Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Наши дни. Англия, Лондон.
Хозяин роскошного поместья в Англии позаботился, чтобы в его святая святых было невозможно попасть. Каменная кладка, несчётное количество камер и улавливатели, фиксирующие малейшее движения, а также толпа охранников защищали частную собственность от любой угрозы извне.
Перевожу взгляд на каменную стену, потом на чугунные ворота с замысловатым узором, за которыми был виден фасад великолепного особняка и снова на стену. Делаю глубокий вдох, пытаясь унять сердцебиение. Снимаю с плеча винтовку и отступаю в тень, которую отбрасывали ворота. Навожу прицел на камеру, установленную на стене слева, и спускаю курок.
Раздается легкий хлопок, и шарик краски, с силой ударившись о корпус камеры, развернул ее объективом вверх, забрызгивая линзу синим. Спугнутую шумом птица, мирно дремавшая на камере, встрепенулась, и вспорхнула с ветки дерева, задевая крылом повреждённую камеру.
Отличный выстрел- , похвалила я себя, и крадучись сделав пару шагов вперед.
Я потратила целый день, чтобы запомнить расположение камер и улавливателей, так что теперь прямиком направляюсь через ухоженный парк к лестнице из красного мрамора. У меня имеется схема дома, с обозначенными на ней окнами и дверьми, с моделями замков и типами проводки. Воспользовавшись минуткой, приседаю на корточки, чтобы перевести дыхание и полюбоваться роскошью поместья.
- Я думала, ты перестал этим заниматься. Ты никогда не хотел делиться.
Сидя на софе цвета бордо, в безвкусной гостиной Говарда Ханта, я с изумлением смотрела на мужчину, вальяжно расположившегося на диване напротив.
- Они предложили баснословные деньги, окупающие стоимость самого камня.
- Говард, это опасно.
- Шерри, со своей долей, ты сможешь исчезнуть. Навсегда.
Когда часто взламываешь замки и сейфы, обходишь систему безопасности, то сама не замечаешь, как начинаешь разбираться в их сложности. И даже самый сложный замок – перестает представлять трудность. Двери и решетки на окнах напичканы проводами, но, как известно к самым сложным замкам чаще всего подходит самый простой ключ. С помощью присоски и ножа для резки стекла вырезаю аккуратный круг. Стекло оказывается плотным и тяжелым – вырезанный кусок, при попытке его извлечь, громко звякнул.
Задерживаю дыхание, прислушиваясь к малейшему движению дома. Перебираю в уме - кто мог услышать шум? Охрана на первом этаже? Точно нет. Правда, в момент отсутствия хозяев дом патрулировали еще несколько охранников. Но тишина, царившая в доме, подтверждает, что все в порядке.
Оказываюсь внутри дома, замираю на первой ступени мраморной лестницы. На стене висит подлинник Кандинского, но не он моя цель. Моя цель выше. Следующий этаж. Беззвучно ступаю по ворсистому ковру, устилающему ступени лестницы.
Поднимаюсь на второй этаж. Воздаю дань, отличному вкусу хозяина поместья обращая внимания на коллекцию старинного оружия. Крадусь по темному коридору. К моему ужасу, в нем было много темных мест, в которых могли притаиться охранники.
То, что мне нужно находиться в комнате справа посреди коридора. Не смотрю на часы. Знаю, сколько времени провела в доме, и сколько осталось до того, как охранники заметят дырку в окне и забьют тревогу.
Делаю глубокий вдох и бесшумно двигаюсь вперед. Все идет отлично. Тишина дома действует успокаивающе.
В десяти футах от цели резко замираю. Тонкий бледный луч лунного света пересекает коридор, отражаясь в стали провода, протянутого посреди коридора.
- И кто клиент?
- Один магнат. Сделал бизнес на компьютерах, разрабатывает какие-то технологии. Да, какая к черту разница?! Важно, что его не будет в эти дни в городе. Это наш шанс.
Кому в доме, напичканном различными новейшими технологиями, вздумалось протягивать провода.
Это нонсенс.
Мне нужно перешагнуть этот провод, открыть дверь, взять камень и свалить. Но что-то держит. Встаю на колени, чтобы посмотреть, откуда тянется и куда ведет эта стальная нить. Когда я понимаю ее предназначение, чувствую как холодеют ладони. Сглатываю слюну. Медленно поднимаюсь, отступая спиной к противоположной стороне коридора.
Ни один неодушевлённый предмет не достоин того, чтобы лишать кого-то или лишать себя жизни.
- Не двигаться!
Этого еще не хватало!
- Поднимите руки вверх.
Передо мной стоит молодой парнишка - охранник, неуверенно державший пистолет в руке.
- Бросьте оружие? – продолжает приказывать и его пистолет заметно дернулся в руке.
Новичок.
- У меня нет оружия, - спокойно отвечаю, мысленно обдумывая план побега.
- А что за спиной? Винтовка?
- Она стреляет краской. Это винтовка для пейнтбола.
Только не двигайся, не делай шаг вперед. Стой на месте.
Я стараюсь сохранять спокойствие, но чувствую, что паника потихоньку начинает подступать в виде липкого пота, струйка которого заскользила по спине.
Охранник связывается по рации с товарищем, говорит, что поймал вора. Ему не верят, смеются, но он настаивает на своем. Точно новичок. Он делает медленный шаг вперед. Я же незаметно отступаю назад.
Еще шаг вперед и мой шаг назад. Словно танец. Танец, который может закончиться смертью.
- Замри! – кричу я ему, когда его нога нависает над проводом.
Охранник замирает, не двигается, но лишь мгновение. Нога в черном тяжелом ботинке наступает на провод. Я еще успеваю сделать несколько шагов, назад. За моей спиной окно. Быстро оборачиваюсь, замечаю что под окном несколько клумб с цветами и ухоженный газон.
Мне нравится ощущение опасности. Нравится рисковать, ради того, чтобы почувствовать пусть и ненадолго, что в моих руках находиться самые дорогие вещи в мире. Кроме того, я получаю неплохие деньги, которые трачу с умом. «Помни о будущем, - любил повторять Говард. – Работай не ради завтрашнего дня, а ради того, чтобы обеспечить себе нормальную старость». Именно поэтому я не позволяю себе дорогие апартаменты. Именно поэтому я никогда не соглашусь никого убивать. Люди, способные на убийство ради обладания неодушевленным предметом, никак не смогут дожить свой век на побережье средиземного моря в окружении красивых мальчиков - слуг с опахалами.
Чтобы сказал Говард, увидь он меня сейчас. Черт, и почему я не купила тот милый домик на Мальдивах? В голове миллион ненужных мыслей и ни одной - как выйти отсюда живой.
Секунда. Один шаг.
Взрывной волной меня швырнуло назад, звук разбиваемого стекла сопровождает падение.

