Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Четыре дня спустя.

Я удобно устроилась на плече Вик, лениво теребя пуговицы ее рубашки, время от времени поворачиваясь и целуя ее в шею. Каждый раз она вздрагивала, переставала напевать какой-то веселый мотивчик, звучавший в ее наушниках, и крепко прижимала меня к себе.
- Вик, - позвала я, аккуратно убрав наушники, - у тебя раньше было... были такие отношения?
На самом деле не важно, что было у человека до тебя, важно, что сейчас он именно с тобой. Пусть я знаю ее всего ничего, но разве время что-то значит? С Вик мне по-настоящему легко. Эти дни были просто бешеными: яркий калейдоскоп чувств, эмоций, невесомых прикосновений, жадных объятий и долгих-долгих поцелуев... Мы совершенно забыли про осторожность, и уже очень скоро о нас говорил весь отель. На самом деле это было даже забавно - шокировать эту до раздражения консервативную публику...
Вики повернулась ко мне, покачав головой.
- Нет. Такого еще не было, - немного помолчала, - а у тебя?
- Ты у меня единственная, - весело улыбнулась я, приподнимаясь на локтях. Вик прищурилась.
- Непривычно?
- Привычно, - честно ответила я и, поддаваясь внезапному игривому порыву, потянулась за ее косметичкой.
- Что ты делаешь? - удивилась моя девочка, когда я нависла над ней и черным карандашом нарисовала ей усы. Вики схватила зеркальце и рассмеялась. - Рин! Ты хочешь сделать из меня парня?
- Нет, - покачала головой я, старательно дорисовывая ей ярко-алые губы, - я просто так. Боди-арт, милая. Не двигайся.
Она послушно замерла, наблюдая, как я крашу губы себе, не двигалась, пока я стягивала с нее майку, но когда я начала покрывать ее грудь легкими поцелуями, оставляя красные отпечатки своих губ, не выдержала и с тихим стоном подалась ко мне. Я легко толкнула ее назад.
- Не двигайся, я же сказала, - я нахмурилась, подкрашивая губы, - я хочу, чтобы мой рисунок был идеальным.
Я снова припала губами к ее слегка подрагивающему от возбуждения телу. Как же я тебя понимаю, девочка моя... Мне самой хотелось отбросить всю эту медлительность, вжаться в нее и не отпускать, пока нас обеих не накроет с головой, но я упрямо продолжала эту медленную ласку. Ее грудь и живот уже покрывали алые поцелуи, Вик тяжело дышала и ерзала, невольно поводя бедрами. Ну, эту интересную часть ее тела я и так не собиралась оставить без внимания... Аккуратно потянула вниз ее джинсы, лаская пальчиками бедра и невзначай касаясь белого кружево белья.
- Рин, - простонала - другого слова и не подобрать - Вики.
- Ммм? - отозвалась я, проводя помадой по губам.
- Ты невыносима...
Я знаю, мысленно отозвалась я, оставляя красные поцелуи на внутренней стороне бедер. Мне хотелось полностью разукрасить ее тело в красный цвет, и скоро я потянула тонкие кружевные трусики вниз...
Стук в дверь заставил меня замереть на полпути.
- Не открывай, - простонала Вик, комкая простыни, - не отвечай, продолжай, ну пожалуйста...
Вот уж что я делать не собиралась, так это открывать. Сейчас весь мир подождет.
В дверь еще раз постучали, сообщив, что это обслуживание. Неужели не видят табличку "не беспокоить", висящую на ручке двери?
- Знаешь, по-моему, нам пора бы найти более уединенное место.
Я усмехнулась, когда Вик пролепетала что-то утвердительное - вроде бы - и снова поцеловала бедро девушки - ведь весь мир может и подождать.

***

- Ну что же ты так дооооолго? - Вики уже минут пятнадцать нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, стоя посреди моей комнаты, пока я наводила тут "погром в курятнике": ну не могла я найти свои права!
- Я знаю - я балда забывчивая, - пропыхтела я, вылезая из под кровати, - но я клянусь, они лежали в сумочке!
Вик схватила мою сумку, вываливая ее содержимое на кровать.
- Да нет там, я уже раз десять смотрела... - я растерянно застыла, оглядываясь и соображая, где еще можно посмотреть. В ванну, что ли, заглянуть?..
- Нашла! - с видом победителя сообщила Вик, поднимая злосчастную корочку повыше, - за подкладку завалилось. Эд, - она захихикала, - а зачем тебе это?
Я глянула на наручники, которые она вертела в руках, и пожала плечами.
- У друга в карты выиграла, а применения пока не нашла, - судя по хитренькому личику Вик, она уже придумала сто десять способов использования сей затейливой вещицы.
Спустя пятнадцать минут мы уже были на стоянке, и Вик опытными движениями приводила свою машину в рабочее состояние. Я сидела рядом с ней на переднем сидении, подобрав ноги, не отрывая взгляда от ее ловких рук.
- Предупреждаю заранее: я вожу так, что Шумахер отдыхает, - подмигнула мне Вик. Я фыркнула. Нашла кого предупреждать.
- Пристегнись, - кивнула мне Вики, заводя машину и на бешеной скорости выезжая с маленькой стоянки отеля...

*задрала нос к потолку*)) Я знала, что тебе понравится)))

Вики!!! Ааааай лав ю, май дарлинг, пост шедевр, аааа, блин, детка, я тебя хочу, пошла сочинять вам ответ)))
Шедеврально))) Готова отмечать хоть каждый день )))

После внеплановой поездки кверху попой на плече у Майка и внепланового купания в одежде настроиться на что-то серьезное было физически невозможно: скулы все еще сводило от смеха.
- Тяни меня! - совсем развеселилась я, плавая кругами вокруг Майка. Он, недолго думая, поймал меня за ноги и потянул в сторону берега.
- Приехали! - сообщил мой Мондвейл, подавая руку и помогая подняться. Я повела плечами, чтобы мокрый топик отлип от разгоряченного тела и смахнула песок с плеч Майка.
Рай, думалось мне, пока мы с Майком медленно шли вдоль берега. Теплые волны, накатывающие нам на ноги и смывающие следы на песке, палящее солнце, влажный воздух... на ум опять пришел Египет. Только тогда, уже чуть больше года назад, я почти не знала так же шедшего рядом по берегу нового знакомого, сейчас же я успела узнать его как себя, полюбить и искренне привязаться.
Но нельзя забывать, зачем мы в этот рай прибыли. Свадьба будет вечером, а у нас еще конь не валялся.
- Наверное, уже пора возвращаться. Найти кафолического священника дело непростое, Майк, - я дернула его в обратном направлении, но Майк внезапно отмахнулся.
- Что такое? - уже на бегу спрашивала я, но спустя секунду этот вопрос уже потерял свою актуальность. Я резко остановилась около Майка.
- Ух ты! - ну а что еще скажешь при виде толпы абсолютно голых людей? Я чувствовала себя ребенком в конфетной лавке, без стеснения пялясь на загорелых стройных парней и на их... мускулы, ага.
- Можно к вам? - помахав нудистам, закричал Майк, стягивая плавки. Вот это скорость! Я захихикала, оценив всю комичность ситуации и мысленно готовая вручить Майку медаль за смелость.
- А ты? - вопрос застал врасплох.
- Ммм... - я замотала головой, - знаешь, я на такие подвиги, пожалуй, еще не способна.
Майк недовольно заворчал, натягивая плавки обратно. Вид что надо... Мысленно я вручила Майку еще одну медаль за эстетическое удовольствие и пошла за ним назад к отелю.

