Карта ролевой игры "Сумерки"

Незнакомка принимает бокал и плавно поворачивается ко мне.

Глаза холодны, как сталь с красноватым отливом, губы мягко прикасаются к бокалу, и мне искренне становиться жаль, что я сейчас не на его месте. Она поднимает правую руку, и я замечаю в рукаве блеск клинка. Любопытно, даже очень.

Готов согласиться. Порой вещи совсем не такие, какими кажутся, и даже у роз есть шипы. У этой розы они определенно имелись, и я был уверен что весьма колючие, и дело даже не в оружие. Эта девчонка явно предпочитает жить шагая по лезвию ножа, и это было тем, что меня всегда возбуждало в женщинах.
Прервав мои размышления, она возвращает мне бокал с очаровательной улыбкой.

- Согласен, так даже забавнее. Тогда не хотите ли составить компанию?

- Опасное обещаю по дороге, а интересное по приезду. Прошу за мной.
Я проводил Мириам к своему мотоциклу и любезно помог занять на нем место.
- Только дай мне одну секунду.
Нырнув в гущу толпы, я добрался до места, где пускали салюты. Позаимствовав пару лучших ящичков, вернулся к мотоциклу, с трудом запихнул их в прицепной багажник, который зараза не закрылся, и сел позади Мириам, аккуратно пододвинув ее поближе к рулю, и положил руки на талию. Она обернулась через плечо, и по лицу я понял, что мою наглость она оценила.
- Забыл сказать – ты за рулем, - шепнул я ей, зарываясь носом в рыжую копну волос. – Дорогу расскажу. Как завести мотор, знаешь? Или показать?

Оказалось, что знала она все прекрасно, и уже через минуту мы набирали скорость. Мне только оставалось упиваться ее запахом и манерой езды. Полная уверенность и отрицание опасности. И взгляд не на дорогу, а на меня.

Я только успевал говорить ей «тут налево» и «там направо». Так мы доехали до дома.
- А ты неплохо водишь, - произнес я, слезая с мотоцикла.

Я подал ей руку, чтоб помочь слезть со своего железного коня.
- Хм, готов поверить только в том случае, если испытаю на себе.
Моя незнакомка промолчала и улыбнулась, но эта улыбка говорила все за нее. Это что-то вроде немого обещания жестоких доказательств с пикантной изюминкой, так что от этого взгляда оставалось только предвкушать.
Взяв коробки с салютом, я вошел в дом вместе с незнакомкой и засвистел до звона стекол.
- Эй! Хватит пить! Смотрите, что я принес и кого привел. У кого найдется огонек?

Итак, внимание я привлек, правда немного переборщил с усердием, так что даже у самого зазвенело в голове.

- Ну что застыли, ВСЕ на выод, дадим жару в Новый год!

Громко произнес один из вампиров в поддержку моего кипиша. Народ потянулся на улицу, но не успел выйти я, как ко мне подплыла моя рыжеволосая незнакомка.

- Говоришь, не xватает огонька?

Ее xриплый голосок вибрирует на коже, добираясь до особо чувствительной части моего торса. Ммм, услышать бы этот голосок в порыве дикой страсти, но не которая рождается среди прослыней, а которая может застать в расплоx где угодно и с кем угодно. Пока я себе представлял во всеx интонацияx и краскаx этот момент, моя незнакомка достала зажигалку и поднесла к запалу салюта. Вот так просто, не успела пробыть тут и пяти минут, а уже желает "зажечь" весь дом. Я мысленно представил как Эд вбивает мне кол в сердце за идею. Что же он сделает с этой девчонкой я увидеть уже не успею...
Я решил нажать на тормоза, и сделал шаг назад.

- Не забывай, мы в гостяx.

Мы вышли на улицу, оставляя дом в целости и соxранности. Я ставлю коробки с салютом на открытую площадку и поднимаю руку. Мой жест оценивается верно, и зажигалка незнакомки летит ко мне, едва не сворачивая запястье. Я смотрю в xитрые глазки, улыбка за улыбку, щелчок зажигалки, пламя к запалу, и раздается первый феерический взрыв. Один за другим из коробки вылетают салюты, распадаясь в небе вспышками и придавая рыжим волосам отливы различныx цветов... синий, желтый, зеленый.

Достав из кармана пачку сигарет, я вынимаю одну из ниx и поджигаю все той же зажигалкой, делая шаг к незнакомке. Оказавшись лицом к лицу, я уверенно и настойчиво нарушаю ее личное пространство и обнимаю одной рукой, но так, что моя ладонь крепко обxватывает xрупкое на вид запястье, которое имело под рукавом свои сюрпризы, и аккуратно завожу ей за спину. Xолодный стальной взгляд обдает меня предупреждением. Еще бы! Только сейчас вынимая изо рта сигарету, от которой успел сделать всего пару тяг, я наклоняюсь к ее лицу.

- Спорим, я угадаю, как тебя зовут с одного вкуса твоего поцелуя? - произнашу я, любуясь, как сигаретный дым клубится на аппетитныx губаx моей незнакомки.

Нависнув над девчонкой, я ожидаю ее ответа. Но ответ последовал совсем не тот, которого я ожидал. Меня окутало странное ощущение, но над ним не пришлось долго гадать. Тело сковало в оцепенении, и я ничего не видел, кроме глубины алых глаз. Вот рыжая бестия! Решила применить дар? Но, как оказалось, это было еще не самое коварное. Ее губы и язычок касаются моих, когда я и не могу ответить! Внутри меня вспыхивают искры ленивой злости.



Сказав это, она снова прикасается к моим губам, дразня нежно и коварно, и плавно снимает дар, называя свое имя.



Хм, значит, Мирима?
Я даю ей возможность вытащить руку и отойти, и слышу в ответ.



Плавно качая бедрами, обтянутыми джинсой, она заходит в дом. Я, конечно же, иду следом. Живущая с грустью любит играть в опасные игры, и это не только видно, это ощущается в ее запахе. Ну что ж…
Мы с Мириам подходим к бару. На другом конце бара я замечаю Эда с Джейн. Эпопея их отношений продолжается. Я мало видел все своими глазами, но посещая сестру в замке, кое-что да слышал. О чем они говорят я не воспринимаю, уж слишком занятый своей спутницей. Подойдя к ней, я снова привлекаю ее к себе, но уже лишь затем, чтобы засунуть в задний карман джинсов ее зажигалку.

- Это кажется твое. Спасибо, пригодилось.

Лишая ее дальнейшего повода воткнуть в меня клинок или что-то вроде этого, я отхожу на шаг и беру бутылку Кристалл.

- Шампанское? – спрашиваю я ее.

- Пожалуй.

Разлив по бокалом игристый напиток, я подвигаю один к Мириам, которая уже сидит за стойкой на высоком стуле. Занимая место рядом с ней, я достаю из кармана блокнот и карандаш.

- А у тебя хороший дар, - говорю я, пока рука с молниеносной скоростью бегает по бумаге. – Впечатляет.

За две секунды я рисую черную розу с острыми шипами. Одно прикосновение, и роза оказывается материальной в моей руке. Я протягиваю ее Мириам.

- Она как ты, такая же прекрасная и колючая.

На лице Мириам появляется ухмылка, и она принимает маленький подарок.

- Но знаешь, - говорю я, рисуя следующий рисунок. – Не люблю, когда я не контролирую ситуацию, и тем более свое тело.

Прикосновение к бумаге, и в моей руке оказывается нож для колки льда, с тонким и жгучим лезвием как иголка. Повертев его между пальцами, я крепко обхватываю рукоятку и втыкаю лезвие в круглое яблоко, которое лежит рядом на тарелке.

