Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Лебанон, Пенсильвания, США
Семь лет назад

- Ты пойдешь учиться в медицинский колледж.
- Нет, - натягиваю сапоги и складываю свои вещи в объемную сумку. - Я уезжаю.
- Думаешь, тебя там ждут с распростертыми объятиями?
- Нет, но это всё же лучше, чем шесть лет корпеть над учебниками, чтобы потом выносить утки за больными в хосписе.
Этот разговор повторяется на протяжении последнего месяца, когда я в первый раз отказалась подавать документы в колледж в Херши. И с того момента мать не оставляет попыток прогнуть меня под себя. А я же так же яростно упираюсь и лелею надежду наконец оказаться в Голливуде. Жаль, что мама не видит, на что я способна, жать, что из-за своей работы она ни разу не смогла посетить наши постановки. Однако её неведение не останавливает меня от движения к своей мечте. А первый шаг я уже сделала: разослала свои документы по всем театральным вузам. Даже на “Джуллиард” замахнулась. Но пока что ответа нет ни от одного. И весь этот месяц я ждала именно ответа, который так и не пришел. А мать с каждым днем становится всё невыносимее. Договорились уже до того, что я просто уйду из дома в никуда.
И в ответ на её неверие я так и собираюсь поступить. Мне почти восемнадцать, я могу найти себе работу и деньги, чтобы не умереть с голоду. Пожить могу и в хостеле, пока не заработаю на съемное жилье. А когда-нибудь у меня будет собственный особняк на голливудских холмах.
- Бекка, если ты уедешь сейчас, ты сломаешь себе жизнь. Подумай, ну кто без подготовки ломится в Голливуд?
- Я, мама, - застёгиваю сумку, которую с трудом могу удержать в руках. - Ты проводишь меня?
- Не хочу потакать в твоей глупой затее.
- Мама, однажды я пришлю тебе билет на самолет до Лос-Анджелеса и покажу, чего я достигла.
- Или через пару месяцев ты вернешься, осознав, как глупо себя ведешь, и передумав гнаться за несбыточными мечтами.
- Знаешь, мама, мне не помешало бы немного твоей веры и поддержки в стремлении к своей цели.
- Я реалистка, а не фантазерка, как ты.
- Или пессимистка. И хочешь, чтобы я жила, как ты? Всю свою жизнь подтирала зады немощным?
- Зато моя профессия приносит пользу другим людям, а твоё актерство никому ничего не приносит, кроме денег в карманы продюсеров.
- И в мои принесет, а я, в свою очередь, буду отдавать на благотворительность. И что бы вы делали, если бы у вас не было спонсоров? На какие деньги бы существовали и работали, если бы никто не вкладывал в этот хоспис?
- Зато я знаю, что мои деньги - честно заработанные.
- Так ты проводишь? - не желаю больше спорить и выяснять отношения.
- Нет, мне нужно на вторую смену в клинику.
- Тогда я позвоню, как устроюсь, - оставляю сумку на кровати и, подойдя к матери, обнимаю её так крепко, словно видимся в последний раз.
Она сначала стоит, не шевелясь, но спустя полминуты уже стискивает меня в объятиях с такой силой, что не могу сделать вдох.
- Я буду ждать новостей от тебя.
- Я люблю тебя, мама, - целую её в щеку и отстраняюсь.
- И я тебя, малышка, - она тоже ещё раз обнимает и целует меня в висок.
Глаза внезапно начинает щипать от слез, поэтому, пока не дала маме повод снова завести свою пластинку про мед.колледж, беру сумку и спускаюсь по ступеням. Уже ступив на тротуар, оборачиваюсь и вижу маму, зажимающую рот рукой и сдерживающую рыдания. У меня самой глаза на мокром месте, но отступать от своей мечты не собираюсь. Поднимаю руку и, помахав ещё раз на прощание, направляюсь на автовокзал. В автобусе до Гаррисберга я пишу сообщение знакомой, которая уже два года живет в LA.
“Джес, привет. Я уже в пути. В 6 вечера самолет вылетает в Лос-Анджелес. Ты же встретишь меня там?”
Странно, но только сейчас я осознаю, что совершенно одна пускаюсь в эту авантюру. Но ответный месседж наполняет меня энергией и верой в свои силы.
“Привет. Конечно, встречу. Я уже приготовила для нас программу развлечений в Городе Ангелов”.
Хмыкаю на её энтузиазм, но уверена, что буду никакая после такого длинного путешествия через всю страну. Автобус плавно катится по дороге, а я же смотрю в окно и слушаю свою любимую группу “RHCP”, притопывая в такт ногой. Пару раз ловлю на себе взгляд улыбающегося парня, сидящего через проход. Скромно улыбаюсь в ответ и снова отворачиваюсь к окну, наблюдая, как меняется пейзаж: от жилых домов до леса и гор.
Через два часа автобус останавливается на вокзале в Гаррисберге, и мне ещё нужно преодолеть расстояние до аэропорта.
- Простите, - раздается рядом приятный голос, и я поднимаю глаза от своей сумки. - Вы не подскажете, есть ли хостел в этом городе?
Тот самый парень, что строил мне глазки в пути, стоит напротив, легко закинув на плечо рюкзак.
- Извините, но я проездом здесь, - улыбаюсь с сожалением и уже готова развернуться и уйти, но он снова тормозит меня.
- Тогда, может быть, отметим свой первый приезд в этот городок? Например, можем выпить кофе в Старбаксе.
- Извините, но мне правда некогда, у меня самолет через два часа.
- Так, может быть, я провожу и выпьем кофе по дороге?
- А вы знаете, куда идти?
- Скорее, ехать, но туда ходят автобусы.
- Как интересно, - поворачиваюсь к парню. - Значит, где хостелы, вы не знаете, а как добраться до аэропорта, знаете?
- Эх, вы меня раскусили, - смеется он. - Я приехал домой на каникулы.
- А я уехала из дома, - не знаю почему, но выдаю ему свои планы. - Собираюсь в Голливуд.
- Правда? Известной актрисой хочешь стать?
- Конечно, зачем туда ещё стремиться?
- И то верно.
- Раз уж ты местный, - я теряю момент, где мы переходим на “ты”, - то вот и показывай мне дорогу, и, может быть, я соглашусь на кофе, если не буду опаздывать зарегистрироваться на рейс.
- Отлично, - он подходит ближе и прихватывает мою сумку, чем слегка напрягает меня. - Меня, кстати, Кевин зовут.
- Бекка, - отзываюсь, и лишь когда он продолжает шагать рядом, я немного расслабляюсь. Не рванул с места с моими вещами - и то хорошо.
- Но ты летишь одна, а LA - не слишком безопасное место.
- Там я буду не одна, но спасибо за беспокойство.
- Хорошо, может, автограф дашь, пока ещё ты не прославилась, а я потом повешу его в рамочку на стене и буду хвастаться, что проводил тебя до самолета.
- Мне покажут обещанную дорогу и местный кофе?
- Конечно, кофе вон там за углом, - он показывает на перекресток. - А ещё ниже по улице - автобусы до Международного аэропорта. Или тебе нужен другой?
- Нет-нет, он самый.
И я понимаю что действительно хочу кофе, и, возможно, мне приятно общаться с этим парнем. По крайней мере, он не пытается принизить меня, чтобы самому выделиться, потому что все мои одноклассники из кожи вон лезут, стараясь показаться крутыми парнями. Этот простой в общении, не сказать, что симпатичный, скорее, обычный, но есть в нем что-то, что располагает.
Кофе. Шутки. Номер телефона. И я вновь в дороге, направляюсь к своей мечте.

Доброй ночи!
мисс Скеффингтон, мадемуазель де Реан, мисс Бенкрофт спасибо за теплый прием
Номер журнала очень красочный! Спасибо всем, кто трудился!


Уважаемый мистер Таунсенд!
С днём рождения вас!
Пусть счастье и удача никогда не отворачиваются от вас!
Пусть в жизни будет как можно больше радостных моментов.
И чтобы добавить сладости моим скромным пожеланиям

Лас-Вегас. Невада

- Ну что тебе стоит, Дест? Ну пожалуйста-а-а-а! - коллега, сидя рядом в гримерке, пытается уломать меня на консумацию, потому что якобы ей одной это сложно сделать. - Тебе ведь ничего не придется делать, просто побыть рядом, посмеяться их шуткам, выпить шампанского и сделать так, чтобы они выпили не один бокал виски.
- Ты же в курсе, что я не занимаюсь подобным?
- Да чем этим? - блондинка отмахивается, словно я сказала полнейшую глупость. - Разве ты не спускаешься к гостям?
- Да, но это другое.
- Вот именно. Тут тебе не нужно раздвигать ноги и танцевать приватный танец.
- Ладно, - сдаюсь, понимая, что от Мерлин не избавиться так просто.
- Девочки, вы готовы? - в гримерку заглядывает Стивен, наш арт-директор. - Через десять минут начало. Не забывай, Стени, сегодня ты открываешь шоу.
- Мы будем готовы, - поправляю золотистый парик на голове, а после и дурацкое приспособление на сосках, которое именуется кольцом. Такая штуковина должна плотно прилегать, но при этом не свалиться во время энергичного танца в шоу.
Примитив в виде кручений на пилоне - это было только начало моего пути в этом Городе Грехов. Теперь же я выступаю со стриптиз-шоу в Вегасе, принимаю комплименты и подарки от поклонников и пользуюсь всеми преимуществами, дарованными работой в "Стардасте".
- Шоу начинается, - Бетси - куратор шоу и наш хореограф - стучит в дверь, заставляя всех девочек подняться и бегом направиться к лестнице. Музыка гремит в зале, гости, уже рассевшиеся по своим местам, аплодируют выбежавшим на сцену танцорам. Мужчины и женщины в древнегреческом представлении рождения Афродиты из пены морской. Мы все - словно сатиры и нимфы и так же разряжены, если не считать обнаженной груди. Представление по всем законам американского шоу. Я появляюсь из огромной раковины под огненные искры и белый дым.
- Дамы и господа! "Стардаст" с гордостью представляет мисс Дестини Лайт!
Развожу руки в стороны, ступая аккуратно по ступеням, так как почти ничего не вижу из-за освещения. Но парни помогают мне, а после и вовсе подхватывают на руки, кружа по сцене, чтобы потом плавно опустить в центре. И начинается коллективный танец. Имитация сада Эдема, в котором появляется Змей. Грех и порок смешиваются с возвышенным. Именно в этом вся суть Лас-Вегаса. Он берет чистое и невинное и вытаскивает на свет все самое темное в человеке. Азартные игры и элитная проституция, пьянство и наркотики. Сюда едут со всего мира, чтобы оторваться по полной. А такие, как я, пашут до последней капли пота. Ну, или пахали. Мою жизнь перевернула встреча с самой прожжённой и опытной дивой стрип-шоу. Ашира Конорс. Настоящее имя её я так и не знаю по сей день. Но благодарна за опыт, который приобрела, общаясь с этой прожженной сукой. Именно Ашина научила меня думать только о себе, именно она вдолбила мне, наивной двадцатилетней девчонке, что никто не будет думать и заботится обо мне, кроме меня самой. И именно эта стерва помогла мне взойти на вершину славы стрип-шоу Вегаса.
Представление заканчивается, и зал взрывается аплодисментами. Мужчины даже вскакивают со своих мест в попытке забраться на сцену, но расторопная охрана быстро остужает смутьянов.
Улыбаюсь так широко, что от напряжения сводит скулы, но кланяюсь в последний раз, а после бегом направляюсь в гримерку.
- Это было великолепно! Потрясающе! Феерично! Неповторимо! - шумный продюсер оказывается в моей гримерке как раз в тот момент, когда я снимаю с себя прозрачную набедренную повязку и надеваю легкое золотистое платье с двумя разрезами. Немного приглушаю макияж, который уместен для шоу, но вблизи может отпугнуть гостей. Но когда на всю гримерку раздаются эти оды, я смеюсь.
- Да брось, Майк, всё, как всегда.
- Нет и нет, дорогая. Вчера было как всегда, неделю назад было как всегда, а сегодня - это взрыв! К тому же ты даже не представляешь, кто был в зале!
- Не представляю, - наношу на губы легкий вишневый тинт, оставляя на лице лишь полоски блесток, ведущие от глаз к волосам, что туго стянуты в хвост на макушке.
- Сам “Говард Хьюз”!
- Он же мертв, - даже не прерываю своего занятия.
- Это персонаж, а актер, который играл его, был сегодня среди зрителей. И его приближенные шепнули, что Леонардо в восторге от твоего выступления.
- Рада за него, - напоминание о Голливуде, который отверг меня несколько лет назад, до сих пор причиняет боль. - Меня Мерлин уговорила на консумацию.
- Знаю, - по самодовольному выражению на лице мужчины мне становится ясно, что это не инициатива стриптизерши.
- И что же ты знаешь?
- Ты идешь в ночной клуб, на закрытую вечеринку.
- Это твоих рук дело?
- Не совсем, но я рад, что получится тебя вытащить из раковины.
- Майк, ты знаешь много всего обо мне, в том числе и историю со студией. Для чего всё это?
- Я хочу пробиться там, а не здесь. Поэтому твой успех - это мой успех.
- Да ты самый эгоцентричный и наглый человек, которого я встречала.
- Ну, эгоцентричный допустим, но наглый почему?
- Потому что совсем без совести и в лицо говоришь, что хочешь на мне въехать в город Ангелов.
- А ты не теряйся и пользуйся моментом.
- Меня это больше не интересует.
Говорю и сама же понимаю, что лгу себе. Золотая мечта так и остается золотой, пусть и отодвинутой житейскими проблемами. Но теперь я прима. У меня есть особняк, есть деньги, чтобы я ни в чем не нуждалась. Однако за пределами этого города я по-прежнему никто. И, возможно, Майк прав. Нужно зубами и когтями драться за своё.
- Вижу, что ты передумала.
- Именно так, дорогой, - слащаво улыбаюсь, словно кукла. - Пора перестать тратить время на вихляния на сцене. И если уж обнажаться, то за другие деньги.
- Правильно! А сейчас вперед, к мечте.
- Кто будет на той вечеринке?
- Некоторые влиятельные люди Голливуда, несколько актеров и актрис, и их агенты.
- Не боишься, что я променяю тебя?
- Не думаю, что тебе это будет выгодно. Я много всего знаю о тебе и твоем прошлом.
- Я никогда не забываю, что именно было в прошлом.
- Ну вот и хорошая девочка, а сейчас улыбнись и поехали, нас ждут нетерпеливые мужчины.
Улыбаюсь, хотя мысленно мне хочется, подобно апачи, вскрыть черепушку продюсера томагавком и взболтать серое вещество. Майк не упускает возможности напомнить, что именно он подхватил меня, не дав скатиться “на панель” в Лос-Анджелесе, привезя сюда и предложив работу. Видимо, ему понравилось моё не слишком опытное представление в одном из худших стрипов ЭлЭй. Уроки хореографии в школе, черлидерство и природная грация помогли мне тогда, да и сейчас неплохо выручают. Не зря же я здесь и собираюсь на вип-вечеринку в лучший клуб Син Сити.
Ведь женщина как кошка, всегда приземляется на лапы.