Я молча кивала в такт его словам, соображая, где это он успел что увидеть. Вот врет же.
Спустя полчаса Майк отправился в город, а я, наскоро приняв ванну, отправилась бороздить пляж в поисках участка для церемонии свадьбы. Хотелось простора и красоты, но везде в поле зрения попадали отели или же были разбросаны лежаки и зонтики. Конечно, убрать все это на вечер не составляло труда, но мой перфекционизм требовал большего. Свадьба... за всю свою жизнь я была лишь на одной, в далеком детстве вместе с родителями, но воспоминания об этом моменте остались самые радужные. Невесомые гирлянды цветов, розы, кольца и счастливые улыбки жениха и невесты. В такой день все должно быть идеальным.
В поисках идеала для Эндрю и Рейчел я забрела в чудное место, эдакая лагуна: полукруглый берег, прозрачно-голубой океан, живописно разбросанные пальмы... И все в стороне от отелей, ленивые отдыхающие вряд ли сюда забредают, так девственно и пустынно выглядело это место. Воображение мигом дорисовало вечер, алые лепестки на песке, гирлянды цветов на пальмах, тут и там разбросанные по берегу свечи и жениха с невестой, обменивающих клятвами. Идеально.
Только я потянулась в карман за телефоном, как он затрезвонил сам.
- Рин, ты где? - обеспокоенный голос Майка звучал очень громко. Отличная связь тут, кстати... - Я уже вернулся. Нашла?
- Нашла, - довольно сообщила я, побежав назад к отелям, - жди меня у входа.

Нечто чудесное.

Энд и Рейчел оказались отличной парой, с первого взгляда понятно, что эти двое созданы друг для друга. Я успела пожать им руки перед церемонией с пожеланиями счастья, но эти двое вряд ли даже заметили: настолько они были поглощены друг другом.
- Ну разве это не прекрасно? - прошептала я, глядя, как жених с невестой обмениваются кольцами, соединяя свои судьбы на веки вечные. Майк слегла сжал мои плечи: то ли в знак согласия, то ли просто так, не важно. А потом было море шампанского, поздравлений, музыки и улыбок, улыбок, улыбок...
- Мой друг женился, а я счастлив, - Майк с задумчивым видом вручил мне бокал шампанского. Я засмеялась.
- Это же чудесно, - оглядываясь на лучащихся счастьем жениха с невестой, покачала головой я. - Представь себя на его месте, представь, что бы ты чувствовал...
- Эд, не каркай, - испуганно, могу поспорить, помотал головой Майк, - а то вдруг еще сбудется.
Я засмеялась, схватила его за руку и потянула на танцпол. Веселиться - так по полной.
Увы, повеселиться по-полной не удалось.
Мой телефон оказался забит сообщениями. Я открыла все по-порядку и готова была схватиться за голову.
Во-первых, то есть в первом, родители настоятельно просили, чтобы я навестила их на следующих выходных. Во втором они уже намеревались на тех же выходных приехать сами. Чеееееерт. Третье тоже порадовало: в клубе бедлам, закончилась выпивка, а с какого бюджета ее приобретать распоряжается Майк, а он недоступен; уволились две стриптизерши, зато на смену пришли три новые. Все это сообщил управляющий Эрик в довольно таки-истеричном тоне. Я вздохнула и открыла последний емейл.
"Мистера Мондвейла искали братья из Европы. Эрик".
Я выключила телефон и пошла искать самого мистера Мондвела среди гостей. Нам определенно пора домой.

Мааааайк! *зацеловала всусмерть*Любимый, замечательный, дорогой, несравненный, МОЙ!

Дорогие обитатели сего чудесного места, с Днем Святого Валентина!
Девушки, будьте любимы! Мы этого достойны!
Дорогие парни, любите нас, не пожалеете)))
Майк, мы с тобой конечно далеко не влюбленные, ни разу даже не спали вместе в непрямом смысле этого слова, целовались всего раз и то в пьяном угаре, но я тебя все равно ЛЮБЛЮ! Сильно))) С праздником, Майки
Вики, моя моя любимая детка, с Днем Святого Валентина

Клуб.

- Ммм... Да, вот так... О-о-оох... ниже, сильнее... А-а-аах... - я блаженно потянулась и открыла глаза, - Дин, у тебя золотые руки!
Дин, парень-стриптизер, которые последние полчаса старательно делал мне массаж, склонился в шуточном поклоне.
- Всегда готов. Мои руки вообще много чего умеют, - он помог мне слезть с барной стойки, на которой я сидела и подал рубашку, - что, плохие дни?
- Не то слово, - проворчала я, застегивая пуговицы.
Последние дни и правда выдались на удивление ужасными. Работа в клубе, все еще толком не налаженная, то и дело давала сбои, я торчала тут днями и ночами. Родителей обманывать дальше было невозможно,и я сказала им, что уже давно живу в Нью-Йорке. Конечно, их приезд отсрочить удалось, но вот отношения, подозреваю, не скоро наладятся... Но больше всего беспокоил Майк. Я совсем не узнаю своего Мондвейла, он стал нервным, раздражительным и угрюмым. Причину упорно отказывался назвать, как я ни приставала. Оставалось только теряться в догадках и надеяться, что скоро разговорится сам, по опыту знаю, что если Майк чего-то не хочет, то никакими силами сделать не заставишь.
А сегодня Майк ушел с заявлением, что отправляется менять нашу жизнь...
- мог бы и объяснить, что он там менять собрался, - хмуро буркнула я, закидывая сумко на плечо и махнув Дину на прощание.
 
Дома.
 
Долгие минутам ожидания Майка пришел конец: я услышала, как лязгнули ключи в замке. Я вскочила с дивана, на которым в блаженном ничегониделании проводила уже второй час, и кинулась к коридор, намеренная высказать Майку все, что думаю о вот таких недомолвках.
- И где тебя, черт побери, носи... - с ходу начала ругаться я и не закончила, замерев на полуслове от удивления.
На руках у Майка, положив головку на его плечо и сжав кулачками воротник его рубашки, спала крохотная девочка.
Я машинально взяла протянутый пакет, не до конца еще вникнув в слова Майка. Дочь? Откуда дочь? А девочка зевнула, не просыпаясь и потерла глазки кулачками, чем заставила Майка спешно пройти в комнату. Я осталась стоять с пакетом посреди коридора.
Так вот, значит, что так тревожила его все эти дни. Странно так... Пока одни планируют с первой прибыли от новой работой заняться благотворительностью, другие просто делают одного маленького человечка счастливым. Оказалось, что я знаю Майка не до конца, как раньше думала. Такого Майка, у которого в пакете вместе с бумагами будут лежать кукла, плюшевый медведь и шоколад, который может с щемящей нежностью обнимать ребенка - своего ребенка - я не знала раньше. И такой он мне уже нравится... Стало стыдно за опрометчиво сказанные тогда слова.
Я отставила сумку и прошла к комоду, среди вороха вещей нашла розовую подушку, некогда принадлежавшую мне (а теперь, видимо, безраздельно принадлежавшую маленькой Либерти), и тихонько толкнула дверь в комнату Майка.
Картина, открывшаяся моему взгляду, заставила бы умилиться любого. Майк, мой любимый брутальный Майк, с тихим шепотом укладывал малышку на свою кровать. Неужели колыбельную поет? Мне отсюда не расслышать, но войти я так и не решилась: не хотелось разрушать эту идиллию. Я уже собралась закрыть дверь, когда Майк, не оборачиваясь, прошептал:
- Рин, ну и чего ты застыла? Иди сюда!
Ох, блин, то ли у него вместо ушей локаторы, то ли я хожу с грацией бегемота и не замечаю.
Я подошла к нему и вручила подушку. Девочка так и не проснулась; она выглядела такой крошечной на огромной постели... Я еле сдержала порыв взять ее на руки, потрогать, обнять, почувствовать. Еще будет время. Вместо этого опустилась на колени рядом с кроватью и расправила шелковистые рыжие кудряшки.
- Либерти, - улыбнулась я, привыкая к ее имени, - Лира.
Майк усмехнулся чему-то своему. Я обернулась на него и встретила сияющий взгляд. Он слегка пожал плечами на мой невысказанный вопрос: люблю это понимание с полувзгляда.
- Я счастлив, Рин.
***

