Карта ролевой игры "Сумерки"

Все случилось невероятно быстро. Монстр, Фил, взрыв. Больно не было, был шок, а перед глазами так и стояла картина как Феликса разрывает на части. Но, хм, эй, этот взрыв предназначался мне, а не тебе! Какого беса ты полез? Только высказать свое возмущение пока было некому, потому Фила разбросало по сторонам.
Кто-то замелькал у меня перед глазами, начиная собирать разбросанные кусочки вампира.
Это был человек, девушка, смутно знакомая.
Я была так шокирована поведением несносного мужчины, что даже не пришло мне в голову помочь. Я просто хлопала глазами, не осознавая того, что видела, все звуки были как под водой, и они стихали, а в голове крутился один вопрос, – «почему?»
Из ступора меня резко вывел лишь запах человеческой крови. Свежий, сладкий, манящий.

Что? – подумала я, всматриваясь в израненное лицо девушки, которая после своей фразы рухнула в обмороке на землю.
- Эмили? – вспомнила я наконец. – О, прекрасно.
Я зажала рот рукой и попятилась, пока не уперлась спиной в дерево. Уж очень она вкусно пахла и так необходима мне была ее кровь, так необходима.
Тут я осознала, что уже свободно стою на ногах, и рука почти приросла, а остальные раны были мелочью. Да, но так хотелось «её» крови, аж скулы сводило и скручивало в узел голодный желудок. Но я знала эту девушку, и она помогла собрать кусочки Фила.
Фил!
При звуках этого имени, пусть даже звучащих в моей голове, внутри уже взрывалась буря эмоций совершенно различных по своей природе. Как и обычно хотелось одновременно его грохнуть и зацеловать до смерти. Но для начало его нужно было собрать в одно прекрасное, мускулистое и наглое целое.
Стараясь не дышать, я отвернулась от Эмили. По сравнению с прежним шумом в лесу было почти смертельно тихо. Где-то еще продолжался бой, но там и без меня народу хватало. Стоя здесь, я теряла время.
Вдохнув поглубже, я задержала дыхание, подхватила Эмили и пошла в ту сторону откуда заметила ее появление. На опушке леса стояла машина, в ней уже был Фил, или то что от него осталось. Фу ты блин, у меня аж сердце екало, до чего меня довел этот засранец. Меня, которую обычно никто так не волновал. Ну только соберись у меня, я тебе все скажу.
Положив Эмили на заднее сиденье, я быстро прошлась вокруг машины, вдох-выдох, аутотренинг «не кусать Эмили», и только потом села за руль, стараясь не дышать вообще. Так, а что дальше? Куда ехать я же не знала, но ехать то было нужно, причем как можно скорее. Втопив газу, я вылетела на дорогу, без труда узнавая нужное направление.
А теперь мне нужна была клиника и лучше бы вместе с доктором Карлайлом.

Шаг, поворот, поддержка...
... и я снова в твоих объятьях, как и во власти нашего смертельного танца. Случайное касание губ со вкусом страсти и с жаром горячего дыхания. Твои губы тянутся к моим губам, но я упираюсь ладонью в твою грудь, отталкиваясь назад и делая новый разворот, щекоча твой нос запахом своих волос, как мне щекочет нос запах твоей крови.
Ты мой мужчина, на сегодня, на сейчас, на этот короткий момент, и ты – моя жертва.
Два шага назад, почти ушла, но в последний момент твоя рука скользит по моему запястью, крепко обхватывая пальцы. Я улыбаюсь, но эта улыбка не предназначена тебе. Она предназначена тому дьяволу, что создал нашу сущность.
Шаг, поворот...
... и твое горячее дыхание обжигает шею, а руки свободно скользят по моим бедрам, сверху вниз, крепко и туго, нетерпеливо, сминая ткань платья. Я закрываю глаза, упиваясь этим касанием мужских рук на своем теле, чувствуя, как пальцы находят обнаженную кожу. Я двигаюсь в такт музыке, и твое живое, горячее тело быстро подстраивается под мой ритм, принимая меня ведущей. На секунду твои руки замирают, а потом медленно и смело начинают свое путешествие вверх, задирая подол моего платья.
Я обхватываю твои руки, убирая с кожи, и взяв тебя за руку, увожу из толпы, из клуба, из этого мира.
Шаг, поворот...
... и это уже не танец, это сплошная неуправляемая страсть, которой ты даешь волю, заталкивая меня в темный переулок ночного города и прижимая спиной к стене того самого клуба, из которого мы только что вышли. Твои руки нетерпеливо сминают кожу и рвут ткань, пока рот пытается поймать мои губы. Все грязно и грубо, как самая пикантная добавка к моему любимому блюду. Я чувствую запах цветов, кем-то недавно выброшенных на мокрый асфальт. Это розы, это запах твоей смерти и моего наслаждения.
Зарываясь пальцами в твои волосы, я дергаю их назад, обнажая шею с пульсирующей веной, которая бьется под моими губами, отбивая ритм твоего пульса, так и просясь тебя взять. Один удар, и мои зубы, наконец-то, в тебе, и язык раскатывает и смакует по нёбу вкус твоей крови, горячей, вкусной, щедро переправленной ноткой твоей нагнетенной страсти и мимолетного страха. Глоток за глотком, и до дна.
Шаг, разворот...
... и я просто ухожу, подбирая с земли алую розу, и с ее запахом забирая с собой твой последний вдох. Но как и ты, эта роза быстро становится жертвой, и алые лепестки сыплются на тот же мокрый асфальт, когда мои пальца безжалостно сминают бутон, прерывая такую короткую жизнь.

