Карта ролевой игры "Гарри Поттер"

Дом Люциуса. Дом моего верного последователя, предавшего меня. Но вот я вернулся. И никто уже не победит меня!!!

Ну вот и лес. Я пошел, вздохнул свежий воздух. Ностальгия. Но не это главное!!!!! Вон и Нагини пообедала. Что-то долго её не было! Надо где-то затаиться. А Нагини пускай узнает информацию!

Литтл Хэнглтон. Дом Томаса Редлля. Кладбище

Литтл Хэнглтон, деревня где жил мой отец Томас Реддл.


Панорама дома моего отца

Реддлы были зажиточной семьёй в Литтл Хэнглтоне. Жили они в особняке на холме, в "самом величественном здании во всей округе". Мой отец был помолвлен с молодой девушкой Сесилией, с которой часто катался по округе, проезжая, в том числе, и мимо дома Мраксов (Гонтов). Жизнь Реддлов текла размеренно, пока однажды отец не сбежал с бедной девушкой Меропой Мракс (Гонт)моей мамой, разорвав, таким образом, помолвку с Сесилией и спровоцировав большой скандал (побег произошёл предполагаемо летом 1926 года). Мама стала его женой, и была беременна их общим ребёнком, мной но через год они расстались. Отец снова вернулся к родителям, не вспоминая больше ни о жене, ни о ребёнке, отцом которого должен был стать в скором времени. Он так и не женился больше, и провёл всю оставшуюся жизнь в доме родителей. Летом (в июле или августе) 1943 года был найден мёртвым в гостиной собственного дома.



Могила моего отца Томаса Реддля старшего,

Причину смерти маггловским экспертам определить не удалось. Магглы так и не смогли найти виновного, так как не было ни единой возможности доказать, что Реддлов вообще кто-то убивал, но городские сплетники, повесили всю вину, на садовника Реддлов Фрэнка Брайса, недавно вернувшегося с войны. Маги же обвинили в преступлении Морфина Мракса (Гонта), он не отрицал этого, к тому времени настоящий убийца, Я успел изменить его память. Он бил похоронен на кладбище близь Литтл Хэнглтона. В 1994 году его могила была потревожена, а прах использован для обряда возрождения (тёмная магия), проведенным Питером Петтигрю. И я возродился.


Знак Пожирателей Смерти


Символ Пожирателей смерти — Чёрная метка, череп с выползающими изо рта змеями. Каждый из них моих преспешников имеет на руке татуировку с подобным изображением, служащую средством связи со мной. В годы Первой Войны Чёрная метка запускалась в небо над домами убитых Пожирателями смерти с помощью заклинания Морсмордре.


Символ Пожирателей смерти

Список известных Пожирателей смерти


Маска Пожирателя смерти

Лорд Волдеморт. (Лидер организации, Я).
Беллатриса Лестрейндж. (Жена Рудольфуса Лестрейнджа, ).
Люциус Малфой. (Отец Драко Малфоя).
Северус Снегг. (Тайный агент Альбуса Дамблдора, ).
Барти Крауч младший.
Регулус Блэк.
Августус Руквуд.
Алекто Кэрроу. (Сестра Амикуса Кэрроу).
Амикус Кэрроу. (Брат Алекто Кэрроу).
Антонин Долохов.
Гойл-старший (отец Грегори Гойла).
Джагсон.
Крэбб старший. (Отец Винсента Крэбба).
Рабастан Лестрейндж. (Брат Рудольфуса Лестрейндж).
Рудольфус Лестрейндж. (Муж Беллатрисы Лестрейндж).
Уолден Макнейр.
Драко Малфой.
Мальсибер.
Нотт-старший. (Отец Теодора Нотта).
Трэверс
Эйвери
Яксли
Торфинн Роули
Селвин .
Уилкис.
Ивэн Розье. .
Гиббон.
Питер Петтигрю.
А также бывшие пожиратели смерти,
Игорь Каркаров.
Союзники Пожирателей Смерти:
Великаны
Дементоры

Я чувствовал себя энергичным, полным сил и... злости. За всю мою жизнь никому еще не удавалось настолько унизить меня, как это удалось Поттеру. Я должен был уничтожить его! Из рациональной необходимости теперь это превращалось чуть ли не в личную вендетту. Мне уже было неважно, может ли Поттер каким-либо образом навредить мне, или может быть, наоборот, полезным мне. Я хотел унизить его так, как он унизил меня, а потом... Потом убить и убивать долго, чтобы я мог насладиться каждой каплей пота, что выступит от смертной муки, каждым стоном невыносимой боли. Я ненавидел его, пожалуй, даже сильней чем то отродье, что дало мне жизнь.

Я постарался собраться с мыслями. Я знал, что Поттер уже в Хогвартсе. Мне нужна помощь. И что мы имеем? Я прикинул и вздохнул. Вот уж действительно, «иных уж нет, а те далече...» Я никогда не был особо высокого мнения об умственных способностях своих так называемых последователей, но все же такого уровня кретинизма я даже от них не ожидал. Значит, остаются только щенок Малфоев и Снейп. Мальчишка не более чем нахальный трус. Его можно будет использовать, но позже. А сейчас у меня не было выбора. Я сосредоточился и вызвал Северуса через метку.

