Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Я ожидал с поднятыми палочками, когда наш вокалист взял первые ноты под медленные, тягучие звуки синтезатора. Чуть хрипловатый низкий голос полился по залу, словно окутывая всех, кто в нем находился. Я вступил через несколько тактов, отбивая ритм.
Покосился на свои травмированные руки. Ничего, играть вполне можно. Никто ничего не заметил.
Привычно отбивая ритм, я оглядывал зал. Народ вовсю отдыхал. У барной стойки уже расположились ребята, выступавшие перед нами, рядом с ними - девушки.
Ну, конечно! Даже если бы их там не было, как только группа спустилась со сцены, несколько девиц уже летели с противоположных концов бара. Фанатки!
Вот вчера из-за одной такой мне и досталось... Хотя, кому больше - еще вопрос!

Композиции шли одна за другой, и мои руки привычно отбивали ритм. Я уже и забыл про боль в сбитых пальцах.
Тем временем в зале что-то происходило. Словно густой золотистый туман окутал двигающиеся и сидящие за столиками фигуры, сделав воздух гуще, а запахи - ярче и соблазнительнее. Я невольно поерзал на сиденье, снова поглядывая в зал - уже с завистью к завершившим выступление парням.
У бара собралась небольшая толпа. Я заметил парочку девчонок, к которым готов был подкатить, не раздумывая. Почему бы и нет? От женского общества я никогда не отказывался, незачем лишать себя удовольствия.
Неожиданно глаза выхватили из толпы знакомое лицо. Мистерия? Ну конечно! И как я сразу не понял. что произошло! Это же ее штучки!
Я уставился на темноволосую красотку и, когда она подняла взгляд, подмигнул ей и широко улыбнулся.

Мы закончили нашу часть выступления и парни дружно побросали инструменты, чтобы выйти в зал, к отдыхающим и развлекающимся людям - сила Мистерии сделала свое дело. Я спустился последним, хотя мои ноздри трепетали от обилия возбуждающих запахов, а голова отказывалась связно соображать.
Неожиданно зацепившись рукой за стойку, я зашипел от боли - едва зажившая кожа разошлась, и из ранки сочилась кровь. Я даже на несколько минут позабыл о чарах Астикс, пробираясь на облюбованное место за столиком в углу.
По дороге схватив со встречного стола салфетку, я обернул ее вокруг кисти, и занятый этим, не заметил сидящую за столиком девушку и задел ее стул бедром.
- Прошу прощения, - тут же извинился я, и заметил, что девушка как-то необычно сильно вздрогнула. - Я сделал Вам больно?

Оценивающе смотрю на нее и сквозь застилающий все вокруг туман влечения замечаю побледневшее лицо, крепко сжатые зубы и руки, в защитном жесте обхватившие тело. Подхожу еще ближе и немного наклоняюсь.
Она потрясающе пахнет - каким-то горьковато-терпким ароматом, похожим на запах леса. Невольно втягиваю этот запах в себя глубже, подтаскиваю свой стул к ее одинокому столику и усаживаюсь, делая вид, что не замечаю ее удивленно-возмущенного лица.
- Итак... Ты расскажешь мне, что произошло?
Называть ее на "Вы" уже не получается, особенно, когда вижу, как она, отпив из своего бокала, облизывает языком губы. И я тут же представляю, как этот язычок касается моей кожи...
Черт, волшебство мистерии действует! Чувствую себя как озабоченный юнец!

- Дай подумать! Может, потому, что я чертовски милый? Или потому, что тебе нужна помощь? Или просто потому, что я спросил...
Выглядела она неважно. Нет, девушка была весьма привлекательна, я заметил бы это даже без чар мистерии. Но бледность с ее лица так и не исчезла, дышала она как-то очень уж осторожно, да и двигалась так, чтобы ничего не задевать. Уж мне-то точно было известно, что так себя ведут, если получат пару-тройку крепких ударов по ребрам - мои еще сегодня утром болели так же. Но регенерация у оборотней гораздо быстрее, чем у людей, и сейчас я боли почти не чувствовал, только открытые участки содранной кожи еще давали о себе знать.
Я знал, почему болели ребра у меня. Но почему они болели у этой юной и красивой девушки?
- Так что? - я внимательно смотрел на нее в ожидании.

Я только покачал головой в ответ на ее слова. Надулась, как обиженный дикобраз, все колючки выставила... А ведь больно...


- Ну да... Заметно...
Желание, вызванное чарами мистерии и красотой моей собеседницы, будоражило кровь и не позволяло подняться и уйти сейчас от нее. Но было что-то еще. Уважение к этой девушке, стойко переносившей боль и не распускающей нюни при первом удобном случае. Страшно хотелось целоваться, но я понимал, что незнакомка сейчас мне этого не позволит.
- А давай выпьем! За встречу! И за знакомство! Меня зовут Дэн, а тебя? - я сделал знак бармену и на столе материализовался стакан с вискки, а перед девушкой - новая рюмка абсента.

- Джо... - я покатал ее коротенькое имя на языке, словно пробуя на вкус, и не произнес, а почти выдохнул, понизив голос. - Джо... Звучит неплохо!


А мое имя, произнесенное ее губами прозвучало для меня как-то по-особенному возбуждающе и приятно.
- За знакомство! - я сделал глоток виски, глядя, как Джо опустошает рюмку, и тут же попросил для нее повторить. Может, она чуть расслабится и станет приветливее?

