Карта ролевой игры "Между прошлым и будущим"

Остров.

Чем дальше мы удалялись от берега, тем сильнее было ощущение того, что мы делаем что-то не так. Разумным было пойти и искать воду, без неё не прожить, но было страшно заблудиться. Саманта полностью права, не стоит путать каменные джунгли и вот эти, где душно и на каждом шагу может поджидать не слишком уж приятная встреча.
Где мы сейчас? Судя по всему, пролетели большую часть пути, или быть может, так просто показалось? Смотрю на часы, понимая, что совершенно не знаю, когда мы начали падать, и совсем не знаю, как высчитать время полета до крушения. Злость заставляет ругнуться в слух, но это не приносит облегчения, лишь сильнее угнетая и без того невеселое состояние.
Ужасно оказаться совершенно беспомощной и неспособной никак повлиять на ситуацию. Всю жизнь привыкшая решать все проблемы любыми способами, теперь ощущала себя словно запертой лабиринте из которого нет выхода. До сих пор отказываюсь понимать и принимать случившееся, а гадкая память подбрасывает видение трупов, держащихся на воде с помощью жилетов, словно в доказательство тому, что все реально, все действительно произошло и люди действительно погибли. А нам повезло выжить.
Повезло ли? Если на миг представить, что нас не найдут… Я бы предпочла умереть еще в самолете, пусть болезненно, но быстро. Умирать же медленно, теряя остатки надежды и превращаясь в раздавленную судьбой желеподобную мадам – не хочу. Если не найдем воду, то очень скоро погибнем от обезвоживания, а из разнообразия смертей такой бы я точно не желала. Вот только здесь мое желание никто не будет учитывать. Некому.
Если бы все не было настолько страшно, то было бы забавно понаблюдать за тем, как выживают с детства приученные к комфорту люди, часть из которых, насколько я успела узнать еще в самолете, и жили то всегда в окружении мамок, нянек, слюноподтираек и прочих прислуживающих. Что таить греха, я и сама выросла именно в таком обществе, и отдыхать хоть и любила на островах, все-таки никогда не желала попасть вот в такие условия, будучи лишенной… Всего.
- Ты подумала по поводу Сиднея? Если мы там откроем филиал, нужен будет управляющий, - как будто мы не по джунглям пробираемся, а гуляем по устеленной плиткой дорожке в саду особняка.
- Издеваешься? Да, сейчас самое время поговорит о повышении, - кузина кажется, не разделяет моего желания обговорить этот вопрос.
- Не хочешь, так и скажи, найду кого-нибудь еще.
- Эм, - далее в выдохе столько невысказанных эмоций, что я неосознанно сама начинаю подбирать маты, которые можно было бы произнести за время её молчания, - Сначала найдем воду, а потом обсудим, думаю можно подождать немного, ничего, мать твою, не изменится!
- А что так орать-то? Ищем воду, ищем, не бесись, - выдыхаю, ощущая, что голова начинает кружиться сильнее и тошнота подступает снова.
Остановившись опираюсь о дерево, чтобы перевести дыхание, но так больно. Душно, жарко, мышцы болят, и хочется просто упасть и забив на все, расслабиться. Вот только характер не позволяет, никак не могу сдаться, даже если этого хочется.
- Ты нормально?
- Нормально, - выдыхаю, сглатывая и стараясь перевести дыхание, - воды надо найти срочно, - дернув уголком губ, - старая я уже, быстро из строя выхожу.
- Очень смешно, ты еще нас всех переживешь.
- В данной ситуации звучит не очень обнадеживающе, - хмыкнув, пытаюсь удержать лицо и распахнув глаза, выпрямляюсь, - нормально, идем.
И снова пытаемся пролезть там, где еще вряд ли ступала нога человека, снова какие-то разговоры ни о чем, а страх все сильнее, его липкие пальцы сжимают изнутри, оставляя свои мерзкие отпечатки, душу выворачивает и все тяжелее сохранять спокойствие, все четче желание завыть и с разбегу расшибиться об очередное огромное дерево. Вокруг – звуки, то и дело заставляющие замереть на месте и оглядываться, пытаясь понять с какой стороны раздался и что может для нас означать. Просто ли птица с ветки слетела, или вот-вот со смертельным укусом бросится змея? Есть ли здесь хищники? Насколько больно умирать от их клыков?
Сердце уже давно не бьется в привычном ритме, потому что не получается успокоиться ни на миг. И рыдать хочется, от усталости и боли во всем теле, но когда последний раз я рыдала? Не помню, и сейчас не стану – упрямство, в любой ситуации, это фамильная черта. Быть может, именно это поможет выжить?
Кстати о семье, они должны были уже озаботиться нашей пропажей и совершенно точно организовали поиски. Зная упорство своего младшего брата, могу быть уверенной на девяносто восемь процентов, что нас найдут живыми. И это немного придает сил, помогая пройти еще несколько метров, не сдаться, как хотелось, а сделать этот рывок и наконец-то получить долгожданный приз. Сначала легкое журчание кажется лишь обманом слуха, но когда взгляду предстает небольшой природный родник, хочется простонать от облегчения. Повезло.
Переглянувшись с Сэм, обе еще не верим своим глазам и рванув навстречу живительной влаге, в последний момент замечаю…
- Стой! – не кричу, но командую таким тоном, что Сэм инстинктивно замирает, - змея.
В паре шагов от Сэм поднимается шипя и раскрывая капюшон кобра, которую совершенно случайно получилось заметить.
- Не двигайся, вообще замри, - в голосе совсем нет паники, удается справиться с ней, стараюсь призвать все свое самообладание, - если поймет, что ты не будешь нападать, свалит.
Надеюсь. Змея, удерживая голову вертикально, шипит, издавая странные звуки, немного раскаивается вперед, словно показывая, что сейчас нападет, но не делает попыток приблизиться.
- Сэм, слышишь меня?
- Слышу, - одними губами отвечает, исправно замирая и не двигая даже руками.
Остается только ждать, когда змея поймет, что ей опасность не грозит и уползет, но она не спешит. Жажда все сильнее, особенно сейчас, когда желанная вода так близко и слышно её журчание, когда стоит сделать пару шагов и… Мысленно одергиваю себя, считая секунды, сбиваясь и снова начиная, все мышцы сводит и кажется, что совсем ничего не изменится и нужно искать новый план. Но вот капюшон сдувается, а змея отползает скрываясь в чаще, оставляя нас одних. Все еще не верится, что все вот так легко и просто, облегчение ударяет по нервам, заставляя вздрогнуть. Оглядевшись, подходу к Сэм, перехватывая её, все еще не сменившую позы.
- Эй, все нормально, отомри.
Сэм потряхивает, видимо тоже от облегчения, я выругавшись, помогаю ей дойти до источника и перехватив руки подставляю её ладони под сочащуюся из камня струю воды.
- Набирай и пей, давай же, - ставлю её ладони «лодочкой» и помогаю набрать воду, кузина постепенно отмирает и наконец пьет, сделав пару глотков дает возможность добраться до воды и мне.
В дрожащие ладони набираю воду, жадно приникая к ним и выпивая все в глоток. Еще набрать и выпить, еще и еще, по очереди… Когда кажется, что жажда немного утолена, поднимаю взгляд на Сэм и вижу в её глазах отражение своих же эмоций.
- Живем, - только и хватает сил выдохнуть, прежде чем опуститься на землю без сил. Подползла чуть ближе и опустив руки в своеобразный ручеек, кайфую от ощущений, и в этот момент нет ничего более ценного, чем просто ощущать прохладу воды и иметь возможность ополоснуть ею лицо.
И вот сейчас уже не говорим, потому что слов не хватает, просто небольшая передышка, а потом нужно будет развести костер, озаботиться хоть какой-то едой. Это все потом, сейчас миг счастья, искреннего и неподдельного. Такого, какого в нашем мире сейчас практически не встретить.
Внезапно заставляет замереть чей-то голос, пытающийся дозваться. Нас? Переглянувшись с Сэм, пожимаю плечами.
- Мы здесь.
Где здесь, не могу уточнить, но еще немного поперекрикивавшись, наконец видим одного из мужчин, которому удалось выбраться с самолета.
- Ну и забрались же вы… - начинает, но увидев воду, кажется, сглатывает, - черт!
- Налетай, - киваю в сторону источника и подождав пока брат по несчастью напьется, обращаю на него взгляд, - Заблудился?
- Нет, за вами пошел. Скоро ночь, а вы в джунгли одни, не стоило, - насмешливый взгляд, - и в следующий раз оставляйте следы, по которым вернуться можно.
- Вот за что люблю англичан, - поворачиваюсь к кузине, - в любой ситуации остаются джентльменами, - взгляд на незнакомца, - про следы ты точно подметил, упустили это. Так, но ночь и правда скоро, покидать место с пресной водой не стоит, сегодня искать что-то еще тоже, но где то озеро должно быть обязательно, куда-то же этот ручей впадает. Предлагаю заночевать здесь, разведем костер и к нам никакая тварь не подлезет.
- Тогда нужно привести остальных, - Сэм выдвигает правильную идею, а я в ответ лишь киваю.
Не могу больше говорить, теперь хочу поесть и помыться, но сначала хотя бы просто чуть-чуть выдохнуть, чтобы были силы собрать сухие ветки и развести костер.