Пока я ждал прибытия одного из моих наиболее полезных последователей, я решил подготовиться к его визиту. Расчертил пентаграммами пол, подготовил необходимые для ритуала предметы. Но что-то он задерживается... Разве собака не должна бежать немедленно, если зовет Хозяин? Я начинал злиться. Ох, и не поздоровиться ему, когда он, наконец, появится. Я не допускал даже мысли, что мой зов мог остаться неуслышанным. Значит, либо тянет время и отлынивает, либо ситуация неподходящая для аппарирования. Придется потребовать объяснений. И ему же лучше, чтобы причина была убедительной. Для меня, конечно.
Ну, наконец-то, Передо мной проявилась, как всегда закутанная в темное, нескладная фигура моего слуги. Встречаться взглядом с моим ретивым последователем не хотелось. Никогда у меня не было твердой уверенности в том, кто окажется сильней в окклюменции. Если не уверен, то лучше, пожалуй, не обострять. Чревато потерей авторитета. А сейчас я не мог рисковать. Лучше посмотреть как он будет реагировать на мои слова.
- Что-то непохоже что ты рад видеть своего Повелителя. Где тебя носило столько времени? – спросил я. Червяк, полезный, но червяк. Все они червяки. Никакой инициативы. Я столько лет провел во тьме... Хоть кто-нибудь из них хоть пальцем шевельнул тогда, чтобы выяснить, что со мной случилось? Хоть кто-нибудь пришел, чтобы служить своему Повелителю?! Пинок под зад – единственное, что может заставить их шевелиться...

Ну что ж, в уме я ему никогда не отказывал. Посмотрим теперь насколько он послушен моей воле.

- Раздевайся.

Н-да, в нем всегда была эта наглость. В какой-то мере это даже восхищало меня. Я не удостоил его ответом и жестом показал ему на центр магической пентаграммы.

На самом деле было бы достаточно и того, что он снял бы охранные амулеты. Но есть что-то в том, чтобы заставить человека стоять перед тобой голым. Большинство людей, к которому я, естественно, в силу своей исключительности, не отношусь, оказавшись без одежды теряют часть уверенности в себе. Не говоря уж о том, что это унижает ту бесполезную штуку в их плюгавеньких душах, которую они называют достоинством. Я никогда не страдал излишней стыдливостью. Одежда была мне нужна для того, чтобы не отвлекаться на поддержание тепла или для того, чтобы подчеркнуть мой статус. Посему я скинул мантию без дальнейших проволочек. Вид того, во что превратилось мое некогда прекрасное тело, заставил меня поморщиться. С этим надо было что-то делать. Потом, не все сразу... Проклятый Поттер! Это он довел меня до того, что силы мои были так слабы, что я не мог позволить себе тратить их на преодоление даже такой слабой материальной преграды, как одежда.

Сейчас передо мной стояла задача магически впечатать часть своей души в Северуса, чтобы я мог видеть его глазами, слышать через его уши. Одно старинное заклятие. Как ни странно, я нашел его в одной книге по приворотной магии. Первоначально это заклятье служило для связи любовников, соединенных такой мифической субстанцией, как любовь. Я не стал даже разбираться, как оно работает. Вместо этого подогнал под него подходящую основу из доступных мне темных сил. Результат я проверил на одном магле. Профессоре английской литературы из Оксфорда. Я убедился, что заклятие безвредно для меня и, в принципе, если не пытаться перехватить контроль над органами чувств магла, то оно не причиняет вреда и маглу. Единственно только, я не мог ни вмешаться в то, что наблюдал, ни прочитать отношение к наблюдаемому (мысли, эмоции) магла. Я не был до конца уверен, как оно может сработать на не магле, но думал, что все будет нормально. Возможность, что Снейп может влиять на меня, я отбросил как и вовсе несущественную. Во-первых, я не собирался объяснять ему, что я делаю, во-вторых, силенок у него маловато, чтобы справиться со мной, а, в-третьих, не скажу, что я ему доверял, но из всех, кто остался со мной, я более или менее был уверен только в тупой собачьей преданности Люциуса да Снейпа.

Нет, это просто невозможно. Почему меня окружают одни идиоты и извращенцы?! Во время ритуала я уловил часть мыслей Снейпа и понял, какие опасения пришли ему в голову, когда я попросил его раздеться. И это лучшее из того, с чем мне приходится работать?! Если бы я хотел тратить энергию на столь бесполезную вещь как секс, то уж несомненно я нашел бы себе кого-нибудь привлекательней, чем желчная старая дева да еще и одного со мной пола. Нет, ну не идиот ли?

Все, что требовалось для проведения ритуала – это поставить Северуса в центр одной пентаграммы, а самому встать в другой, затем воспользоваться кристаллом для расщепления собственной души и волшебной палочкой для переноса импринта на новую сущность. Я произнес заклятье: AD SENSUS SPIRITUS FERENTES. Все. Теперь я мог видеть комнату глазами Северуса. Неужели я так выгляжу со стороны? Фу. Смотреть противно. Я переключился на собственное восприятие. За год моей жизни с восприятием магла я научился легко и безболезненно переключаться с одного вида восприятия на другой. Теперь можно было и поговорить.
- Можешь одеться.

