Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

В ночи Луна.
Со мною. И одна.
Убогая и ветхая старушка
Все слезы льет..
Но не нальется кружка
Моих печалей и невзгод до дна.
И воет Ночь, отплясывая па
И накрывает саваном просторы.
Она одна. Как я и та Луна.
Она смущенные с небес кидает взоры
И, может быть, в кого-то влюблена..
Гуляет мгла
Пред самою зарею
И скоро, может, я уйду ко сну.
Как бестолковы были разговоры
Про одиночество,
Про Ночь, И про Луну.
Источник

Все самое интересное происходит ночью, когда самые скучные проваливаются в царство Морфея, видят красочные и далекие от реальности сны. Для таких, как я жизнь только начинается после того, как часы пробьют полночь. Ночью не надо прятаться от яркого солнца, назойливых взглядов и глупых вопросов. Я люблю ночь. Сова по натуре. Люблю гулять по тонувшим во мраке улицам, вдыхать полной грудью аромат свободы.
Мое утро начинался в три часа дня, когда нормальные люди заканчивали обедать, и кончался под утро. Когда первые лучи солнца пробивались сквозь темень облаков, окрашивая небо яркими красками рассвета.
Раньше я терпеть не могла отели, эти люксовые номера- идеально полированная мебель, без единой пылинки, белоснежные полотенца с логотипом и такие же махровые халаты. Все это слишком наиграно. Услужливый персонал раздражал. Сейчас я уже привыкла. Научилась не замечать. Раньше я любила ночевать дома. Теперь его у меня просто нет. Дом - он остался далеко, в далеких уголках моей памяти. Куда я не любила заглядывать без особой надобности.
Стараясь не шуметь, я осторожно захлопнула дверь. Не хочу вызывать любопытство у окружающих. Бесшумно прохожу к пожарному выходу, торопливо спускаюсь по лестнице. Пару минут, и я вдыхаю свежей воздух Лондона.
Лондон ... С ним мы чем-то похожи. Огромный мегаполис, где жизнь кипит 24 часа в сутки. И такой одинокий. Погряз в дождях. Мы с ним почти родня. Сроднились с тех пор, как однажды мы с Мари приехали покорять его. Сколько времени прошло с тех пор. Так и не узнали, кто покорен, а кто покорился.
Выйдя с территории отеля, я быстро свернула в ближайшую улицу и утонула во мраке. Нельзя чтобы заметили. Если узнают... Нет! Не узнают. Не в первый раз. Пройдя минут десять, я вышла в свет и остановила такси. Через час была на месте назначения.

* * *

Тук-тук-тук...
Стук моих каблуков по мраморному полу, глухим эхом отдавался в каждом уголке старого особняка.
Тук - тук - тук...
Биение моего сердца пустилось вскачь по неизвестной мне причине. Вру. Знаю почему. Мишель, давно пора перестать врать самой себе.
Тук - тук - тук... И я остановилась. Слышу шорох. Кто-то движется во мраке. Осторожно. Стараясь не шуметь. Замираю. Мой преследователь тоже. Он понял, я знаю, что не одна. Решил не ломать комедию. Глухие шаги пронзили тишину. Я вздохнула с облегчением. Свой.
- Зачем весь этот маскарад?
- Думал, ты любишь зрелищное кино.
- Только на экране, - резко замечаю я, делая шаг к нему.
- Я так не думаю, - взглядом он указывает на выпуклость кармана моей куртки.
- Это так, на всякий случай.
- Ясно.
Стараюсь разглядеть его, найти хоть какие- то изменения за прошедшие годы. Не могу. Порой кажется, он Люцифер, познавший секрет эликсира молодости. Или дьявол воплоти. Точно - дьявол.
- Линн просил кое-что тебе передать.
- Низко скатилась, Мишель, - в воздухе повис аромат язвительности. - Из первой в леди, в шестерки?
- Не твое дело, лучше шестеркой у туза, чем в дамах у шута.
- Зачем звала?
- Ты промахнулся, в твоих услугах более нет заинтересованных.
- Так значит вот для чего пушка?
- Не глупи. Линн тобой не доволен, ты умудрился промахнуться. Мой совет, проваливай из города. И побыстрее.
- Угрожаешь?
- Нет, предупреждаю. Линн не в курсе о нашей встрече.
- Рискуешь своим задом, чтоб прикрыть мой?- но былой уверенности в голосе не было.
- Нет. Возвращаю долг, - оборачиваюсь на сто восемьдесят градусов, и торопливо шагаю к выходу, стараюсь отогнать пелену воспоминаний.

- Я бросила все...
Бычок летит в урну. Он не смотрит в глаза.
- Я не просил.
Слезы. Черт! Только не плачь, не сейчас. Потом. Не при нем.
Сжав руки в кулаки, натягиваю фальшивую улыбку. Выгляжу жалко. Почти уверена. Ненавижу себя за слабость. Но на большее сейчас не способна. Сердце сжимается в груди. Боль сковывает, накрывает ледяной вольной. Держусь из последних сил. Шепчу:
- Твоя правда.
Жестокая ухмылка в ответ на предательскую слезу.
- Я никогда не ошибаюсь.
Кусаю губы в кровь. Память выискивает в своих архивах первую встречу.
Он сидел за стойкой. Все та же циничная ухмылка.
- Жизнь такая короткая, детка. Надо успеть попробовать все... Кто не успел, тот опоздал.
Он успел. Я свой поезд пропустила. Юношеский максимализм? Детская доверчивость? Пора взрослеть.

* * *

Ночной Лондон. Бар на окраине - мы с ним давно знакомы. Тут все как всегда. Почти ничего не меняется. Едкий запах спиртного и дешевых сигарет. Прохожу мимо пьяных мужланов, сажусь за стойку. Мой старый знакомый бармен смотрит недоверчиво.
- Неприятности?
- Похоже на то? - Вертя головой по сторонам, задаю встречный вопрос.
Джо мужик умный. Понял. Отстал.
- Двести отменного шотландского, - произношу я, этим привлекая внимание сидевших рядом мужчин. Они внимательно поглядывают, но заговорить не решаются.
Джо, с недовольной миной на лице, подал мне бокал с янтарной жидкостью. Сделав первый глоток, еще раз оглядела заведение. Не большой, но уютный зал, столиков не много. Почти все сводные. Немногочисленные посетители предпочитают барную стойку. На стенах покрытые слоем пыли портеры Че Гевары. Джо любитель кубинской революции, и поклонник Че. Несколько бра освещали зал тусклым желтым светом. Посетители... Справа от меня сидел пьяный вхлам детина, то и дело поглядывая на меня. Через стул от него молодой парень. У него молоко на губах не засохло, а глушит виски как бабушкин компот. Рядом пристроилась девушка, того же возраста, и мирно спала. Слева только один мужчина, уткнулся в свой бокал, и не замечал ничего вокруг. Я стала его разглядывать. Костюм с иголочки сидел идеально, обувь до блеска начищена. Взгляд устремлен в никуда. Как мне это знакомо... На миг од поднял глаза, и посмотрел на меня. Наши взгляды скрестились. От колючего, оценивающего взгляда янтарных глаз, я поежилась. Глоток виски, почти такого же цвета, огнем обжег горло.

Любила, еще когда не знала...
Любила, уже тогда, едва встретившись с тобой...
Любила, когда ты смотрел на меня...
Любила, когда ходила на свидание с другим...
Любила, когда не твои губы оставляли влажные поцелую на моих губах...
Любила, когда чужие руки ласкали мое тело...
Любила, когда ты любил другую...
Любила, когда ты ее боготворил...
Любила, когда ты ее целовал...
Любила, когда вы занимались любовью... Сжимали руки в кулаки, но любила...
Любила, когда ты выбрал ее навсегда...
Любила, когда стоя перед алтарем, клялся ей в вечной любви...
Любила всегда... Любила вопреки всему...
Любила...

Солнце склонилось к горизонту. Близился закат. Оставив машину неподалеку, выхожу из нее, прихватив сотовый. Читаю последние сообщения.
Мари: «Все что было, все что связывало нас, умрет завтра. Я начну новую жизнь, в которой нет место нашему прошлому. Не приходи. Не надо. Спасибо за все».
Эйдан: «Она нарушила правила, ты знаешь что делать. Выбор за тобой, или с ней, или с нами».
Усмешка тронула мои губы. Как же все глупо. Меня опять круто кинули, развели. И почему я не умнею? Почему позволила обвести себя вокруг пальца? Глупо. Глупая.

Взмах руки, и телефон ныряет в недры Атлантического океана. Как Титаник, идет ко дну. А с ним, все что было. Пора сжечь очередную страницу из книги моей жизни, браться за новую. Мне не привыкать.
Я всматриваюсь в даль. День подходит в логичному концу. Закат солнца открывает дверь во мрак и таинственность ночи. Огненный шар постепенно склоняется над океаном, отражаясь в воде, заражая все и вся своим пламенем. Кажется, будто океан распахнулся изнутри и выпускает наружу янтарную лаву. Он горит, яркое пламя поглощает всю поверхность, с каждой секундой захватывая плен все больше и больше водяной глади. Все горит ярким пламенем. Оно разливается до самого горизонта. Еще чуть-чуть и облака возгорятся, все небо попадет в плен. Небо не выдерживает такого накала, и становится нежно розовым. Вся голубизна исчезает. Когда казалось, вот-вот и последует взрыв, вода поглощает этот огненный шар, и он исчезает, оставляя после себя горящий след вдоль горизонта, а во мне толику разочарование. Огонь померк. Вскоре и вовсе потух, фиолетовая дымка окутывает небо, переходя в розово серый, и темнея с каждой минутой, пока все вокруг не поглощается в темноту. Царица ночи всходит на престол. На небе загораются вечные спутники - звезд. Океан вновь спокоен.
По щеке скользнула слеза. Одна. Единственная. Больше их не будет. Обещаю самой себе. Я могу позволить себе одну единственную слабость. Делаю пару шагов к воде. В какой-то миг мне казалось, вижу там его. Хотелось, прыгнуть, соприкоснуться. Но что-то остановило. Сдержалась. Смогла. Он не мой. Никогда моим не был. И уже точно не будет. Ни единого шанса. У меня никогда его не было. Лишь мечты. Их пора отпустить. Надо жить реальностью. А суровая реальность такова, мне надо учиться жить заново. Не впервой, справлюсь. Главное не опускать руки, продолжать упорно карабкаться по скалам. Раны - они заживут, затянуться.
Сегодня я потеряла его навсегда. Навеки. Можно ли потерять то, чего никогда не имела? О да! Ведь мечтать никто не запрещал. До сегодняшнего дня. Боль, с ней я справлюсь. Но как быть с тем, что даже сейчас, я не могу его отпустить, не могу запретить себе любить его, боготворить. Он не мой. Но он есть. Было бы легче, если его не стало вовсе. Но я не смогла. Не хватило сил, слабость сковала. Не смогла спустить курок. Лучше в себя. Пусть он живет. Не со мной. Но пусть.
Еще одна слеза. На последок. Прощай.