Спустя несколько часов.
- Шерри…
Я слышу свое имя. Оно доноситься издалека. Хочу открыть глаза, но стоит приоткрыть, как сразу же начинается резь и головная боль.
- Шерри, - уже громче и тверже звучит мужской голос. – Ты меня слышишь?
-Не кричи. - Застонав, я поворачиваю голову: - Кто-то заложил бомбу. В доме. Почему?
Каждое слово дается с трудом. Но эти ответы единственное, что меня волнует. Пытаюсь повернуться на постели, но тут же снова стону от боли.
- Что у меня?
- Бронежилет тебя спас, но оставил кучу синяков. – присаживаясь на край постели, Говард проводит прохладной ладонью по моему лбу. – Вывих плеча,….нога и рана на другом плече.
- Что с ногой, - шевелю пальцами ног. – Я ее чувствую.
- Рана на бедре. Я заклеил ее медицинским клеем, но не знаю, сколько продержится. Плечо также заклеил, второе необходимо вправить. - Задумывается, с тяжелым вздохом добавляет, - Шерри, тебе нужен врач. У тебя возможно сотрясение.
Отрицательно качаю головой. Я должна узнать ответы. Я должна узнать правду.
- Если Томпсона не должно было быть дома, то кому предназначалась эта бомба?
Говард тяжело поднимается с постели, доходит до окна и возвращается обратно. Кажется, он постарел еще лет на десять с того момента как мы с ним расстались. Он прячет глаза. На его лбу глубокие морщины. Но когда мне удается поймать его взгляд. Я вижу в них страх.
- Говард?
- Когда ты ушла, мне позвонили. – Его голос дрожит из под густых усов. – Спросили, что я хочу написать на твоем надгробии. Тогда я поехал за тобой. Но опоздал. Только успел тебя оттащить прежде чем приехала полиция.
- Я не….Я не понимаю. – Пытаюсь приподняться на подушках, но от боли во всем теле темнеет в глазах.
- Шерри. Эта бомба предназначалась тебе. Не было заказчика. Тебя просто хотели заманить в этот дом. А я.....Я сам тебя туда толкнул.
Мужчина видит мои ошеломленный взгляд, округлившие от испуга глаза.
- Шерри, я не раз говорил тебе, что ворам, авантюристам, искателями приключений, нельзя иметь слабые места. Сейчас это слабое место - ты. – На мгновение замолкает. Внимательно смотрит на меня. В его глазах грусть, и все еще не прошедший страх. Он берет мою ладонь в свои ладони. – Если с тобой что-то случиться. Если тебя не станет. Твоему отцу, незачем будет жить. Уйдет смысл. И другие охотники, завладеют тем сокровищем, что он так оберегает. Потому что Джо будет не для кого его собирать и хранить. Это твое наследие Шерри. С их помощью ты станешь одной из богатейших женщин мира.
- Если меня не убьют -хочешь сказать? Знаешь, - прикрываю глаза, осмысливая сказанное. Признание дается нелегко. – Никогда в жизни мне не было так страшно.
В комнате становится тихо. Каждый из нас сейчас представил свое будущее, вспомнил прошлое, ужаснулся от настоящего. Я люблю свою профессию, но готова ли я была ради нее погибнуть? Хотя вопрос уже не ставится таким образом.
Первым молчание нарушает Говард.
- Это номер телефона, - Говард оставляет визитку на столе возле постели, - когда будешь в Америке, позвонишь по нему.
- В Америке?
- Ты летишь в Лос - Анжелес. Понежишься на солнышке, затеряешься среди туристов. У меня там дом - остановишься в нем. А человек, - кивает в сторону визитки. – К нему обращаются те, кто не может обратиться к врачу. А теперь выпей, - протягивает мне полный бокал янтарной жидкости. – Мне нужно вправить тебе плечо….
Я не стала спорить относительно поездки, к тому же через несколько секунд теряю сознание от боли.
***
Пару дней спустя меня встречает переполненный людьми Международный аэропорт Лос-Анджелеса.