Если раньше я по утрам старалась не шуметь, то теперь я старалась не шуметь вдвойне. Однако природная "уклюжесть" брала свое, поэтому я сейчас прыгала на одной ноге посреди коридора и шепотом сыпала проклятия в адрес по-дурацки расположенного косяка.
- Вот так синяки и появляются на моем несчастном теле... Ой! - я резко встала на обе ноги и улыбнулась: из-за приоткрытой двери Майка на меня смотрели два огромных карих глаза. Которые, заметив, что я их увидела, тут же спрятались, впрочем, через несколько секунд выглянув снова, с любопытством разглядывая меня. Я помахала ей рукой.
- Привет, Лира, - прошептала я, подошла к девочке и села на корточки рядом, - как тебе спалось?
- Хорошо, - с заставляющей улыбнуться серьезностью ответила девочка и кивнула в сторону кровати, - а папа еще спит.
Я заглянула в комнату и увидела закопавшегося в одеяло Майка.
- Тогда давая не будем его будить? - я подняла Либерти на руки - пушинка! - и понесла на кухню. - Хочешь есть?
На кухне я посадила ее на стул, предварительно положив на него две подушки: иначе малышка просто не доставала до стола.
- Итак, - я открыла холодильник в поисках того, чем можно накормить Лиру, - что ты любишь на завтрак?
- Оладушки, - не секунды не раздумывая, ответила девочка. Она сидела, подперев ручками голову и наблюдая за мной.
Оладушки... Честно говоря, я рассчитывала на что-то более легкое типа хлопьев с молоком. Кулинар из меня никакой, но с оладьями, думаю, справлюсь... Сусеки памяти мигом подсказали, что нужны мука, яйца, молоко... ммм, масло?..
- Будут оладушки, - вооружаясь сковородкой, возвестила я.
Через полчаса, вся перепачканная в муке, я поставила на стол тарелку с оладьями, джемом, медом и шоколадным соусом. Лира отставила сок и потянулась за выпечкой, а я стояла и кусала губы. Никогда так не волновалась, что кому-то может не понравится то, что я готовлю (будем честными: к плите я вставала раз в полгода по экстренным случаям), а сейчас очень хотелось угодить этой маленькой девочке.
- Ммм! Вкусно! - воскликнула Лира, облизывая пальцы, - ты повар?
- Нет, - меня рассмешило такое наивное сравнение, и я поспешила покачать головой.
- А кем ты работаешь? Вот папа - адвокат!
Адвокат, значит, хихикнула я, садясь рядом и кладя Либерти на колени салфетку.
- Я работаю... с папой, - ответила я, чтобы не пускаться сейчас в запутанные объяснения. - Ты почему не ешь?
- Наелась, - девочка опять потянулась за соком, - а ты почему?
- Не хочу, - честно ответила я, и наткнулась на серьезный взгляд, который неожиданно напомнил Майка...
- С утра нужно завтракать, - покачала головой девочка и взяла с тарелки оладушек. - Открой рот.
Это был самый необычный завтрак в моей жизни. Раньше я думала, что дети - это не мое и я могу любить их и умиляться ими только на расстоянии, сегодняшнее утро показало, что все в точности до наоборот. Лира весело смеялась, упорно пытаясь накормить меня оладьями, и в итоге очень скоро мы обе были перепачканы в шоколаде, и мне это нравилось. Даже очень. Было очень естественно взять салфетку и вытереть ее щечки, потом терпеливо ждать, пока девочка старательно делает то же самое со мной.
- Нет, умыться все-таки надо, - я подхватила Лиру на руки, повернулась к двери и встретилась с озорным взглядом Майка, который стоял, облокотившись о косяк и широченной улыбкой наблюдал за происходящим.
- Я, кажется, не одного ребенка воспитывать буду, а двух, - ехидно сообщил он, отлипая от косяка и целуя меня в щеку, - мм, шоколад. Иди ко мне! - последние слова уже были адресованы дочери. Майк подхватил Лиру на руки, целуя сладкие щечки девочки.
Я смотрела на них и понимала, как это здорово, что уже есть не один самый дорогой человек на свете, а целых два...

Коул, прива Добро пожаловать, проходи, располагайся))

Начинай, я подхвачу)) Жду)

День выдался по-настоящему дурацким. Да какое там, дурацким - это еще мягко сказано!
Во-первых, я не выспалась. Читала на ночь Лире сказки, в итоге заснула не она, а я. Майк меня на кровать не перетащил, видимо, будить не захотел. А зря... Потому что спать вместе с этой... этим вечным двигателем, прыгателем, скакателем, а еще целователем и крепкообнимателем хоть и приятно, но "невысыпательно".
Во-вторых, я по опыту выяснила, что второй раз наступить на одни и те же грабли - это возможно, да еще как! Спросонья на кухне опять споткнулась о спящего там на надувном матрасе Майка и набила синяк. На вторую коленку. Круто. Велела ему переезжать на мансарду, пока окончательно без головы не осталась.
В-третьих, утром у меня подгорели блинчики. Нет, не думайте, что меня расстроили именно эти подгоревшие кусочки теста, нет, меня расстроило то, что я, оказывается, умею из-за такого расстраиваться! Это ж надо! Куда делся мой хваленый пофигизм, когда он так нужен? Пришлось делать заново, ибо оставить Лиру без ее любимого завтрака - да ни в жизнь.
В-четвертых, уехал Энд. Пока его собирали/провожали, умудрилась опоздать в клуб.
В-пятых, в клубе творится бедлам, и я одна его должна разрулить, вот и ношусь сейчас как валдайская коза из зала в зал, помогая ничего не успевающим официантам разносить коктейли.
- Эйприл, где ты ходишь, тебя клиент ждет! - рявкнула я по пути на полуголую блондиночку, застывшую у бара. Та подскочила и унеслась в сторону приват-комнат, а я уже готова была назвать этот инцидент "в-шестых", как...
- Девид! - радостно завопила я, сунув бутылки в руки первому попавшемуся на пути и побежав в сторону парня у бара. Это потом до меня дойдет, что нельзя обнимать мужчин так сходу, пусть они со спины хоть трижды похожи на бывших сокурсников, но сейчас меня эта истина мало волновала.
- Девид, как я рада тебя видеть! - прокричала я ему куда-то в район уха, запрыгнув ему на спину. Почувствовала, как он застыл под моими руками, и тут парень медленно повернул голову... Закон подлости сработал на ура: Девид оказался вовсе не Девидом.
- Простите, - еле сдерживая смех, пробормотала я, обозналась.
Мужчина усмехнулся. Тут я осознала, что все еще выполняю роль живого шарфа и разомкнула руки с его шеи.