- Это злит, - добавляю я, но совсем не с расчетом кого-то напугать. Тут дело совсем не в этом. Мириам не из пугливых, она из тех, кто любит бросать вызов и готова ответить на подобные, но только при условии, что ей самой это будет интересно. Так что я лишь хочу тонко предупредить, что если со мной так играть, то я вполне могу включиться в эту игру. Оставалось лишь решить, нужно ли это нам обоим?

От удара тарелка лопается и разламывается надвое. Блин, придется Эду еще покупать новый сервиз. Вздохнув, я беру яблоко, откусываю кусочек и начинаю счищать с него кожуру. Мириам молчаливо наблюдает за моими действиями.

- Хотя злость это замечательное чувство. Уверен, что ты со мной согласна, верно?

Отрезав от яблока небольшой кусочек сочной мякоти, вкус которой мы к сожалению не ощущаем, ощущаем лишь его сочность, я накалываю его на кончик лезвия и подношу к губам Мириам, а сам думаю, что если она сейчас его возьмет и коснется губами ножа, то я кончу прям здесь и сейчас.

- Кстати, меня зовут Рой.

С ней никогда не угадаешь, что она сделает в следующую секунду. Так думал я, наблюдая, как Мириам вытаскивает из рукава клинок и забирает у меня яблоко. Отрезав от него кусочек, она так же накалывает его на лезвие и подносит к своим губам. Этот жест можно было расценить с несколькими вариантами. Первое, это что она отказывается от моего угощения, а заодно и от игры. И второе – она хочет показать свою независимость, и что превосходно справляется со всем сама. Второе даже не подлежало сомнению. Но вот первый пункт она меняет, поднося к моему рту свой клинок с кусочком яблока. Тут и гадать было не нужно, чтоб узнать - она любит быть сверху так же, как и снизу… Вот блин, опять мои мысли крутятся вокруг того места, куда опускаются ее глаза.

Но тут уж я ничего не мог с собой поделать. Как еще я мог реагировать на этот чистейший соблазн во плоти. За последнее, достаточно долгое время, еще ни одной девчонке не удалось настолько завладеть моим вниманием. Она провоцировала так же охотно, как и принимала мои провокации. С первого момента наше общение стало на грани тонкой баталии, длительность которой зависела от выдержки и степени азарта, и чтоб я провалился, но моя выдержка начинала меня подводить. И, тем не менее, я не торопился. Тем, у кого в запасе есть вечность, спешить некуда, а жизнь тем и хороша, что можно наслаждаться каждым ее моментом, чего-то желать и предвкушать, терпеть фиаско и вкушать все прелести побед.

Оценив степень моего возбуждения, которое я не собирался скрывать, Мириам подняла глаза к моему лицу, и истинно женская ухмылка появляется на ее губах. Она прекрасно знает, как действует на мужчин, а в частности на меня, и ей это нравится, ей нравится иметь над мужчиной власть, и ей этого мало. Мало того, что на ней сосредотачивается все мое внимание, а следом тянутся и чувства, которые я испытываю в данный момент. Этой хитрой плутовке нужно больше. Она облизывает губы и раскрывает их, чтобы обхватить кусочек предложенного мною угощения, и снимает с ножа, пробегая язычком по острию, дерзко, вызывающе. Опасаясь конфуза, я вцепился зубами в ее угощение, намеренно раня внутреннюю сторону губ, чтобы встряхнуться болью. Это помогает, но лишь на то кроткое время, пока Мириам не пододвигается ко мне.



Ее указательный пальчик пробегает по моим губам, слишком быстро, чтобы я поддался желанию попробовать его на вкус.



Она снова опускает глаза к моему паху.



Вот тут мне остается только ухмыляться на ее верное замечание. Весьма наблюдательно. Наша тесная близость заканчивается так же неожиданно, как и появляется. Снова отодвинув стул, Мириам берет бокал с шампанским и предлагает продолжить праздник.



Усмехнувшись, я притягиваю ее стул обратно к себе.

- Когда сидишь вот так, мне нравится больше. А что касается моего контроля – пусть он беспокоит тебя настолько, насколько ты сама готова о нем беспокоиться.

Мои глаза пробегают по ее лицу и останавливаются на губах, которые находятся от моих на расстоянии вдоха.

- Любишь играть в игры, Мириам? А как насчет того, чтобы подняться в мою комнату и сыграть со мной, скажем, в любую азартную игру, и, скажем, на раздевание? Рискнешь?

---------
*Мири, я тут кое-что дописать еще хочу, дождись меня, пожалуйста, а то нужна твоя помощь)))

Я ожидаю ответа под пристальны взглядом огненных глаз. Мири наклоняется ко мне еще ближе, оставляя между нашими губами миллиметры, которые кажутся мне куда длиннее. Хочется стереть их напрочь, как и все расстояние между нами. Но это было бы слишком легко и просто. Сорваться за секунду и потом не иметь возможности что-то уловить из массы своих ощущений. Неееет, я бы предпочел растянуть этот момент, пробуя его на вкус, как пробует вино истинный ценитель, чтобы уловить все нотки вкуса и раскатать его по небу медленным движением языка.



Говорит мне Мири, и совершенно неожиданно я чувствую прикосновение ее ладони именно к той части моего тела, которая тянется к ней сейчас сильнее всего, затуманивая мне рассудок. Не зря говорят, что мужчина способен думать либо верхней головой, либо нижней, и когда думает нижняя, то верхняя отказывается думать вообще. Я знал Мири два часа, и уже хотел бы знать о ней все… все остальное, в перерывах между чувственными познаниями ее изящного тела. Ее прикосновение отдается во мне бурными ощущениями, которые мне с большим трудом удается скрыть. И на ее удачу, мне удается это сделать, иначе бы я даже не стал спрашивать ее согласия. Возможно я в чем-то ей и проигрывал, но разве мужчина не должен хоть в чем-то и иногда уступать женщине?

Отстранившись, она убирает руку.



Не получив моего ответа, Мири встает со стула и разворачивается в сторону выхода. Ну уж нет, не так быстро, и под этим я подразумевал все. Взяв ее за руку, я привлекаю ее к себе и сажаю на колени, без лишних разговоров и вопросов, которые были не к чему, и прижимаю ее к себе, чтобы тихо прошептать.

- Я хочу познакомить тебя со своими друзьями.

Я представляю ей Эдварда и Джейн, Адама и Лару. Они знакомятся, и между ней и волчицей пробегает настороженность, которую они скрывают за маской, выбранной для сегодняшней ночи, где нет недругов, есть только друзья, и на сегодня эта самая мудрая тактика. А вот приятной неожиданностью для меня оказалось то, что Мири наконец позволила себе оттаять. Она откину голову мне на плечо, и в ее теле спало напряжение, тогда как от ее близости прибавилось напряжения в моем. Огненные локоны защекотали нос, и я уже собрался сказать ей обо всех своих волнениях на ее счет, как от нового вдоха ее насыщенного запаха у меня перехватило дыхание. А, черт! От этой девчонки со мной творилось что-то странное, так что в результате я так ничего и не сказал, а только прижал ее к себе ближе. Пауза между нами затягивалась, как затягивалась и вокруг нас. Мири повернула ко мне голову, и я поймал ее взгляд, уже более насыщенный эмоциями, и привычная холодность опустилась куда-то на алое дно. Это было так же неожиданно, и даже приятно. Непостоянство было ей к лицу, как и те эмоции, которые я успел в ней увидеть. Рыжая хищница оценила обстановку и почувствовала себя тут среди своих, либо решила взять тайм-аут, либо… вот это «либо» я не успел прочесть в ее глазах, потому что она быстро отвернулась и скрыла от меня эти эмоции. Странные мысли побежали далеко вперед меня, но им сейчас было совсем не место, так что пришлось выжать им тормоза.