Пустошь представляла собой пестрое людское столпотворение. Я пробирался среди шатров, прислушиваясь и осматриваясь, приглядываясь к жующим, сопящим, толкающимся и спорящим людям и нелюдям, и надеялся почувствовать среди них то, что искал. В шумной толпе придворных и наемников вполне могли оказаться те, кто нес в себе божественное семя и представлял для меня интерес.
Это было непросто – хаотичное смешение чувств, эмоций и желаний всех собравшихся здесь гудело в моей голове и не позволяло собраться и вычленить нужное. Время от времени приходилось притормаживать, чтобы проанализировать свои ощущения и сосредоточиться на ком-то одном, заинтересовавшем меня. Иногда чужие мысли и чувства были чисты, чаще – приземлены, порой – откровенно грубы. За многие века я привык ко всему и, отбрасывая мысленно одного исследуемого за другим, продолжал двигаться дальше. Демоны… бесы… вампиры… Сложнее всего было с оборотнями – они имели две ипостаси, и обе – истинные. Эта двойственность сбивала с толку: на уровне эмоций из кого-то рвался волк, а видел я перед собой человека…
Но самое главное – я чувствовал где-то рядом Богов. Их невозможно было спутать ни с кем. Я двигался в толпе, осматриваясь и прислушиваясь, но не мог понять, откуда исходит это ощущение. Или богов здесь несколько? Мне уже казалось, что божественное присутствие ощущается повсюду, иногда чуть дальше, иногда – близко. И я бы не удивился факту, что они не пропустили сегодняшнее торжество – событие было действительно из ряда вон выходящим. Но сей факт очень осложнял мои поиски – аура божественной силы не позволяла мне почувствовать на расстоянии спящее в ком-то божественное семя, напрочь заглушая и перекрывая его.
Неспешно обойдя почти половину лагеря, я понял, что устал и голоден, и остановился у одного из накрытых прямо на улице столов. Народ сновал туда-сюда, одни приходили, другие уходили, кто-то хватал куски на бегу. Моему внезапному появлению не удивились, приняв за одного из наемников.
Ухватив кусок жареной оленины, я впился в него зубами, и отодрав изрядный шмат, принялся жевать, запивая красным вином из кубка. Мясо было хорошо прожаренным – как я любил, вино очень даже неплохим, и я некоторое время с удовольствием насыщался.
Вокруг толпились такие же проголодавшиеся воины и наемники, ели, болтали, смеялись. Шум стоял такой, что я даже не сразу понял, что назревает драка. Только когда толпа неподалеку разошлась, образуя круг и оставив в его центре двоих, я отвлекся от еды и подошел поближе.
Ссоры, которые решались с помощью оружия, не редкость на таких сборищах в любом из миров, и Шезгарт с его разнообразием рас, относительной свободой нравов и бурлящей кровью не был исключением. Поединки здесь вспыхивали один за другим по любому поводу. Я видел уже несколько – по большей части дружеских, народ еще не успел упиться до состояния, когда полностью отключаются мозги. Но этот, кажется, будет иным…
Бойцы уже стояли друг напротив друга с мечами в руках, выкрикивая что-то. Спор, насколько я понял, был из-за женщины – ничего нового! Отыскав среди толпы местечко, откуда все было отлично видно, я наблюдал за происходящим на импровизированной арене.
Боец слева от меня чувствовал себя абсолютно правым, защищая честь дамы сердца. Он так и кипел яростным горячим гневом на своего противника. А вот второй был очень осторожен и хитер. Спровоцировав первого на драку, он преследовал не слишком честную цель и сейчас собирался убить соперника. И у него было достаточно свидетелей, чтобы заявить, что все было по правилам.
Оба поединщика одновременно бросились друг на друга с обнаженными мечами, мысленно призывая эфферов в помощь. Я лишь усмехнулся. Если бы мы и в самом деле стали помогать всем забиякам и дуэлянтам, ни на что иное не оставалось бы времени.
Темп схватки быстро нарастал. Мечи мелькали сверкающими молниями, но оставляли на телах противников лишь царапины – оба были опытными воинами. Удары сыпались с бешеной скоростью. Ни один из сражающихся не уступал.
Сделав внезапный выпад, боец слева выбил меч у противника, и оружие по высокой дуге отлетело далеко в сторону, едва не задев кого-то из толпы зевак. Второй меч тут же полетел на землю рядом со сражающимися, и мужчины бросились врукопашную. В этой схватке первый боец оказался явно сильнее и уже почти прижимал соперника к земле, когда тот достал откуда-то припрятанный кинжал.
Какими бы мотивами не руководствовались те, кто сражался на таких поединках, негласный кодекс чести действовал всегда. Вступать в бой только с равным. Сражаться тем же оружием. Не добивать лежачего. И не использовать нож против безоружного…
Кинжал был уже занесен и искал цель, когда я резко ускорился, став невидимым, мгновенно оказался рядом с дерущимися, подсек под колени нарушителя, одновременно с силой сжав его запястье. Пальцы мужчины медленно разжались – он решит, что руку свела внезапная судорога, и мужчина так же медленно начал заваливаться на бок – всем покажется, что он оступился.
В следующее мгновение я стоял на своем месте среди толпы, вернув времени его обычную скорость, и вместе со всеми наблюдал результаты своей секундной вылазки.
Кинжал уже лежал на земле. Его хозяин – тоже. А соперник схватил валяющийся неподалеку меч и приставил его к горлу проигравшего в молчаливом призыве сдаваться. Тот уже не противился.
Сражение закончилось, толпа быстро разошлась – вокруг было еще немало интересного. Я тоже двинулся дальше и добрался до шатра нового Лорда. Здесь божественное присутствие ощущалось совершенно отчетливо. Сомнений не осталось: кто-то из Богов Нефа здесь!
И это делало мои поиски в этом месте безнадежными…
Постояв минуту в размышлениях, я принял решение отправиться на Землю – возможно, там мне повезет чуть больше.

