Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Солнце печёт сильнее. Уже не спасает ни платок, ни ставшая тёплой вода в пластиковой бутылке. Сажусь на один из больших белых камней, прищурившись, наблюдаю, как Софи о чём-то беседует с экскурсоводом, чьё имя настойчиво выпадает из моей памяти. Меня всегда восхищают люди, которые умеют так быстро сходиться с незнакомцами. Я не обладаю этим даром – предпочитая круг лишь близких.
Обмахиваюсь ладонью, и устало обвожу глазами древние развалины. Наверное, когда-то это было прекрасное местом. Сейчас же… мне не удаётся отыскать в них красоту. Возможно, я напрочь лишена воображения. А может всему виной жара. Я пытаюсь высмотреть тень и спрятаться. И понимаю, что я не одна такая. Туристы, налюбовавшись белыми камнями, так же выискивают хотя бы кусок рваной тени.
Я всегда плохо переношу жару. Вытираю влажный лоб кончиком платка. Делаю последний глоток воды из пластиковой бутылки и осматриваюсь, куда можно выбросить пустую тару. Конечно, среди древностей вряд ли найдёшь осовремененную мусорку, поэтому убираю бутылку в рюкзак, до удобного случая. Накидываю платок на плечи и иду в сторону Софи.
- Основная группа – да, но я приглашаю вас на небольшую вип-экскурсию в Музей вина. Тут недалеко. И чтобы загладить неловкость утром - совершенно бесплатно. Уверяю, вы не пожалеете.
Я хочу поехать с группой в отель. Оказаться в номере, освежённым прохладой не выключенного кондиционера. Принять холодный душ и высыпать из босоножек колкие камушки, что набилась в них. Выпить холодной воды с лимоном и льдом. Но я не решаюсь уехать без Софи и оставить её с незнакомцами. Наверное, моя излишняя осторожность была ни к чему, но я решаю остаться.
Софи завидев меня смотрит вопросительно. Я киваю, и подтверждаю свой ответ простым «Да». Где вино, там должна быть прохлада. Я так думаю. Я не разбираюсь во всех тонкостях производства этого напитка, но мечтать о прохладе мне это не мешает. И это оказывается сильнее настороженности.
- Боже, как здесь чудесно! – срывается с губ, как только мы оказываемся в пещере. Прохлада касается обнажённых плеч, которые как мне удаётся диагностировать – сгорели.
Я осторожно продвигаюсь вперёд, стараюсь не отставать от Софи и Костаса и слушаю о винодельне.

Этот день заканчивается на открытом балконе. С него открывается великолепный вид, на заход солнца.
Стою у перил и задумчиво смотрю вдаль. Почему-то вечерами тоска по дому кажется нестерпимой. Я слышу, что за моей спиной кто-то останавливается. Но не оборачиваюсь.
- Вам здесь нравится? - тихо спрашивает Ставрос, будто боится нарушить это величественное безмолвие разговорами. А тем временем горизонт окрашивается ярким цветом заходящего солнца.
- Да, очень красиво? – так же тихо отвечаю, всё еще продолжая смотреть вдаль.
Ставрос очень симпатичный. Интересный собеседник с красивыми глазами. Я, как и любая женщина не смогла это не оценить. И, конечно, мне льстит его внимание и его взгляды, под которыми мои щёки покрываются румянцем. Но отчего-то было неуютно под этими взглядами. А ещё – не нужно. Потому что, он не тот.
Я слышу тихий голос Костаса, который рассказывает об острове.
- Этот остров обладает необъяснимым магнетизмом. Он является удивительным и то, что множество влюблённых пар со всего мира приезжают в Санторини, чтобы связать себя брачными узами. Каждый, кто приезжает сюда, уезжает с частичкой этого величественного вулкана в своем сердце который, словно разгораясь, заставляет человека возвращаться сюда снова.
- Я сюда обязательно вернусь, - так же тихо произносит Софи и рассказывает о той паре, что мы встретили с ней в аэропорту Лондона. Оказывается, тех влюбленных знает Костас и настоятельно советует посетить их свадьбу, только уже не нам вдвоём с Софи, а в сопровождении Костаса и Ставроса.