- Чего делаете? – ляпнул я первое, что вытащил среди своих мыслей, которые сейчас не отличались оригинальностью.

Ну еще бы, о чем я мог думать, когда прекрасная попка Мири заерзала на моих коленях. Что-то мне подсказывало, что эта женщина решила довести меня до срыва, или ей просто что-то мешает удобно сидеть. Мои руки сжались на ее талии в молчаливом предупреждении, что еще одно ее движение обещало подвести мое терпение к его окончанию, и ей лишь останется решить, как воспринимать все последствия этого срыва.
Наконец Мири перестала ерзать и взяла в руку свой бокал, как сделали и все остальные. Эд сказал прекрасную речь за сегодняшний праздник, и мы выпили, под звон бокалов. Правда я едва не поперхнулся, когда пальчик Мири прочертил спирать по моей ладони свободной руки. Это элементарное прикосновение оказалось слишком приятным и вдвойне неожиданным. Прижавшись подбородком к ее виску, я наблюдал за движениями ее пальчика, который рисовал на коже незамысловатые узоры, и я подумал, что имя Мириам ей вполне подходит.



Это спрашивает Адам, Эд кивает в ответ, и Мири с Аларией поддерживают идею.



Караоке? Мы еще и петь любим? Мири спрыгивает с моих колен, быстро разворачивается и касается моих губ таким же быстрым поцелуем, прежде чем упорхнуть к монитору, на котором уже выбирали песню. Хм, а вот это был нечестный прием. Я не успел ничего почувствовать, кроме как дикого желания вернуть ее в свои объятья и повторить, но перебарщивать с настойчивостью сейчас следовало меньше всего.
Взяв в руки микрофоны, девчонки запели. Слова песни было просты и понятны, как и ее выбор. Женские голоса сливались с музыкой и прекрасно дополняли ее, и голос Мири все больше становился для меня одним слышимым звуком, который ласкал интонацией, но колол словами. Откинувшись спиной на барную стойку, я сложил на груди руки и улыбнулся, ловля на себе короткие взгляды алых глаз. Как все-таки странно было ощутить такое разнообразие эмоций от одной неожиданной встречи, и это когда ночь только началась…

Допев песню, Мириам подходит ко мне, плавной, хищной походкой. Ее руки обвивают мою шею, тогда как мои ее талию, и я замечаю, что ее глаза снова покрываются инеем.



Слова “согласна”, “совместно” и “пересмотрим” в этом контексте звучали заманчивее всего. Мои руки опустились с талии на ягодицы, сжали их в ладонях и подхватили Мири, чтобы она обняла своими прекрасными ножками мой торс. Так вместе с ней я отправился наверх, рассказывая по дороге.

- Знаешь, не люблю правила, поэтому правил пока никаких. Условие одно – получать удовольствие, а особенности согласно обстоятельствам. Например…

Зайдя в комнату, я опустил Мири на кровать, а сам остался стоять, достал карандаш, блокнот, вырвал из него страницу, и протянул это ей.

- Например, как насчет того, чтобы сыграть со мной в совершенно несерьезную и легкую игру, и устроить на бумаге «морские бои»? На раздевание, – сказал я, касаясь кончиком карандаша выемки на шее, и проводя им вниз к весьма привлекательной ложбинке между грудей, куда так и хотелось уткнуться носом, и где я так и оставил торчать карандаш. Алые глаза хитро сузились. – Как тебе? Твой флот против моего.

Согласившись на игру, Мири берет книгу и тактично удобно устраивается на кровати, чтобы я не смог увидеть расположение ее кораблей. Хех, ну пусть старается.



Я улыбнулся на это замечание, вспоминая забавные моменты, когда я по пьяни случайно касался своих рисунков. Мири увлеченно и не спеша водила карандашом по бумаге. Ей на лицо сползла тонкая прядь рыжих волос, и я не удержался и заправил эту прядь за ушко.

- Ну что? Готова? – спросил я.



Я усмехнулся - готова, значит, рыжая лиса. Решила схитрить? От меня ничего не скроешь, что происходит на меченой мною бумаге. Где кораблики? Ну ладно, сыграем так, как ей хочется, а дальше посмотрим. Мы делали ход за ходом, Мири хитрила, а я с удовольствием поддавался, позволив разгромить мой флот в щепки.
Так, ладно, первую партию я продул, для приличия изобразил огорчение, не без удовольствие наблюдая за ее ликованием. Для продолжения не хватало лишь приятного дополнения. Поднявшись с кровати, я включил музыкальный центр, и по комнате разлилась музыка, сплетенная с хрипловатым голосом великолепного и неповторимого Адриано Челентано:

Su confessa amore mio
io non sono piu il solo, l’unico
hai nascosto nel cuore tuo
una storia irrinunciabile

С меня стриптиз, как-никак. Хитрица предлагает мне снова присоединиться к ней, и я снова возвращаюсь на кровать. Но блин, невозможно было спокойно смотреть на эту рыжую кошку, лежащую на моей кровати. Она меняла позы с ленивой грацией, то прикрывала глаза, то кокетливо улыбалась. Я едва держался, чтобы не накинутся на нее, уже переходя на аутотренинг – спокойно Рой, держи себя в штанах.



Сказала Мири, кивая на блокнот. Я снова улыбаюсь, пряча свою хитринку, отодвигаю блокнот в сторону и подвигаюсь к Мири. А мне, оказывается, все больше и больше нравилось ей проигрывать.

- Поцелуи я умею рисовать только губами, - произношу я, бросая на ее рот красноречивый взгляд. – Сначала рисуем набросок. - Я провожу языком по ее губам. - Потом придаем линиям форму. - Я слегка касаюсь ее губ. – Потом добавляем недостающие штрихи – Я снова касаюсь ее губ, но уже с большим нажимом. - А потом добавляем краски.

Я с голодной жадностью захватываю ее губы, настойчиво протискиваясь языком меж ее острых зубок и наваливаясь на Мири, но упираясь рукой в кровать, чтобы не придавить ее своим весом. Губы Мири поддаются моей ласке, ее вкус перемешивается с моим, наши языки сплетаются в танце ча-ча-ча, отбивая ритм где-то в районе грудной клетки, и словно уже на инстинкте, я вдавливаю себя меж ее раскрытых ножек, красноречивее любых слов и действий говоря о своих желаниях в этот момент. Вот жеш гадство, как же я ее хочу! Будто у меня секса не было целый век.
Спокойно Рой... спешка нам не к чему.
Я решил прервать поцелуй, пока окончательно не сорвало крышу, и вернуться к своему изначальному плану.

- Я требую реванша. Давай сыграем еще раз.

Я даже не спрашиваю, я просто перекатываюсь с Мири, но от усердия пикируя спиной на пол и замечательно ударяясь затылком. Ааа! блин. Но мне наградой был смех Мири, которая подползла к крою кровати и наклонилась надо мной, чтобы спросить.

- Ты в порядке?

Я широко ей улыбнулся и подложил под голову скрещенные руки.

- Как видишь, не очень, но это не помешает нам продолжить. Твое желание я выполнил. Хочешь выиграть еще одно?

Мири как-то насторожилась, прищуривая алые глазки, и пока она не сказала нет, я поднялся с пола и всучил ей еще один лист из блокнота.