О, как это неожиданно. Спасибо Джеймс. Удивлять ты умеешь.)
Хотя в голове вертится вопрос :"Что еще есть, чего обо мне не знают?" Ну, что ж посмотрим.
Но все же, с вашего позволения, некоторые секреты останутся при мне)
Джонни, а вот ваши откровения с любопытством почитаю)

ФБР, Джеймс?
ФБР!?!
Никогда не устану удивляться этой жизни. А Вам, мистер Агент, в первую очередь.

Наши дни. Лос-Анджелес.
Лос-Анджелес с его палящим солнцем, сочными цветами, океаном и пляжами быстро разгоняет хандру. Забываешь, что волновало, будто океанский бриз выветривает все невзгоды.
Другой мир. Другая жизнь.
Я уже несколько дней наслаждаюсь этой жизнью. По распоряжение врача, я не могу окунаться в бассейн, дабы не мочить швы, наложенные на раны – и это слегка омрачает отдых.
- Если Вам интересно, на бедро я наложил восемнадцать швов, а на плечо - тринадцать, - вытирая руки о махровое полотенце, резюмирует врач, к которому советовал обратиться Говард по приезду. – Могу я узнать, как получены травмы?
- Серфинг – опасный вид спорта, - с милой улыбкой солгала я.
Пара дней в постели и ограниченные передвижения – все это наводит тоску. Я не привыкла ничего не делать и признаться, безделье слегка раздражает.
Вот уже несколько дней я никуда не выхожу, заказываю еду и напитки на дом. Дом. Говард действительно этот музей безвкусицы считает своим домом. Но я стала к нему привыкать, отведя для себя лишь пару комнат, где я провожу большую часть времени.
Сидя утром за завтраком, читала газету. Реклама привлекла мое внимание. Экспозиция, всего пару дней, в одной из частных галерей. Редкие драгоценности, утраченные и найденные в эпоху правления династии Романовых. Я не могла пропустить данное мероприятие.
Я всегда любила камни. Бриллианты, сапфиры – как же я люблю касаться их. Это Говард поклонник искусства – картины, статуэтки, вазы. Он считает, что именно в них сосредоточенна бесценность мира. Моя же страсть – драгоценные камни.
Однажды Говард спросил меня: «Почему? Почему эти «стекляшки»?
- Они прекрасны, - ответила тогда я. – Холодны. Их ничего не волнует, но они волнуют многих. Ими хотят владеть, но на самом деле это камни владеют всеми. Обманчивая природа их содержания.