- Какие планы на завтра? – спрашивает Софи, как только мы оказываемся в лобби отеля.
Я устало падаю на диван и понимаю, как сильно устала. Плечи печёт так сильно, что не дотронуться рукой. А их цвету позавидовал бы сам закат, который мы наблюдали с того балкона.
- У тебя есть чем помазать? - сочувственно спрашивает Софи. Она случайно касается моего плеча, привлекая внимания и видит, как я чуть ли не шиплю от боли.
- Я врач, - смеюсь,- конечно. Я взяла всю аптечку, даже то, что мне может не понадобиться, но на случай «пусть будет».
- Мне, кажется, ты понравилась Ставросу, - как будто невзначай произносит Софи, - а он тебе?
Поворачиваю голову и смотрю на Софи.
- А я об этом не думаю, - честно отвечаю и качаю головой. Софи понимающе кивает и тоже откидывается на спинку дивана, вздыхает.
– А Костас очень мил правда? И я так рада, что они нас пригласили на ту свадьбу. Ах, Кендалл, это будет так здорово! Я так хотела пойти! Ты только представь – мы побываем на самой настоящей греческой свадьбе! Я такое только в кино видела! Мы будем танцевать сиртаки! И ты тоже. И нет…. Ответ «нет» не принимается.
- Я уже поняла, что с тобой лучше не спорить, - с улыбкой смотрю на Софи и вспомнив дорогу на ослах, обе рассмеялись.
- Так что завтра по плану? – повторяет Софи свой вопрос.
- Утром я бы хотела искупаться.
- Отлично! Потому что в моем расписании это пункт под номером один.
- А потом…
- … мы идём на свадьбу! - заканчивает предложение Софи.

Следующей день встречает хорошей и солнечной погодой. Я, как и днём раньше выхожу на пляж рано, пока никого нет. Иногда полезно побыть наедине с собой. Главное, не копаться в себе, а просто отдохнуть от всего происходящего. Вода прохладная и воздух еще не успел раскалиться. Я не собираюсь плавать, просто помочу ноги и дождусь Софи.
Софи появляется быстро. Мы занимаем два шезлонга. Оставляем на них вещи и идём в воду. Море оказывается немного неспокойным. Мы прыгаем на волнах, немного отплываем от берега, и плывем обратно. Вернувшись на берег, решаем обсохнуть, прежде чем идти на завтрак. Я рассказываю ей о том, как давно не была на море. В последний раз ещё ребёнком. С отцом, мамой и сестрой. Это было счастливое время. Софи спрашивает, часто ли я вижусь со своей сестрой. Я отвечаю - нет – в последнее время нечасто. Я не рассказываю всей истории, и про то, что отношения с сестрой у меня непростые. Но мне кажется, Софи понимает.

Позже каждая отправится в свой номер, чтобы встретиться позднее.

Я заметно волнуюсь. Тереблю в руке маленькую сумочку, одолженную Софи, так как у меня не нашлось ничего подходящего. Собираясь в отпуск, я не рассчитывала оказаться на празднике. Хорошо, что в последний момент кинула в чемодан длинный сарафан, который мог сойти за нарядное платье. Я всё ещё сомневаюсь в правильности решения – идти на свадьбу. Я всегда ощущаю себя неуютно среди незнакомых мне людей. Стесняюсь. Отца всегда забавляло во мне это. Выросшая в богатой семье, где подобные рауты устраивают чаще чем ужины в семейном кругу, я так и не научилась чувствовать себя свободно.

От волнения и от того, как повернулись в нашу сторону гости, я краснею ещё сильнее.
- Всё пойдём отсюда, - тяну Софи за руку, но она одёргивает меня, и мы остаёмся стоять на месте.
Греческая свадьба – это что-то яркое, шумное, и невероятно располагающее к себе. Как только мы пришли, нас сразу же окружили счастливые жених и невеста. Дженни обнимает нас как старых знакомых – крепко и порывисто. Я немного смущаюсь от столь пылкого проявления чувств и уступаю место Софи, которая так же попадает в объятия счастливой невесты.
Празднество протекает шумно, с битьём посуды «на счастье» и танцами. Когда начинаются последние, я надеюсь тихо отсидеться в уголке и полюбоваться пейзажем с балкона, но Софи, попавшая во власть праздника и атмосферы, пытается схватить меня за руку.
- Нет, нет, нет, я не умею танцевать это, - и показываю в центр, где в линию выстраиваются гости.
- Я тоже, тем и забавнее, - уговаривает Софи, - ну, Кендалл, давай же. Завтра вернёмся в обычную жизнь. А сейчас нас ждёт сиртаки. Ну-у-у.
Я умоляюще смотрю на подругу, надеясь, что та сжалится и отпустит руку, но Софи остаётся непреклонной.
- Напомни мне потом тебя убить, - успеваю шепнуть Софии, когда ей удаётся выдернуть меня к танцующим.
- Обязательно!
Она широко улыбается, и я встаю между ней и Костасом, опуская руки им на плечи. Начинает играть музыка, и первые движения мои неловкие и неумелые. Я пытаюсь подстроиться под танцующих, не спуская глаз, ни с Костаса, ни с Ставроса, ни с Дженни. Им ловко удаётся этот танец, я же чувствую, себя сведённой куклой, которой никак не удаётся попасть в ритм. Щёки от возбуждения покрываются ярким румянцем, и я стыдливо смотрю на гостей, которые кажется не замечают моей неуклюжести, а продолжают громкой хлопать и улыбаться. Через мгновение я уже сама забываю о своей стыдливости, когда неожиданно у меня начинает получаться.
На место за столиком я возвращаюсь изрядно запыхавшаяся, но довольная и с широкой улыбкой. Могла ли я представить всего пару дней назад, что буду танцевать настоящий национальный танец на самой настоящей греческой свадьбе? Благодаря Софи, отдых получился для меня незабываемым.
Окажись я одна в Греции, что бы я делала? Скучно проводила время в номере или в крайнем случае на пляже с планшетом, где изучала бы новые методики в хирургии. А ещё - ругала Мегги, что она отправила меня сюда, в неизвестную среду обитания, такую чуждую мне.
- Это было так здорово! – рядом раздаётся восторженный голос Софи, и её улыбка ослепляет всё вокруг. – Так не хочется уезжать!
- Я тоже об этом сейчас думала, - признаюсь, - но ещё в аэропорту, я ужасно не хотела приезжать сюда.
Ловлю вопросительный взгляд Софи и машу рукой, показывая, что всё это уже неважно.
- Они такие счастливые, - киваю в сторону молодожёнов и радость за них, вдруг сменяется грустью за себя.
- Да, - соглашается Софи и тоже смотрит в их сторону. В её руках бокал вина и она тянет его, чтобы соприкоснуться с моим. – За счастье!
- Да. За счастье! – раздаётся звон тонкого стекла друг о друга.

