Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Просыпается на запах кофе почему-то пахнет малиновым джемом. Слышит из кухни мелодичное позвякивание приборов.
Улыбается. Бросает подушку в клетку с Жако. Переворачивается на другой бок. Засыпает.



Вив хоть и рыжая, но кое-шо в бизнесе понимает)))

Вот смерть Сириуса я тоже понять не могу!

Ото не хватало еще, шоп предлагал, как предложишь, пойду перекрашусь в блондинку.

И не только Лондон.
Ставит цветы в вазу на подоконнике, чтобы вместо спрятанного одного солнца было три собственных.
Варит кофе. На поднос отправляются чашки , вафли и порезанный кружочками апельсин . Относит в гостиную.
- Садись, - достает плед . - Буду тебе читать .

У кого-то же оно должно быть))) Чем плоха такая романтика?)))Ах да, возраст)) вся беда от него)))

Слышали, женсчины? Записывайте. Если Джей смотрит на вас, а не на экран, то все, считайте полдела сделано))

Даааааа, все правдаааа, всееееееее)

Сидит с независимо-невинным видом, листает страницы кодекса.

Подозревает, шо эти двое - наказание.

женская интуиция - страшное дело

Скептично:
А шо? Уже есть с кем разводиться? А шо ж ничо не знаю об этом? Или это так? Планы на будущее?


Это потому что он у него к ушам скотчем не примотан. Примотать?

А я все думаю, чего мне икается. Тут уж поминают не злым тихим словом)
Джи) Бася о других не думает, а только косится) И поскольку косоглазие французам не грозит, то все идет как положено. о ком это другой, Джи, он думает? шо тебе об этом известно? выкладыфай все, а то Епистафий резко забудет в чьи тапки он не должен писять!
Эдик, солнце мое яснохлазое, л.о.к.и крут - это бесспорно. Особенно мне в душу запала фотка моего ненаглядного с подозрительно знакомой дамой. Все, кто трудился, - огромные молодцы!!)) я и не знала, что Джею 34 лет, а не годков)
Басю, нашла тебе идеальный подарок. Не буду ждать до рождества, подарю сразу. Вот он. И чашка чаю с закуской .

А пришла я вообще по другому поводу. Господа уважаемые фотошоперы. А где работы на наш драгоценный рождественский конкурс? Что за дела такие? Между устраивает, а работ от между почти нет. Что за безобразие?
Принимать работы я буду до конца выходных, чудь сдвинув сроки приема. Но хотелось бы видеть больше работ, а то такое чувство, что как не родные, право слово. то ли моя кандидатура ведущего отпугнула, то ли всеобщая лень, надеюсь, что все же первое В общем, жду ваши шедевры.
На счет видео уточняйте у Фаррела.

пс: Эдик, мечта моя безлунными ночами, зайдешь в скайп/личку/куда-удобно-кроме-аси, дело есть)

Сочувствует жертвам))

Пудиииинг с вишенкаааами, блин, все, теперь зовите меня только так)

Умиленно смотрит на оттопыренную губу, даже не знаю чего хочется больше, то ли подарить закаточную машинку, то ли погладить по волосикам)) Луну можно подорвааать

Большоооооой. Дю Вилль дома, но занят своими бумажками, ничо не замечает.

Зачем ты запер скотину в шкаф? Он же мне все босоножки погрызет!

3,14здец уже не крадется незаметно, а встал в полный рост и бежит навстречу.

Вечер. Улицы Лондона. Квартира.
Ужин с родителями прошел занятнее обычного. Топ-десять игнорируемых мною тем для разговора пополнила тема замужества, которая в свою очередь навела на определенные сомнения. Сомнения в том, как свободолюбивая маман согласилась на это безобразие, да еще и кандидата лично подобрала.
Даже когда категоричный отказ вроде как возымел необходимый эффект и все дружно уселись за старую монополию, удивляться не перестала. Последний раз, когда Пьер играл, то с ужасающей скоростью слил мне все свои предприятия, учитывая при этом, что из меня игрок тоже весьма посредственный. Но наблюдать за азартным сражением папы и Пьера было забавно, и мы с мамой веселимся за четверых.
- Ставлю свои "Маки" на то, папа проиграет, - говорю тихо, заедая смешок хрустящей кукурузой.
- Тогда будь готова с ними расстаться, дорогая, - мама улыбается и незаметно подсовывает папе свои карточки.