Эдвард, я тебя немного поюзала в посте, но я сделала это нежно, поэтому, надеюсь, претензий не будет. Если будут, поправлю, нет проблем.
Кстати, у тебя такая подпись в тему, я прямо сериал вспомнила, на наш сюжет похожий))) *доверительно* будучи еще наивной и романтиШной, даже всплакнула, когда персонаж с твоей мордахой откинулся.
Систер мой, Сэм, тебя юзала тоже, но претензии как всегда - не принимаются Хорош обниматься, пора костер разводить.

Время довольно странное явление. Одинаковый его промежуток может пролететь в одно мгновение, а может длиться вечность. Вечность, в которую кто-то будет нетерпеливо смотреть на часы, переминаясь с ноги на ногу, до одури жать на клаксон, попав в пробку, или же просто читать, слушать музыку, смотреть фильм, болтать… Я предпочла прислушиваться, стараясь абстрагироваться от шума потрескивающих в костре веток, чтобы определить опасность, если она вдруг наступит. Довольно наивно пытаться предугадать что может случиться, когда находишься в сердце дикого мира, когда любая ядовитая живность может подкрасться бесшумно. Но тем не менее, я вслушивалась в звуки ночной жизни этого места, стараясь не вздрагивать от то и дело раздававшихся звуков. К ним привыкаешь, не сразу, но все же, это как с часами, которые тикают в комнате, ты слышишь их каждый день, но потом рефлекторно уже игнорируешь настойчивый звук. Так и здесь, стоит прислушаться, и растворяешься в той жизни, к которой совсем не стремился. Мы все здесь гости и пока что джунгли ведут себя очень дружелюбно, но останется ли все столь же безоблачно и дальше?
Начали ли нас уже искать? Наверняка, иначе и быть не может, вот только когда найдут? Черт, если нас найдет наша служба безопасности, заставлю Бардолфа удвоить им жалование. Если эти умники не смогут, что ж, придется перерасформировать к ебени матери этих спасателей.
Интересно как ощущают себя дорогие и любимые родственники? Бардолф, не выдохнул ли с облегчением, вычеркивая меня из завещания? А дражайший брат, с которым мы не виделись последних пару-тройку недель, оплакивает ли, запершись в своем кабинете, или с матом подгоняя службу безопасности, тоже ударился в поиски? Взглянув на задумчивую Сэм, ухмыляюсь. Её брат наверняка крутится волчком, пытаясь пролезть везде, где можно, лишь бы Саманту нашли, даже не догадываюсь – знаю – он в спасательной операции непременно будет участвовать. Наверное, мне хотелось бы быть столь же уверенной, что мой собственный младшенький ведет себя точно так же. Всегда приятно осознавать, что есть кто-то кому ты поистине дорог, кто-то, кто будет о тебе переживать, кто будет искать и искренне обрадуется, когда найдет. Если найдет… Не знаю на сколько еще хватит моих сил и оптимизма, но пока я отказывалась верить в то, что нас не найдут и что суждено нам погибнуть тут, просто потому что тогда спасение с рухнувшего самолета было бы бессмысленным. Но мы живы, значит, это просто этап, а никак не конец.
Все произошедшее казалось каким-то страшным сном, но сейчас, немного приходя в себя, глядя на веселое пламя костра, начинала понимать насколько же все страшно. Спаслась лишь горстка везунчиков, остальные же пошли ко дну, вот так вмиг оборвав жизни. Стараясь не задумываться о мимолетности человеческой жизни, я лишь пару раз позволяла себе такие мысли и оба раза при этом рядом была бутылка хорошего скотча. Он заглушал разъедающее изнутри ощущение, позволяя держаться наплаву, но сейчас спасительного обжигающего напитка не было, мне оставалась только надежда и растущее внутри чувство страха. Глупо говорить, будто бы я не боялась, да, старалась сдерживаться и не показывать этого, но боялась до одури. Того, что придется остаться здесь и подохнуть от какой-нибудь неведомой заразы, или же приноровившись к здешним условиям, прижиться и стать местными аборигенами, быть может, первыми поселенцами этого острова. Вдруг он и правда необитаем и людей здесь нет? Что мы тогда ищем, пытаясь перебраться на другой берег? Сколько добираться до него, есть ли смысл? Определенно есть, хотя бы для того, чтобы узнать наверняка. Но что если поселение на западе, а мы идем на север? Что если остров протяженностью в несколько сотен, или тысяч, километров? Так много «если» и так мало надежды… Гнать бы её, эту панику, прочь, верить бы в лучшее, обманываться, цепляться за тонкие ниточки надежды и оставаться на поверхности, не ударяясь в отчаяние.
Вдох-выдох, повторит пять раз и вот уже потихоньку разжимает страх свои липкие противные пальцы, давая возможность нормально дышать.
- Если рухнешь в обморок, я тебя убью, чтоб не мучилась, - нарушает молчание Сэм, повторяя ранее сказанную мной фразу.
Хмыкнув, передергиваю плечами и подвинувшись чуть ближе к костру, пытаюсь унять дрожь, которая охватывает все тело.
- Вот спасибо, но я не намеревалась, - с голосом удается справиться, - мне кажется, не смогу тут уснуть.
- Отдохнуть все равно надо, черт знает, сколько нам придется пробираться.
Знаю, что Сэм права, но перспектива спать в этом месте заставляет похолодеть и дело совсем не в том, что привыкла спать на хорошей кровати, устеленной шелковыми простынями, а в том, что здесь велика вероятность совсем не проснуться или получить какой-нибудь затейливый укус.
Темнеет стремительнее, огонь в костре горит ярче, пожирая с удовольствием подкидываемые нами ветки, а выжившие с пляжа не подтягиваются. Нужно найти что-нибудь поесть, но не хочется даже шевелиться.
- Я никогда не водила машину самостоятельно, - обняв свои колени, ставлю подбородок на них и наблюдаю за игрой пламени.
- Здесь и не придется, - ехидничает Сэм, - к чему ты это?
- Игра такая, - прищуриваюсь не отрывая взгляда, - смысл в том, чтобы сказать чего ты в жизни никогда не делала. С выпивкой играется веселее, но… - хмыкнув, пожимаю плечами.
- Я никогда не была на необитаемом острове, - подхватывает игру кузина.
- Не считается, скорее всего ты сейчас на нем.
- Тогда, - на миг задумывается, - никогда не ловила рыбу руками, не лазила на пальму, не ела запеченную змею…
- Притормози, не все сразу. Давай что-нибудь, с гребаным островом не связанное.
- Тебе не угодишь, - вздыхает, - хорошо, тогда… - замолкает на мгновение и потом, чуть тише, - Я никогда не прыгала с парашютом. А почему ты машину не водишь сама?
- Не умею, и желания учиться этому не было, - пожав плечами, - с детства каталась с водителем и это не казалось мне странным, пока Аарон пытался быть самостоятельным, я пользовалась привилегиями. Почему ты не прыгнула до сих пор с парашютом?
- Не было возможности. Или средств, или и того и другого вместе.
- Детка, ты Арчибалд, такие отговорки даже не принимаются в расчет.
- Это ты – Арчибалд, - зло отвечает Сэм, - а мы с братом случайная ошибка, которая даже внимания не стоит.
- Он ведь дал вам свою фамилию, - спокойно пожимаю плечами, - Ксавьер всегда был странным дядей…
- Не желаю слышать о нем и говорить тоже, - в голосе слышны опасные нотки, но ничего кроме улыбки это не вызывает. Характер чувствуется, вне зависимости от того, какой бы была её фамилия, кровь Арчибалдов течет в ней, диктуя поведение. Это так знакомо.
- Если выберемся, прыгнем с парашютом, - предпочитаю не развивать тему отцов и детей.
- Вот прямо так? Вдвоем?
- Ты против моей компании?
- Да как я могу? – ухмыляется, выдыхая.
Просто попытка не сойти с ума, поговорить ни о чем и обо всем, делиться несделанным и даже удается шутить.
- Я никогда не спала с клиентами компании, - дернув уголком губ, ожидаю реакции.
- Если камень в мой огород, то я с доктором не спала, пока он был нашим клиентом, - хмыкает, - вот уж не думала, что у тебя есть склонность к чужой личной жизни.
- А как же? Я же должна знать, что в семье творится. И как, хорош доктор?
- Я никогда не… - продолжает, давая понять, что для неё тема закрыта, а я, ухмыльнувшись, подхватываю, продолжая дальше.
Страх немного отходит на второй план, разговоры и непринужденная игра в искренность успокаивает расшалившиеся нервы и вот на какое-то мгновение кажется, что мы просто на курорте, сидя у костра, общаемся. Нужно было разбиться, чтобы начать общаться не по работе. Забавная штука жизнь.
Посторонние звуки заставляют напрячься, но когда показывается Эдвард, выдыхаю. С ним пришли видимо остальные выжившие, некоторых я знаю, некоторых вижу впервые, даже в самолете не обращала внимания.
Поприветствовав вновь пришедших, киваю на родник.
- Здесь переночевать будет удобнее. Я – Эмили, это – кивнув на кузину, - Саманта.
Взяв у Эдварда сумку с вещами, раскрываю и сначала оторвав по паре бананов, протягиваю два Сэм и оставляю два себе.
- Спасибо, - это уже Эдварду, - согласна, ночуем тут и утром выдвигаемся. Веток мы набрали, на ночь должно хватить, - показываю на горку веток и листьев, дожидающихся своего часа отправиться в костер, - нужно по очереди следить за ним, чтобы не потух, иначе будет плохо. Нужно поделить часы, кто начнет, кто продолжит.
Достав кофты, передаю одну Сэм, вторую накидываю на плечи, потому что начинаю замерзать. Наверняка температура здесь около двадцати градусов, но я в хлопковых домашних брюках и майке, как переоделась в самолете, чтобы было удобнее (не в костюме же, право дело, двадцать три часа валяться!), так и осталась. Одежда успела высохнуть еще на пляже, под палящим солнцем, но вот оставшаяся на ней и коже соль раздражала. Завтра стоит найти побольше пресной воды, чтобы смыть с себя этот противны осадок, а пока…
Перекусив бананами и разобравшись с тем, кто заступит на первое дежурство, кутаюсь в кофту, стараясь отвлечься от того, что она кому-то принадлежала и кивнув Сэм, которая как раз встала чтобы завязать кофту вокруг поясницы, показываю на дерево.
- Лучше поспать сидя, привалившись к дереву, идем, вместе теплее.
Она кивает в ответ и мы устроившись у дерева, устраиваемся как можно удобнее в этих условиях. Спина к спине, кое-как свернувшись, но стараясь согреться.
Пара часов отдыха, хотя бы пара часов… Стараюсь не прислушиваться, абстрагироваться, но не получается. Открыв глаза, наблюдаю за тем, как рассредоточиваются остальные. Арчибалды, Торнтоны-Кэмероны, Филдинги… Поисковая бригада должна быть внушительной и в скором времени определенно поймут, что самолет затонул не полностью, что нас выбросило на берег и мы живы. Нас найдут.
Иногда быть отпрыском одной из влиятельных аристократических семей очень выгодно. Прикрыв глаза, незаметно для себя самой попадаю в странное состояние, граничащее с реальностью и сном, и мозг, измученный произошедшим, наконец-то дает команду «спать».