Вот и заканчивается наш греческий отдых. Рано утром я снова выхожу на пляж, захожу в воду по колено и смотрю вдаль на горизонт. Вода утром холодная и кожа сразу покрывается мурашками. Побродив в одиночестве по берегу несколько минут, помечтав о том, что никогда не сбудется, я возвращаюсь в номер. Складываю одежду в чемодан и успеваю пробежаться по сувенирным лавкам. Некоторые оказываются ещё закрыты, но в тех, которые открыты, я покупаю красивые открытки с видами Санторини, небольшие сувениры коллегам в клинику, бутылку вина Мегги, и картинку в рамочке на стенку себе домой.

В самолёте с Софи мы оживлённо обсуждаем события минувших выходных. Смотрим фотографий, что сделали на телефон и обещаем по приезду, переслать друг другу те, которых не было у той или иной.

В Хитроу прощаемся. Такое чувство, что это означает конец чего-то хорошего и светлого. Софи приглашает меня к себе в кафе, рекламирует пирожные, а я наоборот говорю, что очень не хочу видеть её в клинике. Она оценивает шутку и смеётся. Мы договариваемся не терять связь и обязательно ещё увидится.
На улице, каждая идёт в свою сторону.

Осознаю, что совершенно не умею отдыхать. Софи, спасибо тебе за незабываемый отпуск, за такую великолепную компанию в твоём лице. За твою дружбу, твою непосредственность и твою лёгкость.
Я получила одно удовольствие от встречи с тобой. Очень надеюсь, что ещё увидимся. И не раз.

Машина останавливается на больничной парковке в специально отведённом месте, чтобы не мешать машинам скорой помощи выезжать на вызов. Я забираю с пассажирского сиденья объёмную сумку. Надеваю капюшон на голову, и оставляю шарф свободно свисать с шеи. В машине холодно, никак не удаётся починить печку, на улице ещё холоднее. А может это просто я так сильно люблю тепло. Я обхожу машину сзади, щёлкаю брелоком, когда замечаю на парковке мистер Джейсона. Улыбка расцветает на моих губах, но сразу же гаснет. Радость сменяется беспокойством. Я делаю шаг в его сторону, но замечаю, что мистер Джейсон не один. Едва не опростоволосилась. Доктор Марчмен улыбается мужчине и скрывается в теплом салоне автомобиля. Приваливаюсь спиной к своей машине, скрываясь с их глаз. Заправляю прядь волос за ухо, что выбивает ветер из-под капюшона, оборачиваюсь вслед теряющемуся за поворотом свету фар, и направляюсь в сторону клиники.

Работа – вот последняя надежда всех, потерпевших крушение в личной жизни. Моя личная зона комфорта, которая вызывает осуждение у подруг, но благодарность у пациентов. Ради вторых я и живу. В кармане вибрирует телефон, когда иду в ординаторскую, и я, не глядя, сбрасываю вызов. Отец звонит уже неделю, пытается позвать на крестины своего внука. Знаю, что скоро приедет. Ноа Мейтленд не любит решительных отказов, особенно от собственных детей. Эшли родила сына от Доминика, от некогда моего Доминика, с которым я верила, что будет «долго и счастлива». Наивность искореняется с годами? Тогда я еще не знала, что сказки не существуют. Хорошо, что знаю теперь. Я не держу зла на сестру и Доминика, я давно простила. Если он не смог полюбить меня, в этом моя вина, не его. Но почему-то все равно больно видеть их счастливыми. Наверное, нелюбовь легче принять, чем предательство родной сестры.