Marquee. Лас-Вегас. Невада.

Поднимаясь на лифте на самый верх ночного клуба, я осматриваю себя в зеркале. Нежно-зеленое платье сверкает в свете потолочных ламп. Полупрозрачный подол не оставляет места воображению, просвечивая ноги до самого белья. Правда, выше бедер ряды бисера и пайеток становятся гуще, так что надо очень постараться, чтобы рассмотреть бельё или тело. Ещё выше ткань разделяется на две части, поддерживая и прикрывая грудь, и завязывается на шее, и завязки из бусин щекочут спину при каждом повороте.
- Ты выглядишь потрясающе, - шепчет мне на ухо Мерлин. - Я даже немного завидую.
- Да нечему тут завидовать, - ещё раз окидываю себя взглядом и выхожу из лифта, попадая в холл клуба “Marquee”.
- Нам туда, - показывает Майк, провожая по коридору от золоченых лифтов, дальше через бумбокс-зал, пока не провожает к лестнице на следующий этаж.
- А на лифте туда нельзя было доехать? Я после шоу видеть не могу лестницы.
- Туда не ездит лифт, дорогая, особенно в такие вечера.
- Если я притащусь туда впустую, ты за это поплатишься.
- От меня мало что зависит, как только попадешь внутрь, всё сама.
- Серьёзно? Так зачем ты здесь?
- Чтобы заняться своими делами. И не подведи меня с Лео.
- Знать бы ещё, что ты имеешь в виду под словами “не подведи с Лео”, - проговариваю в спину удаляющемуся мужчине.
- А здесь довольно мило, - показываем пригласительные охране на входе и оказываемся на истинной вечеринке Голливуда. Я такое только в кино видела.
- Каждый сам за себя? - поворачиваюсь к Мерлин, но коллега уже потеряла дар речи, словно деревенская дурочка оглядываясь вокруг.
Пока она не начала тыкать пальцами в знаменитостей и обстановку, я делаю шаг в сторону и толкаю какого-то мужчину в спину.
- Извините, - машинально произношу, чертово воспитание не вытравили даже злачные улицы Даунтауна.
- Это вы извините, - голос у него приятный, и тягучий, словно мед. - Мне не стоило стоять на пути у примы “Звездной пыли”.
- Мы знакомы? - теперь я пристальнее всматриваюсь в мужчину, прикидывая, что если ему убрать бороду, очки и морщины, то я его точно видела где-то.
- К моему огромному сожалению - нет. Позвольте представится - Леонардо.
- Дестини, - если уж меня знают так, то пусть будет так для всех.
- Я знаю, - он улыбается и снимает очки. И теперь я узнаю одного из самых высокооплачиваемых звезд Голливуда.
- Я вас не узнала, - слегка опешиваю от этого факта. - Извините ещё раз.
И только я собираюсь ретироваться, как он ловит меня за руку.
- Может, составите мне компанию и выпьете что-нибудь?
Разве не для этого я и пришла сюда? Консумация. Новые знакомства.
Вижу своего продюсера рядом с женщиной с рыжими волосами и темнокожим мужчиной в очках. Мне не знакомы ни один, ни вторая, но видно, как мой продюсер из кожи вон лезет, стараясь увлечь их в разговор, который те совсем не хотят продолжать.
- Это ваш агент? - Леонардо ловит меня за разглядыванием.
- Можно и так сказать, - пожимаю плечами и разворачиваюсь полностью к актеру. - Как вам эта вечеринка?
- До вашего прихода была жутко пресной, - он опускает руку мне на спину, но не на зад, что меня приятно удивляет, а чуть ниже лопаток.
- Вы льстите. Я лишь скромная танцовщица шоу.
- Да перестаньте, - мы подходим к бару. - Что будете?
- Космополитен, - улыбаюсь, намекая на то, что мы находимся в клубе при одноименном отеле.
- Даме - “Космополитен”, мне - двойной “Вудфорд” без льда, - бармен кивает и начинает готовить напитки. - Мне очень понравилось ваше выступление, мисс Лайт. Замечательный псевдоним, кстати.
- Почему вы так решили?
- “Свет судьбы” - он забирает напитки и протягивает мне коктейль. - Очень символично.
- Нет, - улыбаюсь, принимая розоватый напиток и отхожу от бара, где народу всегда хватает. Мы останавливаемся возле бассейна, и я ловлю на себе одобрительный взгляд Майка. - Почему вы решили, что это псевдоним?
- Потому что любая танцовщица придумывает себе сценическое имя.
- Как и актеры, - возвращаю ему шпильку, на что мужчина усмехается.
- Смею вас уверить, моё имя дано мне при рождении в честь знаменитого флорентийского художника Леонардо Да Винчи.
- Не может быть, - притворно восклицаю я.
- Я вам говорю, моя мама, будучи беременной, увидела его картины в художественной галерее и решила, что её ребенка будут звать Леонардо.
- А если бы родилась девочка?
- Мне повезло, - он в три глотка опустошает свой бокал и просит через официанта повторить. - Так вы расскажете, как вас зовут на самом деле?
- Зачем вам это? Один вечер в компании почти таинственной незнакомки - и никаких больше контактов.
- Ваш не слишком удачный агент поделился информацией с Кэти о том, что стремиться продвигать вас в Голливуде. Собственно, я согласен, от этого города вы и так уже выжали максимум, став примой самого высокооплачиваемого шоу. Это как сняться у лучшей студии в главной роли.
- Я не уверена, что достигла здесь всего.
- И тем не менее, я могу поспособствовать вашему продвижению на фабрике грез.
- Взамен чего? - я уже один раз так доверилась “пособнику”, едва не скатилась на самое дно.
- Ты поднимешься со мной в номер и покажешь все свои тайные способности, которые укрылись на сцене “Стардаста”.
Улыбаюсь, медленно, как кошка, объевшаяся сливок, а после выплескиваю остатки своего “Космополитена” прямо в лицо этому охамевшему мужику. И плевать мне, что у него денег куры не клюют, плевать, что можно было за одну ночь действительно оказаться на Родео Драйв.
- Хорошего вечер, мистер Ди Каприо, - ставлю пустой бокал на поднос официанта и, гордо задрав подбородок, шагаю к выходу с этой вечеринки для съема шлюх.
- Твою мать, - слышу за спиной, но даже шаг не сбавляю. - Ты куда несешься, идиотка?
Майк ловит меня возле дверей.
- Подальше отсюда, - вырываю свою руку у него.
- Ты всё испортила. Что он тебе такого сказал?
- Что хочет трахнуть меня, чтобы якобы продвинуть в Голливуде.
- И всё?
- Я не шлюха, Майк.
- Нет, дорогая, ты шлюха, просто дороже, чем все другие… - не сдержавшись, я бью его по лицу.
- Я ухожу! Из шоу и от тебя!
- Что ты без меня будешь делать в этом городе? Пропадешь или окажешься на панели в один миг!
- Это уже не твоя забота! - открываю дверь, не обращая внимания, что кого-то бью по руке. - Не пропала до тебя, не пропаду и после. Чтоб ты знал, меня уже приглашали в “Ресортс”.
- Думаешь там оценят тебя как личность? Или ещё где-то? Запомни, дорогуша, если ты сейчас выйдешь отсюда, больше ни один клуб или шоу не возьмут тебя на работу.
- Посмотрим.
С этими словами я выхожу и направляюсь к лифту, но пока жду его, рядом останавливается мистер Голливуд.
- Что?
- Я слышал, как ты ругалась со своим агентом.
- Мы уже перешли на “ты”?
- Думаю, можно. Я не с того бока подошел, ты облила меня сладким коктейлем, это в какой-то мере сблизило нас.
- А в суд не побежишь подавать?
- И опозориться? Нет, спасибо. Так вот, насколько я понял, ты теперь свободна от “Стардаста”?
- Ну и?
- Странно мне разговаривать, не видя трепета перед звездой.
- У звезд какая-то другая анатомия? Или вы не люди?
- Да нет, это как раз как глоток свежего воздуха в душной комнате. Извини, что я так сразу высказался, просто я не думал, что для тебя это проблема, учитывая, где мы и кто мы.
- Спасибо, что ещё раз унизил меня.
- Черт. Да я не о том хотел сказать, - он достает визитку и протягивает мне. - Но если ты решишь, что можно попытаться где-то помимо Лас-Вегас Стрип, позвони.
И этот нахальный мужик засовывает свою визитку под ткань платья на моей груди. Двери лифта закрываются, и я кидаю последний взгляд на него, понимая, что веду себя, как истеричка.
“Это ли не шанс выбраться из порочного круга?”
Я не молодею с каждым днем, месяцем, годом, что проживаю здесь. К тому моменту, как выхожу на улицу к такси, я уже колеблюсь и сожалею о горячности. Но остатки гордости не позволяют вернуться наверх и принять грязное предложение. Вместо этого я достаю и выкидываю визитку в мусорное ведро.
- Поищи себе другую девочку на ночь, мистер Голливуд.
Сажусь в такси и понимаю, что лишила себя самого быстрого и простого способа вернуться на зеленые холмы Лос-Анджелеса. Но не всегда быстро значит хорошо. И мой опыт, скорее, говорит об обратном.

Лос-Анджелес. Калифорния.
Шесть лет назад.

Все готовы на всё.
Но исключительно в рамках своего представления.

Первая попытка - и мечта, что меня тут же оторвут с руками и ногами в школу искусств, проваливается. Здесь никому нет дела до твоего таланта. Нет дела, кто ты и что из себя представляешь. Если у тебя нет хорошего агента, который найдет тебе отличную роль в кино, сериале, даже малометражке, ты - никто. От Джессики я быстро уезжаю, поняв, что она искала девочку для панели. А молоденькие девственницы там особенно в цене. Но и самостоятельно у меня ничего не получается. Кастинг за кастингом, отказ за отказом, пока в одной второсортной студии меня не приглашают на пробы. После такого количества отказов это словно дар небес. Окрыленная тем, что, наконец, добилась чего-то сама, я даже значения не придаю тому, что указано в предложении. И в назначенный день являюсь на пробы. Меня смущает лишь, что попросили раздеться до нижнего белья, но режиссер объясняет, что им нужна актриса для роли Лолиты Булгакова. Эдакая инфантильная развратница, соблазняющая взрослого мужчину. Выбирать мне не приходится, поэтому, хоть и смущаясь вначале, я говорю себе, что если снимусь отлично, в моём портфолио появится роль, а за ней потом последует ещё одна. Режиссер - мужчина средних лет, довольно приятной внешности, осматривает меня, как лошадь при покупке, только что между ног не заглядывает. Но терпеливо жду вердикта, однако он мне ничего не отвечает, а отходит к своим помощникам или кто там ещё, и о чем-то шушукается. Давлю на корню желание прикрыться руками.
- Вы нам подходите, - заявляет мужчина. - Ждем завтра к двадцати часам вот по этому адресу, - и он протягивает визитку с номером телефона, названием студии “Сайрен-студио” и адресом: Хайленд авеню, 1136.
- А какой гонорар?
- Зависит от твоей работы. Если хорошо исполнишь роль, получишь три штуки, если же нет, то за статистку получишь сто баксов. Так что думай.
И я думаю, думаю весь сегодняшний день и завтрашний. Думаю о том, что с тремя тысячами долларов можно снять жилье и получше, чем на улице Сан-Педро, в Даунтуне. Говорят, что это финансовое сердце города. Да, возможно, высотки в центре района и финансовый мир, но отъезжаешь на пару километров вглубь - и ты видишь обратную сторону этого места. Даунтаун - словно живой организм, который высасывает все денежные потоки из своего района, концентрируя их в высотках финансового центра. Но деньги помогут мне переехать хотя бы в Эко-Парк, если уж не на бульвар Уилшир. А там, глядишь, ещё пара фильмов, таких малобюджетных, и я попаду в массовку на студии, потом ещё и ещё.
К вечеру следующего дня я окончательно убеждаю себя в том, что эта работа мне нужна. Собираюсь и выхожу из дома, сев на автобус до метро. Доезжаю до станции “Голливуд Хайленд” и там тоже на автобусе до нужного мне дома.
Система безопасности на доме весьма солидна: кодовый замок, камеры и железная дверь. Но это настоящая студия в западном Голливуде. Значит, всё на самом деле не развод.
Первое впечатление при попадании внутрь: как здесь всё обустроено, свет, камеры, зеленые экраны. Всё сделано так, чтобы получилось отличное кино.
Единственное, что меня смущает, это огромная кровать в центре света и камер.
- А это зачем? - киваю на кровать, поймав одного из ассистентов.
- Там и будет сниматься кино.
- Что?
Но меня уже не слушают, торопясь настроить освещение и нужный ракурс для камер.
- Тебе пора переодеться, дорогуша, - рядом появляется режиссер и провожает меня за импровизированную ширму. Там на плечиках висит короткое до беспредела платье с оборками, какие-то смехотворные розовые трусики с картинкой “Халлоу, Китти” на самом явном месте.
- Что это?
- Твоя одежда, одевайся и не задерживай съемочный процесс.
- Но я не понимаю.
- Я уже разъяснил тебе сценарий фильма для взрослых: “Лолита”.
- Это как?
- Девочка, ты хоть понимаешь, что за фильмы мы здесь снимаем?
- Теперь не очень, - хотя где-то на задворках сознания всплывают запрещенные каналы на ТВ и украдкой подсмотренные с подружками. Помню реакцию свою на особо откровенные сцены: учащенное дыхание, жар по всему телу и пульсацию между бедер. Тогда мне казалось это опасно запретным, завораживающем и будоражащим.
Теперь же я оказываюсь по другую сторону, но не готова расстаться с девственностью перед камерами. Даже за три штуки баксов. Поэтому выхожу, так и не переодевшись, вызывая хмурость на лице режиссера.
- Почему ты ещё не переоделась?
- Извините, я не могу. Не могу.
- Трах здесь ничем не отличается от того, чем ты баловалась с мальчиками на заднем сиденье автомобиля.
- Я никогда ни с кем не трахалась на заднем сиденье! Да и вообще не трахалась!
- Серьёзно что ли? Сколько тебе лет?
- Двадцать.
- И ты до сих пор ни с кем?
- Что в этом такого?
- Так, ясно, - он хлопает руками, а после поворачивается к актерам, которые уже стали собираться. - Раз это твой первый раз, всё будет ещё натуралистичнее, Грег, - подзывает он высокого и накаченного мужчину. - Проводи нашу целочку за ширму и помоги ей всё же переодеться. Детка, за твою девственность я заплачу пять тысяч сверху, что скажешь?
Какова цена чести? И может ли быть ценник у достоинства, и стоит ли моя девственность восемь тысяч долларов? Или действительно можно было легко её отдать на заднем сиденье папиной машины какому-нибудь парню из параллельного класса или старше? Где-то я даже читала, что девушки специально восстанавливают свою девственность, чтобы продавать её. Я, конечно, таким бизнесом не собираюсь заниматься, но чем черт не шутит. За восемь кусков можно нанять себе и нормального агента, а не бегать по кастингам, где тебя бортуют.
- Ребекка, мы все ждем только тебя. Студия снята на шесть часов, и за это время мы должны отснять всё. Не тяни время.
- Если ты стесняешься или боишься, вот прими, - Грег протягивает мне таблетку, маленькую и беленькую. - Она поможет расслабиться и отыграть как надо. Ну, и не забудь запить её большим количеством воды.
На моей ладони оказывается маленькая пилюля, но я не решаюсь принять. С другой стороны, когда-то это должно было случится. Не верю в романтическую любовь, все истории, которые я знала от подруг о потере девственности, говорили о том, что с первым парнем никто не оставался. Собственно, они отдавали свою честь бесплатно и в итоге оставались не у дел после. Словно получив желанное, парни исчезали, как туман утром. А я получу за это деньги и немалые, да ещё и вряд ли что-то вспомню. Но, прежде чем выпить таблетку и провалиться в эйфорию наркотического бреда, подхожу к режиссер, уже нарядившись в это идиотское платье, заплетя две косички и позволив на своем лице сделать этот яркий и дикий макияж, который изменил меня до неузнаваемости.
- Я хочу получить деньги сейчас и желательно переводом на кредитку.
- А не много ли ты просишь?
- Как видите, я оделась, размалевалась и готова приступить к съемкам. Но до тех пор, пока вы не переведете деньги, я не подойду к кровати и на пять метров.
- Откуда ты такая дерзкая?
- Из Даунтауна.
Незачем им знать, что я приезжая, иначе опрокинут на деньги, как бывало до этого.
- Ладно, - он оборачивается к девушке с наушником и планшетом в руке. - Зои, переведи на счет мисс Рейнолдс восемь тысяч долларов.
- Хорошо, продиктуйте номер кредитки, мисс.
Что я и делаю и только после того, как перекидываю полученную сумму с одной карты на другую, которую я не свечу нигде, заглатываю таблетку и погружаюсь в обитель пороков. Что происходит, я смутно запоминаю, кроме того, что сначала больно, а потом - хорошо. Прихожу в себя в номере отеля неподалеку, уже одетая в свою одежду. На прикроватной тумбочке лежит договор на контракт на год и аванс в двадцать тысяч наличными. А сверху записка:
“Ты достойна AVN Awards. Увидимся в студии через неделю, будет новый сюжет и новая роль. Не забудь подписать договор. Филипп”
Странно, но с подписанием этого договора я обретаю какую-то уверенность в завтрашнем дне и даже на какое-то время забываю о том, что это совсем не то, к чему я стремилась.

