Карта ролевой игры "Гарри Поттер"

Я вышел из кухни, чтобы найти Надю. – А что я ей скажу? – Задумался я. - Идея! Если ей понравился мой стих, нужно посвятить ей еще один! – Озаренный желанием излить свои чувства пергаменту, я решил поискать тихое место, чтобы мне никто не мешал.
Я направился в сторону библиотеки и по дороге, в одном из коридоров башни, я увидел Гермиону Грейнджер. Она была совсем одна почти в темноте, сидела на подоконнике, прислонившись лицом к окну. Я было хотел пройти мимо, но, сделав два шага, я передумал, обернулся, подошел к ней и вызывающе произнес:
- Знаешь, Грейнджер, я, конечно, был немного отвлечен на Зельях, но все же слышал твои слова по поводу жертв инцеста. – Выплюнул я со злостью фразу. - К сожалению, мой язык в тот момент был немного занят, поэтому я не смог выразить свои мысли. Но я не упущу возможности это сделать сейчас. – Сквозь зубы процедил я.
- Ты не лучше других, Грейнджер! Может чистокровные и кичатся чистотой своей крови, а ты, судя по твоим словам, кичишься своим маглокровством. Было бы чем. – Продолжал я, сверля ее взглядом. – Не помнить своего родства и презирать генеалогию – не повод для гордости. Вам, маглам, двоюродные-то уже чужие, а пятиюродные племянники и подавно никто. Что плохого в том, чтобы знать свою родню и быть готовым принять их в своем доме и помочь в трудную минуту? – Непроизвольно моя рука сжалась в кулак. – Ты так презираешь чистокровных. Гордишься, что ты особенная потому, что вместо того, чтобы летать на метле, ты ею подметаешь? –Продемонстрировал я знаменитую слизеринскую усмешку.

Очередная молния вспыхнула ярким светом, озаряя Запретный лес. - Похоже, она даже не собирается извиняться за сказанное и более того, не считает себя виноватой. Она даже не удосужилась посмотреть на меня. На мгновение возникла пауза. Возмущение закипало во мне. Тяжелые капли дождя ударялись о подоконник.
Произнесла она, совсем не обращая внимание на мои нарастающие настроения. Ветер гонял по небу черные грозовые облака.
- Гермиона, мы с тобой слишком разные, это, пожалуй, так. – Горько усмехнулся я, садясь напротив нее. - Я уважаю культуру и историю, которая передается из поколения в поколение, а ты считаешь это все фарсом. Для тебя это пустой звук. Ты прочитала об этом в книжках, но все еще не имеешь об этом ни малейшего понятия. Тысячи ведьм и колдунов умерли от рук глупых маглов, ослепленных завистью и жаждой крови, фанатизмом и ненавистью, действовавших под руководством церкви. Они преследовали волшебников по всей Европе и Америке, напуганные нашей магической силой. Для тебя, конечно, это просто предмет под названием «История магии», просто сухая статистика и баллы за выполненное домашнее задание, а для меня это память о прошлом моей семьи. – Сказал я с обидой в голосе, заглядывая ей в глаза. Буря бушевала, и гулкие раскаты грома иногда пытались заглушить мои слова. - Знаешь ли ты, что многим семьям магов удалось спастись от смерти только благодаря тому, что они отреклись от своих корней и объявили себя маглами. Они выбрали отрицание и грубый физический труд, они умерли, горбатясь на магловских шахтах и лесопилках. Во всем этом виноваты невежественные и злые маглы. И ничто не может оправдать их садизма, который они творили в средние века. Так что не нужно мне рассказывать об отношении к людям. Ты даже не представляешь, о чем говоришь. Маглы ничуть не лучше Упивающихся смертью – они так же пытались уничтожить всех, кто не таков, как они. Так что ты зря пытаешься унизить чистокровных, называя их жертвами инцеста. Пусть так, зато по нашим жилам течет магия и наша история достойна уважения. – Я вдруг заметил, что на последних предложениях повысил голос и замолчал.

