Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Клуб на Шеперд-маркет

- Давай скорее, художник, такси ждёт!
Вроде я сегодня клубиться не планировал. Но человек предполагает, а... оно как-то так всё само получилось - гроза, виски, бильярд, русалка Элис, и Брайан, размахивающий смартфоном перед носом, тянет в клуб, знакомить с кузиной. Невольно вспомнил собственную сестрёнку и тот выговор, что собирался ей устроить. Придётся отложить, сегодня я позволил себе лишнего, дал слабину и размяк, а ей последнее время и так слишком многое сходит с рук. А вот на "нетрезвых сексуальных красоток в мокрых нарядах" я бы посмотрел с удовольствием. Как и мой новый знакомый. А то я что-то сильно засомневался, что в клуб его тянет исключительно забота о кузине. Впрочем, свои сомнения я оставил при себе, как совершено не существенные. Важнее было найти мольберт, потому как я совершенно не помнил, куда его засунул. После непродолжительных поисков, наконец бармен вытащил его из-за дивана, где мы сначала сидели. Точно, я же сам его туда и пихнул, чтобы не мешался в ногах.
Впрочем, в такси он мешался точно так же. Зачем вообще я потащил его с собой в клуб? Надо было оставить его в машине, а не таскать с собой. Бодиартом там точно никто не соблазнится, даже на спор. Словно подслушав мои мысли, Брайан развернулся ко мне:
- Слушай, а если не секрет, что ты собирался нарисовать на этой беловолосой? Бабочки-цветочки?
Я хмыкнул, отметая предположение, как лишённое фантазии.
- Да ну, это было бы мелко. Если бы мы победили, то оставили бы память о себе. Наши гордые профили - это же покруче, чем какие-то лютики, а?
Брайан закашлялся, поперхнувшись воздухом.
- Чё, серьёзно что ли? Бедняжке повезло.
Тут уже обиделся я.
- Почему это бедняжка, не татуировка же, простое масло. Дома отмылась бы. Зато какое удовольствие и мне, и тебе.
 
Клуб, куда мы прикатили, оказался не из простых. В какой-то момент я даже решил, что нас не пустят, столь тщательно нас проверяли. Но нет, хоть и не трезвые, но наши физиономии всё же были признаны благонадёжными. Или же нас просто узнали? Как-никак после выставки моё фото в прессе мелькало. Но мой мольберт и фотоаппарат Брайана всё же заставили оставить на входе.
Да и пусть постерегут. Нам же проще. От входа в зал в разные стороны разбегались цепочки мокрых следов, ведущие в курилку и не только туда. Веселье тут в самом разгаре, как я погляжу. Сразу на входе мы наткнулись на совершенно промокшую парочку. Когда глаза привыкли к темноте и неоновым вспышкам, то таких оказалось гораздо больше. На полу, во всяком случае там где его можно было разглядеть в толпе, ещё лежала островами пена, но уже не слишком высоко. И новых пенных залпов не наблюдалось. Я толкнул фотографа локтем.
- Похоже, на самое-самое веселье мы опоздали, а?
- Но посмотреть ещё есть на что. - Оптимист. - Но как в этом аду найти Мэри?- Нет, всё же пессимист.
Я проводил взглядом симпатичную мулаточку в промокшей майке и решил, что от бара в любом случае обзор получше, да и выпить ещё не помешает.
- Вижу бар. Не отставай.
Устроиться у бара оказалось задачей не из лёгких. Но на наше счастье пара свободных мест как раз освободились.
- Виски!
- Со льдом!
Очаровательная брюнетка в кружевных белых шортиках пристроилась рядом с фотографом, обольстительно на него поглядывая. Я даже позавидовал ему, такая хорошенькая, и явно повыше классом, чем красотки из паба, как бы здорово они ни играли в бильярд. Понимающе подмигнув фотографу, я взял ещё виски и отвернулся к бару, когда на мою руку легла тонкая ладошка.
- Мужчина, вы не знаете, чем я занимаюсь сегодня вечером?
О как! Ещё одна красотка в белом. Всё-таки есть что-то магическое в девушках в белом. Особенно в белом мокром. Девушка ослепительно улыбается, ненавязчиво разводя меня на номер телефона. А я, кажется, сейчас отдал бы ей не только номер, а и сам телефон и кредитки в придачу. Хотя эти васильковые глаза кажутся мне смутно знакомыми, но подумать откуда я не успел.
Красотка, обхаживающая Брайана и синеглазка... Нет, я не ханжа. Мне даже понравилось. Да и кому бы не понравилось-то такое зрелище? Но неожиданно это было, это да. Особенно для разлакомившихся парней. 
Такое чувство, что виски вдруг перестало пьянить, хотя виной тому вполне возможно красотки, что поманили и сбежали. Краем глаза ловлю ещё один белый силуэт. Да сколько же их тут сегодня? И одна другой краше. На этот раз шатенка. Девушка пробирается к выходу, прижимая к уху телефон. Заплетённые в косу чуть влажные волосы выглядят трогательно-наивно и я пытаюсь перехватить её и пригласить на танец. Красавица качает головой, отказываясь, отговариваясь важным звонком, и улыбается загадочно.

- Похоже, белый цвет сегодня — это цвет облома.
Замечаю философски, возвращаясь к бару.
- Что? Отказала?
Фотограф переглядывается через головы сидящих у бара с ещё одной красоткой, тоже в белом. Да униформа у них тут, что ли? Пожимаю плечами.
- Сказала, что может быть, позднее.
- Это если ты ещё на ногах стоять будешь.
- Это что, вызов? Ты, кстати, не трезвее меня.
В конце концов, мне пообещали танец. Решительно оглядываю зал. В ВИП зоне группа девушек сияя в ультрафиолете так и бросается в глаза. Шатенка, что пообещала танец там же. Сейчас я, кажется, готов понять Дон Кихота, за танец с красавицей в белом я и с мельницей бы сразился, а мне надо лишь пересечь залитый подсыхающей пеной танцпол.

Клуб на Шеперд-маркет, Мэйфер

-Сегодня я здесь главная по танцам! Пока не потанцуете с невестой к подружкам доступ ограничен.
Я сам не успеваю понять, как вместо красавицы-шатенки, которую я тащу на танцпол, вдруг в моих руках оказывается не менее красивая блондинка, сияющая ослепительной улыбкой и одетая в такое сексуальное красное платье, что, кажется, можно обжечься от одного прикосновения. На такую замену я не возражаю. Она так красива, что хочешь не хочешь, а хочешь! Ну что же, главная по танцам, поехали!
Уже оказавшись на танцполе, вижу, как девушки в белом покидают зал, но не все, кто-то остаётся. Свита невесты? Красавица отплясывает так зажигательно, словно это последний танец в её жизни. Честно говоря - я не против, мне нравится, и кто её знает, может действительно готовится к коляскам и кастрюлькам, или что там сейчас у них у замужних в тренде. Но хотя я на воображение обычно не жалуюсь, представить эту сирену домохозяйкой мне не удаётся. Когда композиция кончается, решаю угостить девушку коктейлем. Исключительно за ради её красивых глаз и потрясающего танца, что она мне подарила. Бармен смешивает ей что-то девчачье-гламурное на основе шампанского, а я беру себе ещё виски и неожиданно для себя декламирую, глядя в глаза красавице:
Златоволосая, спать было б грустно тебе одинокой,
Когда бы мне не лямку волочить,
А песнь тебе слагать в тумане утра.
Невеста смотрит удивлённо и чуть испуганно, а я мысленно даю себе слово, что этот виски последний на сегодня. Раз я начал цитировать Овидия, значит всё, дошёл до кондиции. В какой-то момент мне кажется, что на лицо невесты набежала тень, похоже, я точно перебрал, вот и мерещится всякое. Грустящая невеста на девичнике — это нонсенс. Оставшиеся девочки в белом что-то шепчут невесте на ухо, постреливая глазами и не успеваю я допить свой виски, как вся компания исчезает, вместе с невестой. Опять облом. Да, видимо танец с девушкой в белом мне сегодня так и не светит. В таком философическом настроении меня и находит Брайан.
-Слушай, я собираюсь уйти. Ты остаёшься?
Вопрос больше риторический. Мы забираем у охраны наши вещи. Вытаскивая откуда-то из-под стола мой мольберт, эти гамадрилы умудрились оторвать наплечный ремень, и теперь мне приходится держать его на весу, в обнимку обеими руками, что порядком осложняет мне жизнь, пока Брайан пытается поймать такси. Сейчас, когда навязчивая музыка перестала задавать поддерживающий силы ритм, я понимаю, что не очень-то твёрдо стою на ногах. Подъехавший таксист пытается уместить мольберт в багажнике, хотя в принципе, можно было и в салон взять, не такой уж он и большой.
-Петер. А ты подзаработать не хочешь?
Неожиданно изрекает Брайан, я даже упускаю край мольберта, который придерживал. Не понял?
-Тема верняк. Деньги, конечно, небольшие, но они ж никому не лишние. Всё лучше, чем шаржи на улице рисовать.
Кажется, я даже малость протрезвел. Ну и ни черта ж себе!
-У меня племяшки в школьном театре играют. Ты им декорации сможешь нарисовать? Ты ж это… художник?
Не понял ещё раз. Это он что, сомневается? И с чего он взял, что мне нужны деньги? Или это плоды того ходячего стереотипа, что, дескать, художник должен быть голодным?
Брайан ещё уточняет, смогу ли я намалевать облака, птичек и замок. Ах да, ещё дракона! С крыльями! Похоже, именно дракон вызывает особенные сомнения. Мелькает мысль, что раз такое дело, стоит придать дракону его черты лица, раз уж он его так убедительно изображает. Только потом, уже в такси, до меня доходит, что я мысленно уже согласился. Но уж точно не за деньги. Господи, да что там может заплатить школа-то?