Лос-Анджелес. Калифоорния
Пять лет назад.

Грош цена женщине, если она не знает, как вести себя обнаженной...

В течение следующего года я отлично учусь изображать страсть, где её и в помине нет. И плюс мне везет с партнерами, так что если и нужно было играть, то при этом не сильно притворяясь. Однако и это не вечно. Кризис никого не обходит стороной, и “Сайрен-студио” разорена, потому что даже для таких фильмов нужен бюджет. И я почти там же, где и начала, только с небольшим заделом, который без должной подпитки быстро иссякает. И соседка по квартире предлагает попробовать себя в другой стезе, нежели кинематограф. Так я и оказываюсь в стрип-клубе “Spearmint Rhino”. Не лучшее заведение в городе, но и не самое дно. Там я и осваиваю новый для себя вид деятельности - танцы на пилоне. Тут даже лапать девочек не разрешается, если только это не приватный танец в тесной кабинке. Но даже там спать с девочками запрещено.
И я провожу каждую вторую ночь в этом месте. Деньги, что я успела заработать в “Сайрен”, постепенно подходят к концу. Без приватов в этом месте тоже заработать трудно. А с этим очень сложно, потому как заплатить за приват может не каждый, и если заходит группа мужчин, которые согласны на это, пробиться вперед в толпе из двадцати, а то и тридцати танцовщиц у меня нет ни единого шанса. Тех крох, которые суют в трусы возле пилона работяги, только на бензин и хватает. В итоге деньги, заработанные тем самым местом, тают как снег на майской траве. И я решаюсь на кардинальные меры. Ни за что не вернусь в ту трущобу в Сан-Педро или что-то подобное.
В один из вечеров я подсыпаю снотворное в воду одной из девушек, клиент которой всегда приходит и выбирает только её для привата. Вполне симпатичный блондин, средних лет и, надо признать, что с деньгами, так что Дженифер всегда остается при бабле. Пора переманивать клиентов. Иначе такими темпами я скоро окажусь на улице.
Вот только уже два часа с открытия, а этого блондина до сих пор нет. Почему? Почему именно сегодня он решил не приходить? Да, у меня нет сисек пятого размера, и я не накачиваю себе жопу силиконом, но зато я умею кое-что покруче, чем вертеться на шесте.
- Так, девочки, сегодня к нам приедут наши инвесторы из Лас-Вегаса. Вы же понимаете, что это значит? Кто понравится, тот может оказаться в более выгодном положении. Так что не посрамите наше заведение и, возможно, пробейте себе дорогу на совершенно другой уровень.
- И как мы узнаем, кто из гостей эти инвесторы?
- Никак, - улыбается Берта, осматривая каждую из нас в отдельности, пока её взгляд не останавливается на полуспящей Дженифер. - Что это с ней?
- Не знаем, - пожимаю плечами. - Она сегодня весь вечер такая. Словно спит на ходу.
- Так, Дженифер в минусе, все остальные марш в зал. Бекс, ты сегодня на пилоне первая.
Псевдоним я себе не смогла придумать, поэтому пользуюсь своим настоящим именем. Хотя все мне советуют, чтобы заменила. Вроде как чтобы разделить личное и работу. В этом, конечно, есть смысл, но пока я просто Бекс. Почти как бакс, хотя удачи мне это и не приносит. Но, может быть, сегодня что-то изменится. Поправляю наряд кавбойши, который не слишком удобный, но зато легко снимается в нужный момент.
Музыка раздается из динамиков, и, конечно, это мой коронный номер под Kid Rock - Cowboy. Выхожу на сцену, извиваясь всем телом, пока музыка набирает обороты. А под припев я вообще достаю незаряженные кольты и целюсь в гостей. Свист и аплодисменты, но я ищу глазами лишь одного мужчину. И замечаю его прислонившемся к стене в дальнем конце зала. Он смотрит на меня, и в этом взгляде я вижу, чувствую заинтересованность. Заканчиваю номер, но теперь я ловлю и не отпускаю его взгляд, словно мой танец только для него. И естественно, когда я заканчиваю танцевать, он ловит администратора и что-то ему шепчет на ухо.
- Бекс, тебя хотят видеть на втором этаже.
- Это тот симпатичный блондинчик? Передай, что я скоро подойду, только переоденусь в другой наряд.
- Странно, что сегодня его предпочтения изменились, обычно он выбирал только Дженифер.
- Видимо, мне повезло, - окидываю насколько могу высокомерным взглядом Ника и направляюсь в гримерку, на ходу снимая лифчик и цепочки. Там надеваю прозрачное платье в пол, но при этом с двумя разрезами по бокам. И уже такая поднимаюсь на второй этаж. Он сидит, развалившись на диване за небольшой ширмой штор из бусин. Весь такой деловой и с умным выражением лица. Но я-то уже знаю, что всем им нужно одно и то же. Горячая промежность и отсутствие претензий. За этим они сюда и ходят.
- Только танец, - подхожу к нему.
- А если я хочу больше?
- Я не трахаюсь с клиентами.
- Но ты изнасиловала меня, пока танцевала, и я хочу реванш.
- Нас видит охрана, и если вы попробуете наброситься, вас мало того, что выкинут отсюда, но и занесут в черный список.
- А что если я здесь как раз из-за тебя, Ребекка Рейнолдс?
- Откуда вы узнали мою фамилию?
- Я много чего о тебе знаю, детка, - усмехается он и откидывается на спинку дивана. - Например, что ты из захолустья под названием Лебанон.
- Вы из полиции? - желание танцевать вмиг испаряется, хотя в ЭлЭй и не запрещены стрип-танцы, но мало ли что, если он припишет мне проституцию.
- Не совсем, - он выкладывает на стол три сотни баксов. - Так что на счет больше, чем танец?
- Нет, простите, но либо так, либо ищите себе другую девушку. К трем сотням добавляется ещё три.
“Черт, это полумесячный заработок обычного трудяги.” - жадно смотрю на его деньги и на то как медленно он выкладывает ещё десять стодолларовых бумажек.
- Ты уверена?
- Чего вы хотите на самом деле? - отрываю взгляд от денег на столе и перевожу на лицо мужчины, замечая, что, несмотря на расслабленную позу, его взгляд очень цепкий.
- Скажем так, если ты меня удивишь, то я обещаю тебе головокружительную карьеру на сцене в самом крутом шоу Лас-Вегаса.
- Так вы инвестор “Spearmint”? - но ведь Берта говорила, что они приедут только сегодня.
- Сколько ты получаешь за ночь? - вновь уходит от ответа мужчина.
- По-разному, от двадцатки до сотни.
- Значит, для тебя это половина месячного заработка?
- Даже больше, - вновь кидаю взгляд на разбросанные бумажки.
- А что, если я скажу, что ты сможешь заработать в пять, в десять раз больше? Но при одном условии. Что ты сумеешь покорить меня.
- И как же?
- Покажи, что ты умеешь, помимо танцев. И если у тебя получится, место в “Звездной пыли” тебе обеспечено.
Закусываю губу, разрываясь между желанием послать его куда подальше и согласиться на эту авантюру, но пока я колеблюсь, он кивает своим мыслям и складывает деньги обратно в бумажник.
- Ну, нет - так нет.
- Постойте, я согласна, - больше мне платили только за секс на камеру. - Но не здесь, потому что в клубе действительно нельзя.
- Тогда станцуй просто для меня. И я щедро оплачу твой приватный танец.
И я танцую, сначала в клубе, потом, когда мы выходим из него и, сев в машину, отправляемся в номер гостиницы, уже там. Порно-индустрия меня научила многим фокусам, а хореографические навыки, не забытые со времен школы, помогают вытворять вещи, о которых не каждая девушка может и помыслить.
И в эту ночь в моей жизни происходит первая перемена к лучшему за последние два года. А Майкл Нельсен действительно оказывается не просто козлом, который вешает лапшу на уши ради траха, а реальным продюсером стриптиз-шоу в Лас-Вегасе.