Вместе. С самого начала. В утробе матери. Потом, в одной колыбели. Не разлей вода. Без нее я бы чувствовала незаполнимую пустоту внутри, разрыв, бесконечные трещины. Одна душа на двоих. Сердца переплетенные невидимой нитью. Мы умели чувствовать друг друга, расстояние не было преградой, понимать единым взглядом. Делили смех и радость, боль и страхи. Такие разные по нраву и характеру, мы не были зеркальным отражением друг - друга, но так близки духовно. Две сестры, дополняли друг друга как день и ночь.
Серые тучи обнимали верхушки высоких многолетних деревьев. Туман пробирался сквозь лес, обволакивал округу, пленил все и вся, как юная чаровница. Вековые ели качались из стороны в сторону, пугая случайных прохожих и нежданных гостей, издавая старческий скрип. В такт им ветер насвистывал свой мотив, порывисто разнося по округе желто-красные осенние листья. Они кружились в танце, постепенно приземляясь на сырую землю, и без того усеянные осенним ковром. Величественный особняк царственно восседал на лоне дикой природы. Ухоженный парк сливался с лесом, что уходил в горы. Две девчушки, лет пяти, бегут по аллее, выложенной из плиток. Их легкие шаги и звонкие голоса нарушают неповторимую симфонию осени. Длинные шелковистые волосы, вырвавшиеся из плена вязаных шапок, развеваются на ветру. На личиках детская беззаботность и улыбка. Легкая и искренняя.
- Милли, мама сказала нельзя, - моя сестричка, неотъемлемая часть меня, моя Тень не отставая бежит следом, пытаясь предотвратить мое безрассудство. Она такая правильная, такая послушная, в отличие от меня.
- Она не узнает, - я ловко взбираюсь на дерево, самое высокое, что растет в парке. Подаю руку сестре, - давай, я помогу.
Моя Тень в замешательстве. Не хочет ослушаться родителей. Но и не может позволить мне одной взобраться на дерево.
- Эй, не трусь, - подбадриваю я ее, - помнишь, вместе навсегда?
Она улыбается, вкладывает свою руку в мою. Весьма неуверенно. Робко. Она не любит нарушать правила. В отличие от меня. Сестринская любовь берет вверх. Моя Тень всегда со мной.
Вместе, поддерживая друг - друга мы взбираемся на верхушку, откуда видна дорога. Широкая магистраль, тянувшаяся вдоль всего штата, напоминает змейку, ползущую среди гор. Я выбираю для Молли самый надежный сук, сама усаживаюсь рядом. Мы неотрывно следим за дорогой. Вот уже давно она манит, притягивает меня. Скоро мне предстоит проехаться по ней. Всей семьей поедем навестить тетю Диану и дядю Коула. А я никак не могла дождаться, когда впервые покину Вермонт. Так сложилось, из-за болезни матери нам приходилось все время бывать дома. Я любила дом. Но не любила однообразие и повторение. Все время хотелось разбавить монотонность разноцветными карандашами, разукрасить акварелью.
- Как думаешь, мы будем скучать по дому? - спрашивает Молли.
Я отвечаю, не думая.
- Нет.
Тень смотрит на меня в недоумении.
- В мире так много интересного, и все это вне нашего дома, Молли.
Сестра выглядит разочарованной. Она не разделяет моего любопытства. Я поспешила исправить ситуацию.
- Но мы всегда будем сюда возвращаться. Это ведь дом.

О тебе вспоминаю я редко
И твоей не пленяюсь судьбой,
Но с души не стирается метка
Незначительной встречи с тобой.

Красный дом твой нарочно миную,
Красный дом твой над мутной рекой,
Но я знаю, что горько волную
Твой пронизанный солнцем покой.

Пусть не ты над моими устами
Наклонялся, моля о любви,
Пусть не ты золотыми стихами
Обессмертил томленья мои,-

Я над будущим тайно колдую,
Если вечер совсем голубой,
И предчувствую встречу вторую,
Неизбежную встречу с тобой.

Анна Ахматова




Сильными не рождаются. Это не черта характера, оно не передается по наследству. Ими становятся. Жизнь учит. Отражая удар за ударом, набираясь опыта. За каждым сильным человеком протекает не легкий пройденный путь. Задумываюсь, сколько ударов надо отразить, чтоб заслужить звание сильного. Заслужила ли я?
До этого момента была уверенна, что да. Вопреки всему я выжила в мире, который мне не предназначался. Не щадила врагов, защищая свои границы. Но сейчас, моя уверенность поколебалась. Да что лукавить… Она затрещала по швам, разбилась, разлетелась на осколки, оставив после себя горький привкус поражения. Самой себе.
Я думала, она умерла. Ушла с годами в небытие. Ее не стало. Похоронена под завалом прошлого. Ей не пробраться в настоящее. Она была не нужна мне вовсе. Иная. Чужая. Разбитая. Наивная и ранимая. Слабая. Очень слабая. Не могла побороть даже себя. И я ее изгнала. Убила. Придушила. Ей нет места в этой жизни. Она была не для мира сего. И ее не стала. Она осталась далеко, на пороге прошлого. А его не вернуть. Настоящее было не для нее. Только прошлое, покрытое обрывками потерь, усеянное осколками не оправдавшихся надежд. Обратная дорога к ней вела по осколкам разбитой мечты. Не пройти. Я и не хотела. Осколки острые, как клинки цыганских кинжалов. Ранят. Больно. Ее не вернуть. Пусть там и остается.
Но она восстала...

Один миг может изменить все, один взгляд способен перечеркнуть годы. От козней судьбы никто не застрахован. Это не он, уверяла я себя, запивая сомнение не уверенностью, разбавляя адскую смесь горьким шотландским виски. Просто похожи. Такое же телосложение. Такая же горбинка на носу. Такой же упрямый подбородок. Лишь некоторые черты лица стали суровее. Совпадение. Делаю еще один глоток. Едва он посмотрел не меня своими глубокими янтарными глазами. Я осознала, все бессмысленно. Застыла не в силах отвести взгляд. Замерла. В миг она вернулась. Та, которой больше не должно было быть, та которой не стало уже давно. Одна минута. Но она смогла преодолеть года. Та Мишель, девушка из прошлого в миг вновь одолела меня. Легкой, непринужденной походкой, пришла и все вернулось.
Я смотрела на него. Прошлое нахлынула внезапно, неожиданной , но сильной волной. Из его объятий вырвал голос. Пьяный, еле понятный выговор шепчет лестные слова. Слышу, но не слушаю. Мысли летает далеко.
- Иди выспись...
Шепчу я не оборачиваясь, стараюсь вырваться из тумана воспоминаний. Он плавно поднимается со стула и идет ко мне. Я борюсь, ногтями цепляюсь за самообладание, пытаясь вернуть.
- Дорогая, ты тут засиделась, нам пора домой, - ладонь обжигает талию. Борюсь с трепетом внутри меня.
Послушно иду следом. Как на привязи. Едва переступая порог, оказываемся в объятиях дождя. Он пробуждает ото сна.
- Простите, не хотел вас напугать.
Нежный шепот нарушает музыку дождя.
Но я уже вырвалась из оцепенения, уже владею собой, отталкивая жар его руки.
- Какого черта?
Довольна собой. Голос прозвучал четко, уверенно.
- Всего лишь хотел помочь.
Легкий непринужденный тон. Уверенна, он меня не узнал.
- И поэтому взяли на себя смелость принимать за меня решение? Может я там хотела еще немного посидеть.
Пусть даже не в самой веселой компании.
- Я принял решение за нас, - Девид Торнтон с присущей ему самоуверенностью подводит меня к своей машине, - я еще решил, что подвезу вас до дому. Или вы на машине?
- Нельзя, - запрет раздается в голове гулким эхом, - нельзя.
Оставив его вопрос без ответа, я побрела в ночь. На сегодня с меня хватит. Но он не дает уйти далеко. Стук его шагом преследует меня. Я не ускоряю ход. Ведь не бегу, а лишь ухожу не прощаясь. Каменной скалой он перегородил мне путь. Движение уверенное, плавное.
- Прости… Знаю что был груб. Но действительно хотел помочь. Не думал, что комплименты того пьяницы были тебе настолько приятны.
Не твое дело! - голос внутри вопит. А на лице царит спокойствие. Радует.
Молчание. Лишь монотонный стук дождя по мостовой нарушает тишину. Дождь не щадит нас. Обливает. Вода стекает по распущенным волосам, пробирается под блузку. Смотрю на него в упор. Капли стекают по лицу. Ловлю себя на мысли, так и хочется поймать одну на лету.
- Ты ведь продрогла. Не упрямься. Обещаю, твоя гордость не будет задета, если ты согласишься подвезти тебя.
- А если нет? - Спрашиваю я.
- Не думаю, что тебе понравится идти в такую погоду пешком, да вдобавок еще и мерзнуть. В машине ведь будет намного комфортное.
Чего я боюсь? Его? - Он не страшен мне. Прошлого? - Оно давно прошло. Будущего? - У нас у каждого свое. Тогда чего? Ответа не было. Единственный способ доказать свою силу.
Я сажусь в шикарный салон не менее шикарного автомобиля. Он пропах кожей и дорогим кубинским табаком.
Машина тронулась, минуты молчания потекли. Долго. Одна за другой. Я думала. От обилия мыслей мозг грозил взорваться, и разлететься на осколки. Он не сводил взгляда. Губы изогнулись в усмешке. Он не узнал меня.
Ловлю полный интереса взгляд. Не отвожу глаз. Мы смотрим друг на друга неотрывно. Он изучает. Я же сравниваю его с прежним Девидом Торнтоном.
Изменился. Тонкие морщинки сеткой пролегли вокруг глаз. В них же поселилась печали и усталость. Рождается вопрос, что он мог забыть в этом глухом месте?
- За нами хвост, мистер Торнтон, - раздается голос водителя.
Хмыкаю. Он недовольно смерил меня взглядом.
- Держи его на расстояние, едем на север.
- Может лучше затеряемся в городе?
- Нет. - Сказал, как отрезал, - Выезжаем из города.
Он вновь смотрит на меня.
- Надеюсь мисс не против маленького путешествия.
Это был не вопрос. Меня поставили в известность. Водитель прибавил газу. Теперь скорость была как минимум сто километров в час.
- Хоть вы и не можете себе такого представить, но я против. Буду вам премного благодарна, если высадите меня.
Теперь была его очередь усмехаться.
- Отменяется. Не хочу оказаться, легкой добычей. И по истечению обстоятельств Вы оказались со мной в одной лодке.
Глаза сузились от возмущения. Едва не поддалась порыву. Хотелось выпрыгнуть из машины на полном ходу. Но благоразумие взяло вверх. За окном расплывчатые пейзажи сменяли друг - друга. Мы ехали по проселочной дороге. Город остался позади. Девид нервно оглядывался назад.
- Мы отрываемся, - обрадовал нас водитель.
И вновь минуты молчания. Тишину в салоне нарушало наше дыхание. Внезапно шофер прибавил газу.
- Он решил угробить?
Девид вздернул бровь.
- Что стряслось?
- Горючее на исходе, мистер Торнтон. Мы так долго не продержимся.
- Своевременно.
Он задумался, оглядываясь назад. Я наблюдала за ним, из под опущенных ресниц. Отражение мыслей сменялись на его лице.
- Насколько нас хватит?
- Еду холостым. Дорога огибает лес. Потом пустырь. Там мы станем уязвимы. Но есть у меня одна идейка.
Водитель развернул машину, и поехал к лесу. Заехав как можно глубже, он остановился.
- Я попробую отыскать горючее. Вам лучше остаться здесь.
Переглянувшись с Дейвидом, он исчез в зарослях.