- Почти получилось выманить у мамы Лебура. Нечестно, что вы закончили ничьей, - продолжаю громко негодовать даже спустя час после окончания игры. Пьер только улыбается и кутает меня в шарф, одолженный у мамы. В Лондоне поздняя весна, а такое ощущение будто поздняя осень. И все-таки, рискуя, прошу его прогуляться немного, потому что после фирменной лазаньи хочется либо упасть замертво на диван, либо обойти Лондон по периметру.
Небо по обыкновению хмурится, не разрешая увидеть мерцающие точки звезд и мутное сияние Луны. Недостаток очарования звездного небосклона с лихвой возмещают цепочки фонарей по Гросвенор-роуд и теплые огоньки гирлянд на тонких ветках деревьев у Темзы.

Прогулка, к сожалению, оказывается слишком короткой, и мы возвращаемся в квартиру около десяти вечера. Спать ложатся в такое время разве что коты и дети. И то, первые скорее просыпаются, чем засыпают.
- Маман сегодня переусердствовала с объятиями, - улыбаясь, дергаю Пьера за воротник рубашки. - Дай посмотреть. Может нужна новая повязка?
- Все в порядке, посмотрел пока ты была в душе. И предвидя твой вопрос: я там тоже был.
- Молодец. Завтра к твоим?
- Угу.
- Беспокоиться?
Совершенно непонимащий взгляд. А Пьер делает успехи в актерском мастерстве.
- О твоем поведении?
- Обещал брату быть примерным мальчиком.
- Как будто тебя это когда-то останавливало, - усмехнувшись, пристраиваю планшет с сизым пейзажем Лондона около кофейного столика. Плевать на искусственный свет и неудобное положение, рисовать хочется страшно, словно каждое следующее мгновение память тускнеет, а вместе с ней и бледнеет мимолетная красота туманного города.
Обложившись красками, как мешками пыли с баррикад, усаживаюсь на ковре перед незаконченной картиной. Светлый ворс щекочет босые пятки, распушившиеся после душа волосы - щеки, приходится скрутить их узлом на затылке и закрепить несколькими карандашами.
Пьер смотрит какой-то детектив, устроившись на диванных подушках. Мелькает мысль, что непривычно его видеть без альбома в руках, но слегка просвечивающая повязка напоминает о временной недееспособности.
Время за рисованием проходит незаметно. Разбавленный умброй кармин мягко ложится на акварельную бумагу, смешиваясь едва заметным, нанесенным утром слоем кобальта, создавая легкий сиреневый оттенок неба. Полупрозрачная умбра накрывает пуховым покрывалом очертания зданий, а в границах окон переходя в сепию.
Отвлекаюсь только на требовательный голос дю Вилля.
- Спать. Поздно уже.
- Да, да, - киваю, чтобы только не отвлекал, осталось завершить последний слой лессировки*, а завтра уже прорисовать контур в нужных местах.

Утро. Квартира. Сент-Джеймс парк. Офис. ТЦ.
- Серьезно? - Пьер кивает и продолжает нарезать сыр для бутербродов. - Аж завидовать начинаю. За мои работы так никто и не стрелял.
- Может ты просто не все знаешь?
Оборачиваюсь на дю Вилля, отвлекаясь от прорисовки контура.
- А ты что-то знаешь? - с диким подозрением в голосе и дрожащей улыбкой на губах.
- Совершенно ничего.

Долгожданная свобода манит в зелень парка и щебет суетливых воробьев. Сент-Джеймс шелестит яркими листьями, на грани слышимости журчит рябью пруда и преклоняет колено в увядающих цветах поздних тюльпанов.
Людей в парке много несмотря на будний день, но даже их гомон не может распугать разъевшихся птиц, а белок и вовсе привлекают шелестящие пакетики с хрустящими сладостями. Дорожки заполнены разномастными группками, кормящими всю фауну парка, красивые кованные лавочки предсказуемо заняты почтенными леди в шляпках, разбрасывающих хлебные крошки к огромной радости голубей.
Всего секунда уходит на размышления и принятие решения. Крепко схватив Пьера за руку тащу его на лужайку, огороженную невысоким проволочным забором. Легко перескочив через него бежим к огромному дереву, чтобы спрятаться за ним от блюстителей порядка. Звонко смеюсь, падая на зеленую траву, и стараясь примять как можно меньше белых маргариток. Дю Вилль укладывается рядом, грея мое плечо своим.
Несколько минут мы молчим, осознавая и отбрасывая за ненужностью факт нарушения закона. А потом я разом вспоминаю все, что хотела сказать ему, и говорю, смешивая темы и махая руками.