Наверное, я еще многое мог сказать, но по лицу Гермионы, я увидел, что сказал уже достаточно. Она внимательно посмотрела на меня и, подумав, ответила:

У одной медали всегда две стороны. – Я убрал с глаз непослушные волосы. - Конечно, ты не могла сопереживать чистокровным. – Отметил я про себя - Ведь у тебя такое предубеждение против них.
Вероятно, она еще что-то хотела добавить, но вдруг приложила одну руку ко лбу и замерла. В одну секунду она стала бледной как полотно, и на ее лице выступило несколько капелек пота.
- Тебе нехорошо? – Спросил я, немного испугавшись. Но она, кажется этого уже не услышала.
Только и успела произнести она до того, как стала медленно оседать по стене. Секунда и я понял, что она сейчас свалится с подоконника. Я успел вскочить, подставляя свои руки, принимая ее внезапно обмякшее тело. Она лежала у меня на руках, запрокинув голову назад, и ее пушистые каштановые волосы коснулись моих плеч. Недолго думая, я уложил ее на пол и наклонился над ней. Я попытался ощутить губами ее дыхание, оно было различимо с трудом. Затем, взяв ее за руку, я попробовал найти пульс, но не смог, видимо, он был очень слабым. Да что же это такое? Девушка ни с того ни с сего теряет сознание. Она что, беременна? Я расстегнул ее блузку, чтобы она могла свободно дышать. Давай же, Гермиона, очнись. – Взмолился я.

Я пытался привести Гермиону в чувства, когда услышал сзади быстрые шаги и, затем возле моего уха прозвучал, голос Нади, которая наклонилась над нами, широко распахнув глаза и разинув рот: - Проговорила она, ехидно подняв брови, отчего на ее лбу появилась милая тоненькая морщинка.
- Надя, слава Богу, что ты подошла! - Обрадовался я. - Помоги мне! Гермиона потеряла сознание. Нам нужно сбрызнуть ее лицо водой, может это ей поможет. - Обеспокоенно сказал я.
Я волновался, мои руки вспотели, я наставил палочку на Гермиону, стараясь удержать артефакт в своих взмокших ладонях:
- Aquamenti! - Проревел я. Эффект оказался неожиданным. Из палочки, вместо брызг, на Гермиону вылилось примерно полведра воды. Она вздрогнула и вдохнула ртом воздух.

Гермиона наконец пришла в себя. Ее мокрые волосы свисали с головы, как ветки деревьев после ливня. Я, все еще шокированный тем, что сделал, смотрел на нее, приоткрыв рот и выпучив глаза.
Изумилась Гермиона, усаживаясь на полу и применяя к себе осушающее заклятие. Я старался не смотреть на ее лифчик, обнажившийся передо мной в одно мгновенье. - И почему я сразу этого не заметил? Вдруг она поймала мой бегающий взгляд:
Прокричала она, прикрываясь от стеснения и обращаясь к Наде:
Надя похоже наслаждалась ситуацией. Она картинно закатила глаза и неторопясь произнесла: Я что? Я как? Ну это просто возмутительно! - Растерялся я и промямлил. - А.. эээ... Понимаешь, тут такое дело... ты вроде как... ну... упала... и я...

Не успел я договорить фразу, как Гермиона, наливаясь багровым румянцем, вскочила с пола: Проговорила она, сжимая свои маленькие кулачки.
- Так ведь ты... - Замялся я, но она прервала меня: Бушевала она.
- Пришлось обливать! - Ляпнул я первое, что пришло мне на ум. - Мерлинов колпак! - Хлопнул я себя по лбу. - Какую глупость я выдал! - Не успел оглянуться, как Гермиона уже была на лестнице, четкий стук ее каблучков стремительно удалялся.
Я посмотрел на Надю. Она, взглянув на меня с усмешкой, сказала:
После этих слов она направилась в другую сторону коридора.

Не помню, как я добрел до гостиной Слизерина, погруженный в думы о том, что произошло между мной и Гермионой в коридоре. - Надеюсь, когда она остынет и подумает, то вспомнит, что первая помощь человеку, потерявшему сознание - это избавление его от узкой одежды, с целью освободить грудную клетку и обеспечить доступ кислороду. - Чесал я в голове.
Войдя внутрь, я увидел Панси. Она сдела одна на удобном диване, обитом зеленым бархатом, стоящим недалеко от камина. - Похоже, это ее любимое место.
В гостиной царил полумрак: только несколько факелов поддерживали видимость освещения. Панси молча глядела в огонь, видимо, размышляя о чем-то своем, когда я устало опустился рядом. Я прислонил голову к спинке и повернулся к Панси:
- Почему не спишь? - Я увидел, что на полу возле нее стоит открытая бутылка. - Что это? Вино? - Хотя я бы сейчас с удовольствием выпил Огневиски. - Поинтересовался я, накладывая трансфигурирующее заклятье на почти погасшую свечу, тлевшую на столике, превращая ее в бокал, и скомандовал. - Наливай.