Я сегодня пост не успеваю, поэтому, протрублю подъем завтра. Если кто-то хочет написать пост, или сделает это быстрее, чем я - будет замечательно.

Остров.

Почему так много времени я проводила за работой? Почему не спускалась сюда и просто не наслаждалась тишиной и покоем, забыв обо всем, что окружало? Когда случилось так, что я разучилась веселиться, загнав себя в рамки и полностью посвятив себя работе, постоянному разгребанию возникающих семейных проблем? Зачем?
Прикрыв глаза, выдыхаю, стараясь отбросить все мысли и просто расслабиться. Здесь, в саду особняка, куда так редко спускалась, предпочитая кабинет и работу спокойствию и развлечениям. А сегодня захотелось послать все к черту, после того, как проснувшись, все еще вспоминала тот сон, что привиделся этой ночью. Надо же, авиакатастрофа, остров, трупы в воде, горстка выживших… Определенно, стоит взять небольшой отпуск и передохнуть, не хватало еще, чтобы подобная ерунда снилась с завидной регулярностью. И по пробуждении такое ощущение, словно в реальности по чертовому острову таскалась. Непременно стоит отдохнуть.
А погода необычайно хороша для Лондона: теплый ветерок, солнце, сегодня нет тумана и серых облаков, что даже странно. Но безумно приятно, иногда действительно нужно что-то менять: мысли, обстановку, приоритеты, а сейчас будто сама природа на моей стороне и показывает, насколько хорошо может быть, и сколько я теряю, запираясь в четырех стенах и выдумывая себе различные дела и проблемы.
Сейчас было очень спокойно, вокруг зелень и яркость цветов, неровные дорожки, шум небольшого фонтана неподалеку от беседки в которой я нахожусь. Красота. Не смотря на так присущую англичанам чопорность и стремление к упорядоченному порядку, сад остается островком природы, дикой и необузданной. Извилистые тропинки, не покрытые даже плиткой, буйство красок, которое не напрягает взгляд, а наоборот, создает атмосферу гармонии и спокойствия. В шумном городе так важно иметь такое место, где можно расслабиться, и для многих таким местом становится именно сад, или же небольшая оранжерея. Место, где можно ощутить связь с природой и проникнуться ею, забыть обо всем, что терзает и позволить себе, на один долги миг, не заботиться ни о чем.
- И как будто совсем не здесь, правда?
Вздрогнув от неожиданности, поворачиваю голову на голос и не могу сдержать удивления. Рядом сидит точная копия меня через пару десятков лет, женщина, которую я должна считать своей матерью, но иначе как «бывшей женой Бардолфа» не именую.
- Удивлена, что тебя пропустили. Отравила охрану? – не очень живо интересуюсь, отводя взгляд от её лица и снова разглядывая яркий куст каких-то интересных цветов. Я даже не знаю их названия… И почему сейчас, знать это мне кажется важным?
- Я знаю лазейки, - усмехается, и помолчав, продолжает, - мне всегда здесь нравилось. В этом саду, - уточняет, - в штатах такого нет, там все совсем по-другому.
- Ну и оставалась бы, - пожимаю плечами, ощущая настойчивое ощущение того, будто что-то не так. Если что-то странное во всем происходящем, но никак не могу уловить что именно.
Впрочем, сам по себе разговор с Элизабет довольно странное явление, сколько времени то прошло? Больше двадцать с тех пор, как она ушла, лет десять с последнего нашего разговора, который не отличался спокойствием.
Сначала мне были интересны её мотивы, я задавалась вопросом «почему?», пыталась понять что такого страшного могло случиться, чтобы она бросила нас. Ответа не находила, а спросив однажды Бардолфа в ответ получила тяжелый, полный ненависти взгляд и резкие слова «потому что она шлюха». С детства видя пример не слишком-то счастливой семьи, выросла в уверенности, что по-другому не бывает. Наверное, поэтому сама не рассматривала себя в роли жены и матери. Наверное, именно поэтому мне никогда не удавались отношения.
И вот сейчас хотелось высказать все. Все, накопившееся за эти долгие годы, выплеснуть ярость и злость, что тоже ждали своего часа. Не простила. Даже узнав, спустя десять лет, причины – не простила. Спасибо за одно: за характер. Была бы в Бардолфа, позволила бы собой крутить, но нет, характер достался мамочкин и это единственное, что было неплохо. Ах да, и внешность, скорее плюс, чем минус. В остальном же…
И зачем она только сейчас вернулась? Как пустили её? Неужели раскаялась и решила начать все сначала так поздно? Старость подкралась и даже эта шикарная женщина, поняла, что никому не нужна и решила вернуться в семью, которую собственноручно когда-то разрушила? Что-то не стыковалось, казалось, я упускаю существенную деталь. Вот только, какую?
- Ты же знаешь, я не могла остаться, - смотрит прямо в глаза, - и ты бы не смогла.
- Поэтому и не пробовала, - хмыкнув, прищуриваюсь, не отводя взгляд.
- Престань, хоть сейчас давай без упреков, - отводит взгляд, - тебе нужно идти.
- Куда? – не понимаю, удивленно вскидывая брови.
- На другую сторону.
Недоуменно перевожу взгляд туда, куда смотрит мать и внезапно все вокруг меняется, сад превращается в непролазные джунгли, а вместо фонтана журчит родник.