Приморский город

Среди всех миров больше всего мне нравилось на Земле, на побережье теплого южного моря. Место это было не простым – неподалеку в предгорьях находились многочисленные древние развалины храмов, посвященных Богам. И не только Неффастуса, но и гораздо более древним – тем, с кого все начиналось. Это были места мистической силы, намоленные, истоптанные десятками тысяч ног, обильно политые слезами просящих и благодарящих, а часто – и не только слезами… Аура умиротворения, окутывающая всякого, кто оказывался в тех местах, распространялась далеко вокруг.

Здесь я ощущал покой. Такой, какого не было больше нигде, даже на родном Нефе. Потому и выбирал раз за разом эти места. Раз от раза они менялись – мне не слишком часто приходилось посещать Землю. Когда-то я жил в небольшой пещере в скалах у моря. Потом – в хлипкой рыбацкой хижине на самом берегу. В другой раз – в замке с высокими башнями и стрельчатыми окнами…
Сейчас на побережье в круглой, как раковина, бухточке раскинулся город с чистыми улицами, не слишком высокими домами, шумным морским портом и красивой набережной. Летом он наполнялся курортниками, но сейчас стояла ранняя весна, до начала купального сезона был еще далеко, потому на улицах было относительно свободно. Наверняка в городе можно было бы снять квартиру, но поселился я в пригороде – в небольшом поселке на побережье, куда можно было попасть из города по дороге через горный перевал или быстрее – на пароме прямо через бухту.

- Дом немного запущенный, но водопровод исправный, и бойлер работает. В саду скоро яблони зацветут – красиво будет! И воздух у нас какой!!! А летом море рядом совсем, из дома вышел – и пляж!
Хозяйка – молодая привлекательная шатенка с пышными формами разливалась соловьем, стреляла глазками и время от времени поправляла бюст («Пятый номер, не меньше!» -наметанным взглядом определил я), стараясь мне понравиться. Желания ее были абсолютно понятны, а я, хоть некоторое время и не был с женщиной, абсолютно ничего сейчас не хотел – Шезгарт отобрал у меня все силы, и я мечтал лишь о нескольких часах сна.
Дом был неплох – добротно построенный, с удобствами, системой отопления от котла и «голландкой» в кухне, рассчитанный на небольшую семью: пара спален, кухня, гостиная. Вокруг был разбит сад с яблонями, кустарниками и какими-то деревьями, тоже слегка запущенный, зато надежно прикрывающий окна от посторонних глаз. С улицы дом и сад окружал дощатый забор, выкрашенный зеленой краской, уже малость облупившейся.
- В саду есть беседка, там летом даже спать можно! Гамак — вот тут, в кладовке, - хозяйка продолжала знакомить меня со своими владениями, походя задавая вопросы обо мне. – А Вы, наверно, на завод судостроительный в командировку, да? – при знакомстве я сказался командировочным из другого города.
Неопределенно кивнув, я прошел за ней в заднюю дверь, чтобы осмотреть участок позади дома. Больше всего мне нравилось, что поселок расположен далеко от центра, а эта улица – вообще окраина, соседей вокруг немного, а отдыхающие появятся здесь лишь через пару месяцев - хоть я и снимал дом на полгода, но не терял надежды управиться с делами пораньше.
- Кажется, все! Вот ключи, магазин на соседней улице – пройдете в сторону центра минут десять, дорогу в город знаете… Обживайтесь, я через пару недель загляну проверить, - женщина снова многообещающе стрельнула глазками. – Если понадоблюсь, номер телефона вот – она протянула мне вырванный из блокнота листочек с нацарапанными на нем цифрами.
Поблагодарив, я наконец-то закрыл за ней калитку и уже намеревался провести в горизонтальном положении ближайшие несколько часов, но притормозил на крылечке и присел на ступеньках, наблюдая заходящее солнце. Его лучи были нежаркими, почти не слепили, освещая беленые стены дома и яблони вокруг нежным золотисто-розовым светом. Свежий ветерок, налетев, взъерошил мои волосы, забрался под распахнутую куртку, но мне было не холодно, а как-то уютно и очень спокойно…

Солнце садилось, и уже совсем спряталось за крышами домов на противоположной стороне улицы. Быстро темнело. На небо всходила серебристая луна, и зажигались первые звезды. Но я все еще не спешил уходить в дом. Сидел и слушал вечернюю тишину этого мира, почти дремал…