Пожалуй выпивка поможет расслабиться и отрешиться от дневных событий. - Я смотрел за тем, как Панси, достав вторую бутылку, молча наливала вино в бокалы. - Ничего себе она предыдущую одна выпила?! - Хитро улыбнулась она.
Я тоже улыбнулся и пригубил вино. Огонь в камине тихо потрескивал, бросая тени на зеленые портьеры. Панси неожиданно пододвинулась ближе, положив мне руку на колено. Я напрягся от этого внезапного жеста и медленно опустил глаза вниз. - Кхе-кхе. - Поперхнулся я, убедившись, что мне не показалось, и рука Панси действительно лежит на моей ноге. Я зажмурил глаза и залпом осушил бокал до последней капли. Обстановка накалялась. Она подняла вторую руку и принялась игриво копаться в моих волосах. Я сделал попытку отодвинуться и плавно переёрзал на другой конец дивана. Но это не помогло, Панси снова оказалась возле меня. Я сглотнул и налил себе еще, одновременно пытаясь ослабить воротник рубашки.

Панси уже была совсем рядом. Я ощущал ее горячее дыхание своим правым ухом. От этого оно стало чесаться и я стал нервничать.
- Прошептала она прямо в несчастное ухо, заметив, что я выпучил глаза, словно рыба.
- Жа... жарко. - Заикнулся я, как вдруг она поднялась и забралась ко мне на колени.
Я попытался поставить бокал на стол, но она, похоже, не замечала этих тщетных попыток, принимаясь стягивать с меня одежду, ерзая на мне, словно на несущейся галопом лошади. Несколько пуговиц отлетело от моей рубашки и с легким стуком посыпалось на пол. Сверля меня ласковым взглядом, Панси легонько коснулась меня влажными губами, и моя рука, держащая напиток, разжалась. Не замечая звона разбитой посуды, я осторожно положил руки на ее теплую извивающуюся спину, ощущая ее шаловливый язычок у себя во рту.

Оставшиеся в камине мелкие угли от почти сгоревших дров распространяли жар по всей гостиной. От прикосновений Панси зной охватил и мое тело. Я вдыхал ее запах и гладил ее плечи, пока она претворяла мои лучшие мечты в реальность. В свете факелов и свечей ее волосы отливали зеленым блеском. Наслаждаясь этим зрелищем, я старался не закрывать глаза, чтобы запомнить каждое мгновенье этого сна наяву.
Она целовала мою шею, спускаясь все ниже, ритмичными прикосновениями кончиком языка щекотала верхушку моего правого, затем левого соска. Я глубоко вдыхал ртом воздух, чувствуя, как кровь приливает к моим щекам, ушам и еще некоторым частям моего тела, когда она проникла языком в мой пупок. Затем она опустилась на колени и расстегнула мои джинсы, я подался ей навстречу и помог стянуть их с меня. Не говоря ни слова, мы наслаждались близостью друг друга, и для меня это было самым прекрасным, что случалось со мной когда-либо в этой жизни.
Краем глаза я увидел, что огонь в камине вспыхнул. Кажется, туда что-то попало. Но мне уже было не важно, что происходит вокруг, Панси снова была у меня на коленях. Я обхватил руками ее бедра и, встав с дивана, поднял вверх, жадно ловя ртом ее губы. Повернувшись к софе, я мягко опустил ее на бархатные подушки. Она обвивала меня руками. Опустившись над ней, я задрал ее блузку и лифчик, гладя ее упругое красивое тело. Я чувствовал, как пьянею от ее пылких объятий. Я не мог больше ждать и одним движением запустил руки под ее коротенькую юбочку, нащупывая атласное белье.

Я прерывисто дышал, чувствуя как мою кожу обжигает горячий воздух комнаты. Панси одним движением сняла с себя прозрачный бюстгальтер и скинула блузку, затем стянула юбочку, оставаясь в одних атласных трусиках. Я сорвал их с нее дрожащими пальцами, принимая ее крепкие объятья, сжимая ее хрупкое разгоряченное тело. Наконец ее руки освободили меня от тесных плавок и я торопливым рывком вошел в нее. Двигаясь в такт ее дыханию, я продолжал целовать ее лицо, губы и глаза, ощущая всем телом приятную дрожь.

