Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Италия. Милан

Наверное, мне снилось что-то интересное. И приятное. Поэтому так тяжело было просыпаться, когда в сознанье настойчиво пробился телефонный звонок. Он никак не умолкал, в пух и прах разметая надежду, что кому-то надоест ждать, пока я отвечу. От сна не осталось ничего – развеялся так же быстро и незаметно, как тает утренний туман в Лондоне.
Лондон! Подскочив на кровати, я почти с ужасом уставилась на светящийся экран телефона: не хватало еще проспать в аэропорт! Но мои страхи оказались напрасны: в запасе было предостаточно времени, а разбудить меня раньше звонка будильника решил ни кто иной, как мама. Ну конечно, никому другому не пришло бы в голову звонить в такую рань!
Я вздохнула и тронула пальцем экран, принимая звонок. Если не отвечу, она ведь не успокоится.
– Моника, ты до сих пор спишь? Как можно быть такой соней, у тебя же самолет совсем скоро!
Далее последовала весьма пространная тирада о том, что в моем возрасте и положении следует быть куда более осмотрительной. Не расстраивать своих близких, которые так искренне обо мне пекутся.
– И тебе доброе утро, мама, – я прикрыла глаза, вновь откидываясь на подушки. Еще можно позволить себе немного понежиться в постели, хотя про сон придется забыть – надеяться на быстрое завершение разговора, как всегда, не приходилось. Мама сразу вспомнила обо всех возможных проблемах. И о том, что я могу опоздать на самолет, и о том, какая в Лондоне переменчивая погода и потому следует особенно тщательно приготовить вещи для поездки, и что давно там не была и вполне способна заблудиться.
Я потянулась на постели, сдерживая желание рассмеяться. Иногда казалось, что теперь мама стала волноваться обо мне намного больше, чем прежде. И это при том, что я старалась не волновать ее понапрасну и не рассказывала о львиной доле своих проблем.
Хотя такой она была всегда. Раньше, особенно в школе, это здорово подбешивало, но теперь я научилась смотреть на ситуацию иначе. Мне скоро тридцать, а мама - она не молодеет. Болеть чаще стала. И вроде бы ничего серьезного, но каждый раз, возвращаясь домой из очередной поездки, я замечала, как время оставляет очередной след на ее лице. Когда увидела это впервые, как-то странно сжалось сердце и защипало в глазах. Слезы удалось скрыть, но с того момента чрезмерная опека перестала раздражать.
- Моника, ты меня совсем не слушаешь! - возмущенный голос прервал мои размышления.
- Слушаю, ма, - я отложила телефон, включив его на громкую связь, и снова потянулась. - Просто сегодня предстоит насыщенный день, и мне уже скоро выезжать. Мысленно строила планы, чтобы ничего не забыть. И не опоздать.
- А я как раз и забочусь, чтобы ты не опоздала! - отозвалась мама, и в ее голосе я уловила смесь легкой обиды и одновременного довольства собой. - Рауль заедет за тобой через час. Он только что выехал.
- Это было совсем не обязательно.
Я предпочла бы добраться на такси. Терпеть не могу обременять кого-то без нужды. Но спорить бесполезно, да и если водитель отца уже в пути, отменить поездку было бы еще более неловко.
Чуть поежилась, когда ноги коснулись прохладного пола, но это помогло сбросить остатки сна. Подошла к окну, распахивая шторы, и комнату тотчас наполнили первые, еще не яркие солнечные лучи, - и я невольно улыбнулась: хорошо бы такая погода продержалась подольше. И здесь, и особенно…
- В Лондоне сегодня не дождливо, – слова матери опередили мои собственные мысли. - Но я надеюсь, ты взяла и зонт, и теплые вещи. И не забудь позвонить мне, как только доберешься! И Раулю скажи, чтобы ехал аккуратно, а не гнал, как обычно.
Я все-таки рассмеялась, но позже, уже пообещав маме, что выполню все ее наставления и вести себя буду, как взрослый и сознательный человек. Правда, уточнять, что наши с ней представления о сознательном и правильном поведении могут слегка разниться, не стала. И ей спокойней, и мне.
Уже спустя час с небольшим я уселась в салон отцовского Maserati.
– С ветерком поедем, синьорина? – Рауль сверкнул белозубой улыбкой, подмигнув мне в зеркало заднего вида.
Машинально рассматривая проносящиеся мимо виноградники и рисовые поля, я улыбнулась в ответ.
– Как всегда, Ро. Можешь гнать, пока не доехали до города. И надеюсь, ты не сдашь меня родителям.
– Конечно, нет! – водитель изобразил на лице притворный испуг. – Я вообще буду нем, как рыба!
- Это вряд ли, - представив добродушного болтуна молчащим дольше пяти минут, я рассмеялась. Такое вряд ли возможно. Но вот в том, что мои маленькие секреты он не выдаст, можно было не сомневаться.
– Соскучилась по твоей езде, – не удержалась от комплимента, выбираясь из автомобиля на крытой парковке Линате, куда Рауль доставил всего за полчаса. – И по тебе, – он расплылся в улыбке и стиснул меня в объятьях, а потом суетливо кинулся выгружать мои вещи из багажника.
– Пора, синьорина Моника. Позвони, когда будешь возвращаться, я встречу. Доброго пути и наилучшие пожелания твоей подруге! Viva gli sposi!
– Обязательно передам, – чмокнув мужчину в гладко выбритую щеку, я направилась к стойке регистрации, снова подумав о том, что с водителем отцу определенно повезло. Не только надежный работник, но и верный друг, который вот уже столько лет находится рядом, став почти членом нашей семьи.
В салоне самолета, усевшись на свое место, я вытащила из сумочки плотный золоченый конверт. Бумажное приглашение было, скорее, формальностью: о предстоящей свадьбе Арлин рассказала задолго до того, как оно оказалось в моих руках. Но особенное что-то таилось в этом небольшом кусочке картона, рассматривая который всякий раз, я улыбалась, а в сердце становилось теплее. Это чувство было сродни тому, которое я испытала на Ибице, познакомившись с избранником Арлин.
За время, что мы проработали вместе, я видела ее всякой. Энергичной, вдохновленной, расстроенной, упрямой, но никогда – настолько счастливой и влюбленной. А за последний год так много случилось печального, что было вдвойне радостно теперь замечать такие перемены в ней. И понимать, что это не попытка привлечь внимание, не продуманный и взвешенный пиар ход, а то искреннее чувство, которое далеко не каждому удается встретить в жизни. Арлин заслужила счастье. И тот, кто находился с ней рядом, – тоже. Иначе он не смотрел бы на любимую так, обнимая ее, даже когда не прикасался. Глазами. Одним присутствием.
“Дамы и господа, добро пожаловать на борт рейса 4С7 с обслуживанием из Милана в Лондон. Спасибо, что выбрали Бритиш Эйрлайнз”.
До отправления оставалось еще несколько минут и перед тем, как отключить мобильный, я отправила сообщение человеку, с которым непременно должна была увидеться в ближайшее время, чтобы обсудить свадебный подарок.