- Сухой джин, - вместо согласия ответила я и прошла вперед, спиной чувствуя, что моя фигура сейчас тщательно изучается.
Мы расположились подальше от суеты бара, и, сев, я церемонно протянула ему руку.
- Адриана. Можно Рин. Или Эд. Или Ади. Или Эдри... - я замолчала, заметив, что уголки его губ начали растягиваться в улыбке. - В общем, Рин.
Вместо того, чтобы пожать мне руку, он легонько прикоснулся к ней губами. Я улыбнулась, наблюдая за этой истинно английской галантностью. Наверняка британец. И такое ощущение, что где-то я его уже видела...
- Коул, - представился он, - просто Коул.
- Извини еще раз, - не люблю церемониться, поэтому вариант с "вы" был отметен сразу же, - со спины ты ну оооочень похож на моего хорошего знакомого, ну вот я и... Коул! Коул Роджерс! - парень с немного ошарашенно улыбкой наблюдал за мной, а я тараторила, не давая вставить ему слова, - ну точно, поэтому ты мне показался знакомым! И как же я сразу не узнала.
Он криво улыбнулся.
- А мы были знакомы? Уж прости мне мою забывчивость...
Я покачала головой, болтая в стакане соломинкой.
- Коул Роджерс, известный меценат, который раскрутил не одного популярного ныне художника. Сеть художественных галерей в Англии и Франции. Ну кто же тебя не знает?
Мужчина довольно откинулся на мягкую спинку диванчика. Было видно - самолюбию польстило.
- Я известен в определенных кругах. А по тебе сразу и не скажешь, что ты разбираешься в искусстве.
- Рисую немного, - пожала плечами я, - отсюда такие знания. А по человеку вряд ли можно сразу определить, чем он занимается.
В глазах Коула неожиданно вспыхнули озорные огоньки. Он слегка подался вперед и вскинул брови.
- Ты так думаешь?
- Уверена, - да простит меня любимый Шерлок Холмс.
- Могу доказать обратное, - Коул покачал головой, - хочешь, поспорим?
Спорить? С незнакомым мужчиной? С которым еще даже и десяти минут не проговорила?
Конечно, хочу!

Нью-Йорк, месяц назад

- Коул, а ты точно не маньяк-насильник? - вслепую цепляясь за его руку и зябко кутаясь в пиджак, все-таки уточнила я.
Он рассмеялся над самым моим ухом, и я дернулась от щекотки.
- Не бойся, Рин, сейчас я насиловать никого не собираюсь, - мужчина повернул меня куда-то вправо.
- Сейчас не собирается, - фыркнула я, аккуратно шагая, чтобы живописно не растянуться на тропинке. Мои руки крепко обхватывали мускулистые плечи, да я его, с такой фигурой, сама готова хоть сейчас в первые же кусты и... но не будем очернять это место развратными мыслями.
- Тогда, может, ты оккультизмом занимаешься? Или некромантией? - в притворном ужасе прошептала я. Плечи Коула затряслись от смеха.
- Именно, сейчас буду производить жертвоприношение с тобой в главной роли, - он не дал мне шагнуть дальше и шепнул, - открывай.
Не знаю, что я ожидала увидеть - на ум шли только развороченные могилы, - но открывшийся вид привел в дикий восторг. Сразу захотелось взять в руки кисти и мольберт, а такого желания уже давно не возникало. Я и не знала, что в Нью-Йорке, который уже два года является моим домом, есть такие места! Едва светало, и первые лучи солнца за витиеватой кованой оградой затопляли уходящие вниз по склону кладбище в золотистом свете.
- Какая красота, - шепнула я, горящим взглядом глядя на своего спутника, и он явно был доволен, что я не осталась равнодушной.

Я на секунду задумалась. Но лишь на секунду. Коул мне нравится, и пусть мы знакомы лишь несколько часов, перспектива провести с ним день казалось очень соблазнительной.
- Ну, - улыбнулась я, - раз ты не маньяк, тогда по рукам.
Я в шутливом жесте протянула ему руку, которую он тут же пожал, а потом прижал к губам.
- Любой каприз леди, - усмехнулся он, когда мы уже петляли по узкой тропинке назад к выходу, - но только до завтрака.
- А что будет после завтрака? - с любопытством спросила я. Лукавый огонек, зажегшийся в его глазах, ничуть не пугал, лишь раззадоривал.
- Увидишь после завтрака, - сказано было в уже в его машине. Все попытки спорить, чтобы вытянуть из него, что он там напридумывал, закончились ничем. И вовсе не потому, что Коула не расколоть, а потому, что я быстро задремала под бесшумную работу двигателя. Бессонная ночь сказалась только на мне, мистер Роджерс же был бодр и весел, словно после продолжительного отдыха.
Казалось, что прошла всего минута, когда он легонько потрепал меня за плечо.
- Что такое? - я открыла глаза и не сразу поняла, что к чему. На улице уже совсем рассвело, и мы были... на Манхеттоне. Я удивленно вскинула брови. Сколько мы ехали?
- Десятый час утра, - понял мой немой вопрос Коул, вышел из машины и открыл дверь с моей стороны.
Завтрак получился совсем не таким, какой я ожидала. Я-то думала, что он привезет меня в какой-нибудь помпезный ресторан, которые я так не любила из-за их напыщенности и церемонности, но Коул в очередной раз удивил.
Хот-доги, содовая и мороженое в Центральном парке - интересно, он провидец или как? Лучшего завтрака и не придумаешь. Было видно, что и ему такое праздное, "нецивилизованное", как говорила моя мама, времяпрепровождение доставляет искреннее удовольствие. Он оказался совсем не таким деловым, как может показаться с первого взгляда: без колебаний расстелил на траве свой наверняка дорогущий пиджак, чтобы наш завтрак превратился в маленький пикник.
- Я из Англии, - ответила я, когда Коул заметил характерный английский акцент и спросил, как долго я в Америке, - больше трех лет назад оттуда убралась. Полгода жила в Бельгии с подругой, потом перебралась сюда с другом. Так и живем с ним...
Коул тоже оказался британцем, поэтому дальше следовало жаркое обсуждение любимых мест Лондона и его картинных галерей.
- Поехали, - он помог мне подняться и перебросил пиджак на руку, - буду приобщать тебя к своим хобби.
Если мне до этого было любопытно - Коул молчал, как партизан, - то, когда мы снова выехали за черту города, я уже сгорала от предвкушения.
- Я даже предположить не могу, куда мы едем, - я вернула ему его телефон, с которого писала Майку: свой был забыт в клубе.
- Осталось немного, потерпи.
И действительно, Коул свернул с основного шоссе на другую дорогу, и через каких-то десять минут мы въехали на летную базу. Самолеты, вертолеты самых разных моделей были разбросаны по всему пространству, и тут уже было полно народу.
- Привет, - Коул махнул рукой столпившейся группке людей, и те тепло поздоровались в ответ: было видно, что мой новый знакомый тут частый гость, - нас сегодня двое!
- Зачем мы тут? - я непонимающе оглядывалась, рассматривая снующих туда-сюда людей, у всех за спинами были какие-то увесистые рюкзаки...
Внезапно пронзило понимание.
- Нееет, - я попятилась назад к машине, - Коул, ты извини, но я не буду. Такое... хобби не для меня, я высоты боюсь. Я тебя просто подожду, ладно?