- Ты посмотри на них. Какая наглость. Орешки не хотят. Совсем разбаловались. Зато печенье мое вкусненькое они за милую душу заточили. Безобразие и беспредел, - возмущаюсь, глядя на то, как белки догрызают последнее печенье из коробки. - Идем за документами?
Пьер кивает и мы решаем не брать такси, а прогуляться по улицам, рассмотреть архитектуру и прохожих. Для ненавидящего Лондон, дю Вилль на удивление хорошо ориентируется в нем.
Остаюсь ждать его в холле, с интересом разглядываю хитрую и затейливую планировку офиса. Изнутри кажется, будто ты тот самый муравей застывший в янтаре, только ты застыл в огромном многограннике бриллианта.
- Теперь по магазинам! - со спины подлетает Пьер и разворачивает меня вокруг своей оси, из-за чего, чуть не ломаю себе шею, обещая себе больше не задирать голову в любовании стеклянным потолком, когда друг рядом.
- Какие магазины? Зачем?
- Как это? А ужин? Если уж мне его не избежать, то хоть оденусь стильно.
- Только я тебя, прошу, никаких шипов на рукавах.
- О нет, тот печальный опыт не повторится больше никогда, - Пьер отрицательно качает головой и ловит черный кеб.
- А где документы?
- Какие док...ааааа, здесь, они, в надежноом месте, - дю Виль хлопает по черной сумке на плече. Видимо, прихватил из офиса, чтобы лишний раз не светить. - Полезай, поедем в огромный Вестфилд.

- А я хочу с цветочками! - топочу ногами в магазине, где Пьер пытается впарить мне что-то зеленое и с перьями страуса. - Весна в конце концов! Хочу цветочки!
- Я вспомнил почему в магазины ты ходишь одна, дитя цветов, прости господи, - друг прикладывает ладонь ко лбу, чешет сосредоточенные морщинки, а после сдается. - Ладно, пойдем искать тебе с цветочками.
- Ура-ура! - хлопаю в ладоши и незаметно запихиваю ужасное платье подальше. - Идем, а тебе найдем что-то красное, ведь да?
- Да, что-то красное, - дю Вилль вздыхает и поправляет тонкий шарф, которого утром у него не было.

Вечер. Квартира. Ритц.
- А прическа зачем?
- Сиди смирно.
- Не хочу.
- Чего раскапризничалась?
- Не знаю.
- Женщины.

- Никогда не слушайте мужика, советующего купить шпильки. Эта скотина на них не разу не ходила, а всем советует.
- Не бурчи, - усмехается, подавая мне легкий тренч. - И мы не купили шпильки.
- Да-да, мне удалось отвоевать устойчивый каблук.
- Вот и радуйся, - дю Вилль лыбится и уворачивается от подзатыльника.
- Вещи собрал?
- Угу, есть поезд сегодня вечером и завтра утром. Поедем завтра.
- Хорошо. В тепло поскорей бы.

- Ритц?
- Маман любит красоту и утонченный блеск вокруг себя.
- И передала это тебе.
- Хорошо, что маман и любовь, а не отец и его занудство. Впрочем, оно все досталось Басу.
Кеб останавливается и Пьер выходит первым, чтобы подать руку. Собрав в кулак длинную юбку, вылезаю из машины, старалась не кривиться и не оступиться.
- А вот и мой дорогой братец!
Разворачиваюсь на окрик дю Вилля и вижу другого. Такого же. Абсолютно идентичного Пьеру дю Вилля. Или я слишком много времени провожу с Пьером и у меня галлюцинации, либо они близнецы. Логика меня, конечно, изредка подводила, но я надеюсь, что сегодня не этот случай.
- Вив, это Бастиан дю Вилль, мой брат. Бас, это Вивьен Рейнолдс, моя подруга, - Пьер представляет нас на пороге, рядом с кадкой и вечнозеленым кустарником в ней. Бастиан легко пожимает мою руку. Пальцы задевают гладкий ободок перстня. Позже понимаю, что это печатка.
- Очень приятно, - улыбаюсь, уже замечая различия. Или все дело в ауре, которой они окружены. Если Пьер - мерцающие за прозрачными облаками звезды, то Бастиан скорее безлунная ночь и пронизывающий ветер.