Следующий день, утро

Я как раз собираюсь за машиной, которую оставил вчера припаркованной где-то около Тауэрского моста, когда заявляется Фальк. Собственно, в его ежедневных появлениях нет никакого смысла, особенно сейчас, когда мне нечего ему предложить. Последняя выставка завершилась с таким успехом. А новых полотен ещё нет. Только Вестминстерские башни в тумане, а всё остальное, что-то ещё в состоянии доработки, что-то на стадии эскизов, но Фальк с упорством, достойным, на мой взгляд, лучшего применения, появляется у меня ежедневно. В частности, однажды заявился с заказом от какого-то толстосума, купившего одну из моих картин. Тот пожелал приобрести ещё парочку, только вот цветовая гамма чтобы подошла под его гостиную. Пришлось объяснить популярно, не особенно выбирая выражения, что я продаю свои картины, но я никогда не буду рисовать их под интерьер. И что если Фальк ещё раз появится у меня с подобным предложением... уж не знаю, как он потом объяснялся с этим клиентом.
А ещё, он постоянно интересуется, когда вернётся Сильви. Его навязчивый интерес начинал меня уже бесить. Я даже позвонил тёте Эмили, попросил, если вдруг он заявится туда под каким-то предлогом, не давать ему с ней встречаться. Тётя пообещала, вполне разделяя мои опасения.

-На что ты согласился? Рисовать декорации для школьного спектакля? Ты вообще о своём имидже думаешь?
Фалька, казалось, сейчас хватит удар. Я даже пожалел, что рассказал ему. Как-то к слову пришлось. Но выслушивать комментарии, это уж увольте. Причём более всего его возмущает именно факт ничтожности предложенного вознаграждения. Если бы к сумме приписать пару лишних нулей, то ему было бы всё равно, школьные ли это декорации или роспись мелками на Трафальгарской площади. Поэтому я только отмахиваюсь, а слово имидж и подавно слышать больше не хочу.
Машину я нахожу там же, где и оставил. Даже просроченный парковочный талон остался без последствий. И снова я не могу сдержать восхищение от своего приобретения. Даже Фальк одобрительно цыкает языком, оценив изящество моей новой игрушки. Довольный, я занимаю место за рулём, Фальк плюхается рядом, на пассажирское сиденье, и снова заводит ту же самую песню.
-Значит, картину под заказ написать ты не хочешь, а какие-то грошовые декорации...
-Фальк, заткнись, а? Я вообще собираюсь бесплатно рисовать.
-Что?
Кажется, от слова «бесплатно» Фальк теряет голос. Во всяком случае несколько благословенных минут я не слышу от него ни звука. Надо будет взять этот метод на вооружение на будущее.
Вернувшись домой, я намереваюсь, наконец-то поработать. Закончить вид на девочку с дельфином, то что вчера не успел закончить из-за дождя. И, наверное, доработать эскиз для акварельной миниатюры, с женскими ножками, среди танцующих осенних листьев.

Ещё через пару дней

-Я много думал...
Фальк снова появляется у меня на пороге через пару дней, когда я всё-таки собираюсь в школу, рисовать декорации, раз уж пообещал.
-Ты прав, брать деньги со школы — это аморально. Всё-таки дети.
Я чувствую, как мои брови сами поднимаются куда-то на лоб. Слышать такое от Фалька — это фантастика.
-Но с твоим именем работать за гроши нельзя. Поэтому я решил, что мы проведём это как благотворительную акцию. Мы получим налоговые льготы, да и пиар лишним не будет.
Тааак. Ну я был прав, ничего фантастического, Фальк в своём репертуаре. Уже собираюсь послать его куда подальше, но он не даёт мне сказать ни слова.
-И прежде чем ты начнёшь возмущаться и швыряться в меня стульями, вспомни, что я работаю на тебя. И пока что ничего плохого тебе не советовал.
Ну, это спорный вопрос, я мог бы припомнить кое-что, но почему-то молчу.
-Так что я поеду с тобой и сам утрясу этот вопрос со школьной администрацией. Пока ты будешь рисовать им фей и гномиков.
-Драконов, - зачем-то поправляю я, и махнув рукой, направляюсь к лифту. Смирившись с неизбежным.

То ли Лондон сильно изменился за последние несколько лет, то ли я не так хорошо его знал, как думал. Но в поисках той самой школы я самым прискорбным образом заблудился в лабиринте старинных улочек, большая часть из которых оказались с односторонним движением, не вывернешься. Узкие, когда-то рассчитанные на ширину одного экипажа, с почти целиком заросшими плющом стенами домов и яркими пятнами дверей, похожие друг на друга, как близнецы, эти улочки были прекрасны в своей непоколебимой невозмутимости, не подвластной времени. Они опутывали, словно паутиной, затягивая, не давая выбраться из своих обьятий, и казалось, что широкие современные проспекты и здания из стекла и стали остались где-то в совсем другом мире.
Чтобы выбраться, наконец, и найти ту самую школу, пришлось забить адрес в навигатор, спасибо современным технологиям, здорово облегчающим жизнь. Но даже следуя руководящим указаниям электронного помощника, точнее помощницы, голос был установлен женский, с весьма томными интонациями, выбраться мне удалось не скоро. Зато когда, наконец, добрались до места, то сначала я даже проехал мимо, не сразу признав школу в старинном здании, больше похожем на замок.
Идти вместе с Фальком к директору я отказался наотрез. Пусть сам утрясает свои формальности, раз уж навязался со мной. Я же повесил на плечо ящик с красками и кистями, которые взял с собой на всякий случай, не очень-то доверяя обещанию обеспечить орудиями труда, огляделся по сторонам и, понял, что самостоятельно школьный театр не найду. Пришлось ловить кого-нибудь из бегающих по двору детишек всех калибров и размеров и спрашивать. Кстати, детворы в самом деле было многовато, для летнего-то времени. Видимо, это хорошая школа, если привлекает детей даже в каникулы. Пойманный мною за рукав веснушчатый пацанёнок, с энтузиазмом размахивая руками и пританцовывая на месте от нетерпения, обьяснил куда идти и испарился, словно его и не было. С некоторым трудом вычленив примерное направление из его «направо-потом по лестнице-потом прямо и налево-потом снова по лестнице вниз и налево до конца коридора» я толкнул тяжёлую дверь, сожалея, что как раз вот здесь мне бы очень пригодился навигатор. Охранник на входе заставил открыть ящик, придирчиво осмотрев его содержимое, и кивнул головой, показывая, куда идти. Странно, но указанный им маршрут сильно отличался от того, что мне выдал веснушчатый пацан. Раза так в два покороче, а может и больше. Впрочем, вспомнив собственное детство, я только хмыкнул, с пониманием. Вполне вероятно, что следуя его указаниям я бы всё же добрался до места, вот только обойдя предварительно всю школу вокруг. Внутри школа оказалась вполне современной. В пустых коридорах было гораздо тише и заметно прохладнее, чем на улице. Распахнутые двустворчатые двери в зал указывали, что мне — туда.