- Ну, давай, смелее, я готов выполнить любое твое желание.

Уверенная в себе и в своей хитрости, и под моей настойчивостью, Мири ничего не оставалось как согласиться. В этот раз я сел в кресло напротив кровати. Мири снова не дорисовала карту, и я сделал то же самое. Дальше игра пошла на манер, кто кого перехитрит. Я зачеркивал сектора, для усыпления бдительности отдал на растерзание несколько своих кораблей, и заставил Мири хмурить брови, пока она гонялась за остальными, особенно за единичными. В результате на поле боя почти не осталось свободного пространства, и лишь благодаря обычному расчету мне удалось опередить ее на один, последний шаг. Прищурив глазки, Мири отложила листок и посмотрела на меня, барабаня кончиком карандаша по бумаге. Наверняка, догадалась о чем-то, и от этой мысли я расплылся в довольной улыбке.

- Хитрость за хитрость, и все-таки твое желание я выполнил. Надеюсь, ты не стушуешь перед моим, а?

- Озвучь-ка его.

Я взял со стола папку с форматом А3, вытащил чистый лист, закинул голенище одной ноги на колено другой, и положил на них папку как на подставку.

- Может тебе сейчас и не хочется лицезреть голого мужчину, но я совсем не против лицезреть голую женщину, так что хочу обнаженную натуру. – Глаза Мири сузились, отчего я ухмыльнулся еще шире и добавил. - Раздевайся.

Женщины последовательны в своем непостоянстве – верно как истина. Они то холодеют, то вспыхивают, то целуют, то бьют, то соблазняют и соблазняют, хоть в злости и на зло, хоть в своих лукавых целях, и все способны делать с таким изяществом, что любуешься ею в каждом ее настроении.
Плавно и грациозно Мири подходит ко мне, убирает с колен папку и занимает ее место, и я забываю о том, что хотел сделать секунду назад. Ее губы слегка касаются моих, дразня дыханием. Взяв мою руку, она кладет ее на край своего джемпера и вместе со мной поднимает ткань вверх, обнажая передо мной свое прелестное тело. Мой взгляд скользит по животу, и загораются похотью при виде черного кружева.
Одежда отлетает за ненадобностью, и я тянусь к точке ее пульса, чтобы провести по ней языком, нахожу губы в завороживающем поцелуе, чувствуя как вибрирует между нами страсть. Ее ладони снова обхватывают мои и кладут на пряжку ее ремня. Быстро избавившись от этого лишнего предмета одежды (что впрочем на Мири мне все из одежды казалась лишним) я поднялся на ноги и присел на корточки, стаскивая с нее джинсы и любуясь каждым сантиметром открывающегося женского тела: округлые бедра в таком же черном кружеве, стройные ножки. С ума сойти, сколько же нужно было терпения рядом с этой девчонкой. Скользя руками вверх по ее плавным изгибам, я поднимаюсь, и мои руки сами собой тянутся к застежке бюстгальтера, чтобы освободить из кружевного плена красивую грудь. Но на этот жест Мири качает головой и обхватывает край моей футболки, стаскивая ее с меня через голову, и только потом снимает с себя это тонкое кружево, открывая моему взгляду самые восхитительные округлости своего тела. У меня пересохло во рту от желания припасть им к ее груди и обласкать языком каждый миллиметр кожи.
Спокойно Рой… снова напомнил я себе, пока не сорвался до обычного траха, потому что терпения уже не оставалось никакого. Но рыжая лиса будто на это и провоцировала, прижимаясь ко мне своими аппетитными формами и заводя руки ей назад, кладя на ягодицы, на которых еще оставался, почему-то, последний кусочек кружева. Поддев его пальцами, я стаскиваю их вниз, и на этом заканчивается все мое терпение. С хриплым рыком я жадно целую алые губы, лаская руками эту обнаженную красоту, спускаюсь губами к груди… и на этом все!
Мири неожиданно отталкивает меня, вырываясь из моих объятий.

Что!?
Встав возле кровати, Мири поворачивается ко мне спиной и наклоняется за одеждой, дразня напоследок своей округлой попкой. Как все-таки мало нужно женщине, чтобы вывести мужчину из себя за одно мгновение, так что даже в районе паха у меня начался нервный тик.
Взяв в руку свою одежду, Мири бросает мне мою футболку.

Не общая внимание на футболку, которая спокойно падает на пол, я продолжаю смотреть в рдяные глаза своей нахалки, и если она думает, что этот номер с вилянием попкой перед моим носом пройдет без последствий, то она глубоко ошибается. Все мое терпение держалось лишь на предвкушении момента, но теперь слетело с тормозов бесповоротно и окончательно. Один шаг, и я оказываюсь рядом с ней, выдергивая из ее рук одежду и отбрасывая ту назад. На моих губах ухмылка, когда в глазах стоит злость и первобытное желание обладать.
- Не так быстро, моя хорошая, - шепчу я ей, подхватывая за ягодицы, сажаю к себе на талию, и укладывая спиной на кровать.
Алые глаза зарделись еще краше, и это от злости. Но мне уже не было дела до ее чувств... кроме одного, что был древнее любых других. Я обхватываю ее губы в поцелуе, проскальзывая языком в рот и сплетаясь с ее. Короткий, но жаркий поцелуй, и я опускаюсь губами вниз в поисках других прелестей. Я хочу всего и сразу. Нахожу ртом тугие горошины, чувствуя, как руки Мири царапают мне спину. Слушая ее сбившееся дыхание, протискиваюсь рукой меж нашими телами, и без труда проникают пальцами в ее влажную пещерку под звук ее полу стона. Исследую и пробую, раскатывая и нагнетая удовольствие внутри нее, и оставляю томиться в ожидании, пока расстегиваю ремень на своих брюках...

Когда ты думаешь, что все в твоих руках, женщина зачастую может переубедить тебя в обратном за считанные секунды. Вот я целовал Мири, нависая над ее телом, и вот уже лежу на спине, наслаждаясь ее поцелуями. В том, что она хочет свести меня с ума, не оставалось уже никаких сомнений. Ее губы прочертили дорожку от шеи до живота и сомкнулись на моей плоти, которую она бережно освободила от тесноты одежды. Быстрые движения влажных губ дарят острое наслаждение, чуть больший нажим отдается в груди хриплым стоном. Если и была где-то высшая степень мучительного удовольствия, то у меня она выглядела именно так, во власти чудного ротика рыжеволосой кошки. Уже чувствуя приближение разрядки, запускаю руку в эти рыжие локоны, и Мири прекрасно знает, о чем говорит этот мужской жест… она ускоряет темп, и резко останавливается, когда мои ощущения вот-вот готовы взорваться, и я снова попадаю в плен ее алых глаз, в плен ее дара.
Злость? Это было слабое название тому, что стало во мне закипать. Такие жестокие игры я не прощал еще никому, а тем более не собирался прощать Мири, которую уже хотел до беспамятства. А пока, я мог только наблюдать, как она застегивает на мне джинсы и ремень, как собирает свои вещи и выскакивает из комнаты.
Когда на меня перестает действовать дар, с глухим рычанием, я подскакиваю с кровати и вылетаю вслед за Мири, но успеваю только посмотреть ей вслед, как она удаляется от дома на моем мотоцикле. Фак! – хотелось выкрикивать только такого рода фразы, помимо желания разорвать кого-нибудь в клочья. Но рядом оказались только Эммет и Алария.
- Что она вам сказала? – спросил я у них.
Эм прыснул со смеха. Видимо таким злым и всклокоченным он меня еще не успел увидеть, а тем более в такой интересной ситуации.
- Она просила тебе передать, - ответила Алария, - что твой мотоцикл будет стоять возле отеля, а ключи она передаст портье.
- Проклятье! – выругался я. – А не женщина. Эм?
- Да, Рой? – продолжал широко улыбаться Эм, едва сдерживая смех. – Помощь что ли нужна?
- Смейся-смейся, я это припомню, если только ты мне не одолжишь свою машину.
Эм достал из кармана ключи и кинул мне.
- Только аккуратно, - предупредил он, снова переходя на смех. – И удачи, она тебе пригодится.
- Спасибо, блин, - пробубнил я уже себе под нос, мысленно представляя, что сделаю с рыжеволосой лисой, когда поймаю.