Все о моей сестре...

Вырвала старые страницы, начала с чистого листа. Раскрасила жизнь, как хотела сама. Выбрала новые оттенки и цвета. Я выбрала новых друзей, новую работу. Сменила цвет волос, приобрела бронзовый загар. Обновила гардероб, старый отправился на помойку. Сменила телефон, сменила номер, электронный адрес. Форматировалась и перезаписалась заново. Я стерла ту, что была, взамен пришла другая, новая. Можно ли изменить жизнь целиком? Я попыталась. Насколько удачно, покажет время. Теперь, лишь одна ниточка из прошлого, неизменно тянулась за мной. Тень. Отражение. Мое второе я.
Все самое лучшее, светлое в жизни было связано с ней. Она мой неиссякаемый заряд оптимизма. Она знает меня, как никто другой. С ней я предсказуема, узнаваема. Лишь она может предугадать мое настроение, даже сквозь преграды в сотни километров. Она видела мои слезы, смывала их, надевала на меня улыбку. Она всегда рядом, даже когда далеко. С ней мы вместе навсегда. Единственная, кто не предаст, не обидит. Всегда поймет, всегда услышит. Она чувствует мою боль, делит ее со мной поровну. Она – единственный человек на свете, который свернет этот мир ради меня. Верит в меня как никто другой, даже как я сама в себя не верю. Придает силы.
Сестры. Одни родители. Одна кровь. Но было нечто другое. Связь. Ее не объяснить. Но она есть. Молли и Мишель - две части одного целого.
Вдали от нее, я тоскую. Потребность услышать голос, обнять, прижать к себе, порой бывает неодолимой. Черпаю из нее энергию, жить дальше, не просто плыть по течению, а грести.
Учусь у нее многому. Она такая сильная. Многое смогла пережить. С виду, она мягкая и уровновешанная, добрая и отзывчивая. Но, мало кто знает, за приветливой улыбкой скрывается сильный характер, сталь.
Судьба не улыбалась ей, дала многое, и не постыдилась отнять. Боль потери не сломила ее, сделала сильней. У нее хватило сил начать сначала.
Хотелось кричать: «Эй, Бог! Кем ты себя возомнил? Как ты посмел с ней так поступить? Зачем? Почему Молли? Она этого не достойна».
Но меня не услышали. Ей причинили боль. Но она выстояла.
Единственный человечек на свете, за которого готова убить, растерзать, уничтожить. Без грусти, без сожаления. Это не просто слова. Каждое слово пропитано истиной и клятвой. Ее боль, моя боль, ее слезы, мои. Я не могу позволить причинять НАМ боль.

Мистер Девид Торнтон, Ваша Валентинка пробудила во мне бурю чувств. Спасибо.

Black black heart why would you offer more
Why would you make it easier on me to satisfy
I'm on fire I'm rotting to the core
I'm eating all your kings and queens
All your sex and your diamonds

* * *

Жестокое, жестокое сердце, зачем ты меня искушаешь все больше и больше?
Почему ты позволяешь моим желанием исполняться все легче?
Я весь горю, я разрушаюсь до самого основания.
Я поглощаю всё, что ты мне даешь: своих Богов и Богинь,
Плотские утехи и сокровища.