Сначала мне показалось, что я угодил в разгар репетиции, но потом понял, что ошибся. Девочка, размахивающая чем-то светящимся оранжевым на палочке, повисла на моём недавнем знакомце, что-то ему бурно объясняя. Ещё одна, точно такая же, тянула за руку к сцене, куда посмотрел и я, оценивая фронт работ. В этот момент меня заметили. Обменявшись рукопожатием с Брайаном, я с интересом посмотрел в сторону рыжеволосой, которая выгружала на стол из коробки банки с красками. Если спереди она столь же хороша, как и сзади, то... Впрочем, не красивыми женщины не бывают. Красота женщины заключается уже в том, что она — женщина. Рыженькая как раз повернулась и я понял, что не ошибся. Далёкие от классических черты складывались в неправильное, но интересное лицо, с прозрачной, как у всех рыжих кожей и умными глазами. А неукротимые медные спирали локонов недвусмысленно намекали на то, что и с темпераментом там тоже нет проблем.
-Это мисс Стоктон, наша учительница.
Тонкий детский голосок ворвался в мои мысли, и я даже растерялся в первый момент, что мог ляпнуть вслух что-то не подходящее для детских ушей. Но нет, к счастью нет. Быстрый обмен одобрительными взглядами с фотографом ясно дал понять, что и он вполне оценил учительницу своих племянниц. Похоже, сегодняшний день обещает быть интереснее и приятнее, чем я думал.
-Вы и есть тот самый художник? Как хорошо, что вы приехали. Я уже сказала вашему другу, что мы ничего не успеваем, это просто кошмар какой-то.
-Петер, - представился я, опустив фамилию, но девушка словно не услышала.
-Мисс Стоктон.
И протянула руку для рукопожатия по-мужски. Усмехнувшись про себя, я проигнорировал её жест и поднёс ладонь к губам. Девушка дёрнулась, бросив озабоченный взгляд на своих воспитанниц, а потом неодобрительный на меня. Ну, что поделать, я не могу воспринимать женщину, как мужчину, даже если она этого хочет. Впрочем, если бы она этого в самом деле хотела, то не носила бы такие юбки, так что совесть моя была совершенно чиста.
-Ну так с чего начнём?
А фотографу, похоже, не терпится. Или это намёк, чтобы я выпустил руку рыженькой? Хмыкнув, я отпустил руку и повернулся к сцене.

Да, с декорациями они постарались. Ну, а превратить эту фанерную заготовку в настоящий замок предстоит, по-видимому, мне. Проведя рукой по шершавой поверхности и осмотрев выставленные на стол банки с красками я покачал головой. Красок-то может и хватит, если добавлю свои. Но вот о грунте они, похоже, даже не слышали. Хорошо, что я свой привёз, а то пришлось бы сейчас ехать искать ближайший магазин. Вот с этого и начнём. Кажется, Брайан горел желанием помочь?
-Я пока займусь набросками, а ты бери кисть пошире и давай, крась всё, только не толстым слоем.
Открыв альбом на чистой странице, я попросил будущего дракона примерить костюм и быстро набросал примерные очертания. Заглядывающие через моё плечо юные актёры были в восторге. Их неприкрытое, чистое, наивное восхищение было на удивление приятно. Даже больше, чем отчётливое, но скрываемое любопытство мисс Стоктон.
-А блестеть он будет?
Влезла с вопросом одна из близняшек, кажется, та, что размахивала светящимся языком. Заявила непререкаемым тоном:
-У дракона чешуя всегда блестит.
-Ну, раз всегда блестит, то ничего не поделать. Будет.
Я развёл руками, соглашаясь со специалистом.

Грунт сохнет быстро. Подумав, что для детского спектакля серый цвет каменных стен будет выглядеть чересчур уныло, я решил добавить в него немного охры, получившийся тёплый оттенок вполне отвечал всем пожеланиям, и я, выбрав кисть пожёстче, начал прорисовывать кладку, превращая постепенно плоскую фанерную заготовку в круглую башню из неровных камней. Под выпиленным окошком пририсовал балкончик и каменный оклад, крышу покрыли черепицей, по каменным стенам прополз плющ. Замок получился просто конфетка. Мисс Стоктон тем временем позвали к директору, и в зале мы остались вдвоём с Брайаном, не считая детворы, которые, устав смотреть на нас, устроили потасовку на бутафорских мечах. Причём будущий дракон явно давал рыцарю фору.
-А тут, оказывается, есть настоящие специалисты по драконам. Не просто так, а?
Для того, чтобы дотянуться до неба, на котором надо было нарисовать летящего дракона, нам пришлось притащить стремянку, которую Брайан нашёл где-то за сценой. Балансируя на верхней ступеньке и сверяясь с наброском, я изобразил парящего в облаках звероящера.
-Ну, а ты как думал. - Брайан согласно хмыкнул. - Слушай, а у тебя неплохо получается.
Нет, ну я не понял. Хотя обычно всё ловлю на лету. Он что, издевается? Я криво усмехнулся, ну-ну. Сам напросился. Несколько мазков кисточкой и форма морды у дракона немного изменилась. Посмеиваясь про себя, я подрисовал глаза, меняя разрез, и поставил дыбом чешую на загривке и ушах, весьма довольный получившимся результатом. Портретное сходство получилось не очевидным, но, если присмотреться, довольно заметным.
Вбежавшая в зал мисс Стоктон тем временем растащила в стороны увлёкшихся дуэлью фехтовальщиков, выговаривая им за разбросанный по залу реквизит и валяющуюся на полу шкуру дракона.
–Так это гравитация, мэм.
Я от неожиданности чуть со стремянки не свалился, подтвердив таким образом диагноз ангелочка с игрушечной диадемой в волосах.

Добавив блеска на чешую, решил, что придраться не к чему, отличный зверь получился.
-Ну, вот, - я отложил кисти, и спустившись со стремянки, потянулся. От долгого стояния в одной позе спина немного занемела. - Краске надо бы высохнуть. Это, конечно, не масло, слава богу, но часов десять-двенадцать как минимум всё же понадобится.
-Спасибо, мистер Линд-Уа...
Подняв руку, я остановил готовые благодарности и поправил:
-Петер.
Я же не называл фамилию. Всё понятно, плоды деятельности Фалька. Видимо, её уже просветили.
Перехватив за плечо будущую голову дракона, которая вместе с принцессой уже тащили к свежеокрашенной башне скамеечку, я улыбнулся мисс Стоктон.
-Советую пока запереть зал, мэм. А то ваши юные актёры всё... эээ... все перемажутся в краске. А она не очень-то легко отстирывается.
Взгляд учительницы блеснул пониманием, что сказал я не совсем то, что намеревался. И одобрением. Будем ковать желело пока горячо?
-Как насчёт чашечки кофе после напряжённого трудового дня?
Удивление сменилось удовольствием так быстро, что я едва успел уловить эту смену эмоций на подвижном лице. Она так выразительно сказала «нет», что я сразу понял — согласна.

Брай - поздравляю тебя с днём рождения! Красиво я говорить не умею, поэтому просто - будь счастлив и удачлив! Во всём! Твоё здоровье!

Обратно из больницы я ехал уже не спеша. Дома меня всё равно никто не ждал. Если только миссис Адамс, но вряд ли, уже слишком поздно для неё. Наверняка уже всё закончила и ушла. И Сильви нет. Не слишком ли она загостилась у тёти? И ведь я уже собирался намекнуть ей, что пора бы возвращаться. Ещё после того злосчастного ролика. Но почему-то спустил всё на тормозах. В глубине души совесть царапнула внутренности когтистой лапой. Ведь взял сестру с собой, чтобы приглядывать за ней, а вместо этого сплавил родственникам. Они её, конечно, любят, но я же брат, в конце-то концов. Если бы ещё работал, но в последние дни я не мог похвастаться особенным трудолюбием. Хоть и не бездельничал, конечно.
День уже клонился к вечеру, заметно стемнело. Наконец я подъехал к дому. Как я и думал, квартира встретила меня мёртвой тишиной и аппетитным запахом с кухни. Но есть мне не хотелось. Вместо этого я прошёл в мастерскую и остановился у окна. Хорошо это или плохо, но несчастье с маленькой мисс дракон сегодня меня не очень тронуло. Конечно, ребёнка, испытывающего боль и страх, было жаль, и я искренне хотел помочь, чем мог, но кроме этих, естественных в общем-то в данном случае эмоций, я больше ничего не чувствовал. В таком возрасте дети быстро выздоравливают, особенно при хорошем уходе, а то что мисс дракон будет ближайшие недели центром вселенной для своей семьи и не только, я не сомневался. Гораздо больше меня зацепили слова фотографа, там, в школе. В клубе я был уже сильно пьян, чтобы вникать в нюансы, но сегодня, когда я всерьёз понял, что ко мне действительно относятся, как к неудачнику, пришедшему на подработку, я не знал, чего мне хочется больше, смеяться или злиться.