По коже проходит волна дрожи, заставляя вздрогнуть и проснуться. Еще темно, не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как удалось уснуть, но Сэм уже нет рядом. Оглянувшись, вижу её у костра и непроизвольно выдыхаю. Все-таки, пусть и довольно странная, но мы семья и уж когда-когда, а в такие сложные моменты нужно держаться вместе.
Поднимаюсь, растирая кожу, чтобы согреться и подойдя к роднику, умываюсь и полощу рот, чтобы прогнать остатки сна и немного освежиться. Не привыкшая к таким условиям, испытываю дикое желание помыться и почистить зубы, но увы, здесь это не предоставляется возможным. Вернувшись к костру, опускаюсь рядом с кузиной и смотрю на пламя, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
- Я бы тебя разбудила, - сообщает Сэм, а я в ответ лишь киваю.
- Что-то не спится.
И снова тишина, не напрягающая, а спасительная, в которой можно подумать. Лишь треск веток в костре и звуки ночной природы, к которым быстро привыкаешь. И уже начинает казаться, что все так и должно быть, по-другому просто не бывает.
И только сейчас я поняла, что таким странным казалось мне во сне. Элизабет не могла быть рядом, и совсем не потому, что её бы не пропустила охрана. Она уже около года была мертва.
- К чему снятся покойники? – негромко спрашиваю Сэм.
- Считаешь, что сны несут какой-то смысл? – отвечает вопросом на вопрос.
- Не знаю, просто… Вдруг? – протяну ладонь к костру, греюсь.
- Не знаю, - пожимает плечами, - может просто из-за стресса.
- Может.
Катастрофа оказалось реальностью, а все остальное – лишь плод моего воображения. Вот только почему мне явилась именно она? Я никогда не верила в то, что есть жизнь после смерти, но сейчас, оказавшись на краю гибели, вдруг начала верить? Настолько не хотелось исчезнуть, умереть, что готова поверить даже в такую маловероятную сказку?
После смерти нет ничего. Это много цветов и хороших слов сегодня и совсем ничего завтра. Это поражение и провал. Я не готова.
- Нужно выдвигаться, - первые слова за, наверное, последний час.
Рассвет наступает практически мгновенно, словно кто-то срывает большое покрывало, скрывающее нас от солнца и вот уже светлеет. Нельзя терять времени, поэтому мы перекусив немного оставшимися со вчерашнего вечера бананами, собираемся в путь. Я, проходя по небольшому лагерю, бужу всех, кто спит.
- Рассвет, пора выдвигаться дальше.
Совсем немного времени, чтобы прийти в себя после ночи и собраться. Безумно жаль, что не во что набрать воды, поэтому приходится напиться до состояния пока почти не тошнит. Кто знает, когда мы сможем попить в следующий раз?
- Предлагаю пойти по ручью, в противоположную сторону. Или на поселение выйдем, или к берегу, куда-то же ручей впадает, - подает очень верную мысль Сэм, и я киваю соглашаясь.
- Ты права, так и стоит поступить. Нас в чаще не найдут, а у берега сможем развести костер, может, заметят.
И снова минимум слов, максимум действий. Нам нужно выжить любой ценой и лично я готова ради этого на многое, даже сутки идти, на пределе сил и возможностей. Сколько угодно, только бы выбраться, только бы нас нашли.
Двинувшись вверх по ручью, в противоположную от берега с которого мы пришли, сторону, пробираемся сквозь заросли, стараясь не пораниться. Любая зараза и смерть, а это совсем не входи в мои планы.

Остров.