Тишина в моем доме на Нефе была абсолютной, постоянной, тягучей и вязкой, как апельсиновый джем. Лишь изредка ее рисковали нарушить посланники от Богов или мои братья-эфферы. Их гулкие шаги далеким эхом разносились по комнатам, и казалось, что жилище возмущается этому вопиющему нарушению порядка. В такой тишине ничто не мешало спокойному отдыху после долгой вахты у Врат или посещения других миров.
На Земле же всегда кипела жизнь. Этот мир был живым, дышащим, и даже ночью не замирал совсем. А сейчас еще относительно рано, и приморский поселок прохладным весенним вечером существовал по своему обычному распорядку.
Люди возвращались с работы. Мамы звали детишек с улицы в дом, чтобы накормить ужином. Где-то рядом по разбитой дороге ехала машина, газуя на ухабах и поворотах. То на одном, то на другом конце поселка слышался лай собак, обрывки разговоров, смех, музыка… Иногда до меня доносились лязгающие звуки и пароходные гудки из расположенного сразу за поселком морского порта, никогда не прекращающего свою работу.
Вокруг моего временного жилища царило спокойствие, но оно было относительным. В ветвях деревьев гулял ветер, скрипел калиткой во дворе, свистел в щели под дверью. Какая-то пичужка пискнула с дерева, укладываясь на ночлег. За забором соседи вышли кормить собаку, и пес шумно лакал что-то, радостно повизгивая. Все эти звуки не мешали, а наоборот, расслабляли меня, и никогда я не чувствовал себя так умиротворенно, как на Земле…

Внезапно идиллию этого вечера прервал истерический кошачий мяв и громкий собачий лай, а через минуту мимо меня стремительно пронеслось нечто белое с длинным пушистым хвостом и взлетело на яблоню напротив дома. Соседский пес мчался следом и резко затормозил под деревом, громким басом облаивая недоступную уже кошку. Та рычала, отфыркивалась и старалась забраться еще выше. Несколько раз обежав вокруг яблони, пес понял, что противника ему не достать, и уселся на землю, задрав голову вверх и время от времени гавкая, чтоб кошка не расслаблялась. На что та сердито отфыркивалась, старательно цепляясь за тонкие ветки, и снова норовила залезть еще хоть немного вверх.
Представление затягивалось. Хозяева не спешили звать собаку домой, а сам пес уходить не желал. Кошка же, белым комком сжавшаяся среди тонких яблоневых веток, время от времени мяукала от страха, чем еще сильнее раздражала пса, заливавшегося отчаянным лаем.
«Под такой концерт мне придется спать? Сомнительное удовольствие!»
Вздохнув, я поднялся и решительно направился к собаке. Пес при виде меня оскалил было зубы, но я и не подумал затормозить, надвигаясь на него, и он испуганно попятился, отступая, и так же испуганно шарахнулся к калитке, которую я старательно за ним закрыл, накинув проволочный крючок.

Кошка все так же сидела на яблоне и время от времени мяукала. Едва я приблизился, она постаралась отодвинуться как можно дальше. Тонкая ветка прогибалась и раскачивалась под ее весом, но животное упорно цеплялось когтями и норовило забраться еще дальше и выше.
Яблоня была не слишком высокой, но раскидистой. Достать кошку, смотрящую на меня из переплетения веток, не представлялось возможным. Вздохнув, я направился на задний двор. Кажется, там была лестница…
К счастью, искомое действительно обнаружилось у сарая, и через пару минут я уже взбирался по хлипким деревянным ступенькам, не обращая внимания на их протестующие скрипы и стоны. Сообразив, что я скоро до нее доберусь, эта пушистая бестия зашипела и, подтянувшись на лапах, перебралась выше. Но я уже был на одном с ней уровне и смело протянул руку в попытке поймать это фырчащее и шипящее нечто. Кошка продолжала шипеть и вырываться, даже когда я крепко ухватил рукой ее маленькое туловище. Не обращая внимания на ветки, норовящие выколоть глаза, и на острые когти и зубы, я прижал пушистый белый комок к себе и начал спускаться. Меховое чудовище и не подумало успокоиться, а немедленно запустило когти в мое плечо и хватануло зубами. При этом она дрожала, как от холода, и тесно прижималась ко мне брюшком.

Уже стоя на твердой земле, кошку я так и не выпустил. Решил, что ночевать она будет со мной в доме. Пусть посидит где-нибудь в свободной комнате. А то мало ли, сколько собак на здешних улицах? А мне нужно выспаться…
Желания кошки я, разумеется, не спрашивал. Да что там – я ее даже разглядывать толком не стал! Кошка и кошка. Белая. Пушистая. С когтями и зубами. Острыми…
«Еще и какими острыми!» - думал я, когда уже в комнате наконец-то отодрал от себя это блондинистое чудовище, и она поспешно спряталась в самом дальнем углу под широкой тахтой.
Мои руки от пальцев и до локтей украшали рваные длинные царапины, а местами – глубокие следы маленьких острых клыков. Расстегнув рубашку, я увидел такие же «боевые раны» на плече и груди.
«Вот это маленькая беленькая киска!» - мысленно восхитился силе и бесстрашию животного. К разным ранениям мне было не привыкать, а это были всего лишь царапины, и потому, философски пожав плечами, я решительно направился в спальню, на ходу окончательно стягивая рубашку. По пути закрыл все открытые двери – на случай, если киса задумает шумно поиграть во что-то, пока я сплю. Последней захлопнулась дверь спальни, отрезая меня от суеты ушедшего дня, и я рухнул в теплые объятия постели…

Мне удалось отлично выспаться на удобной кровати в новом доме. Вопреки ожиданиям, неожиданная соседка не затеяла никаких шумных игр среди ночи и, когда я заглянул в комнату, мирно спала на тахте, свернувшись в пушистый клубок. Она даже не пошевелилась в ответ на открывшуюся дверь и мои шаги. Видно, вчерашний стресс сказывался – сон кошки оставался крепким. Почему-то я ни секунды не сомневался, что это именно кошка, а не кот.
«Ну и пусть ее спит – проблем меньше!» - решил я.