Мое сердце стучало все быстрее и быстрее, что мне казалось, будто оно вот-вот выпрыгнет из груди. Сладострастное ощущение, нарастающее во мне с каждой минутой, охватило все тело и, наконец, отпустило. Расслабленный, я положил голову ей на грудь и закрыл глаза.
Панси, проявив чудеса акробатического мастерства, переползла и легла на меня сверху:
Прошептала она, огибая мою шею теплыми руками и прижимаясь ко мне. Я улыбнулся уголком губ.
Огонь уже погас, и в комнате стало темно. Я вдруг осознал, что мы лежим голые посреди гостиной, и в любую минуту наше уединение может быть прервано каждым, кто проснется среди ночи и заглянет сюда. Как не хотелось мне отрываться ее объятий! Я желал, чтобы время просто остановилось и это мгновенье никогда не заканчивалось. Но это было невозможно. Пришлось взять себя в руки, чтобы прервать наше молчание, ведь надо было уходить.
- Я никогда не забуду эту ночь. – Произнес я, поднимая одежду с пола и целуя ее в лоб. Она кивнула и показала на камин, где догорали мои штаны. Я пожал плечами и, надев рубашку, смотрел, как она одевается. Затем мы разошлись по своим спальням.

Когда я появился в комнате, Эд, Винс и Грег мирно сопели в своих кроватях. - Йухууууууу! – Изобразил я небольшой фривольный танец, и, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, скидывая на ходу рубашку, влетел в свою постель и накрылся одеялом, блаженно улыбаясь.

Профессор, жызненно!

Мы с Забини молча вошли в Большой зал. Он не разговаривал со мной после того как утром я грубо растолкал его, применив силы Крэбба и Гойла. В то время, как они тащили его за ноги, а я щекотал его пятки, Блейз отчаянно держался руками за одеяло, потому-что не хотел вставать и идти на занятия. Другой причины его нежелания покидать кровать, я не находил. Он кричал, чтобы мы уходили, а он нас догонит, но мы не могли позволить ему проспать завтрак и уроки. В результате чего он сдался, и, вместе с одеялом, лениво поплелся в ванную, бормоча проклятья.
Небо над нами сегодня было ясным, в противовес вчерашнему, как и мое настроение. Улыбка с самого утра не сходила с моего довольного лица. Забини же постоянно потирал заспанные глаза и почесывал засос на шее, который даже не удосужился спрятать. Похоже его ночка была даже повеселее, чем у меня. Да и когда я ложился спать, его еще не было. Винс и Грег следовали за нами чуть поодаль, как два угрюмых телохранителя. С тех пор, как Драко отдалился от нашей компании, ребята переквалифицировались в личную охрану Забини.
Мы были замечены сразу, как только вошли в помещение. Блейз с видом плейбоя, направился к слизеринскому столу и придвинулся поближе к девченкам. Я же сел на своем обычном месте, на скамью у края стола, и налил себе кофе в чашку.

Заканчивая с сосисками, я глядел, как наш преподаватель Заклинаний, один из близнецов Уизли, - все время их путаю, - сидел почему-то не за учительским столом, а за столом учеников Гриффиндора. - Интересно. Может быть в него ударили заклятьем забвения, отчего он уже не помнит, что давно не учится в школе, а преподает? И похоже, заклятье забвения было исполнено весьма неудачно, т.к. дало странный побочный эффект - фиолетовое свечение, делавшее его похожим на ночную лампу.
В то время, как Винс и Грег спорили, кому достанется последнее миндальное пирожное, в Зале появилась Панси. Она была в еще более короткой юбке, чем вчера. Заглядываясь на ее ноги, я уронил недоеденную сосиску с вилки в уже пустую чашку из под кофе.
Она присела ко мне, чмокнув меня, а за тем, проявив недюжинную скорость, перелезла в центр слизеринского стола, где сидел Блейз. Растолкав всех девченок, она примостилась рядом с ним, оставляя след от своего блеска для губ у него на щеке. Я не понял, куда пропала моя сосиска, но зато отчетливо осознал: Теодор, похоже, тебя использовали. Тебя просто употребили. Поиграли и выбросили, открыли и выпили, приготовили и съели. - Не успел я оглянуться, как Панси уже что-то щебетала на ухо Забини.