Парит ужасно, дико хочется в воду, просто погрузиться и наслаждаться прохладой. Но это мечты, которые готовы обратиться не в реальность, но в галлюцинации, еще немного, пара часов в этом душном безумии и наступит конец. Полный и безвозвратный.
Я вообще никогда не задумывалась о смерти, всегда в мыслях были вещи более существенные. Хотя, пару раз все-таки думала, но далеко не о своей. Когда казалось, что погиб брат, заливала горе, сидя в кабинете и размышляя о том, что умер он совсем не так, как хотел бы. Довольно цинично? Возможно, но даже наедине с собой оставаясь не давая возможности признаться как больно и страшно на самом деле. Но он оказался жив, значит, и мы можем выжить и дождаться помощи?
Но вторым воспоминанием приходит гибель Маркуса, старинного друга нашей семьи, с которым у нас даже был, не столько роман, сколько взаимная симпатия какое-то время. Как давно это было! Словно в какой-то другой жизни. Кажется, я тогда еще умела веселится. Вот только Марка не спасли, он погиб так глупо и совершенно несвоевременно. Мы тоже так можем остаться здесь. Навсегда.
Невеселые мысли кружат голову вместе с жарой, тело чешется от пыли и пота, противно липнет соленая одежда к телу, едва не царапая кожу. Неприятно, хочется скинуть все с себя и кожу содрать тоже, остаться оголенной, обнаженной, как нерв и сгореть уже к чертовой матери. Но нельзя. Арчибалд не сдаются – эту истину я впитала с самого детства, именно воля к победе и покорению вершин сделала из меня ту, кем я являюсь сейчас.
Одинокую, никому не нужную женщину, у которой только и есть, что работа. Железная леди, а может быть даже мегера. Властная и требовательная, не терпящая сантиментов и ярких проявлений чувств.
Когда я успела стать такой? И самое интересное – зачем? Стремясь оградить себя от постороннего вмешательства, осталась одна и даже не уверена, что по мне действительно кто-то сильно переживает. Уж точно не Бардолф, и не его пассия, которая на два года младше меня, возможно, брат и все. Ни друзей, никого. Наверное, это странно, быть может, даже страшно, не знаю, но сейчас, изнемогая от жары и желания попить, отчаянно хочу быть хоть кому-то нужной. Все-таки не чужды мне типичные женские заскоки, вот только проку от этого ноль. Сейчас как никогда важно не расклеиваться, а держать себя в руках, потому что только контроль может помочь выжить. Даже находясь черт знает где, необходимо чувствовать, будто владеешь ситуацией, тогда и только тогда будет возможность не сойти с ума и дожить до…
До чего? До момента, когда нас найдут? А найдут ли? Может и нет нас уже, зависли в каком-то измерении между жизнью и смертью, а пресловутый свет в конце тоннеля, которым так любят обнадеживать себя некоторые люди, ничто иное, как последние мгновения работы мозга и самообман? Когда отказывают постепенно органы чувств, и создается такое ощущение?
Бред, какой же бред лезет в голову! И силы уже на пределе и нервы скоро сдавать начнут, а Сэм сообщает, что покойники снятся к перемене погоды. На миг теряю самообладание, напрягшись, но тут же заставляю себя отмереть и двинуться дальше. Почему она вообще приснилась мне? И почему сказала, что нам пора двигаться? Как она могла знать вообще, она ведь умерла. Или это очередной розыгрыш мозга, подослал в видении именно её, словно издеваясь. Словно ей есть хоть какое-то дело до меня, будто бы было не наплевать при жизни, или же пытается восполнить заботу, которой не додала в детстве? Что, в рай не пускают стерв, которые детей своих бросают?
Губы кривятся в усмешке и даже сейчас не ощущаю никакой жалости к этой женщине. Ненависти, впрочем, тоже.
Некогда останавливаться, поскорее бы хоть куда-то выйти. Сколько мы уже идем по этим зарослям? Ноги уже отваливаются от усталости, недалек тот момент, когда упаду на четвереньки и просто поползу, до тех пор, пока окончательно не покинут силы и не смогу сдвинуться с места. Остальные отстали, но мне, честно говоря, плевать. Не понимаю, все живы и здоровы, ни у кого не было переломов или травм не позволяющих ходить, тогда какого черта?! Если сидеть в чаще, никто и никогда нас не найдет, тогда зачем терять драгоценное время? Такое ощущение, что выбраться с острова хочется только мне и Сэм. И черт со всем этим, все равно доберемся до берега. Вот только немного отдохнем…
Не удается, проклятые мартышки сгоняют с места, но, оказывается, этим помогают нам найти то, что поможет восстановить силы и просто почувствовать себя счастливыми. Пусть на краткий миг, но необходимо перевести дух и немного расслабиться. И что лучше всего поможет? Именно здесь и сейчас: вода.
Спускаемся к озерцу, которое выглядит словно картинка в интернете, чистый природный источник, неописуемой красоты картина, стать частью которой нам удается. Одежда прочь, кожу обжигает из-за перепада температур, хоть и чрезвычайно жарко, вода все же ощутимо холоднее, но и к этому быстро привыкаешь. Потому что в данный момент самым потрясающим чудом на свете кажется именно возможность искупаться, смыть соль и пот с истосковавшегося по воде тела. И плевать, что нет под рукой привычных средств гигиены, в данную минуту исключительным подарком кажется просто наличие воды.
Выполоскав одежду и развесив ее сушиться, уже привыкшая к воде, не желаю выбираться из нее.
- Была бы водичка потеплее, можно было бы принять ванну, - усмехаюсь, в очередной раз умываясь.
- Скажи спасибо, что вообще хоть что-то попалось, - улыбается кузина, но видно, что она разделяет мое мнение.
Настроение поднимается, не смотря на весь ужас нашего положения. Сейчас не существует ничего, только вода, мы и настроение. Усмехнувшись, набираю в ладони воду и выплескиваю на Сэм, которая уже успела устроиться на камне, чтобы высохнуть.
- Черт! – распахнув глаза, недобро смотрит в глаза, а я не могу удержать смех.
- Это же просто водичка, - снова пригоршню набираю и окатываю Сэм, которая уже срывается с места.
- Я тебе сейчас покажу водичку!
Попытка увернуться и даже убежать, но не получается, путаясь в ногах, падаю в воду, удерживаясь на ней и стараясь увернуться от брызг со стороны Сэм.
- Прекрати, - пытаюсь перестать смеяться, чтобы не захлебнуться, когда удается, перевожу дыхание, отвернувшись и проскользив по воде ладонью, отправляю струю брызг в сторону Сэм.
Как иногда полезно забыть обо всем и оторваться, выплеснуть все, что копится внутри, просто-напросто сотворив безумство. Забавно, чтобы вспомнить, как следует жить, нужно было оказаться на краю, практически без надежды на спасение. Вот она – ирония в чистом виде.
Когда силы заканчиваются, просто устроившись на камнях, обсыхаем, греясь в лучах солнца, которое все еще палит.
- Хороший загар получится, - как бы между прочим замечаю я, стараясь поудобнее расположиться.
- Осторожнее, а то вдруг сгоришь, - почесывает нос, - я вот кажется уже слегка.
- Да черт со всем этим, - улыбаюсь, подставляя лицо солнцу, - твою мать, я не отдыхала лет семь точно.
- Ничего себе, - удивление в голосе Сэм явно не поддельное, - почему?
- Не знаю, - честно признаюсь, пожимая плечами, - времени не было. Все дела, дела, то проблемы семьи разгребала, - ухмылка, - больше ведь некому. То агентство, и еще куча всего. Не до отдыха.
- Как-то это печально.
- Знаю. Вернее, только сейчас поняла… - прикрыв глаза, усмехаюсь, - как же глупо.
- Да ладно, главное вовремя понять и начать действовать, -уверенно заявляет кузина.
- Я и делаю, видишь? Выбралась на острова, загораю вот голышом. Главное во всем плюсы видеть, так говорят оптимисты?
- Не знаю, меня сложно назвать оптимисткой, - пожимает плечами.
- Еще одна семейная черта.
И снова разговоры ни о чем, но шаг за шагом чуть ближе друг к другу, чего не было никогда. Быть может еще не поздно все поменять и действительно, начать жить, выбравшись из уютного кокона? Усмехаюсь. Здесь – возможно, а если вернемся к прежней жизни, все снова повторится, как и всегда. Бред все, ничего нельзя поменять. Это иллюзия. Только думать сейчас об этом е хочется.
Снова искупавшись и напившись воды, высыхаем и надев успевшую высохнуть одежду, намереваемся идти дальше.
- Пора, - взглянув на часы, выдыхаю, - нужно добраться хоть куда-нибудь, в запасе еще есть время, может выйдем к берегу или поселению.
- Если там каннибалы, то уж лучше не надо никаких поселений.
- С чего такие упаднические настроения? Зато нам обеспечат горячую ванну…
Стараюсь шутить и храбриться, получается, но внутри снова поселяется червячок сомнения. Страшно, действительно безумно страшно, но нельзя этому чувству давать волю, иначе точно не выжить.
- Идем, - вздохнув, окидываю взглядом последний раз этот чистейший оазис природной красоты.
Страх и ощущение прекрасного переплетаются, создавая невероятный коктейль эмоций. Но в такие моменты, как никогда понимаешь, что не просто жив, но и жить хочешь. Отчаянно и готов за жизнь цепляться всем, чем только можно. Руками, зубами, вырывая у судьбы свое. Даже если эта самая судьба решила иначе.

Остров.