Я накинул на себя мантию и наблюдал, как он быстро одевается, явно испытав облегчение, что ничего особо страшного не произошло. И в то же время, он не дурак, и, наверное, сейчас гадает, что я с ним сделал.

- Мне нужно, чтобы ты выяснил для меня кое-что. Кто и что сейчас преподает в Хогвартсе? Это первый вопрос. Второй – кто ректор Хогвартса? И, наконец, третий – постарайся найти для меня свободную вакансию преподавателя. Распусти слухи о том, что преподаватель из Дурмштранга, дай подумать... Из тех холодных краев я был только в России и немного говорил по-русски, так что выбор невелик... Владимир Смертин ищет работу и устрой меня на свободную вакансию. Если вакансии нет, то, черт возьми, создай ее для меня. Или мне все еще нужно учить тебя тому, что вызвает наибольшее наслаждение в жизни? Ах, давненько я сам никого не убивал. Мой магл из Оксфорда, можно сказать не в счет... Все-таки почти год назад...

Нет, ну какова наглость! Отпустив Северуса, я смог, наконец, сосредоточиться на том, что давно следовало сделать. Мое тело. На мысль о заклятии меня натолкнул мой профессор-магл. Однажды он так долго распинался перед студентами о каком-то парне по имени Оскар Уайльд, что мне даже стало интересно. Идея с портретом мне очень понравилась. Я с детства знал, что красив, но, боюсь, специфика ремесла наложила на меня свой отпечаток.

Я давно уже понял, что красота – это такое же оружие, как и магия. Иногда можно обаянием и очарованием добиться того, чего по другому никак не добьешься. Так что, как только я смог самостоятельно передвигаться, я двинулся на холодный север, в библиотеку Дурмштранга. Именно там я сумел скомбинировать заклятье, позволявшее перенести все процессы, уже произошедшие с моим телом, на портрет. Теперь оставалось только попробовать применить его. Я еще и сам не знал, как бы я выглядел после тридцати, если бы магия и мои весьма специфические занятия не вмешались в процесс естественных изменений, происходивших с моим телом. Так что, самому любопытно. Того, что меня узнают в Хогвартсе, я не боялся. Если Дамблдор и поделился с кем-нибудь воспоминаниями, то все они касались моей юности, а потом я уже так изменился, что меня и родная мать не узнала бы. Они увидят лишь обаятельного красавца-профессора Владимира Смертина.

Меня никто не беспокоил в особняке Малфоев. Я мог подготовиться к процессу преображения и завершить его без особых хлопот. Но мне было немного страшно. Хотя нет, разве я могу бояться?! Наверное, это стеснение в груди и легкая дрожь пальцев были вызваны общей физической слабостью. А если учесть, что я только что завершил одно из сложнейших заклинаний... Могу с гордостью сказать, что из ныне живущих, вряд ли кто еще смог бы! Разве что... При мысли о Дамблдоре, во рту стало привычно горько от желчи. Я отогнал все неприятные эмоции прочь. Я слишком устал, чтобы начинать процесс обращения прямо сейчас. Мне нужно выспаться и набраться сил.

Перед тем как залезть в огромную кровать в выделенной мне спальне, я тщательно удалил все следы своего предыдущего заклятья и стер с пола пентаграммы. Нечего Люциусу или его щенку знать, чем я занимаюсь. Мозгов, чтобы сообразить, следы какой магии остались в воздухе, у них, конечно, не хватит. Но ведь они могут, по глупости своей, рассказать кому-нибудь, кто может и догадаться... Или навести Снейпа на мысль проконсультироваться с Дамблдором. Вот уж по поводу чьих способностей, у меня никаких сомнений не возникало!

Ладно. Спать. Я так устал, что несмотря на дневное время, голова моя была тяжела, как в конце долгого и трудного дня. Завтра. Все завтра. Завтра я снова стану собой: молодость я вернуть не смогу, но, полагаю, что и в 40 я буду самым красивым мужчиной Хогвартса. Перед тем, как заснуть, я переключился на свое второе восприятие и на самой окраине сознания успел поймать образ пряничных домиков. Хогсмид, наверное... Но, может быть, я ошибался.

Я проснулся незадолго до рассвета. Мое любимое время суток. Темные силы наиболее сильны в предчувствии момента, когда они больше не смогут править бал - вот и бесятся, тратят всю накопленную энергию враз. Я встал, потянулся и тут же сморщился от боли. Тело реагировало всплеском боли на любое мое движение. Доигрался. Надо было вчера немного порезать Северуса. Энергия крови верного слуги мне сейчас ох как пригодилась бы...