- Мамочка, значит? – съехидничала Джейн, застыв у входа в комнату и слегка постукивая стаканами.
- Иди на фиг, - беззлобно ответила я, снимая с Лиры джинсовый комбинезон: в доме стоит привычная духота.
Лира перевела удивленный взгляд с меня на Джейн, как будто спрашивая «что это за ехидная тетя?» Но вот Джейн ей широко улыбнулась и подмигнула, Лира смело улыбнулась в ответ – и все, равновесие и понимание установлено.
- Рин, чего я о тебе еще не знаю?
Я лишь пожала плечами в ответ: сейчас это был вопрос ради вопроса, не более. Я хорошо знаю Джейн, и за эти два года, что мы не виделись, она, кажется, ничуть не изменилась. Все такая же язвительная, утонченная и вечно перепачканная в акварели. В доме тоже как два года назад: минимум мебели и максимум беспорядка, в основном из-за разбросанных тут и там холстов, мольбертов, баночек с краской и кистей. Сколько раз мы, подобно двух загнанным зверенышам, запирались тут вдвоем от всего мира и методично распивали вино? Иногда его заменяли жаркие споры о Дали и Рубенсе, иногда было все вместе. Джейн была для меня островком, на который можно убежать, когда все надоело, а я для нее… я до сих пор не знаю, кем для нее была я. Но, видимо, тоже нужной, не зря же мы цеплялись друг за друга, как два идущих ко дну человека?
- Мы на кухню, - подхватывая Лирика на руки и, захватив пакет с едой, я вышла.
- Все, что найдете – ваше, - крикнула мне вслед Джейн.
- Она тоже рисует? – восторженно прошептала Лира, аккуратно дотрагиваясь до полотна на стене.
- Ага, - улыбнулась я, взбивая яйца, - красиво, правда?
- Очень! – тут же подтвердила малышка.
Улыбка Лиры – как бальзам на душу: значит, я правильно сделала, что увезла ее на время из Нью-Йорка. Только за это я уже готова поколотить Майка: невозможно видеть, как она грустит, скучает и вздрагивает от каждого звука в надежде, что это вернулся ее блудный отец… она так живо отражает все то, что чувствовала, но не показывала я сама.
Спустя полчаса мы втроем сидели на большущем диване Джейн, рассматривая альбомы с гравюрами. Рубенса я отложила в сторону от Лиры, давая ей листать только самые безобидные сюжеты. Но девочка через полчаса уже уснула у меня на коленях. Перелет был долгим, я сама вот-вот свалюсь с ног, что говорить о ребенке.
- Куда? – поднимаясь с Лирой, одними губами спросила я. Джейн кивнула в сторону маленькой застекленной веранды, куда я и отнесла спящую Лиру.
- Можешь лечь потом там же, если захочешь, - улыбнулась Коннели, когда я вернулась и легла рядом с ней, пристроив голову ей на колени и наблюдая, как вспыхивает пожаром вино в ее бокале.
- Захочу.
- И как же тебя угораздило, милая ты моя?
Я растеряно посмотрела на нее снизу вверх.
- Ты о че… а! С ума сошла, что ли? Лира не мой ребенок, когда бы я успела, ей же четы года. Ну то есть мой, но только не родной. А вообще, как родной, короче сложно объяснять.
Рассказывать ничего не хотелось. Потому что тогда придется говорить и о Майке, а это значит, что я снова вспылю и Джейн услышит о том, какие все мужики козлы, что нет у них никакой ответственности, они совсем не умеют думать о будущем и ценить то, что имеют. Во всяком случае, конкретно один представитель мужского рода обладает всем вышеперечисленным. Прав был Майк, я его не могу понять. В этом понять не могу.
Джейн тихонько рассмеялась, возвращая меня к реальности.
- Не хочешь – не рассказывай, я же не настаиваю, - она улыбнулась.
- Лучше расскажи, - подняла я глазу на ее лицо, - как ты жила все это время?

Англия, Лондон

- Значит, так. Все отчеты присылай на мою почту. Туда же и бухгалтерию, видео и отзывы клиентов. Меня не будет около месяца еще наверное, Рик, прости...
- Месяца?! Рин, ты издеваешься?! - мой помощник, судя по грохоту, уронил что-то стеклянное.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не поддаться совсем детскому порыву не сунуть телефон под подушку, а самой не накрыться одеялом, только чтобы не слышать возмущенного и обиженного голоса Эрика.
- Эрик, мне правда пока никак не вернуться, - жалобным голосом начала я, но он продолжал бушевать, называя меня безответственной и безалаберной, и вообще, я еще совсем девчонка и нечего было допускать меня к такому важному делу, как бизнес. В другой раз Эрику бы мало не показалось, но сейчас я с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться в голос. Дурдом... Я покосилась на медицинскую карточку, брошенную на тумбочке у кровати. А чему я удивляюсь, собственно? Это же вроде как нормально...
- Прости, - снова повторила я, вклиниваясь в возмущенную речь Эрика и всхлипнула.
На том конце сразу же умолкли.
- Рин? Ты что, плачешь??
Стоило ему это сказать, как слезы полились ручьем. Я схватила бумажные салфетки и уселась на кровати по-турецки, головой прижав телефон к плечу.
- Н-не п-плачу.
- Что ты мне врешь? - вот прямо вижу, как он скептически выгибает свою проколотую бровь.
- Н-не вру.
- Ага. А я зеленый ежик. Адриана, что случилось? Тебя обидел кто-то? Ты можешь внятно объяснить? - на том конце "провода" не на шутку разволновались.
Я снова покосилась на медицинскую карту. Объяснишь тут, как же... "Нет, Эрик, все хорошо. Просто твоя начальница - полная идиотка. А так все прекрасно."
- Я перезвоню, мне нужно идти, - и, успев услышать возмущенный вопль, ткнула на отбой. Подумав, вытащила еще и батарейку и забросила ее на подоконник.

***
Для того, чтобы смириться... точнее, нет. Смириться - это совсем не то слово. Для того, чтобы понять, осмыслить и привыкнуть, мне понадобилась неделя, которую я провела, не вылезая из своей крохотной лондонской квартирки. "Я беременна" - эти два слова никак не хотели укладываться в голове. Они как будто были на другом языке, совершенно для меня не понятном. Порой казалось, что это все - безумная ошибка, ну не могла я залететь! Кто угодно, но только не я. А потом вспоминались события трехмесячной давности... и тогда становилось понятно - могла. Еще как могла.
Правильно Эрик говорил - безответственная и безалаберная.

***
- До ужаса просто безалаберная, - пробормотала я, когда моя машина встала прямо посреди поля, - да что бы тебя, ну заводись же! Дурацкое корыто, - треснула я ладонью по рулю. Автомобиль ответил гордым молчанием. Вот что, что ему не хватает? Бензин есть, только недавно из сервиса, и тут на тебе! - встала. Съездила я к родителям, называется...
Выбравшись из машины и со всей силы хлопнув дверью - так ей и надо, - я открыла капот спереди и застыла, задумчиво гляди в машинные внутренности. Провода, какие-то колбочки, цилиндры, а вот это что за спиралька?... Нагнувшись ближе, я тут же отпрянула назад: ну и запах!
Мое положение вообще давало о себе знать. Пришлось выбросить любимые духи и отказаться от пиццы, потому что они начали как-то странно пахнуть; я теперь могу часами смотреть дурацкие сериалы и проливать над ними горючие слезы; подушка внезапно оказывалась то слишком мягкой, то наоборот словно железобетонной... Жуть, в общем. Еще немного и я, уподобляясь сумасшедшим мамочкам, начну разговаривать с животом и рассказывать ему на ночь сказки.
Об аборте и речи не идет. В чем виноват ребенок? В том, что его мама - дура, потеряла голову и забыла о существовании контрацептивов? А доктор Лайам сказал, что у него уже формируется крошечное сердечко...
Я закрыла капот и села прямо на него, глубоко дыша и отгоняя от себя нахлынувшую ни к месту сентиментальность.
Достав из кармана телефон, я открыла записную книгу. "Папа", конечно, тоже молодец. Уже эту чертову целую неделю собираюсь "обрадовать" его, но все никак не получается. Я не представляю, что написать. Привет)) Это Рин. Помнишь меня? Как дела, как жизнь? А я от тебя беременна. Пиши, не забывай;) Или, может: Хэй, чувак, ты скоро станешь папочкой! Или лучше начать издалека, написав что-то типа "мне надо с тобой серьезно поговорить"?
Низкие тучи тяжело нависли над полем, обещая скорый дождь, а я все никак не сдвинулась с места - во всех смыслах. Машина заводиться не желала, сообщение тоже упорно не набиралось, а если и набиралось, то тут же стиралось, ибо было бредовым. К тому же нещадно раскалывалась голова и ломила поясница: то ли я внезапно стала метеозависимой, то ли малыш дает о себе знать не только беспричинными истериками.
Когда я уже была готова набрать 911, за поворотом послышался плавный рокот автомобиля. Хвала небесам, меня - нет, уже нас - спасут от перспективы мокнуть под дождем - моя машинка с открытым верхом. Я спрыгнула с капота, чтобы остановить долгожданного путешественника.