Я сидела на крыше и дышала запахами ночи, слушала ее громкие звуки, голоса людей, снующих по улице в этот предрассветный час. В руках у меня был бокал с «Махито», утащенное мной из того бара, который я покинула пол часа назад. Бокал был уже почти пустой, и дольки лайма одиноко плавали на дне бокала. Передо мной открывался фасад ночного клуба Порт-Анжелеса, возле которого в это время суток было достаточно людно. Жаль что я была недостаточно голодна, чтобы развлечь себя чьим-нибудь обществом. Поэтому приходилось скучать. Скука и апатия великие подстрекатели лени, поэтому мне сейчас совершенно ничего не хотелось.
Но если быть честнее, то я себе врала. Я знала, чего мне хотелось, но никак не могла на это решиться. Мне хотелось вернуться к одному из самых несносных вампиров. И это желание меня убивало. Я не была готова к тому, что чувствовала.
Когда же я успела так влюбится? Может тогда, когда этот вампир защитил меня тогда… в лесу… и бросился под удар сам.
Я вздохнула и засунула в рот трубочку от «Махито». И тут мой взгляд неожиданно поймал знакомые черты лица. Это был Эдвард. Я подумала к нему спуститься, но он мило разговаривал с какой-то девушкой, потом еще одну пересадил из одной машины в другую, кажется в свою. Кстати, внешний вид этих девушек кричал о том, какого они обе поведения, а именно легкого. Интересно, а Джейн знает? И вмести ли они вообще?
Но все мои вопросы растворились в сознании, как только я увидела «его». Последний глоток коктейля пошел не в то горло. Как он тут оказался?

Услышала я голос Фила, который шел к машине Эдварда. Они оба подошли к задней дверце и открыли ее.


В итоге Эд сел в такси и уехал, а Фил залез на заднее сиденье «Хамера», туда, где… бокал в моей руке лопнул, врезаясь осколками под кожу. Не знаю, что я сейчас почувствовала, меня это мало волновало, но однозначно вся картина совсем не радовала, и не просто не радовала, я начала звереть, от одной мысли, что Фил сейчас делает в той машине с какой-то с**
Я спустилась вниз, подошла к машине, открыла водительскую дверь и села за руль. Молча, быстро, гневно. Сначала я себе сказала не оборачиваться, но не сдержалась. Глаза Феликса, в чьих объятьях была обнаженная девка, надо было видеть, и они медленно менялись от удивления к злости. Я улыбнулась, и вряд ли улыбка выглядела доброй, особенно для девушки, на лбу которой для меня уже было выцарапано кровью «мертва».
- Фил! Какая встреча. Не помешаю? Впрочем, можешь не отвечать, мне все равно, ты главное не отвлекайся, она ведь такая аппетитная, правда?
Я развернулась к рулю и завела машину, ключи которой оказались как раз кстати в самом замке зажигания. Каблуки уперлись в пол. Я выжала сцепление, передача и газ до упора, быстро набирая скорость, смотря в зеркало заднего вида и видя там гневный и недовольный взгляд Фила. Ну-ну, попробуй теперь остановить меня и мой гнев, или дотронуться до меня хоть пальцем.

Когда я садилась к Филу в машину, когда заводила ее и нажимала на гашетку, то не думала о том, чего хочу этим добиться. Я просто повиновалась злости. Но по сравнению с тем, что я почувствовала далее, эта моя злость была лишь легким напоминанием.
А что я вообще ждала от этого вампира? Что он бросится меня останавливать? Что станет извиняться? Или что еще? Как оказалось, я ожидала чего угодно, но только не того, что он сделает. Посадив девушку к себе на колени, он наклонил ее, так что она уперлось затылком в водительский подлокотник, и стал… Ох, нет, у меня от возмущения увиденное не укладывалось в голове! Он стал покрывать поцелуями ее шею и мять ее силиконовую грудь! Каков подлец! Это было просто невероятно! Сидя за рулем, я уже смотрела не на дорогу, а в зеркало заднего вида, закипая от злости. Точка кипения настала тогда, когда я услышала стон девушки и поднятые глаза Феликса на самодовольном лице. Он что, издевается надо мной?!
- Ах ты…
Это все, что я сказала перед тем, как бросить руль и кинуться на Феликса. Отталкивая его от девушки за плечи, царапая кожу на самодовольном лице, которое он еще успел вовремя убрать к моей досаде, я почти перелезла на заднее сиденье. Девушка начала кричать, машина, потерявшая управляющего, медленно заруливать влево. А тем временем, я схватила Фелиска за ворот рубашки и дернула к себе. От моего усердия ткань затрещала, а его губы врезались в мои, на долю секунды сбивая меня с толку и лишая дыхания, но вовремя взяв себя в руки, я прошипела в эти предательские губы.
- Не смей ее трогать на моих глазах.
Обратив теперь внимание на ставшие такими жесткими черты лица, на глаза Феликса, я заметила, как в них поднимается буря, обещающая мне полный разнос за каждое мое неаккуратное действие. Но мои коготки от этого становились только длиннее и опаснее.