Я переобуваюсь в удобные кроссовки и надеваю костюм хирурга – голубые брюки, рубашка и белый халат сверху – моя броня. Длинные волосы небрежно расчёсываю пальцами и скручиваю в тугой пучок на затылке.
- Мейтленд? – в приоткрытую дверь заглядывает Роджер, хирург-ортопед, и входит в ординаторскую. - Ты в курсе что у тебя сегодня стажеры? Уже толпятся и потеют. – Взгляд доктора Меверика задерживается на мне. - Я и не знал, что ты такая хорошенькая с распущенными волосами. Выпьем потом?
Он подходит к столу и включает кофемашину. Комната наполняется жужжанием и ароматом кофе. Я наблюдаю за мужчиной прикусываю щёку изнутри и хмурюсь. Открываю-закрываю-открываю дверцу шкафа. Чтобы учить студентов нужно обладать достаточными знаниями (они у меня есть) твердостью и умением за собой вести. Последние качества Бог забыл мне подарить при рождении. Или они приобретаются со временем. Я теперь не знаю, кто больше боится: студенты своего обучения и практики или я студентов.
- Я возьму твоё дежурство, Роджер, если ты их у меня заберёшь?
- О-о, нет, Кендалл, даже не проси, - хохочет мужчина. Он подёргивает ногой в такт напеваемой им мелодии. – Кофе? Не смотри на меня так.
- Все дневные и вечерние дежурства в течении месяца, - настаиваю, - освободишь вечера для Рози?
Роджер Меверик подходит ближе и опускает руку мне на плечо. Закрывает дверцу моего шкафчика, в который я почти залезла, лишь бы не выходить из ординаторской. В его карих глазах пляшут смешинки, но голос звучит серьёзно.
- Ты отличный хирург, Кендалл. Любой будет рад у тебя учиться. Тебе не нужно ничего доказывать, просто покажи какой ты отличный хирург и они сами пойдут за тобой.
Он протягивает мне стаканчик с кофе.
- Подними себе сахар, а то ты побледнела.

- Как студенты?
Я пробегаю мимо Роджера к палате. В смотровой - пациент на большой скорости на мотоцикле въехавший в ограждение. Наверное, я как врач ничего не понимаю, как так можно бездумно рисковать собой. Рейчел называет это занудством, а я – инстинктом самосохранения.
- Отлично. Меня боятся.
- Правда?
- Нет.
За спиной слышу смех Роджера и невольно улыбаюсь сама.

Впервые, я радуюсь окончанию дежурства. Я потираю поясницу ладонями, пытаюсь надавить на болевые точки пальцами. Операция становится еще сложнее, когда сзади пять пар глаз буквально буравят затылок. Я впервые вышла из себя. Видимо сегодня день под названием «впервые». Мистер Портер – студент – уронил очки в открытую грудину пациента. Линзы контактные раздражают слизистую его глаз, как он сказал, поэтому вынужден носить очки. Но очки на внутренностях пациента слизистую раздражали ещё больше, только уже мистеру Давенпорту, лежащему на операционном столе. Я предложила Кайлу Портеру ушки очков завязать резинкой, чтобы она обхватывала его голову и держала очки… И выставила мистера Портера из операционной. Через мгновение почувствовала вину, но в операционной не до чувств. Главное – жизнь пациента, а уже потом эмоции.

Я не хочу домой. Дома одиночество. Воспоминания и кошка. Я продолжаю всё делать «впервые» сегодня. Перебегаю дорогу, и открываю двери бара. Неуверенно топчусь на пороге – раньше не ходила сюда одна. И не одна тоже. Внутри всё в коричневом дереве, приглушённый свет и гул голосов. Мимо пробегает официантка, не удостоив взглядом. Странно, но это придаёт решимости, и я иду к свободному столику. Он стоит у окна и позволит мечтательно смотреть на прохожих на улице.
- Простите, но здесь занято, - все та же официантка, - могу предложить вам только у бара.
- Я тогда пойду, - тихо произношу, но девушка уже убежала с подносом дальше.
Я тереблю бахрому шарфа и поправляю сумку на плече. Снова у выхода, но решаю бороться со стеснительностью и выходить из зоны комфорта. Кусаю щёку изнутри и иду к бару. Вешаю сумку на спинку табурета и поставив одну ногу на подножку запрыгиваю на высокий стул. Думаю, что нужно было оставить пальто на вешалке у двери, но возвращаться не буду. Заказываю гранатовый сок и солёный арахис. Достаю мобильный телефон и набираю сообщение Рейчел.
«послушалась твоего совета *улыбающийся смайлик* сижу в баре и пью сок.»
«кажется мой совет звучал – найди мужика и напейся или наоборот»
«я его немного скорректировала *подмигивающий смайлик*»
Молчание и я тихо смеюсь, пока смотрю на негаснущий экран телефона.
«я так и вижу, как ты закатываешь глаза, Рейч»
«я просто волнуюсь за тебя»
«не всё сразу. люблю *сердечко*»

С наступающими всех праздниками. С Новым Годом. Желаю всем счастья, тепла в душе, чтобы рядом близкие люди и желание, загаданное в Новый год, обязательно исполнилось.
И как врач может не пожелать здоровья? Будьте все здоровы.