Как не гони, а автомобиль все-таки с мотоциклом не сравнить. Четыре колеса для меня было слишком много, отчего любая машина мне всегда казалось неповоротливой каракатицей. Светофоры раздражали, люди бесили, все злило, и это из-за одной хитрой кошки. Я опасался не успеть, и конечно же, когда я приехал в отель, Мири уже как сдуло. Но удача мне благоволила. Портье отдал ключи от мотоцикла, а так же я выпытал у него имя постоялицы, которая передала ему эти ключи, и кроме того – от него же я узнал, куда она направилась. Заплатив администратору отеля, я попросил его выделить мне человека, который смог бы отогнать машину обратно, так как я уже собирался сесть на мотик. Вместе с ним мы приехали к дому Эма и Эда. По дороге я позвонил в аэропорт и заказал билет до Марокко. Я даже не собирался чего-то ждать, а решил отправиться по горячим следам. К тому же, моя не унимающаяся плоть вряд ли даст мне покоя, пока я не найду эту кошку и… не поквитаюсь с ней во всех позах. Когда же собирал в дорогу свои скромные пожитки, то очень кстати нашел одну занятную вещицу, которая принадлежала Мири, ее клинок, на котором было выгравировано «Мириам Дарк».
Ну что ж, Мириам Дарк, вы нарвались.

Город Фес встретил размеренной тишиной и жарким климатом, радовало лишь то, что прилетел уже под вечер. Африка она и есть Африка – континент песков и верблюдов, хотя Марокко был достаточно красивым городом, особенно ночью. Я вышел из аэропорта и закурил, думая о том, где же теперь искать Мири в этом чертовом улье. Первой мыслью было обзвонить отели. Если она останавливается под своим именем, то ее найти будет не сложно. Итак, вернувшись в аэропорт, я отыскал телефон, открыл телефонную книгу и начал обзванивать отели. Мне повезло с десятого раза. Мириам Дарк остановилась в отеле на берегу моря, куда я и направился. Далее по плану было выслеживание добычи, но этого делать не пришлось, потому что Мири в этот момент находилась в кафе отеля.
Ее рыжие волосы бросились в глаза сразу же, как только я переступил порог, и внутри резко засуетились утихшие на время эмоции, злость и желание, в одной взрывоопасной смеси. Мири сидела за столиком, читая журнал, и легкий ветер с моря играл ее локонами, в которые хотелось скорее собрать пальцами в горсть. Первым делом на ее лице появилась хитрая улыбка, и только потом она подняла ко мне глаза. Я улыбнулся ей в ответ, но подходить не стал. Я прошел к столику через один от ее и присел напротив. Мири откинулась спиной на спинку стула, поворачиваясь чуть боком и так, чтобы я видел ее стройные ножки, которые на этот раз почти не скрывала никакая ткань, так как на ней было темно-красное короткое платье. Лиса еще находит в себе смелости провоцировать меня дальше, когда степень провокации уже перевалила все допустимое мною терпение.
Ко мне подошел официант. Я ткнул пальцем в меню, не особо смотря на то, что заказываю. Невозмутимо, Мири опустила глаза к журналу, будто я уже перестал быть ей интересен. Но это было совсем не так. Читая статью, или делая вид, что читает, она взяла чайную ложку и медленно облизала ее, и это касание ее губ к металлу резко разбудили во мне те ощущения, который я испытывал, когда ее ротик вот так же облизывал мою плоть. Я только сюда зашел, а уже спокойно сидеть было невозможно, не говоря уже о дискомфорте в районе напряженного паха.
Когда ко мне подошел официант и поставил что-то на стол, я всучил ему листок из блокнота и попросил передать девушке с рыжими волосами. Получив листок, Мири развернула его и прочитала:



На ее лице снова появилась улыбка. Сложив листок, она аккуратно спрятала его в своем декольте, закрыла журнал и подозвала официанта. Расплатившись, она что-то черканула на салфетке и отдала парню, который принес эту салфетку мне. Там красовалась надпись:

«А ты догони сначала».

+18

Мири поднялась из-за стола и пошла к выходу, пройдя мимо меня с высоко вздернутым носиком. Бросив на стол купюру, я последовал за ней. Так мы вышли на улицу. Она впереди, я следом, наблюдая за завораживающим покачиванием округлых бедер. Высокие каблучки неторопливо цокали по асфальту. Какое-то время мы шли по оживленной улице, а потом свернули в переулок, и вот тут началась игра в кошки мышки. Мири убегала, а я догонял, пока мы не оказались в тупике очень темного переулка. Бежать было некуда, но хитрый блеск в глазах кошки говорил о том, что она и не очень то к этому стремится. Она одерживает верх даже терпя поражение. Встав спиной к стене, она смотрела, как я подхожу к ней. Губы нашли губы без лишних прелюдий, остро-сладкий поцелуй с привкусом выдержанной страсти, жадные ласки моих рук на ее теле, которые хотят обласкать ее всю. Но никакая страсть уже не могла усыпить мою бдительность. Разорвав поцелуй, я резко разворачиваю Мири лицом к стене. Мои руки обхватывают ее бедра, прижимают ко мне и скользят вверх, задирая подол платья, пока губы целуют обнаженное плечо. Но Мири даже не думает сопротивляться, она выгибает спинку, прижимаясь попой к моему паху, и я почти забываю обо всем, что хотел бы ей сказать.
- Как глупо было бежать от неизбежного, - говорю я ей, сжимая ладонями ее грудь.
Стащив ткань вниз, я выпускаю эти прелести на свободу, зажимая горошины между пальцами. Чуть застонав, Мири еще сильнее выгибает спинку, уже почти требуя ее взять.
- А кто тебе сказал, что я бежала? Я просто хотела сменить обстановку.
- Ах, вот как. Мне нравится.
Мои руки снова возвращаются к ее бедрам. Короткое поглаживание, и пальцы сжимаются на ягодицах, прежде чем заняться молнией на джинсах. Прелюдиям уже нет места. Пока. Освободив набухший орган, который неудержимо рвался к этой женщине, я достал из рукава ее клинок.
- Ты кажется у меня кое-что забыла.
Проведя острием клинка по ее плечу, я опускаю его вниз и поддеваю трусики на бедре. Легкий нажим, и клинок разрезает ткань, которая сползает вниз уже сама. Еще секунда, и я проникаю в ее узкое лоно, чувствуя, как резко подскакивает напряжение внутри меня, и слегка накрывая ротик Мири своей ладонью, чтобы заглушить ее громкий стон.