Удар, скрежет металла вокруг нас, и я в объятьях Феликса, вместо того, чтобы сидеть за рулем. Эта близость обещала меня добить, потому что злость начинала плавно перетекать в желание, как густо смешанные ингредиенты одного взрывоопасного коктейля. Вспышка, и этот коктейль зардеется пламенем, и подпалит мне не кожу, а скорее душу, вполне способную на непривычные чувства, готовых лишить привычного контроля. Чтобы этого не допустить, я начала брыкаться, стараясь выкарабкаться из тесных объятий, тогда Фил крепче обхватил меня за талию, запустил пальцы в волосы и уткнулся в шею, щекоча кожу своим дыханием.



Ха! Его это возбуждает. А как я могу себя чувствовать? Возбуждение все увереннее становилось слабым напоминанием того, что во мне постепенно нарастало, и Феликс совершенно не собирался мне помогать от этого избавиться. Вернее, собирался, только самым изощренным методом сладчайших пыток. Опустив с моего плеча руку, он остановился у края юбки, дразня незавершенным прикосновением.



Прикусывая мочку уха, он таки забрался пальцами под юбку, нежно поглаживая внутреннюю сторону бедра и пробегая пальцами по кружеву чулок и белья. Он продолжал дразнить, искусно и жестоко, так что я едва не замурлыкала от удовольствия, почти срываясь на рычание от нехватки его продолжения.



Отпустит? Хочу ли я, чтобы он меня отпускал? Не-е-е-т… И его тихий смех дал мне понять, что он прекрасно знает ответ. Его наглая самоуверенность поражала, но вместе с тем, он мог себе это позволить. Феликс был из тех мужчин, кто прекрасно знал, что нужно женщине. А его сексуальность сочилась из каждого его жеста самого мощного и привлекательного тела, из каждого слова, сказанного невероятно виртуозными губами, и из каждого взгляда, внутри которого томилась первобытная и обжигающая похоть. Держать себя в руках рядом с ним было невозможно, и ужасно тесной казалась одежда. Хотелось сорвать ее с себя и с него, и забыть обо всем на свете. Только он, и больше ничего вокруг не имело значение, как стало не иметь значения уже какое-то время назад. Но что потом? Позволить себе подчиниться, отдать себя и получить взамен лишь крохи обещанного Рая? Так вот, это не по мне. Я не хочу быть для него одной из многих, чье имя он с трудом когда-нибудь вспомнит, и за каждый соблазн мне хотелось мстить. Бунт моих гормонов порождал и бунт характера. Я как собака на сене, до стервозности не хотела видеть этого мужчину с кем-то другим, но при этом не позволяла этого и себе. Полнейший эгоизм, либо то, что меня расстраивало, потому что для моей влюбленности только и не хватало намертво закрепить ее в душе.
Повернув голову, я уперлась Феликсу губами в ухо, лаская его каждым словом:
- Если я не ошибаюсь, а я вряд ли ошибаюсь, то ты испытываешь потребность в каждой девушке.
Зарываясь пальцами в его короткие волосы, я провела языком по его шее, снизу вверх.
- Ты невыносимый…
Обхватив ткань его рубашки, я стянула ее с его плеча и провела по нему губами, в довершении сжимая пальцы на этой мощи.
- Наглый…
Желая его слегка подразнить, я уже не могла заставить себя остановиться. Дернув за рубашку, я сорвала последние пуговицы, распахнула ее и ткнулась губами в его широкую грудь, начиная осыпать поцелуями.
- И невероятно сексуальный…
Это что я сейчас сказала?! Издав к тому же еще и ноющий стон? Но в ответ услышала такой же, только более глубокий и низкий, и пальцы Феликса зарылись мне в волосы, сжимая их до боли, когда мой язык лизнул кожу вдоль ремня его брюк. Я уже не думала, что делаю, и совсем забыла, где нахожусь, пока внезапно не открылась дверь салона, и перед нами застыло два удивленных человека. От злости, что они появились в самый неподходящий момент, мои ноготки случайно впились в бока Феликса, так что он дернулся. Но вот мой остаток разума был им благодарен.
- Вы в порядке? – спросил один из них, когда обрел дар речи.