С кряхтением я наклонился и начал заново отчерчивать пентаграммы. Черт бы побрал Люциуса с его страстью к роскоши! Магический мел крошился при изменении субстанции, а хуже мозаичного пола наборного дерева могла быть, наверное, только мозаика из мелких осколков камня или стекла. Да еще и ковры вчера пришлось сворачивать вручную – не хотелось тратить магические силы на такую чушь. Основу для портрета я снял с фамильной стены Малфоев. На портрете был изображен какой-то предок Люциуса с черти-знает каких времен. Привязка своей сущности отняла у меня не так уж и много сил. Все предметы в доме Люциуса уже несли в себе отпечаток темной магии.

Хорошо. Теперь оставалось главное. Поменять сферу преломления сил со своего жалкого тела на портрет. Я знал, что конечный результат на портрете будет мало похож на меня нынешнего. Малфоевский пра-пра-пра был на редкость уродлив и фамильные черты совсем не прослеживались. Я даже подумал, уж не гоблины ли были у них в роду? Недаром, портрет висел в самом дальнем углу галереи. Как им, интересно, удалось облагородить кровь? Я посмеялся про себя. Что Люциус, что Нарцисса отличались северным, нордическим типом красоты. Откуда ж у них мог взяться такой предок? Как-нибудь при случае порадую Люциуса своим открытием. Хотя нет, не надо. Мелкое злорадство может стоить мне многого. Ибо я собирался оставить портрет с частью своей сущности висеть на прежнем месте. В самом дальней углу галереи. Сомневаюсь, что кто-нибудь может найти удовольствие в разглядывании такого урода. А после того, как все изъяны моего тела перейдут туда, уродство станет просто вопиющим. Не удивлюсь, если Малфой и сам тогда перепрячет своего предка подальше. Учитывая, что в галерее было несколько сотен портретов, я сомневался, что Люциус помнит их все. Просто увидит, что уродство уж слишком бросается в глаза и отдаст кому-нибудь из слуг приказ убрать портретик куда-нибудь на чердак. Замечательно. А мне не нужно будет таскать его с собой, вызвая недоумение.

Когда я завершил процесс преломления, я сначала ощутил полный упадок сил, пришлось даже опуститься на колени. Выпасть за пределы пентаграммы было бы катастрофой. А потом.... Вы не можете себе представить с какой бешеной скоростью шло восстановление! Невероятной, фантастической. Я уже забыл, как это бывает. Далекий, уже неслышный за бегом лет, отзвук юности. Казалось, теперь я могу все! Я поднял голову и встретился взглядом со своим отражением в огромном венецианском зеркале, занимавшем собой чуть ли не всю стену. Сначала я даже не понял, что это я. Я увидел перед собой коленопреклоненного мужчину. Его поза напоминала бегуна перед стартом. Напряженные мышцы рук касались пола и поддерживали жилистое, напитанное мускулами тело. Я выпрямился, деактивировал пентаграмму и вышел за ее пределы, чтобы оглядеть себя в зеркале повнимательней.

Так вот, каким бы я был, если б не магия! Из зеркала на меня смотрело столь ненавистное мне лицо моего отца. Очень красивое и очень напряженное. Я растянул губы в улыбке. Получился оскал хищника. Так не пойдет! Темные волосы и глаза, кожа светлая, но все подправит загар. Теперь я уже могу выйти на солнце и все вернется в норму очень быстро. В Хогвартсе можно будет сказать, что в Дурмштранге я занимался исследованиями и редко выходил из библиотеки. Прямой нос, классические черты лица. Губы правда немного тонковаты, но это не портит общей гармонии и не бросается в глаза. Идеальной формы и белизны зубы. Теперь бы еще научиться улыбаться и все будет в порядке. Я знал, что мне должно быть около 40, но мужчина в зеркале выглядел моложе. Где-то чуть старше 30. Практически, ровесник Снейпа. Ха, я усмехнулся. Если бы Снейп еще следил за собой. Я был старше его на добрый десяток, но выглядел моложе. Хорошо. Это поможет мне. Будет легче втереться в доверие к студентам. Я немного потренировался с улыбкой перед зеркалом. Вроде бы терпимо. Только вот взгляд у меня какой-то тяжелый.

- Ладно. Не все сразу, - я произнес это вслух, чтобы проверить голос. Никакого шипения. Ровный, приятный тенор, хрипловатый только от долгого неиспользования. Ну надо же!

Я оглядел свое тело. Мечта 16-ти летних девчонок и извращенцев. Сойдет. Хотя смотреть как я дышу, а стиральная доска моего живота даже не колыхнется было неприятно. За долгие годы я уже привык к моему стареющему тощему телу и смотреть на то, на что моя жилистая фигура была бы похожа, если б я поддерживал мускулы в тонусе, было непривычно. Я пожал плечами и пошел одеваться. Черти что! Моя старая мантия, скроенная так, чтобы придать объема моим плечам, теперь смешно топорщилась крыльями. До меня не сразу дошло, что это потому, что у нового меня плечи чуть пошире, чем были. Придется порыться в гардеробе Люциуса.