Посетителей в галерее было немного. Они мерно двигаются по затемненному залу, что позволяет лучше разглядеть драгоценности, лежащие, на первый взгляд в непрочных стеклянных витринах, которые подсвечивались изнутри.
Наклонившись, я упираюсь ладонями на стекло по обе стороны витрины, любуясь диадемой, которая сверкает при лучах искусственного света. Ее красота завораживает.
- Желаешь примерить корону?
Я медленно выпрямляю спину, на звук голоса раздающегося сзади. Совсем близко. Почти над самым ухом. Кончики моих губ приподнимаются в улыбке. Поворачиваю лицо, чтобы ему был виден мой профиль.
- Не думала, что подобные мероприятия в твоем вкусе, - просто отвечаю я.
Отхожу, плечом касаясь его плеча, приближаясь к следующему экспонату.
Частная галерея в Лос-Анджелесе, выставляет драгоценности семьи Романовых. Диадемы, броши, бусы и ожерелья. Роскошно и невероятно дорого. Сотни камер в маленьком помещении, следят за каждым шагом любопытных посетителей. Мужчины в черных костюмах, лениво прогуливаются взад и вперед. Но леность обманчива. Ничего не ускользает от их острого взгляда.
Я останавливаюсь у следующей витрины. На бархатной подушечке находится брошь в виде экзотической птицы. Россыпь бриллиантов, которая обрамляет рубин на груди птички.
- Страсть к драгоценностям? Так вот в чем дело, - насмешливо констатирует мужчина идущий следом.
- Предсказуема. Каюсь, - в тон ему отвечаю я, разглядывая бриллиантовое оперение броши. – Она великолепна, не правда ли?
Поворачиваюсь лицом к мужчине, чей голос посылает странные импульсы по всем телу. Натыкаюсь на арктический холод в насмешливом взгляде. Я уже и забыла, насколько он красив. Но странным образом помню его прикосновения, и то желание, которое обуревает, когда нахожусь рядом с ним. Меня это беспокоит. Но я стараюсь гнать эти мысли.
Мой взгляд останавливается на его губах, вкус которых так и не удалось ощутить. Чтобы отвлечься, опускаю глаза ниже: - Красивый галстук.
- Тебя искали.
- Меня постоянно ищут.
- Тебя это не беспокоит?
Качаю головой и лишь улыбаюсь в ответ, снова отступаю от него, чтобы подойти к новой витрине. Потом к следующей. Люди обходят нас, кто-то подталкивает, также желая насладиться прекрасным.
Я останавливаюсь у одного из экспонатов находящегося в углу, ожидая, когда мужчина подойдет ближе. Оказываюсь со своим визави лицом к лицу, и моя подозрительность берет вверх над всеми остальными чувствами. Обвожу взглядом посетителей выставки, чтобы убедиться, что нас никто не услышит.
- Что тебе здесь нужно? – тихо спрашиваю я, слыша стальные нотки в своем голосе. - Не предупредить же ты приехал.
И снова насмешливая улыбка искажает его губы.
Улыбка, не предвещающая ничего хорошего.
Для него это всего лишь игра.

Здравствуйте.
Думаю мистер Таунсенд не будет против, если вместо него отвечу я.
Шанель, вопросы задавать вот сюда:

Тематика вопросов свободная, но помня о твоем остром уме и язычке, думаю вопросы нас с Джонни ожидают каверзные.
И если вопросы будут заданы по десятому или двадцатому кругу, то думаю Джеймс не будет ругаться (ведь не будешь?))
Насколько я знаю, количество вопросов от одного человека, неограниченно.

Сура, мне понравился твой пост. Слова, атмосфера, само повествование - представляемо и очень осязаемо.
Спасибо.
Лайкнула.

Мистер Таунсенд, вы еще помните обо мне, или уже забыли?
Но не важно.
Важно, что я пока не забыла. И хочу сказать, что немного истосковалась по тебе.

Хм, горох. Люблю стильных мужчин.