David Usher - Black Black Heart





Нельзя! Нельзя! Нельзя! - Вопил рассудок, но я не слышала. Перечеркивая невидимые грани, отталкивая годы борьбы с собой, я вновь позволила себе расслабиться. «Нельзя!» - эхом отдавался в голове голос разума. Но я не слышала. Затаившаяся боль в груди, приглушала отчаянные крики здравого смысла. Желание – так долго томившееся за семью печатями, лавиной вырвалось наружу, накрывая с головой, сбивая дыхание. Моё хваленое самообладание шло ко дну, как Титаник после столкновения с Айсбергом в водах Атлантического океана. Мой айсберг имел имя и четкое очертание – Девид Торнтон. Волей случая, годы спустя наши судьбы вновь пересеклись. Ее Величество судьба вновь проверяет меня на прочность. И я опять не устояла против его обаяния, мужественности и огненно – янтарных глаз.
Руки дрожали от избытка чувств, глаза налились предательской влаги – когда его губы накрыли мои. Я дрожала в его объятиях, как листик на ветру. Не веря, что все это происходит со мной. Столько лет понадобилось, чтобы стереть его образ из памяти, но одна единая встреча – и все летит к чертям. Сколько раз одинокими ночами я желала его? Сколько случайных мужчин пытались заставить меня забыть? Все зря. Впустую. Только этот мужчина мог разбудить во мне что-то хрупкое и нежное. Давно забытые чувства.
Его поцелуи как наркотик – хотелось все больше и больше. Его жаждущие руки разжигали костер у меня внутри. И одно желание, принадлежать ему, ощутить его в себе, слиться в единое целое, пусть всего лишь ненадолго. Но лишь бы... Его руки, ласкающие изголодавшиеся по нежности тело сводили с ума. Один раз я могу позволить себя свободу. Один единственный. Цена расплаты будет велика. Я знала. Но, оно стоило того. И пусть горит все синим пламенем!
Сидя у него на коленях, полностью отдаваясь во власть его губ, чувствовала, как восставшая плоть пульсирует подо мной. Приложив немало усилий, я оторвалась от сладости губ, чтобы снять курточку. Не отводя взгляда от Девида. Ловя каждый момент, стараясь запечатлеть в памяти, каждым миг. Он торопливо помогает мне. В глазах огонь, на губах истома. И лишь одно оправдание всему – желание. Девид торопливо стаскивает с меня джинсы, а с ним и трусики. Придерживаясь за широкие плечи, я опускаюсь на него. Утонула в своем крике, едва член коснулся моего лона, так жаждущего вторжения. Вцепилась ногтями в его плечи, когда он вошел в меня. Прикусила губу в кровь, не замечая солоноватый вкус во рту. Грани реальности стерлись, мир вокруг перестал существовать, вся наша галактика – это он и я, движущиеся в танце, в таком же древнем, как и сам мир.
Когда мы достигли пика, от захлебнувших меня чувств, я вцепилась зубами в его плечо. Звериный рык вырвался из груди, вместе с потоком слез из глаз. Его хриплый рык вторил моему. Ослабшая и обессиленная, я все еще продолжала дрожать в его объятиях. Он нежно поглаживал мои волосы, спину, призывая расслабиться.
Постепенно реальность вступала в свои права, а с ней и осознание произошедшего. Я только что занималась умопомрачительным сексом с Девидом Торнтоном.
Приподняв голову, я заглянула в янтарные глаза. Капельки пота стекали по его вискам, глаза блестят опасным блеском. Предприняла слабую попытку отстраниться. Властные руки сомкнулись на моей талии, этим самым подавив последующие протесты. Чуть отстранившись, он потянулся за своей курткой, накинул ее мне на плечи. Испытывала усталость и просто невероятное чувство удовлетворенности. Но, закон жизни гласить: Все хорошее когда нибудь кончается. И лучше мне самой поставить точку, чем кто – то сделает это за меня.
Придерживая ворот пиджака, я потянулась к его губам. Девид жадно ответил на поцелуй. Затем я уверенно отстранилась в поисках своих небрежно брошенных вещей. Девид последовал моему примеру, наблюдая за мной. Натянув брюки, я прошлась взглядом по салону в поисках....
- Что- то потеряли? Чуть вздернув левую бровь, поинтересовался мистер Торнтон.
Пока я тратила время в поисках ехидного ответа, Девид продолжил.
- Кажется это? – из - за спины он достал кружевной элемент моего нижнего белья.
- Можете оставить себе на память, - бросаю я, натягивая блузки на голое тело. Соски бессовестно выступаю под тканью, выдавая мои чувства.
- Премного благодарен за подарок, - Он поднес мой любимый лифчик к лицу, и внюхался, - Вы обворожительно пахнете, - предмет моего гардероба исчез в кармане куртки. Он вновь оказался в опасном расстояние от меня. Его запах, запах мужчины, виски и дорогих сигар уже кружил мне голову.
- Вы не могли бы отодвинуться?
- Десять минут назад Вы не были против моей близости.
Его правдивые слова ударили громом по моей гордости.
- Тогда нам нужно было кое - что одно на двоих. Сейчас, когда наша похоть удовлетворена, не вижу смысла дальше продолжать это фарс.
На миг он замер. Этого было достаточно. Приоткрыв дверь авто, я выскользнула. Он кинулся за мной. Едва моя нога коснулась земли, я оказалась прижата спиной к холодному и все еще влажному после дождя металлу.
Сердце пустилось вскачь от его близости. Дрожь желания вновь охватила меня. На этот раз только, я не собиралась поддаваться желанию.
- Отпусти, - процедила я сквозь сжатые в полоску губы.
- Нет, дорогая, я решаю, когда и как отпустить.
Он был в бешенстве. Мои слова задели за живое.
- Мистер Торнтон... – раздался приглушенный голос позади нас. Девид ослабил натиск, но не отпустил меня, - добыл горючее, сейчас поедем.
Очень во время вернулся шофер.
- Отлично, - он распахнул дверь машины, - прошу...
Мне ничего не оставалось, как вновь сесть в машину.
Очень скоро мы мчались по магистрали, к ближайшей заправке. Демонстративно отвернувшись к окну, я размышляла на тему моего побега от этого мужчины. Усмешка тронула мои губы, холодная и жестокая. Столько лет на дне моей заблудшей души, жили чувства к этому мужчине. Машина обогнула населенный пункт у окраины Лондона и остановилась у заправки. Шофер вышел из машины. Вновь мы одни. Девид выглядел задумчиво.
Момент. Его нельзя упустить. Надо убегать подальше от этого мужчины. Как можно дальше. Пока он не устроил разгрома в моей налаженной жизни, не сбил с ритма.
- Мне нужно в дамскую комнату.
Недоверчивый взгляд, а затем кивок. Я, стараясь не торопиться, вышла из машины. И пошла к туалету. Свернув за угол, бегом бросилась прочь к стоянке такси. Уже сидя в такси, державший путь на Лондон, я призналась себе, бегу не от него. От себя. Зря все эти годы тешилась надеждой. Ничего не прошло. Лишь покрылось слоем пыли. Стоило встряхнуть, как все словно ожило, будто и не исчезало вовсе. Куда бежать? Возможно ли убежать от себя?
Надо попробовать.
Ближе к Лондону мой сотовый стал подавать признаки жизни. Несколько пропущенных звонков и голосовое сообщение. От Молли. Как мне стало известно, сестра в Лондоне.
- Планы меняются, - предупредила я таксиста, и назвала отель сестры.
Через час швейцар распахнул передо мной двери роскошного отела.
- Мы думали, вас не будет, мисс Аддисон, - я в недоумении посмотрела на администратора, - вы сказали, что отбудете на Мальдивы по делам.
- Планы изменились, я как можно скорее хочу попасть в свой номер. Через час я на ватных ногах, тонувшая объятиях воспоминаний побрела в кровати, и заснула, едва голова коснулась подушки.

Проспала почти весь день. События прошедшей ночи вымотали меня, и физически, и морально. Когда проснулась, солнце уже уходило на боковую, последний раз озаряя небо своим пламенным янтарным огнем. Как его глаза.
Выбравшись из постели, накинула шелковый халатик Молли. Организм требовал никотина. Прихватив сигареты, вышла на балкон. Закурила. С неописуемым удовольствием вбирая в себя, за тем выпуская изо рта дым, что растворялся в воздухе.
Что это было?
Надоедливый вопрос без остановки звучал в голове. Искать ответ было бессмысленно. Можно найти себе оправдание, типа, выброс адреналина, гормоны, долгое отсутствие секса и все такое. Но, самой себе не очень соврешь.
Девид Торнтон умел поразительную способность врываться в мою жизнь без особого на то разрешения, приносить с собой хаос, беспредел. Он как сладкий яд, постепенно внедрялся в кровь, доходил до сердца. Противоядия у меня не было. Этот мужчина имел необъяснимую власть надо мной, и это было неоспоримо.
Телефонный звонок вырвал из прошлого, оповещая о настоящем. Шаркая босыми ногами по паркету, я весьма недовольно поплелась к телефону. Номер засекречен. Интересно.
- Слушаю?
Смешок, затем знакомый голос произнес мое имя.
- Мишель?
- Ты ведь знаешь, что я.
Не узнать этого типа, его голос, было невозможно.
- Прости, крошка, беспокою в столь поздний час.
- Уверенна, ты искренне сожалеешь, - я не удержалась.
- Твой язычок, еще все такой же длинны, я смотрю. И за что малыш Бобби его так любит?
- Твоему извращенному разуму, не понять всех тонкостей его души, - и добавила, - в чем дело?
- Надо увидеться, дело есть.
Я прикинула, сейчас восемь вечера. Из-за пустяков Джо не стал бы мне звонить. Значит, дело не терпит отлагательств.
- Когда?
- Как можно быстрее.
- Жди, - я повесила трубку.

Джинсы Молли сидели на мне идеально. Чего не скажешь о блузке. Пропорции у нас с сестрой одинаковые, а вот вкусы... Тут все запущено. В отличие от сестры, я предпочитала темные цвета, жесткие ткани. Мне было не совсем уютно в ее шелковой, кремовой блузке и балетках. Пришлось, смириться, другого в ее арсенале не было.
Ровно. Вскоре, после нашего с Джо разговора я входила в бар.
Джо уже был там. Привычка старого волка – приходить на встречи раньше назначенного времени. Сидел за отдаленным столиком, попивал Блек Джек, не выделяясь из общей массы посетителей.
Усевшись напротив, я поприветствовала его.
- Вечер добрый, Джордан.
- Привет, красотка, - он поднял на меня стальные глаза, - выпьешь со мной?
- Почему бы и нет, - я пожала плечами, усаживаясь поудобней.
- Плесни двести, мне и моей даме, заголосил Джо, привлекая к нам внимание.
Официант разлил виски и ретировался
Джо повертел головой по сторонам и, не обнаружив видимой угрозы и любопытных, заговорил по существу.
- Одного моего парня взяли.
Веселые отблески исчезли из взгляда, как рукой сняли. Теперь в нем сочилась лишь серьезность.
- Кого? – задала я вполне логичный вопрос.
- Уэстморленда.
- Сочувствую, - совершенно искренне произнесла я, - но зачем тебе я?
- К нему не так легко пробраться, а ты единственная из моих знакомых, у кого есть юридическое образование.
- Ты что, хочешь, чтобы его засадили на веки вечные? Свидетельство о моем высшем юридическом пылиться на чердаке родительского дома, где я не была черт знает сколько лет.
- Я знаю, хреновый из тебя адвокат, но...
- Но?
- Ты, единственная кто может к нему попасть, не вызывая лишних вопросов.
Теперь все стало ясно. Джо не имеет желания светиться самому, и поручает мне роль связного.