Лас-Вегас. Невада

— У тебя есть мечта?
— У меня есть цели.
© Мятежный дух

Сбрасываю очередной входящий от Майка. Этот мужик не знает границ, сам выставил, а теперь наяривает чуть ли не круглые сутки. Через десять секунд телефон снова вибрирует, мешая мне сосредоточиться на условиях контракта в новом казино. Снова сбрасываю.
- Итак, что скажете, мисс Лайт?
- Меня всё устраивает, кроме эксклюзивных прав на моё имя. Моё имя - это мой бренд. И я могу распоряжаться им так, как хочу. Если же у нас с вами что-то не получится… - очередной звонок сбивает меня с мысли. - Извините, я отвечу, иначе это не прекратится.
- Конечно, - директор “Ресортса” утыкается в свой ноутбук, а я поднимаюсь и выхожу из кабинета.
- Что тебе нужно, Майк? - вместо приветствия заявляю я.
- Где тебя носит? Ты уже несколько дней не появляешься в “Стардасте”!
- Я усиленно ищу себе работу, поскольку твоими стараниями я осталась без доходов. А потребности мои не уменьшились.
- Что? Какую ещё работу? Бекка, прекрати чудить. Чтобы через десять минут ты была уже в казино.
- Нет.
- Ты что забыла, с кем ты разговариваешь? Да если бы не я…
- Ой, прекращай, мне уже надоело слушать о твоих подвигах.
- Мои, как ты говоришь, подвиги спасли тебя от медленного упадка. Где бы ты была, если бы я не забрал тебя из Лос-Анджелеса?
- Об этом говорить сейчас нет смысла. Что было, поросло мхом.
- Ты неблагодарная…
- Пока, Майк, - и я уже отодвигаю телефон от уха, готовая выключить, как слышу его “Не-е-е-ет!”. - Что ещё?
- Возвращайся в “Стардаст” и проси, что хочешь, - я даже вижу, как его всего коробит от этого.
- Я хочу долю от прибыли, а не просто гонорар за выступление. И я больше не хочу работать с тобой. Согласен? - произношу самое безумное мое предложение, думая, что Нельсен сам бросит трубку, а вместо этого слышу вопрос:
- Сколько?
- Ну, я не жадная, скажем, пять процентов для начала.
- Ты ещё какая жадная, алчная, беспринципная…
- Пока, Майк, - повторяю и в этот раз не отодвигаю телефон, знаю: разговор ещё не закончен.
- Подожди, я спрошу. Не в моей власти решать такие вопросы.
- А что с тобой? - я не собираюсь прощать ему слова, сказанные на вечеринке в “Космополитен”-отеле.
- Я согласен, хотя ты совершаешь большую ошибку.
- Я уже большая девочка, Майк, и не нуждаюсь в сутенере.
- Я не торговал тобой! - тут же вздыбливается мужчина.
- Я буду ждать от тебя звонка, но только до восьми часов вечера.
- Это же всего сорок минут.
- Так поторопись, милый, - и отключаюсь, даже не попрощавшись, а после возвращаюсь в кабинет. - Извините, но эти бывшие продюсеры прохода не дают.
- Понимаю, - кивает головой Гарольд Хайд.
- Я хотела бы как следует обдумать ваше предложение и решить для себя, готова ли я пожертвовать своим именем ради ваших эксклюзивных прав.
- Сколько вам нужно времени?
- До завтра. Я позвоню вам в обед и скажу окончательное решение.
- Вы же понимаете, мисс Лайт, что на ваше место мы можем взять любую другую?
- Конечно, но она не будет так же хороша, как я.
Пожилой мужчина хмыкает себе в усы, что в его исполнении, видимо, означает согласие с простой истиной. Поднимаюсь и пожимаю руку солидному дядьке. Мне нравится он, нравится его прямой подход, без скользких юлений, и внимательный взгляд, словно он знает обо мне больше, чем я готова показать.
Выхожу из офиса “Ресортса” и сажусь за руль, намереваясь прокатиться по бульвару Лас-Вегас, как опять звонит телефон.
- Алло.
- Они согласны на пять процентов, но только если ты отработаешь год без перерывов.
- А то, что я отработала четыре года до этого, их не волнует?
- Я лишь передаю тебе ответ. Если ты согласна, то мы ждем тебя в “Стардасте” к открытию шоу.
- Ладно, я приеду, - отключаюсь и вливаюсь в поток движения. Улыбаюсь, слушая легкую танцевальную музыку, что льется из динамиков. Пока не раздается “Космическое происшествие”, и я даже не сразу узнаю её, потому что вместо хриплого прокуренного голоса Дэвида Боуи я слышу кавер, исполняемый высоким мужским голосом. Мать любила Боуи, и, можно сказать, что с регулярной периодичностью я просыпалась под него. Но голос, который под одно только пианино вытягивает мелодию, завораживает и совершенно иначе преобразует эту простенькую песню. Отмечаю про себя, что поет красиво, но даже представления не имею, кто это может быть. А после мне и не до него вовсе становится.
“Стардаст” уже сверкает своей звездной пылью. Паркуюсь на служебном месте, но успеваю только выйти из машины, как рядом оказывается мистер Голливуд.
- Привет, “Свет судьбы”, - сегодня он одет так, словно вот-вот выйдет на ковровую дорожку за Оскаром. - Ты так и не позвонила.
- Визитку потеряла, - нагло вру ему в лицо и пытаюсь пройти мимо, но мужчина ловит меня за руку. - Что ещё?
- Поужинай со мной.
- В номере и голышом? Спасибо, я не голодна, - забираю свою сумочку из “Корветта” и направляюсь к служебному входу.
- Я буду в первом ряду, - слышу за спиной, но даже шаг не сбавляю.
- Наглый ублюдок, - закипаю внутренне, думая, что Леонардо мог легко найти себе шлюху на ночь и уже убраться из Син Сити. Но вместо этого он отирается здесь, может, тут хочет подцепить новенькую? Уж я-то точно не пойду к нему в номер. Дни, когда я торговала своим телом, канули в лету. Теперь я даже не просто прима, а в какой-то мере совладелец. Если, конечно, Майк не надурил меня. Но об этом я очень скоро узнаю.
Прохожу мимо гримерной, где девушки уже прихорашиваются, двигаюсь вглубь здания и поднимаюсь на лифте на седьмой этаж отеля.
Хоть мама меня этому и не учила, зато научила Ашира. Наглость - второе счастье. Поэтому, пусть и постучав, но я врываюсь в конференц-зал организаторов шоу, не дожидаясь разрешения войти. Здесь как раз все. И Сакс, и Нельсен, и даже Алекс Бойд один из знаменитой семейки.
- Добрый вечер, Ребекка, - здоровается он, приглашая сесть в кресло.
- Пока что он не очень добрый, и я больше не доверяю ему, - киваю на Майка, но в кресло сажусь.
- Однако Майкл сказал, что ты хочешь свою долю. Для этого мы все и собрались здесь, вместо того чтобы отдыхать внизу.
- Хочу. Мне совсем не улыбается перспектива, что мной торгуют, как коровой на ярмарке.
- Не понял? - хмурится Мартин Сакс.
- Ваш золотой продюсер решил пополнить свои карманы, продавая девочек из шоу богатым мужикам.
- Бекка!
- Так вот, я не хочу быть одной из них. У меня уже есть договоренность с “Ресортс”, и если мы с вами не придем к согласию, вы ищете себе другую приму, а я ухожу и забираю всех “китов” в другое казино. Так что?
- Да, девочка, ты не ходишь вокруг да около, - качает головой Бойд.
- Не люблю подковерную возню.
- Ладно, но за пять процентов ты остаешься с нами на год минимум.
- Да без проблем, - отмахиваюсь, но тут же снова смотрю на Майка. - Вот только больше я не хочу работать с Нельсеном.
- Но он продюсер нашего шоу.
- Да пусть им и остается, и ещё, - мне хочется рассмеяться, как напрягаются все трое в этой комнате. - Я хочу отдельную гримерку.
- Это можно устроить, ну что, по рукам?
- По рукам, - поднимаюсь и пожимаю руку двоим из трех мужчин в этой комнате. - Я пошла готовиться к шоу. Что у нас сегодня? - вопрос обращен уже к продюсеру.
- Байкерская ночь, - отвечает Майкл.
- О-о, любопытно, что бы вы поставили на моё место, если бы я отказалась. Буду готова через полчаса, - и покидаю конференц-зал.
- Мы чуть не растеряли всех наших гостей, пока тебя не было, - Нельсен провожает меня до лифта и пытается надавить на жалость.
- Ты же сам выгнал меня, а теперь плачешься, что потери финансовые у вас. Серьёзно, Майк?
- Да хватит дуться, неужели ты сама не думала о том, что Ди Каприо поможет тебе быстрее, чем все деньги, заработанные на этой сцене?
- Думала, но я больше не продаю своё тело за продвижения. Те времена давно прошли.
- А вот “Лолита” до сих пор в ТОПе.
- Ты… - делаю глубокий вдох, чтобы не вцепиться ногтями в лицо этого морального урода. - Я рада, что ты больше не имеешь ко мне отношения. Можешь продюсировать шоу, найди нормального хедлайнера, иначе скоро все “киты” уйдут из нашего казино в “Мираж”. А сейчас свали с дороги.
И я толкаю его плечом, проходя в кабину лифта, и жму кнопку, но прежде чем двери закрываются, я проговариваю:
- Личная гримерка. Сейчас, - и улыбаюсь, успев услышать, как мужчина ругается.

Лас-Вегас. Невада

Что делают коварные соблазнительницы? Они соблазняют... Коварным образом.
© Однажды в Вегасе

Пока спускаюсь на лифте и прохожу по коридору от непосредственно отеля до казино и зала, в котором проходит шоу, меня уже встречает Бетсилия и, обняв за плечи, шепчет на ухо:
- Как тебе это удалось? - она останавливается возле просторной комнаты, которая сейчас завалена различным оборудованием, но к двери уже приклеили скотч, на котором написано “Дестини Лайт”.
- Кровью и потом, - и я не кривлю душой. Путь к этой вершине действительно выстелен кровью и потом.
- Чуть позже здесь всё уберут, поставят мебель, какую ты хочешь, но сейчас не могла бы ты воспользоваться общей гримерной, потому как до начала остается всего пятнадцать минут.
- Только ради тебя, дорогая, и Стива, - кидаю ещё один взгляд на комнату и уже предвкушаю, как обустрою там всё.
- Спасибо, что вернулась.
- Мне хорошо заплатили, - опускаю свою договоренность, не сейчас об этом рассуждать, и быстро направляюсь в гримерку, где уже ждет меня костюм. Кожаные шорты, ботинки на каблуках и утыканные шипами, полурваная вязаная тряпка, с огромной натяжкой именуемая пуловером, и, конечно же, байкерская косуха. Также для шеи ошейник, больше напоминающий собачий, только с шипами наружу, и кепка. А ещё парик, черные волосы, подстриженные под каре.
- Тебе нужна помощь?
- Да, я сама не успею всё сделать.
- Сейчас позову Айлу.
- Хорошо, - киваю и скидываю с себя одежду, наряжаясь в свою “броню”.
Через пять минут, когда я уже приглаживаю парик, в гримерке появляется Айла. Невысокая мексиканка, которая тоже много повидала на своем пути, однако мы никогда не контачили, поскольку я всегда сама себя красила. Но не сейчас.
- Привет, - киваю девушке и откидываюсь назад, позволяя ей раскрасить меня так, как нужно. - Сделай, как всем.
- Помолчи, Дести, - улыбается Айла и приступает к делу. Улыбаюсь, но замолкаю и прикрываю глаза. Через шесть минут она уже заканчивает. - Ну, вот и всё.
- Отлично, Дестини у нас ещё полторы минуты до начала, давай быстрее к сцене, - Бетси вроде как ещё командует, но получается это как-то откровенно неловко у неё.
И это она ещё не знает, что я не только прима теперь.
“Сюрприз-сюрприз, Бетсилия”
Однако злорадствовать мне некогда, потому что есть акции или нет, шоу должно продолжаться. А куда ж они без примы.
“Байкерская ночь” - это совершенно другой по характеру и темпу номер, в отличие от “Рождения Афродиты”. Пламя вспыхивает по периметру сцены, мотоциклы прямо на ней. Меня же спускают сверху, в обруче, который горит холодным огнем. В зале гремит тяжелая музыка, и я вновь невольно вспоминаю песню по радио как контраст данной композиции. Но лишь мгновение, а после уже обруч касается сцены. Медленно схожу, и начинается номер. Я ловлю в зале взгляд “Голливуда”, он сидит довольный, словно и правда ему вручили Оскар. Придурок. Но это отвлечение стоит мне секундной заминки - и вот уже небольшой сумбур. Танцоры двигаются по сцене, словно один живой организм, но я-то знаю, что за всем этим стоит много часов тренировки. И моя заминка сбивает всё движение. Поэтому импровизирую на ходу, сделав колесо вперед сцены. Оставляя позади себя всех остальных, чтобы не смущать и не сбивать ход номера.
- Судьба, соглашайся на ужин, - слышу снова голос Леонардо, но делаю вид, что меня это не касается. Под конец возвращаюсь к остальным, срывая с себя вязаное нечто, названное пуловером, и сажусь на шпагат между двух обручей, которые и поднимают меня обратно под потолок. Зал взрывается аплодисментами, но я уже спешу в общую гримерную. Минимум три номера ещё впереди, прежде чем можно будет выдохнуть.

По окончании этого номера возле своего зеркала нахожу огромный букет алых роз. И записку “Я буду ждать тебя после выступления”. Ни подписи, ни обращения. Но я и так догадываюсь, от кого букет. И сначала хватаю его и уже готова выбросить в мусорную корзину, но в последний момент передумываю. Странно, но раньше цветы в гримерке меня не раздражали, да и эти не заслуживают. Весь гнев надо направить на надоедливого мистера Ди Каприо. Ставлю цветы обратно на стол и не сразу понимаю, заметив в зеркале, что улыбаюсь.
“Настырный мужик”
После выступления он действительно поджидает меня возле гримерки, внеся переполох и шепотки среди танцоров.
- Судьба, не отказывай мне в ужине. Если хочешь, мы можем поужинать даже в вашем ресторане.
- Здесь тоже номера в отеле, - придаю своему лицу оскорбленное выражение.
- Но меня нет в этом отеле. Прошу, давай просто поужинаем. И всё. Если ты не захочешь большего…
- И не мечтай!
- Значит, договорились?
- Ты ведь не отстанешь?
- Не-а, это уже стало делом принципа.
- Что именно? - прищуриваю глаза.
- Ужин. А ты о чем подумала?
- О нем же, - но чувствую, что уши начинают гореть.
- Ну да, - хмыкает мужчина, - я подожду тебя у входа в казино.
- Только не заскучайте, мистер Голливуд.
- Не волнуйся, я найду, чем себя занять. Но если через двадцать минут ты не выйдешь, я вновь вернусь сюда.
- Хо-ро-шо, - произношу медленно. И снимаю с лица дичайший макияж. Мужчина уходит, а тишина, стоявшая до сих пор в гримерке, взрывается роем голосов.
- Это он?
- Не могу поверить, что сюда зашел сам Ди Каприо…
- Ты пойдешь с ним ужинать?
- А каков он в постели…
- О господи, - качаю головой, сожалея, что я не в своей личной гримерке. Все вопросы и размышления оставляю без комментариев и переодеваюсь, сокрушаясь, что не могу надеть какое-нибудь дизайнерское платье. На мне простенькое зеленое мини-платье. И обычные кремовые лодочки. Ну и что, что они от дизайнера, всё равно ничего вычурного.
- Дестини Лайт, я сражен в самое сердце, - рядом с мужчиной в смокинге чувствую себя странно. Словно влезла не в своё дело и не на свою территорию.
- Мистер Голливуд, а вы сегодня разительно отличаетесь от себя самого несколько дней назад.
- Стараюсь, - хмыкает он и предлагает руку. Опираюсь на его локоть, позволяя вести нас в ресторан “Tony Roma's”.
- Любишь стейки?
- И их, но больше пасту.
- Ну да, ты же корнями восходишь к великому Да Винчи.
- Именно, - усмехается мужчина и помогает мне сесть за столик. - Что будешь пить?
- Шампанское.
- Бутылку самого дорогого шампанского и принесите аппетайзеры.
- Хорошо, мистер Ди Каприо.
- Пользуешься своим положением везде? - замечаю, как администратор убирает с нашего столика табличку “резерв”.
- Должна же и от этого быть хоть какая-то польза, - он садится напротив и внимательно разглядывает меня.
- Что? - поднимаю руку и провожу по волосам, а после дотрагиваюсь до лица. - Я плохо стерла макияж?
- Нет, просто любуюсь.
Дико и непривычно для меня слышать комплименты, когда они сказаны не с чистой лестью, а вполне себе искренние.
- И как?
- Всё нравится, - он улыбается и откидывается на спинку стула, как раз в тот момент, когда официант приносит бутылку “Кристал”, с хлопком открывает её и разливает шампанское по бокалам.
- Дубль два, мисс Лайт, - Леонардо берет свой бокал и поднимает его. Мне ничего другого не остается, кроме как поддержать его тост.
- Будем надеяться, что со второго дубля у вас лучше идет игра.
- Я не играю, мисс, - он делает глоток, а после снова начинает рассматривать меня так, будто что-то ищет. - Я где-то тебя видел.
- Правда? Ну, так моё лицо на половине витрин в Лас-Вегасе.
Мне становится неуютно от его пристального рассматривания, словно я опять под камерами “Сайрен-студио”. Воспоминание заставляет поерзать на стуле, так что подол платья задирается выше. Моё движение непроизвольное, но мужчина ловит за этим, словно я просчиталась и он нащупал брешь в обороне.
- Определенно, - он быстро, как змея, облизывает губы, и мне становится жарко. А может быть, всему виной шампанское. - Расскажешь, как ты стала примой?
- А ты, как докатился до жизни такой?
- Договорились, но ты первая.
- Я всегда мечтала о большом экране, с самого детства стремилась на сцену.
- Я думаю, камера тебя будет любить, - задумчиво произносит мужчина. - Но продолжай.
- Моя попытка покорить Голливуд вышла неудачной. Сперва меня кинули на деньги, а потом всё было только хуже. Пока я не встретила Майка.
- Это тот агент?
- Он продюсер шоу в “Стардасте”, - зачем-то уточняю я. - И он же привез сюда, устроив сперва статисткой, потом выше, и так, пока я не стала примой. Твоя очередь.
За разговором о жизни и карьере парня, который с самого детства в Голливуде, хотя его жизнь тоже не была радостной, мы заканчиваем ужин.
- Что мне делать? - помогая мне встать, шепчет на ухо мужчина.
- В каком смысле? - разворачиваюсь лицом к нему.
- Я хочу тебя, - он не прикасается ко мне, ничем не выдавая своего желания. - Как уговорить не уезжать к себе?
- Может, и не надо уговаривать? - другой подход, дорогое шампанское и интересная история жизни, которой он подкупает меня, делают своё дело. Плюс: это предложение разительно отличается от грязного съема в прошлый раз.
Глаза мужчины вспыхивают, я же мысленно улыбаюсь, что в этот раз мне удалось всё сделать по-своему, и следую за Лео на улицу к его автомобилю.