Дел на новом месте у меня было еще немало. И в первую очередь следовало позаботиться о еде. Как там вчера хозяйка объясняла? Магазин в десяти минутах ходьбы в сторону центра?
Я добрался за пять. Чего там было идти? Он был чуть дальше по улице за первым же поворотом. И – увы! – оказался закрыт. Хотя на двери красовалась табличка с графиком работы с 8.00 до 20.00, а было уже около половины девятого, сразу под графиком висел огромный железный замок. Я даже засомневался, в той ли я эпохе, глядя на это произведение кузнечного искусства. Растерянно озираясь, заметил тучную женщину, быстро семенящую по дороге в направлении магазина. Женщина пыхтела и отдувалась, но темпа не сбавляла. Пробегая мимо меня, она закивала головой:
- Сейчас, сейчас… Открою… Продукты сегодня очень рано привезли, я своих проводить не успела, бегала домой…
У самой двери остановилась, вытерла платком мокрое лицо и вытащила из бесформенной сумки большой железный ключ – аккурат к замку! - с трудом повернула, и двери магазина наконец-то распахнулись.
Следуя приглашающему жесту хозяйки, я зашел следом за ней в помещение и, пока женщина переодевалась где-то в подсобке, огляделся.
Магазинчик из разряда «сельский супергипермаркет» поражал ассортиментом: от витрины-холодильника с молоком и сметаной до полок с носками и нижним бельем парашютных размеров и от стеллажа со свежим хлебом до стоящих на полу ящиков с гвоздями и шурупами. Надо отдать должное – все находилось строго на своих местах: продукты на полках-холодильниках и стеллажах, другие товары – отдельно, вокруг было чисто и аккуратно, а на появившейся из подсобки продавщице сиял белизной застегнутый на все пуговицы халат.
Приветливо улыбнувшись, женщина поинтересовалась:
- Так что Вам приглянулось? Или что-то определенное ищете?
Я указал на лежащую в витрине колбасу, показавшуюся мне наиболее аппетитной.
- Это наша местная! В соседнем поселке комбинат выпускает. Натуральная! Мой кот на любую другую смотреть отказывается, а эту только дай!
- Вы кота кормите колбасой? – я был обескуражен.
- Нет, конечно! Это дети его балуют. Я ему корм специальный покупаю, вот этот! – она кивнула на небольшие пакетики из фольги, красующиеся на полочке над кассой.
Я взял один в руку, чтобы рассмотреть поближе. Кошачья мордочка на лицевой стороне, вероятно, должна была умилять потенциальных покупателей, наглядно демонстрируя красоту и здоровье питомцев, питающихся такой едой. Однако состав, указанный на обороте, меня лично не впечатлил.
- И кошки это едят?
- Еще как! Стоит только пакетом пошуршать! А у Вас что, животных никогда не было?
- Да как-то… не случалось. Но вот сейчас появилась кошка. Буквально вчера…
- Ой, тогда берите и не раздумывайте!
Набрав полную корзину продуктов по своему вкусу: колбаса, хлеб, яйца, сметана, кофе, булочки из местной пекарни, и бросив к ним кошачью еду, я вернулся домой, успешно проигнорировав несущиеся мне вслед вопросы разговорчивой продавщицы: «А остановились-то Вы у кого? Надолго приехали? Работать в городе будете? А Вы с супружницей или один?»

Кухня была немного непривычной, но я быстро освоился с плитой, и вскоре на сковороде жарилась яичница, а на соседней конфорке закипал чайник.
Я нарезал колбасу, когда почувствовал на себе чей-то взгляд.
Кошка, кто же еще!
Она стояла на пороге и смотрела на меня, задрав мордочку. В свете дня я заметил, что ее глаза разного цвета. Или показалось? Впрочем, какая разница? Кошка – она и есть кошка!
- Иди-ка сюда! – Я помахал в воздухе пакетиком, на котором было написано, что это паштет из лосося.
Кошка на мгновение замешкалась, а потом подошла поближе. Тогда я разорвал шуршащий пакетик и выдавил его содержимое в первую попавшуюся небольшую мисочку.
- Ешь давай! – поставив посуду с едой на пол поближе к кошке, занялся собственным завтраком.
Яичница со сковороды была просто божественна! Особенно, если учесть, что ел я последний раз еще вчера, и было это в Шезгарте. Колбаса со свежей булочкой тоже оказалась ничего. Я так увлекся, что не сразу обратил внимание на настойчивое похлопывание мягкой пушистой лапой по ноге.
Кошка сидела на полу рядом с моим стулом и время от времени теребила меня лапой за штанину. Тарелка с нетронутым кошачьим кормом стояла там, где я ее поставил.
- Что? Тебе не нравится кошачий корм? – Она немедленно опустила приподнятую было лапку и внимательно посмотрела на меня. Облизнулась и тряхнула головой, словно отвечая «нет», а потом уставилась на мою руку, в которой я держал надкусанный бутерброд с колбасой.
- Хочешь колбаски? – кошка умильно прижмурила глазки, мурлыкнула и потерлась о ногу.
Вздохнув, я отщипнул кусочек от своего бутерброда и протянул кисе. Она потянулась к руке, повела носом, а потом осторожно взяла зубами и отошла в сторону. А через минуту вернулась, довольно облизывая усы, и уже смело наскочила передними лапками на колени, требуя еще колбасы. От неожиданности я чуть не пролил кофе, но все же отдал этой маленькой нахалке последний оставшийся кусочек. Подумал и выложил ей на тарелку и остатки яичницы. Посчитав, что обязанности хозяина выполнены, я с чистой совестью покинул кухню, чтобы заняться наконец-то делами.

