Карта ролевой игры "Сумерки"

Нет, Эд, это твой план Б. Мой остался прежним - убить как можно больше вампиров

Вампиры и т.д., подскажите, сколько времени прошло с нашей войнушки? Месяца 2 прошло? Подыхаю как хочу это знать.

Блин. Ладно, псиб. Буду думать.

Исправительная тюрьма ADX Флоренс, штат Колорадо.

Окно было достаточно высоко от пола и такое маленькое, что через него пробивался лишь тонкий луч.

Я стоял, привалившись спиной к решетке, как можно дальше от окошка, и смотрел на луне. Как неприятно ее делит на квадратики частая решетка.

Насладившись зрелищем, я разделся и перекинулся. Камера была крошечная, полтора шага на три, и так не повернешься, а уж в облике и подавно. Забросив передние лапы на стену, я потянулся. Затем хорошенько встряхнулся от носа до хвоста. Скоро проверка, хватит чудить, сказал Волк, хотя ему было до чертиков приятно побыть собой. Я перекинулся обратно, оделся и лег на койку, сунув руки под голову.

Не спалось. Последнее время я столько сплю, что даже тошнит. Ужасно хотелось есть, но прием собственной крови надо бы оттянуть еще денька на 3-4. Потом станет легче.

…Я очнулся где-то неподалеку от замка Волтури и сначала не понял, где нахожусь. Раскидав завалившие меня камни, я встал на ноги, с удивлением обнаружив, что мне это удалось без особых усилий и лишней боли. Однако долго я идти не смог и потерял сознание где-то на пути неизвестно куда.

На мое отнюдь не хладное тело наткнулись сердобольные американские туристы. Спасательная операция прошла на ура. Я так надеялся, что кто-то из Волтури добьет меня в больнице! Но как и другие мои мечты, эта тоже отправилась псу под хвост.

По-итальянски я знаю всего два слова: Волтури и «бастардо». Первое не употреблял из принципа, да и второе не особо заездил, больше отмалчиваясь. После несложной операции восстановилось зрение, на что я честно уже не надеялся. Тут-то и появился мужик из консульства. Своего имени я не назвал, поэтому во избежание всякого рода проблем меня быстренько отправили домой.

Где уже ждали копы с фотороботом сомнительного качества. Кажется, зря я в свое время не отправил Крисси Стюард на тот свет…

На меня повесили, наверное, все нераскрытые дела, накопившиеся не иначе за долгие годы. Даже убийство Кимми, идиоты! Ввиду юного возраста – за неделю до суда мне типа исполнилось девятнадцать – смертную казнь заменили пожизненным заключением. Я усмехнулся в темноте. Лет через десять, если мне к тому моменту не надоест тянуть срок, я их сильно удивлю.

Не скажу, что в тюрьме мне сразу все обрадовались. Надзиратель со сломанными руками это подтвердит. Как только сможет говорить. Я попал, куда надо. Заключенные в этой тюрьме искупают вину тотальным одиночеством. Тюрьма для неисправимых. 23 часа в сутки наедине с собой. Я не вижу никого, кроме тюремщиков и психолога, который проводит сеансы управления гневом. На занятия меня водят в ножных кандалах, пристегнув руки к поясу. Круто! Всегда мечтал оказаться в шкуре Ганнибала Лектера. Сегодня мне дали лист бумаги и огрызок мягкого карандаша и сказали написать что-нибудь хорошее своему кумиру. Ради этого мне освободили одну руку. Черные буквы слова «Деймос» на ней отвлекли меня, и письмо кумиру вышло какое-то куцее. Стало грустно, и я бросил карандашом в психиатра, едва начав сочинение. Заработал дубинкой под дых от надзирателя, и меня снова заковали.

Думаю, тюремная охрана была рада-радешенька, когда и я оказался на больничной койке. Вамп, сволочь, нашел время выкаблучиваться! За пару дней до того, как меня этапировали в Колорадо, я впал в какое-то странное состояние близкое к анабиозу. Все голод. До этого я не ел почти месяц. В больнице диагностировали редкую разновидность анемии и положили под капельницу. Украдкой удалось поесть. Потом меня отправили в здешние прекрасные места, сделав пометку в медицинской карте. Если анемия – это что-то неизлечимое, то на редких вылазках за консервированной кровью можно продержаться. Интересно, на что доктора списали мои красные глаза. Ученые. Им проще притянуть за уши всякую ерунду, чем поверить в существование монстров.

Надзиратель остановился у решетки, но на расстояние моей вытянутой руки к ней не подошел – прецедент был. За неделю своего пребывания здесь я их порядком измотал. В лицо ударил луч фонарика.