Я перевел свой взгляд на портрет и меня чуть кондрашка не хватила. Неприятно признаваться в этом даже самому себе, но я испугался. Уж слишком уродлив был персонаж на нем, слишком сильно веяло злом от портрета. Даже здесь, где вся атмосфера дома вибрирует темными силами! Я не мог оставить портрет висеть на виду в галерее. И все же... Какой же я гений! Решение пришло мне в голову в одно мгновение. Я возьму любой из портретов Малфоевских предков, вырежу его из рамы и наложу сверху на этот. Ощущение зла, исходящего от портрета, это не приглушит, но в доме, столь пропитанном темными силами, наиболее мощный их источник может отследить только маг с высочайшим уровнем квалификации в темных силах. Таких на сегодняшний день осталось только двое. Я и Беллатриса. Может быть, Снейп. Но в нем я всегда ощущал еще и какое-то светлое начало. Если бы не оно, из него мог бы выйти великий темный маг. А получилось – ни то, ни се... Люциус туповат. Всегда ведется на поводу у своих амбиций. В результате, так навсегда и останется на уровне всего лишь приличного пособника. А маги, работающие только со светлыми силами чувствуют зло, но не могут разобраться в его нюансах. Слишком далеко это них... Так что, почувствовав себя в безопасности, я с отвращением завернул портрет в свою старую мантию и как был, голым, пошел его вывешивать. Я сомневался, что Люциус хватится портрета своего уродливого предка, но на всякий случай, перевесил портреты так, чтобы отсутствие одного из них не бросалось в глаза.

Затем я двинулся в направлении спальни Люциуса. По дороге туда я наблюдал интереснейшее явление. Буквально в каких-то сантиметрах от меня, чуть не приземлившись прямо на голого меня, на мгновение передо мной проявилось женское тело. Я находился за ее спиной и видеть меня девушка не могла. Прежде чем я успел как-то отреагировать, видение исчезло. Черти что творится у Люциуса в доме! Хоть бы предупредил, что теперь перешел на совсем молоденьких... Вот бы как-нибудь Нарциссе намекнуть. Но практической выгоды для себя в этом я пока не видел. Поэтому отложил мысль на будущее. Люциус мне верен. И пока он мне верен, необходимости шпионить за ним через его жену не было. Но в будущем, кто знает? Все может пригодиться.

Вот подлец! Гардеробная Люциуса занимала собой целую комнату. Сотни и сотни разнообразно украшенных мантий всевозможных цветов занимали целую стену. Черный цвет преобладал. Я выбрал простую мантию. Вот на фига скажите Люциусу почти прозрачная, мантия из газового черного шелка? Куда ее можно одеть? Поверх одежды, как она и должна носиться? Смешно. Разве что на секс-игрища... Может быть, и так. Я не настолько стремился контролировать своих последователей, чтобы без необходимости лезть в их личную жизнь. Но если там так много грязи, это могло оказаться интересным...

Я быстро отобрал черную рубашку, брюки, белье. А потом задумался... Если я собирался преподавать в Хогвартсе, то от любимого цвета придется отказаться. Достаточно одного (похожего на черную ворону) Снейпа. Нужно выбрать другой цвет. Я с неохотой заменил черную рубашку на белую. Цвет брюк и белья я менять не стал. Показывать кому-нибудь свои трусы я не собирался, а черный был обычным цветом для брюк. Еще я выбрал голубые джинсы (хотя рука так и тянулась к черным) и несколько цветных футболок. Я собирался быть демократичным, дабы привлечь молодежь на свою сторону.

Подумав, я добавил к простой черной еще и бирюзовую мантию. Выбрал цвет, от которого меня внутренне перекосило сильней всего. Если маскироваться, то по полной. Обувь. Ремень. Носки. Что еще я забыл? А... да, теплая мантия. Тоже черная. От мысли, что мне постоянно придется зимой носить какой-нибудь другой цвет, мне стало так неуютно, что я дал слабину. Вроде бы все. Если я и забыл что-нибудь всегда можно будет вернуться.

Я вернулся в свою спальню и оделся. Ну вот, другое дело. Из зеркала на меня смотрел потрясающе красивый мужчина в дорогой, элегантной одежде. Теперь осталось только поторопить моего слугу. И, переключаясь на восприятие Северуса, я, одновременно, активировал вызов, адресованный ему...

Снейп, по-видимому, находился в своем кабинете. Даже если бы я и не хотел, я опознал бы место по характерной вони химикатов и ингридиентов. Интересно, ничего не переменилось за истекшие годы? Профессора зельеварения по-прежнему посылают наиболее неприятных им студентов экстрагировать дерьмо фестралов? Надо будет намекнуть Северусу, что у Гарри должен быть к этому талант. Но, полагаю, он и сам уже догадался использовать способности Поттера по максимуму...

Северус переоделся. Меня нимало насмешил тот факт, что ту одежду, в которой он был у меня, он засунул в огромный чан для приготовления, насколько я помню, свежего отвара клоповника. Им испокон века домовые эльфы выводили крокоблох в подвалах Хогвартса. Затем, не глядя, достал с верхней полки какую-то банку и бросил из нее в чан щепоть чего-то по виду напоминающего соль. Мне становилось все веселей и веселей. Варить он свою одежду что ли собрался? Он взмахнул палочкой и тряпье в чане занялось синим пламенем. Я уловил отголоски его мыслей насчет «уничтожения свидетелей позора». Что он мог иметь в виду? Неужели, вшей?!