День за дверями моего временного жилища уже вступил в свои права. Солнце стояло довольно высоко. Над домом кружились ласточки, залетая куда-то под крышу и снова выныривая в небо. Легкий ветерок качал ветки яблонь – еще без листьев. Было свежо, по-весеннему прохладно и тихо.
Осторожно прикрыв дверь дома, я сделал шаг и в следующий миг оказался в ином месте.

Здесь по улице, замурованной в асфальт, несся поток машин, вдоль домов по тротуарам сновали толпы людей, а небо закрывали небоскребы, и было невозможно определить, какого оно цвета…
Стоя у входа в одно из высотных зданий – с необычным оформлением верхних этажей в виде автомобильных дисков и высоким острым шпилем – я пытался разглядеть небо, задрав голову вверх. Пока кто-то из прохожих не налетел на меня, ударился, едва не упал и выругался:
- Вам что, делать нечего? Посреди рабочего дня в облаках витаете…
Я молча взглянул на говорившего, но ничего не ответил. Он был прав: я совершенно расслабился, обосновавшись в тихом домике на окраине. Даже кошка у меня появилась! А ведь я на Земле не отдыхать собирался.

Выискивая в мирах носителей Божественного семени, все эфферы в первую очередь обращали внимание на тех, кто выделялся среди остальных необычными способностями, большой силой или жестким нравом. Тех, кто не смог стать своим там, где жил, не смог адаптироваться. Это имело смысл, ведь Божественное семя, даже спящее, наделяло своего носителя способностями, превосходящими силы обычных жителей миров, в буквальном смысле – божественными! Но сейчас я решил действовать немного иначе. Подумал, что если кому-то семя Богов помешало быть таким, как все, то кому-то, наоборот, помогло возвыситься. Тогда человеку и не надо сливаться с толпой, он НАД всеми! Возможно, такой человек, являясь носителем Божественной силы, захочет стать еще выше, получить Божественную власть!

Я усиленно думал об этом, а сегодня ночью во сне услышал Зов и увидел Город Небоскребов. И вот я стою у подножия башни из стекла и металла, упирающейся шпилем в небо, и ощущаю присутствие Божественного семени внутри этих сверкающих стен.
Швейцар у входа и охранники даже не заметили, когда я проходил мимо. Богато украшенный мрамором и деревом холл вывел меня к столь же роскошным лифтам. Несколько минут в кабинке с вежливым и молчаливым лифтером – и я уже на нужном этаже.
Здесь царил современный стиль – пластик, кожа, светильники в стиле хай-тек на потолке. Все выдержано в светлых жемчужно-серых тонах, даже костюм секретарши. Два охранника у входа в офис, один – у кабинета босса. Встроенная в двери рамка металлоискателя и видеокамеры во всех углах.
Не обращая никакого внимания на охрану, я с деловым видом прошел прямо к столу секретарши:
- У меня назначена встреча с вашим боссом! – внимательный взгляд в глаза поднявшей голову девушки и улыбка – не слишком широкая, но ее достаточно, чтобы секретарша замерла и кивнула, как завороженная, даже не взглянув в свои записи с расписанием приемов. Она наощупь нажала кнопку связи и проговорила:
- Господин Фишер, к вам мистер…
- Цертрон, – подсказал я.
- …Цертрон, - послушно повторила девушка, все так же неотрывно глядя мне в глаза. – Заходите! – она кивнула на массивную дверь в святая святых. Я улыбнулся чуть шире и развернулся в сторону сурового охранника…

- Проходите, господин Цертрон! Простите, но я не помню Вашего имени… Вы договаривались о приеме через кого-то из моих директоров? В таком случае у Вас должно быть важное дело ко мне…
Довольно молодой мужчина сидел в кресле за массивным столом в окружении нескольких мониторов, пары телефонов и горы бумаг и крутил в пальцах простую шариковую ручку. По виду – обычный управляющий или клерк в процветающей компании. Разве что дорогой костюм и сам кабинет со строгой, но богатой обстановкой заставляли думать, что все не так просто. Но я-то точно знал, что передо мной – владелец одной из самых богатых в мире транснациональных строительных корпораций, развернувшей свою деятельность по всей Земле, и располагающей активами на сотни миллиардов.
- Вы правы, разговор у нас будет очень серьезный, мистер Фишер! И очень необычный…