Я счастлива, мистер Джейсон, если вам понравился подарок. Делать вам приятное - приятно.
С Новым Годом вас.


Софи, спасибо за песню. В новом Годом приду в «Книги и кексы». Можно?

Здравствуйте)
Джеймс Таунсенд, спасибо. Постараюсь уложиться в установленный срок.
Рафаэль Салинас, спасибо. Это вам. Немного сытнее мороженого.)
Софи де Реан, я тоже тебе рада. Скучала по твоим музыкальным подаркам. Угощайся).
Маркус Уэстморленд, спасибо. Что может быть приятнее, чем видеть своих бывших пациентов в полном здравии.
Надеюсь, что у вас и у мистера Таунсенда всё хорошо?

Паб «Ржавый гвоздь».

«И зачем я сюда пришла»?
Даже музыканты, которые играют на сцене не в силах заглушить громкий крик моих мыслей.
Надевая белый халат, я спасаю жизнь, противостою смерти, иногда обыгрываю её, я чувствую себя неуязвимой. Я чувствую себя уверенно в этом белом халате, как Тони Старк в своём костюме железного человека. Но когда снимаю его, я становлюсь уязвимой, как остальные. Люди. Рейчел всегда любит повторять - «мы все умрём, но только от нас зависит, как прожить жизнь. Как ты хочешь её прожить»? Я не знаю ответ на этот вопрос, но, наверное, не так, чтобы закрываться от всего мира в панцире белого халата. Моё желание уйти из паба сейчас борется с упрямым желанием изменить хоть что-то в своей жизни. Именно поэтому я продолжаю ёрзать на высоком табурете перед барной стойкой. Пальто складками собралось под бёдрами, создавая неудобство. Наверное, я выгляжу нелепо: в пальто, в шарфе за барной стойкой, за которой все пьют странного цвета коктейли. Их поджигают и вдыхают через трубочку носом. Но я поборола в себе занудное желание прочитать лекцию парню, который вдохнул горячие пары, что он может сжечь слизистую.

Я слышу смех за спиной за столиками, которые почти все заняты. И вопрос – почему я не могу так расслабиться – постоянно бьётся в моей голове. Я привычным жестом заправляю, прядь волос за ухо, пока осматриваю посетителей паба. Точнее, разглядываю и стыдно признаться, без стеснения. Мужчины и женщины, одетые совершенно по-разному: кто-то очень просто, а кто-то долго собирался, тщательно выбирая свой вечерний туалет. Я, наверное, смогла бы слиться с остальными посетителями паба, будь я немного уверенней в себе. Вздохнув, я допиваю гранатовый сок и стараюсь привлечь внимание бармена, чтобы принёс ещё.

Сегодня я старательно выхожу из привычной зоны комфорта, и ощущаю себя от этого более чем не комфортно. . Словно ломаю от неправильно сросшегося перелома кости, чтобы наконец-то срослось всё правильно. Я вытираю соль от орешков со своих пальцев об салфетку, чувствуя, что рука стала влажной. В пабе душно. Под пальто, тонкая водолазка неприятно липнет к спине и я, стараясь как можно менее заметно, выгнуть спину, чтобы немного отлепить ткань от спины. И лишь шире распахиваю его на груди. Остаться в пальто оказывается плохой идеей, и тяну за шарф, у горла, немного оттягиваю его вниз. Думаю, всё же пора уходить, но слишком много народу стоит за спиной, преграждая путь к спасительному отступлению.