Родители Пьера оказываются милыми людьми. И очень напоминают моих. Мать так же любит детей, а отец одинаково строг. Пока мадам дю Вилль распекает Пьера за длительное и бессовестное отсутствие, я лишь киваю и хлопаю того по руке, мол, держись, друг, и это пройдет. Взгляд притягивает тихий разговор Бастиана с отцом. Не вслушиваюсь, но склонив голову, наблюдаю. Что-то все же так знакомо в нем, лежит где-то на поверхности между простой квадратной запонкой и блестящей резьбой печатки.
Через некоторое время я уже готова предложить Бастиану бежать из этого города. Сочувствующе подавилась вином на словах о невесте. Все же родители иногда перегибают палку в заботе о детях. Пьер беспардонно хохочет и едва не переворачивает свою тарелку с филе индейки в красном вине. Закатываю глаза и допиваю свое каберне.

Извинившись перед мужчинами, направляюсь в дамскую комнату вслед за мадам дю Вилль, чувствуя желание как-то скрасить эффект непроизнесенных ее старшим сыном слов.
- Уверена, что все образуется, - останавливаюсь рядом с мадам и достаю помаду из клатча. - И что вам мое сочувствие не требуется, но все же я понимаю. И если эти оболтусы слишком умничают, всегда можно всыпать им ремня.
Смешок срывается с дрожащих губ вместе с полным достоинства:
- Никогда не била своих детей.
- Мне почему-то кажется, что зря, - усмехаясь, провожу по губам малиновой помадой.
- Не ждите меня, - мадам дю Вилль машет рукой в сторону двери и я, повинуясь, выхожу в полутемный коридор.
На подходе к залу сталкиваюсь с Бастианом. И вновь грызущее чувство дежавю цепляется в нервы. Он пропускает, а я вместо того, чтобы смотреть под ноги, смотрю на него и забываю про коварную юбку. Путаюсь в летящем подоле, пытаюсь ухватиться хоть за что-нибудь. Меня подхватывают прежде, чем успеваю взмахнуть руками и попрощаться с гордостью. Крепко хватаюсь на подставленное плечо и выравниваю положение тела. Сквозь свой облегченный вздох слышу сдавленное шипение, мгновенно вскидываю взгляд и вижу отпечаток боли на его лице.
Шестеренки в голове проворачиваются и становятся на свои места. Сигареты. Открытое окно. Бригада грозных работников. Его преобладающая большую часть времени задумчивость. Дневники Джонс. Монополия. Ориентирование на местности. Документы. Шарфы. И наконец печатка. Как я могла не замечать ее все это время?
Все же не желая верить в то, что оказалась так банально одурачена, толкаю Бастиана к стене. Подсознательно - в здоровое плечо, только затем, чтобы в следующую секунду сжать пальцы на больном. Раскаяние тонет в новой волне злости и его стиснутых губах.
Что-то говорить - бесполезно. Он и так знает. Знает, что поняла наконец, и только поэтому позволяет причинять себе боль.
Чертовы дю Вилли. Ремень для них слишком малое наказание.
Иррационально хочется разгладить нахмуренные брови и сцеловать линию боли со скулы. И я целую. Осторожно касаясь кожи, оставляя след помады. На каблуках, когда чуть ниже его, это сделать удивительно легко и просто.
- Знаешь за что, верно?
Выпутавшись из все еще держащих меня рук, подхватываю подол и возвращаюсь в зал.
- Прошу меня простить, месье дю Вилль, но мне необходим Пьер для небольшого разговора тет-а-тет, - и не давая возможности вставить хоть слово, хватаю Пьера за ухо и вытаскиваю из-за стола.
- Ау, ау, ау, больно! За что?
- За то, что ты идиот!
- Почему это??
- Потому что подсунул брата вместо себя? Не мог просто сказать, что нужно...Кстати, что тебе нужно было такого важного?? - уже в гардеробной и требую свое пальто. Оставаться в Лондоне нет больше причины.
- Милан. И ты заставила меня ходить в костюмах! - обиженно надулся Пьер. И еще хватает наглости строить жертву заговора. Засранец. Знает же, что виноват, но продолжает ломать комедию.
- А ты сам проиграл! Передай мои извинения родителям. Зря ты их игнорировал столько лет. Милые люди.
- Куда ты?
- Домой.
Останавливаю кеб и забираюсь внутрь. Настроение падает ниже канализационных труб, что повышает желание кому-то врезать тяжелым по голове.
- К Басу?
- К себе.