Чертова Англия! Я настолько уже привыкла к мягкому климату Нью-Йорка, что мгновенно опустившаяся на землю хмарь и далекие раскаты грома оказались полной неожиданностью. Прекрасно... Угораздило же меня арендовать машину с открытым верхом! Теперь мы тут промокнем до нитки...
- Твоя мама - балда, - сообщила я еще совершенно плоскому животу и, плотнее закутываясь в длинную вязаную кофту, изо всех сил вдавила в клаксон, надеясь, что машина остановится.
- Эээээй, добрые люди, помогите девушке!... Ого, действительно - добрые люди, - обрадовалась я, когда огромная Тойота - ну настоящий монстр на колесах! - притормозила около меня и моей заглохшей "детки".
Я с улыбкой от уха до уха кинулась навстречу вылезшему из "монстра" мужчине... и тут же затормозила, едва не налетев на него по инерции. В голове билась всего одна мысль, да и та не отличалась особой цензурой. Хотелось заорать "Это что, шутка?!", но дар речи пропал вместе с появлением герцога Кристофера Таунсенда - случайного попутчика и по-совместительству отцом моего ребенка.
Вот и не верь после такого в судьбу, гороскопы и приметы...
Надо отдать Крису должное - он явно оказался рад меня видеть, иначе почему бы с ходу полез обниматься и затащил в машину, что-то говоря про дождь. Я лишь неуверенно улыбнулась, все еще не проронив ни слова. Да и какие тут могут быть слова, когда лишь несколько минут назад я раздумывала, как сообщить этому человеку о том, что он станет отцом, а сейчас он уже сидит прямо передо мной, уверенно ведет машину и что-то увлеченно говорит.
Я пару раз моргнула и потрясла головой.

Дочь? У Криса есть дочь? То есть, две дочери, раз Эванджелина - сестра этой крохи?... Черт, я запуталась... Но, собственно говоря, чему я удивляюсь? Я ведь его почти не знаю. Знаю лишь, что он носит титул, живет в Англии и не женат. Что еще нужно было спрашивать в нашем случае?
- А я Адриана. Адриана Стоун. Как Бонд, Джеймс Бонд, только Адриана Стоун, - улыбнулась я, подмигнув девочке, и заметила улыбку Криса в зеркале заднего вида.
Окна уже вовсю заливал хлынувший ливень, и сквозь мутные потоки я разглядела исчезающее за поворотом темное пятно и только сейчас вспомнила о "детке". Вот черт, она же насквозь вымокнет...
- Крис, моя машина...
- Я вызову эвакуатор, как только доберемся до дома, - не дал мне договорить герцог. Его уверенность успокаивала, поэтому я позволила себе откинуться на кожаную спинку сидения и открыто улыбнуться.
- Хорошо. Спасибо.

***
- Ого. Знаешь, я думала, что титул герцога - это так, лишь красивое дополнение к имени, а не... Герцог. Мне называть вас Ваше Высочество, мистер Таунсенд? - лукаво улыбнулась я, закалывая волосы японскими палочками перед тем, как отправиться в душ.
- Достаточно будет "ваша светлость", - важно ответил Кристофер и и безуспешно попытался сдержать улыбку.
- Светлость так светлость, - кивнула я, стягивая вымокшую кофту и вешая ее на ручку кресла у пылающего камина.
За эти несколько минут Кристофер открылся совершенно с другой стороны. Я знала его как отвязного веселого парня, с которым проводила бесконечные звездные вечера, с которым дурачилась на песчаных пляжах и с которым заблудилась в джунглях; с ним мы спорили ночи напролет на философские темы, а потом целовались до потери сознания... Сейчас Крис был другим. Более сдержанный, незагорелый и невзъерошенный, а в глазах - не вседозволенность и страсть, а спокойствие, размеренность и уверенность. И океан нежности - стоило ему только взглянуть на его маленьких девчонок. И здесь, в этом огромном поместье, как будто сошедшем со страниц книг Джейн Остин, Крис смотрелся куда более органично, чем в том крошечном зеленом бунгало.
Моргнув и отогнав не вовремя нахлынувшие сентиментальные воспоминания и мысли - чертовы гормоны! - я улыбнулась и, пообещав через полчаса появиться, ушла в душ.

***
Наверное, я никогда так не отдыхала душой, как за этот вечер. Вспоминая о том, как Эванджелина с умиляющей трогательностью и серьезностью поправляет одеяло Кэт, я, засыпая, поняла, что сохранить ребенка было единственно правильным решением в моей жизни.
Жаль, что с Крисом поговорить так и не удалось. Наши "посиделки" прервал мрачный мужчина, Клермонт, кажется, так? А после Таунсенд выглядел таким задумчивым, что я не решилась начать разговор. Вру, конечно. Просто опять не нашлось слов.
- Крис, я беременна, - вслух произнесла я и перевернулась на спину. Второй час ночи, а сон все упорно не идет, что очень странно, потому что в последнее время я начала засыпать чуть ли не на каждом шагу. - Нет, ерунда. Если он скажет "И что?", я просто этого не переживу... Нет, надо так: Крис, ты скоро станешь отцом! Снова! Пф... - тут же прервала я саму себя и раздраженно откинула одеяло, поднимаясь, - ага, а еще добавить "сюрприиииз!", шикарное известие, о да...
Нашарив в темноте пушистые тапочки, я аккуратно приоткрыла дверь и выскочила в коридор. Пить хотелось до спазмов в горле, а графин с водой, оставленный каким-то добрым человеком в комнате, уже был пуст.
Кухня нашлась не сразу, а спустя минут десять плутаний по темным коридорам и комнатам. Я успела три раза проклясть стремление к роскоши и вознести хвалы своей квартире-студии в Нью-Йорке, где все так просто и понятно, когда, спустившись по небольшой каменной лесенке, обнаружила, наконец, искомое помещение.
Но, как выяснилось, не я одна не сплю ночами.
- Полуночничаешь? - улыбнулся Крис. Он сидел, закутавшись в плед, в большом кресле-качалке возле огромного камина, почти с мой рост, и держал в руках чашку с чаем. Забавную такую, с ежиком...
- Умираю пить хочу, - я пожала плечами и усмехнулась, - думала, умру от обезвоживания, пока найду кухню.
- Чаю? - предложил Кристофер, отставляя чашку и поднимаясь.
Я покачала головой.
- Нет, спасибо, лучше просто воды...
Глядя на то, как Крис роется по шкафчикам, я поняла: либо я говорю сейчас, либо никогда не решусь.
- Крис, я хотела тебе сказать... Крис, я беременна. От тебя. И от ребенка избавляться не собираюсь. В чем мелкий виноват? В том, что его родители - идиоты, позабывшие о контрацептивах? Точно нет. Так что... в общем, вот. Хотела, чтобы ты знал, так будет честно.