Кажется, я уже начинаю привыкать. К безумно палящему солнцу, к постоянным странным звукам, к тому, что приходится пробираться сквозь чащу, то и дело глядя по сторонам и под ноги, чтобы не упасть или не наткнуться на змею снова. Это пугает, потому что привыкать к этому я совершенно не хочу. Стоит только подумать о том, что и так жить тоже можно, пути назад может и не быть. А вернуться домой очень хочется, потому что в подобной обстановке, даже с водой и кое-каким питанием лично я продержусь, хорошо, если неделю, прежде чем сойду с ума и утоплюсь в океане. Или на лиане вздернусь, как вариант.
Но с другой стороны, если не приноровиться к новым условиям сейчас, до берега мы никогда не дойдем, и нас не найдут. Искренне хочется надеяться, что нас все-таки ищут, а не объявив пропавшими без вести, уже готовятся отпевать. Впрочем, это вряд ли, потому что Арчибалд перероют океан, но отыщут трупы, а в нашем случае – живых, но изрядно помучавшихся, родственниц. Поэтому сомнений не было – найдут, дело только во времени. Сколько им понадобится для этого? Найду ли нас завтра, или через неделю, как раз в тот момент, когда я вздернусь?
Лучше вообще ни о чем не думать, так проще, ничто не отвлекает, позволяя концентрироваться по максимуму. Вот только все тяжелее идти, все сильнее усталость и желание упасть и вообще не сдвинуться с места. Но как бы безумно подобного не хотелось, не позволю себе слабость. Не здесь и совершенно точно не сейчас, потому что желание выбраться и выжить гораздо сильнее.
Продираясь сквозь заросли, отчаянно мучаясь жаждой и голодом, что дает о себе знать, уже даже готова молиться всем возможным богам, лишь бы поскорее оказаться на берегу. Но минуты проходят, превращаясь в часы, а мы все идем и идем, я уже начинаю чувствовать себя роботом, запрограммированным на ходьбу, потому что атрофируются все ощущения, даже боль во всем теле кажется привычной. Небольшие привалы, чтобы перевести дух и снова в путь. Раз за разом, стремясь скорее добраться до нужного нам места или хотя бы снова отыскать воду. Но, как назло, ничего, вокруг только непролазные джунгли и совсем нет воды рядом. Неужели, мы вот так и умрем, в грязных джунглях, заплутав и не найдя выхода?
Сэм падает, словно в подтверждение моих слов и я на какое-то мгновение думаю, что все, она уже не встанет. Задуренная жарой голова совсем не соображает, но инстинкты ведут сами. Помогая встать кузине, перевожу дыхание, опускаясь на колени и ладонями разгребая заросли, улыбаюсь видя воду. Живем. Сделать несколько глотков и умыться, чтобы потом, словно немного окрыленная, подняться и следовать дальше.
И вот он – берег. С замиранием сердца оглядываюсь, чтобы удостовериться, что вышли не к тому, где трупы и с облегчением выдыхаю. Сейчас отдохнуть, хотя бы немного, и уже потом браться за остальное.
Удивленно смотрю на Сэм, слушая её рассказ о жизни до переезда в Лондон и поражаюсь. Две представительницы одной семьи, в чем-то одинаковые, но в целом такие разные, и как показывает это приключение не характером. Возможностями. У меня были материальные блага, у неё – нет. У меня отец был – её бросил. Вот только… У неё наверняка было детство.
Хочется поговорить и выплеснуть все, что комом давит в груди, собираясь так некстати, но как же это глупо! Сквозь годы пронести это неприятное ощущение и находясь, мягко говоря, в жопе мира, взахлеб рассказывать о нём кузине, с которой до этого мы о личном вообще не общались. Более того, я не позволяла себе никому рассказывать о том, что чувствую, даже брату. А что сейчас? Хочется успеть выговориться и исповедоваться до того момента, когда станет слишком поздно? Или же просто воспользоваться ситуацией и потом просто списать все на стресс?
Как бы там ни было, поговорить очень хотелось и я уже почти была готова, ухмыльнувшись, продолжить, как вдруг откуда ни возьмись появился кокос. Что же, вот и разнообразие в продуктах. Бананы, кокосы… Сколько времени пройдет до того момента, как мы решимся поймать кого-нибудь?
Разделив обязанности, заканчиваем временный привал и расходимся. Нужно найти сухих веток и листьев, чтобы можно было сделать костер и побольше – чтобы если что, он был заметен. Второй день нашего здесь пребывания подходит к концу, а нас так и не нашли… Вдруг и здесь есть какой-то бермудский треугольник, в котором действительно все пропадают? Бред, но в данной ситуации кажется чем-то вероятным. Нужно перекусить, а то соображать уже перестаю. Не обращая внимания на усталость и боль во всем теле, собираю ветки, обдирая руки то и дело, чертыхаясь и зло рыча. Снова хочется помыться, чтобы стереть с кожи пот вместе с грязью, одежда хоть и очистилась от соли, теперь пропиталась потом и липнет к телу, раздражая. Вряд ли здесь поблизости есть такой же водопад, но если постараться можно обмыться и у того родника, хотя бы немного освежиться.
Споткнувшись в очередной раз, лечу на землю, роняя все ветки, которые успела собрать и больно ударяясь ладонями о поверхность. Черт!!! До безумия хочется просто разрыдаться, чтобы дать волю своим эмоциям, но даже этого не могу. Не умею, отвыкла, выплакала уже давно. И если бы мы сейчас были так, где есть цивилизация, я бы предпочла выплеснуть эмоции бегом или тренировкой в спортзале, в лучшем случае – в компании боксерской груши. Когда все окончательно достает, иногда вымещаю злость на весь мир именно так, довольно неплохая альтернатива рыданиям. Но здесь боксировать нечего, бить руки о кору деревьев не хочется, поэтому, выдохнув, просто поднимаюсь, снова собирая палки и сложив их в кучку, иду дальше, не забывая помечать свой путь.
И снова везет, родник, который нашла Сэм, вливается в небольшой, но ручеек, в котором можно обмыться. Собрав достаточное количество веток, перетянув их лианами, закидываю на себя, едва удерживаясь на ногах. И упорно, превозмогая усталость, двигаюсь обратно к пляжу. Шаг за шагом, все ближе и ближе, чтобы вывалившись из зарослей и скинув собранные ветки, растянуться на песке.
- Костер прибыл, - выдыхаю, закрыв глаза и чувствую, как подлетевшая Сэм дотрагивается, - живая я, просто устала. Пара минут и встану.
- Давай, не залеживайся, черт знает что водится в песке.
- Охренеть ты умеешь мотивировать, - простонав, все-таки поднимаюсь.
- Это у меня семейное, - усмехается, но видно, что тоже устала.
Пошатываясь, встаю и увидев сооруженный сестрой шалаш, улыбаюсь:
- Из тебя вышел бы шикарный архитектор.
- Я не посмотрю, что устала и покусаю.
- Фу, я мокрая, грязная и потная, ты правда будешь такое кусать? – ухмыляюсь, подходя ближе.
- Да мне уже все равно, - выдыхает, раскладывая ветки, а я наклоняюсь, чтобы помочь.
Соорудив костер, падаю на песок, усаживаясь на него и перевожу дыхание.
- Я там ручей нашла, не водопад, но обмыться можно. Предлагаю помыться в океане, а к ручью сходить, чтобы смыть соль и прополоскать одежду.
- Тогда давай себя приведем в порядок, а потом разведем костер.
Кивнув, поднимаюсь и скинув кофту, в одежде захожу в океан, чтобы, нырнув, проплыть под водой до того момента, пока не заканчивается дыхание. Вынырнув, вдыхаю и снова под воду. Накупавшись что было сил, выхожу на берег и скинув одежду, снова иду в воду, на этот раз не полностью, но по пояс, чтобы смыть с себя грязь. Сэм искупавшись, тоже моется, затем, прополоскав одежду, идем к роднику, стараясь осторожно, дабы не упасть. Еще никогда в жизни так много не ходила голая…
У ручейка пьем, а затем, смыв соль и выполоскав одежду, снова отправляемся на берег. Одежда сушится, а мы, разведя костер, благо зажигалка осталась, и подстелив кофты, отдыхаем, высыхая окончательно.
- Тащи кокос, поесть надо.
- Не хочу есть, - морщится Сэм, - устала.
- Надо, а то не поднимешься и как тогда дань с мартышек требовать? Они поймут, что мы не так сильны.
- Если поймут, тогда надо, - вздыхает и поднимается, чтобы прикатить пару кокосов, - как их разделывать?
- Хороший вопрос… - хмурюсь, и подтянув к себе ту железяку с которой ходила по джунглям, пару раз стучу по плоду.
- Ага, «сим-сим откройся» еще скажи, тогда точно откроется.
- Зануда, - морщусь, но, не отрывая взгляда от кокоса, думаю, куда бы лучше ткнуть.
Итак, что я знаю о кокосах? Правильно, ничего. Полезен сок и мякоть, масло кокосовое отличное косметическое средство, но ничего не известно о том, как именно его раскалывать. На плоде заметны несколько темных пятен, что есть попробовать проткнуть именно там? Попытка не пытка. Сэм держит кокос, а я, приставив кусок железяки, пытаюсь надавить. Не получается. Пробую еще и еще, надавить, пробить и во наконец-то удается сделать небольшую дырку, через которую можно выпить содержащийся в плоде сок. Несколько глотков и становится понятно, что на вкус кокос довольно приятный, сладковатый, но не приторный, а самое главное – невероятно освежает.
- Бог мой, какая же прелесть, - выдыхаю, блаженно улыбаясь, - мне сейчас кажется, что ничего более вкусного не пила.
- И за водой можно не бегать, жажду хорошо утоляет. Сплошные плюсы, вот только как до мякоти то добраться?
- Попробуем о дерево разбить?
Для начала выпив еще один кокос, решаем попробовать полностью разбить оба, хорошенько треснув о дерево. По кокосу на каждую и вот мы уже вступаем в неравный бой, долбя о деревья этими самыми кокосами, в надежде их разбить. Получается минут через пятнадцать, казалось бы, бесплотных попыток. Пара трещин идет в кокосе Сэм, а через пару ударов и в моем, дальше уже с помощью железяк раскалываем наконец-то на несколько кусков.
Усталые, вымотанные, поужинавшие кокосами, греемся у костра, глядя на закат. Он невероятно красив здесь, совершенно не то, что в Лондоне или где-либо еще. Здесь он настоящий. Солнце садится за горизонт, окрашивая поверхность океана в красно-золотой, и совершенно невозможно отвести взгляд от открывающейся красоты. Переполняет странное ощущение, восторга и тоски, одновременно хочется покинуть остров, вернувшись к цивилизации и остаться здесь, в месте, где нет фальши и неискренности, где красота натуральна и действительно потрясает.
- Когда я впервые увидела закат над океаном, была так потрясена его красотой, что не спала всю ночь. Сидела на балконе и ждала, когда рассвет, чтобы и его увидеть. Няня ругалась и укладывала спать, я притворялась и когда она уходила, снова выскакивала на балкон. И затем каждый вечер притворялась, будто сплю, чтобы потом иметь возможность наблюдать закат. Было потрясающе. Уже и не помню, где отдыхали тогда… - и снова это безумное желание выговориться, только вот в это самое мгновение его унять не получается, - Я вообще никогда не отдыхала с родителями. С нянями все. Даже просто прогулка в парке или диснейленд, ни разу не выходили куда-то всей семьей. Так завидовала другим детям, которых видела в парке, дико хотела, чтобы меня тоже на плечах катал отец, а мать бы обнимала, - чуть прищурившись, усмехаюсь, - я вообще не помню, чтобы она меня обнимала, - замолкаю ненадолго, но Сэм, словно чувствуя, что я не договорила, тоже молчит, - мне было двенадцать, когда она нас бросила. Она и до этого не особо уделяла нам время, последние года четыре вообще предпочитала кататься по курортам, но вот бросив, предала окончательно. И как же я хотела разорвать её в клочки в тот момент! Ей было плевать, Бардолфу тоже, Рон переживал, а я злилась. Уже тогда поняла, что не прощу, даже если вернется вот через неделю, не прощу. И не ждала совсем, - дернув уголком губ, - Вроде бы все было, но в то же время так многого была лишена в детстве, такой и выросла. Циничной и не способной к искренним чувствам. У богатых, как видишь, свои проблемы.
- Они есть у всех, - негромко отвечает Сэм, - ты так и не простила?
- Нет, - качаю головой, - даже после её смерти не смогла.
- А отец? Как ты с ним?
- Никак, - пожимаю плечами, - прохладно, как партнеры по бизнесу, не более. К нему вообще нет никаких чувств, даже злости.
- Казалось бы, что у нас может быть общего, кроме фамилии? – задает риторический вопрос Сэм, что-то вырисовывая на песке, - жизнь странная штука.
- И не говори.
- Я тоже постоянно завидовала обычным семьям, - усмехается, - и всегда хотела, чтобы меня катали на плечах…
Совсем не обязательно изливать друг другу душу не замолкая, иногда достаточно просто высказать то, что само просится, и станет легче. Это место провоцировало на искренность, и отчего-то была уверенность, что в спину не прилетит потом отдача. Впрочем, к предательствам я привыкла, уже не ранят. Да и не оставляю их безнаказанными.
Солнце окончательно садится и наступает почти непроглядная тьма, заставляя поежиться.
- Наверное, одежда уже высохла, - поднимаюсь, чтобы проверить и одевшись, ощущаю, что усталость берет свое, - давай отдыхать. Ты как, пару часов сможешь присмотреть за костром?
- Думаю осилю. Ложись, я потом разбужу.
- Хорошо, но без героизма. Два часа и буди.
- Договорились.
Подхватив кофту, ухожу в шалаш, чтобы кое-как устроившись в нем, закутаться в кофту и постараться уснуть. К счастью, усталость, подкосив, вырубает практически моментально.