- Итак, мне предлагается отправиться на Неффастус, где меня превратят в бога. Процесс превращения будет непростым, и я даже могу погибнуть. Он же будет своего рода испытанием, пройдя которое я приобрету божественные способности и власть. Я ничего не упустил? - Фишер давно поднялся со своего кресла и расхаживал по кабинету.
- Все верно.
- А если я откажусь?
Слова мужчины удивили меня. Он поверил рассказу о Нефе сразу – я умел быть убедительным. Принял спокойно известие о том, что в нем есть Божественное семя, словно всегда это подозревал. Предложение переселиться на Неффастус слушал поначалу с интересом. Человек, достигший многого, всегда хочет иметь еще больше. Больше денег, больше власти. И возможности, которые откроются перед ним, стань он Богом, должны очень привлекать. Но в чем-то я просчитался…
- Отказаться – твое право. Тогда ты остаешься на Земле и будешь жить как жил.
- И не последует никакой кары?
- Нет.
Я не стал сообщать, что как только за мной закроется дверь кабинета, воспоминания о нашей встрече навсегда будут стерты из его памяти. Если, конечно, он все же не согласится отправиться на Неффастус.
Фишер остановился у окна, разглядывая открывающуюся панораму города. С семьдесят второго этажа высотные дома смотрелись игрушками, а людей на улицах и вовсе было не разглядеть. Уже наступал вечер – общались мы довольно долго – и небоскребы зажигались яркими разноцветными огнями подсветки. Фары машин сливались внизу в бегущие блестящие ручейки, растекающиеся в разные стороны, огибающие площади и снова сливающиеся в полноводные реки. В городе кипела жизнь, а в офисе было по-прежнему тихо. Мой собеседник молчал. Несколько раз перекатился с пятки на носок, засунув руки в карманы. Повел плечами. Наконец повернулся и прямо глядя на меня заявил:
- Я отказываюсь. Мне достаточно того, что я имею здесь, на Земле.
- Но на Нефе ты мог бы достигнуть большего…
- Я уже сказал: нет!
Я открыл было рот, чтобы начать убеждать, доказывать, приводить аргументы, но внезапно дверь распахнулась.
- Роберт! – в кабинете словно повеяло свежим океанским бризом, когда к нам вошла стройная брюнетка в струящемся светлом платье. – Простите… - тут же смутилась она, увидев меня. – Мы должны через полчаса быть на приеме…
- Добрый вечер, дорогая! – Фишер мгновенно оказался рядом с женщиной и нимало не смущаясь моего присутствия заключил ее в объятия. Она доверчиво прижалась к нему, положив руки на грудь мужчины, постояла пару секунд и отпрянула, смущенно потупив взор. – Познакомьтесь… это моя супруга Регина… а это господин Цертрон.
Я внимательно следил за Фишером. Когда он представлял мне жену, в его голосе было все: гордость… нежность… обожание… Глаза не отрывались от женщины, и было в них столько страсти и любви!
Истинная любовь встречается в мирах не так уж и часто. И когда я видел ее – настоящую! – меня всегда охватывало странное чувство: то ли зависть, то ли сожаление, что со мной такого никогда не случалось… Вот и сейчас, наблюдая за этими двумя, я снова почувствовал это странное томление в груди. Теперь мне стали понятны слова Фишера, что он на Земле имеет все, что нужно. Я был явно лишним в кабинете. Осторожно попятившись, я вышел в приемную, ответил улыбкой на томный взгляд секретарши, отсалютовал охранникам и покинул фешенебельный офис.