Как же порой бывает коварна злодейка судьба. Она не спрашивает твоего мнения или согласия, она просто ставит перед фактом, но главное - эта безликая сволочь любит преподносить неожиданные сюрпризы, и ты никогда не предугадаешь, что ждет тебя за новым извилистым поворотом, по которым она тебя таскает. Я шла своей дорогой с гордо поднятой головой и в полной уверенности, что не родился еще тот мужчина, которого я способна полюбить, и кому готова поддаться с периодическим желанием это сделать. Но если и так, то меньше всего я хотела бы видеть в этой роли Феликса Вольтури, самого великолепного из мужчин, который славился своим непостоянством. Он был как… жаркое торнадо, который ворвался в каждую мою клеточку, выжигая и сметая все на своем пути. И что случилось? Ледяная корка моего сердца оттаяла, сделав меня чересчур уязвимой и эмоциональной, душа и тело пылали в огне новых чувств, а мое спокойствие рассыпалось в пепел. Но самое неожиданное состояло в том, что я сейчас ненавидела свои эмоции, потому что совершенно не знала, что с ними делать. Что делать вообще? Развернуться, уйти и забыть? Или остаться и позволить себе какие-то брошенные под ноги крохи?.. и не простить себе любой из этих вариантов. Я не находила этому объяснения, кроме одного, на которое во все времена списывались любые безумства, но я и не готова была этого принимать.

Прорычав, Фил вышел из машины, оставляя меня фырчать ему вслед. Вот еще, буду я его слушать, - думала я, а сама сидела на месте, уже успев достать пилочку для ногтей и приняться точить коготки, которые так и чесались в кое-кого возиться. Мысли со злости переметнулись в сторону вожделения. Рука дрогнула, принося ущерб одному ноготку. Ну вот! Вожделение снова переметнулось на злость, и бубня себе под нос всякого рода ругательства, я принялась затачивать ноготок. Но такими темпами вскоре можно было остаться вообще без них, потому что я нервничала, а Фил медлил и нервировал меня одним своим присутствием. Когда же мое терпение подошло к концу, я вышла из машины.
- Феликс, какого чёрта ты замер, я не обязана…
Не успела я договорить, как оказалась прижата его мощным телом к машине. Первой моей реакцией было желание оттолкнуть того, кого так сильно хотелось прижать к себе.

Голос Фила меня насторожил, потому что в нем так и ощущалась вибрация его злости и желания, отдаваясь тем же во мне. Перехватив мои запястья, он поднял руки над головой и сцепил их одной ладонью. А не много ли мы себе позволяем? Ответ на этот вопрос пришел сразу. Все что дела со мной Феликс до этого было сущей мелочью. Он ударил в меня даром, и я захлебнулась в своих, и без того ярких, эмоциях. Тело вспыхнуло от такого желания, какого мне еще не доводилось испытывать, и если бы у меня не пересохло во рту, то я бы застонала в голос, а оставалось лишь кусать губы и стараться хоть как-то устоять на ногах.

Какие громкие слова, и такие близкие к тому, чтобы осуществиться. Продолжая мучить, Фил вжался в меня еще сильнее, и от одного прикосновения моей груди к его пусть и через одежду, я затрепетала, окончательно теряя ритм своего дыхания. Наблюдая за моей реакцией, мой мучитель ликовал, а я уже почти была готова его молить о том, чтобы он взял меня здесь и сейчас, сию же минуту и как можно скорее, иначе злиться я начну уже на другую причину.

Ненавижу… и так хочу… задушить. А Фил продолжал. Его рука забралась мне под юбку, погладила зудящую по его ласкам кожу, миновала мокрые трусики и нашла сосредоточение моей женственности, уже предательски мокрое и готовое для него одного. Я дернулась, переставая успевать дышать, и губы уже были готовы произнести «пожалуйста», но вместо этого с них слетели совсем другие слова.
- Да, пошел ты.
Не буду! Не буду ни о чем просить и выбрасывать белый флаг. Разве тут кто-нибудь этого заслужил? Закрывая глаза, я откинула назад голову, уговаривая себя не уступать ни под каким предлогом. Но все уговоры были курам на смех. На своей шее я почувствовала поцелуй Фила, а его пальцы задвигались внутри меня, задевая клитор, и это уже была не просто пытка, это было теми ласками, без которых казалось невозможно прожить, и потеряв себя где-то среди своих ощущений, я могла только желать продолжения, бессовестно подаваясь навстречу эти ласкам, вот так быстро и так просто, так предательски коварно, и все что я могла сделать в ответ, это кусать губы от своей беспомощности и тихо стонать, пока дрожь удовольствие не прокатилась по мне, подарив так необходимую после все этого разрядку.