Сначала это было даже смешно, но чем дальше, тем почему-то всё меньше. Уязвлённое самолюбие саднило, словно на расчёсанное место посыпали солью. Может быть, кто-то сказал бы, что это полезно. Чтобы в гордыню не впадал и всё такое прочее. Брай мне нравился, пусть он и ни черта не понимает в искусстве, но в бильярд играет неплохо. Но какого черта, в конце-то концов! Я - Линд-Уайатт, мои картины продаются за пятизначные суммы. Да, я согласился помочь школе, но только потому, что мне это показалось прикольным. Да и пообещал, пусть по пьянке, но пообещал. А держать данное слово отец приучил меня накрепко. Это Фальк всё меряет деньгами. Так с какой стати я должен мириться с положением облагодетельствованного? Вытащив ящик стола, я выгреб из него стопку журналов и газет. Моя собственная ярмарка тщеславия. Где-то тут было моё интервью с последней выставки, не помню, как звали того журналиста, но статья у него вышла не плохая, как и мой портрет на обложке. А, вот он. Я запихнул журнал в плотный конверт и злорадно усмехнулся, представив лицо нового знакомого, когда он его получит. Немного озадачился мыслью, что кроме имени-фамилии, я ничего не знаю, но выход нашёлся быстро, я адресовал пакет на адрес школы. Его там, похоже, очень хорошо знают.
И не забыть бы купить себе новый экземпляр.

Вернувшись в мастерскую, я включил яркий свет и перебрал начатые работы, чувствуя знакомый зуд в пальцах и где-то в районе солнечного сплетения. Знакомое состояние, когда невозможно оторваться от холста, и кистью, кажется, водит кто-то свыше. Рука сама потянулась к акварельному полуразмытому наброску улицы. В памяти всплыли короткие тёмные волосы, стройная фигурка и тонкие щиколотки на умопомрачительно высоких каблуках. И листья, крутящиеся вокруг в вальсе с ветром. Поставив полотно на мольберт я закусил кисточку, пытаясь зафиксировать в сознании ещё пока зыбкий, ускользающий образ. Нечёткость, дымка, эфемерность, воздушность, смутное впечатление от женского силуэта, и только ножки и ветер, как неразлучная пара в танце... Два мазка краски на палитре, абрикосовый и белый, смешались, дав требуемый мне оттенок. Влажной кистью я коснулся холста, намечая расплывающийся контур. Одно впечатление. Греза. Без карандаша, только так...

Когда я проснулся на следующий день, солнце было уже высоко. Всё тело затекло, я снова заснул на кушетке в мастерской, не дойдя до спальни. Но я закончил картину! Вскочив, я со стоном потянулся, разминая спину. Нет, придётся всё же поменять кушетку на что-то более комфортное. Взгляд упал на плод бессонной ночи. Почувствовал, как загорелись глаза. Прозрачные акварельные мазки легко очерчивали растворяющийся на ветру женский силуэт. Сейчас, при дневном свете, она казалась ещё более эфемерной и несуществующей. Получилось даже лучше, чем я себе представлял. Довольный собой, я рассматривал картину. Пожалуй, она может стать началом нового цикла. Цикла городских фантазий. От масштабности идеи снова ощутил зуд в пальцах. И в то же время захотелось разделить этот момент с кем-то, кто способен прочувствовать то же самое, что и я, поймать художественный замысел. Ну не с Фальком же, он кроме цены ничего в картине увидеть не способен. Шанталь. Я отвезу картину к ней. Уверен, что она, с её вкусом, оценит. И поймёт. Я снял полотно с мольберта и отправился собираться. Очень уж хотелось поскорее увидеть, как загорятся восхищением её глаза. Не буду предупреждать звонком, просто нагряну в галерею, сюрпризом. И, может быть, удастся вытащить её на обед.

Сюрприз в галерее действительно случился. Только для меня. Патрик, величественный, как тётин дворецкий, невозмутимо сообщил, что мисс Темплтон улетела по делам, оставив "Рианнон" на него, и когда вернётся, не известно. Чувство досады было слишком сильно. Даже восторг Патрика по поводу картины не сгладил горчинку разочарования. Картину я оставил, желания везти её обратно домой не было. Патрик пообещал показать её мисс Темплтон, когда она позвонит. Но мне уже было всё равно.
Выйдя из галереи я вдохнул пропахший дождём воздух и скользнул взглядом по уже чуть тронутым желтизной деревьям и забытому кем-то на скамейке клетчатому зонту. А что если... Скамья... и зонт, ярким пятном на фоне облетевшего парка. Но не забытый, а раскрытый... и скрывающий под собой двоих. Силуэты, просвечивающие через мокрую ткань.
Фантазия.
Я убеждённо кивнул и поспешил к машине.
Масло. Это будет масло.

Наши прекрасные дамы! Спасибо вам за роскошный праздник! И за такие потрясающие подарки Это вы у нас самые-самые))

Немного подзапутался, какие из кубков с вином уже выпили, но выбираю под номером 7.

С Рождеством всех! Счастья всем, здоровья, успехов и любви!
Вот такого антикварного снеговичка нам на ёлку!



Брай) пиво без виски - деньги на ветер ))) так что с праздниками!

Кейт, с наступающими праздниками! Желаю счастья!

Настоящее вдохновение — это волшебство. Но волшебство капризное, хрупкое и порой такое ускользаемо-неосязаемое, как... как пыльца на крыльях бабочки. Но без неё не возможен полёт. Причём, иногда это вдохновение выдаёт такие сюрпризы, что сам поражаешься, когда случайная, мельком возникшая идея захватывает тебя целиком, воспламеняя, и ты горишь, горишь по настоящему, до нестерпимого зуда в кончиках пальцев, до дрожи, рождающейся где-то там, в солнечном сплетении. И с этим чувством мало что может сравниться в жизни. Любой наркотический кайф — жалкое подобие восторга от творчества, которое захватывает полностью. Восторга чистого, истинного, и не поддельного.
Но что-то меня потянуло, кажется, в излишний пафос. Это может быть чревато. Самолюбование никого ещё не доводило до добра. Особенно, человека творческого. Я критически рассматривал несколько почти завершённых картин, стоящих на подставках в мастерской. Две акварели, одна масло и ещё пара карандашных набросков, ждущих своей очереди. Городские грёзы, фантазии и их воплощение на лондонских улицах увлекли меня настолько, что случайная идея о возможном цикле была уже и не идеей, а практически осуществилась. Хотя... Повинуясь внутреннему импульсу, я всё же снял с подставки одно из полотен, оно мне чем-то неуловимо не нравилось. Удивительный по красоте вид Стаффордского парка, очаровавший меня с первого взгляда и воплощённый на полотне, не завораживал так глаз и душу, как мне бы того хотелось. Чего-то не хватало. Чего? Мечты? Я нервно грыз кисточку, пытаясь понять, где же я упустил ту волшебную ноту, которая должна была звучать на полотне. Ведь всё выполнено безупречно. Проклятье! Вот оно! Слишком безупречно. Я слишком увлёкся техникой, вот и получил в итоге гладкую рекламную открытку, бездушную в совершенстве. Я решительно задвинул холст в стопку забракованных полотен, потом перегрунтую. Исправить же картину, в которой нет души, можно только единственным способом — написать её заново.
Перелистав свои наброски, я покачал головой. Нет, не годится. Надо начать с того самого момента, когда сбился настрой. Бросил взгляд на часы, потом за окно, убедился, что погода благоприятствует поездке. Да и до Стаффорда не очень далеко. Сложил в этюдник краски, кисти, натянутый на подрамник чистый холст, чувствуя, как где-то в глубине зарождается то самое чувство предвкушения. Добрый знак, значит, всё получится.

Ещё в прошлый раз я облюбовал для работы берёзовую рощу на берегу небольшой речушки, больше напоминающей полноводный ручей, но с весьма живописной береговой линией и горбатыми мостками. Даже удивительно, что в черте города оказывается можно найти местечко, столь необычное и на первый взгляд напоминающее загородный ландшафт, поразительно сочетающийся с суперсовременными зданиями из стекла и бетона, словно два разных пазла, смешавшиеся в одной коробке так, что не поймёшь, в каком месте проходит линия стыка. Вот и сегодня я снова устроился там же.
Через какое-то время на холсте передо мной появились лотосы, словно замершие на водной глади, купающиеся в прозрачной воде ветви прибрежных кустов и на втором плане сверкающие на солнце стеклянные сталагмиты небоскрёбов. Эклектичное сочетание несочетаемого. Вот только солнце уходило слишком быстро. Поймав себя на том, что невольно начинаю спешить, я заставил себя выдохнуть и расслабиться. Лучше приехать ещё раз.