Утром, ровно в десять таксист плавно притормозил у широких ворот «Ада Земного» под названием - Тюрьма.
Тут похоронены разбитые мечты, люди захоронены заживо в мрачных стенах. Кто- то платит за свои грехи, кто-то за чужие. В этом злачном месте заканчивается жизнь, та, что течет по ту сторону высокого забора жизнью назвать невозможно. У меня не получается по крайней мере. Живые мертвецы, покорно ожидающие логичного конца. Тут не места мелким воришкам или авантюристам. Люды в этом месте отбывают срок за более тяжкие преступления, серийные убийства, изнасилование. Надежда обходит эти места стороной. Тут ею и не пахло.
Едва я шагнула на территорию, в ноздри ударил тошнотворный запах. Аромат моих духов вмиг улетучился под натиском запаха блевотины, дерьма и пота. Подавила приступ тошноты, взяла себя в руки. Темные, запачканные стены, безлюдный двор, лица, на которых уже давно не было улыбки.
Меня провели в кабинет начальника тюрьмы. Игнорируя похотливые взгляды, я преодолела путь, не оборачиваясь, не выдавая брезгливости, отвращения.
Всю дорогу меня не покидала мысль, какого это очутиться тут вольной птице, а если быть точнее, такому орлу как Стефан Уэстморденд. Лично мы не были с ним знакомы. Знала точно, таких профессионалов как он – в нашей армии мало. А если Джо предпочел спасти его, а не грохнуть, значит, он дорого стоит.
Здешний «большой босс» встретил меня радостно. Предложил кофе, чай. Его попытки поухаживать за мной, пресекла в корне.
- Мое имя Мишель Аддисон, и я адвокат Стефана Уэстморленда.
Казалось, начальник тюрьмы проглотил язык.
- Везет этому сукины сыну. Что ни день, то посетительницы, да и еще...
Под моим взглядом, он поспешил заткнуться, и позвал некого Сайласа.
- Проводи Мисс Аддисон к Уэстморленду.
Отведя начальнику тюрьмы кивок, я пошла следом за Сайласом.
Пройдя по коридорам, меня, наконец, привели к нужной комнате.
Сержант, все тот же Сайлас, впустив меня, закрыл дверь. Проигнорировав табличку «no smocking», я закурила. Дым сигарет с ментола разбавил тошнотворный, ветхий запах тюрьмы.
Не прошло и пять минут, как за дверью раздались шаги. Сайлас ввел Уэстморленда.
Не знаю, кого он ожидал увидеть, но точно не меня. Прошелся я по моей скромной персоне дерзким, оценивающим взглядом. Я улыбнулась.
- Ты значит и есть Стефан.
А если выражаться точнее, то, что от него осталось. Парень лишь изредка напоминал Уэстморленда с фотографий, из досье, что дал почитать Джо. Тут больше подошло бы просторечивое выражение «кожа да кости», только глаза выдавали сталь и силу воли.
- А ты кто черт возьми такая?
Уэстморленд не стал медлить, сразу рванул к делу. Такой настрой мне нравится. Чем быстрей я закончу, тем быстрей покину это зловещее место.
Но торопясь, я достала еще одну сигарету и закурила, протянув пачку Стефану. Он не двинулся с места. Затем, покручивая в руках зажигалку, нажала на почти незаметную кнопочку. Стефан не без интереса наблюдал за моими действиями.
- Конспирация, - ответила я на немой вопрос.
Помимо разжигания огня, эта маленькая металлическая штуковина, выполняла так же функцию глушителя. Если в комнате присутствовали жучки или прочее чудо техники, мое устройство легко блокировало звуки в радиусе пяти метров. Кончено, таким образом, чего таить, не о Стефане я пеклась.
- Меня прислал Джо, - произнесла я, левая бровь недоверчиво поползла вверх, взгляд выражал недоумения. – Меня зовут Мишель и я твой адвокат.
Стефан не стал сдерживать смешок.
- Я должен разразиться благодарственной молитвой, и пропеть как ужасно рад нашему знакомству?
- Я в свою очередь этого делать не собираюсь, так что, дело твое. Я тут по делу.
- Выкладывай, - теперь он уже не побрезговал протянутой мною пачкой, и закурил.
- Отличная вещица, - повертев в руках чудо – зажигалку, - протянул Стеф.
- Дарю.
- Поболтали, и хватит, ближе к делу.
- В общем, ты попал, по самое... Короче, хуже не куда.
Губы Стефана скривились в усмешке.
- Представляешь, я в курсе. Так ты и правда адвокат?
- Предъявить диплом?
- Не обязательно.
- Имею юридическое образование, а диплом пылиться где-то на чердаке. Я с передачькой.
- Почему Джо сам не пришел?
- Не захотел светиться, решил подослать меня. Он тебя конечно, ценит, но свой зад ближе.
- И?
- Судья все еще в долгосрочном отпуске, твое дело застыло на месте, и в ближайшее время лед тронуться не обещает.
- Я выберусь отсюда, - пропел Стефан, глядя сквозь меня.
- Как? - приглушив голос, будто нас могли услышать, поинтересовалась я. Было ясно, он не ответит. Я перефразировала вопрос, - Что требуется от нас?
Стефан усмехнулся в ответ.

Великий режиссер по имени СУДЬБА
В спектакле "ЖИЗНЬ" распределяет роли.
Вершит, кому - гульба,
Кому - борьба, кому - свобода, а кому - неволя.


Что такое жизнь? В чем ее смысл? И есть ли он вообще? Мы живем, дни сменяют друг друга, и порой кажется, река жизни мирно или бурно, но протекает мимо. Не всегда конечно. Порой, течение затрагивает нас.
Мне было двадцать . Если посчитать количество прожитых дней, зашкаливает за десять тысяч. Но сколько из них я помню? Запоминаем лишь самую малость, лишь дни безграничного счастья. Эти дни отпечатываются в памяти, как вечные памятники. Они не забываются, согревая нас на протяжение всей нашей жизни. Но есть и такие, что хотим забыть, сжечь из дневника памяти, пепел пустить по вольному ветру, развеять по миру. Но это не всегда в нашей власти. Наши судьбы не в наших руках, не мы управляем ими.
Эта была весна. Синие небо, плавающие по нему корабли – облака, будто выстроились в шеренгу, в ожидание начала парада. Аллея родительского дома украшена живыми цветами, в воздухе витал аромат весны. Солнце согревало теплыми лучами. Даже оно разделяло ее счастье. В тот день Молли выходила замуж. Шон. Я никогда не могла понять сестру. Но стоило ей заговорить о нем, как на лице весенними цветами расцветала радостная улыбка. Он был ее первой любовью. Когда они с воодушевлением произносили клятвы у алтаря, я так же поклялась. Поклялась мысленно… Если эта улыбка исчезнет с лица моей сестры, виновник будет наказан.
Счастье Молли не продлилось долго.
- Его больше нет.
Три коротких слова, перевернувшие мою жизнь, убившие во мне веру во все светлое, в будущее, в Бога. Жизнь поступила с ней жестоко, отняв любимого человека. Я не могла смотреть в глаза сестры, там видела лишь боль и печаль. Потеря. Такая неожиданная, такая трагичная. Почему? Задавала я себе, один и тот же вопрос. Ответа не было. А моя сестра, с каждым днем угасала, как последний уголек.
Я вспомнила свою клятву. Никто не смеет делать больно моей сестре. Никто.




У каждого в спектакле своя роль
- Цари, герои, слуги, скоморохи.
И всем даны СУДЬБОЙ Любовь и боль,
НО лишь немногим - громкой славы крохи.


- Мне надо уехать, - сказала я матери, на кухне Молли. Она стояла у раковины и мыла посуду. Застыв после моих слов, она обернулась.
- Даже в такой момент ты не можешь отложить свои дела? – в голосе боль, в глазах слезы.
- Нет, не могу.
- Ты нужна ей, понимаешь? Больше чем мы все, сейчас ей нужна ты! В кого ты такая, Мишель? У тебя совсем нет сердца?!
Я задумалась. В ее словах была правда. Но не во всем, конечно.
- Мне надо уйти, - коротки и ясно, без последующих объяснений, развернулась и пошла в комнату сестры. Моя Тень спала, прижав к груди, свадебное фото. Больше смотреть на эту картину не было сил. Взяв куртку, я бросилась прочь из квартиры.
Сидя в авто, между первой и второй сигаретой, я позвонила Линну.
- Мне нужна твоя помощь.
- Что именно, детка?
- Вчера был убит полицейский - Шон ***. Мне нужно имя.
- Мишель, причем тут ты?
- Он был мужем моей сестры.
- Ясно.




Спектакль талантлив, роль не однозначна.
Сегодня - принц, а завтра - нищий ты.
Дай Бог не утонуть в пучинах мрачных,
Не растерять ЛЮБВИ и ДОБРОТЫ.

Через два дня мне пришлось улететь в Нью-Йорк. Я встречалась с людьми, собирала информацию по крупицам. Стало ясно, Шону поручили слишком серьезное дело, он узнал слишком многое, стал мешать. За что и поплатился. Он влез в группировку, где живут по принципу, «Меньше знаешь, дольше живешь».
- Парень слишком близко подобрался к истине, дурак короче, - это было первое что сказал мне Линн, едва сел за столик.
- Что это было?
- Не лезь в это дело, Мишель.
- Уже влезла. Мне нужен убийца.
- Шон и его команда вышла на след контрабандистов. Его связной сообщил о встрече.
- Подстава?
Кто-то подкидывает Шону ложную информацию. Он купился. А в замен – верная смерть. Его уже ждали.
- Умница, - Линн приглушил голос, перешел на шепот, - он кому то мешал, и его убрали. Грамотно, умно.
Убийца, лишь выполнял заказ. Был предатель. Цель изменилась.
- Мне нужен тот связной.
- На это нужно время.
- Все ровно. Он не жилец.



И я, как все, свою играю роль.
Уж пройден пик, и близко завершенье,
НО тем остреее ценишь жизни соль,
И тем прекрасней каждое мгновенье.

С тех пор как я уехала от Молли, прошло три недели. Я звонила, говорила с ней, часами. Она просила приехать. Но я не могла бросить начатое. Месть поглотила меня с головой, и каждый раз, когда слышала в трубке, как на том конце провода сестра льет слезы, моя уверенность росла.
Никто не вправе делать ей больно.
Имя я узнала в начале четвертой недели. Пришлось изрядно потрудиться. Но я не брезговала ничем. У меня одна сестра, и ей сейчас больно. Виновник должен заплатить.
- Мне нужно имя, - сказала я парню по имени Мартин. Он был в группировке. Его я подцепила пару дней назад, в одном грязном баре, где наркотики предлагали на ровне с выпивкой.
Мартин задумался, не скрывая своего похотливого интереса. Правой рукой он поглаживал мое колено, левой держал бокал с виски. Алкоголь, в дуете с кокаином, уже изрядно потрудился над его мозгом.
- Я его не знаю.
Я поддалась чуть вперед, желая заинтересовать глубоким вырезом своей блузки. Маневр удался.
- Но я могу узнать.
- Что ты хочешь в замен?
Он не стал долго думать, проведя тыльной стороной ладони по моему лицу, прошептал:
- Тебя.
Он не удивил. Эту цену я могла заплатить.
- Мои гарантии?
- Мое слово.
Тоже мне, гарантия.
- Если соврешь, я тебя убью.
Он усмехнулся. Но мы оба знали. Я не бросаю слов на ветер. Хотя, он при любом раскладе и так уже не жилец.