Как довести парня до истерики?
Написать ему: "Как насчет секса без обязательств?!"
А потом еще и добавить : "Извини, это не тебе"
© автор неизвестен

Лас-Вегас. Невада.
Номер люкс в отеле “Космополитен”

- Хочешь выпить? - мужчина подходит к мини-бару, открывая стеклянную дверцу.
- Да, можно.
- Шампанское?
- Нет, думаю, что можно и бурбон.
- Серьёзно? - приподнимает брови мужчина.
- Конечно, ты же не считаешь, что я инфантильная барышня?
- Нет, просто удивляюсь, что девушка предпочитает огненные напитки ковбоев.
- Настроение у меня сегодня ковбойское, - усмехаюсь и, положив сумочку на стол, подхожу к мужчине, чтобы принять из его рук бокал.
- Может быть… - он запинается, но только на полсекунды, когда я поднимаю глаза на него. - Я просто подумал о женщинах, которые пытаются оседлать жеребца на родео.
Не могу сдержать смех, хотя вижу, что мужчина не разделяет моего веселья. Но и остановиться не могу, пока в боку не начинает колоть.
- И ты, значит, тот самый жеребец в нашей игре? - уже без смеха, но с улыбкой продолжаю я.
- Хочешь проверить? - он прищуривает свои голубые глаза.
- Не знаю, я как-то не люблю быть сверху, - продолжаю веселиться, дразня мужчину рядом.
Мне нравится приводить мужчин в ступор тем, что они совершенно не ожидают откровенности и прямолинейности от женщины. В их узком понимании женской натуры, наверное, навсегда закрепилось, что женщина, девушка, девочка - это что-то слабое и немощное, что-то, что говорит загадками, существо, которое необходимо опекать и защищать от окружающего мира и самих себя. Поэтому откровенность на грани фола приводит сильный пол в ступор. И Лео не становится исключением. Но всегда надо знать меру и тонко чувствовать, когда остановиться. И я торможу, пока мистер Голливуд не взорвался негодованием. Хотя, если он выставит меня, это будет его упущение, а не моё. Однако может быть и по-другому. Кто знает, что взбредет в голову этому избалованному вниманием баб красавчику. Может, запрет меня в спальне, прикует к батарее и заставит есть из собачьей миски. Поэтому хоть и улыбаюсь, но уже перестаю смеяться.
- За что выпьем? - меняю тему, стараясь съехать с щекотливого разговора.
- За твоё отличное выступление, - он ударяет своим стаканом об мой, и в номере раздается тихий звон хрусталя. - За то, что мне удалось заманить тебя в свой номер.
- И что же будет дальше? - делаю глоток, таким образом ещё и пряча игривую улыбку.
- А дальше я хочу уже снять с тебя это зеленое платье, хотя и знаю, что там увижу. Все же вблизи всё иначе, не то что на сцене.
И тут он прав. Танцевать стриптиз хоть на сцене, хоть на пилоне - это всегда дистанция между мной и посетителями. Сейчас же никого нет, кроме нас, и в этот момент я понимаю, что я сама себя поймала в ловушку. Но я уже давно не пугливая девственница, которая краснеет и тушуется мужчин. Поэтому, сделав ещё один глоток, я отставляю бокал с бурбоном и подхожу к Леонардо. Опустив ладони ему на плечи, я провожу по ним, пока не смыкаю руки на его шее.
- Давай помогу тебе, - проговариваю медленно, не отводя глаз от его лица.
- Я не готов к долгим прелюдиям сейчас, Судьба.
- Хорошо, потому что я тоже, - и развязываю галстук-бабочку, а после и расстегиваю рубашку, пока не касаюсь теплой кожи на груди мужчины. Он прикрывает глаза, а я наклоняюсь и прижимаюсь губами сначала к ключице его, потом ниже и ниже, пока не опускаюсь на колени перед ним. Поза покорности, но это лишь видимость. Умелые ласки заставляют мужчину покориться, а не покорять. И я умею ласкать. Губами и языком, так что через несколько минут Лео начинает дрожать, однако это только подогревает моё стремление довести дело до кульминации. Обхватив его бедра, я лишь ускоряю движения до тех пор, пока не чувствую, как член дергается, прежде чем кончить мне в горло. Слишком быстрый финал. Но это помогает немного снять напряжение, возможно, Леонардо окажется хорошим любовником, как позиционирует себя, и не оставит меня заниматься рукоблудием.
Дыхание Лео восстанавливается, а после он помогает мне подняться с колен. Поворачиваюсь спиной к нему, и когда он расстегивает молнию, а после стаскивает ткань с плеч, чувствую, как дрожат мои пальцы. Я так давно не была в подобной ситуации, что на пару мгновений теряюсь. Мужчина почти невесомо целует в волосы, потом, откинув их, в шею и плечо. Прикрываю глаза, позволяя ему направлять ситуацию в верное русло. Платье уже соскальзывает по рукам, открывая спину, грудь и живот, но при этом сковывая мои руки по бокам.
- Попалась, - с усмешкой произносит мужчина, а после накрывает ладонями мои груди и стискивает соски, так что у меня колени слабеют.
- Один-один, мистер Голливуд, - хрипло проговариваю, стараясь скинуть с себя платье, а Леонардо тем временем запускает одну руку под ткань платья и дальше, пока не оказывается у меня между ног.
- Реванш, детка, - но вместо ожидаемой мастурбации он просто стаскивает окончательно с меня платье, а после тянет за руку в спальню.
- Не прикуешь меня к батарее? - нервно усмехаюсь, хотя смущения из-за наготы не чувствую.
Скорее, с ним я чувствую свою обнаженную душу, а не тело. И это мне не нравится. Давным-давно я научилась разделять чувства и секс. Первое всегда приносит боль, второе, напротив, дарит удовольствие, и смешивать их нельзя. Но сейчас это мне удается с трудом. Настырность, с которой Ди Каприо добивался встреч, его обходительность и внимание за ужином, его чувство юмора и, наоборот, серьёзность в этом номере незаметно забираются мне под защитный панцирь. Остановившись возле кровати, мужчина поднимает мою голову, словно хочет поцеловать, но я отворачиваюсь. Минет или куни - это как псевдоним для сцены, поцелуи же в губы - это настоящая я. Лео замечает, но не акцентирует на этом внимание. А мне другого и не надо. Он опускает меня на кровать, устраиваясь между ног, и после ласкает, сравнивая счет. Я теряюсь в наслаждении от касаний его языка и губ, поэтому смена на мужскую плоть происходит для меня резко и неожиданно. Однако неприятные ощущения от вторжения быстро проходят, и я отдаюсь извечному танцу между мужчиной и женщиной.

- Ты, оказывается, скрываешь много талантов, - Лео откидывается на подушки и прижимает меня к себе.
- Богатый жизненный опыт.
- Сколько тебе лет?
- Разве можно спрашивать такое у девушки?
- Да просто я дам тебе не больше двадцати пяти, откуда тут взяться богатому опыту.
- А это важно? - моё игривое настроение и эйфория после оргазма улетучиваются в одно мгновение, и я отстраняюсь от Леонардо. Он хотел секса - я тоже. Зачем же копаться в причинах, приведших сюда?
- Люблю сложные загадки, - он снова притягивает к себе. - Почему ты так реагируешь?
- Не хочу говорить о прошлом с малознакомым человеком.
- Детка, мой член побывал в тебе всякими способами. Большего знакомства и быть не может, - хмыкает красавчик, а я ударяю его кулаком по груди.
- Пошляк.
- Но это правда, - продолжая улыбаться, он поднимается с кровати. - А сейчас что на счет того, чтобы перекусить? Ты заездила меня так, что я умираю с голода.
- Я не против перекусить, - потягиваюсь и плавно выскальзываю из постели, а после натягиваю на себя рубашку Лео. - А что мы будем есть?
- Я думаю заказать какие-нибудь закуски в ресторане, - мужчина уже тянется к телефону.
- А я хочу пиццу, - закатываю глаза. - Такую большую, не меньше сорока сантиметров, двойной сыр, который будет тянуться каждый раз при поднятии куска, и острый перец чили, чтобы горело всё.
- Когда ты так описываешь, я тоже хочу, - Лео берет телефон и делает заказ на пиццу “Дьяволо” и бутылку белого вина. - Ну, вот и готово, - повернувшись ко мне всем телом, обнимает за талию. - У нас есть минут тридцать.
- И что же за это время можно успеть?
- Принять аперитив, - подхватив меня под ягодицы, мужчина усаживает на стол, распахивая полы рубашки. - Как раз, чтобы аппетит ещё больше разыгрался.

Секс действительно выходит быстрым, так что до стука в дверь мы успеваем даже немного прийти в себя и восстановить дыхание. Поздний ужин проходит у нас за шутливыми пикировками и поддразниваниями. А после совместный прием душа перерастает в очередной секс. В итоге за эту ночь не удается сомкнуть глаз.
Надеваю бельё и платье, уже готовая к выходу, когда мужчина появляется в дверях спальни:
- Я не хочу ограничиваться одной ночью, - смотрю на него и не могу удержаться от желания пригладить взъерошенные волосы Леонардо.
- На большее мы не договаривались, - застегнув молнию, поправляю платье. - Но мне было хорошо.
- Именно поэтому я и не хочу расставаться, - он становится в дверях, не выпуская меня из комнаты.
- Не смеши меня. Ты развлекся, скоро вернешься в свой большой дом на Голливудских холмах и забудешь о танцовщице в стрип-шоу Вегаса.
- Как тебя зовут?
- Лео…
- Ответь хотя бы на это, - он по-прежнему не двигается с места, и я запускаю пальцы в свои волосы. - Разве это много? Ты знаешь как зовут меня, но я до сих пор не знаю, как зовут тебя.
- Ребекка, - проговариваю, а после всё же проскальзываю мимо него.
- И всё?
- Зачем тебе это? Я же сказала, мы не договаривались на долгосрочные отношения.
- А если я хочу изменить уговор?
- Я не хочу, - прихватив сумочку, я уже открываю дверь. - Прощайте, мистер Голливуд, - посылаю ему воздушный поцелуй и направляюсь к лифту.
- Ребекка, - он выходит в коридор, натянув лишь один халат и на ходу завязывая пояс. - Поехали со мной.
- Не могу, - и я не кривлю душой. Теперь я связана с шоу, а Леонардо - лишь мимолетное увлечение, которое в скором времени испарится.
- Почему? Что тебя держит в этом Городе Грехов?
- Моя работа.
- По-твоему лучше вертеть голым задом на сцене, чем жить на Голливудских холмах?
- Нет, для меня предпочтительнее иметь прямое отношение к этому бизнесу, чем оставаться зависимой от прихоти и сиюминутных желаний непостоянных мужчин. Прощай, Лео, - захожу в лифт и поднимаю глаза на него. - И удачи тебе.
Лифт закрывается и начинает свой спуск, а я резко прислоняюсь к стене, словно все силы покинули меня. Не знаю почему, но сегодня мне было трудно уйти от него. Возможно, всё дело в том, что, сбросив маску киношника, этот мужчина стал самым обычным и веселым собеседником, а ещё страстным и ненасытным любовником. Мне даже не пришлось ни разу имитировать оргазм. Но моя собственная независимость куда важнее даже самого крышесносного секса. И эту независимость мне даст лишь один год участия в выступлениях. Дважды в неделю шоу-программа, репетиции и подготовка к ним. И так двенадцать месяцев. А после я смогу заниматься тем, чем хочу. Например, найму агента или поступлю в колледж театральный. Такой огромный выбор возможностей, которые дарят деньги.

В аду есть специальное место для меня.
Оно называется ТРОН.
© Gossip Girl

Лас-Вегас. Невада.