Звонок телефона раздался, когда я прорисовывал блики от уходящего солнца на водной дорожке. Кому я понадобился? Выудив смартфон я без особого удивления увидел имя звонящего. Фальк. Ну, кто же ещё. Мысленно чертыхнувшись, я ответил на звонок.
- Петер, где тебя черти носят? Я жду тебя уже полчаса. Ты забыл, что сегодня должен быть на вечеринке?
Ах, ты ж! Я и в самом деле забыл. Какая-то вечеринка с маскарадом. Кой меня дернул согласиться туда пойти. Фальк придаёт такое значение участию во всей этой светской жизни, мне же реально скучно. К тому же я почти никого тут не знаю. Но отбиться на этот раз не удаётся.
- Ты же понимаешь, как это важно для имени и репутации.
- Фальк, заткнись! Не могу уже этого слышать!
Мои протесты звучат не очень убедительно. Борьба за независимость проходит с переменным успехом. Я понемногу отвоёвываю себе место под солнцем, но стоит дать малейшую слабину, как Фальк возвращается на прежние рубежи. Вот и эта вечеринка из разряда «уступил». Надо идти. Тем более, что солнце уже совсем ушло, и моё дальнейшее пребывание в парке бесполезно. Я собрал кисти и краски, осторожно закрепив холст под крышкой этюд

Вечеринка, однако, оказывается не так уж и утомительна, как я успел нарисовать в своём воображении. Живая музыка, отменное шампанское, изысканные закуски. Блеск драгоценностей дам соперничает со сверканием хрусталя. Компания слишком большая для того, чтобы вести общий разговор и слишком маленькая для многообразия мнений. Одно радует, это красивые женщины — отрада для глаз. Хоть и считается, что это маскарад, но современные наряды вряд ли способны скрыть от глаз хоть что-то, скорее уж наоборот. Невольно жалею, что никого не знаю. Впрочем, скучать приходится не долго. Танцую я не очень, но красавицу-шатенку это, похоже, не смущает. И вообще, у меня почему-то впечатление, что это не я её пригласил, а она меня. Тем не менее, назвать своё имя она отказывается. Я невольно улыбаюсь.
- И кто мне скажет, что Лондон не самый романтичный город?
Я провожаю взглядом незнакомку, которая неожиданно украсила мой довольно скучный вечер романтическим приключением. Почему я так уверен, что она — красавица? Не знаю, но уверен. От незнакомки исходит аромат гармонии. Изысканная внешность и манеры, умение заинтриговать в разговоре и отказать, но не разочаровать отказом. И ещё — подсознательная уверенность, что мне знаком этот абрис лица под маской. Хотя и совершенно точно я уверен, мы не знакомы. Загадка, развлечение на вечер.

Могу считать, что светский долг я на сегодня выполнил? Наверное, да. Ещё немного я брожу среди гостей, отделываюсь от навязчивых разговоров о политике и биржевых котировках, это скучно, но ввязываюсь в обсуждение последних театральных премьер. Когда разговор переходит на современные тенденции в живописи, мне даже становится интересно, особенно, когда слышу своё имя. Невольно вздрагиваю, но нет, это не обращение, это просто сплетни. Чёрт, Фальк, я тебя точно убью. Ну, что уж, невозможно нравиться всем подряд, не все обладают безупречным вкусом.

Уже уходя, я вижу ещё раз мою таинственную незнакомку в компании фигуристой блондинки. Блондинка смеётся и что-то громко рассказывает спутнику, который смотрит на неё с обожанием. Воспоминание мелькает словно молния — клуб и соблазнительное красное платье. Невеста и её подружки. Всё-таки зрительная память меня не подвела. Довольный, я выхожу в ночь.

Когда на пороге мастерской появился Фальк я сразу понял, что разговор предстоит не простой. Ну, а как иначе, если он, вопреки обыкновению не влетел, топоча как слон, чуть не снося двери с петель, с порога сообщая, что его посетила очередная гениальная идея, а постучал, что уже само по себе было необычно, и поинтересовался, чем я занят и не помешает ли он мне. Из опыта работы с Фальком я уже знал, подобная прелюдия означает: идея, с которой он пришёл, не просто гениальная, но он знает, что я буду против, и он намерен добиваться своего во что бы то ни стало. Ну-ну, посмотрим. Я отложил кисть, которой растушёвывал солнечные блики на водной глади, смешивая их с бликами на острых стеклянных гранях небоскрёбов Стаффорда. Иногда мне даже казалось, что это не я вожу кистью, словно со стороны глядя на полотно. Получился удивительный микс урбанистического и натурального пейзажей, сюрреалистичный, мистический и реальный одновременно. И отвлекаться от работы на очередной прожект Фалька мне очень не хотелось.

Ну, как я и думал. Фальк начал издалека, но едва прозвучало слово «заказ», я понял, что был прав. Уже не раз мы поднимали эту тему, и Фальк никак не мог понять моего упрямого нежелания работать по заказу. И объяснить ему хрупкость вдохновения, исчезающего прочь от руководящих указаний, было не возможно. Даже удивительно для художественного агента, быть таким толстокожим. Наконец, терпение у меня лопнуло.
-Фальк, не заставляй меня озвучить вслух тот маршрут, куда тебе следует отправиться...
-Да знаю я твой маршрут, - Фальк разочарованно махнул рукой и направился к выходу. - Просто понадеялся, что может в этот раз ты не будешь таким упёртым. Жаль, мистер Охман будет разочарован. Ты сейчас на волне, а он хотел самого лучшего.
-Охман? Каспар Охман?
Знакомое имя заставило меня остановиться.
-Да,- Фальк вернулся в комнату, ещё недоумевая, но уже с огоньком надежды в глазах. - А ты что, знаком с ним?
-Нет, никогда его не видел.

Я опустился на широкий подоконник, откинувшись спиной к стеклу, закрыл глаза, вспоминая. Я никогда не встречал Каспара Охмана, но слышал про него от отца. Очень, очень давно. Незадолго до гибели родителей. Отец тогда, кажется, едва не потерял всё. Не знаю точно, что тогда было, кажется, биржевой кризис. Я никогда не разбирался в бизнесе, а тогда был ещё к тому же слишком молод, едва вышел из подросткового возраста. И ничего кроме живописи меня не интересовало. Но что-то всё же оседало и в моей памяти. Озабоченность отца, плохо скрываемая тревога в глазах матери. Какой бизнес связывал отца с Охманом я не имел ни малейшего понятия. Но в тот год, когда разорялись одна за другой даже самые надёжные компании, лопались словно пузыри, отцу удалось остаться на плаву. После этого он и оформил трастовые счета для меня и для Сильви.
Долг чести. Я бы не хотел разочаровать отца. Лишь одна измена достойна уважения — измена своим принципам ради близкого человека. Даже если этого человека уже нет с тобой рядом.

-Хорошо, я согласен. - Поднявшись с подоконника, я повернулся к Фальку. - Что именно хочет заказать мистер Охман?
Надеюсь всё же, он хотя бы не станет указывать, в каком цвете хочет видеть полотно.
-Отлично!
Фальк засиял так, словно его подключили к электрической сети. Подскочил и забегал по комнате в возбуждении.
-Он хочет сделать подарок для внука. На свадьбу. Портрет молодожёнов.
-Портрет? Фальк, ты же знаешь, я не многостаночник, и пишу пейзажи, а не портреты. Чтобы написать портрет, мне нужен особый душевный настрой, особое вдохновение и вообще...
-А я всё это ему уже сказал. Я ему говорил, что ты по заказу не пишешь, только по вдохновению, и он согласен не вмешиваться в творческий процесс. И вообще — всё на твоё усмотрение. А насчёт вдохновения — он даже приглашение для тебя передал. Сходишь, посмотришь на пару, настроением проникнешься, то, сё. Кстати, ты знаешь, на ком женится его внук?
-Фальк, не говори глупостей. Откуда я могу знать, на ком женится его внук, если я о самом существовании внука и о том, что он женится, только сейчас узнал.
Я посмотрел на многозначительное выражение его физиономии и невольно рассмеялся.
-Да говори уж, держит он тут интригу.
Фальк кивнул головой в сторону музыкального центра, из динамиков которого негромко лился чистый женский голос.
-На Арлин Меррик!
-Да ты что?!
Вот это сюрприз. Это мне повезло.
-Когда свадьба?