- В этом пабе продают отличное пиво, составите мне компанию?
Почти рядом раздаётся мужской голос, он слегка заглушается музыкой и гулом, что звенят в баре, но слова различимы. Я не оборачиваюсь. Я уверена, что обращаются не ко мне и продолжаю придумывать план побега и смотреть на негаснущий экран телефона, в программке которого пляшут три точки, показывая, что Рейчел снова набирает сообщение. Странно, но я не услышала голоса, который ответил мужчине и из любопытства оглядываюсь, прежде чем поднять на него глаза. Мужчина действительно рядом, но рядом со мной и смотрит на меня. Мне хочется оглянуться, чтобы убедиться, что я обманываюсь. Не удаётся скрыть удивление, которое не остаётся незамеченным.
Я начинаю опасаться силы мысли своей подруги и ребром ладони отодвигаю телефон чуть дальше от себя. Наверное, когда тебя бросают, самооценка тоже решает бросить. Поэтому я решаю, что мужчина всё-таки по делу. Возможно, узнал, что я врач, и хочет проконсультироваться. Такое не раз случалось на свиданиях, организованных для меня моими подругами. Как только мужчина узнавал, что я хирург, сразу выкладывал мне все свои симптомы, и свидание всегда превращалось в консультацию. Перевожу взгляд от мужчины на пиво, которое он протягивает мне и обратно. Жду, когда он начнёт. Стараюсь больше смотреть на этикетку на бутылке, чем на мужчину. У незнакомца приятная улыбка. Он оказывается чересчур смуглым в отличие от уже привычных мне англичан, привлекательным и совсем свободным в своих манерах и кажется, всё в нем было «чересчур».
- Меня зовут – Рафаэль и, к слову, моя рука начинает уставать…
Его рука, которой он держит бутылку пива, начинает дрожать, словно от тяжести, и я невольно улыбаюсь в ответ, глядя Рафаэлю в глаза. Ожидания мои не оправдались и это странно. Странно, что подошли просто познакомиться. Но я упряма.
- Кендалл, - наконец представляюсь, - давайте, спасём вашу руку.
Я перехватываю у него бутылку пива, держу за горлышко и ставлю перед собой на барную стойку. Продолжаю разглядывать этикетку, изучая состав и процент алкоголя, словно это намного интереснее и важнее, чем, мужчина, стоявший рядом. Наверное, надо что-то спросить, простое «как дела». Но до ужаса банально. Он тоже молчит, и я под эту молчаливую ноту, но под музыку со сцены, делаю глоток пива, прямо из бутылки. Это происходит прежде, чем я успеваю осмыслить свой порыв, но уже чувствую на языке горечь напитка.
Я слегка изучающе кошусь на Рафаэля взглядом и когда встречаюсь с его тёмными глазами, улыбаюсь и отвожу свои. Я уверена, что та девушки, которая стоит в конце барной стойки быстро бы нашла тему для разговора, и не стала бы ногтем отдирать уголок этикетки от бутылки.
- Может вам его снять?
- Что?
- Шарф, - он кивает на предмет одежды, который видимо неосознанно я снова стала оттягивать от горла.
- Да, вы правы, - я оставляю свои мучения и этикетку. Скручиваю шарф и убираю в сумку, которую повесила на короткую металлическую спинку высокого барного табурета. – Я не думала, что задержусь, когда пришла сюда, поэтому не стала вешать пальто. А сейчас я мечтаю от него избавиться. Здесь душно.

Паб «Ржавый гвоздь»

Становится действительно очень душно, щёки начинают неприлично пылать, и виной тому не только тёплая одежда, но и взгляд Рафаэля, который направлен на меня. Он смущает и бодрит. Это даже хорошо – не даёт опустить голову на стойку и разморённой от духоты уснуть, после затяжного дежурства. А ведь я бы смогла. Под взглядом Рафаэля хочу поправить причёску, чтобы волосы не выглядели такими растрёпанными или смахнуть незаметную крошку с щеки – иначе почему он так смотрит. Возможно, испачкано лицо, а он достаточно джентльмен, чтобы не указать на это. И все- таки желание слишком велико, и я как бы случайно кончиками пальцев провожу по своей щеке. Я знаю, что обычная, не та ради которой мужчины бросаются в омут с головой, и это нормально, поэтому внимание такого привлекательного мужчины как Рафаэль, сбивает меня с толку. Но его присутствие рядом не расслабляет меня, а наоборот – заставляет подобраться. Я чувствую, что словно должна что-то: сказать, сделать, пошутить, чтобы не было этого повисшего молчания, которое мне почему-то кажется напряжённым. Что я должна соответствовать, только не понимала, чему. Я вздыхаю и качаю головой. Я взрослая женщина, хирург, я спасаю жизни, но почему я совершенно не знаю, как нужно вести себя с мужчинами? Может всё дело в том, что его просто не надо спасать?
Та блондинка, в дальнем конце барной стойки, видимо разделяет моё мнение – она с неким предубеждением смотрит на меня, но её взгляд меняется, становится более манящим, когда она переводит глаза на смуглого красивого мужчину рядом со мной. Я лишь могу пожать плечами ей на это. У Рафаэля звонит телефон, и я в полной уверенности, что он сейчас уйдёт, уже оборачиваюсь к нему, чтобы сказать «было приятно познакомиться и мне пора», но вместо того чтобы ответить, он убирает телефон обратно в карман и снова смотрит на меня. Это трудно объяснить, но его жест льстит мне, и я не скрываю улыбку.