Вопреки уверениям мамы, Лондон встретил мелкой осенней моросью. Впрочем, это было привычно. За годы учебы в Брайтоне я не раз убедилась в капризности столичной погоды, потому сейчас и не особо рассчитывала, что здесь окажется так же тепло и солнечно, как в Милане.
Получив багаж, прошла на стоянку, но едва успела оглядеться в поисках свободного такси, как вдруг услышала, как кто-то совсем рядом произнес мое имя.
С удивлением обернувшись на оклик, изумилась еще больше. Коннор Крейг. Старый знакомый отца и по совместительству корреспондент одной из лондонских желтых газетенок.
- Моника, дорогая, какая встреча! Это правда ты? Поверить не могу.
Он едва не полез обниматься и выглядел при этом таким радостным, что будь на его месте кто-то другой, я бы непременно повелась. Но этого проныру знала слишком хорошо, чтобы поверить, будто он оказался тут случайно.
- Собираешься в отпуск, Крейг? - он стоял без багажа, потому такое предположение звучало довольно нелепо. Но сейчас мне было плевать: я хотела выиграть немного времени, чтобы раскусить этого типа как можно скорее. - Или кого-то встречаешь?
Его глаза забегали, выдавая беспокойство.
- Провожаю. Друг только что пошел на посадку. Приезжал ко мне немного отдохнуть от работы. Подвезти тебя? Раз уж мы встретились. Заодно расскажешь, как там поживает Луис, - не дожидаясь ответа, он потянулся к моему чемодану. - Ты уже забронировала отель?
- У папы все хорошо. На следующей неделе летит в Штаты, - в подробности я не стала вдаваться, но Крейга, похоже, интересовал вовсе не мой отец.
- А как дела у мисс Меррик? Наверно, подготовка к свадьбе в самом разгаре? Все только и говорят об этом.
“Ну конечно! И как я сразу не поняла, откуда ноги растут”.
Выходит, не получив нужной информации из других источников, он решил взяться за меня. Даже выяснил, когда и куда я прилетаю. Хотелось бы еще знать, от кого.
“Как же они все достали! Так и норовят влезть”.
Я отвернулась в сторону, пытаясь скрыть негодование, но тут в голову пришла одна идея. “Сенсации ждешь? Что ж, будет тебе сенсация!”
- А знаешь, отличное предложение, - я улыбнулась Коннору и в ответ на его недоуменный взгляд пояснила: - Доехать с тобой до города. Хочется скорее в душ и пообедать, а такси еще неизвестно сколько придется прождать.
Конечно, это было полнейшей чушью - в аэропорту почти никогда не возникало проблем с такси, но Крейга мои слова нисколько не смутили. Наоборот, он весьма обрадовался, услышав согласие. А я продолжала улыбаться, помалкивая до самой машины, чтобы уже там огорошить его.
- Да, перед свадьбой всегда много суеты, куда ж без этого. Но Арлин молодец. Лучшего места для торжества не придумаешь.
Журналист как раз выруливал со стоянки, и я прямо физически ощутила исходящее от него нетерпение. И не знает ведь, как спросить. Взглянула в окно, стараясь держаться как можно более непринужденно, потом снова повернулась к водителю.
- Всегда мечтала побывать на Велаа, а тут еще такой повод.
Крейг нахмурился, что-то соображая, а потом изумленно вытаращил на меня глаза.
- Мальдивы? Ты шутишь сейчас?
- И не думала. Отличное место, чтобы спрятаться от всей вашей братии и спокойно насладиться праздником. Разве нет?
- Но это же чёрт знает как далеко! Еще и частный остров!
- Вот именно, - я прямо-таки получала наслаждение, видя, как меняется выражение его лица: от простого удивления до почти шока. - Чем дальше, тем лучше. И ты вроде как за рулем, так что смотри за дорогой!
Я отвернулась, сделав вид, что увлечена рассматриванием пейзажа за окном и позволяя своему спутнику обдумать услышанное. Он довольно долго молчал, и уже на подъезде к отелю выдал:
- Погоди! Я ведь просил проверить все рейсы. Она не покупала билеты. Ни за что не поверю, что на собственную свадьбу Арлин Меррик помчится в самый последний момент.
Я усмехнулась.
- Фу, Крейг, я была лучшего мнения о тебе. Ты и правда считаешь, что люди, способные позволить себе отдых на Велаа, отправятся туда обычным рейсом? И тем самым позволят таким, как ты, обо всем пронюхать? Жениха и невесту доставит на Мале частный самолет, а уже оттуда они доберутся до острова на гидросамолете. Ну а с гостями все гораздо проще - вам ведь не удалось выведать список приглашенных? Знаю, что нет, иначе ты бы не караулил меня в аэропорту!
- Я не караулил. Звонил по делу твоему отцу, и он сказал, что ты собираешься в Лондон. А тут как раз мой друг…
Неужели он и впрямь считает, что кто-то может поверить в такую неуклюжую ложь?
- Прекрати, - теперь, когда я выдала ему необходимый объем информации, а он благополучно ее заглотил, оставаться вежливой было необязательно. - Я прекрасно знаю, что никакого друга ты не провожал. Наверняка наплел что-то моему отцу, чтобы выяснить, когда я приезжаю. С другой-то стороны подобраться не получилось. Но ты не особо надейся, на остров вас не пустят.
Крейг ухмыльнулся, и от его самодовольства мне стало еще веселее. Можно представить себе, сколько усилий и средств он приложит теперь, чтобы добраться до Велаа. И какое разочарование ожидает его там. Но когда он все поймет, будет уже поздно.
В этот момент мы как раз остановились у отеля.
- Спасибо, что подвез. И удачи, думаю, она тебе понадобится.
- Тебе тоже. Рад был повидаться. Передавай привет мисс Меррик. Хотя, - Крейг снова самодовольно хмыкнул, - думаю, у меня самого скоро будет такая возможность.
Тут, на мое счастье, подошел портье и, передав ему багаж, я поспешила скрыться в отеле, чтобы не выдать себя, рассмеявшись в голос.
Узнать о том, для чего Луис Спарсен поведал журналисту о моем приезде, удалось довольно быстро. Я едва успела принять душ, как зазвонил телефон.
- Как долетела, Моника? - выслушав мой короткий и ничем не примечательный рассказ о перелете, отец сообщил: - Кстати, забыл вчера сказать. Тебя искал один человек.
Разумеется, в то, что папа “забыл” предупредить, я не поверила.
- Ты сдал Крейгу собственную дочь? Он пас меня прямо в аэропорту.
- Сдал? - казалось, отец был несказанно удивлен моему заявлению. - Я всего лишь немного помог старому приятелю. Бедняга совсем извелся от недостатка информации.
Да и потом, бесплатный трансфер до отеля - разве плохо? Коннор ведь подвез тебя?
Вот же хитрый лис. Я в очередной раз восхитилась изобретательности отца.
- Подвез. Еще и уехал абсолютно счастливым.
Будто воочию увидела удовлетворение на папином лице.
- Узнаю мою девочку. Значит, удалось его облапошить?
Я рассмеялась.
- Да, теперь он отправится на Мальдивы с попыткой проникнуть на частный остров и добыть эксклюзивные фото со свадьбы. Еще и попытается обогатиться за счет коллег, продав им эту информацию.
Отец расхохотался в ответ.
- Дочка, не боишься, что вернется он оттуда далеко не таким счастливым, каким был сегодня? Может, не стоило так шутить? Хотя это была бы не ты, если бы не выкинула что-то подобное.
- Зато есть шанс, что на свадьбе удастся обойтись без всех этих писак и папарацци. А в случае чего ты же мне поможешь? Хотя я не верю, что он всерьез может быть опасен. Ну позлится немного, зато в следующий раз трижды подумает, прежде чем соваться, куда его не звали. Любопытство иногда бывает губительным, ты же этому меня учил.
- Ты хорошая ученица, моя дорогая, - проговорил отец, и я снова улыбнулась, ощущая, как мне становится тепло от его слов. Ведь действительно почти всем, что знала и умела, была обязана ему, а это дорогого стоит.
- Передай маме, что у меня все хорошо. Пусть не волнуется. Я позвоню вечером.
Попрощавшись с отцом, я набрала номер Арлин. Не терпелось рассказать, как разыграла Крейга, а заодно сообщить о своем приезде. Заранее называть точное время прилета специально не стала: у нее наверняка полно дел, еще не хватало, чтобы решила меня встречать.
Телефон подруги не отвечал, и я отправила смс: "Арли, я уже в Лондоне и полностью в твоем распоряжении. Позвони, когда освободишься".