Продолжение в теме Нечто Чудесное

Начало в теме Лондон

В старую церквушку в Челси я приехал заранее. Я не поверил Фальку, что свадьба мисс Меррик планируется скромной, и мне не хотелось толкаться в толпе. Но как оказалось, в этот раз он почти не преувеличил. Проверив моё приглашение, распорядитель показала, с какой стороны сидят приглашённые со стороны жениха. Народу в самом деле было не так и много. Значительно меньше, чем можно было ожидать для бракосочетания известной певицы. Впрочем, и пышность, и скромность понятия весьма относительные. И эту относительность каждый определяет для себя сам. Но вот что общее для всех свадеб, и пышных, и скромных, так это вирус романтики, беспощадно и слепо поражающий всех в пределах видимости. Но особенно женщин. Их любопытные взгляды провожают каждого представителя мужского пола, особенно, если он молод, и у него на руке нет кольца. Поймав пару таких охотничьих взглядов в том числе и на себе, я хмыкаю и, поправив внезапно ставший тесным воротничок, перевожу заинтересованный взгляд на старинные витражи, от греха подальше. В этом плане свадьбы — событие весьма потенциально опасное. Слишком многие холостяки, до сих пор успешно избегающие сетей, теряли бдительность и попадались именно на свадьбах.
Пока ожидали невесту, я с интересом осматривался по сторонам. Убранство церкви мне понравилось. Сочетание белого и сиреневого, элегантное в простоте и, как ни странно, не избитое. Делаю себе мысленную пометку, использовать сиреневый фон. Определить жениха из трёх мужчин, стоящих около алтаря, оказалось совсем не сложно. Очень уж нетерпеливо один из них постоянно посматривал то на часы, то на вход в церковь. На лицах двух других не было такого напряженного ожидания, скорее уж ирония и добродушная снисходительность к влипшему товарищу.
Торжественные органные аккорды возвестили о прибытии невесты. Наконец-то.

«Возлюбленные мои...»
Сколько раз эта церковь слышала эти слова? Но, и в этом непостижимое чудо всех свадеб, каждый раз они звучат словно впервые. Всё идёт своим чередом, я скольжу взглядом по лицам гостей. Подружки не сводят умильно-восхищённых глаз с невесты. Одна из них, блондинка, чем-то похожая на эльфа, кажется не от мира сего. Отмечаю это сходство и перевожу заинтересованный взгляд на вторую девушку, тёмненькую. Какое интересное лицо. В ней чувствуется характер. И при этом она красива. Даже очень. Хороша, как картинка. А говорят, красивые девушки не дружат между собой. Это трио — невеста и обе её подружки, явно опровергает этот тезис. Хотя, может они не подружки, а родственницы? А какая разница?
В моих глазах на мгновение темнеет от близкой вспышки. Недовольный, что фотограф заслонил мне вид на красавицу, я удивлённо поднимаю бровь и усмехаюсь, узнав недавнего знакомого. Для мегаполиса Лондон оказался на удивление тесным.

Поцелуй молодых выбивается из чинного распорядка, обжигая страстью всех присутствующих. Невольно появляется ощущение того, что мы подглядели что-то личное, предназначенное только для двоих. И это пробуждает знакомый зуд в кончиках пальцев. Лучше один раз подсмотреть, чем сто раз увидеть. Теперь я понимаю, какое настроение должно быть на будущей картине.

Женщина никогда не догадывается, что ей нужно, пока подруга этим не похвастается. Что уж говорить про свадьбу. Хоть и говорят, что праздник для двоих, но всё равно, истинная королева дня - невеста. Ничего удивительного, что к концу этого вечера все присутствующие незамужние женщины, желающие тоже оказаться на ее месте, в независимости от возраста, будут готовы биться не на жизнь, а на смерть за призрачный шанс, стать следующей счастливицей. То есть, за букет невесты. Чтобы уж наверняка. И когда наступит этот момент, неженатым мужчинам лучше находиться подальше от поля битвы.

Потеряв в толпе красавицу, за которой наблюдал во время церемонии, я ожидал в стороне, пока поздравляющая молодожёнов толпа немного рассосётся, и развлекал себя подобными размышлениями, одновременно отмечая преобладающее количество представительниц прекрасного пола. И всё-таки, что бы ни говорили, но мужчины гуляют вовсе не из–за того, что они кобели и сволочи, а потому, что все женщины прекрасны! Несмотря на то, что я на этом торжестве был гостем, можно сказать, случайным, да и в Лондоне не так давно, некоторые лица мне показались знакомыми. И когда я только успел обзавестись таким количеством знакомств? Вот, например, та шатенка, в жемчужно-сером платье, с выразительными карими глазами. Несколько мгновений я озадаченно рылся в памяти, после чего облегчённо перевёл дух. Вспомнил. Загадочная партнёрша по танцу на маскараде, отказавшаяся назвать своё имя. Она же девушка в белом из клуба. Точно, они же как раз отмечали тогда девичник. Я хоть и был тогда не слишком трезв, и это мягко говоря, но я всё помню. Вот только невеста была не эта. Арлин Меррик я бы узнал. Да нет, точно, там же блондинка была. Я невольно поёжился от тревожного предчувствия. Количество свадеб на единицу времени, к которым я оказался невольно причастен, пусть даже просто постояв рядом, не могло не вызывать тревогу. Особенно учитывая, что Бог любит троицу. Я возвёл глаза вверх, перекрестившись и вознося мысленно просьбу высшим силам и надеясь, что это лишь совпадение и лично меня минует чаша сия. Но договорить, пусть и мысленно я не успел, получив весьма ощутимый толчок в плечо. Обернувшись, зажмурился от ослепившей вспышки.

-Художник, - Услышал знакомый насмешливый голос, - Что ты тут делаешь? Церковь расписана фресками под самый потолок.
-Очень смешно, - отозвался я, - Я по приглашению. Хотят портрет молодых. Самый лучший.
-Это тот случай, когда я сделаю десять портретов, пока ты только загрунтуешь полотно.
-Что бы ты понимал в искусстве. - Закатил глаза, вспомнив тот разговор за виски. - И потом, - я подпустил в свой тон ехидства, - я же сказал, они хотят лучшего.
-Я может и ни черта не понимаю в искусстве, - снова щелчок и вспышка в глаза. – Зато у меня теперь есть фото со всей болью еврейского народа.
-Шведского, балда, - Процедил сквозь зубы, пытаясь отогнать из глаз красные круги. – Прекрати меня слепить.
-Прости. А где твой мольберт?
-Он мне не нужен, я сегодня просто ловлю настроение, проникаюсь, так сказать.
-Так и скажи, что прое… потерял его в баре.
-Ничего подобного. Он был со мной все время, во всяком случае пока ты не оторвал ему ремень.
-Да? Не помню этого.
Подбежавшая распорядительница свадьбы дёрнула Брайана за рукав и я махнул рукой.
-Иди работай, Бенкрофт. Тебя ждут.
-Уже иду… Художник?
-Что?
-Ничего. Просто рад тебя здесь видеть.
Поймал себя на том, что ухмыляюсь.
-Фотограф!
-Что?
-Взаимно.

Когда автомобиль с молодоженами тронулся с места, отъезжая от церкви, я отошёл в сторону, набирая на ходу номер Фалька.
-Петер, это ты? Ну, как?
Волнуется. Я криво усмехнулся. И правильно. В следующий раз не будет давать согласие за меня.
-Скажи господину Охману, что я согласен.
Не считал себя сентиментальным, но первый поцелуй молодых всё же зацепил что-то во мне. Страстью? Искренностью?
-И договорись о фотографиях. Планом покрупнее. Как я понимаю, господин Охман хочет сделать внуку с женой сюрприз, так что просить их позировать будет не уместным. Да и не до того им сейчас.
Я проводил взглядом уже скрывшийся в конце улицы автомобиль.
-Но если невесту я и так напишу, то вот жениха — вряд ли.
-Окей, я всё организую, - Судя по голосу, Фалька так распирало от воодушевления, что трубка у меня в руках аж искрилась. Не желая выслушивать его восторги, я отключился и посмотрел на часы. Однако... Гости уже медленно тянулись к выходу из храма, рассаживаясь по подъезжающим автомобилям, которые должны были доставить всех приглашённых на фуршет. Но мне на фуршет не хотелось. Хотелось сделать наброски и подобрать композицию и цвета, пока в памяти живо впечатление от церемонии. По опыту знал, такими симптомами пренебрегать не стоит. Так что дождавшись, когда основная толпа схлынет, я не особо торопясь покинул тяжелые каменные своды, вспоминая, с какой стороны я оставил свою машину.

Зверь был могуч, свиреп, совершенно бесстрашен и абсолютно беспощаден. Всё живое, ненароком забредающее под своды пещеры монстра и попадающее под его пронзительный, гипнотизирующий взгляд скукоживалось от парализующего ужаса и спешило поскорее покинуть пределы логова от греха подальше, благодаря судьбу за чудесное спасение. Но не все оказывались столь разумны и спешили спасти свои жалкие шкурки. Зверь припал на передние лапы, не сводя глаз с врага, тянущего к нему свои щупальца. Может отгрызть ему одно? Или два? Окрестности огласились громоподобным, внушающим трепет, рыком, от которого содрогнулись стены логова.