Та ночь, мне казалось, длилась целую вечность. Я считала минуты, секунды. Я до сих пор помню потные ладони беспощадно мявшие мою грудь, тошнотворные поцелуи, и половой акт, не приносящий удовольствия. Но, приходилось стонать, имитировать оргазм, когда на самом деле, хотелось прикончить его прямо в постели.
Когда Мартин, удовлетворив свою похоть, уснул, я выползла из кровати и пошла в душ. Его храп проникал в душевую сквозь стены. Приняв душ, я вернулась в спальню. Мартин продолжал путешествия в царстве Морфея. Потрепав его за плечи, попыталась разбудить.
- Чего тебе? – не открывая глаз, пробубнил он.
- Имя.
- Не сейчас.
- Нет, именно сейчас.
Он мгновенно проснулся, и уставился на меня.
- Я заплатила, теперь твоя очередь выполнить уговор.
Он стал искать сотовый. Найдя, набрал номер.
- Хелло, Кэм, как дела?
- Да норма все, скачем по-тихому.
- Говорят, Вы копов завалили? Правда чтоль?
- Да ладно? Свой у них? Это кто?
- Да не базарь ты, я же свой? Так кто у нас такой герой? Рик? Ну, красава парень.
- Пойду с братками, выпью за его здоровье.
Он отложил телефон, посмотрел на меня.
- Парня зовут Рик Макферсон.
- Отлично.
Придвинув ему заранее приготовленную стопку водки, я кивнула.
- Спасибо.
Мартин не задумываясь осушил ее.
Я стала собираться, тщательно прибираясь за собой.
- Да оставь, баба моя придет, приберется.
- Ничего, не люблю оставлять следы. А тебе бы душ не помешал.
- Ты права.
Мартин не уловил о чем я, что было не удивительно. Мужчины ведь чаще всего думают тем, что между ног, напрочь забывая о голове.
Придя утром домой, его подружка обнаружила холодное тело на полу в ванной.
Полицейские установили причину смерти – передозировка.


И не сойти мне с этого пути
- Играю роль.
Так значит дорогие, меня пока вы можете найти
В афише жизни, в строчке "...И ДРУГИЕ"


Утром следующего дня я была напротив дома Рика Макферсона. Он жил, к моему величайшему удивлению, с женщиной, Роуз Макферсон. Его жена. Знал ли Рик, что нарушает кодекс? Никаких любимых, жен, детей. Это делает уязвимыми.
Решение пришло неожиданно. Боль за боль. И никак иначе. Целый день я наблюдала за ними. Рик ушел около одиннадцати, вернулся через час, с пакетом, видимо ходил за покупками. Передал пакет жене и вновь ушел. Я прождала до вечера, начало темнеть. Выйдя из угнанной заранее машины, пошла к дому, постучалась. Мне открыла миловидная женщина, с улыбкой на лице. Сердце в груди сжалось, уверенность поколебалась. Но я не поддалась.
- Здравствуйте, мое имя Мишель. Можно с вами поговорить?
Было видно, своим появлением, застала ее врасплох. Неуверенность отразилась в голубых глазах, улыбка сползла с губ.
- О чем?
- О вашем муже.
На миг она замерла, сомневаясь, стоит ли меня впускать. Где-то глубоко внутренний голос кричал – не впускай, прогони, зови на помощь. Но приглушила, не дав вырваться наружу.
Кивком меня пригласили войти, проводили на кухню. На плите кипел чайник, на столе, видимо только что приготовленный яблочный пирог.
- Чаю?
- Нет.
- Тогда...
- Вы знаете, чем занимается Ваш муж?
В миг страх поселился в ее глазах. Она знает.
- Вы знаете, что он работал на два лагеря? – я подчеркивала каждое сказанное слово.
В ответ тишина...
- Вы знаете, что благодаря ему полицейских ввели в заблуждение, и они не смогли обезвредить банду наркоторговцев?
По ее щекам потекли слезы.
- А Вы знаете, что все участвующие в операции агенты были убиты?
Она подняла на меня полные мольбы глаза. Просила замолчать, не терзать ее дальше. Но разве я могла? Мне было искренне жаль ее. Но еще больше, мне жаль сестру. Часть меня осталась с ней, разделяет горечь потери.
- Мою сестру двойняшку звать Молли Аддисон. Месяц назад, рано утром она проводила мужа на работу. Всучив пакет с завтраком. Его звали Шон. Вечером, она ждала его к позднему ужину. Знаете, у агентов не нормализованный график. Но он не пришел. И не придет уже никогда. Его убили, как и других. Убили безжалостно. А она до сих пор ждет. А подставил его Ваш муж.
Я закончила свой монолог. Женщина издала стон, голова рухнула на стол, рыдание, крик отчаяния заполнили маленькую кухню.
- Когда то давно, я дала себе слово. Никто не посмеет сделать больно моей сестре.
Женщина подняла голову, глаза красные от слез смотрели на меня в недоумении.
Я продолжала.
- Сегодня, придя сюда, я хотела потребовать расплаты у вашего мужа. Но увидев Вас, поняла, для него смерть будет спасением.
Женщина вскочила со стула, уперлась спиной в стенку.
- Он ведь Вас любит?
Ее взгляд заметался от двери ко мне. И обратно.
- Любит. – Я ответила на свой вопрос. Правой рукой нащупала в кармане рукоятку.
- Я вытащила из кармана кольт с глушителем. Пред глазами возникла картина, Молли, рыдающая на гробе мужа.
- Боль за боль... – прошептала я, и спустила курок. Она даже не успела крикнуть. А глазах застыл ужас.
Оставив оружие на столе, я вышла. Неторопливо села в машину, завела мотор. Домик остался позади. Я выехала из города. На вокзале бросила машину. Перчатки, парик и плащ, сожгла в мусорном баке. Затерялась в толпе.
На следующее утро я вернулась к сестре. Мне открыла Молли и без слов обняла. Я покрепче прижала сестру к себе.
Чуть позже уложив ее спать, прошла на кухню. Мать подняла на меня обвиняющий взгляд.
- Она каждый день ждала тебя.
- Теперь я здесь.
В этот момент начали показывать новости.
«На окраине Нью-Йорка, в районе *** совершено убийство, некая Мария Макферсон была убита в своем доме, выстрелом в грудь. Орудие убийства было найдено рядом. Личность убийцы до сих пор остается неизвестной, соседи утверждаю, что видела женщину на крыльце. Полиция не обнаружила никаких следов взлома. Так же, стало известно, муж Марии - Рик Макферсон состоит в некой бандитской группировке, и был замешан в событиях тринадцатого октября, когда была убита группа полицейских. Рик Макферсон был задержан, а нынче ночь пытался покончить жизнь самоубийством. Полиция взяла это дело под особое наблюдение».
Чашка в руках матери с треском разбилась о пол. Она смотрела на меня с ужасом. Я выдержала взгляд.
- Все таки есть в мире справедливость.
- О чем ты, боже мой? – ужас сквозил в каждом слове, - Эта женщина была не виновата...
- Он был виноват, и Ваш Бог его покарал. Его жены больше нет, а этот гнида будет жить, с чувством вины. Пока Бог не приберет его душонку.
- Боже упаси, Мишель, что ты говоришь?
- Не бери в голову, - пошла к двери, - я проверю, как Молли.
Она спала. Их свадебное фото лежало рядом, на подушке Шона. Я легла рядом, и обняла сестру.
- Никто не смеет делать тебе больно. Никто. Никогда.

Стих отсюда

Молли, дорогая, и все девушки МПиБ, с праздником!
Мистер Торнтон, спасибо за цветы.

Мужчины считают себя умней, и более умней женщины в костюме на тысячу баксов, с сумочкой Шанель, легко и изящно скользящей на шестидюймовых шпильках. Чем длиннее ноги, тем скуднее количество серого вещества скрыто под идеальной прической.
Я никогда не старалась переубедить кого - либо в обратном. Зачем? Неожиданность – это еще более опасное оружие, чем улыбка или обольстительная походка. Кто предупрежден, тот вооружен, я же люблю обезоруживать своих противников, не давая шанса к отступлению.
Стефан не был исключением – явно из тех, кто считал, место женщины на кухне или в спальне, все другие радости жизни, дозволительны только для мужчин. И сейчас, он размышлял, стоит ли посвящать меня в свои Наполеоновские планы. С выбором было не густо, Стефан решился. Как оказалось, план побега был уже готов, нам с Джо оставалось лишь приложиться к реализации. Выражался Уэстморленд четко, ясно. Лишь раз вызвал мое полное недоумение, пожелав прихватить с собой некую особу с ее собачкой.
Особа – Даяна Ситон, спец - агент ФБР. Странное предпочтение. Мир полон сюрпризов. Кто бы подумал. Неужели он запал? Взмахом руки отогнав от себя пелену женского любопытства, я попрощалась со Стефаном.
- Тогда до встречи, Мишель. Если решите лететь с нами, купите билет у Джо. Вы неплохой адвокат.
- Спасибо. Я подумаю. До встречи, Стефан.
Кажется, Уэстморленд уже почувствовал пряный аромат свободы, если шутит.
Разговор был окончен, прихватив зажигалку, я поспешила покинуть сие место. Оно навевало на меня тоску.
Я стояла у ворот Ада земного, все еще находясь под впечатлением от встречи. Все-таки Стефан не такой идеальный, каким считал его Джо. Он заимел брешь – Даяна Ситон. Иначе, зачем ему неприятности в лице агента ФБР?
Таксист смиренно ждал у входа. Едва заприметив меня, вылез из машины, учтиво приоткрыл дверь. Садясь в машину, в одном из многочисленных окон заметила местного президента, провожал меня взглядом.
Через два часа я сидела в сомнительной забегаловке, напротив Джо. Тот вовсю уплетал бифштекс, из черт знает чего.
- Значит, говоришь, у него есть план? – спросил Джо.