Люди, которые не лишены романтической жилки, спасибо вам за ваши подсказки)

Сама задаюсь этим вопросом. Но ответ может быть только один, наверное, потому, что люблю)
Пожалуй, помечу как флуд, чтобы в случае чего (вдруг передумаю) доказательств моих слов не оставалось)

Джеймс, спасибо за подарок.
Чудо, как хороши.
Сохраню.
Мой тебе ответ: Я согласна))

Нервный мужчина, вытри холодный пот.
В другом контексте, и ответ будет другой, ну, а пока....с добрым утром)
А вообще? Может меньше слов и больше дела?) Как известно, второе у нас лучше получается))

Спасибо, что держите ЛОКИ на плаву. Этот журнал всегда, особенно ждали и долго обсуждали.
Выпуск получился яркий, сочный с изюминкой. Спасибо.
Было интересно почитать про Вивьен и Кэролайн. Спасибо вам девушки, что не побоялись открыть свои личики. Вы очень симпатичные)
Не очень поняла про номинации. Но, наверное, как всегда тороплюсь. Претенденты достойные. Удачи вам в вашей борьбе.

Джонни, О, Джонни, *заламывая себе пальцы* как вы могли устоять перед моим натиском? Вы подорвали мою веру в себя) Когда вспомню, что это был за натиск, обещаю, пущу слезу, что не удалось сломить сопротивление, такого интересного мужчины, как вы)

*Вздыхает* Пожалуй, и для меня бы стал этот день идеальным, если бы мой мужчина, утром, приготовил мне блинчики))
Джонни, вы все-таки идеальны)
Спасибо, вам, за ваши интересные ответы.

Думаю, запомню этот день, как приятный)
Джеймс, спасибо за блинчики, хоть так))
И спасибо за пост. Постараюсь быть "хорошей девочкой")
Относительно номинации поняла, спасибо. Ждем отмашку Крейга.