Странно, я думала, что, рассказав все Крису, наконец, успокоюсь и избавлюсь от этой тяжести на сердце, что не покидала меня с того самого момента, как я узнала о своей беременности, но нет. Сидя прошлой ночью на кровати в темной спальне, прижимая ладони к животу и глядя, как свет от полной луны серебрит стены, обитые синим шелком, я поняла, что окончательно запуталась. Я уже всем сердцем полюбила своего будущего ребенка, пусть я и узнала о нем всего две недели назад - разве время важно? Значение имеет только подкупающее ощущение жизни где-то под сердцем.
Криса я люблю тоже. И это и есть главная проблема.
я же понимаю, насколько мы с ним разные. Он - потомственный аристократ, один из самых выдающихся и уважаемых людей Великобритании, прилежный и любящий отец... Успешный во всех смыслах человек. И я, полная ему противоположность: сбежавшая из родительского дома девчонка, забросившая учебу ради праздной богемной жизни. Хотя... Это год назад я была такой, сейчас же я учусь жить по-другому: без Майка, в маленькой квартирке-студии на Манхэттене, и постепенно отдаляюсь от того, ставшего в какой-то незамеченный мною миг чужим и не моим, Бруклинского мира... Не сказать, чтобы я сильно горюю по этому поводу, просто порой бывает сложно и непонятно: как же теперь жить почти одной? Нет, Майк есть, конечно... Хотя что самой себе врать. Майк был. Наши пути разошлись в тот момент, когда в его жизни появились наркотики; вытащить друга из этой бездны я не смогла, да и он, кажется, не нуждался вовсе в моем спасении. Еще были родители, но они были далеко и сейчас казались почти чужими. Друзья... Их много, но даже к Эрику, самому близкому и надежному, который покорно взвалил на себя все заботы по моей части клуба и ни разу даже не пожаловался, я не смогла привязаться настолько сильно, как когда-то к Майку.
Кристофер, Крис - он замечательный. И тогда, на том острове, я умудрилась влюбиться в него, словно школьница в кумира с плакатов. Те наши недели были самым счастливым временем в моей жизни - да, звучит пафосно, но если это правда так? Крис, он... В нем удивительный образом сочетаются детская непосредственность и спокойная мужская уверенность; с ним уютно, как у теплого камина в морозный вечер, а страсть он дарит такую, что одно только воспоминание о ночах, проведенных с ним, заставляет сердце учащенно биться... Я расставалась с Тацндсеном с грустью, понимая, что мы слишком разные для этих отношений, а после сдерживала себя от порывов набрать знакомый номер и спросить банальное "Как дела?". Почти четыре месяца я привыкала к тому, что яркая сказка, подаренная Кристофером Таундсеном, окончилась, и тут судьба выкинула такой фортель... Этот малыш был неожиданным, нежданным, но он точно будет самым любимым, он уже такой.
сейчас, глядя на Криса, сурово сложившего руки на груди и невольно вставшего в проем двери, как бы всем своим видом показывая - не выпущу, я вдруг отчаянно захотела, чтобы у моего ребенка были его глаза: такие же пронзительные, глубокие, чтобы, глядя в них, можно было забыть о самой себе...
- Ты не можешь указывать мне! Черт, Крис! Да, у нас будет ребенок, но это не дает тебе право распоряжаться моей жизнью! - я все-таки злилась и наступала на него, стиснув кулаки и сверкая глазами. Черта с два, Таунсенд!
- Это - дает! Полное и безоговорочное! Адриана, вы оба теперь мои, пойми, наконец...
Это звучало так чудесно, так волшебно, что я невольно остановилась прямо перед Крисом, не поднимая головы и смотря на то, как тяжело вздымается его грудь. И тут же мелькнула страшная догадка, мигом убившая всхлынувшую было надежду, что он...
- Вот только жалости не надо, Таунсенд. Пусть как угодно, но только не так, Крис, я же...
Я шептала, чувствуя, как по щекам текут слезы, и, черт возьми, сейчас это били не гормоны.
Крис вдруг переменился в лице, растерял всю свою решимость, мгновенно став растерянным мальчишкой. Он осторожно коснулся пальцами моей щеки,стирая влажные дорожки, и вдруг резко притянул меня к себе, сграбастав в медвежьи объятия и крепко-крепко обнял: щекой я чувствовала, как заходится его сердце.
- Дура, какая же ты дура.
- Сам придурок! - обиделась я и дернулась, но он только крепче обнял меня. А я заливала слезами его простую серую футболку и просто таяла.
- Никогда тебя больше не отпущу. Еще одну такую ошибку, как тогда. я не совершу, - Крис шагнул к креслу-качалке и опустился в него, аккуратно перетянув меня к себе на колени. Я успела выхватить свое отражение в зеркале и поняла: если мой герцог сейчас может обнимать меня, такую растрепанную, лохматую и покрасневшую от очередной истерики, то он действительно меня любит.
- А как же работа? У меня мальчики через неделю выступают... А еще я только-только сняла новую квартиру, с моего балкона открывается такой чудесный вид на Манхэттен...
- Из окон моей спальни тоже красивый вид на дубовую рощу и вересковые холмы.
- Крис... - он не дал мне договорить, зарывшись лицом в мои волосы и чмокнув в макушку.
- Молчи. Позволь мне самому обо всем позаботиться. Все будет хорошо.
Я кивнула, расслабившись в его руках и положив голову Крису на плечо. Какая девушка не мечтает услышать такие слова от любимого мужчины? В этот момент я поняла, насколько я счастливая.

Два месяца спустя после помолвки.