Где еще мужчине может быть так уютно, как не внутри женского лона. Нет муки слаще, и нет слаще музыки, чем стоны ее наслаждения.
Я втыкаю нож в стену возле головы Мири, завожу ей руки за спину и обхватываю запястья ладонью. Мои движения внутри нее не знают пощады и утоления, и секс уже превращается в безумную дикость. Я чувствую, как ее зубки прикусывают мою ладонь, в которую рвутся ее стоны. Убрав ото рта руку, я запускаю ее в волосы, собирая в горсть рыжие локоны, и притягиваю к своему лицу, чтобы дышать только ее запахом. Каждый мой толчок, сопровождающийся ее стоном, накатывает все новые волны удовольствия, которые собираются в тугую пружину. Руки Мири сжимаются в кулачки, а следом начинают судорожно сжиматься влажные стеночки ее влагалища, едва не сводя меня с ума, потому что каждый такой импульс дарит острейшее ощущение, и я вот-вот готов кончить вместе с ней. Но не так быстро. Я не затем проделал такой длинный путь, чтобы не насладиться Мири вдоволь.
Выйдя из нее, я поворачиваю ее к себе лицом и подхватываю за ягодицы, прижимая спиной к стене. Провожу членом по створкам ее лона, и она выгибается мне навстречу, и становится чертовски приятно знать, что она хочет продолжения, отчего на моих губах появляется довольная ухмылка. Двинув бедрами, я снова заполняю ее собой. Прикусывая губу, чтобы не застонать в голос, Мири прикрывает глаза.
- Посмотри на меня, - тихо прошу я, желая видеть ее глаза с бушующим багровым пламенем.
Мой темп становиться жестче и сильнее, напряжение нарастает до невыносимых пределов, и наше дыхание смешивается в одно, когда я наклоняюсь к ее лицу, что произнести.
- Подожди меня, девочка моя.
С горячим поцелуем нас накрывает разрядка, расходясь по телу волнами наслаждения, пока я жадно глотаю ее стон и с тихим рыком прикусываю мягкие губки. В такие моменты время замирает, и ты забываешь где находишься, и совершенно нет дела до того, что происходит вокруг. Хочется только слушать ее сбившееся дыхание и чувствовать рядом.
Придя наконец в себя, я опустил Мири на ноги и поспешил застегнуть джинсы, пока мой друг снова не начал рваться к этой девчонке, хотя это уже становилось неизбежным, потому что притягательнее всего женщина выглядит после секса, чуть растрепанная от твоих ласк.

Приподняв край платья, Мири оголила свою попку, снова начиная дразнить, и продолжила.

У меня в джинах кое-что вздрогнуло, подавая признаки новой готовности… нет, это никогда не кончится. Так, где мои сигареты, подумал я, хлопая себя по карманам.

Вытащив клинок, я поплелся за Мири, но догонять ее не стал, позволив себе снова понаблюдать за ее обворожительной походкой. Правда знание об отсутствии на ней «важной части гардероба» спокойствия мне не прибавляли. Так и подмывало подойти ближе, залезть рукой под юбку и провести ладонью по мягким округлостям. Значит, она считает, что я получил от нее все, чего хотел? А это вряд ли, еще не все, и пока пределов я не наблюдал, да даже не собирался об этом сейчас задумываться.
В отеле перед тем как отпустить Мири в лифт, и пользуясь тем, что в холе никого не было, я притянул ее к себе, залезая рукой под юбку, сжал ладонью ягодицы и прикоснулся в легком поцелуе к ее шейки.
- Я подожду тебя здесь, иначе мы из номера выйдем не очень скоро.
- А разве я предлагала тебе посетить мой номер? – спросила хитрая лиса. – Я сказала, что можешь проводить меня до отеля.
- А мне не нужно особое приглашение, - ответил я и протянул ей клинок.
- Это я уже поняла.
Мири зашла в лифт, оставив меня мучится в ожидании около получаса. Во время ожидания я решил проверить сообщение на сотовом, и среди них одно оказалось от Эма: "Рой, я только хотел спросить не знаешь ли ты где твоя сестра? Перезвони мне по возможности". Я набрал его номер.
- Эм, привет! А что случилось?
- Ничего. Разве обязательно что-то должно случиться?
- А зачем тебе тогда моя сестра? - хитро спросил я. - Давай-давай, колись. Я так и не выпытал ни у кого, что между вами происходит.
- Рой, тебе об этом знать не обязательно.
- Как не обязательно? Я брат или где?
- Так скажи мне, брат, где сейчас твоя сестра?
- Ээээ... ладно, убедил, на пока. Где сейчас Дора, я не знаю, мы не созванивались после того, как она уехала. Дать тебе ее номер телефона?
- А ты думаешь его у меня нет и я не пробовал ей звонить?
- Хм, тогда это сложный вопрос, где ее искать.
Мы еще немного потрепались по телефону и сошлись на том, что если я что-нибудь узнаю о Доре, то сразу ему позвоню.
Когда вернулась Мири, на ней было длинное платье без бретелек, воздушная юбка которого скрывала от меня стройные ножки, и это было не честно, потому что чем больше я не буду их видеть, тем больше соскучаюсь, но говорить об этом Мири я не стал. Мы вышли на улицу и окунулись в арабскую роскошь Марокканской столицы.

Прогуливаясь по ночным улицам Феса, мы пришли к одной из главных площадей города. Здесь было оживленно и шумно, полным ходом шла торговля под арабскую музыку и с сопровождением песен и плясок.
- Ты бывала здесь уже?

Я открываю рот, чтобы ей ответить, как Мири воодушевленно меня перебивает.

Она ускользает к прилавку с тканями и всякими женскими штучками. Понимая, что мне там делать нечего, я остаюсь ждать, разглядывая декоративные мечи и сабли. Все-таки умеют арабы делать хорошие режущие предметы, только настоящие и достойные внимания просто так на базаре не купишь.
Увлекшись разглядыванием всякой ерунды, я едва не выронил одну из них, когда появилась Мири. Она вышла в сопровождении восточных мотивов, двигаясь в такт музыке, и ее новый наряд взбудоражил мою фантазию. Сквозь голоса толпы и музыку, я слышал как шелк ткани скользит по шелку кожи, слегка шурша, слегка дразня прикоснуться к ее атласной кожи своей рукой. Каждое движение ее бедер завораживало, отдаваясь в ушах звоном монет и колокольчиков. Рыжие волосы ласкали плечи, шелковистой волной следуя за каждым поворотом ее головы. Я не сразу осознал, что задержал дыхание. Передо мной словно танцевала первая наложница арабского короля… первая и единственная.
В изящном танце Мири подплывает ко мне, и я потянулся за ней, чтобы прижать к себе эту неземную красоту. Но у нее оказываются другие планы. Она поднимает ножку, упирается ею мне в грудь и слегка отталкивает назад. Ну что ж, посмотрим, что будет дальше. А дальше было на что посмотреть. Мири снимает с бедер воздушный платок, и шелк плавно приземляется мне в руки, а взорам всех присутствующих открывают стройные ножки, слегка прикрытым тканью, которую едва ли можно назвать юбкой, скорее повязка для бедер, и я уже начинаю забывать о том, что вокруг нас люди. Но Мири мне быстро об этом напоминает.
Она подходит к мужчине, который стоит рядом со мной, и ее ножка начинает скользить по его ноге. От резкой смены эмоций меня передергивает. Сказать, что я разозлился, это не сказать ничего, а участь несчастного была для меня решена. Но мою злость в этот момент ощутил на себе лишь шелк, который затрещал в моих руках. Но я не собираюсь прерывать ее представление, терпеливо наблюдая, как доживающий-свои-последние-часы пачкает губами бархат ее кожи. Неожиданный приступ ревности застиг меня врасплох, потому что не часто я испытывал подобное по отношению к девушке, которая не принадлежала мне, и что могло значить лишь одно – какая-то часть меня уже нарекла ее себе, и потому никто другой не смел к ней прикасаться. Но все это подсказывали мне чувства, тогда как разум крутил пальцем у виска, задавая мне вопрос – с чего это ты вдруг?
Отойдя от мужчины, Мири продолжает свой соблазнительный танец, который перемещается на канат. Люди вокруг восторженно хлопают в ладоши ее ловкости и бесстрашию, когда у меня все происходящее вызывает легкий привкус любопытства и интереса «что дальше?» Без слов Мири просит меня подать ей меч. Взяв его с прилавка, я кидаю ей, с удовольствием наблюдая что она с ним проделывает в соблазнительном акробатическом этюде. Добравшись по канату до высокой колонны и еще раз продемонстрировав всем присутствующим свои прелести, Мири ловко спрыгивает вниз.
- Ну что, натанцевалась? – спрашиваю я Мири прохладным тоном, подойдя к ней и набрасывая на плечи платок.
Мне в ответ была подарена скромная улыбка, как бы говорящая за нее, что она тут не при чем, и так же невидно мне задается вопрос.