- Позвольте мне, - я помогаю Рафаэлю спустить пальто со своих плеч и с рук, так чтобы не задеть сидящих рядом за барной стойкой посетителей, уже собираюсь забрать его, чтобы лишний раз не обременять. Без верхней одежды становится значительно лучше, а главное - прохладней. - Не смотрите так, обещаю не сбегать с вашим пальто в обнимку, хотя и должен заметить, что кашемир отличного качества.
- Думаю, пальто будет мало вам в плечах, - с улыбкой отвечаю на шутку Рафаэля, скользя взглядом по его плечам.
Он оказывается высоким, и я в своей обуви на невысоком каблуке, едва достаю ему до подбородка. Он вешает пальто на спинку своего стула, прижимая его своей спиной. Я одёргиваю водолазку ниже, которая немного задралась, когда снимала пальто и сдерживаю желание провести ладонью по влажной спине.
- Точно, но всегда можно прибегнуть к услугам e-Bay.
Акцент придаёт мягкости интонации его голоса, а приятная улыбка заставляет смутиться ещё сильнее и отвести глаза, но не подавляет желания ответить ему такой же. Другая на моём месте, подвинулась бы ближе, я же наоборот, стараясь, чтобы «чашечка» моего колена не задевала его бедро, когда снова сажусь на высокий табурет. Я делаю ещё один глоток пива, бросаю короткий взгляд на мужчину, уже решаю спросить очередное банальное «чем вы занимаетесь», пока его не отвлекает бармен. Наверное, старые друзья, - решаю я, когда замечаю их тёплые приветствия и радость на лицах. Я улыбнулась и отвернулась. Хотя взгляд снова и снова возвращался к двум мужчинам, так непохожих друга на друга, которые о чём-то смеялись. Я не подслушиваю, но до меня долетают обрывки фраз: светловолосый мужчина – бармен, оказывается владельцем паба, и я невольно снова обвожу всё помещение глазами, отмечая популярность этого места и непринуждённую атмосферу. О Рафаэле я так ничего и не узнала, а фраза «ты так и летаешь?» наводит на мысли, что его профессия связана с небом.
Я стараюсь больше не прислушиваться к разговору, понимаю, что меня это не касается и изучаю полки перед собой с бутылками, названия которых я не знаю, перевожу глаза на посетителей бара. Постоянных гостей легко отличить от новичков, от таких как я, которые неуверенно жмутся у барной стойки. Завсегдатаи, не глядя в меню, знают, что заказать и уверенно подзывают бармена, обращаясь к нему по имени. Работник за барной стойкой виртуозно смешивает коктейли, и полученную смесь выливает в высокий бокал. Коктейль имел неестественно голубой оттенок, и я опасливо посмотрела на того, кто его заказал. Пододвинув ближе телефон, замечаю сообщение от Рейчел, но уже не отвечаю, а лишь смотрю на светящиеся цифры на экране, показывающее позднее время и убираю телефон в сумку, висящую на спинке стула. На сцене поёт неизвестная группа, и некоторые из гостей танцуют возле. Я же ногой невольно выбиваю играющий группой ритм, стуча носком сапога по подножке табурета. К тому времени, как Рафаэль освободился, я уже очистила бутылку от этикетки, накрошив ею на барной стойке. Улыбаюсь мимо пробегающему бармену на его кивок и обращаюсь к Рафаэлю.
- Это был ваш друг?
Но кажется Рафаэль удивился мне или же я просто отвлекла его от мыслей. Я обругала себя, почувствовав ненужную навязчивость со своей стороны и неприятное осознание того, что возможно он уже хотел уйти, а теперь Рафаэлю придётся из вежливости поддерживать общение. Рафаэль снова присаживается на табурет рядом, а я снова кручу «голую» бутылку в руках, пиво в которой стало неприятным на вкус.
- Простите. Мы с ним давно не виделись. Эрик - мой кузен и, как оказалось, владелец этого паба.
После его слов, я оборачиваюсь на мужчину, которого зовут Эрик, и который спешит в сторону выхода. Мужчины были не похожи друг на друга так же, как планеты из разных галактик.
- Вы не похожи.
- Так и есть, матушка природа на нём знатно отдохнула.
- Мы с сестрой тоже совершенно разные,- зачем-то признаюсь и нахмурившись, заправляю прядь волос за ухо и делаю очередной глоток выдохнувшегося пива,- вначале даже не верят, что мы состоим в родстве. Я и сама не верю.
Но тема родственников и тайн не для общения под названием «только что» и я понимающе улыбаюсь, когда Рафаэль переводит тему.
- Интересно о какой викторине он говорил. Вы что-то слышали?
- Нет. Я не видела объявлений. Хотя… кажется, рядом что-то говорили, но я к сожалению, не прислушивалась.
Виновато наморщив нос я с улыбкой оборачиваюсь к Рафаэлю.
- Вы знаете, Рафаэль, - я немного подаюсь вперёд к мужчине, доверительно опускаю ладонь ему на руку выше запястья. - Я ужасно боюсь различных конкурсов. Это фобия у меня ещё с детства. Закон этой самой подлости всегда играет со мной. Но…, - снова виновато морщу нос и не пряча улыбку, признаюсь, - я люблю призы.
Отодвигаюсь немного и убираю руку с рукава Рафаэля.
- Вы хотите поучаствовать?