Яблоневый сад возле дома встретил меня сумеречной тишиной. В доме тоже было тихо. Кошки не видно и не слышно. Наверное, где-нибудь спит. Сбросив с плеч пиджак и переодевшись в простую рубашку и джинсы, я для начала направился на кухню. Соорудив пару бутербродов, моментально их проглотил, запил чаем, подумав, отрезал кусок колбасы и плеснул в блюдце молока – киске утром не слишком понравился кошачий корм из пакетика. И только после этого позволил себе приземлиться на тахту в небольшой гостиной и прикрыл глаза. Пару минут спустя почувствовал, как на мягкое сиденье запрыгнула кошка, но глаз не открыл. Надо было подумать. Однако, мыслей не было. Планов тоже. Постигшая меня в офисе Фишера неудача стала неожиданной, а перед мысленным взором снова и снова возникал взгляд мужчины – каким он смотрел на свою жену - и ее доверчивая смущенно-счастливая улыбка, обращенная к мужу…
Мне были знакомы понятия чести и воинского долга, обязательств перед кем-то, честолюбие и стремление к большему. Женщины доставляли мне наслаждение, получая его же взамен. Но вот чувство любви – такое, ради которого отказываются от выдающегося шанса, который выпадает отнюдь не каждому – это все было мне незнакомо, непонятно и даже пугало. Поразмыслив о встрече с Фишером еще какое-то время, я решил, что ему есть, что терять, и помимо любимой жены: созданная им корпорация была одной из могущественнейших в мире. Возможно, стоило попробовать с кем-то не столь успешным. С тем, кто еще не достиг потолка, и в чьи честолюбивые планы вполне может вписаться превращение в Бога.
Решив это для себя, я наконец-то успокоился. Надо немного отдохнуть, прежде чем решать, куда двигаться дальше. Провести тихий вечер… Тут я начал осматривать комнату в поисках развлечения и обнаружил рядом на тахте белую кошку. Кажется, она дремала – сидела неподвижно, прикрыв глаза и поджав под себя лапки.
Н-да… Не слишком интересный собеседник…
Впрочем, в этом мире было достаточно технических изобретений, помогающих скрасить долгий одинокий вечер. Даже на Эре не существовало такого количества всевозможных штучек – там соблюдали баланс магического и технического и очень ратовали за здоровье тела и духа. Пошарив взглядом по комнате, я обнаружил искомое – пульт от телевизора, а уже через мгновение экран засветился, и комната наполнилась звуками. Кажется, это называлось «кинофильм». Все почти как в жизни: вампиры, оборотни… Слишком слащаво на мой взгляд! Я уже хотел переключить канал, но рядом с телевизором оказалась кошка. Она медленно подобралась к экрану, внимательно осмотрела его со всех сторон и, вероятно, что-то для себя решив, вернулась на диван, где и уселась, глядя на мелькающие кадры. Я даже забыл про пульт, так было интересно за ней наблюдать.
- Странная кошка! – вырвалось у меня, когда она, склонив набок голову с аккуратными ушками особенно пристально вглядывалась во что-то на экране.
Животное перевело вопрошающий взгляд на меня, и я продолжил свою мысль:
- Твои собраться или умываются, или спят, а ты сидишь и смотришь телевизор!
Словно поняв мою речь, киса дернула хвостом, а потом, не сводя с меня глаз, вытянула заднюю лапу и принялась мыть языком. Но сразу же чихнула, раз, и другой, закашляла и принялась тереть морду передней лапой. При этом на этой самой морде было такое брезгливое и несчастное выражение, что я расхохотался, за что удостоился еще одного, на этот раз обижено-возмущенного взгляда, столь странного для кошки, что засмеялся еще громче.
- А ты вообще что-то умеешь делать как кошка, кроме того, что царапаться?
Вопрос был адресован киске, но ответа я не ожидал. Каково же было мое удивление, когда это белое чудовище в очередной раз дернуло хвостом, смерило меня сердитым взглядом, соскочило с тахты и направилось к двери. Я не сразу понял, что она намерена делать, а когда кошка оказалась у выхода, попытался позвать ее обратно, пугая собаками, но услышал только, как скрипнула входная дверь…
В комнате сразу стало пусто. Только телевизор бубнил что-то. Странно, эта кошка у меня всего-то сутки, большую часть из которых мы и не виделись, но с ее присутствием дом ощущался уютнее и живее. И веселее: я и не припомню, когда так непринужденно и искренне смеялся, как только что. И куда, интересно, она убежала? Обиделась? А если и правда соседская собака опять заявится? Или еще что-то случится?

Я уже почти готов был идти искать меховое недоразумение, но она вернулась сама. Влетела в комнату, заскочила на тахту и, разжав пасть, что-то бросила мне на колени. Это «что-то» оказалось жуком, причем живым. Насекомое медленно нарезало круги по моей рубашке, пока я обалдело рассматривал его.
- Это что?
Да, вопрос не был самым умным, но я настолько растерялся, что ничего другого мне просто не пришло в голову. Киса, мурлыкнув, вытянула шею и прижмурила глаза с довольным видом – доказала, что может быть добытчицей в доме. Я протянул руку и погладил мягкую кошачью шерсть. Животное немедленно отдернуло голову и, в очередной раз недовольно дернув хвостом, отошло к двери на безопасное расстояние. Пожав плечами – не очень-то и надо! – я выключил телевизор, потягиваясь, поднялся с дивана и направился было в спальню, на ходу расстегивая рубашку… Услышал шлепок, сообразил, что это жук упал на пол с моих колен, вернулся, подобрал несчастное насекомое и раскрыл окно. Жук некоторое время сидел на ладони неподвижно, а потом расправил крылья и, недовольно гудя, улетел в ночь…

Али решил сегодня проведоать свою племянниццу Жади - девушку капризную, не ценящую своего счастья быть замужем за таким мужчиной, как Саид. Жади все время норовила подарить свой танец кому-то другому но не законному мужу. Впрочем, Али сам ее этому научил: "В любой непонятной ситуации - танцуй!"
В доме племянницы и ее мужа сегодня было людно. Тут уже сидел Зейн в совсем не подходящем правоверному наряде, а еще в коридоре возле умывальника мелькнула какая-то незнакомая женщина... И откуда бы ей тут взяться? А Жади с Саидом, кажется, опять недовольны друг другом...



-Мир этому дому, да продлит Аллах годы жизни его хозяев, - немедленно попытался отвлечь племянницу от спора с мужем.

В комнату вошла Лара Назира. Али всегда нравилось смотреть на нее. Не то что эти молодые, которые сами не знают, чего хотят! Вот Лара Назира точно знает, что хочет замуж!

Мужчина, рухнувший на пороге дома Саида, неожиданно обратился к Али:


- Ох! Неужели, дух отца Гамлета моего покойного дела?

-Танцем, конечно! До следующей серии!