Доброго вечера всем!


Я за) Когда еще будет возможность так нарядиться?

Всем доброго вечера)
Спасибо за новый красивый выпуск журнала. Победителей - с заслуженными статусами.
Доминик, ваш пост очень понравился и поднял настроение.

Я выбираю номер 27.

Арли, дорогая, с праздником тебя!

Пусть твоя жизнь будет полна света и радости. Счастья и безграничной любви!

“Хотел бы я знать, зачем звезды светятся... Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою”
Антуан де Сент-Экзюпери. “Маленький принц”

Интересно, по какому принципу выбирались слова? Я с улыбкой смотрела за стараниями замаскированного под Фредди Крюгера кузена Арлин и думала о том, что он справился со своей задачей на отлично. Хотя словечко непростое попалось, а в сочетании с его образом – прямо-таки оксюморон. Если маньяку достался снег, то для моего наряда дьяволицы подойдет… я задумалась – бабочка? Или ромашка? Или?
Тааак, Моника, стоп, – приказала я самой себе, понимая, что фантазия сейчас может занести очень далеко, а толку от этого будет мало. Вряд ли в выборе слов для игры присутствовала какая-то закономерность, а если она и была, угадать, какая именно, у меня бы вряд ли получилось. Поэтому лучше просто принять эстафету и заодно проверить свою сообразительность.
– Теперь моя очередь, – я поднялась с дивана, с которого до этого наблюдала за всем происходящим, и чуть поправила волосы, чтобы они не закрывали стикер на лбу.
– Как-то ты слишком быстро написала, – сообщила я Арлин, разворачиваясь к гостям и демонстрируя наклейку у себя на лбу. – Я не успела понять, сколько там букв. Хотя, думаю, это бы мне не сильно помогло. Ладно, буду пробовать. Я живая?
– Да.
Положительный ответ оказался неожиданностью. Мне повезло, и я человек?
– Я человек?
– Нет.
Ясно, рановато обрадовалась.
– Животное?
– Нет.
– Птица.
– Нет.
– Рыба?
Дружный смех подсказал, что я и на этот раз ошиблась.
– Растение?
Опять нет. Я покосилась на Арлин: Что же ты там написала? Подруга пожала плечами: мол, отгадывай, давай.
Кто там еще остался живой? Меня назвали каком-нибудь земноводным?
– Ящерица? Или кто-то, ей подобный?
– Э, нет! – меня тут же поставили на место. – За один раз можно только один вариант. И нет, не ящерица.
– Ну, тогда остается только насекомое.
Если окажется опять неверно, придется просить подсказку, потому что вариантов в моей голове больше не осталось.
– Насекомое.
Вдохновленная тем, что наконец-то попала в точку, я принялась отгадывать с еще большим энтузиазмом.
– Я умею прыгать?
– Нет.
– Ползать?
– Нет.
– Летать?
– Да.
Сразу вспомнились свои мысли перед началом игры. Неужели, и правда бабочка-дьяволица? Я прыснула, потешаясь над собственным предположением.
– Я бабочка?
– Нееет, – гости дружно расхохотались, и я засмеялась вместе с ними. Так и знала, что не стоит идти на поводу у собственной фантазии.
– Тогда, может быть, я пчелка? – спросила наугад, почти уверенная, что опять промахнулась, но кивки и аплодисменты уверили в обратном. – Пчела? – переспросила растерянно, все еще не веря, что отгадала. – Ну надо же… – Помахала руками, имитируя движения крыльев, а затем сложила ладони в виде конуса и прижала их ко лбу. – Жжжж.