До начала викторины Рафаэль заказал ещё пива, я отказалась, но решив на свой страх и риск заменить пиво тем коктейлем неестественно голубого цвета, который готовил бармен ранее. Когда Рафаэль спросил,- знаю ли я что там, я ответила - нет, и он загадочно улыбнулся. Ему шла улыбка, особенно когда улыбка отражалась не только на губах, но и искрилась в глазах.
- Рафаэль, простите, я случайно подслушала вашу беседу с Эриком, и.... что значит фраза "А ты так и летаешь?"
- Я - пилот, - отвечает просто, глядя на меня, - с детства мечтал научиться пилотировать и вот...
- Мне кажется, это так опасно, когда от вас зависит столько жизней и когда рискуешь своей, - нахмурившись, снова по привычке заправляю прядь волос, - но, наверное, очень увлекательно. Я говорю банальности, да? – улыбнувшись, опускаю голову.
Я благодарю бармена, который ставит перед нами тарелку с жаренным сыром.
- Значит вы в Лондоне проездом и скоро улетите? – вопросительно смотрю на Рафаэля.
- Нет,- отрицательно качает головой, - теперь уже не проездом. Итак, мы поговорили обо мне, но не о вас, Кендалл. Чем занимается прекрасная мисс?
Мне было интересно слушать его, я ещё о многом хотела спросить и становится жаль, что Рафаэль переводит тему. От комплимента, сделанного больше из вежливости, становится тепло, и чувствуя, как щёки сразу вспыхнули. Я поспешила опустить голову, чтобы сделать глоток через трубочку нечто синего в высоком стакане.
- Оо, кажется, теперь понимаю ту вашу загадочную улыбку, - когда от морщившись, я съела сырную палочку, чтобы перебить вкус алкоголя. – Это очень крепко.
- У меня была загадочная улыбка, я думал, что умело маскируюсь? – в его голосе слышится поддельная обида, на которую трудно не засмеяться. – Так чем вы занимаетесь, Кендалл?
Я вдыхаю и предупреждающе смотрю на мужчину:
- Зря вы спросили, - со смехом сообщаю, - я могу вечно говорить о своей работе. Я хирург, работаю в больнице здесь недалеко, - киваю в сторону окон.
Я заказала себе жаренный сыр с клюквенным соусом, хотя больше хотела крылышки, но вдруг постеснялась есть их при Рафаэле, боясь испачкаться жиром. Теперь с долей грусти и жалости я смотрела, как тучный мужчина с другой от меня стороны, которому жирное противопоказано, жадно их поедает.
- Не хотите? - спрашиваю, двигая тарелку с сырными палочками в сторону Рафаэля и с улыбкой киваю в сторону работника бара,- бармен сказал, что это вкусно.
- Кендалл, мы с другом давно уже здесь, и у нас там столик, - Рафаэль кивает в сторону столиков, - не желаете к нам присоединиться?
Я немного замешкалась, анализируя насколько это удобно и пока думала, Рафаэль уже уверенно подозвал официантку, чтобы она помогла перенести заказанное нами к столику. Решив, перестать анализировать, хотя бы один вечер, киваю мужчине, забираю свои вещи и иду следом за ним.

диалог согласован.

Мне кажется это больше похоже на езду на мотоцикле?
Первое слово не могу даже представить.

- Рафаэль, простите заранее


любовь к экстриму?

прийти в первый раз?

похищениями?

в ресторане, в котором темно?

кажется, палец

мне кажется это изобрели до него, может какое-то устройство?
да

Задание вызывает некоторую панику, и волнение. Лучше двенадцать часов в операции чем две минуты перед таким количеством незнакомых людей. Делаю глоток голубого коктейля, и наверное от моего волнения алкоголь уже не кажется так ощутим.
Стараюсь не смотреть на посетителей, и ловлю взгляд Рафаэля, несмело улыбаюсь ему. Выдыхаю и задираю рукава водолазки повыше.

Второе слово:
Немного покачиваю бёдрами, прохожу перед мужчиной, и останавливаюсь. Краснея ещё сильнее, опускаю голову и ладонями провожу по груди, завожу руки за спину, и на уровне ключиц, вначале зацепляю, потом расцепляю пальцы. Поднимаю руки вверх, и сложив обе ладони лодочкой, выставляю их на макушке своей головы, сделав движения вперед-назад ими.

Возможно, здесь подвох, но это упавшая восьмёрка?

первое пришедшее в голову - меловой.

Шварцнегер

Мартин Кендалл, Вероника Горн, добро пожаловать.

Рафаэль, я пропустила и не сказала вам спасибо за пост. Постараюсь не тянуть с ответом, только я немного растеряна

мистер Бенкрофт, у вашего друга очень хорошая профессия. Улыбнул момент про зубную фею