- Только через его труп, - сказал я, кивая на мужика рядом со мной, которому выпало счастье (правда с несчастливыми последствиями) прикоснуться к Мири. – Раз он тебе так приглянулся, съешь его, и мы пойдем в отель.

Я уже и забыл какой навязчивой и многогранной способна быть ревность, и с какой легкостью от нее рождается злость.
На мои слова Мири ничего мне не отвечает, а на ее губах показывается загадочная улыбка хитрой лисы. Она разворачивается и подходит к парню. Ее взгляд для него несет в себе приглашение, а тело обещание, и парень уже идет за ней. Я следую за ними тенью вглубь полумрака, с трудом сдерживаясь, чтобы не свернуть ему шею, когда он властно разворачивает Мири к себе. Но это было бы слишком легко и просто, оборвать его жизнь и отказать себе в этой любопытной игре. Ты сам ее подтолкнул в руки этого идиота, - думал я про себя, - так что теперь заткнись и смотри… и непременно наслаждайся ее сладко-горьким коварством.
Я встаю у стены, опираюсь об нее плечом и достаю сигарету. Мири толкает парня спиной в стену. Я прикуриваю, смотря как его грязные руки притягивают ее к нему и сжимаются на оголенных ягодицах. Сигаретный дым застревает в горле, из которого вырывается мат, когда язычок Мири касается его грязных губ. От внутренних ощущений меня начинает подбрасывать, и совсем не в приятную сторону. Она с ним что, рушила тут сексом заняться на моих глазах? - недоумевал я, уже с дикой злостью смотря на то, как Мири об него трется и опускается на корточки. Что она делает, мать твою? – ругался я, смотря как она… расстегивает его брюки! На пару секунд я отворачиваюсь с тихой усмешкой сквозь злость, что вызывается пониманием, как изощренно ей удается меня изводить. Успокаивают только мысли о том, что я с ней за это сделаю. А пока, я достаю новую сигарету и смотрю, как она кусает его, чтоб его, в пах, но уже одна ее поза относительно него вызывает во мне желание кого-нибудь сейчас растерзать, и только страх и паника парня удерживает меня на месте, начиная приносить мне злорадное удовольствие.
Наконец, его сердце перестает биться. Мири встает на ноги и шагает ко мне, сытая и довольная своим поступком и превосходством. На ее губах искрятся алые капли крови, в цвет пылающим глазам, и я удивляюсь сам себе, ощущая, как заводит меня ее тяга к смелым играм над открытым огнем, как заводит смесь своей злости и желания, этого желания обладать ею так, как не будет обладать никто другой. Подойдя вплотную, она резко притягивает меня к себе и впивается в губы поцелуем со сладчайшим привкусом крови недавней жертвы. Ее дерзость, движения язычка и губ распаляют еще сильнее, и я уже почти начинаю забывать о том, как был зол на нее несколько минут назад, но прекрасно помня, что же хотел с ней сделать.
Прервав поцелуй, Мири разворачивается и шагает в сторону отеля, призывно покачивая бедрами, и этот призыв игнорировать было просто невозможно.
До отеля мы дошли в молчании и поднялись на ее этаж. Все тихо и мирно, и мною терпеливо, пока за нами не закрылась дверь ее комнаты.
Поймав Мири за руку, я толкаю ее спиной в стену и зажимаю своим до предела возбужденным телом. Ее руки ложатся на мои плечи, не отталкивая, а держась за них. Глаза в глаза с искорками взаимной злости и открытого вызова на губах, которые ничего не произносят, они снова жадно сливаются в коротком поцелуе, с привкусом моей злости и возбуждения, который заканчивается чуть более сильным укусом на ее нижней губе.
- Даже не знаю, что же хочу сейчас с тобой больше всего сделать за такое представление, которое ты мне устроила, - говорю я ей.
- Тебе понравилось?
- Очень, - отвечаю я с долей сарказма, пока руки скользят вверх по ее спине и расстегивают застежки расшитого бюстгальтера. – Только в голову почему-то приходят мысли о том, как бы тебя за это наказать?
- Так и трепещу, - отвечает мне с улыбкой нахалка.
- Правильно делаешь.
Я подхватываю Мири под ягодицы и заставляю обвить свои прелестные ножки вокруг моего торса. Вместе с ней захожу в спальню, укладываю на кровать и опускаюсь вниз по ее телу, стаскивая с нее то немногое, что обтягивает ее шикарные бедра, пока она попутно стаскивает с меня футболку, и снова возвращаюсь к ней, жадно оглядывая каждый дюйм своих владений, и губы сами тянутся к ее белоснежной коже. Спешить уже не хотелось, хотелось тщательно всю ее опробовать и насладиться каждым моментом, проведенным с этой рыжей кошкой. Ах да, еще хотелось как-нибудь ее наказать.

Можно ли когда-нибудь насытиться женщиной? Я всегда думал, что можно, но с недавних пор начинал в этом сомневаться.
Я начал свои нежные исследования с твердых сосков, обводя их языком и лаская губами. Пальцы Мири зарываются в мои волосы и притягивают к ней ближе, словно в знак того, как приятна ей эта ласка. Мои губы скользят вниз, прокладывая дорожку поцелуев по гладкому животу и останавливаясь возле центра ее естества. Я шире раскрывая для себя ее ножки и удерживаю ладонью, провожу языком вокруг клитора, касаюсь его то чуть сильнее, то легким движением языка, пока не слышу ее стон. Доведя Мири до пика удовольствия, я оставляю ее там томиться, так непростительно жестоко, и это лишь начало моего наказания. Я снова поднимаюсь к ее лицу, прикасаясь губами к нежной шейке, и продолжаю свою пытку, но теперь уже нежными поглаживаниями пальцев, которыми проскальзываю в ее влажное лоно. Мои движения внутри нее глубоки и отрывисты, они двигаются в такт ее стонам и желаниям ее тела. Я пристально вглядываюсь в ее лицо, чтобы уловить тот момент, когда она снова подойдет к краю, я наслаждаюсь ее удовольствием, едва сдерживаясь, чтобы не послать к черту свой контроль. Но когда Мири закрывает глаза, я требую подчиниться моему желанию, сжимая в ладони гость ее огненные волосы под цвет той неудовлетворенной страсти, что бушует сейчас в ее глазах.
- Смотри на меня!
Мири подчиняется, открывая глаза и позволяя мне уловить тот момент, которого я ждал. Я снова оставляю ее тело томиться в неудовлетворенном желании, наказывая этим как ее, так и себя самого. Я провожу влажными пальцами по ее губам, которые втягивают их в рот, начиная облизывать, и отчего у меня перехватывает дыхание.
- Молодец, девочка... Попроси меня, - тихо шепчу я ей в ушко.
Мири медлит, заставляя меня изнемогать от желания и ожидания ее совершенно простых слов, а в ее глазах я замечаю всполохи злости.
- Попроси меня! – повторяю я, от нетерпения сильнее сжимая ее волосы в своей руке, и слышу в ответ не такую уж неожиданную фразу.