Остров. День третий.

В этот раз мне не снятся сны. Совсем. Беспокойные сновидения не мешают, вот только от этого не спится лучше. Странное состояние, вроде бы сплю, но и слышу происходящее за не очень прочными стенами временного жилища, которое даже шалашом назвать с натяжкой. Вот только в нашем положении не до выбора и сооруженный Самантой шалаш кажется, если не дворцом, то хорошим пристанищем.
Ветер, какие-то странные звуки, шум океана… Умиротворение и страх на уровне подсознания, готовый дать команду и заставить проснуться окончательно, если вдруг что-то случится. Но что здесь может случиться? Акула не выйдет на берег, а подползшую змею вряд ли я услышу. Да и костер горит. Горит ведь? Хочется открыть глаза и проверить, но не могу, просто-напросто нет сил. Тело ломит от усталости, хочется забыться, но даже это не получается. Ворочаюсь, стараясь улечься получше, но никак не найду себе хорошую позу, боль пульсирует, кажется, все сильнее с каждым ударом сердца и нет возможности вырваться из её крепких объятий. Остается только раствориться, принять ощущения и не сопротивляться, позволить им накрыть с головой. Это не слабость, нет, просто так легче сохранить хоть какие-то силы, не тратя их на безуспешную борьбу с собой и дикой усталостью, у которой есть явное преимущество.
В какой-то момент исчезают и все вопросы, постоянно роящиеся в голове. Я больше не хочу знать сколько нам здесь еще находиться, ищут или уже объявили погибшими, живы ли в мы в самом деле, или это просто качественная иллюзия. А может мы все так же пристегнутые к креслам, умираем от нехватки воздуха и вот то, что происходит сейчас просто последние минуты жизни мозга? Организм, отчаянно борющийся с неизбежным, просто обманывает, заменяя беспросветную реальность видениями. Нет сил даже испугаться, и в какой-то момент кажется, что дышать действительно сложно, а веки разомкнуть невозможно.
Это конец?
Тьма поглощает, принимая в свои объятия, скалится, пытаясь улыбаться, но меня не обманывает, тянет длинные пальцы, касаясь кожи и оставляя на ней черные пятна, которые, расползаясь, грозят разрастись так сильно, что я просто исчезну, став одним безобразным черным пятном. Говорят, что умершие люди становятся звездами? Ложь, они становятся ничем. Пустотой. И я сейчас почти пустота, а самое смешное, что даже бороться не хочу. Плевать, вот именно сейчас плевать на все. Пусть я растаю, исчезну, что угодно, лишь бы оказаться подальше от этого чертова острова. Прошлая жизнь кажется чем-то далеким, словно не два дня назад была, а как минимум лет двести. И такой же старой я себя ощущаю, разваливаясь по кусочкам, лежа на теплом песке, не в силах пошевелиться. Темнота накрывает снова, унося за собой в тишину и спокойствие, на какое-то время словно отрывая меня от этой самой боли, и я уже хочу в этой тьме остаться, лишь бы не чувствовать ничего. Ни физически, ни эмоционально.
Если усталость и боль можно перетерпеть, то выжигающие изнутри ощущения невозможно. А чувствую себя ненужной. Вот так отчетливо приходит понимание этого именно здесь, ведь ни для кого ничего не изменится, если я не вернусь. Бардолф перепишет завещание, доля Аарона увеличится. Все. Брат быть может и будет какое-то время скорбеть, но это ничего не изменит. И жизнь продолжится. Она уже продолжается, но без нас.
Как же страшно на самом деле это осознавать. Два дня назад ты был частью этого мира, казалось, довольно значимой частью, а вот теперь открывается настоящая правда, и становится понятно - ничего подобного. Всего лишь горстка песчинок, которую с ладони сдул ветер.
Стоит об этом подумать и ветер действительно ощущается, да такой силы, что кажется сейчас действительно сдует. Тише, фантазия, уймись.
Но громкий звук шевеление рядом заставляют вдруг вырваться из объятий ставшей уже приятной, тьмы. Распахнув глаза, вглядываюсь во тьму, на миг пугаясь того, что я была права и это конец, тьма поглотила все и в конце тоннеля нет никакого света.
- Что случилось?! – хрипло выдыхаю в темноту, ожидая ответа и он приходит голосом Сэм.
Судорожно выдыхаю, стараясь взять себя в руки и кутаясь в кофту, даже поддерживаю недолгий разговор. Поежившись смотрю на потоки воды льющие с неба и постаравшись немного поправить листья, чтобы поменьше заливало, устраиваюсь прижавшись к Сэм. Так теплее. Должно быть именно так. Странно, но засыпаю моментально, сделав шаг навстречу спасительной тьме, с которой уже успела подружиться.
Снов нет, ощущений тоже. Между жизнью и небытием, потерялись.

Утро.