Заморачиваться с маскарадом я не стала. О привычках мисс Ситон была осведомлена. Утром рана гуляет со своей любимой псиной, едет на работу, возвращается после наступления темноты.
Из своих парней Джо дал мне самых доверенных. Лайм и Мэтт. Ни с кем из них ранее не пересекалась. Сами мужчины в восторг от меня не пришли. Их гордость явно пострадала, когда Джо произнес заветную фразу.
- Слушать и исполнять.
Возразить Джордану не смели, конечно. Но взгляд полный недовольства скрывать не стали.
- Дуться будете позже, мальчики. А сейчас надо раздобыть и упаковать подарок мистеру Уэстморленду, - пропела я, подбадривая своих партнеров на пару часов.
- Пес готов?
- Конечно, - весьма натянуто пробормотал один из парней. Вывел из соседнего помещения красавицу – добермана. Я погладила собаку.
- Ну что, красотка, настройся на нужную волну, сегодня тебе предстоит покорить одного типа.
Собака издала лай, в знак согласия.
Еще раз проверила свою сумку. Все на месте. Электрошок, снотворное, оружие – куда без него. На часах, шесть утра. Скептически посмотрела на парней. Спортивнее костюмы явно были к лицу. Оружие не топорщилось. Джо не без улыбки наблюдал за нами.
- И чего ты скалишься?
- По нраву Ваш маскарад.
- Чего только не сделаешь, ради старой дружбы, - иронично произнесла я.
Еще раз прокрутила в голове план. Теперь он уже не казался мне идеальным. Но, иного не было.
- Фургон?
- У въезда в парк.
- Самолет и тачка?
- Обижаешь, - протянул Джо.
- План помним? – парни, насупившись, молчали, но кивком подтвердили что помнят.
- Сначала собака, потом дама. Собаку беру на себя, надеюсь, с дамочкой Вы справитесь.
Самодовольная ухмылка пробежала по лицам.
- Ну, значит с Богом... Или дьяволом.
Второй вариант нам подходит больше.

Она выполняла утреннею пробежку по Гайд Парку. Каждый день, в одно и тоже время, огибала парк с северной стороны. Блэк Джек неизменно следовал за ней попятам. Одета в строгий спортивный костюм. В каждом уверенном читалась сила, уверенность. Я, не замедляя шага, пошла на встречу. Моя девочка трусила впереди меня. Мы пересеклись на одной из дорожек. Завидев самца, самка принялась вертеть хвостом. Не зря, как оказалась.
Молодец девочка. Умница!
Пес замедлил ход, и одарил мою красавицу взглядом. Девушка – агент так же остановилась.
- Блэк Джек, - позвала она пса, тот неохотно пошел к хозяйке. Лав подала голос, пес замер в нерешительности.
- Он красавец, - завела я разговор, призывая свою красотку и преодолевая расстояние между нами, - моя Лав оценила.
Взгляд Даяны прошелся по мне, затем по Лав. Подозрений возникнуть не должно. Хозяйка выгуливает свою красавицу рано утром. Внешний вид соответствовал легенде.
- Она ему тоже понравилась, - удивленно произнесла Даяна.
Доберман, как и хозяйка, излучал недоверие и подозрительность, я же старалась не оборачиваться по сторонам в поисках парней Джо. Лав – повела себя как истинная обольстительница, повиляв хвостом, подошла ко мне.
Пес был явно в растерянности, не мог отойти от хозяйки, но и Лав его заинтриговала.
- Я Милли.
Имя звучит мило, доверчиво. Не то, что Мишель. Так называла меня сестра, все еще свято веря в мои светлые качества. Я же таких иллюзий давно не питаю.
- Даяна, - произнесла девушка.
Было видно, продолжать знакомство она не желала. Всем своим видом выдавай отстраненность, я бы сказала отчуждение. В темно синих, огромных глаза, сквозила ... неужели печаль? А может мне просто показалось.
- Они приглянулись друг – другу, - с доверчивой улыбкой произношу я, делая попытку приблизиться к псу. Сажусь на корточки, глажу мою Лав. Пес не далеко.
- Пойдем, красотка, негоже тебе так плотоядно на «парней» глазет.
Лав отрицательно качает головой, поглядывая на нового знакомого.
Парень же, тем временем осмелев, подошел ближе.
Еще немного, малыш, еще чуть – чуть.
Села на корточки, между девушкой и ее псом. Последний явно нервничал. Электрошок в широком рукаве спортивного костюма. Лав кружилась вокруг самца, как сучка во время течки. Поправила солнцезащитные очки на голове. Это был условный знак.
Погладила пса, тот недоверчиво зарычал. Я улыбнулась. Он как мне показалось, успокоился. Один миг и в руках у меня электрошок, пес среагировал отменно. Пока я глушила его, прокусил мне ладонь и замер. Позади слышен шорох. Даяна боролась как дикая кошка, свалила одного парня Джо, второй грозил не справиться. Силы были равны. Пришлось помочь. Пока девушка вовсю противостояла Мэтту, я оглушила ее тем же электрошоком. Перед тем как потерять сознание, оно умудрилась заехать парню Джо по носу правой ногой. Сразу подъехал фургон. Лайм уже приходил в себе. Благо, в семь утра в этой части парка народу не густо. Аккуратно уложив девушку, а рядом с ней собаку, погладила Лав. Она может быть собой довольна.

Фургон отъехал. Я набрала Джо.
- Дело сделано, подарок Стефана упакован и отправлен. Жаль бантика большого не нашла. А так, все в лучшем виде…
Отключилась. Пора к Молли.

Красивая женщина – какая пафосная фраза. Но что такое красота? Дана ли она каждой? Есть ли определенный эталон? Сомневаюсь. Женская красота лишь на двадцать процентов состоит из того, чем наградил нас Господь Бог. Сорок процентов – это упаковка, умение правильно подобрать наряд, удачно сделать макияж и прическу, выгодно подчеркнуть дарованные достоинства и умело затерять недостатки. И последние сорок процентов это - умение подать себя. Последний пункт самый главный из всех ранее перечисленных. Правильные черты лица можно запросто приобрести – хвала современной хирургии. Одежда, мэйк – браво лучшим стилистам и имиджмейкерам. А вот что касается умению себя вести, тут уже все зависит лишь от тебя самой. Все должно быть продумано, начиная с походки и взгляда. Каждый жест имеет смысл, каждый взгляд или улыбка должна быть уместна.

Нерешительность – мой главный враг. Она порождает сомнение, дает повод неуверенности в себе. Такой роскоши, увы, я себе позволить не могла. Передо мной стоял вопрос, идти или нет. Тебе нельзя, шептал голос разума, четко, настойчиво, уверенно. И вторил ему, второй, ненавязчивый, почти шепотом, но все же вторил. Поезжай.
Желание увидеть его еще раз, взяло вверх. Но главным фактором стало не это. Я научилась бороться с чувствами. Молли. Она отправилась на бал в Стенхоуп парк. Ей не миновать встречи с Торнтоном. А Торнтону вряд ли известен тот факт, что у меня есть сестра близнец, если взять в расчет, что он и имени моего не знает. Моя Тень найдет приключение на свою пятую точку, в лице Дэвида Торнтона. Чего нельзя было допустить.
Надежду найти в гардеробе сестры, что либо уместное, я сразу отбросила, если учесть в чем она сама направилась на бал. Мой богатый гардероб я оставила в штатах. Выход был один, платье нужно было покупать. Взглянула на часы, что обрамляли запястье. У меня от силы пару часов. Поход по магазинам отменяется. Значит, магазин придет к нам. Позаимствовав ноут сестры, я стала искать то, что нужно. Что-то не обычное, изысканное и красивое, притягательное, возбуждающее, но ни в коем случае не вульгарное. И вот, я нашла его.
Влюбилась с первого взгляда.
Оно было как лазурный берег, отдавало морской бирюзой. Я почти уловила этот неповторимый запах свободы, легкий ветерок, небольшой гавани. Чайки бороздившие синие, почти прозрачное небо. Белые, пушистые облака, плавающие мимо. На талии переливались драгоценные камни. Как звезды, в знойную летнею ночь, прикалывали к себе внимания. Оно было таким легким и невесомым.
Прекратив поиска и не задумываясь далее, я отплатила заказ кредиткой. Рука не дрогнула, когда я вводила код моей кредитки, дабы лишиться пятизначной суммы. Написав название отеля, и номер, со спокойной душой пошла в ванную. Пока я наслаждалась в объятиях пены и горячей воды, мое платье преодолело путь из магазина в отель.
Отплатив щедрые чаевые за доставку, я торопливо выпроводила носильщика. Едва за ним закрылась дверь, вскрыла упаковку. Оно оказалось лучше, чем я предполагала. Оно было великолепно. Надев имевшиеся в наличие бирюзовые туфельки, я покрутилась перед зеркалом. Увиденное превзошло ожидание. Из зеркала на меня смотрела уверенная в себе женщина. Лишь одно подпортило эффект, в ее глазах зажегся лучик надежды...
Погода за окном не радовала. Небо покрылось серыми тучами, нередко гремел гром. Ничто не предвещало нечто светлое и чудесное.
Все время в пути, моя решительность отражала атаки сомнений. Безжалостная борьба длилась до самого въезда. Пока издали не появились башни Стенхоуп Парка. Замок горел так, словно окунулся в звездное озеро, он величественно выделялся среди темно-синего неба, и даже ярких звезд. Ради такого зрелища, стоило сюда приехать.
Такси остановилось у главного входа. Я посмотрела на часы. Опоздала? Нет. Все остальные пришли раньше.
Дворецкий учтиво открыл передо мною дверь, я легко и непринужденно скинула с себя норку и перчатки, вручив ему.
- Добро пожаловать, в Стенхоуп Парк, как Вас представить?
- Браво, не нужно делать акцент на моей непунктуальности, прошу, - мои ангельские глазки в который раз оказали мне услугу. Дворецкий учтиво улыбнулся, и проводил меня в зал. Весь короткий путь я медленно шагала зачаровано глядя по сторонам. Не думала, что меня еще чем – то можно удивить, но старый и могущественный Стенхоуп Парк смог. Старинные портьеры, изысканные произведения искусства, неповторимый дизайн, хранивший в себе отпечатки веков, поражал. Музей, история целой семьи.
- Здесь великолепно, - сделала я комплимент, желая скорее польстить дворецкому, нежели хозяину дома. Маневр удался, старческие губы растянулись в гордой улыбке.
- Хозяин, делает все, чтобы сохранить Стенхоуп Парк для следующего поколения.
С этими словами от приоткрыл передо мной широкую дверь, откуда сочилась музыка, шепот толпы и веселья. Сделав глубокий вздох-выдох вошла и первое что увидела был Девид Торнтон, круживший в танце некую даму в красном.