Наконец, Феликс меня отпустил. Но после разрядки все стало еще хуже, чем было до этого. Ошарашенная капитуляцией своего тела, я молча поправила юбку, думая о том, что мне было недостаточно того, что сейчас было, недостаточно его пальцев внутри меня, недостаточно его слов, таких резких и ядовитых, и таких правдивых. Что это все значило? Неужели невозможно было заставить заткнуться все мои чувства. Закопавшись в них, я даже забыла о своей злости. Нееееееет, мне надо было передохнуть и немного подумать. Мне надо было срочно остаться одной.
- Отвези меня в отель, - безоговорочно потребовала я, уверенная, что сейчас он не станет меня трогать, насейчас получив от меня то, что хотел.
Я вышла из машины не прощаясь, слыша в спину обещания вскоре за мной вернуться. Четким шагом я зашла в отель и прошла к бару, заняв место за стойкой. Если хочет вернуться, пусть возвращается, бежать же от Феликса было бессмысленно, потому что в первую очередь тут нужно было бежать от себя, что уже не представлялось возможным.
Я заказала неизменный «махито», решив сегодня отпраздновать свое не объявленное поражение.

Ты можешь сколько угодно шипеть и проклинать своё желание ко мне, но где-то там внутри себя ты осознаёшь, что готова отдаться мне где угодно и когда угодно. Ты сходишь с ума даже от звука моего голоса, заводишься с пол оборота, у тебя учащается дыхание, и становится жарко…
Твоё тело гораздо честней тебя…

Как же он был прав и как ошибался… ведь желание, это было далеко не единственное, что я чувствовала.

Пока я ждала Феликса, мое время за стойкой бара измерялось не в минутах, а в бокалах «махито». Подпирая голову одной рукой, я лениво водила трубочкой по бокалу и вздыхала на свою нелегкую судьбу. На третьем бокале ко мне подошел какой-то тип, решив составить компанию одинокой девушке. Он мялся с минуту, пытаясь завести разговор, но я просто повернулась к нему спиной и принялась дальше уничтожать свой коктейль, раздумывая над одним вопросом. Интересно, какие могут быть последствия и побочные эффекты у моей болезни под названием "любовь". И к кому? Это же надо как угораздило?
- Что, так все плохо? - неожиданно спросил меня бармен.
Я покосилась на него, продолжая запивать из трубочки свое сладкое горе с привкусом лайма.
Вот только любопытного человечишку мне сейчас не хватало.
- С чего ты взял? - подозрительно спросила я.
- Одинокая и грустная девушка наводит только на такие мысли...
- Пфф... - хотела сначала возразить я, а в результате махнула на него рукой и сказала другое. – Отстань. А лучше сделай мне еще один коктейль.
Бармен промолчал, и занялся делом. С четвертым «махито» ко мне снова попытался приклеиться весьма аппетитный представитель мужского пола, но в этот раз его отшил бармен, а мне было так на это наплевать, что я просто промолчала и попросила добавки. Еще парочку коктейлей, и я пойду в пляс, а то и в разнос. А пока, на пятом «махито» я уже изливала душу первому встречному бармену.
- ...он такой сексуальный, понимаешь? - говорила я ему, подпирая почти пустым бокалом щеку.
Бармен понимающе кивнул и улыбнулся.
- Вот можно ли злиться на мужчину только потому, что влюбилась в него?
Но только бармен решил мне что-то ответить, как я почувствовала присутствие Феликса, и каждая клеточка моего тела пришла в режим панической готовности. Я выпрямилась, а всю меланхолия развеяло, будто ее и не было, и это не я тут раскисала пять минут назад. Моя готовность оказалась не напрасной, потому что, как только вампир подошел ближе, его руки бесцеремонно усадили меня на стойку, когда сам он устроился между моих колен. Я едва не задохнулась от возмущения. Это что он себе такое позволяет?! Выпуская когти, я замахнулась на его лицо, чтобы стереть самодовольную улыбку с этого наглого вампира, но мои руки оказались тут же скованы его широкой ладонью, когда вторя бросила на стойку пачку денег.

Говоря это все бармену, Фил смотрел мне в глаза. Ну ничего себе, какой поворот событий… Я так хотела возмутиться, но вместо этого пыталась угомонить свои гормоны, которые уже на радостях заметались в предвкушении скорого веселья.