Холодно. Первая мысль и первое ощущение при пробуждении. Уже светает, но слышно, что дождь все еще льет, а шалаш то и дело содрогается от порывов ветра. Он чуть уменьшился по сравнению с ночью, но все еще в разгуле. Сэм молодец, хорошо закрепила шалаш, раз мы до сих пор не под открытым небом. Поежившись, ерзаю, чтобы поудобнее улечься и чувствую, как сильнее прижимается Сэм, отчего становится немного теплее. Но с каждым порывом ветра вздрагиваю, ожидая, что вот-вот нашу скромную обитель снесет и каждый раз везет. Повернувшись удобнее, пальцами попадаю в песок и не удерживаю стона.
- Что такое? – Сэм вздрогнув отстраняется и слышу её сдавленный стон.
- Песок мокрый, - поднимаюсь, насколько можно, чтобы сесть удобнее и становится понятно, что песок промок, лужи еще нет, но наверняка через какое-то время появится, если дождь не перестанет, - ты как?
- Сдохнуть хочу, - морщится, стараясь сесть, но видно, что эти попытки даются ей тяжело.
- Что со спиной?
- Отлежала, - выдыхает, кое-как усаживаясь и кутаясь в кофту.
- А еще? – не свожу внимательного взгляда.
- В детстве с велосипеда упала, - морщится, - ударилась о камень сильно, травмировала спину и потом лежала еще пару недель. Восстанавливалась, долго еще болело и вот периодически дает о себе знать.
- Наверное, поэтому я и не каталась в детстве на велосипеде, - поворачиваюсь, глядя перед собой.
- У тебя вообще детство то было? – немного раздраженно интересуется кузина, а я не вижу смысла лгать.
- Нет.
Ведь действительно не было. Постоянные уроки то французского, то игры на виолончели, то конные прогулки, манеры… Я даже по лужам не ходила, не было их на территории особняка. Хотя однажды было.
Дождь пошел так внезапно, а я скучала, слушая очередной урок о том, как должна себя вести настоящая леди. И вот тогда, подорвавшись с места, послав все приличия глубоко и надолго, просто побежала сломя голову на улицу, под дождь, чтобы вмиг промокнув, бегать от охраны, петляя и уворачиваясь. Но была поймана и строго отчитана воспитательницей, правда это казалось таким неважным, я ведь почти мечту осуществила. Значит, детство было, но этих моментов было так мало, что уже и не вспомнить?
Не сговариваясь, прижимаемся сильнее друг к другу, потому что так уютнее и теплее. Дождь стеной, проникает через листья и вот мы уже мокрые, то разговариваем, то просто молча глядим перед собой. Небольшое пространство, ставшее для нас укрытием, вне его – бушует стихия. Шум океана и дождя смешивается, настроение, и без того кошмарное, все хуже и хуже. И надежда тает. Нет её уже практически, испарилась, смыта этим самый диким тропическим ливнем.
- Из чего будем строить следующий дом? – дернув уголком губ, устраиваюсь чуть позади Сэм, чтобы обняв её со спины, опустить подбородок на её плечо и прижаться к спине, прикрывая и заодно, греясь. Сейчас не до раздумий и прочей ерунды, главное – выжить. В мокрой одежде, под ливнем, укрытые лишь пальмовыми листьями, через которые уже капает, мы легко можем простудиться и подхватив воспаление легких, просто подохнуть тут. Нужно как-то спасаться.
- Думаешь, нас не найдут? – негромко спрашивает, постаравшись сесть удобнее.
- Я уже слабо верю. Не сегодня, - вздохнув, прикрываю глаза, - мы не сможем подать знак, даже если закончится дождь, черта с два мы разожжем костер.
- И что делать?
- Снимать штаны и бегать, - хмыкаю, понимая, что это здесь и остается.
- Мы уже это делали, надо как-то разнообразить жизнь.
- Хорошо, пойдем собирать дань с мартышек.
- Ух ты, вот это веселее, - но голос у Сэм совсем не веселый, скорее, обреченный и усталый.
- Как спина?
- Нормально. А ты как?
- Да что со мной сделается? – ухмыляюсь, старательно игнорируя пульсирующие болью мышцы, - в порядке. Но если через час дождь не кончится, придется выйти все равно, есть хочется…
Кутаясь в кофты, меняясь объятиями, пытаемся не сойти с ума, полностью отрезанные от внешнего мира. Стеной дождя и тоннами океанской воды. Короткие шажки навстречу, и все сильнее уверенность в том, что ничего не изменится.
Это совсем не конец, а только его начало.

Добрый вечер. *окинув взглядом помещение, прохожу к бару, приветливо улыбаюсь, кивая знакомым* Шумно тут у вас, решила присоединиться . Саманта *хмыкнув* и ты здесь, ну надо же какое совпадение. Молодец, что за мероприятие без Арчибалдов?) *Повернувшись к бармену* Двойной виски со льдом, будьте добры. *хмыкаю, слушая историю кузины и томно вздохнув* Бог мой, как же романтично. *снова к бармену* Этой даме *указав на Сэм* то же самое, а то не узнаю сестру.

*попытавшись увернуться, все-таки попадаюсь в объятия не в меру активной Сэм и вздохнув, разрешаю себя расцеловать* Ну вот чего для семьи не сделаешь. *Ухмыльнувшись, делаю глоток виски* Энджелберт, будем знакомы *чуть приподняв стакан, салютую* Ваше заведение, как я поняла? Неплохо)
*прищурившись смотрю на доктора, уводящего кузину* Нет слов, может я с родственницей пообщаться хочу, а тут... *тяжко вздохнув, устраиваюсь на стуле, глядя на происходящее вокруг* Красота да и только.

Совсем забыла представиться, привыкла, что меня узнают. *Ухмыльнувшись* Эмили Арчибалд. Можно просто Эмили. *Прищурившись смотрю на мужчину* Люблю виски со льдом, скотч и коньяк, черный кофе без сахара и Treasurer Gold. *Делаю глоток виски* Ваше имя я уже знаю, расскажите же о своих предпочтениях.

Энджелберт, да вы не волнуйтесь, все дело в моем проницательном взгляде. Мне все всегда обо всем рассказывают, если мне того хочется. Вот такая супер-способность) *краем глаза заметив Сэм, подсевшую поближе, ухмыляюсь и допив виски, прошу повторить* Сэм, дорогая, отличная идея, мне особенно про стихотворения понравилось. *улыбнувшись сидящему рядом мужчине* Энджелберт, помогите, пожалуйста)) *скинув туфли, опираясь на руку бармена, забираюсь на стойку, отряхивая платье* Что? Я Леди, могу побыть экстравагантной. Стихотворение. Не совсем о счастье, но мужчинам на заметку.

*раскланявшись* Передаю эстафету Саманте. Теперь, пожалуйта, кто-нибудь, помогите мне слезть и да, где мой виски?

*Спустившись со стойки, игнорируя туфли, устраиваюсь на стуле снова* Джеймс, благодарю. Или Энджелберт... Бог мой, я запуталась в мужчинах. Обоим спасибо)
*махнув рукой на слова кузины* Мне можно злить Бардолфа своими выходками, тем более я давненько не красовалась на первых полосах газет *делаю глоток* Почему бы и не вспомнить молодость?) *хмыкаю* И разумеется, я буду тебе это вспоминать, но не завтра, а послезавтра. И про фамилию, и про позорить *салютнув стаканов взобравшейся на стойку Сэм, слушаю и смеюсь* Потрясающе, сразу видно - родная кровь. *услышав интересное словосочетание*

Стриптиз? Как замечательно, я с вами, мне тоже очень интересно. Да и должна же я уже, наконец, оценить, того, кто вокруг кузины круги нарезает. Ничто так не способствует знакомству, как стриптиз.

Все так и будет, соберем всю родню, которая найдется в столь поздний час в особняке, разбудим тех кто спит и заставим знакомиться. Добро пожаловать к Арчибалд))
*все-таки надев туфли, допиваю виски* Энджелберт, Вы отлично умеете угодить даме, непременно еще загляну в ваш бар)
Вечер был интересным, спасибо всем, кто старался над его созданием))) *ухмыльнувшись, любуюсь выражением лица Джонни* Сэм, мне кажется твой доктор счастлив от открывающихся перспектив. Умеем же мы осчастливить людей)) *важно кивнув* семейная черта, без сомнений.

*Проходя мимо гостиной* Кузина, я тоже от чая не откажусь *ухмыльнувшись смотрю на удобно устроившуюся парочку* Доктор, добрый вечер. Решили справиться о здоровье Сэм? Не стоит, она Арчибалд, мы все здоровые. Некоторые, правда, плохо представляют последствия некоторых действий, немного не выросли еще к тридцати годам, но в целом-то... *прищурившись смотрю в глаза сестре* Ты чего расселась? Марш пост писать, я пока читала что вы там с бедным зверьем творите, много хорошего о тебе думала. Очень хочу это высказать, если что-то случится. А в том что случится, не сомневаюсь. *хмыкнув, удаляюсь в сторону своего кабинета*