– Похожи мои кривляния на полет пчелы? – все еще смеясь, я подошла к подруге. – Если бы мы играли в пантомиму, я бы справилась быстрее. А вообще, Арли, отличная задумка с этой игрой. Даже не помню, когда я последний раз так смеялась. Надо будет как-нибудь повторить. Вот вернетесь из свадебного путешествия и сыграем. Кстати, – решила воспользоваться паузой, пока никто из гостей не взялся продолжать игру, – у меня есть для вас подарок. Для самой свадьбы я приготовила кое-что другое, а это – маленький экспромт. Увидела случайно сегодня днем, когда гуляла по городу, и мне очень захотелось, чтобы эта вещица была у вас. Телескоп – на случай, если вам захочется полюбоваться звездным небом. Один из самых мощных и одновременно компактных на сегодняшний день, так что его даже можно будет взять с собой в какое-нибудь путешествие. Курьер доставит его чуть позже, а это – небольшое приложение.
Я вытащила из сумочки плотный темно-синий конверт с изображением звездного неба и протянула его Арлин. – Сертификат, подтверждающий, что две звезды в нашей Галактике названы вашими с Адамом именами.
Глядя на ошеломленное лицо подруги, я улыбнулась и пояснила.
– Конечно, предъявить на это микросозвездие юридические права вряд ли получится, – это, скорее, виртуальное владение и символический довесок к телескопу. Но все равно, – я вспомнила слова из своей любимой сказки и сказала, становясь серьезной, о том, чего мне очень хотелось для Арлин и ее избранника:
– Пусть на том пути, который вам предстоит пройти вдвоем, у вас всегда получается находить свою звезду. И самый правильный путь.

С Рождеством, Между!



Джеймс, благодарю за добрые пожелания!

Принесла на елку ангела и забавных снеговиков.

Софи, поздравляю и желаю исполнения всего задуманного. Пусть каждый новый день будет наполнен удачей и счастьем! И, конечно, желаю любви. Без нее никак, а с ней можно преодолеть все на свете

Это оказался самый необычный девичник из всех, на которых мне доводилось бывать. Хотя, думаю, и не только девичник. Мужская половина наверняка бы согласилась со мной.
Никому из нас не случалось переживать подобного. Я насмеялась так, что к концу вечера у меня начала побаливать челюсть, а то и дело проступающие на глазах слезы от смеха могли бы испортить макияж, если бы слегка размазанная тушь для образа дьяволицы не была, скорее, плюсом, чем минусом.
А уж смесь ошеломления и восторга в глазах встречавших нас людей в соседних домах я точно запомню надолго. Жаль только, что никому из них не пришло в голову, кто именно стучался в их двери этим вечером. Уверена, догадайся они, что за маской прелестной ведьмочки скрывается сама мисс Меррик, наш конфетный «улов» стал бы значительно бОльшим.
«Надо посоветовать Арли упомянуть об этом когда-нибудь в своих мемуарах», – решила я, уже оказавшись в своем номере в отеле и размышляя о событиях прошедшего вечера. Представила, как какая-нибудь к тому времени одряхлевшая леди будет сокрушаться, что упустила возможность заполучить автограф звезды и после хвастаться, что принимала ее в своем доме на День всех святых. Эта мысль настолько развесела меня, что захотелось поделиться ею с подругой, но, взявшись было за телефон, я тут же отложила его, осознав, что Арлин сейчас занята куда более важными делами. А мне, хоть пока и не хотелось спать, лучше лечь, чтобы завтра на свадьбе не клевать носом и не спасаться ударной дозой кофеина.
Правда, улеглась я все-таки не сразу. Сначала понежилась немного в ванне с душистой пеной, на что в обычные дни почти никогда не хватало времени. А потом отправила сообщение маме, что у меня все хорошо и с пожеланиями спокойной ночи. Сейчас мне как-то непривычно не хватало ее. И отца. Сегодняшний вечер был полон веселья, но не только. Еще я видела тепло, что отчетливо отражалось в глазах Майкла, когда он смотрел на дочь. Любовь в глазах деда Адама. Не заметить это было невозможно, как и не задуматься о быстротечности жизни нашей и о ценности таких вот мгновений, когда мы вместе с теми, кто нас любит, и можем, и должны сказать им об этом.

Количество времени, которое я утром провела перед зеркалом, удивило меня саму. Так быстро собраться куда-то у меня получалось нечасто. А вот увиденное очень нравилось. Мисс Харлей постаралась на славу: каким-то невероятным образом выбранное ею платье подружки невесты сидело так, будто сшито было специально для меня. Такого эффекта не всегда удавалось добиться, даже когда я выбирала наряды самостоятельно.
– Прекрасно выглядите, – девушка из салона красоты при отеле, что занималась моей прической и макияжем, улыбнулась, закрепляя в волосах последнюю шпильку и оглядывая меня с ног до головы. – Хоть сейчас на фотосессию. Ваш спутник будет в восторге.
Почему-то она решила, что у меня намечается свидание, о чем не раз не очень прозрачно намекала, пока возилась с моими волосами. А я не стала делать ничего, чтобы ее разубедить. Пусть лучше всем станет известно о свадьбе, как об уже свершившемся факте, чем до того, как все состоится.
Похвалить себя за расторопность не удалось: в доме Мерриков я оказалась далеко не первой из прибывших. Там уже было столько людей, что в первое мгновенье я испугалась, решив, что опоздала.
– Нет-нет, это я приехала раньше, чтобы ничего не упустить, – успокоила меня Джулия, с которой я поделилась своими опасениями, предварительно поблагодарив за выбранное платье. – Очень рада, что вам понравилось. Хороший день начинается с хорошего наряда, а сегодня отличное настроение как нельзя кстати.
Ее слова стали для меня очередным откровением. Похоже, эту женщину не слишком удивило мое восхищение: она и так знала, что все сделала идеально. Есть чему поучиться – такой уверенности в себе мне самой порой не хватало.
– А вот и наши жених с невестой, – мисс Харлей первой заметила появившихся в холле Арлин и Адама и с решительным видом направилась к ним.
Я улыбнулась, оглядывая подругу. В ее взгляде, обращенном к Адаму, было столько счастья, обожания и предвкушения чего-то невероятного и волшебного, что я подумала: останься она даже в этом самом костюме ведьмы, все равно будет самой прекрасной невестой на свете.
Но как бы ни были умилительны эти рассуждения, времени на них оставалось не так уж много. Подошла ближе и ухватила подругу за руку – уж слишком красноречивы были взгляды, которыми та обменивалась с женихом. Еще не хватало, чтобы эти двое решили продолжить добрачную ночь добрачным утром. Привести невесту в порядок в машине по пути на церемонию будет не под силу даже всемогущей Джулии Харлей.
– Потом налюбуетесь друг другом – у вас для этого вся жизнь впереди, – сообщила я Арлин. – А сейчас идем, хочу поскорее увидеть твое платье. И тебя в нем. Ведьмочка получилась отменная, теперь пора заняться превращением в фею.