Обрушившийся на Лондон второй раз за десять дней шторм невольно наводил на мысли о всё возрастающей актуальности ковчега. Ну, или хотя бы резиновых сапог. Ковчега у меня не было. Впрочем, резиновых сапог тоже. Никогда не считал их необходимым предметом гардероба. Видимо, зря. Я успел несколько раз об этом пожалеть, хотя парковка, на которой я оставил свой автомобиль, находилась не очень далеко от дома. В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит, но просьба леди Эмили приехать к ним на Кадоган-сквер больше походила на приказ. И никаких объяснений этой неотложной необходимости я не получил, кроме единственного заверения, что моя сестра жива и здорова. Ну, слава Богу.

Подходя к автомобилю я услышал тоненький, жалобный мяв, больше похожий на плач ребёнка. Недоумённо оглядел залитую водой парковку. Ни души. Пожав плечами, я сел в машину, но не успел закрыть дверцу, как плач повторился. Я снова огляделся вокруг. Ничего. Только у колеса мелькнула какая-то тень. От мысли, что зверюшка наверное прячется под готовой тронуться машиной, мне стало не по себе. Выйдя, я несколько раз пнул ногой по колёсам, надеясь спугнуть непрошенного гостя. Бесполезные попытки.

-Да где же ты, вылезай. Мне ехать надо.
Пришлось опуститься на колени, чтобы заглянуть под машину и дотянуться рукой до лохматого комка, забившегося куда-то между колесом и задним мостом. И нашёл же место, где прятаться. Хотя, учитывая не прекращающийся дождь, похоже это был единственный клочок под моим автомобилем, оставшийся относительно сухим.
-Ах ты, зараза!
В мою руку вонзились хоть и мелкие, но острые коготки. Но, по крайней мере, я хоть смог поймать его. Держа добычу на вытянутой руке, я поднялся на ноги. Н-да, брюки, похоже, пропали безвозвратно. Ехать куда-либо в таком виде нельзя, придётся возвращаться домой, переодеваться. Только сначала надо решить, куда девать этого. В моей руке бешено извивался крохотный котёнок неопределяемого окраса. Хотя, если его отмыть...
-Ну, и откуда ты взялся? Из дома убежал, что ли?
Впрочем, сомнительное предположение. Вряд ли этот маленький монстр когда-то был домашним.
-И что мне теперь с тобой делать?
Оставить себе - не вариант, с котами отношения у меня никогда не складывались. Не то чтобы я их не любил, но общий язык мы никогда не находили. Но и не бросать же его опять на дороге.
-Вы что делаете?
В мой внутренний монолог ворвался возмущённый женский голос. Я удивлённо обернулся. В паре шагов от меня, под зонтом, стояла девушка, прожигая меня зелёными глазами. Тёмные, чуть влажные волосы вились вокруг бледного лица. Стройная, гибкая фигурка. Красивая, не мог я не отметить. От бесцеремонного разглядывания незнакомки меня отвлёк очередной удар когтями. Я чуть не выронил этого кровопускателя.
-Да вот. - Пока меня не сочли истязателем котят, я протянул девушке добычу, стараясь избежать молотящих воздух когтей. - Под машиной прятался. Вы случайно не знаете, где есть ближайший приют?
-Господи, как вы его держите! Ему же больно!
Девушка ловко взяла из моей руки этот шерстяной клубок, проигнорировав вопрос о приюте, и погладила пальцем за ушками.
-Это мальчик или девочка?
Я пожал плечами.
-Без понятия. Но, думаю, что мальчик.
Девушка расстегнула плащ и спрятала находку за полой. Глядя, как оказавшись в женских руках, зверёныш моментально выключил режим камикадзе и, уткнувшись мордочкой в прикрытую тонким свитерком грудь, запустил мурчальник, я хмыкнул. Да, это уж точно мальчик. И я прекрасно его понимаю. Тоже невольно залюбовался открывшимся мне видом. Прямо мадонна... с котёнком. Кажется, вопрос приюта отпадает за неактуальностью. Это маленькое чудовище, похоже, нашёл себе дом получше.
Девушка же продолжала ласково поглаживать мокрую шёрстку.
-Маленький какой. Он, наверное, голодный?
-Всё может быть. - Я позавидовал этому лохматому чудовищу. Девушка явно уделяла ему гораздо больше внимания, чем мне. Вот как им это удаётся? Один взгляд — и красавица вся его. - Судя по тому как он пытался отгрызть мне палец, то я бы не удивился.
Кажется, девушка только сейчас заметила, что я тоже нуждаюсь в сочувствии, ибо пострадал в неравной схватке.
-Ой, у вас кровь! Вам помочь обработать руку? Я доктор.
-Пустяки.
Мужчина не придаёт значения нескольким царапинам. Хотя... я улыбнулся, я не прочь побыть раненым бойцом, если красивая девушка сама перебинтует мои тяжкие раны.
-Ну, как хотите.
Так, с заботой облом, язык мой — враг мой. Девушка же тем временем явно собиралась уходить, а мне этого не хотелось.
-Погодите!
Она обернулась через плечо, вопросительно подняв бровь. Такая живая мимика, ей это шло.
-Меня Петер зовут. Может быть, вы согласитесь выпить со мной чашечку кофе?

Ещё раз поздравить хочу наших прекрасных женщин с прошедшим праздником! И выразить пожелание, чтобы такими красивыми и счастливыми вы были не один день в году, а всегда ))


Мисс Меган, рад, что удалось исполнить ваше желание) И это ваш котёнок, так что вам виднее, где его оставить. Если, конечно, у вас получится отцепить его от себя) вы ему очень понравились.

На что только не соглашаются мужчины, чтобы выглядеть героем в женских глазах. А если женщина, точнее девушка, ещё и красива — то уклониться от подвига просто не возможно. И слава богу, что они не требуют, не часто требуют от нас повторять подвиги Геракла, хотя, в нашей теперешней реальности иногда самые простые и обыденные поступки вполне сопоставимы с геройствами этого античного культуриста. Например, бросить все свои дела, планы, забыть про ожидающих тебя родных, только для того, чтобы помочь зеленоглазой незнакомке с магическим именем Меган, отвезти к ветеринару шипящий комок шерсти с когтями.
Я даже согласился сесть за руль её автомобиля, чего обычно стараюсь никогда не делать. Правда кресло пришлось сильно сдвинуть, чтобы не упираться коленями в уши, девушка была значительно ниже меня. Зато ракурс для обзора меня более чем устраивал, чем я не преминул с удовольствием воспользоваться.
Найденная по навигатору клиника оказалась совсем рядом, так что мы даже не успели сполна исчерпать столь занимательную и многообещающую тему для разговора, как погода. Пока Меган решала вопросы по котёнку, я попытался хоть немного отряхнуть брюки, но попытка была изначально обречена на неудачу. А подошедшая с пластырем и бутылкой перекиси пожилая медсестра заставила нервно передёрнуть плечами. Женщина понимающе улыбнулась и вполголоса сказала что-то, что я не расслышал.
-Что, простите?
-Я говорю, что это не больно. А вообще, ваша подруга совершенно права, - заклеивая обработанную руку пластырем продолжила она, - даже царапина может стать причиной больших неприятностей. По хорошему, вам бы и укол противостолбнячный не помешал, всё-таки животное бродячее.
Это уже было слишком для меня и я малодушно сбежал из кабинета, едва женщина отвлеклась. Что поделать, я не из тех, кто элегантно носит свои недостатки. Кажется, в закрывающуюся дверь я слышал смех, но точно не скажу, могло и послышаться.

Меган появилась в приёмной одна, когда я уже заждался. В ответ на мой вопросительный взгляд, сказала, что оставит малыша тут на пару часов, для всех необходимых процедур. Я даже ему немного посочувствовал и позлорадствовал мстительно. В «процедуры» наверняка войдут прививки и мытьё. Уж не знаю, что для него будет страшнее. Ну а пока — девушка обещала выпить со мной чашечку чаю.