В довершению к этому Мири начинает брыкаться в попытке выбраться из-под моего тела и кусает за ухо. Ее злость и возмущение возбуждает еще сильнее, чем согласие и покорность. Но Мири удается уйти не так далеко, всего на какие-то дюймы. Поймав ее за талию, я укладываю ее на живот и вытягиваю рука над головой.
- Ты сама напросилась...
Уже не в состоянии себя сдерживать, я меняю тактику с точности до наоборот. Я слегка приподнимаю ее бедра и вхожу в нее резким толчком, слыша в ответ восторженный стон. Руки Мири сжимают в кулаках одеяло, и я начинаю двигаться, то резко заполняя ее до упора, то выходя совсем, но лишь чтобы снова вторгнуться в ее узкое лоно, дарящее мне массу приятных ощущений. Все внимание, все чувства сосредотачиваются там, где снова и снова сливаются наши тела. Я двигаюсь в разном ритме, заставляя Мири каждый раз под меня подстраиваться и выгибаться навстречу. Мои руки то стискивают ее бедра, то ласкают ее грудь, и в унисон друг другу наши тела достигают разрядки.
Не торопясь вставать с кровати и отпускать Мири, я продолжаю накрывать ее своим телом, но когда она приходит в себя, это уже становиться для нее проблемой.
- Рой, слезь с меня, - требует рыжеволосая кошка.
Я хитро улыбаюсь, сожалея о том, что она не видит сейчас моего лица. Я все еще продолжаю находиться внутри нее и не собираюсь покидать, и Мири вряд ли догадывается сейчас о моих намерениях. Моя рука властно сжимается на ее ягодице, а губы целуют обнаженное плечо.
- Не так быстро, - тихо отвечаю я ей, устраивая на ее коже пляску языка.
- Рой! – предупреждающе звучит ее голос, что я откровенно игнорирую.
Моя рука протискивается между ее бедрами и кроватью, добираясь до заветной чувствительной точки женского тела, начиная новую ласку, на что слышу короткое грязное ругательство и короткий судорожный стон, и Мири уже перестает мне сопротивляться. Ее тело быстро загорается, по мере того, как начинаю снова твердеть в ней я, и мы снова продолжаем гонку за экстазом, долгую и мучительно приятную.
- Рой, слезь с меня, иначе я за себя не отвечаю, - протестует Мири после очередной порции удовольствия.
Я приподнимаюсь, но все равно не даю Мири оставить меня в одиночестве. Ее резвая попытка выбраться из кровати заканчивается тем, что она снова оказывается подо мной, но уже лицом, и моя плоть, снова напряженно набухающая, упирается в ее лоно. Поймав ее взгляд, я успеваю понять, что он несет в себе силу ее дара. Но не тут-то было. Моя ладонь быстро закрывает ей глаза, и я шепчу над ее губами.
- Даже не думай о том, чтобы это сделать, иначе потом за себя не ручаюсь я, и поверь, злости во мне будет куда больше, чем всего остального.
- Рой, хватит, отпусти меня.
- Нет, - твердо отвечаю я, приподнимая бедра и снова входя в нее.
Крепко прижимая затылок Мири к кровати, моя рука продолжает лежать на ее глазах, которую начинают царапать острые коготки, когда с ее рта вырывается очередной стон, щекоча мои губы дыханием. Кончик ее языка пробегает по пересохшим губам, невольно касаясь и моих, и я обхватываю ее рот в глубоком поцелуе. Я снова начинаю в ней двигаться. Ее бедра раскрываются мне навстречу, а ее руки перемещаются на мои плечи, впиваясь сильно и основательно, со всей страстью и злостью. Делая опрометчивый поступок, я убираю руку с ее лица, уверенный, что сейчас она вряд ли захочет применить свой дар. Но я ошибаюсь в одном, то что Мири может захотеть перехватить инициативу. Она обхватывает своими прекрасными ножками мой торс и толкает меня на спину. Не ожидая такого подвоха, я быстро оказываюсь под ней, и рука Мири хватает меня за горло так крепко, что еще небольшой нажим, и она вырвет мне кадык с корнем. Более понятливее сейчас выразить свое недовольство было не придумать, и мои глаза встречаются с ее огнем из гремучей смеси похоти и злости.
- Может, сначала закончим начатое, а потом ты меня спокойно покалечишь… может быть.
Сжав в ладонях ее бедра, я приподнял и опустил на себя. Захват Мири слабеет, но свой стон она поспешно проглатывает, чтобы не показать его мне.
- Нет, - твердо отвечает Мири, пытаясь с меня слезть. – Хватит. А будешь настаивать, я применю дар. Я предупредила.
Мири успела доползти до края кровати, когда мои руки поймали ее бедра и потянули к себе.
- Да что же это такое… - начала шипеть рыжая кошка под мой веселый смех.
Она пытается развернуться и ударить меня по лицу, в результате чего оказывается лежащей спиной на кровати с заломанными руками. Но на этом кошка не думает сдаваться, делая попытку ударить меня в самое святое всех святых, а именно в пах, и мне лишь чудом удается увернуться. Мой смех обрыается коротким криком ай, когда ее зубы впиваются мне в плечо, отчего я упускаю из рук ее запястья. Освободив руки, Мири так сильно меня отталкивает, что я влетаю в стену над кроватью, приземляясь на мягкий матрас. Мири уже одной ногой слезает с кровати, когда я успеваю схватить ее за лодыжку другой ноги и дернуть на себя. Споткнувшись, она упирается руками в пол, при этом пытаясь выдернуть свою ножку и ударить меня ею же.
- Рой, отстань, я уже не шучу.
- Ой, можно подумать, я испугаюсь сейчас, - ответил я, сползая на пол, причем прямиком на Мири.
Устав от буйных церемоний, я хватаю Мири за бедра и ставлю на четвереньки, накрывая собой и повторяя своим телом эту первобытную, животную позу. Я хватаю горсть ее волос, наматываю на руку и тяну на себя.
- Мы еще не закончили.
Мое тело снова вторгается в ее, грубо, резко, глубоко, но для распаленных страстью тел это лишь усиливает ощущения. Мири выгибает спину, подаваясь бедрами ко мне и разом лишая трезвого мышления, и мы снова тонем в головокружительном удовольствии. Мы ловим общий ритм, слышим общее прерывистое дыхание ему в такт, и одни ощущения на двоих. Я и не замечаю, как секс переходит черту простого секса, пусть грубого, но важного уже одним ощущением этого слияния. Мне кажется, что я еще ни одну женщину не хотел вот так… чтобы хотеть ее всецело, чтобы желать чувствовать всем свои существом, не переставая и так долго, пока она не начнет молить остановиться.
В который раз уже за день испытав вместе с Мири сумасшедшие ощущения, я нежно глажу ее по волосам, ласково касаюсь щеки, провожу пальцами по припухшим губам и шепчу на ушко.
- А теперь, я отпущу тебя только тогда, когда ты меня нежно об этом попросишь…