Какая все-таки невероятная штука – жизнь. Как быстро и непредсказуемо все меняется в ней. Еще какой-то год с небольшим назад я и представить не могла, что так скоро окажусь на свадьбе Арлин. Сама для себя не думала ни о чем подобном, да и Арли с трудом представляла в роли замужней дамы. Теперь же, наблюдая за обрядом венчания и рассматривая в буквальном смысле светящуюся от счастья подругу, я не могла не согласиться с тем, что все происходящее и правильно, и своевременно. Дорогого стоит найти в этом мире кого-то, кто заставит твои глаза так сиять. А когда ответный взгляд тоже полон любви – это уже действительно подарок судьбы. Не исключено, правда, что все эти чувства и события внесут серьезные коррективы в график гастролей. Я усмехнулась, вспоминая, как перепугалась на Барбадосе, когда заподозрила, что подруга в положении, и оценила возможный масштаб последствий. Потом, правда, было достаточно времени успокоиться и понять, что любую проблему со студией можно решить. Так всегда учил отец, да собственный опыт показывал, что все рабочие вопросы у меня неплохо получалось разруливать. И сейчас, случись что-то непредвиденное, мы справимся. Хотя пока – я окинула взглядом точеную фигуру невесты – на беременную Арлин не похожа. Так что, может, мои опасения и вовсе напрасны.
Мне стало немного смешно. Наверно, я единственная здесь, кто думает сейчас о таких вещах, как контракты и предстоящие гастроли. Мама бы точно, узнай она об этом, упрекнула бы меня в излишней прагматичности. «Моника, о чем ты думаешь?! – прямо-таки представила, как возмущенно прозвучал бы ее голос. - В такой момент! Вместо того, чтобы слушать священника и думать о собственном будущем».
«Думаю, – прозвучала ответная фраза в моем сознании. Не для мамы – для себя. - Я безумно рада за Арлин. И сама совсем не против оказаться на месте невесты. Правда, не сейчас, а тогда, когда встречу кого-то, кто будет вот так же смотреть на меня. И без которого я сама вот так же не смогу дышать».
Вытащив из сумочки телефон, я сделала несколько снимков. Конечно, их качество и рядом не будет стоять с качеством тех фотографий, которые получатся у Бенкрофта. Я знала это наверняка: видела его работы всего пару-тройку раз, но этого хватило, чтобы убедиться в мастерстве фотографа. Но мне все равно хотелось запечатлеть счастливых невесту и жениха именно в том ракурсе, который виделся с моей стороны.
Убирая телефон, я вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернулась и увидела мужчину, высокого импозантного блондина. У меня отличная память на лица, и если бы встречала его хотя бы однажды, то наверняка узнала бы сейчас. Но мы совершенно точно не были знакомы. Тогда почему он рассматривает меня и что вообще делает здесь, в месте, куда были приглашены только самые близкие? Я задумалась. На журналиста не похож, но уж кому, как не мне знать, насколько умелы и изобретательны бывают те в своем желании пробраться туда, где им совсем не рады. Не хватало еще, чтобы все наши усилия сохранить информацию о церемонии в тайне, оказались напрасными. Надо будет при первой возможности уточнить у Джулии, кто он такой.

Сразу после венчания и отъезда Арлин и Адама в свадебную прогулку, я отправилась на Боу стрит. Гостей там пока еще было немного, но я знала, что меня уже ждут. И хотя основные вопросы мы обговорили заранее, остался ряд моментов, которые нужно было обсудить при встрече. И до начала свадебного банкета.
– Рада тебя видеть, – я обняла молодого рыжеволосого мужчину, который дожидался меня в гримерной. – И еще раз спасибо, что согласился приехать.
– Тебе спасибо, что пригласила, – Эд солнечно улыбнулся в ответ. – Это самое интересное мероприятие за последнее время из многих, где мне пришлось бывать.
– Обязательно передам твои слова Арлин. Ей будет приятно.
– Она уже знает?
– О том, что ты здесь? Нет, конечно. Ты же сюрприз! Подарки нужно разворачивать на празднике, но уж никак не заранее.
Эд расхохотался.
– Знаешь, а меня ведь еще ни разу не дарили. Довольно интересное чувство, должен тебе сказать.
– Не тебя, а твою песню, – уточнила я. – Это разные вещи.
– Да? – он сделал вид, что задумался. – А я бы не отказался и сам быть подарком.
Я изумленно уставилась на него, не понимая, как такое вообще могло прийти ему в голову.
– Свадебным подарком для Арлин? Не думаю, что это пришлось бы по душе ее мужу.
Или Эд очень хорошо играл, или мои слова действительно разочаровали его.
– Жаль. А ведь я давно мечтал спеть дуэтом с Арлин Меррик. Наши голоса хорошо бы звучали вместе.
– Теперь Фостер, – машинально поправила я и задумалась. – Может быть. И это могло бы оказаться весьма прибыльным проектом.
– Конечно! – воодушевленно подхватил мужчина. – Я представляю афиши, на которых…
Я хмыкнула, жестом останавливая его. Признаваться в том, что мечты Эда мне и самой по душе, было рановато.
– Придержи коней. Это пока только идея, и вполне может быть, что ею и останется. Но я обещаю поговорить с Арлин, когда она вернется после медового месяца.
– Договорились, – Эд удовлетворенно потер руки. – А теперь расскажи мне, здесь на самом деле не будет ни одного журналиста? Никаких съемок из-под стола? Никаких скандальных снимков? Как тебе это удалось?
Я рассмеялась.
– Это оказалось непросто. Но ты преувеличиваешь мои заслуги, одна я бы ни за что не справилась. Все в основном организовала Джулия Харлей, вот кто действительно умеет работать. И избавляться от папарацци в том числе. А что касается скандальных снимков – тут все от тебя зависит. Фотографы у нас есть, и если будешь плохо себя вести, я могу попросить увековечить это. На всякий случай, вдруг понадобятся в будущем компрометирующие кадры.
Мои слова его развеселили.
– В моем случае любой скандал – скорее плюс, чем минус. И вряд ли на этих фотографиях может быть что-то такое, чего не случалось раньше. Так что на твоем месте я бы не слишком на это рассчитывал.
Я опять улыбнулась.
– Лучше скажи мне, тебе удалось отрепетировать в зале? Там все готово? Я хотела, чтобы ваше выступление было в самом начале. Ну, разумеется, после того как все немного утолят голод.
Мужчина кивнул.
– Да, оборудование в порядке и здесь отличная акустика. Так что можно начинать, хоть сейчас.
– Прекрасно. Тогда я пока покину тебя и пройду в зал.
– Попозировать перед фотографом? – он шутливо приподнял бровь.
– Это тоже. Надо же подружке невесты хотя бы чуть-чуть засветиться на фотографиях. А заодно проверить, как ведут себя гости. Может, попадется компромат на кого-то другого, если с тобой этот вариант не светит.
И уже когда находилась в дверях, мне в спину донеслись слова, вызвавшие на моей лице очередную улыбку.
– Смотри, как бы на тебя саму не нашлось компромата.