-Вы знаете кофейню, где на нас не станут сильно коситься?
-Коситься?
Я озадаченно потёр ладонью затылок. Пришлось поднапрячься, вспоминая значение слова. Иногда со мной случалось, что английские слова словно выпадали из памяти, последнее время всё реже, но сейчас, видимо, был тот самый случай. Кажется, это один из синонимов слову «смотреть», точно. Я несколько удивился вопросу. Такая красивая девушка наверняка должна была давно привыкнуть к тому, что на неё будут «коситься» всегда и везде. Во всяком случае мужчины. С восхищением. Да и женщины тоже. С завистью.
-Вы имеете ввиду, смотреть? Да пусть смотрят, не жалко.
Вот только куда её вести? В ресторан в таком виде меня, боюсь, не пустят. Не в Старбакс же. Хоть чай у них бывает очень неплох, но сетевая кофейня не то место, куда бы я хотел пригласить красивую девушку. Хотя есть идея! По пути сюда я, кажется, видел что-то подходящее. Маленькая пекарня-кафе со столиками за большими французскими окнами под красно-сине-белыми полосатыми тентами. Почувствуй себя в Париже. Не удивлюсь, если у них на стенах окажутся фотографии с Эйфелевой башней.
Как выяснилось, я немножко не угадал, там оказались не фотографии, а гравюры, новодел, разумеется, но очень не плохой. Выбрав столик у окна я усадил Меган, а сам отправился за чаем. Разумеется, с бергамотом. Я и сам его люблю. А так же несколько разнообразных пирожных на выбор. Надеюсь, девушка не из тех, кто постоянно сидит на диетах.

-Как вы собираетесь назвать этого террориста?
В искусстве, как Меган сама призналась, она не знаток. А доктор — профессия серьёзная, о чём говорить с доктором, чтобы не показаться легковесным? Котёнок в качестве темы для разговора ничуть не хуже, чем погода, и уж тем более политика. Я мысленно заменил плащ на белый халат и подумал, что такой девушке пойдёт даже мешок из под картошки. Кто она, интересно? Терапевт? Судя по нежности, с которой она отнеслась к этому маленькому чудовищу — скорее педиатр.
-Ещё не решила, - Меган помешивала ложечкой слишком горячий чай, - но может быть Пушистик или Лохматик, как мне кажется, вполне подходящие имена.
Я аж поперхнулся. Пушистик или Лохматик?
-Ну, знаете ли... Я бы скорее назвал его Фредди.
С намёком на Фредди Крюгера пошутил я, но невольно погладив пальцем полоску пластыря на левой руке, подумал, что в шутке только доля шутки. А Меган, она же медик, может и оценит, говорят, у врачей чувство юмора специфическое.
-Вы, как доктор...
-Я патологоанатом, - улыбнулась она, отламывая ложечкой кусочек кремового пирожного. И делая вид, что не замечает моего ошарашенного лица. Или это она теперь так шутит? Патологоанатом?
-Тогда тем более.

Дождь за окном припустил ещё сильнее, чуть не срывая тенты с окон. Чтобы как-то занять руки, я вытащил из вазочки свёрнутую конвертиком салфетку, машинально отмечая необычное для этого предмета качество бумаги. Усмехнулся, а что, сгодится. Угольный карандаш всегда при мне.
-Не отворачивайте лицо, пожалуйста.
-Что? - Девушка меня не поняла, но я уже был захвачен внезапно пришедшей идеей.
-Вот так и сидите, не шевелитесь.
Быстрыми штрихами я стал набрасывать контур лица, волосы, высокие скулы, кошачий разрез глаз. Мелькнула мысль, что слишком часто за последнее время я рисую портреты, и что мне это стало нравиться.
Добавив на высокий лоб непослушный завиток, и оттенив порезче ворот плаща — я развернул рисунок к Меган, ловя удивление в ее глазах.
-Для вас.

-Нет, она так и не стала художницей. А вы, Петер? Стали художником?
Мне показалось, или в голосе Меган я услышал сожаление, когда она рассказывала о своей подруге, которая так и не стала художницей? После этого хвалиться собственным успехом мне стало как-то неудобно. Но и промолчать тоже. Да и в конце концов, мало ли кто кем не стал. А о себе надо говорить хорошо и почаще. Особенно если твой визави — девушка, от которой перехватывает дыхание. Источник забывается — информация остается.
-Да, мне повезло заниматься в жизни тем, что мне нравится. Хотя должен признать, что в этом не только моя заслуга. Но и вы отличная модель, Меган. Вас рисовать — большое удовольствие. Я бы хотел написать вас в цвете. Если вы согласитесь позировать мне.
-С котёнком на руках?
Лукавая смешинка отразилась лучиком в зелёных глазах, и я не мог не улыбнуться в ответ. Мадонна с котёнком. Или уж скорее ангел и демон.
-Да хотя бы и с ним. Хотя я представил себе вас несколько в ином виде.
Я спрятал карандаш в карман, и заглянув в чашку, убедился, что она пуста. Меган тоже уже допивала свой чай, и похоже, наше спонтанное свидание подходило к концу. Мне же не хотелось вот так вот просто распрощаться с зеленоглазым доктором.

Выйдя из кафе, я поднял воротник своей куртки. Пусть и слабая, но всё же защита от ветра. Меган тоже куталась в плащ. Ливень хоть и закончился, но говорить, что погода наладилась было бы преждевременно. Да и радоваться прекращению дождя тоже. Просто сильный, очень сильный ветер сносил тяжёлые, набрякшие водой тучи на восток, к морю. Но пока небо над нами даже немного просветлело, кое-где в серой мгле даже просвечивала, вернее, пыталась просвечивать жизнерадостная синева. И хотя подобная погода не благоприятствовала прогулке, я не спешил проводить Меган к оставленной неподалёку машине. К моему удовольствию, девушка тоже не спешила убежать.
-А ваша подруга, она почему оставила искусство? Материальные сложности?
Поинтересовался я для продолжения беседы, как мне показалось, Меган с удовольствием готова была поддерживать разговор о своей подруге, хотя я предпочёл бы поговорить о чём-нибудь более личном. Но и эта тема, в принципе, тоже не плоха. Тем более что я мысленно предугадывал ответ. Но, как оказалось, я ошибся.
-Ну что вы! Моя подруга из Торнтонов. - Это прозвучало так, словно я должен был знать, кто такие Торнтоны. - Каролина могла бы и не работать, при желании. Но не захотела.
Я улыбнулся ее горячности и пожал плечами.
-Тогда вы не должны её жалеть, Меган. Если ваша подруга могла посвятить жизнь искусству, но не сделала этого, значит не очень-то и хотела. Это был её жизненный выбор. Так же как и у вас — ваш.
Тут я невольно усмехнулся, чувствуя, что до сих пор не могу связать в сознании эту очаровательную хрупкую девушку с туманно-зелёными глазами колдуньи и ее столь мрачную специализацию.
-Вы же сами выбирали для себя, вряд ли вам кто-то указывал в приказном порядке.
-Вы правы. Конечно, решение далось мне не сразу, но в итоге, да, я выбрала свой профиль сама.
Хотя я никогда не жаловался на воображение, но представить её со скальпелем в руках над мёртвым телом, не мог. Красивые девушки должны держать в руках цветы, как бы банально это ни звучало. Но бросил беглый взгляд вдоль улицы и стало ясно, что с цветами ничего не получится, эта погода разогнала всех торговцев. Только мокрые дощатые лавки уныло торчали из какой-то подворотни. А жаль. Не обрывать же клумбы. Хотя, я бы может и рискнул, если бы хоть одна оказалась в поле зрения.

-Так как насчёт картины?
Мы остановились около машины Меган, и я ждал, пока девушка найдёт в сумочке брелок, одновременно пытаясь удержать под мышкой так и норовящий выпасть зонтик и убирая с лица швыряемые ветром в глаза пряди волос. Хмыкнув про себя, я отобрал у нее зонт и встал напротив, хоть немного заслонив девушку от порывов ветра. Не удержавшись, убрал со лба капризный завиток, мне ещё в кафе хотелось это сделать. Провёл тыльной стороной пальцев по высокой скуле, ощущая нежность и мягкость кожи и видя, как распахиваются глаза. Чтобы заговорить, пришлось откашляться, так как голос предательски сел. А желание уговорить девушку на ещё одно свидание стало непреодолимым.
-Вы согласны мне позировать, Меган?
Девушка наконец-то нашла ключ и открыла машину. Её лицо светилось розовым румянцем, от ветра? Или от моего предложения?
-Это не очень разумная идея, как мне кажется. Мы почти не знакомы...
-Но это как раз очень легко поправить, ведь так? Да и с укрощением дикого зверя вам помощь не помешает. Я вам позвоню?

Если женщина против, то это еще не значит, что она не согласна. Просто мужчине понадобится немного больше времени на уговоры.
Выудив телефон из кармана, приготовился записать номер, в который раз подумав о том, что Фальк занимается чем угодно, кроме того, что надо. Столько кричит про имидж. А казалась бы такая мелочь, заказать визитки, но так до сих пор и не сделал, а ведь англичане так консервативны.
Меган молчала, и я постарался отогнать навязчивую мысль, что как бы мне не пришлось идти пешком обратно до парковки, где остался ждать мой автомобиль.