Я открываю дверь своего дома ключом, чувствуя, что мужчина стоит за спиной. Я не могу его не замечать, даже, если бы захотела. То, как он смотрит на меня, как улыбка играет на его губах, случайные прикосновение рук в машине по пути к дому – все было настолько осязаемо, ощутимо. Я загораюсь от одного его жеста, даже его голос посылает импульсы по всему телу.
Это кажется бредом, наваждением.
Но я хочу его.
Черт, как же я его хочу.
Случайный поцелуй, на отвлечение, до сих пор горит на губах. Взрослая опытная женщина теряет контроль над своими эмоциями. И это невероятно злит. Жизнь, которую я привыкла контролировать, начинает давать трещины.
Жар распространяется по всему телу, но на лице - хладнокровие. По крайней мере, я хочу, так думать. В узком платье и наброшенном на нем жакете, становится душно. Я обвиняю погоду. Лос-Анджелес, палящее солнце, зной. Нет, это не мужчина, сидящий рядом в автомобиле, чей парфюм щекочет нос, чье присутствие заставляет нервничать, сильнее сжимать руль авто, до боли в пальцах.
Я схожу с ума.
Я оставляю дверь дома открытой, в немом приглашении. Небрежно брошенные ключи, на рядом стоящий столик, и прохожу вперед, пересекая длинный холл, ведущий в гостиную. По пути снимаю жакет с плеч, оставаясь в одном платье. В гостиной, жакет оказывается на спинке кресла в стиле ретро. Неожиданно стало ныть плечо, напоминая, что не выпила лекарство и скоро снимать швы.
- Выпьешь? – слегка повышаю голос, чтобы Джеймс услышал.
Я знаю, что мужчина вошел в дом. Нет, скорее чувствую. Жар тела не спадает, а лишь усиливается. В доме работает кондиционер.
Значит все-таки не погода.
- Виски, - его голос раздается рядом.
Мужчина проходит в гостиную, взглядом обводит комнату. Я пытаюсь увидеть этот дом его глазами. Вычурное уродство, безвкусно оформленное, но сулящее безопасность. Что было главным для меня. Но будет ли дом так же безопасен, после ухода случайного гостя?
На стенах полотна - подлинники известных художников. Даже мой первый Ван Гог находится в этой самой гостиной.
«Если хочешь что –то спрятать, повесь на видное место». И никто ни разу не догадался, рассматривая картины, что перед ними целое состояние.
Ощущаю себя уверенней, находясь здесь, на своей территории, в отличии от того раза, когда я была с ним, у него.
Я достаю бокалы из под барной стойки и, скорее чувствую, чем вижу его приближение, и как останавливается за моей спиной. Хотя не слышала ничего, кроме легкого шуршания ветерка, да городского шума, где-то за окном. И тем не менее я знала, что он здесь. За спиной. Близко. Каждый мой нерв сигнализирует желание.
Не хочу скрывать этого. Все остальное потом...
- Шеридан…
Имя, произнесенное шёпотом, звучит по-особенному. Все мои выстроенные оборонительные рубежи рухнули, лишь стоило ему меня коснуться.
Его ладонь ложится на мое обнаженное плечо, заставляя замереть на месте. Я не хочу шевелиться. Хочу лишь чувствовать. Ощущать его руки, ищущие губы на себе, своем теле. Везде. Он будто ловит мои желания. Его пальцы проходятся по безобразному шраму на плече. Я дергаюсь, хочу повернуться к нему, скрыть эту некрасивость. Не позволяет, он властным движением руки, заставляет оставаться на месте.
Медленно и неторопливо, с явным наслаждением касается он гладкой кожи, проводит по плечу рукой, которая оказывается тяжелой и теплой. Однако его прикосновение кажется сдержанным и даже... нежным?
Рука Джеймса соскальзывает с моего плеча и достигает пальцев до сих пор, крепко сжимавших холодный бокал. Слегка погладив их, он начинает движение вверх – так же медленно, как спускался. Эта медлительность сводит с ума. Добравшись до плеча, он приближается к моей шее. Прикрыв глаза, я тихо выдохнула, слегка наклоняя голову вбок.
- Джеймс, я… - пытаюсь собрать крупицы самообладания.
- Не сейчас, - прерывает он, кончиками пальцев легко касаясь моих губ, моего горла, и пробежал по изгибу щеки.
Не сейчас.
Я затрепетала, слегка поддаваясь назад всем телом. Его взгляд падает на широкую бретельку платья. Потеребив ее, он поддевает пальцами и проходится вниз под полоской материи. Если раньше он не замечал, что я без лифчика, то сейчас в этом удостоверился. Язычок молнии на платье сзади, под чутким руководством его пальцев, ползет медленно вниз.
– Дыши, – произносит он. У него был низкий, глубокий голос, и слово прозвучало как приказ.
Я задышала, жадно хватая ртом воздух, и это приносит облегчение. Я даже не подозревала, что сдерживаю дыхание, сосредоточившись на своих ощущениях.
Все так же медленно и неторопливо его рука ползет вниз по моему телу, жар его прикосновения обжигает тело сквозь тонкий шелк платья. Добравшись до края юбки, он проникает пальцами под одежду, скользя по бедру, сминая подол платья. Я теряю себя, растворяясь в его прикосновениях.
Судорожно выдыхаю – его ладонь накрывает мою левую грудь. Со стоном, я откидываю голову на его плечо. Завожу свою руку за спину, пытаясь накрыть ладонью ширинку, доставить то удовольствие, что дарит он мне своими прикосновениями, но мужчина перехватывает ладонь, крепко сжимая и отводя, снова возвращаясь к моей груди.
Он, словно взвешивая, поглаживает и сжимает ее в руке, царапая, водит большим пальцем по нежному соску, пока тот не набух и не затвердел. То же самое он проделывает и со второй грудью. Я выгибаю спину, сильнее сжимаясь соском в его ладонь. Бедрами, прижимаюсь к паху. Слегка потерлась ими, но ткань платья и его брюк мешала, заставляя застонать от неудовлетворения.
Я чувствую, как снова вибрирует мое тело. Невыразимое блаженство вытесняет из головы все мысли, оставив меня, жадно ловящую ртом воздух, цепляться за спасительный якорь, который удержал бы меня на месте.
Джеймс склоняет ко мне голову и, обдает жарким дыханием, мягкими губами касаясь моей шеи. Застонав, я облизываю вмиг пересохшие губы, и поворачиваю голову, помогая его губам найти чувствительное местечко за ушком. Затем прильнула к нему всем телом, выдыхая его имя.
Он слегка тянет за соски, и сразу же мне в пах хлынула волна сексуального возбуждения. Я ловлю себя на том, что непроизвольно вытягиваюсь вверх и поддаюсь назад, выгибаясь в его руках всем телом, скользя пальцами по его твердой шее. Крепко прижавшись к нему, я словно со стороны слышу свои тихие призывные стоны, а подавшись назад, ощущаю твердую выпуклость у него в паху. Мышцы живота снова сводит судорогой, на этот раз от предвкушения того, что последует.

Что мне нравится в Бастиане дю Вилль.

Бастиан, приятно, что мы узнали друг друга немного лучше) Ответ принят.
Джеймс, заданию и Кейт, ничего не грозит, от меня точно.
Как только приду в себя, от боли, и от такого ножа в спину, что ты мне всадил, покажу тебе, что чувствую и думаю.
Спасибо за пост и за доставленное, нам обоим, удовольствие.)