-Спишь, убийца? – спросила сволочь в форме.

Я ухмыльнулся в ответ, чтобы зубы блеснули в свете фонаря. С охраной я никогда не обмолвился и парой слов, даже оскорблениями. В моей личной иерархии подонков на первом месте шли вампиры, потом тюремные надзиратели, за ними вампиры-вегетарианцы, представители шоу-бизнеса, представители шоу-бизнеса, косящие под вампиров и браконьеры.

Завтра надо что-то придумать, чтобы перевели в карцер. Раз уж я тут оказался, надо попробовать все, что может предложить это заведение.

Охранник убрался до утра. Пришло время еженощных упражнений. Если мне захочется выбраться отсюда, нельзя терять форму.

Выполнив обычную норму интенсивной физической нагрузки, я вернулся на койку и закрыл глаза. Волчий вой в ушах – это иллюзия, как шум моря в ракушках.

А у меня тоже скоро ДР, но что-то никто не спешит ставить на мне опыты по этому поводу Когда уже?

Очнулся, кровопийца? Ну давай по полной программе. На что там у вас записывают в пыточной в этом сезоне?



Да, мой генерал. (мы вырубили, выхватили, вынесли).

Только инъекции особо острыми иголками, иначе я не согласен

Волк

Черт возьми, как же я зол!

Джаред мерил шагами карцер, изредка оставляя отпечатки кулака на стенах, и пытался меня успокоить, но бесполезно. Этот опять втравил нас в неприятности, и теперь мы лишены даже такой малости, как дневной свет и свежий воздух. Чертов кровосос! Кто ты такой, чтоб заставлять нас плясать под свою дудку?

Успокойся, сказал Джаред. Ну конечно, давай теперь защищай его!

Ну и что мы так нервничаем? – как же я ненавидел этот мерзкий голос! – Это всего-то на пару дней.

«Пара дней», ха-ха. В каменном мешке без окон, с бетонным полом и серыми стенами. Как в гробу. Кровопийцу гроб устраивал, а меня нет. К тому же дико болело все тело, а заниматься им опять мне. Этот заставил Джареда напасть на охранника.

Заставил? – усмехнулся кровосос. – Ой ли?

Я уже устал от вас ребята, сообщил Джаред. Я оскалил зубы. А когда мы гоняли вампиров по лесу, ты не уставал. Охотиться со стаей тоже. Стоило только этому появиться, и все пошло прахом.

Не обращай внимания, сказал Джаред. Он никто.

Конечно, и из-за этого «никто» ты убиваешь людей. Как мы до этого докатились?

Память услужливо подкинула мне лицо той грязной пиявки, которая укусила Джареда, превратив его… вот в это. Я готов был взвыть.

Не надо, успокоил меня мальчик. Он сел у стены и откинул голову на шершавую штукатурку. Видно, действительно устал. По ощущениям скоро уже сутки как мы сидим в этой душегубке. Сколько бы я ни твердил, что надо выбираться отсюда, он не слушал. О чем он думал, я не знал. Но на стену по сторонам от двери смотрел уж очень подозрительно. Дверь камеры открывалась внутрь. Я был уверен, что ее можно запросто снести с петель, стоит только ударить посильнее. Но Джаред отказывался. Нашу вину (и я говорю не про убийство киношных паяцев) он решил искупить здесь, хотя я знал еще множество способов это сделать.

Пусть меня выпустят отсюда, здесь невыносимо! Паника передалась и Джареду, он вскочил и снова заметался по камере. Хорошо. Не век кровопийце командовать нами. Я сильнее, а ему придется потесниться.

Ха! – среагировал кровосос. – Ну это мы еще посмотрим.

Барэг, Мари, чо как? Мне получать лицензию священника, чтобы вас обвенчать?

Живым-то непременно, кто ж меня убьет))) А вот здоровым не хотелось бы.

Меня когда-нибудь отвезут в Гуантанамо?

Когда романтика на нуле, вдохновения придаст садизм Или покушай на крайняк.

А я сплю спокойно. Волки любят спать.

А Майер дура. Лишила героев такой прелести, как сон. Сам бы ей глотку перегрыз. Возможно, стоит условно-досрочно освободиться ради этого.

Феликс, сразу - не круто. Надо сначала искалечить и заставить смотреть все фотосессии Паттинсона при этом.

Нет!! Не может быть! Я всегда думал, что Сумерки - это что-то другое, Другая

Если что - я вешаюсь в кладовке. Зовите.

Я не знал. Клянусь! Эта ужасная правда разрывает мне сердце (господи, кайф-то какой)