После расставания с Лео я ещё пару раз получаю от него букеты, но с каждой неделей внимание испаряется, и понимаю, что поступила правильно, уйдя от него. Куда хуже, если бы согласилась стать содержанкой, зависимой от его внимания и средств, от его связей. Мистер Голливуд верен своей репутации, и испытать ещё одно разочарование - это для меня лишнее. Поэтому погружаюсь с головой в работу. Теперь меня постепенно вводят в курс дела, прислушиваются к замечаниям, касающимся организации шоу. Уж кому-кому, как не мне знать, как всё выглядит со сцены.
Коллектив воспринимает моё повышение неоднозначно, кто-то радуется совершенно искренне, как Айла, кто-то наигранно и фальшиво, как Мерлин, кто-то вообще не радуется, как Нельсен, но всем им приходится смириться, что отныне я не одна из них, и, уж тем более, не одна из девочек Майка, которых он "продвигает".
Но мне наплевать на злобные взгляды моего бывшего агента. Свою роль он уже сыграл, и, должна признать, именно его сутенерство перевешивает чашу весов в мою сторону. Алекс Бойд на дух не переносит таких мужчин. Я не в курсе почему, да и расспрашивать не вижу смысла. Но факт есть факт: Майк резко теряет очки в глазах акционеров.
- Дест, сегодня сразу два номера будут с твоим участием, ты успеешь? - Басти заходит в мою гримерку, прикрывая за собой дверь. Больше эта комната не напоминает захламленную кладовку. Огромное зеркало во всю стену, стол с принадлежностями для грима и макияжа, в другом углу вешалка со сценическими нарядами, а у противоположной стены большой диван и журнальный столик, на котором красуются алые розы от Ди Каприо. Уже неделя прошла, и скоро цветы завянут, но мне почему-то немного грустно выбрасывать их. Словно эти бархатные бутоны ещё как-то поддерживают связь с самим Голливудом, а не с мужчиной, что живет там.
- А почему я должна не успеть? - рисую черные стрелки на ногтях. - Я же не какая-нибудь зеленая девица. Кстати, - разворачиваюсь к хореографу, - как думаешь, может, сделать полностью черные? - показав руку, вопросительно приподнимаю брови.
- Я не знаю, делай, как тебе нравится.
- Ну что тебе стоит подсказать, - обиженно надуваю губы, но всё это напускное. - А мне нашли дублершу?
- Я… э… тебе лучше спросить у Майка, - она отводит глаза, что выдает её с головой.
- Бетси-и-и…? - я уже знаю, что услышу, но хочу, чтобы она это сказала.
- Он сказал, что такой суке, как ты, никто не подойдет, и что раз ты такая самостоятельная, то и справляйся без дублерши.
- Так и сказал? - почти ласково интересуюсь я.
- Ну, я попыталась сгладить его эпитеты.
- Спасибо, Бетсилия, - я вновь поворачиваюсь к зеркалу и разглядываю себя.
Теперь мне нужно успокоиться и придумать, как лучше проучить сукиного сына, чтобы больше он не лез в то, что его не касается. Глаза ещё сверкают от сдерживаемого гнева, но на губах уже медленно расплывается злая улыбка. Хореограф кивает и покидает мою гримерку, а я же продолжаю улыбаться.
- Ну что же, Майкл Нельсен, посмотрим, как ты будешь решать за меня.
Беру снова черный лак и закрашиваю черные стрелки на алом фоне. Байкерская ночь не подразумевает женственности. Но слава богу, что не заставляют делать даже временные тату. Не люблю разукрашивать своё тело. Даже во времена “Сайрен” я делала себе наклейки, а не выводимые тату. Сейчас же я с самого начала работы в “Стардасте” оговорила, что никаких меток на теле, и меня в этом поддержали.
- Через час начинаем, - Бетси снова заглядывает и скрывается за дверью. Я же поднимаюсь со стула и снимаю с себя повседневную одежду, надевая сценический костюм. Успеваю натянуть только кожаные шорты, как раздается стук в дверь.
- Кто там?
- Цветы для вас, мисс Лайт, - отзывается один из рабочих, чье имя я даже не запоминаю.
- Минуточку, - застегиваю кнопки на шортах и топлес открываю дверь, что приводит несчастного парнишку в шок. Ему от роду лет восемнадцать, поэтому полуголая девка вгоняет его в полнейший ступор. - От кого цветочки?
- А? - ещё чуть-чуть - и он станет похож на дауна с отвисшей челюстью и пускающего слюни.
- Цветы от кого? - киваю на букет в его руках.
- Ой, простите, - юнец до кончиков ушей становится пунцово-красным. - Это от э-э-э… - ещё одна заминка, - тут написано “мистер Голливуд”.
Почему-то становится тепло на душе от того, что Лео запомнил, как я его прозвала. Но даже алые розы не уменьшают моего желания проучить продюсера шоу. Подписываю квитанцию, отдаю пареньку и забираю у него цветы, чувствуя, как острые шипы касаются обнаженной кожи. Оставляю возле вазы на журнальном столике свежие розы и возвращаюсь к одеванию. Потом заменю их. Или кто-то поменяет.
Макияж и парик довершает образ.

Выступление проходит, как всегда, на высоте, мужики чуть ли не кипятком писают, видя красоток в коже, а уж когда девочки начинают снимать с себя кожаные атрибуты, то и вовсе крышу рвет у некоторых представителей сильного пола. Но мой взгляд выхватывает в зале одно знакомое лицо. Ди Каприо не бросается к сцене, наоборот, сидит, развалившись на диване, и просто улыбается. Мы оба знаем, что сегодня будет новая встреча и бессонная ночь. Посылаю воздушный поцелуй и направляюсь за кулисы со сцены.
Вот и настало время моей мести.
На последних ступенях я цепляюсь каблуком и падаю.
Любая мало-мальски сносная танцовщица прекрасно знает, как нужно падать, чтобы причинить себе как можно меньше вреда, а я более чем сносная. Поэтому группируюсь, но начинаю стонать не хуже любой старлетки в третьесортном фильме. Ко мне сразу сбегаются со всех сторон и другие танцоры, и Бетси, и даже Мартин Сакс, каким-то чудом оказавшийся здесь сейчас.
- Сильно болит? - я замолкаю на полторы секунды, чтобы вроде как оценить своё состояние, и снова начинаю стонать. - Встать сможешь?
Когда меня пытаются поднять, я начинаю ещё громче изображать болезненность.
- Я не смогу продолжать, не сегодня, - смотрю на Сакса глазами олененка Бемби. - Я искала себе дублершу, но Майкл сказал, что я обойдусь, он и много всего другого сказал, - продолжаю я погромче, чтобы сам Нельсен слышал, пока стоит в конце коридора и усиленно делает вид, что слушает одну из танцовщиц.
- В смысле, обойдешься? - хмурится Сакс. - Кто-то же должен продолжать выступления. Майк! Майк, иди сюда! - и Нельсену приходится подойти к нам. - Почему у Дестини до сих пор нет дублерши?
- А я откуда знаю?
- Мартин, последнюю девушку, которую я пригласила, Майк напугал слухами, что я лесбиянка и пристаю ко всем танцовщицам, вымогая у тех секс.
- Что? Ты что несешь, идиотка? - у него аж на шее вздуваются вены. - Когда это я такое говорил?
- Да вот хотя бы последней, как же её звали? - в этот момент мы уже оказываемся в моей гримерке, и Мартин помогает мне расположиться на диване. - Ах, да, Розали. Девушка должна была прийти сегодня на пробы, однако позвонила и отменила встречу, правда ведь, Бетси? - перевожу взгляд на хореографа, которая, словно рыба, выброшенная на берег, только открывает и закрывает рот. - Ну же, отвечай, она же тебе позвонила.
- Д-да, - и тут ей лгать не приходится, но я на этом не останавливаюсь.
- И она же назвала тебе причину, можешь сказать Мартину, какую?
- Дест…
- Говори, Бетси, он ничего тебе больше не сделает, никогда больше не станет запугивать тебя…
- Он…
- Ты головой повредилась, Бекка? Тебя надо не к травматологу, а к психиатру. Чокнутая сука!
- Нельсен! - прикрикивает Сакс.
- Вот видишь, Мартин, как он со мной разговаривает, представляешь, как он обращается с теми, кто ниже его по положению?
- Ты низкая, подлая, двуличная дрянь…
- Довольно! Чтобы через десять минут тебя здесь не было. И радуйся, что я не вызову полицию…
- Мартин, ты не можешь ей верить, ты же знаешь меня уже столько лет, а сколько ты знаком с этой пигалицей…
- Я знал тебя, но, как видно, не очень хорошо. Свободен! - и Мартин Сакс отворачивается от Майка. - Точно не надо вызвать врача?
- Нет, льда будет достаточно, но вряд ли я смогу сегодня ещё выступать.
- Не волнуйся, неустойку мы повесим на Нельсена. Вызвать тебе такси?
- Я отвезу мисс Лайт домой, - раздается от дверей, и я киваю, пряча довольную дьявольскую улыбку от Сакса и Бетси. - Ты согласна, дорогая?
- Спасибо, Лео, - взгляд из-под ресниц. - Бетс, ты не могла бы заменить цветы в вазе на свежие, я хотела сделать это сама, но вот что случилось.
- Я пойду, нужно что-то сделать, чтобы не прерывалось представление.
- Мартин, попробуйте изменить слегка программу и пустить номер с русалкой. Я думаю, это внесет немного оживления и скроет моё отсутствие.
- Это хорошая идея, идем, Бетсилия, поможешь мне выбрать девушек, - и они покидают мою гримерку, прихватив с собой старый букет. Я же совершенно не ожидаю, что Лео подхватит меня на руки и понесет вон из “Стардаста”.
- Твоя машина всё там же на стоянке?
- Да, - обнимаю его за шею, прекрасно понимая, что любой из них и Нельсен, в первую очередь, может следить за мной. Поэтому пока не окажусь за высоким забором своего дома на окраине Вегаса, притворяюсь жутко страдающей от боли, так что даже Ди Каприо хмурится под конец пути.
- Может, всё же к врачу?
- Вызовем домой, - я ещё и голову на плечо опускаю, наблюдая, как Леонардо заводит машину и выезжает с парковки.
- Куда ехать?
- Айвивуд Корт, 279, - проговариваю я, уже не так яростно постанывая.
- Не ближний путь, - произносит Лео, но направляет машину по нужному адресу. И лишь когда ворота гаража закрываются, я позволяю себе улыбку. Недобрую улыбку. А уж от выражения лица блондина, когда я выхожу, совершенно не хромая из машины, готова согнуться пополам, смеясь. - Не понял?
- Со мной всё в порядке, мистер Голливуд, - подхожу ближе и обнимаю его за шею. - Скажи мне, как профессионал, я хорошо сыграла свою роль?
- Но ты упала… - его растерянность вызывает улыбку.
- Да, и возможно есть небольшое растяжение, но и только.
- Тогда зачем всё это? Я слышал, как твой агент…
- Бывший агент, - поправляю мужчину.
- Бывший агент ругается и оправдывается.
- Он хотел показать, что всё ещё главный, я показала ему, что это не так. Мне повезло, что Мартин оказался там. Это ускорило процесс прощания.
- Да ты дьявол в юбке! - с удивлением и улыбкой произносит Ди Каприо.
- Я и не отрицаю этого, - всматриваюсь в его глаза. - Но признайся, будь я другой, тебе бы давно уже наскучила?
- Ты права, детка, - он снова подхватывает меня на руки.
- Я могу и сама, - сопротивляюсь, но лишь до его слов.
- Ты никогда не слышала про дроны? Мало ли как за тобой подсматривают. И если уж играть эту роль, то до победного конца.
- И ты ещё меня называешь дьяволом, - усмехаюсь, но позволяю мужчине нести меня в дом.
С Нельсеном ещё не всё кончено, но пока первый раунд за мной. И я буду готова к новому столкновению.

Для того, чтобы началось что-то новое, что-то должно закончиться.
© Gossip Girl.

Лас-Вегас. Невада.

Сегодня моё последнее выступление как примы в шоу. Даже немного грустно расставаться со сценой, на которой я провела свои лучшие выступления. Смотрю из-за кулис, как рабочие готовят декорации к грядущему представлению.
Этот год пролетел незаметно, и вот вчера мы подписали окончательный договор, по которому мне перешло пять процентов “Звездной пыли”, и теперь я пусть и не председатель совета директоров, но уже и не безвольная кукла, которую можно продавать, пробивая себе дорогу на вершину Голливудских холмов. Нельсен исчез из поля зрения и даже близко не показывался возле “Стардаста”. Это меня нервировало раньше, нервирует и до сих пор.
Не люблю не знать, что задумал противник. А в том, что Майкл что-то замышляет, я не сомневаюсь. Не тот это человек, чтобы так легко оставлять свои идеи.
Но сейчас, наблюдая, как все готовятся к шоу, я отпускаю эти нерадостные раздумья. Будет ещё время поразмыслить над тем, что задумал мой бывший агент и чего ждать от него, но не сегодня. Это мой прощальный подарок всем гостям, которые посещали шоу.
И ещё обещание одному из них, что теперь я не стану проводить больше времени здесь, чем в Лос-Анджелесе. Наши отношения развиваются вполне плавно и гладко, если не считать пары ссор из-за ревности Лео. Первый скандал случился, когда один из гостей пришел в гримерку и преподнес мне огромный букет алых роз, приглашая на ужин. И я согласилась, ведь это часть работы. А мистер Голливуд об этом узнал, и пошло-поехало. Так продолжалось до того момента, когда я предложила попрощаться. Перспектива разрыва немного поубавила паранойю мужчины.
Но теперь, с окончанием моих выступлений, я могу себе позволить отбрить поклонников, которые не служат какой-либо из моих целей.
Но в любом случае теперь мой голый зад будут видеть только съемочная группа и зрители в кино. Первое прослушивание два месяца назад прошло успешно, и теперь у меня есть роль в сериале. Хотя Леонардо и не говорит, я знаю, что это его рук дело. Но чтобы не спугнуть удачу я тоже не упоминаю об этом. Отпразднуем, когда сериал выйдет на стриминговый платформе.
- О чем ты так задумалась? - вздрагиваю, резко возвращаясь в настоящее время и место. Бетси странно смотрит на меня.
- Да о будущем.
- Ну да, ты всегда получаешь то, что хочешь.
- Не поняла? - её тон хоть и не сочится ядом, но в нем явно чувствуется осуждение.
- Ты могла бы и сказать, что отрабатываешь год, прежде чем стать начальником.
- Я же только вчера подписала договор.
- Но вела себя, как королева Вегаса, весь год. И я начинаю думать, что с Майком ты поступила так же, как со всеми, кто тебе помешает.
- Я и есть королева Вегаса, разве ты не видела афиши по всему городу? Только вот с тобой я не вела себя так никогда, и мне очень неприятно и горько осознавать, что ты обо мне думаешь на самом деле.
- Но Майк…
- Он продавал меня богатым мужикам, пытаясь пропихнуть свой зад повыше, чем сидят Сакс и остальные. И заслужил то, как был выкинут отсюда. К тому же не всё, что я рассказала Мартину, было ложью.
- Интересно, что бы сказал Сакс, если бы узнал о том, что ты подставила его бывшего друга.
- Да какая разница, - улыбаюсь и подхожу ближе к женщине. - Ты, Бетсилия, подтвердила мои слова тогда. Забыла? Так что, если дорожишь своей работой и местом, давай забудем о том, что случилось год назад.
- Я рада, что ты заканчиваешь выступления. Боюсь, дольше я бы тебя не вытерпела.
- Долго же ты сдерживалась. Но не волнуйся, с завтрашнего дня я буду спускаться на шоу в качестве акционера и давать полезные советы о том, как надо лучше тренировать танцовщиц. Как-никак я знаю эту “кухню” изнутри.
И, смеясь, направляюсь в свою гримерку, оставляя хореографа стоять с раскрытым ртом в коридоре, словно выброшенная на берег сардина. Конечно, я займусь другим делом, участвуя только в обсуждении вопросов развития шоу, но этой курице знать не обязательно. Пусть ещё побудет в агонии своей неприязни и страха ко мне.
- У тебя хорошее настроение, - усмехается Айла, когда начинает красить меня.
- У меня хорошее предчувствие относительно моего будущего. Впервые за столько лет я чувствую, что почти добралась до своей мечты.
- Закончить трясти сиськами на сцене? - смеется стилист.
- И это тоже, - киваю на стол, где в папке лежит сценарий. Сверху только название и имя сценариста, внизу приписка “Netflix”.
- Не может быть! - она берет папку, но я тут же выхватываю её из рук любопытной мексиканки.
- Читать никому нельзя, кроме тех, кто участвует в сериале.
- Ну, пожалуйста, хоть краткое содержание расскажи.
- У меня есть идея получше, дорогая Айла, - снимаю с себя одежду, готовясь уже переодеться в наряд Афродиты. Сегодня, как и в тот вечер больше года назад, я открою шоу именно этим номером.
- И какая же? - не выдерживает девушка.
- Ты поедешь со мной в Лос-Анджелес?
- Ты серьёзно?
- Абсолютно. За то время, как я уехала из дома, я прекрасно научилась разбираться в людях и точно знаю, что ты всего добилась в этой жизни своим трудом, к тому же абсолютно лишена снобизма.
- Ну, подруга, смотри, захвалишь.
- Мне трудно доверять людям, но я верю, что с тобой мы станем отличной командой. К тому же, - сажусь перед зеркалом, глядя на Айлу в отражение, - разве тебе не хочется попасть в титры какого-нибудь кассового фильма? А потом выпустить свою линию косметики и дальше только лежать у бассейна, попивая коктейли, пока на тебя работают другие?
- Ты знаешь, на какие рычаги жать, детка, - усмехается мексиканка, начиная укладывать мне волосы в высокую прическу.
- Люблю, умею, практикую, - улыбаюсь, но тут меня отвлекает звонок и, взглянув на экран смартфона, вижу, что звонит мистер Голливуд. - Привет, милый, - наблюдаю в зеркало, как Айла корчит гримасы, слушая моё воркование с Лео. - Я буду искать тебя глазами сегодня в зале.
- А я сяду на самом видном месте, - слышу ответ мужчины.
- Договорились, с меня поцелуй.
- И не один, детка, - смеется Леонардо. - До встречи.
- До встречи, - и завершаю разговор.
- Так приторно, что зубы сводит, - объявляет стилист.
- Завидовать нехорошо, Айла.
- Да было бы чему… муси-пуси, пуси-муси…
- Да перестань, лучше займись делом, а не обсуждай мою личную жизнь.
- Кто тебе ещё скажет правду, как не я?
- И то верно.
Этот вечер остается в моей памяти, как один из лучших вечеров в жизни. Абсолютно вся команда выкладывается на сто процентов, нет ни единой ошибки в номерах, ни единого замечания от Бетси касательно техники исполнения. А может, она ещё помнит мои слова, но сейчас это не важно.
- Дамы и господа, “Стардаст” с горечью объявляет, что мисс Дестини Лайт сегодня покидает нашу сцену! Но она согласилась подарить вам последнее сольное выступление! Такого вы больше нигде не увидите, поэтому не упустите шанс оценить этот номер!
Странно, но от слов конферансье у меня даже слёзы на глазах выступают. Эта сцена действительно была моим домом пять лет, я тут падала, сдирала ноги и руки до крови, даже занималась сексом пару раз после окончания шоу, а теперь всё это остается в прошлом.
Но на пять минут, что длится номер “Клеопатры”, я отключаюсь от всех проблем, от зрителей в зале. Этот танец я дарю прежде всего самой себе на этой сцене, годам, проведенным здесь, и труду, с помощью которого я достигла того, что хотела. Лишь под конец, когда “царица” умирает, я падаю на сцену и в этот момент ловлю восхищенный взгляд Леонардо.