Июльская гроза, покричала, да умолкла.
Смотрела мне в глаза , до рассвета белым волком

Я прощаюсь с городом дождей. Уезжаю, оставляя тут часть себя. Я покидаю тебя. Навсегда. Должна. Пока моя иллюзия не убила меня окончательно. Да, я бегу, бегу от себя, от тебя. Не знаю от кого больше. Дождь льет как из ведра. Слушаю его мелодию, пытаюсь уловить текст. Найти в нем успокоение. Поддержку. Мы с ним похожи. Бродим по свету, в поисках своей стези. Нам обоим понравился город дождей. Но тут мы чужие. Я ухожу, оставляю тебя одного. Просто Дождь. Просто, мне надо уйти. Прости, не могу разделить твою печаль. А ты всегда был рядом, барабанил в окна, будто говорил, я тут, с тобой. Но я прощаюсь, не провожай, не надо. Но ты ведь не послушаешься…

А я ждала ее рассказа, а я жила в двух судьбах сразу
Рекою время вспять, все прошло, но опять

Разве можно забыть, продолжая как прежде любить? Прошлое не будет прошлым, если оно все еще в нашем настоящем. Но, бороться с ним нет сил, все ушло на жалкие попытки забыть. Такие же жалкие, как и я сейчас. Борьбу я проиграла. Как и эту войну. Белый флаг. Дождь плещет по лицу, просит одуматься, желает привести в чувство. Не могу, просто дождь, все это сильнее меня. Ты плачешь? Дождь – это слезы неба. И я плачу. Кто же тебя так обидел? Мне больно. Будто кто-то разорвал меня не куски, раскромсал острием ножа.

Плачет и поет гроза, Но ее слезами мне не согреться
Ну, кто тебе сказал, Что ливни смоют раны на сердце

Стою под дождем, он обнимает холодными объятиями. Я не теряю надежду. Нет. Не на свою любовь – ее я похоронила. Небо плачет – это слезы по ней. Хочу свободы. Дождь, дождь, мой с меня мои печали, ветер унеси мою любовь к небесам. Хочу не чувствовать этой ноющей боли в груди, хочу свободно дышать, без щемящей тоски, без воспоминаний о нем. Просто Жить… Да, с большой буквы - Жить…

Поплакала душа, покричала да без толку
И надо сделать шаг, босиком да, на осколки

Наверно я мазохистка , но по-другому не могу. Не знаю, смоги ли вычеркнуть тебя из своей жизни? Забыть? Я попытаюсь. Пойду босиком, по осколкам, что остались после тебя. Потом научусь жить с израненными ступнями, с разбитым в кровь сердцем. Все проходит. Нет, не забывается, а именно проходит. И это пройдет…

И я пошла любя безмерно, к двум берегам одновременно
Чтобы тебе сказать, все ушло но опять

Будет время, когда смогу обернуться на прошлое. Да, именно ПРОШЛОЕ, и улыбнуться. И только тогда – это будет прошлым. Я так надеюсь на это. Сделать тебя прошлым, оставить на чердаке разбитых надежд. Нет, не как ненужный хлам. А как нечто очень дорогое, которому не место в твоем настоящем.
А теперь, мне пора… Оставляю в этом городе все, тебя, себя, чемодан набитый с осколками… И даже мой любимый дождь…

Плачет и поет гроза, но ее слезами мне не согреться.
Ну, кто тебе сказал, что ливни смоют раны на сердце?!

(текст Маша Собко "Гроза" )

Все было пропитано богатством и изяществом, пылало яркими красками роскоши. Люди вокруг, обстановка, зал, буквально все вокруг кричало о принадлежности семьи к высшему обществу. В центре залs, главные персоны этого вечера во главе с Девидом Торнтоном танцевали первый танец этого великолепного вечера. Будущий герцог Стенхоуп вальсировал в центре зала с некой леди. Красное одеяние девушки выделяло ее из толпы любителей классики, предпочитающей черно-белые тона . Темные волосы струились по плечам локонами. Гордая осанка, стройный стан.
- Девид и Александра великолепно смотрятся, - шепот позади привлек мое внимание. Две дамы мило перемывали косточки танцующим. Значит, леди в алом, некая Александра. Как мило. Уже собиралась отдалиться прочь от старых сплетниц. Но что-то, а вернее банальное женское любопытство задержало меня. Еще один порок в мою копилку.
- Согласна, эта была бы превосходная пара, - согласилась вторая, - И кажется, не просто так именно они открывают бал. Но ходят слухи, что у Александры есть дитя…
- Я слышала об этом, - подтвердила вторая, - не думаю что эта помеха для Девида, зная целеустремленность молодого человека…
Слушать далее я не стала, постукивая каблуками по мраморному полу, углубилась в толпу. Столкнувшись с официантом, взяла с серебряного подноса хрустальный бокал с искристым шампанским. Отпив глоток, насладилась неповторимым вкусом изысканного Armand de Brignac. Но увы, оценить грациозностью Девида Торнтона и некой Александры мне не дали.
- Эй, крошка, подари мне этот танец, - это был не вопрос, и не приглашение. Лишь дерзкое уведомление, о том, что мистер "Всегда получаю то, чего хочу" желает танцевать.
- Мистер ммм... , - я неторопливо обернулась, чтобы заглянуть в темные как теплая летняя ночь глаза, - пардон, месье. Весьма неожиданная встреча.
Я, конечно, лукавила, о принадлежности этого типа к высшему светы была осведомлена, еще с момента нашего первого знакомства.

Странные существа люди, имея одно, стремятся к другому, достигая желанного, даже не насладившись триумфом, ставят иные цели, бегут к ним, не останавливаясь на достигнутом. И так всю жизнь. А если быть точнее, через нее. Она протекает мимо, игриво помахав на прощание рукой.
Алан Дю Вилль, очень увлекательный персонаж из драмы жизни. Наше первое знакомство произошло довольно давно, когда он был гостем в моем мире, так мимолетно. Именно, гостем. Подобным типам с голубой кровью струившейся по венам, нет места в темных закоулках злосчастного Нью-Йорка. Город возможностей, город опасностей. Именно тогда, в ночном клубе «Кристалл» я случайно познакомилась с Аланом Дю Виллем. Что делала изнеженный французский аристократ в местном борделе под «шапкой» ночной клуб, для меня так и осталась загадкой.
- Ну не шастаться нам только среди мошенников.
Шутливо замечает Алан, а я скольжу взглядом по лицу. Он изменился. Наверно, и я за эти годы.
- А лексикон твой совершенно не подобает здешней обстановке, - замечаю я, осознавая, как же мы с ним не вписываемся в этот маскарад.
- Ну, должен я чем-то выделяться из толпы? Может, поболтаем во время танца?
Почему бы и нет. Легко могу стать мишенью Девида Торнтона. Так или иначе, мы встретимся. Во время танца буду недосягаема для него.
- Почему бы и нет?
Карты брошены, и сейчас этот наглец под маской «истинного» аристократа, профессионально вел в танце. Уверенно, непринужденно. Пока в потоке танцующих не заметил некую блондиночку. Дю Вилль явно не ровно дышал к дамочке, и искренне пытался быть милым со мной. Все это было настолько глупо, настолько забавно. Решила подыграть ему, и позлить дамы в серебристом платье.
Рукой игриво провожу по аккуратно уложенным волосам Алана, неотрывно заглядываю в глаза, улыбаюсь.
- Кого - то потерял? - непринужденно замечаю я.
- Не обращай внимания. А ты неплохо танцуешь.
Только он мог делать комплимент в такой унизительной форме.
Мне крыть.
- Я тоже весьма удивлена твоим талантам.
- И что же в этом такого особенного…
И Алана Дю Вилля у меня наглым образом украли. Как она заметила, ее зовут Мисс Ева Севарин. Но, детка, меня зовет Мишель. Невнимательность моего партнера ко мне, подзадорило меня. Легким движением руки, повернули лица Алана к себе.
- Милый, не отвлекайся, ты же знаешь, как я этого не люблю.
Ди Вилль удивленно повел бровью, я прижалась к нему как можно теснее.
- Ты смутился, душа моя? С каких пор моя близость тебя смущает? В Нью-Йорке ты был более раскован, - нежно шепчу ему на ушко. Затем, вырываюсь из цепких рук, и удаляюсь от него, помахав на прощание рукой.
Пусть разбирается со своей дамой, и ее неповторимым кавалером.
Осторожно пробираясь к столикам, краем глаза замечаю интересную сценку. Девид Торнтон и моя любимая сестричка. Дорвался. Отлично. Пока я наслаждалась компанией Алана, Девид успел настигнуть Молли. Не привлекая к себе внимания, подхожу к сестре. Слышу обрывок разговора. Он принял Молли за меня.
Готова поспорить, он в недоумение. За такое выражение лица мистера Торнтона я бы расплатилась многим. Все чуждое этому уверенному в себе мужчине теперь открыто читалась на лице - растерянность, неуверенность.
- Ну, по - крайней мере, все стало на свои места. – логично завершила Молли свой диалог.
- Что, Тень? – Не без издевки спрашиваю я, пока мистер Торнтон продолжает находиться в ауте.
- Эмм… Думаю, мистер Торнтон, просто обознался.
- Думаю, да, - соглашаюсь я со своей половинкой.
«Шикарно выглядишь» - шепчет мне сестра, и обращается к Девиду.
- Приятно было познакомиться, мистер Торнтон. А теперь, пожалуй, покину Вас.
И была таковой. Я же взяв бокал игристого шампанского у проходящего мимо официанта, покорно ожидала, пока мистер Торнтон вернет потерянное самообладание.