После вознесения предполагаемой вшиной жертвы на очистительном костре из собственной одежды Северус стремительно развернулся и вышел в коридор. Ох, да не при ты как танкер "Елизавета", у меня же от быстрой смены зрительных впечатлений голова кружится! Но ощущать мое присутствие в себе он, конечно же, не мог. И слава Дьяволу!

Н-да-с, в подземельях у него, как в гробу: мрачно, мерзко, несмотря на старания домовых эльфов, сыро, и думаешь, как же меня вообще угораздило так допрыгаться, что я сюда попал. Рад за детишек. Когда мы выбрались в основные коридоры, навстречу стали попадаться ребятишки. Большая часть их шарахалась в сторону, дабы дать дорогу любимому преподу, пока он не проложил ее по ним сам. Одному старшегоднику не удалось увернуться достаточно быстро и Снейп так задел его плечом, что, судя по звуку, парень уронил несколько свертков.
даже не оборачиваясь бросил любимый препод и услышал в ответ что-то подозрительное напоминавшее по составу звуков , но не стал останавливаться, дабы проверить свои слуховые галлюцинации.

Гаргульи у входа в Дамблдоров кабинет обрадовались Снейпу, как близкому другу. Оживились так сразу, стали прихорашиваться... Он им явно нравится. Тьфу! Надеюсь, это у них не взаимно. Хотя... Это может быть полезным. У меня создалось впечатление, что они его к Дамблдору и без пароля пропустят. На всякий случай я запомнил ту белиберду, что произнес Северус, хотя подозреваю, что у Дамблдора с системой паролей не все так просто, как кажется.

Ух ты! Совсем старик не меняется. Я лишь мельком взглянул на него и, поскольку немного опасался, что Дамблдор может почувствовать мой импринт в Северусе, быстро переключился на свое собственное восприятие. К тому же, как только мы вошли в кабинет, забеспокоилась ручная курица Дамблдора в клетке за его спиной. Я и забыл, что фениксы чувствительны к темным силам. Я не знал, дергается ли так птица при каждом визите моего ученичка, посему решил не рисковать. Но потом - Ах, моя непоследовательность - сколько неприятностей ты приносила мне раньше! - я подумал, что знать о чем Северус будет говорить с Дамблдором для меня даже важнее, чем быть вычисленным, и снова переключился обратно. И как раз вовремя!



Постарался откреститься от Темного Лорда как можно дальше?! "Знакомый знакомого моего друга" Ну, я тебе припомню! Хотя... что это я? Все правильно. Если что-то пойдет не так, мне будет нужно, чтобы Северус был вне подозрений. Ах, если бы я только мог знать, какими мотивами руководствуется мой верный последователь...

С большим удовлетворением я наблюдал окончание разговора.

Чертова птаха скакала по клетке, как напичканная маго-экстази малолетка на дискотеке. У меня уже отпали все сомнения в том, что с фениксом придется что-то делать. Он реагировал именно на меня. Северус мог видеть птицу, но даже не покосился в ту сторону. Умен, сволочь! Может вознаградить его как-нибудь за это? Я в очередной раз наполнился самодовольством - на этот раз от своего умения выбирать слуг и внушать им собачью преданность. Что ж, я слышал и видел все, что хотел и, дождавшись, пока Снейп выйдет от Дамблдора (Гаргульи сделали ему глазки, но он не заметил, или не захотел замечать. Хи-хи-хи), я возвернулся в Малфой-Мэнор.

Северус мне пока был больше не нужен и я отменил вызов. Нужно было собираться и ехать в Хогвартс. Обычным путем. Как я это ненавидел! Но аппарировать туда я не мог. Вот отсюда на вокзал Кингс-Кросс - пожалуйста!

Дом Малфоев я воспринимал как свой. Все, что принадлежит моим последователям, мое. Разве может быть иначе? Запрет на трансгрессию в Малфой-Мэнор не распространялся на членов их семьи. А я для Люциуса был ближе родной мамочки. Интересно, как Снейпу удается аппарировать в Хогвартс напрямую. Надо будет выяснить у него. Очень полезное умение.

Я быстро собрался, до полусмерти напугав одного из домовых эльфов Люциуса требованием доставить мне чемодан. То, что эта образина притащила мне, ни в малой степени не напоминало магические саквояжи - маленькие, невесомые и вместительные, - одежда в которых не мялась ни при каких обстоятельствах. То, что он принес, оказалось обычной магловской сумкой, рисунок на которой в различных комбинациях складывался в одно и то же имя Louis Vuitton. Может это знак какой, типа метки, по которому магловские пожиратели узнают друг друга? Я развернулся, чтобы рявкнуть на домовика, но не успел - он закатил глаза и плюхнулся на ковер в глубоком обмороке. Я немного постоял над его телом, озадаченный тем, что же могло его так напугать. Вроде с внешностью у меня теперь все в порядке. Придя к мнению, что скорее всего это Люциус так затерроризировал своих слуг, я вздохнул. Ни убивать этого, ни повергать в обморок другого домовика мне что-то не хотелось. Уж не заболел ли я?