Мило быть милым, но если хочешь чего-то добиться в жизни — умей быть стервой.
©Менталист

Лос-Анджелес. Калифорния.
8 лет назад.
Что может чувствовать молоденькая девушка, не достигшая ещё восемнадцатилетнего возраста, когда оказывается первый раз в Лос-Анджелесе?
Трепет?
Волнение?
Предвкушение?
Я испытываю ужас. По сравнению с Лебаноном, даже аэропорт в этом городе напоминает муравейник.
Куда идти? Как найти выход?
Начинаю чувствовать в себе зачатки клаустрофобии. Однако по принципу “Иди туда же, куда и все” нахожу выход из зала прилета. Внизу возле дверей меня уже встречает Джес, красивая длинноногая шатенка в обтягивающих джинсах и топе, больше открывающем, чем скрывающем. А на табличке в её руках написано “Привет, будущая звезда”. Оказавшись рядом, усмехаюсь и обнимаю старшую приятельницу.
- Как долетела?
- Без происшествий. Хотя здесь я на какое-то время заблудилась.
- Ничего, через пару недель привыкнешь, что это не твой захудалый городок.
- Я столько всего хочу увидеть, - от волнения у меня даже голос дрожит. - Аллею славы, “HOLLYWOOD” на холмах, прогуляться и поглазеть на бутики на Родео и побывать на фабрике грез, где и творится всё волшебство, которое попадает потом на экраны.
- Ничего себе, - смеется Джес, - какой у тебя план мероприятий. Я добавлю к нему парочку посещений кастингов и студий. Ты же не на каникулы сюда приехала, поэтому и надо начинать сразу.
- Да, и это тоже.
Энтузиазм, особенно подпитанный юношеской наивностью, наполняет меня. Сейчас, даже несмотря на разницу во времени, недосып в дороге, я готова уже горы свернуть.
- Тогда поехали? - Джессика берет меня под руку, и мы направляемся на улицу. Здесь стоит старенький “корвет” ярко-желтого цвета.
- О, это твоя?
- Да, люблю свою “старушку”, давно бы уже могла поменять на новую, но не хочу.
- Есть что-то завораживающее в старых автомобилях, - подхожу ближе, рассматривая и вмятины на крыле и облупившуюся краску. - Её бы подрихтовать немного и станет, как новенькая.
- А мне так нравится, - не слишком любезно отзывается Джес.
В этот момент мне бы и подумать, куда я лезу, но окрыленная мечтами и идеями, что именно сейчас и именно меня ждет Голливуд, я пропускаю её замечание мимо ушей. Джес открывает багажник, и я закидываю туда свою сумку, а после опускаюсь на сиденье.
- Куда едем в первую очередь?
- Домой, надо хотя бы перекусить, переодеться и принять душ.
- Но я в порядке…
- Даже не спорь со мной, - и хотя Джес улыбается, её зеленые глаза остаются холодными. - Ты выглядишь, как простушка из провинции, в таком виде не покоряют Голливуд.
- А как мне надо одеваться?
- Ну, - когда машина вливается в поток движения, Джессика косится на меня. - Фигура у тебя нормальная, но вот со стилем надо точно поработать. Мы вроде одной комплекции, так что для начала можешь примерить что-нибудь из моих нарядов.
- Я не уверена… - прикидываю, что ходить по улице в таком наряде мне не хочется.
- Считаешь, что слишком откровенно? - киваю. - Так это Голливуд, детка, тут серая мышь, вроде тебя, не привлечет никакого внимания.
- Но…
- Ты для чего сюда явилась, ответь мне? Чтобы погулять по Беверли Хиллз? Или чтобы остаться там?
- Остаться, - отвечаю, полная решимости. Домой я точно не вернусь, чтобы мать до конца дней попрекала меня тем, что я не смогла пробиться здесь, что я наивная идиотка.
- Тогда перестань вести себя, как монашка, и изображать из себя скромную девственницу. Здесь важна обертка, прежде всего! Всем плевать, какая у тебя душа, что ты переживаешь, если ты красива и напориста, тебя будет ждать успех. Если же нет, то я сейчас же разворачиваю машину, везу тебя обратно в аэропорт, и ты возвращаешься в свой городишко. Так что ты выбираешь?
- Я остаюсь! - её речь слегка ошарашивает меня и заставляет задуматься, правильно ли я представляю себе, что буду здесь делать.
- Вот и отлично, сейчас помоешься, переоденешься и отправимся гулять. Начнем, я думаю, с Аллеи славы и дальше больше.
- Супер! - Джес врубает музыку, и дальше мы танцуем на сиденьях, смеясь и помахивая руками проезжающим мимо мужчинам и парням. Последние на светофоре даже кидают нам записки в окно. На одной из них номер телефона и предложение позвонить. Хотя и понимаю, что, скорее, это направлено к Джессике, чем ко мне, однако внимание приятно. И тут до меня доходит, что я ничем не хуже. И всё дело действительно в том, как подать себя.
Приехав на окраину Лос-Анджелеса, в один из самых отдаленных от центра районов - Саут-Гейт, Джес паркуется возле небольшого дома.
На сборы у нас уходит сорок минут. В итоге я, по словам Джессики, выгляжу, как юная Бритни Спирс: сексуально и невинно одновременно. Белая кружевная блузка без рукавов и ярко-лимонные скинни.
- Вперед, покорять Голливуд! - объявляет Джес и, смеясь, мы выходим из квартиры. - Если заметишь продюсера, падай ему под ноги.
- И что это даст?
- Ну, по крайней мере, он тебя заметит, и тут два варианта: или сразу в Бербанк, или же куда-нибудь в Комптон. В любом случае, всё своё стеснение оставляй позади.
И мы отправляемся, сначала в Западный Голливуд, на тот самый бульвар, пройдясь по нему, мимо знаменитого “Kodak”. В этом месте я притормаживаю, представляя, как приеду сюда и получу одного из многих “Оскаров”. Потом мы отправляемся в Беверли Хиллз и, конечно же, прогуливаемся мимо самых дорогих бутиков в городе и во всей Америке. Отправляемся в долину Сан-Фернандо в район Бербанк, где располагаются знаменитые киностудии, такие как “Уорнер Бразерс”, “Юниверсал” и “Уолт Дисней”. В этом месте словно оказываюсь частью фильма или мультфильма. Диснейленды даже рядом не стоят с этой фабрикой грёз. И дело не только в оригинальности декораций, дело в атмосфере, что царит на площадках.
- Эх, жаль, не попался ни один продюсер, - вздыхает Джес, - ну, ничего, ещё будет возможность. А сейчас поехали домой. Уверена, ты устала не меньше моего.
- Да, ноги гудят, - опускаюсь на сиденье, снимаю сабо и закидываю босые ноги на приборную панель.
- Завтра можем попробовать ещё погулять, но и зайдем в офисы студий.
- Правда?
- Конечно, под лежачий камень вода не течет.
- Джес, скажи, а тебе какой резон помогать мне?
- Стану твоим агентом, буду стричь бабло и жить в Бель-Эйр.
- О, там мы ещё не были.
- Успеешь побывать, - усмехается девушка. - Когда охмуришь какого-нибудь папика из киноиндустрии.
- А что, сама я не смогу заработать?
- Смотря как будешь зарабатывать. Кстати о деньгах. Сколько у тебя с собой?
- Долларов пятьсот, - пытаюсь мысленно сосчитать. - Что-то кэшем, а что-то на карте.
- Нда, этого мало. Слушай, а у меня есть предложение, как быстренько поднять деньги.
- И какое же?
- Можно пройти на вечеринку в Малибу, есть у меня знакомые там.
- И?
- Ну, ты кое-что прихватишь с собой и отдашь. Меня уже знают и в некоторых местах не пускают, а ты новенькая и симпатичная. Думаю, всё получится.
- Я не уверена, что смогу…
- Ну, либо это, либо как-то иначе зарабатывать.
- Я могу ведь официанткой пойти, или горничной, или ещё кем-нибудь…
- Детка, у тебя только средняя школа, ни колледжа, ни университета, да к тому же несовершеннолетняя пока.
- А на вечеринку пустят?
- Мы сделаем документы, будто тебе уже восемнадцать. Это дело двух часов, а завтра как раз одна из таких вечеринок.
Джес выбирается из машины и на ходу уже набирает кому-то, объясняя, что ей нужно приглашение и водительские для меня. Я же плетусь следом, слишком слабо представляя, что именно от меня хотят. И что я должна отдать и кому.
К одиннадцати часам вечера следующего дня я уже собранная. На мне короткое, по самое небалуйся, платье, без бретелек и с корсажем, юбка такая пышная, что при каждом дуновении ветерка готова подняться над головой, серебряные босоножки от “Занотти”. В этот момент я даже не задумываюсь, откуда у Джессики деньги на такую обувь. И дополняет мой образ маленький серебристый клатч.
- Вот теперь ты и правда похожа на тусовщицу Лос-Анджелеса, - удовлетворенно замечает Джес.
- А мне кажется, я похожа на шлюху, - осматриваю себя в зеркале. - А обязательно не надевать бельё?
- Конечно, там никто не носит трусы, особенно хлопковые, как у моей бабушки, которые ты привезла с собой. Завтра же надо будет приобрести пару тройку комплектов на такой вот случай.
- Мне не комфортно как-то.
- Ничего, привыкнешь, - она ещё раз поправляет мне волосы и берет под руку. - Теперь главное, запомни, ты приходишь на вечеринку, тусуешься там минут двадцать, ни с кем особо не заговаривая, а после как бы случайно забываешь клатч в одной из комнат. Мой знакомый скажет, в какой, когда мы окажемся возле дома.
- Что там?
- Это не должно тебя волновать, - резко отвечает Джессика. - Твоё дело прийти туда, выпить что-нибудь, оставить клатч в одной из комнат и выйти. Деньги, которые я получу, мы и потратим завтра на твой новый образ, чтобы не нужно было носить шмотки с чужого плеча.
- Хорошо, - я прекрасно понимаю, что она права, и последние два дня меня убедили в этом. Все, кого я видела на Голливудском бульваре, не говоря уже о Родео, все словно из фильмов про красивую жизнь. И я хочу стать частью этой жизни.
Джессика довозит меня до ворот, ведущих к одному из домов, но за высокой изгородью почти ничего не слышно.
- Ты уверена, что нам сюда?
- Конечно, иди и держи хвост пистолетом. Это не последняя твоя вечеринка, если всё получится.
- Я не ду… - но меня прерывает сигнал открывающихся ворот и навстречу выходит красивый мужчина, словно сошедший с экрана фильма про спасателей Малибу.
- А, Джес, привет, мы заждались уже тебя.
- Прости, Кев, сегодня без меня, - она кивает в мою сторону. - Смотри, какую куколку я привезла. Она новенькая, поэтому помоги ей адаптироваться.
- А у новенькой есть имя? - голубоглазый блондин переводит взгляд на меня, и только тут я отмораживаюсь.
- Меня зовут Ребекка, - протягиваю руку для приветствия, и этот красавчик целует мне пальцы.
- Ну что ж, Ребекка, идем, окунемся в мир безудержного веселья, - он приобнимает меня за плечи и провожает к воротам.
С каждым метром по извилистой дорожке музыка и смех становятся всё слышнее, и теперь я понимаю, что здесь всё устроено так, чтобы вечеринки не мешали соседям. И вот перед моими глазами появляется особняк. Такие я только в журналах и видела. И хотя он двухэтажный, но зато в ширину занимает почти всю площадь. Красивые девушки и парни гуляют по террасе, танцуют возле бассейна или целуются.
- Прикрой рот, а то быстро выдашь в себе провинциалку, - слышу над ухом голос Кева, и только так осознаю, что пялюсь на всё здесь, действительно, как деревенская дурочка. Захлопываю рот и растягиваю губы в улыбке. А после осматриваюсь, где стоят напитки и закуски, но вижу только поднос с шампанским. Джес сказала, надо выпить и прогуляться, прежде чем можно будет сделать то, что должна. И я так и поступаю. Взяв один бокал с подноса, медленно прогуливаюсь вдоль бортика бассейна, рассматривая молодежь которая отрывается здесь по полной.
- Второй этаж, третья дверь слева, - раздается над ухом голос Кева, - не разговариваешь, просто оставляешь клатч. Понятно?
- Вполне.
И шагаю в указанном направлении, поднимаясь по лестнице, я слышу снизу свист и окрики типа “детка”, но даже ход не сбавляю. Он сказал, третья дверь слева, но тут их, оказывается, всего две. Поворачиваю и прохожу в другую сторону. Но и там не очень много дверей. Черт возьми! Возвращаюсь к лестнице и уже готова спуститься, как слева от лестницы открывается дверь в самом конце и появляется мужчина в одних джинсах. Я подвисаю на его торсе, но быстро прихожу в себя и, пропустив его на лестницу, ловлю на себе затуманенный взгляд. Едва незнакомец скрывается внизу, я направляюсь в ту самую комнату и слева от лестницы это действительно оказывается третья дверь. Открыв дверь, я оказываюсь в спальне. Пока осматриваюсь по сторонам, сзади хлопает дверь и поворачивается замок. Оборачиваюсь и вижу того незнакомца с лестницы.
- Интересно, кто забрел ко мне в гости, - он медленно подходит, рассматривая меня, словно диковинную зверушку. - Кто же ты, пугливая малышка?
- Извините, я наверное ошиблась комнатой, я искала туалет…
- Это сюда, - и он указывает на белую дверь внутри спальни. - Но прежде чем ты запрешься там, дрожа от страха, не отдашь мне свою сумочку?
- Я не уверена…
- У тебя же там подарок для меня, вот и давай его сюда, а потом мы ещё побеседуем.
И он удивительно быстро делает два шага вперед, схватив меня за руки и повалив на кровать.
- Нет, нет, пустите!
- Да не дергайся ты, я же не кусаюсь, - он запускает руку под подол и меня сотрясает нервная дрожь. - М-м, да ты ещё и без трусов, отличный подарочек от Джес.
- Нет, пожалуйста, отпустите меня! - чувствую, как глаза наполняются слезами, от осознания того, что я абсолютно беспомощна перед этим сильным мужчиной.
- Заткнись уже! - и он бьет меня по лицу, так что искры сыплются из глаз. - Ведешь себя, будто не шлюха!
- Я не шлюха, - плачу уже открыто. - Я сюда попала случайно.
- Ещё скажи, что кокс в твоей сумочке сам появился, волшебным образом.
- Мне его дала Джессика.
- Вот-вот, а ты бонусом идешь к “снежку”.
- Пустите!
- Не дергайся, я сказал, - он берется за корсаж, и я слышу треск ткани, но в этот момент собираю всю волю в кулак и бью его по причиндалам. Мужчина хрипит и валится на бок, а я быстро сползаю с кровати и, сжимая разорванные края платья, кидаюсь к двери. Трясущимися руками открываю замок и выбегаю в коридор. А потом и из этого дома, понимая, что никому нет дела до зарёванной и трясущейся простушки. Девушки и парни, как были заняты своими делами, так и продолжают пить, танцевать и целоваться, пока я бегу к выходу. Клатч остался в спальне, как и хотела Джессика, но что он говорил про меня? Я - бонус к наркотикам?
- Что случилось? - Джес выходит из машины и обхватывает меня за плечи.
- Я оставила клатч, где мне сказали, но там был мужчина.. и он… он… хотел, чтобы я...с ним…
- Ну, и что в этом такого? Ник вполне себе достойный любовник, особенно когда примет дозу.
- Я не собиралась! Ты обманула меня! - смотрю на неё сквозь пелену слез и вижу брезгливое выражение на красивом лице.
- За секс ты бы получила дополнительные деньги, дурочка! Или ты думаешь, здесь всё дается на блюдечке с голубой каёмочкой? Не успеешь ты приехать, как тебя уже сразу поселят в таком доме? Ты действительно так наивна? Или просто дура?
- Я думала что устроюсь на работу, буду ходить по кастингам…
- Продюсеры в большинстве своем тоже мужчины с потребностями, а ты знаешь, кто такой Ник? Хотя, наверное, если бы знала, осталась бы и стонала сейчас под ним.
- Ты больная, - качаю головой, чувствуя как слезы высыхают на щеках. - И к тому же сутенёрша!
- Это и есть шоу-бизнес по-голливудски. Тут все всех имеют, детка, запомни эту простую истину! И если ты мечтаешь о своей звезде, надо спрятать свои моральные правила, куда подальше, и не строить из себя целку!
Пока она говорит, я сжимаю руку в кулак, и, на последнем слове не сдержавшись, просто бью её в лицо, услышав, как что-то хрустнуло под пальцами.
- Пошла ты! - безразлично смотрю, как Джес медленно сползает по капоту вниз, прижимая руку к лицу. Достаю из машины её сумочку и нахожу там штуку баксов. - Это взамен моих вещей и денег, которые остались в твоем доме.
- Шучка! - шепелявит она, зажимая рукой нос, из которого течет кровь.
- Да, я наконец научилась у тебя, Джессика. Не вздумай искать меня, иначе я сдам все твои схемы полиции.
Отпихнув от себя девушку, медленно шагаю вниз по склону, почти не обращая внимания на дома, которые окружают меня слева и справа. Богатеи, которые делают, что хотят с беззащитными девушками, и такие твари женского пола, которые продают тебя, словно сутенеры. Неужели в этом городе нет ничего человеческого и всё решают деньги? Видимо нет, раз никого даже на этой вечеринке не озаботила плачущая девушка в порванном платье. Что ж, значит я заработаю свои деньги, чтобы больше не зависеть от них. Останусь здесь и добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Даже по головам пойду, но получу желаемое.
Знаете, почему залы отправления и прибытия в Лос-Анджелесе на разных этажах? Чтобы тысячи мечтателей, которые приезжают сюда каждый месяц, не видели тех тысяч, что уезжают с разбитыми мечтами…
Я из тех, кто остается и держится мертвой хваткой за свои мечты.