Квартира. Вокзал.
Лондон словно чувствуя серые мысли начинает дождить. Огоньки фонарей погружаются в белесый туман. У двери квартиры меня нагоняет Пьер и достает ключи. О них-то я как раз и не подумала, когда с претензией на гордость сбежала с ужина.
- Я с тобой говорить все равно не буду.
Пьер только пожимает плечами и идет за вещами. Сбрасываю надоевшие туфли. С глухим грохотом отлетают за подставку для зонтов.
Много времени не уходит на комплектацию Жако и купленных в Хэмлиз вещей. Переодеваться не хочется, в квартире кажется совсем мне не место, хотя днем все было прекрасно. Обувшись в простые балетки, пытаюсь ухватить клетку с попугаем, сумку с вещами, пакеты из магазина и картину, чтобы побыстрее добраться до вокзала. Дю Вилль молча забирает Жако и пакеты, порывается отобрать и сумку, но не отдаю.

Англия провожает меня суматохой пассажиров, запахом дешевых сигарет и теплым дождем.

____________________________________
*Лессировка (от нем. Lasierung — глазурь), глизаль или глейз (от англ. Glaze — глазурь, глянец) — техника получения глубоких переливчатых цветов за счет нанесения полупрозрачных красок поверх основного цвета.

Что-то красное для Пьера.

я жифф, Басю, жифф

Басю, спасибо за пост. И за Епика) И выставку.





не может быть

Нет-нет-нет, мсье дю Вилль очень занят извлечением шила делом Ла Шене, так что все орг.вопросы и вообще любые вопросы подавать на рассмотрение не через Патрис, а через меня))

я в отличии от дю Вилля могу отказать даме Ай эм мейд ин ю эс эй)) и вообще не уверена, что дю Вилль возьмет меня с собой по злачным местам))

За веру в мои силы, спасибо, но мы не теряем оптимизму)))

Рассмотрела. Стучит молотком. Заседание суда решения вопроса откладывается в виду профилактических работ на сервере в жизни ущемленных юристов.

Басю, подозреваю, ты знаком с мистером Спектером. Познакомишь и меняяяя? Мне надо для коллекции.
Моля, рада видеть

Как ты можешь так обо мне думать!!!! возможно будет доходить малость отредактированное

Контрол-фрик здесь не я. Тем более кого-то контролировать заведомо бесполезное занятие

Фарик, а таки не открывается большинство картинок. Пичалька.

Ему и так досталось)

Грабят!! И кого!! Поймать наглеца и арестовать! Доставить ко мне на дом, будем решать последующую судьбу преступника.

Фаррррррик, ну за кого ты меня принимаешь!! Пугать протоколами вовсе не намерена. Если уж пугать, так пугать сразу конфискацией имусчества))

я так сразу и подумала

Кусочек апельсина)) остальное съела пока резала))

Заблудилася я. на батуте прыгала

Три метра???? Даже я была более милосердна с пятьюдесятью сантиметрами.

Пьянка Вечеринка неуловимо приближается, поэтому занесла вам персональные бейджи на грудь-попу, кому куда удобнее.

Выскакивая из-за спины Гарсона, размахивает тросточкой и сдувает пшеничные кудряшки со лба.
Добрый вечер, гости наши дорогие, добрый-добрый. Вы были очень близко, но кафе, к моему сожалению и печали, не то. Даю подсказку:
«Я перешел улицу Рене так, чтобы не идти в «Две обезьяны» пить кофе и шел по улице Бонопарта кратчайшим путем домой… затем вверх по улице Нотер дан де Шан к «...". Я сел в углу и писал в записной книжке, дневной свет падал через мое плечо. Официант принес мне кофе со сливками».
Раскачивается с пятки на носок, ожидая правильных ответов. Отвлеченно думает о пироженках с медом.

Обрадованно лезет обниматься с давним другом.
- Жерар, давно не виделись! Аж с прошлого вторника. Знаете, с тех поря я решил найти подработку, вот, помогаю проводить экскурсии уничтожать запасы вина и Рокфора.
Похлопав напоследок по плечу Жерара, кланяется перед дамами.
- Добрый вечер, о прекрасные музы! - целует одновременно ручки Софи и Мирей. - Как вам огни Парижа и проворность официантов?
Усаживается рядом, изображая святую невинность. Машет Пикассо и Бельмондо.
- Добрый вечер, господааа, присоединяйтесь.