Несмотря на большое количество танцующих пар вокруг, не заметить среди них Изабеллу Меррик, буквально не сводящую с нас глаз, было невозможно.
– Твоя мама смотрит на меня так, словно я вожделенный рождественский подарок под елкой. И это при том, что мы с ней лично даже не знакомы.
– О, да, – Доминик ухмыльнулся. – Уверен, она уже представляет, как будет нянчить наших с тобой внуков.
– Все мамы одинаковы, – я рассмеялась в ответ на его слова. – Правда, не понимаю, как одного из самых привлекательных мужчин в этом зале до сих пор не захомутала какая-то красотка.
– Одного из? – он нахмурился, пристально глядя на меня. – Ты хотела сказать: самого привлекательного?
– Возможно.
Притворная серьезность на его лице сменилась откровенным весельем.
– Уверен, моя кузина готова с тобой поспорить по поводу мужской привлекательности.
Я кивнула.
– Не сомневаюсь. Я вообще думаю, что Арлин не видит никого другого, кроме мужа. Но это и правильно. Хотя я имела в виду неженатых мужчин.
– Так вы, оказывается, поборник нравственности, мисс Спарсен?
Я покачала головой, смеясь.
– Скорее, просто жадная. И терпеть не могу делиться. Поэтому женатых мужчин для меня в принципе не существует. А среди неженатых я вполне готова вручить тебе пальму первенства. Так что, да, допустим, что ты самый привлекательный. Ну и бесспорно, самый скромный.
Доминик расхохотался, а я задумалась. Посмотрела на танцующих неподалеку молодоженов и в который раз за вечер подумала о том, насколько подходящие в песне слова. В тех, что звучали раньше, и в этой. Вновь порадовалась, что решила пригласить на свадьбу именно этих ребят. Они как будто чувствовали настроение. Ведь про любовь тоже можно сказать по-разному. А у них это получалось так уместно. И если бы Арлин сейчас пела сама, возможно, она выбрала именно эти слова: «Ты чувствуешь любовь этой ночью? Она здесь, в нас…»
Обращаясь же к Доминику, я не лукавила. Мне нравилось с ним танцевать. Нравились его шутки. Вообще нравилось это время, несмотря на то что все происходящее не укладывалось в рамки моего понимания. Но сейчас это и не нужно было. Склонность к авантюризму была не лучшей, но неотъемлемой чертой моего характера с самого детства.

Впервые это открытие я сделала лет в восемь, когда загорелась идеей научиться кататься на коньках. К слову сказать, среди родственников и ближайших знакомых фигуристов никогда не было, да и вообще подобное увлечение как-то не пользовалось спросом, потому мое желание вызвало совершеннейшее недоумение.
– Моника, дорогая, – голос мамы, вразумляющей меня, приобрел особую, только ей свойственную нравоучительную интонацию. – Совсем необязательно перепробовать в жизни абсолютно все.
– Все я и не собираюсь. Только то, что мне интересно.
– Но это может быть опасно! – голос сделался выше, а в глазах отразилось такое искреннее волнение, будто я намеревалась не на коньки встать, а по меньшей мере отправиться в одиночку и без подготовки на Эверест.
– Зато как увлекательно! – не то чтобы я хотела спорить, но и отказываться от своей мечты не собиралась. Даже ради маминого спокойствия.
Ей не удалось меня переубедить. Я втайне от всех купила на сэкономленные на школьных обедах деньги коньки и отправилась на самый большой каток города. Была почему-то уверена, что начинать надо с самого большого. Там, где меня все увидят. Не потому, что хотела покрасоваться, – чтобы не возникло повода и возможности отступить.
Стоит ли говорить, что домой я в тот день вернулась вся в синяках, с разбитой губой и непоправимо испорченных новеньких лосинах? И абсолютно счастливой. После нескончаемого количества попыток и падений мне, наконец, удалось почти красиво прокатиться вдоль поручня, за который старательно цеплялись такие же «умельцы». Почти – потому что, видя свое отражение в огромных зеркалах, вывешенных вдоль всего поля, я прекрасно понимала, что ни о каком мастерстве пока и речи быть не может. Достаточно того, что я хотя бы держусь на ногах. Но это было уже огромным достижением.
Мама демонстративно закатила глаза, схватилась за сердце и удалилась в свою комнату, не сказав мне ни слова. Я ждала от отца серьезного нагоняя, но он, внимательно выслушав мой восторженный рассказ о событиях прошедшего дня, совершенно неожиданно заявил, что… гордится мной. Что я поступила абсолютно правильно. И что понять некоторые вещи можно, только лично познакомившись с ними.
– А мама говорит, что все пробовать необязательно. И что это может быть опасно.
– Мама просто волнуется за тебя. И не хочет, чтобы тебе было больно, – отец, как истинный дипломат, старался никогда не унизить значение того, что говорила или предполагала мать. Но при этом умел в случае необходимости продвинуть собственную идею. Причем делал это так искусно, что порой матери казалось, будто к этой мысли она пришла самостоятельно. Редкостный талант, который всегда вызывал у меня восхищение и желание научиться действовать так же. Побудить людей поступать по-моему и при этом внушить им, что таковым является их собственное решение.
– Мне было больно, – я посмотрела отцу в глаза, радуясь, что нахожу у него понимание. – Но я не жалею ни об одной минуте этого дня. Я ведь научилась кататься. Папа! Меня даже похвалили!
Он рассмеялся, обнимая меня и усаживая к себе на колени. Я прижалась лбом к его чуть колючей щеке и почувствовала совершенное умиротворение. И навсегда запомнила те слова, что прозвучали затем:
– Не страшно, если ручеек вдруг сменит свое направление или затеряется на крутых склонах высоких гор. Главное, чтобы он продолжал двигаться. Куда опасней стоячая вода.