Я уже минут десять стояла у огромного зеркала в спальне Криса и придирчиво рассматривала себя, пытаясь понять, что же изменилось - ну, если не считать очевидного. Шел шестой месяц моей беременности и второй месяц моего пребывания в Хортоне; малыши начали стремительно расти, и мне казалось, что еще немного - и я раздуюсь, словно воздушный шарик. Беременный живот уже был отчетливо виден под слоем одежды, его мягкие контуры проступали даже через складки цветастого клетчатого пледа; несмотря на непривычно теплый для этих мест конец октября, я постоянно мерзла и все время таскала этот плед с собой. В комнату Криса, кстати, я перебралась уже на третий день пребывания в замке, а, если точнее, то мой герцог сам меня туда "перебрал": когда я заснула в плетеном кресле в саду, уронив книгу, Кристофер перенес меня к себе в спальню, с тех пор я там так и осталась.
Малышка Лорен оторвалась от книжки, которую разрисовывала разноцветными фломастерами, и резво подбежала ко мне, задергала плед: так она обычно просилась на руки. Я наклонилась и, неуклюже крякнув, подняла девочку.
- Да уж, мелкая, скоро я тебя не руках не очень-то потаскаю.
Девочка вздернула светлый бровки, запуталась пальчиками в выбившихся прядях из моей прически и улыбнулась.
- Скоро? - я прекрасно поняла, о чем говорит Лора. Крис объяснил ей, что скоро у нее будет двое братиков, и с тех пор она задавала мне этот вопрос чуть ли не каждый день.
То, что моих мелких - двое, стало для меня самым настоящим шоком. Зато Крис обрадовался, неделю после посещения доктора Лайнуса ходил в эйфории и радостно сообщал всем и каждому - дедуле (это я так называла старшего представителя рода Таунсендов), горничным, повару, гостям, садовнику, - что скоро замок превратится в детский сад. Я только качала головой, глядя на неугомонного папашу, и выбирала в магазинах в два раза больше детских вещей. Однажды даже не удержалась и купила две крошечные бейсбольные перчатки, больше похожих на игрушечные: судя по тому, как они там пинаются, мальчишки станут настоящими футболистами.
Я задумчиво наклонила голову, всматриваясь в свое отражение. Вроде бы все та же я: длинные, сейчас собранные в небрежный хвост, темные волосы, слегка прищуренный взгляд и уже родное и привычное очертание живота. Хотя... Взгляд. Он изменился. Стал более мягким и мечтательным, словно я - Алиса в своем собственном зазеркалье. Сама себе я казалась до неприличия юной, как будто в августе мне исполнилось не 23, а 18. Девчонка девчонкой...
Стоит признать, что характер у меня тоже изменился. Я и раньше-то была далеко не подарком, но сейчас, вкупе с бушующими гормонами, превратилась непредсказуемый клубок нервов и настроений. Понятия не имею, как Крис меня выдерживает! Чего стоят только жуткие гастрономические извраты, которые каждый день требует мой переменчивый организм. Повар Луи находится на грани истерики каждый раз, когда я резво прибегаю на кухню и начинаю рыться по шкафам в поисках кукурузных хлопьев, чтобы затем залить их томатной пастой, или же поглощаю рыбные палочки с заварным кремом, или требую у него заправить луковый суп перцем чили..
- Милая, - как-то сказал Крис, глядя, как я слизываю Нутеллу с крекера, - ты ешь сладкую пасту вместе с соленой гренкой...
Я лишь передернула плечами.
- Попробуй, это жутко вкусно. Мне сегодня этот вкус снился... - я чуть ли не облизывалась.
Крис покачал головой и предпочел поверить мне на слово. Он вообще - самый настоящий образец терпения. Даже когда я выкрасила какую-то жутко раритетную статую в его саду всеми цветами радуги, посчитав, что она слишком скучная, он лишь вздохнул и пробормотал что-то очень похожее на "чем бы дитя не тешилось...".
Хотя было одно, что Таунсенд просто не переносил. Мою работу. Когда Эрик присылал мне видео-отчеты с выступлений, и я с головой зарывалась в ноутбук, герцог просто вскипал. Ну, еще бы, кому понравится, когда мать его будущего ребенка с самым сосредоточенным видом разглядывает полуголых мужчин... Вот и Крис бесился так, что даже я откладывала ноутбук в сторону.
- Ты что, ревнуешь? - осторожно поинтересовалась я как-то раз.
- Было бы к кому, - фыркнул мой благоверный.
- Ну и в чем тогда дело?
Один раз после такой ссоры даже попыталось обидеться: забрала из спальни свою любимую подушку, плед, и, после ставшей обязательной сказки на ночь Лорен, гордо удалилась в гостевую спальню. А вот нечего быть таким букой! Нашелся мне тоже, ревнивец.
Моих обид хватило ровно на полночи. Я слишком привыкла засыпать, умостившись под теплым боком герцога Таунсенда, да и мальчишки, обычно к ночи начинающие скакать у меня в животе, успокаивались рядом с ним куда быстрее. В итоге в два часа я выскользнула из комнаты с подушкой в обнимку, вернулась к Крису, молча пристроилась рядом и обиженно засопела, когда Таунсенд с тихим смешком привлек меня еще ближе.
- Молчи. Вот прямо ничего не говори.
- Как скажешь, родная, - отозвался эта ехидна и довольно зарылся носом в мои волосы.
Ну вот и как на него обижаться?...
Лорен ткнулась теплыми губами мне в шею и завертелась, и я опустила девочку на кровать, потрепав по светлым волосам.

***
Вообще, у меня нет привычки копаться в личных вещах своего пока еще не мужа. Но, обезумев от скуки (целая неделя в постельном режиме, и это всего-то после одного раза, когда у меня потемнело в глазах! Таунсенд - изверг!), я, наконец, поднялась с кровати и решила отнести разбросанные по всей комнате вещи Криса вниз, горничным. Методично складывая рубашки, я проверяла в кармне, вытаскивая распиханные по ним кредитки, купюры, записки, запонки, и в синей клетчатой рубашке с короткими рукавами мне попался сложенный вчетверо лист. Ну, что сказать... Я - девочка, мне положено быть любопытной.
Ох, лучше бы я была нелюбопытным мальчиком! Потому что то, что я прочитала... ну, Таунсенд!


Важно!*
1. При общем недомогании: эротическое облизывание бананов (отвлекает), поедание одного яблока на двоих или просто откусывать и кормить во время поцелуев (заодно витаминизирует), распитие соков через трубочку (не забывать выпячивать губы, и чем А. это так нравится?), тонизирующая ванна. Лучше совместно. Массаж шейного отдела. (Розовое масло!!!)

2. При капризно надутых губах и жалобах на испорченную фигуру:
- Детская присыпка на живот. У А. вызывает сентиментальность.
Побочный эффект: слезы, сопли.
Устраняется: леденцы и романтичные разговоры.
Примечание: запастись одноразовыми салфетками. Не забыть, что теперь у А. аллергия на лакрицу.

3. При разговорах о том, что теперь никуда не годна и никому не нужна:
- Поза шесть/девять. Отвлекает внимание.
Побочные эффекты: А. говорит, что потом от напряжения сводит ноги.
Устраняется: массаж ступней с детским кремом, поглаживание пяток, пощипывание больших пальцев ног.

4. При требованиях пива и остро-соленого (не уступать ни в коем случае!):
- Диетическая кола (поить изо рта), поцелуи с мороженым (от сочетания тепла языка и холода мороженого А. приходит в благодушное настроение).
Побочный эффект: быстрое привыкание.
Устраняется: чередование щекотки с поцелуями под ребра, легкие покусывания шеи с угрозой применить зубы в более жестком варианте.
Примечание: поцелуи с кленовым сиропом тоже хороши. С медом гораздо хуже – липко и потом пчелы лезут.

5. При неожиданных, публичных, жарких признаниях в любви:
Зачирикано.
(ну я и облажался!!!)

6. При резких переменах настроения:
- Обнимашки и недавалки. Пусть задумается о своем поведении. Тискать и доводить, пока мозги не заполнятся одним конкретным желанием.
Побочный эффект: слезы.
Устраняется: поддержать и всплакнуть на пару, жалуясь на то, что я буду плохим отцом. Пусть сама утешает, неженка!
Примечание: иметь в кармане презервативы, может возникнуть необходимость (случаи на 77 шоссе, в туалете заправки и в овраге за Оксфордской рощей).

7. При неожиданных порывах раскаяния:
- Не хватать А. на руки, ей это вредно!
- Не реагировать на попытки исповедаться (за этим последует п.6).
- Если упадет на колени – не поднимать (чревато грыжей, помнить про прибавку А. в весе!). Пусть себе делает, что хочет, хорошая гимнастика для поясничного отдела (+ можно получить неожиданный внеплановый минет).

8. При тошноте и рвотных позывах:
- Убрать подальше от всех гастрономических изысков.
- Обнять, прижать к плечу, приласкать.
- Как только начнет дышать ровнее, закрыть рот поцелуем (А. любит лизаться, как и все девчонки)

9. При требованиях экзотики:
- Секс на кладбище
- Секс на багажнике джипа прямо на обочине
- Секс в палисаднике за замком (велеть Джозефу привести в порядок клумбу с гортензиями!)
Побочный эффект: натертый член или раскаленная задница. Сыпь!!!
Примечания: всегда иметь достаточно презервативов. В каждом кармане по пачке – они вечно теряется.
Важно! На секс в туалете ближайшей автозаправки не соглашаться, там картонные стены и поразительная слышимость.

Я отложила измятый лист в сторону и медленно потянулась к телефону... Сейчас добавим пункт десятый: действия при неожиданной находки А. этого списка...
_________________
* - не мое. Стянуто с феста с Дайри, да простит меня автор за плагиат.