Стервозность женщине так же необходима, как мужчине – харизма.

©Ринат Валиуллин

Лос-Анджелес. Калифорния.

- Ещё один дубль! - слышу голос режиссера и сжимаю зубы от негодования. - Ребекка, тебе надо расслабиться и позволить Итану целовать себя.
- Да я уже устала расслабляться. Может, есть здесь тренер, который научит Итана целоваться нормально?
- Я нормально целуюсь! - огрызается парень, но я окидываю его презрительным взглядом.
- Смотря что ты понимаешь под “нормально”. Облизывать мне лицо, словно ты кобель сенбернара, или засовывать язык, будто пришелец из Чужого, это далеко не нормально. Майкл, я не могу в такой ситуации расслабиться и сделать вид, что мне это приятно!
- А ты представь кого-нибудь другого в этот момент, может, и поможет, - усмехается главный помощник режиссера. - Например, Леонардо.
- Ди Каприо никогда так не целовался, и портить воспоминания о наших поцелуях вызывая ассоциативный ряд с этим, я не хочу.
- Давайте попробуем ещё раз. Бекс, сделай лицо, будто ты без ума от Итана. Итан, когда будешь целовать Ребекку, постарайся не так усердствовать.

Бывает ситуация, когда парень вроде бы симпатичный, да и не самый глупый, но от одного прикосновения которого просто передергивает, словно прикоснулся к чему-то мерзкому, вроде змеи или паука. Так и в моем случае. Я не могу перебороть отвращение, которое охватывает от одного лишь прикосновения мокрых губ Итана. Но сцену надо доснять, а я ещё не так известна, чтобы продолжать брыкаться. Поэтому задерживаю дыхание, пока изображаю полный экстаз от одного лишь поцелуя парня.

- Снято! - я с такой прытью отскакиваю от Итана, что чуть не падаю, зацепившись за осветительный кабель.
- Слава богу! - выдыхаю, осознавая, что больше мне подобных пыток не предвидится. По крайней мере, в этом сезоне.
- Сейчас снимаем сцену в столовой, потом две страницы на улице. Бекс, у тебя перерыв полчаса, и на улице ты возвращаешься в кадр. Переоденься к этому времени.
- Хорошо, Майкл, - с радостью скрываюсь в своем трейлере.
И едва закрывается дверь, кидаюсь чистить зубы и полоскать рот. Такое со мной впервые. Даже в порно не было таких мерзких ощущений, а в какие-то моменты я даже научилась получать удовольствие. Но сегодня это словно каторга, показывающая, что я такая же зеленая ещё, как и все другие красивые мордашки, которые стремятся попасть на экраны телевизоров простых американцев.
Едва вытираю рот полотенцем и снимаю странного вида платье, больше напоминающее что-то среднее между туникой и бронежилетом, как слышу, что мой телефон запел знакомую мелодию.
“Shine your light now This time it's got to be good You get it right now, yeah 'Cause you're in Hollywood”
- Привет, мистер Голливуд, - здороваюсь я, едва только раздается голос Лео в трубке.
- Привет, старлетка, как дела?
- Лучше не спрашивай, - опускаюсь в кресло, стараясь сдержать горестный вздох.
- Что случилось?
- Целовалась с одним актером.
- И?
- Это было ужасно, - сокрушаюсь и слышу смех на том конце. - И чего ты ржешь, как конь македонский?
- Как кто?
- Конь македонский!
- Обговорим, кто конь, когда вернешься домой, - с хрипотцой проговаривает Лео. - А сейчас я собственно почему звоню, у меня освободилось время, и я решил пригласить свою девушку на обед.
- Вот только твоя девушка не свободна. Уже через пятнадцать минут мне снова на площадку. На этот раз снимаем боевую сцену во дворе.
- Ну, это несомненно лучше поцелуев, - снова веселится Голливуд.
- Продолжишь подкалывать меня, проучу, когда доберусь до тебя.
- Я бы на это посмотрел.
- Как я буду проучивать?
- Нет, как ты целуешься с Итаном без удовольствия.
- Да ты извращенец!
- Только не говори, что ты удивлена, - смеется мужчина, и я просто не могу на него дуться.
- Абсолютно ожидаемо, - хмыкаю. - Лео?
- М? - отзывается он со смехом в голосе, видимо, ожидая, что я сейчас выдам очередную пошлость.
- Мне надо уже переодеваться в свой кожаный наряд, с жестким ремнем на талии, и идти делать махи ногами на площадке. Но после я не откажусь заехать куда-нибудь поужинать.
- Когда вы заканчиваете?
- Ориентировочно на две страницы отвели четыре часа, но всё будет зависеть…
- От количества дублей… - заканчивает за меня Леонардо.
- Так ты заедешь?
- Набери, когда закончатся съемки.
- Договорились.
- Целую, детка.
- И я тебя.
Положив трубку, я переодеваюсь в кожаный комбинезон, который обтягивает меня, как вторая кожа, а спустя пять минут в моем трейлере появляется Айла. Мексиканка действительно всё бросила в Вегасе и уехала вместе со мной в ЭлЭй, и теперь работала в штате гримеров и моим личным художником.
- Ну что? Разукрасим твои симпатичную мордашку?
- А я смотрю, ты наслаждаешься, рисуя на мне пусть и искусственную, но кровь.
- Я в принципе наслаждаюсь, Бекс, - она принимается за дело, делая красные мазки на моем лице от виска и дальше, пачкая волосы и ухо. - Но да, добавить твоему лицу немного кровавости - это апогей моего наслаждения.
- Сколько в тебе, оказывается, скрытого.
- Знаешь, тебе пойдет роль вампирши в каком-нибудь ужастике, типа “От заката до рассвета”. Так и вижу тебя танцующей со змеей.
- И голой? Мне кажется, подобный фокус мы уже проворачивали на сцене “Стардаста”.
- Но согласись, тот номер был шикарным, - она заканчивает с кровью и переходит к присыпке искусственной пыли.
По сценарию во дворе произошел взрыв и меня придавило камнями и колонной, а после на дом нападает банда колдунов. С ними и предстоит драться. Декорации готовы, пенопластовые булыжники и колонна, разбитые стены и, конечно, хромакей.
- Сначала порепетируем, - командует ассистент Майкла. - Статисты вбегают в тот момент, когда ты, Бекка, поднимаешься, отряхивая с себя пыль после обрушения стен. С этого места ты бьешь сначала слева, потом поворачиваешься направо, один из статистов хватает со спины, его ты перекидываешь через бедро.
- Поняла.
- Попробуем? - киваю. - На счет три. Раз, два, три!
И мы начинаем. С третьего раза получается повторить так, что драка выглядит натуральной в кадре. Потом ко мне цепляют два тонких троса, за которые меня кидают по всей площадке. Эти движения при добавлении спецэффектов будут шикарно смотреться в итоговом варианте.
Но, как и всегда, быстрая съемка не получается и вместо заложенных четырёх часов мы снимаем семь. И к концу я уже сама начинаю оступаться и ошибаться с текстом.
- Думаю, на сегодня хватит, - командует режиссер. - Продолжим завтра отсюда, седьмую и восьмую страницы, потом посмотрим.
- До завтра, - поднимаюсь со стула и иду к себе в трейлер. Пришла пора снять эту тонну грима, что словно маска покрывает моё лицо, мешая коже дышать. Да и в костюме этом ужасно душно.
- Мы закончили, - набрав Лео, сообщаю ему. - Заберешь меня минут через тридцать?
- Да, я уже почти здесь, подожду, пока ты собираешься.
Смываю с лица грим, переодеваюсь и выхожу на улицу, за съемочный павильон.
- Привет, - сажусь в машину к Леонардо и целую его.
- Привет, - выдыхает он, едва наши губы разъединяются. - Решила стереть из памяти поцелуй с Итаном?
- Ну, какой же ты всё-таки… - надуваю губы, чувствуя, как меня снова передергивает при воспоминании о киношном поцелуе.
- Поехали, думаю, хороший ужин улучшит твое настроение.
И мистер Голливуд оказывается прав. Паста с морепродуктами действительно помогает. А уж десерт вообще завершает на чудесной ноте вечер, который переходит в не менее потрясающую ночь.

Без вас весь мир чернее стал бы тучи,
И точно был безумно очень скучным.
С вами нам тепло и радостно в душе,
С вами, знаем, рай даже в шалаше.

Вам, мужчины, мы желаем смелости во всём,
И успехом, чтобы каждый был бы запасён.
А сегодня получайте наши поцелуи и объятья,
Начинаем это яркое сегодня мы мероприятье.

И персонально!
Мистер де Гальварра, поздравляю Вас с Международным мужским днем!
Желаю исполения всех желаний и мечтаний!
Пусть балует судьба Вас!

Ролик от Эстель, музыку выбрала Кейт Картер