Вот и сейчас я была готова рискнуть. Я впервые так плохо понимала мужчину. Доминик не походил ни на одного из моих знакомых. Действительно весьма привлекательный, более чем уверенный в себе и абсолютно непредсказуемый. Чего стоила хотя бы его выходка с куклой на аукционе. Наверняка шокировал он не только собственную мать, но и добрую половину гостей. Да и я, к чему скрывать, была весьма озадачена таким поступком. Но что бы ни скрывалось в действительности за его странным приобретением: попытки досадить матери или желание самому воспользоваться игрушкой, в любом случае, это было смело. Человек, не боящийся чужого мнения и даже откровенно готовый бросить ему вызов, – заслуживал уважения. Я не сомневалась, что мало кто в зале решился бы на подобный шаг. И это мне нравилось. Нравилось настолько, что я была готова согласиться на его предложение.
– О чем задумалась? – с последним аккордом песни Доминик остановился, и я чуть было не налетела на него. Глаза мужчины смеялись, и я тоже рассмеялась, представив, как, должно быть, нелепо выгляжу, настолько погрузившись в собственные мысли, что почти не замечаю происходящего.
– Так, вспомнила кое-что. И знаешь, твое приглашение мне нравится. Я согласна, – и, понимая, что за последние несколько минут мы говорили о многом, на всякий случай уточнила: – Я имею в виду поездку в Альбукерке.
Он опять расхохотался, а я, осознав, что своим уточнением напомнила о других, не таких безобидных его словах, решила на время ретироваться и привести в порядок собственные мысли. Поэтому, поблагодарив за танец, извинилась и направилась в сторону дамской комнаты.
Но стоило мне туда приблизиться, как мое внимание привлек странный, если не сказать больше, разговор. Я остановилась, прислушиваясь.
– Ты не представляешь, какая это фантастическая красота! Говорят, торт готовил какой-то известный шеф-повар, я только имени его не запомнила. Но звучит очень внушительно. С таким шедевром точно все получится. Главное, быть поближе к невесте, когда она начнет его резать.
– Уверена? – в голосе второй девушки отчетливо слышалось сомнение. – Я не представляю, как мы проберемся к их столу. Ты видела, сколько в зале людей? А если нам достанутся только последние кусочки? И с ними ничего не сработает.
– Говорю же, я принесла специальные коробочки. Они для любых кусочков подходят, даже самых бесформенных. И под подушкой не чувствуются совсем.
Я задумалась, пытаясь понять, что за сумасшедшая идея пришла в голову этим девицам, но так и не смогла ничего предположить. И это мне абсолютно не нравилось. Если во время концерта какая-то бредовая выходка могла подпортить настроение, это неприятно, но терпимо. На свадьбе же ничего подобного не должно было иметь место. Слишком долго и старательно все готовились к этому дню, чтобы теперь позволить двум ненормальным навредить кому или чему-либо. Я дернула дверь и влетела в уборную с такой скоростью, будто боялась, что девицы могут куда-то испариться оттуда. Они не исчезли, разумеется, но вот мое появление здорово их напугало. Обе замерли, уставившись на меня с выражением нескрываемого ужаса на лицах. Такая реакция разозлила меня еще больше.
– Давайте, рассказывайте, о чем это вы тут шепчетесь. И побыстрее. Иначе я…
Что именно я сделаю, если они не признаются, я придумать не успела, но даже части произнесенной угрозы оказалось достаточно. Девушки переглянулись, потом как-то одновременно сникли, и одна из них – довольно миловидная особа в пышном нежно-голубом платье с почти детскими оборками и лентой такого же цвета в ярко-рыжих волосах – залепетала:
– Вы нас не так поняли… Мы вовсе не хотели ничего плохого… Просто спрятать кусочек… Два кусочка… Арлин такая счастливая… Поэтому ее торт наверняка сработает…
Я ничего не поняла из этого бессвязного набора фраз и напряглась еще сильнее.
– Что вы собираетесь сделать с тортом? Или сделали? – последняя мысль и меня привела в ужас, когда я представила, что они могли уже что-то натворить. Видимо, выражение моего лица стало совершенно устрашающим, потому что вторая девушка выставила вперед руки, словно пытаясь защититься, и быстро выпалила:
– Нет-нет, мы с ним ничего не делали. И не собирались. Только хотели спрятать маленький кусочек, когда мисс Меррик будет его резать.
– Миссис Фостер, – поправила я, приказывая себе успокоиться. Надо выслушать их до конца, а затем уже думать, как исправить ситуацию.
– Да, миссис Фостер, – при этих словах на лице девицы появилась какая-то блаженная улыбка. – Вы же знаете про традицию со свадебным тортом? – не дожидаясь моего ответа, она пояснила: – Если спрятать кусочек торта под подушку, он обязательно принесет счастье. Та, которая будет держать его там каждую ночь, выйдет замуж очень скоро. Только нужно, чтобы этот кусочек отрезала сама невеста.
В первое мгновенье показалось, что это какая-то шутка, настолько нелепым было то, что я услышала. Неужели в наше время нормальные, вполне привлекательные девушки, могут верить в такую чушь? Я еще могла бы понять их рвение поймать букет невесты, хотя и это было не более, чем красивой традицией, но кусок торта под подушкой? Интересно, что они станут делать, когда он скиснет или заплесневеет там? И в этом увидят какой-то особый тайным смысл?
Переполняющая меня злость улетучилась, уступая место безудержному веселью. Девицы же перестали трястись и в недоумении уставились на меня.
– Я подумаю, чем вам можно помочь.
– Правда? – спросили почти хором, не скрывая восторга. До чего же только доходит человеческая глупость. И ведь переубеждать таких и смысла особого нет – все равно не поверят.
– Конечно. Отложу для вас два кусочка. И лично прослежу, чтобы их отрезала именно Арлин. Но вы же понимаете, что не бесплатно.
– Да-да, сколько скажете, – рыженькая тотчас начала рыться в сумке, видимо, разыскивая кошелек, а мне стало еще смешнее.
– Нет, я не про деньги. От вас потребуется небольшая услуга.
Обе опять закивали и, отправляясь обратно в зал, выглядели абсолютно счастливыми, так что на мгновенье мне стало совестно. Но, поразмыслив немного, я успокоилась: если человек хочет верить в то, что сам себе нафантазировал, зачем же ему мешать?