Ах, как же ему шла эта неуправляемая самоуверенность. Столько в ней было власти и первобытности, что так и подталкивало подчиниться... и воспротивиться одновременно, чтобы только увидеть эту власть во всем ее разнообразии. Правда тут у меня вставал вопрос, что же делать мне со своей необузданной натурой, которая совершенно не желала поддаваться чувствам? А сейчас посмотрим...
Одарив Фила улыбкой с томным взглядом из полуопущенных ресниц, я приблизилась к нему вплотную, вжимаясь грудью в его крепкий торс, и обхватила ножками. Мои губы неумолимо приблизились к его губам, но вместо поцелуя, который я жаждала так сильно, что жгло губы, мои пальца зарылись в его волосы на затылке и слегка дернули вниз, позволив заглянуть сверху в его глаза.
- А я люблю, когда «немного больно».
Порхая над его ртом, мои губы задрожали, и так пересохли, что я невольно пробежала по ним язычком. Фил улыбнулся, продолжая наблюдать за моей борьбой самой с собой, и с таким самодовольный видом, словно уже знал наперед ее итог. Каков же наглец! Но его излишняя самоуверенность только подогревала мою злость. Люси никому не достается так просто, и не поддается эмоциям настолько, чтобы лишаться здравого смысла, а достаться таким легким трофеем Феликсу Вольтури, это было бы последнее, на что бы я могла пойти только перед ликом смерти. И тем более, я не собиралась свои чувства класть к его ногам, чтобы он вытер об них подошвы своих ботинок и пошел дальше.
- Но вот в моей принадлежности тебе, Феликс, ты сильно сомневаешься. И тебе придется сильно постараться, чтобы убедить меня в своих словах, - говорила я, нащупывая и обхватывая рукой горлышко бутылки с Мартини, которую заприметила еще чуть раньше. - Даже несмотря на это...
Я прикрыла глаза и стерла все разделяющее нас расстояние, обхватывая горячий рот Феликса своими губами и сразу же углубляя поцелуй, когда получила его властный ответ, и за какую-то секунду у нас завязалась настоящая схватка губ, жадных, мягких, требовательных. Я подумала, что с удовольствием бы потратила на это занятие половину своей вечности, если бы внутри не кипела противоречивая гамма чувств, и то ощущение, как неудержимо я хотела этому поддаться, злило с неимоверной силой... и всему виной был Фил!
Подавшись назад, я замахнулась бутылкой, опуская ее прямиком на голову самоуверенного наглеца, и еще оттолкнула его от себя. На пол посыпалось стекло, и зазвенели осколки. А мокрому вампиру хоть бы что, только лишь в его прищуренных глазах заклубилась злость, и ладонь сжалась в кулак. Вот теперь, хотя бы, мы в одном расположении духа.
- Ну что, еще не пропало желание мне что-то доказать? Или повторим? - спросила я, взяв еще одну бутылку, все так и продолжая сидеть на стойке, и с размахом закидывая ногу на ногу в стиле а-ля Шерон Стоун со своим "основным инстинктом".

Вот что я делала? – задавала я себе этот вопрос, когда смотрела на Феликса. Кажется, я хотела его проучить и что-то там такое доказать себе. А в результате сидела перед ним на стойке бара и дрожала от вожделения, готовая выпрыгнуть из одежды с минуты на минуту. Невозмутимый внешне, Фил смотрел мне в глаза, и лишь на их дне можно было увидеть обещание расплаты, и я могла поспорить, что мне она вполне может даже понравиться, только это было совсем не тем, что я собиралась себе позволять. Не убирая взгляда, Фил поднял руку, запустил в волосы и стряхнул с них осколки стекла. Это движение вышло таким сексуальным, что у меня перехватило дыхание. Он сделал ко мне шаг, с хитрой улыбкой опуская взгляд вниз по моему телу, и этот взгляд я чувствовала кожей, как словно бы на мне уже были его руки, которые начинала страстно желать ощутить на самом деле. В его руках так и хотелось умереть от страсти, и когда Фил вернулся к моим глазам, попутно слизывая с губ капли мартини, я неожиданно для себя поняла, что у меня просто нет шансов устоять против этого двухметрового самца, от которого похоть буквально сочилась, обещая много интересных ощущений. Мое женское начало вопило ему отдаться, когда разум пытался холодно убедить в обратном.

Ах его еще и напиток не устраивает, - заскрипела я клыками, наблюдая как Фил скидывает куртку, а следом за ней и мокрую рубашку, сдергивая ее со злостью даже не потрудившись перед этим расстегнуть пуговицы. От этого жеста у меня во рту резко пересохло. Фил сделал еще один шаг, и резко обхватил своей лапищей мою шею. Это что он себе позволяет! Очередной замах бутылкой тут же оказался пресечен, когда Фил выбил ее у меня из руки. Тогда я попыталась оттолкнуть его ногой, попутно раздирая руку, которая совершенно для меня неудобно фиксировала шею и мое положение относительно этого мужчины. Ни сдачи не дать, ни еще что-нибудь сделать. Но все мои усилия провалились с оглушительным треском. Пользуясь своим превосходством, Фил устроился между моих ног, будто бы так и надо, и это было еще не все. Его вторая рука легла на щиколотку и поднялась вверх, медленно, нежно, приятно (будь он проклят!), добираясь до лифа и расстегивая застежку, когда я даже не успела удивиться этой совершенной наглости.

На это мне захотелось его жестоко разочаровать. Фил наклонился ко мне, кусая за мочку уха и совершенно не замечая хитрого и опасного для него блеска, который пробежал в моих глазах.

- Бесит? – переспросила я, медленно открывая внутри себя тот уголок, где держала за семью замками свой дар, а заодно и перебирая, какую бы из его граней сейчас выбрать.
Остановившись на самой интересной, я облизнула губы в предвкушении, и отпустила ее на волю. А пусть ка теперь Фил делает то, что я скажу.
- Хочешь узнать, что меня бесит по-настоящему? Так я сейчас покажу.
Почувствовав неладное, он насторожился.

