я встревожился не на шутку – ее ладонь была ледяной.
«Пойдем».
Засыпав умирающий костерок песком, я подхватил Будур на руки и понес обратно на Набережную. Придется рискнуть – но на мотоцикле быстрее, чем пешком.

Двор дома Будур аль-Сайед. - Квартира Будур.

Сегодня был вечер желаний, исполняющихся шиворот-навыворот.
Хотел искупаться – пожалуйста, хотел устроить драйв – не вопрос…
Это было почти шедеврально: выжать из малышки все, что возможно, не нарушив правил дорожного движения.
Дорога от Набережной до дома Будур промелькнула как одно мгновение. Но впереди нас ждало самое главное испытание в лице квартета сплетниц. Сгустившиеся сумерки им ничуть не мешали, благо, скамейка располагалась на редкость удачно – почти рядом с фонарем - и миновать наблюдательный пункт было невозможно.
Будур лишь улыбнулась, когда я понес ее к подъезду.
Бабушки, азартно обсуждавшие падение нравов нынешней молодежи, потеряли дар речи.
Еще бы, - я слегка усмехнулся, - два дня подряд девушку приносят домой на руках. А сегодня не только босую, но еще и в мужской куртке.
Голову даю на отсечение, что завтра хоть одна из старых перечниц явится к Будур с невинной просьбой – одолжить по-соседски сахар, соль, муку или еще что-нибудь – горя желанием выпытать все подробности нашего приключения.
Подьезд, лифт, дверь ее квартиры: все как вчера, но на этот раз щен проявил благоразумие – поняв, что хозяйке сейчас не до него – не тявкал и не путался под ногами.
Войдя в гостиную, я слегка растерялся, не зная, куда нести Солнышко. Боковая лестница явно вела в спальню – но это было бы слишком бесцеремонно. Впрочем, решение я принял быстро – донесу до дверей.
- Я сама… - Будур попыталась высвободиться, но я качнул головой.
«Солнышко, ты босиком, промокла и замерзла».
Будур все поняла по взгляду и больше не протестовала.
Поднявшись по лестнице, я осторожно поставил ее на ноги и вытащил блокнот.
«Быстро в горячий душ. Можно немного похозяйничать у тебя на кухне?»
- Конечно.
«Отлично».
Я поспешно ретировался, стараясь не давать волю фантазии.
К счастью, на кухне у Будур нашлось все необходимое, но сосредоточиться на варке какао, а не представлять Солнышко в душе, оказалось неожиданно сложно.
Бушующие гормоны я все-таки усмирил – не озабоченный юнец, в конце концов – и вернулся в гостиную с подносом. Который едва не уронил, увидев разрумянившуюся, в пушистом халатике, Будур, уютно расположившуюся на диване.
«Солнышко, ну разве так можно! Мне теперь, бессонная ночь, как минимум, обеспечена».
Стиснув зубы, я опустил поднос с двумя чашками какао и тарелкой печенья на пуфик, и сел рядом.
«Никогда раньше не замечал в себе склонности к мазохизму».
Хотелось обнять ее и прижать к себе, но я спокойно черкнул в блокноте:
«Лучшее средство для профилактики простуды».
- Рик, признайся, ты волшебник? – отпив из чашки, спросила Будур.
«Совсем нет. Хотя…», - я пристроил блокнот на спинку дивана и наклонился.
- Что ты делаешь?
«Колдую, fearr leat, колдую», - улыбнулся я, устроив ее ножки у себя на коленях и начиная осторожно поглаживать ступню, – от кончиков пальцев вниз к лодыжке.
Будур сначала напряглась, но поняв, что ничего лишнего я себе не позволю, расслабилась и даже забыла про какао.
«Вот теперь точно никакой простуды не будет. Десять минут на каждую ступню – лучший вариант».
- Рик, это что-то нереальное, - уже сонно выдохнула Будур.
«Солнышку пора спать, а мне – успокоиться».
Опустевшие чашки и тарелку я унес на кухню, быстро помыл посуду, а когда вернулся, на коленях Будур, бесцеремонно разбудив хозяйку, лежал Джулиан.
«Посуда вымыта и мне пора».
- Спасибо за вечер, Рик.
«Доброй ночи и светлых снов, mo ghrian», - улыбнувшись, я опустил записку на Джулиана и вышел в коридор.
Но только закрыв за собой дверь квартиры Будур, понял, что написал.

Мальчишник на левой стороне Олимпа.

Чуть раньше…

- Где он?! Как неизвестно! Подать сюда – немедленно!
Я поморщился, отходя от двери.
И чего, спрашивается, так орать? Аж в ушах звенит, а еще бог.
Подумаешь, требуют денег на воспитание ребенка, о котором отец ничего не знал.
Нечего было с девушкой заигрывать, а потом отшивать – я просто решил утешить бедняжку и принял папин облик. Время мы провели очень хорошо…
И, вообще, я на вечеринку опаздываю…

Вошел в пиршественную залу, чинно занял свободное место, не выпуская из рук свой личный кубок – если перепутают с вином, вместо мальчишника будет сонное царство.
- Ты кто? – интересуется сосед слева.
Этот уже готов. Не узнать меня – какая наглость?! Неделя ночных кошмаров тебе обеспечена.
- Гипноса верный я сын, по прозванью Морфей.

Достав из складок черного, в серебряных звездах, гиматия стило и восковую табличку, каллиграфически вывел:
"Послать Сатиру сегодня же ночью сон эротический, высшей категории соблазна" - исключительно по дружбе (но взамен потребую половину списка).

Список изучил, напротив одного имени нарисовал сердечко: "Явлюсь лично, сегодня же - наяву".
- Жениху преподношу в подарок

И пусть в семейной жизни никогда не случится так:
- Год назад ты меня уверял, что я женщина твоих сновидений, а сейчас хочешь развестись.
- Ну, что поделаешь!?… Я проснулся! ))

Карл, желаю тебе счастливых снов (и такой же счастливой реальности) в объятиях Динь!

Глянул на рисунок Сатира, и чуть не офонарел от винных паров, которые тот источал: "Сколько он уже выпил - два или три кувшина?"
Двинул ему по руке, нагло цапнувшей мой!! кубок и сделал пометку: "Послать этому нахалу сон для лиц нетрадиционной ориентации!" *ехидно улыбнулся*

*Поймал воздушный поцелуй от Сатира, спрятал в складках плаща и подмигнул.*
- Всегда знал, что неотразим, но не думал, что настолько. *достал зеркало, полюбовался на себя.*