Меньше всего на свете я рассчитывала оказаться мишенью для букета невесты. Вернее, вообще не думала о чем-то подобном. Здесь на свадьбе находились десятки девиц, которые желали бы сейчас оказаться на моем месте. Красноречиво-завистливые взгляды, которые бросали со всех сторон на цветы в моих руках говорили сами за себя. Я же замуж пока не собиралась. Меня настолько устраивала моя жизнь, что менять ее в ближайшее время не было никакого желания. Но хотя я и понимала прекрасно, что ничего судьбоносного в случившемся нет, ощущение все же было странное.
Я вернулась за столик как раз в тот момент, когда кузина Арлин и ее спутник собирались уходить. Машинально смотря им вслед, я вздохнула. Джулия Харлей еще перед началом банкета успела шепнуть мне, что Генри Фейн – журналист. Тем более странно было его поведение на вечере. Того недолгого времени, что мы провели за одним столиком, вполне хватило, чтобы понять: он настолько не вписывался в окружающую атмосферу праздника, что смотрелся по меньшей мере нелепо. Что вообще привело его сюда? Он явно был не из тех репортеров, что охотились за пикантными подробностями свадьбы Арлин Меррик. Происходящее его не интересовало. Кажется, вообще ничего не интересовало, кроме собственной спутницы. В таком случае оставалось единственное объяснение: пришел на торжество, чтобы составить компанию мисс де Реан. При мысли об этом мне стало грустно.
Вспомнился наш утренний разговор с Софи в доме Мерриков, когда она призналась, что находится в отношениях, которые очень много для нее значат. Тогда я действительно была рада за свою новую знакомую. Теперь же хотелось ей посочувствовать. Такой светлый, солнечный человечек, каким показалась мне девушка с первой минуты знакомства, заслуживал чего-то большего и лучшего, чем этот угрюмый и неразговорчивый тип, всем видом демонстрирующий свое недовольство жизнью и всем вокруг.
От невеселых мыслей меня отвлек завибрировавший в сумочке телефон. Мама прислала сообщение: короткое, но внушительное послание, в котором требовала немедленно посвятить ее в подробности происходящей свадьбы. А еще лучше – прислать несколько фотографий. Я прочитала и не смогла сдержать улыбки: любопытство Люсильды Спарсен проявилось во всей своей полноте. Пролистав кадры, которые сделала в церкви, я выбрала пару лучших и переслала их матери. А потом, поддаваясь какому-то внезапному порыву, сфотографировала букет, лежащий передо мной на столике, и отправила следом, сопроводив маленькой припиской. Мне показалось это милой шуткой, которая должна была еще больше поднять маме настроение. Но совсем скоро я осознала, насколько опрометчиво поступила.
Прошло меньше минуты, прежде чем телефон снова завибрировал. На этот раз не из-за сообщения – мама решила позвонить, и мне пришлось торопливо выйти из зала, чтобы найти какое-то относительно тихое место, где мы могли бы поговорить.
– Я так рада за тебя, дорогая! Расскажи мне о нем. Знаю, что ты занята сейчас, но хоть в двух словах. Какой он?
– Он? – я растерялась, пытаясь сообразить, что имеет в виду мама. – О чем ты?
– Не о чем, а о ком, – прозвучало в ответ, и я поняла, что давно не слышала, чтобы голос матери был таким довольным. – О твоем избраннике.
– Каком избраннике, мама? – я задумалась, вспоминая отправленное сообщение. Там было лишь несколько слов про цветы – но и только. – Я всего лишь поймала букет невесты. Вернее, даже не поймала, а в меня им выстрелили. Причем очень метко.
– Прекрасно! – в это мгновенье мне показалось, что я прямо-таки вижу восторженную улыбку на лице мамы. – Арлин просто умница. Я так рада, что ей пришла в голову эта идея. Сама нашла счастье, а теперь хочет позаботиться о подруге.
Тотчас вспомнились девицы, рассуждающие о том, как лучше оттяпать кусок свадебного торта. Вот уж не думала, что моя родная мать может верить во что-то подобное. Еще и с таким энтузиазмом.
– Моника, почему ты молчишь? Ты ведь не собираешься скрывать от меня настолько важные вещи?
Вздохнула, понимая, что сама виновата: что меня только дернуло отправить эту фотографию? Моя попытка представить все случившееся шуткой обернулось чуть ли не допросом с пристрастием.
– Конечно, не собираюсь, мама. Просто сейчас мне не очень удобно говорить. Тут люди кругом, да это и не тот разговор, который ведут по телефону.
– Ну, тут ты права, дорогая, – хорошо, хоть в этом она со мной согласилась. Я понимала, что совсем скоро предстоит придумать какие-то весомые отговорки, чтобы объяснить, почему откладывается моя свадьба, которую мама уже довольно отчетливо нарисовала в своем воображении, но это произойдёт не прямо сейчас. А значит, есть время что-нибудь придумать.
– Развлекайся, дорогая, – нехотя, но она все же заставила себя прервать разговор. – И не забудь позвонить мне, когда освободишься. Я хочу подробностей.
– Обязательно, мам. Целую, – я поспешила отключиться, и, злясь одновременно на себя и Арлин, направилась обратно в зал.
Но добраться до своего столика я не успела, обнаружив среди гостей направляющуюся в мою сторону Изабеллу Меррик. Рассчитывать на то, что тетушка Арлин оказалась поблизости случайно, не приходилось: если раньше она смотрела на меня, как на долгожданный подарок, то теперь в ее взгляде была еще и какая-то странная решимость. А я не имела никакого желания выяснять, что именно она задумала, поэтому не придумала ничего лучшего, как побыстрее ретироваться.
Пробравшись в другой конец зала, постаралась затеряться среди гостей. Здесь было много танцующих и почти никого из знакомых. Выдохнув с некоторым облегчением, я поискала взглядом официанта, но вместо него неожиданно увидела неподалеку кузена Арлин. Похоже, мои перемещения не остались без его внимания, иначе чем было объяснить усмешку на его лице? Я подошла ближе.
– Убеждаюсь в очередной раз, что у всех мам одно и то же на уме. Думаю, дай моей волю, она бы не отказалась устроить свадьбу прямо здесь и сейчас. Чтобы, как говорится, не откладывать в долгий ящик. И прямо с банкета отправилась бы закупать приданое для будущих детей. Наших с тобой, между прочим, – и когда мужчина расхохотался в ответ на мои слова, добавила: – Зря смеешься. Твоя, кстати, похоже, вынашивает такие же планы. Я не придумала ничего лучше, как сбежать от нее подальше. И вообще, жаль, что Арлин уже уехала. Мне явно есть что ей сказать относительно этой выходки.
Я перевела недовольный взгляд на букет, который так и продолжала зачем-то таскать с собой.
– А цветы красивые, – Доминик продолжал смеяться. Мое поведение его откровенно забавляло, и, поддаваясь настроению мужчины, я тоже улыбнулась.
– Красивые, – и уже точно не виноваты, что я веду себя как дура. Повертела их в руках, потом поднесла к лицу, вдыхая нежный, свежий аромат и приказывая себе успокоиться. – Прости, не знаю, что на меня нашло. Наверно, слишком много желающих устроить мою судьбу за столь короткое время. Давай лучше еще потанцуем или выпьем чего-нибудь.