- Поздно, - пропела я ему на ушко, произнося первое свое беспрекословное требование. – Отпусти меня и отступи на шаг.
Фил рыкнул, и посмотрел на меня. В его глазах заискрилась злость с новыми красками. Его рука против его воли отпустила мое горло, и он сделал шаг назад. Я слезла со стойки и улыбнулась самой своей хитрой улыбкой. Ощущение власти над этим мужчиной буквально опьяняло.
- Стой смирно и не двигайся, - произнесла я свой новый приказ.
- Трусиха, - протянул Фил с очень такой сексуальной ухмылкой, которую в тот же миг мне захотелось попробовать на вкус.
Я поправила на себе трусики, что осталось на мне единственным из одежды, не считая конечно еще туфель на высоких каблуках, и шагнула к Филу.
- А ну ка еще раз, как ты меня назвал?
- Сомневаюсь, что ты ослышалась.
- Ах так значит, я трусиха, хорошо.
Я оценивающе обвела глазами его снизу верх, стараясь скрыть, как его превосходный рельефный торс подманивал к себе мои руки и губы, впрочем, как и весь этот мужчина всю меня. Прижавшись к нему вплотную, я обняла его одной рукой за шею, пробегая второй по груди и при этом целуя в щеку. В моей голове засигналили адские колокольчики, потому что я начинала срываться, что грозило потерей контроля, стоило только получить в свое распоряжение такую вкусную конфету, как Фил, которого мне безумно захотелось трогать, целовать и облизывать. Моя рука опустилась на ремень и еще чуть ниже, и сжала в ладони самое возбужденное достоинство этого мужчины.
- Вот это да, - восторженно выдохнула я в его щеку.
- А в деле он такой виртуоз. Не хочешь попробовать?
- Пожалуй, поверю на слово, - ответила я с улыбкой резко севшим голосом.
- Зря, ты не представляешь, от чего отказываешься.
Я зашла Филу за спину и помахала на себя ладошкой, чтобы он этого не видел. От того возбуждения, которое он во мне вызывал, можно было сгореть на месте. Я прижалась грудью к его широкой спине и услышала блаженный низкий стон. Мои ладони сжали крепкие плечи, а губы оставили нежный поцелуй на шее.
Осыпая такими поцелуями его крепкие мышцы спины, я принялась расстегивать впереди ремень на брюках, стаскивая их вниз, и медленно присаживалась на корточки, пока не уперлась взглядом в самую классную мужскую задницу, в которую тут же впились мои острые зубки, оставляя глубокие отметины. В ответ на это я услышала его глухой стон и низкое, удовлетворенное рычание.
Встав, я обошла Фила и снова оказалась к нему лицом к лицу. Мои губы коснулись его мягким поцелуем, далее легли на шею и стали опускаться ниже, на каждом сантиметре этого превосходно сложенного торса оставляя поцелуй. Снова медленно приседая, я развела коленки в стороны, и помедлила с поцелуями внизу живота, прежде чем опуститься еще и провести языком по всей длине его члена. С губ Фила опять слетел глухой стон.
- Люси, сейчас же сними дар или…
Я взяла его в руку и обхватила скорее губами, не дав Филу договорить. Нежная плоть заскользила во рту, а парочка грязных ругательств дали мне понять, как его впечатлили мои действия.
- Даю тебе последнюю возможность спасти свою прелестную задницу от наказания, или всё что было до этого покажется раем, - пригрозил мне Фил.
Я прервалась на несколько секунд, чтобы ответить.
- Извини, я сейчас не могу разговаривать, и не отвлекай меня.
Опять взяв его в рот, я усилила нажим и старания, скользя губами по всей длине и попутно играя язычком с нежной головкой. Фил выругался и глухо зарычал, когда я впилась ногтями в его мягкую заднюю точку. Движение вперед и снова назад, то быстро, то медленно, и постепенно доводя Фила до пика, но останавливаясь в самый ответственный момент и лишая его возможности получить разрядку.
- Люси… - прогремело по помещению мое имя.
Я встала, переминаясь с ноги на ногу от того, что между ними невыносимо зудело, дунула на выбившуюся вперед прядь волос, и посмотрела на Фила.
- Вот такое состояние меня бесит больше всего, мой дорогой. Не люблю, когда меня до него доводят, если я не собираюсь идти до конца, понятно?
Не дожидаясь ответа, я развернулась и наклонилась, чтобы поднять то, что осталось от моего платья, и набросила на плечи.
- Всего хорошего, Феликс. Полагаю, ты найдешь как справиться со своим положением. Я сниму дар, когда сяду в такси.
Решив не смотреть напоследок на Фила, чтобы ненароком не передумать, я сделала шаг к выходу, и вдруг почувствовала, как резко стало утекать действие дара за секунду развеявшись совсем. Он просто кончился, и о чем мне некогда было догадываться заранее. Я вспыхнула ощущая жар возбуждения и холодное оцепенение, а за спиной послышался тихий хруст косточек пальцев.
Упс…