Я с недовольством оглядел принесенную мне сумку, но поскольку вещей у меня все же было мало, вес - никакой, а домовики Хогвартса вполне в состоянии все отгладить, пришлось удовлетвориться тем, что имею. Мне немного подняла настроение мысль, что может быть в контакт со мной попытаются выйти какие-нибудь магловские пожиратели, и я все же сегодня кого-нибудь убью. Хоть день будет прожит не зря. И с этой жизнерадостной мыслью я аппарировал на вокзал Кингс-Кросс.

Вокзал встретил меня суматохой лиц и событий. Убедившись, что моего внезапного возникновения никто не заметил, я двинулся по направлению экспресса на Хогвартс. Первые подозрения, что я привлекаю нежелательное внимание к себе, у меня начали возникать еще тогда, когда меня пару раз остановили в самом здании вокзала: один раз – девушка – спросила время, во второй раз – женщина. Идиотка уронила свою сумку прямо у меня перед носом. Неужели надеялась, что брошусь помогать ей подобрать раскатившиеся предметы? Я стремительно вышел к поездам и вот тут-то и случился конфуз, из-за которого я понял, что заклятие на повышенное отделение феромонов, надо убирать. Я всегда успешно пользовался им в молодости, когда работал в антикварном салоне. Старые кошелки так и стелились перед красивым молодым человеком. Но сейчас, похоже, вкупе с новой брутальной внешностью – это был перебор... Хорошо, что я решил проверить еще до приезда в Хогвартс!

Я двигался по направлению к платформе 9 и три четверти, когда кто-то ущипнул меня за ягодицу. Я выхватил палочку, развернулся и... реакция моя была чисто инстинктивной. Вместо того, чтобы применить какое-нибудь заклинание, я поступил как любой нормальный мужик в подобной ситуации – дал по морде. И теперь я стоял и смотрел на распростертое у моих ног тело в нокауте и треснувшую волшебную палочку в руке. Твою мать! Уже вторая! Если так будет идти и дальше, как бы Люциусу магазин по торговле палками не пришлось открывать...
Выговор кокни резал мое аристократическое ухо. Я не глядя, ткнул в сторону голоса палочкой и установилась блаженная тишина. Вроде еще работает. Отключил феромоны, поставил заклятье, благодаря которому окружающие занялись своими делами и перестали обращать на меня внимание, и пока на меня набросилась еще какая-нибудь озабоченная дамочка или подоспел полицейский, поспешил перейти на Хогвартскую платформу. Воистину, Власть, Секс и Смерть управляют миром! Я нес в себе все три – а, значит, был его Властелином!
[/i]

Странное чувство всколыхнулось в моей душе, когда запряженная фестралами карета приблизилась к Хогвартсу. В какой-то мере это место всегда ассоциировалось у меня с домом. Единственным домом, что у меня когда-либо был, если не считать унаследованной резиденции Риддлов, которую, не будь мне негде жить, я бы вообще стер с лица земли. Сейчас там оставалась Нагини. Надеюсь, она подзакусит мальчишками, что при старом стороже повадились шастать в сад... Стариком же уже подзакусила. Ха-ха!

Я вышел из кареты и двинулся к главному входу. Как же на меня глазели! Вероятно потому, что одет я был в магловскую одежду – джинсы да футболка – не проходить же в цивильном через крупнейший лондонский вокзал! Накрапывал противный такой меленький дождик, и все вокруг были в мантиях. Холода я не ощущал, но выделялся из толпы как мамонт среди пигмеев. Мне хотелось применить к детям то же заклинание, что я применил на вокзале. Эффект его заключался в том, что люди срочно вспоминали о незаконченных делах, недопережитых чувствах или недодуманных мыслях (на последнее я сильно не рассчитывал – не у всех есть, чем их додумать). Хотел, но вовремя вспомнил, что у Дамблдора был пунктик насчет заклинаний, которые нельзя применять к детям даже в воспитальных целях. Списка того, чего можно, а чего нельзя, я не знал, так что решил не рисковать еще даже не полученным местом. Потом будем воспитывать, потом. И по-свойски.

Тут я вспомнил, что хотел еще и доверием детишек заручиться... Да, трудновато мне придется. Но тренировки перед зеркалом помогли: я улыбнулся, встретившись взглядом с какой-то малявкой. Не знаю, чего я ожидал в ответ (ужаса и поклонения во взгляде, Темный Лорд, и нечего отрицать! Ты привык уже к такой реакции на себя), но точно не того, что воспоследовало. Девчушка смутилась, потом разулыбалась во все свои скобки, спокнулась о подол купленной на вырост мантии и растянулась на каменных плитах двора. Черти что! Может хватит уже падений к моим ногам на сегодня, а? Пришлось поднять с пола и ее, и ее скакалку. Отечески потрепав зардевшуюся деточку (если узнаю, кто ты, скормлю фестралам), я поднялся по ступеням главного входа.

Тут появился отвлекающий фактор – из огромных дверей вышел мой любимый последователь собственной персоной и пространство вокруг входа как-то подозрительно быстро расчистилось. Не только не узнал, но и уставился на меня с прямо-таки подозрительным интересом. Я ответил вежливым кивком и, затем, не менее пристальным взглядом.. Твою мать, Северус, ты что окклюменцию на мне попробовать хочешь, что ли? Нет, не хочет. Отвел взгляд и ретировался обратно. И зачем выползал, спрашивается? Я задержался на ступеньках, чтобы высушить волосы и промокшую футболку. Палочка все-таки начала барахлить. И все время, пока я стоял на этих чертовых ступеньках и пытался заставить ее сработать, я ловил любопытствующие взгляды. Потом мне это надоело и я пошел к Дамблдору, решив переодеть футболку на сухую где-нибудь в пустынном коридоре верхних этажей.

Я хорошо помнил дорогу. Вечерний Хогвартс... В Главном зале еще ужинают. Доносятся неторопливое жужжание разговоров, взрывы смеха, звон бокалов. Звон бокалов? А-а-а, сегодня ведь день, когда все посещают Хогсмит. Наверное, кто-то прикупил сливочного пива и приканчивает за ужином. Вот чей-то возбужденный голос прорывается даже через многоголосие.


Шум то увеличивается, то опадает. Тяжелые двери, заколдованные, говорят, еще основателями то открываются с пневматической легкостью, то хлопают с приятным сердцу звуком. От мокрых мантий пахнет дождем и шерстью.

Я иду по лестницам, коридорам. Высокие готические своды исчезают в пространстве. Изредка там, в невозможной вышине, промелькнет летучий силуэт совы, услышится легкий шелест крыльев и снова тишина. Множество портретов смотрят на меня со стен и люди в них приветственно машут руками. И странное, теплое чувство растет внутри меня. Словно мне здесь рады, искренне рады. И я тоже рад своему возвращению... И улыбка моя, адресованная попадающимся по дороге студентам становится естественней. Во всяком случае, мышцы лица уже не сводит.

Не доходя до кабинета Дамблдора я нахожу пустынный коридор. Вроде как никого нет. Снимаю влажную футболку и вешаю ее на руку, по-моему, Барби Козлоногому. Помню еще, этот гоблин прославился тем, что любил переодеваться в женские свадебные наряды, а ноги не брил. Так что атлас цеплялся за шерсть, электризовался, задирался и размеры его достоинства неизменно пугали окружающих. Не помню, то ли он из-за этого выиграл 2-ю войну с гномами, то ли вопреки... Достаю из сумки сухую футболку и мантию и тоже обвешиваю ими Козлоногого. Ну вот, теперь ты больше похож на себя при жизни! А то парадные статуи, парадные статуи... Черт, а голова-то все еще мокрая... За неимением полотенца беру футболку и начинаю вытирать голову, когда вдруг слышу в коридоре звук приближающихся шагов...

Высокую фигуру Ректора ни с кем не перепутаешь! Как все замечательно складывается! Теперь не нужно было воровать у кого-нибудь волшебную палочку и придумывать, как упокоить феникса.

А может быть и не столь замечательно.
Я надеялся на то, что профессор отвлечется на мой внешний вид. ( теперь, когда ты стоишь полуголый, конечно точно отвлечется, олух ты царя небесного) и пропустит первое впечатление от моей силы. Я немного побаивался, что он может меня узнать. Все-таки наша магия столько раз противостояла друг другу!
-
Спиной ощущая взгляд Ректора, я неспешно переодел футболку, накинул на плечи мантию. И какая-то лихость, вызванная самим возбуждением от возвращения в Хогвартс, заставила меня бесшабашно улыбнуться прежде чем сказать:

А затем я поклонился так, как принято было в Дурмштранге. Подняв голову, я увидел, что профессор улыбается мне в ответ. Уф, пронесло... Но следующие его слова застали меня врасплох.

- – переспросил я.
-Вот так вот в сопровождении Дамблдора после многих лет ожидания я снова вошел в большой зал.

Мы шли к преподавательскому столу в дальнем конце залы. Прошли ровно между столами Гриффиндора и Когтеврана. По традиции столы Слизерина и Гриффиндора были разделены столами двух остальных факультетов. Чтоб не передрались между собой, наверное Все головы поворачивались нам вслед. До меня долетел отрывок фразы:

Я невольно оглянулся на рыжего малого, который яростно доказывал что-то красивой темноволосой девушке.
На ее месте я бы тоже такого звать не стал...[/u]

Учительский стол был пуст и Дамблдор сразу предложил мне бокал хорошего бургундского. Глаза всех присутсвовавших в зале периодически обращались на нас. Так что ужинали мы под обстрелом множества любопытстующих глаз.
- поинтересовался профессор.
Я улыбнулся. Я уже находил удовольствие в этой мимической процедуре. Я вспомнил, что с ее помощью так легко избегать неприятных вопросов или смягчать неприятные ответы.
- Пока не знаю. Полагаю, академический год. Как бы не так!
Глаза мои обыскивали зал, останавливаясь то на одном лице, то на другом. Как только угляжу ту персону, от которой зависит длительность моего пребывания в Хогвартсе, твой вопрос, старая перечница, станет риторическим.