Резко развернувшись, я прокричала «стой»! Феликс замер, а его рука почти успела сжать мое горло. Почти. В этот раз я применила другой дар, остатки которого берегла не один год на подходящий случай, и случай похоже настал именно сейчас. Это было нечто вроде внушения, но при этом имело огромную силу, и хватит дара минут на десять, как раз чтобы я успела. А что будет потом? Я приняла решение уходить, а значит остановить меня в этом мало кому удастся. Возможно Филу бы и удалось это сделать, но только не в этот раз. Моих чувств было слишком много, что для меня непозволительная роскошь, и я хотела от них избавиться, и желательно как можно скорее.
Я шагнула к Филу и взяла его лицо в ладони.
- Ты отпустишь меня, забудешь об этом вечере и вообще все обо мне. Мое имя, мой запах - все это тебе будет незнакомо.
Так прошла минута, а я все стаяла и смотрела на него.
Ну что же ты? Беги! – хотелось уже кричать самой себе. С губ слетел прерывистый вдох. Но почему же тогда так тяжело?
Беги!!!
Придвинувшись к Филу, я поцеловала его прохладные губы, нежно и трепетно, как в последний раз, и словно против воли мои губы тихо ему сказали «люблю»...
Беги!!!
Запомнив на губах его дыхание, я собрала себя в кулак и развернулась. Холодная сталь в душе, как острый и меткий кинжал, мне как-то была гораздо ближе, пусть и резал он по живому. Я подошла к бару, взяла бутылку текилы, запахнула на себе разорванное платье и вылетела на улицу. Сегодня меня ждала долгая, долгая ночь.
На дороге я поймала первое такси и запрыгнула внутрь.
- Куда едем? – спросил меня водитель.
- Куда-нибудь подальше отсюда, и как можно скорее, - попросила я его, открывая бутылку.
Автомобиль тронулся с места, оставляя все позади.
Беги, Люси, беги…

***
Италия. Окрестности Рима.

Никогда не спрашивай меня
Люблю ли я тебя
Это не для нас с тобой
Это не про нас с тобой

Цок… цок… цок…
Стук каблуков отдавался эхом по сводчатому коридору замка вместо ударов моего сердца. Через витражи внутрь лился мягкий лунный свет, и доносились звуки виолончели с лужайки, а так же голоса людей. Белый шелк платья казался неимоверно тяжелым и тесным. Жемчуг душил, обвивая тройной петлей мою шею. Перестав это выносить, я дернула нить, и жемчужины рассыпались под ногами, звонко отскакивая от пола и разбегаясь в разные стороны. Я поднесла к губам горлышко бутылки и сделала глоток холодной «Кристалл».
М-м-м, как вкусно!
Вечеринка в самом разгаре, но я уже была так утомлена общество, что решила себя от него избавить. Еще недавнее желание праздника куда-то улетучилось, как дым сигарет, и я совершенно не успевала за своим настроением. Мне хотелось: то танцевать до упада, то пить до потери пульса, то кому-нибудь свернуть шею, то убиться где-нибудь самой.
Мне всего лишь хотелось забыть…
- Лююююююсииии, - неожиданно прозвучал игривый женский голосок, рассыпаясь смехом колокольчиков.
Я вздрогнула, чуть не выпуская из рук бутылку.
- Лююююююсииииии, - повторил еще один голос, который проскользнул мимо меня легким потоком жаркого ветерка.
Я резко развернулась, вглядываясь в темноту.
Противные призраки. Вечно они появляются тогда, когда их совсем не желаешь видеть. Или мне просто нужно заканчивать затяжной роман с шампанским, от которого я начинала терять контроль над своими способностями.
- Люси трусиха, - пропел голосок.
- Ах вы! – возмутилась я.
- Трусииииихааааа…
Снова смех.
- Сволочи! – выкрикнула я, бросая на голос бутылку.
Удар, звон стекла и шипение пены по стене замка.
Злая ненависть и горечь поглощали меня с головой, и они это чувствовали, они этим пользовались, потому что их это забавляло.
- Ликуйте, шуты! Это все, что вам остается делать в своей холодной и безликой вечности!
Смех оборвался.
Подхватив подол платье, я прожгла взглядом темноту, развернулась и поспешила покинуть замок. Сегодня я не нуждалась ни в чьей компании. Одиночество мой вечный спутник, а сегодняшний кавалер - черный «Land Rover». Мы были знакомы всего один день, и наша встреча с ним, как любовь с первого взгляда, оказалась волнующей. Гордый нрав был виден в каждой его волевой линии кузова, и мне сразу захотелось узнать, насколько он поддавался приручению на дороге. И что я могла сказать о нем? Он был, м-м-м – великолепен. Когда садишься к нему за руль, то ощущаешь себя королевной, а управлять им, как затяжное свидание на побережье Палермо - одно удовольствие.
Сев на водительское сиденье я завела двигатель, и Rover поприветствовал меня ласковым урчанием. Я погладила его по торпеде, поправила зеркало заднего вида, сцепление, передача, газ в пол, и мы вылетели на дорогу. Не хватало еще одного, самого главного, это музыки. Я включила на экране клипы и увеличила громкость динамиков, из которых зазвучала песня как раз под мое неоднозначное настроение: