Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Всем привет) Вот и мы прибыли на место. Двэйн, спасибо за такую приятную доставку.
Я правильно понимаю, что можно описывать какие-то развлечения, каким мы предаёмся? Представления, ярмарки.. что-то такое?

Присоединяйся, конечно.

Ника, а ты принимаешь заказы на устранение лишних наложниц? Ты просто покажи, как и что делать, а там дальше я сама разберусь.

Демтеррия. Владения Барбаса.

Мне ничего не оставалось, как последовательно принимать тот мир, в котором я оказалось. Чтобы спастись из него, мне нужно понять и заучить здешние законы жизни. Сейчас Двэйн перестал быть в моих глазах просто мужчиной, который меня похитил и соблазнил. Он стал моим противником, решившим сделать меня своей рабой и лишить любой надежды на возвращение домой. Сначала он держал меня в замке, теперь же выводил в свет. Мы направлялись на какое-то торжество. Мне пришлось свыкнуться с мыслью, что Шезгарт – мир огня и камня, что ездят здесь на железных каретах устрашающего вида с впряженными в них лошадьми-чудовищами с огненными гривами и шипастыми наростами по всему хребту. Уверена, что этот адский экипаж - всего лишь цветочки по сравнению с тем, что мне предстоит увидеть. Для меня было бы лучше, если бы Двэйн вёл себя со мной грубо и бесцеремонно, а не проявлял время от времени заботу, которая обезоруживала. Тогда бы мне проще было считать его своим врагом, вместо того, чтобы снова и снова сдаваться жажде собственной плоти в его руках. То ли моё платье с открытой спиной его так воспламенило, то ли он решил отвлечь меня от созерцания мелькающих в окне каменистых пейзажей и вообще от жуткого осознания того, что мы летим, а не едем, но время в пути мы провели, бурно изливая друг на друга свою страсть. В карете было жарко, Двэйн был привычно неумолим, избавляясь от моего белья. Моё желание к нему стало моим личным врагом, с которым я не могла бороться. Когда-нибудь я ненавижу себя за эту слабость, а пока плавилась под умелыми ласками моего мужчины. В итоге я даже не уловила момент, когда мы прибыли.
Ненавистный Годфри уже бежал навстречу с нашими вещами. В его характере было выкинуть мои по дороге. Хотя… Я посмотрела на Двэйна и его суровое лицо и поняла, что вряд ли слуга готов вызвать на себя гнев своего господина. Я пыталась и не раз, но всегда он выходил победителем. Он указывал, говорил, что мне делать, как действовать. В этом мире я была его собственностью и не должна была переступать границы. Как же сложно было сжать губы и не высказать всё, что я думаю, но я глубоко вздохнула, взяла себя в руки и нацепила маску равнодушия.
У меня не вышло надолго сохранять невозмутимость. Перед нами раскинулась пустошь, заставленная разноцветными шатрами. Я ахнула от восторга. Ветер трепал полотнища знамён и приносил с собой разнообразные запахи. Что-то пряное и горячее, опасное и свободное, не напоминающее ничто земное. Здесь всё было необъяснимо, оттого завораживающе увлекательно. Любопытство во мне победило тихоню, зачитывающуюся книгами. Ведь теперь я могу собственными глазами убедиться, что некоторые выдумки реальны. Могу шагнуть в фантазию, которая оживает прямо на моих глазах. Разве можно отказаться от такой возможности, пусть плата и непомерна высока? У меня пока не получалось.
Засмотревшись, я чуть не обожглась об раскалённую обшивку кареты. К счастью, Двэйн предупредил меня, и теперь я спешила за ним, не в силах избавиться от желания постоянно оборачиваться. Мне хотелось поближе рассмотреть шатры, увидеть, что будет с каретой и огненными лошадьми. Полетят ли они обратно, раз мы так близко живём от этого места? Но мне пришлось ускориться и смотреть вперёд, чтобы не оступиться на неровной изрытой почве. Среди камней попадались иссохшие веточки и колючки. Полуживые растения пытались пробиться сквозь сухую обожжённую землю, они тянулись к солнечному свету, превозмогая свои возможности. Так и я, затерянная в этом незнакомом мире, должна найти путь к свету.
Я вспомнила свою жизнь, напоминающую день сурка, и сравнила её с той, что ждала меня здесь – неизвестная, опасная, но такая завораживающая, да ещё и с неясным ощущением дежа-вю. Да. Вот оно, это ощущение, что преследовало меня, когда я смотрела на этот мир широко распахнутыми от удивления глазами. Он был мне как будто бы абсолютно чужд, но в то же время я узнавала что-то… Говорят, человек проживает несколько жизней и порой остатки воспоминаний прошлой жизни возникают в сознании. Они так мимолётны, что их почти невозможно осознать, поймать. Это и есть моё дежа-вю, надо полагать…
Мы подошли к длинному одноэтажному строению довольно-таки прозаического вида. Это был не замок, как я ожидала, а нечто вроде казармы, но казармы роскошной.
- Ты что-то сегодня задумчива, - заметил Двэйн, обнимая меня за талию, чтобы помочь подняться по крутым ступеням. – Скоро будет праздник, а ты хмуришься. Ты не любишь праздники?
- Я… Ничего такого, - помотала я головой, избавляясь от навязчивых мыслей. – Отчего же? Я люблю праздники, хотя не знаю, что меня здесь ожидает.  
- Коронация Лорда и сопутствующие торжества. Тебе понравится.
- А другим девушкам тоже нравилось? – спросила я и тут же прикусила язык, когда Двэйн ощутимо сжал руку на талии и посмотрел на меня с прищуром.
- Коронация происходит не так часто, - намеренно ушёл он от ответа, выпустив меня из рук, чтобы открыть дверь и впустить меня в просторную комнату в мрачных тонах, почти такую же, как я занимала в его замке. Они здесь, похоже, их клонируют… Двэйн обошёл комнату, осмотрев её, задумчиво посмотрел на меня, потом в окно. Не знаю, что он там увидел, но велел мне оставаться в комнате и ждать его. И никуда не выходить. И не высовываться. Повторил дважды, как маленькой девочке. Зачем тогда было меня привозить в такое опасное место? Дверь захлопнулась. Сразу стало холодно и как-то одиноко, хотя камин топился исправно.
Естественно, первым делом я бросилась к окну, чтобы посмотреть, что же так привлекло внимание моего мужчины. Но кроме всё тех же шатров ничего не увидела. Зато обнаружила, что мы находимся в угловой комнате, что давало преимущество: при желании или при возникновении опасности можно было вылезти в окно, и упираясь в выступ окна соседней комнаты, спуститься вниз. Пожалуй, я могла бы совершить такой трюк. Правда, не в такой одежде…
Интересно, здесь все женщины в таком виде расхаживают? Снова посмотрев на пустошь, я не обнаружила ни одной живой души. Где же все? Тишина была гнетущей, как будто затишье перед бурей.  Делать было совершенно нечего. Я прилегла отдохнуть, ведь Двэйн вытащил меня прямо из постели, когда я собиралась спать. Но уснуть не выходило. Мысли одолевали меня.
Как тут уснуть, когда в голове бродят и бродят мысли? Столько вопросов и загадок. Мои предположения могут оказаться в корне неверными, так стоит ли на них тратить время? Вот если бы воочию увидеть всё, познакомиться с местным окружением, прогуляться по этим местам, найти какие-то подсказки, чтобы разгадать этот мир. Но пока я этого лишена. Да ещё и стала злить своего мужчину. Если бы я не стала задавать вопросы, он бы, возможно, взял меня с собой. Не в меру любопытная спутница смущала бы его. А я не хотела, чтобы меня стыдились. Я прошла большую школу, посещая рауты, устроенной моей мамой. Нужно всего лишь поддерживать беседу, не пить много и не сильно выделяться, но и не сливаться со стенкой. Несложное искусство, которым я овладела со свойственным мне упорством. Вернее, меня обучила ему мама. Мама… Мы так редко виделись, что я даже не скучала. Как так вышло, что самый родной человек стал чужим? Как получилось, что оказавшись здесь, я даже не скучаю по своему окружению? Был ли хоть один человек, кто действительно чувствует нехватку во мне? Скучает, ищет, переживает… Что я за человек такой, если некому по мне страдать и скорбеть? Я резко поднялась с постели, утирая злые слёзы. Со мной что-то было не так. Какая-то сверхчувствительность, излишняя эмоциональность и усиленная реакция. Будто чувствам и эмоциям прибавили громкости. Это всё от непонимания этого мира. Никто не хотел ничего объяснять. Меня это злило и выводило из себя. Я не привыкла чувствовать себя такой беспомощной…
За дверью послышались шаги. Думая, что это Двэйн, я подбежала к двери и прислушалась, обхватывая рукой массивную ручку в виде жуткой звериной морды с клыками. Но дверь не поддавалась, но и человек снаружи не стремился войти. Я слышала шумное дыхание. Такие звуки, как будто кто-то принюхивался. Потом в дверь поскреблись. Собака? Но это явно большая собака… Кто же там может быть? Сердце заколотилось, и я отпустила ручку. Теперь я была благодарна Двэйну, что он запер меня. Он заботится о моей безопасности. Потихоньку отходя от двери, я застыла у стены. Если существо за дверью перестанет чувствовать мой запах, то скорее всего уйдёт.
Но оно продолжало скрестись когтями по лакированной двери цвета красного дерева, вызывая у меня потусторонний страх.
- Убирайся отсюда. Кыш, - проговорила я чуть слышно. Жуткий скрежет стих, а потом собака или то, что я приняла за собаку, ушло.
И снова наступила тишина. И жуткая скука, с которой я не могла справиться, поочерёдно то злясь, то впадая в депрессию. Я уже готова была лезть на стену, когда за дверью снова послышались шаги. Боже! Я была бы рада даже Годфри. Даже, может, обняла бы его от радости. Хотя нет. Это чересчур.  В этот раз я не спешила подойти к двери, а просто прислушалась.
Говорили очень отчётливо. Я слышала голоса мужчины и женщины так чётко, как будто собеседники говорили рядом со мной:
- Какая наглость! Эта дешёвка оделась в такое же платье, как у меня! – возмущалась женщина тонким визгливым голосом.
- Ну что ты, дорогая. Сразу же видно, кто умеет показать себя, а кто – просто выскочка, - увещевал мужчина.
- Я этого так не оставлю. Я вырву её наглые глаза, зажарю их и подам ей на ужин.
- Не нервничай так, милая, а то обратишься прямо в церемониальном зале.
- Что ты? Это же моветон. Я не опущусь до такого! – возмутилась дамочка.
- Ну хочешь, я убью её для тебя? – предложил мужчина, и я попятилась назад, споткнувшись о стоявшую скамеечку и неловко упав назад себя.
- Ты слышал это? Странно пахнет, да? Тут что, человек? – забеспокоилась кровожадная женщина за дверью, и я зажала рот рукой, чтобы не издавать ни звука.
- Да, определённо человек. Кто-то притащил её сюда. Не знаешь, чья это комната?
- Откуда же я знаю? Мне больше делать что ли нечего, как узнавать, кто какую комнату занимает? Вечно скажешь тоже.
- Мало ли… Вдруг ты слышала что-то…
- Болван! – резюмировала женщина. – Пойдём отсюда. Надо поймать эту бесовку и научить её уму разуму.
- Милая, твои волосы, кожа…
- Ах, Таллара! Эти выскочки доведут меня…
Они продолжали свои разговоры, которые я слышала, пока парочка не удалилась. Она костерила какую-то девушку, а он уговаривал не оборачиваться прямо тут. Бред. Помотав головой, я поднялась с пола и посмотрела на дверь. Она не была защитой от тех, кто мог унюхать меня. Какая странная в своей дикости вещь! Скорее бы пришёл Двэйн. Мне было страшно оставаться здесь, подвергаясь опасности быть обнаруженной враждебными существами. Но и выходить было неразумно.
Услышав голоса Годфри и Двэйна в отдалении, я встрепенулась, прислушиваясь. Наконец-то!
У двери они остановились, что-то тихо обсуждая. Ну что же это такое? Я не могу больше ждать. Подойдя к двери, я посмотрела на ручку, искренне желая, чтобы она повернулась, и дверь открылась. Каково же было моё удивление, когда дверь распахнулась и со всего маху ударила в плечо Годфри. Бедняга завалился на пол. Двэйн в удивлении смотрел в дверной проём.
- Что ты сделала?
- Нич-чего, - пробормотала я, надеясь, что это был сквозняк.
- Берта, у тебя не получится скрывать это долго, - настаивал Двэйн, затаскивая меня в комнату, захлопывая дверь и прижимая к стене за плечи. Она осматривал меня и как будто бы обнюхивал, водя носом по шее, что, несомненно, возбуждало бы, будь это любовной игрой, а не каким-то расследованием.
- Что происходит? Что я скрываю? – перепугалась я, сжавшись у стены, а он посмотрел мне прямо в глаза, проникая глубоко в сознание и заставляя цепенеть. Зрачки Двэйна расширились, растекаясь багровым огнём, и что-то манило меня внутрь этого пламени, и я не могла сопротивляться, чувствуя, как тяжело становится дышать. Между нами как будто раскрылся какой-то невидимый канал, через который мои мысли перетекали к Двэйну. Я парила в невесомости, чувствуя, что даже ноги оторвались от земли, тело наполнилось лёгкостью и эйфорией. Его лицо стало расплываться передо мной, мир стал исчезать… В сознании возникали картинки моей жизни – от рождения до этого момента, мелькали с невероятной быстротой, от которой закружилась голова. А потом всё резко закончилось. Как будто канал разорвало, и я резко опустилась на землю, поддерживаемая мужскими руками. Встретилась со взглядом Двэйна, утратившим опасный огонь.
- Что-то такое я и подозревал, - пробормотал он себе под нос.
- О чём ты? Расскажи, - попросила, всё ещё приходя в себя.
- Я не враг тебе, Берта, - вместо ответа на вопрос ответил мужчина, убирая прядь волос мне за ухо. – Ты не сможешь уйти отсюда. Но ты и не захочешь.
- Ты снова говоришь загадками! – вспылила я, рассерженная нежеланием Двэйна отвечать на вопрос. И тем, что он в точности угадал мои мысли.
- Некоторые вещи требуют времени. И осмысления. А сейчас у нас его нет. Я всё устроил. Теперь мы можем идти в церемониальный зал, чтобы поприветствовать будущего правителя и вручить ему подарок, - огласил наши планы Двэйн и стал стягивать с себя дорожную одежду. Вошёл Годфри, помогая ему облачиться в нарядный строгий костюм, делающий его более властным и грозным, даже угрожающим.
- А вот и твой наряд, Берта.
Двэйн сделал знак, и Годфри поднёс ко мне роскошное пышное платье с длинными рукавами цвета багрового заката, точно такого же, каким мы любовались накануне. Этот цвет в точности повторял тот, что носил Двэйн.
"Боже! Не я ли этот подарок?!" – возникла нелепая мысль. Мужчин вскинул на меня взгляд, улыбаясь каким-то своим мыслям.
- Вам помочь, госпожа? – сухо спросил слуга, но явно не хотел возиться с моим одеванием, демонстративно морщась от боли в плече.
- Разберусь, - ответила я ему точно так же сухо, надеясь, что он догадается уйти из комнаты. Что он, собственно, и сделал, оставив нас наедине с Двэйном.
- Мне обязательно присутствовать на этой церемонии? – спросила я, пока облачалась в громоздкий наряд с помощью Двэйна, подразумевая, конечно, мой статус. Я хотела знать, в качестве кого я буду там находиться.
- Я могу привести с собой спутницу, - успокоил меня Двэйн, ответив на вопрос и на мысленной вопрос тоже.
- И что мне нужно будет там делать? Есть какие-то правила?
- Правила простые: не отходить от меня и слушаться моих указаний. Всё просто, Берта. Тебе нечего бояться, пока я рядом с тобой.
А нужно ли бояться тебя?.. Я была готова, но всё ещё мешкала, поправляя длинный шлейф и воротник-стойку, который стягивал мне шею. Платье полностью закрывало моё тело. Оставались обнажёнными только кисти рук, да и то на них я надела чёрные кружевные перчатки. Волосы я убрала в узел, позволил нескольким прядям ниспадать вниз. Уши оттягивали длинные каплевидные серьги чёрного цвета, которые Двэйн преподнёс мне перед самым выходом.  
- Запомни: ничего не бойся рядом со мной, - повторил он, протягивая мне руку, и спустя несколько мгновений мы покинули комнату.

Дорогая и нежно любимая эротиконовская семья, с праздником всех влюблённых вас!
Любви и страсти всем!
Вихрем ворвалась в душу любовь,
Истомой сладкой сердце окутано вновь,
Пусть в День Влюблённых она запылает,
И с каждым днем все возрастает.
Пусть будоражит и ночью, и днём,
Вас согревает жарким теплом.

Двэйн, мой страстный демон соблазна, поздравляю тебя с этим замечательным днём и желаю нам пережить много-много ярких мгновений вместе.



Всем приложившим руку к журналу моё огромное сердечное спасибо!! Особенно за упоминание моей скромной персоны. Журнал фантастический, оформление волшебное. Спасибо за невероятную красоту.

Всем привет! Подскажите, пожалуйста, где писать посты последующие? Уже в теме Железного замка?

Если Двэйн имел намерение отвлечь меня от разглядывая окружающей действительности, то он в этом отлично преуспел. Я, конечно, не могла не оценить буйство красок и грандиозность события, развернувшегося на площадке с шатрами, но больше концентрировалась на своих ощущениях. Этот мужчина умел одним прикосновением зажечь меня, а что он делал своими губами, не поддавалось описанию. Но более того он умел воздействовать на меня каким-то особенным образом, даруя впечатляющие картинки. И теперь вместо того, чтобы засыпать его вопросами о происходящем вокруг, я пыталась сбросить морок, которым он оплёл мой разум, сковал члены, превратив в сомнамбулу, слепо следующую за своим мужчиной. Я едва осознавала, что рядом находятся другие люди. Хотя их было столько, что будь я даже не опьянена желанием, вряд ли смогла бы быстро осознать и понять, кто есть кто. На поверхности была помпезность, гротескный пафос – каждый шатёр нёс какие-то знаки отличия. Звериные морды, вензеля, окантовка стягов и шатров, какие-то незнакомые символы, необычные цвета – всё это производило впечатление роскоши и богатства, власти и силы. Моё любопытство, усыпленное на время, просыпалось.
Наша небольшая процессия привлекла внимание. Одетые в одинаковые цвета, наша троица шла, вызывая интерес. Годфри преисполнился гордости, высоко поднимая флаг. Он колыхался на ветру, но я могла видеть танцующее пламя, опаляющее пару крылатых существ, сплетённых воедино. Я уже видела подобное в книге: слияние сродни любовной схватке, которую легко принять за битву не на жизнь, а на смерть. У меня внутри всё перевернулось, стоило вновь представить себя на месте девушки, застигнутой страстью в полёте, и я с силой сжала руку Двэйна, идущего рядом. Но он мало обращал на меня внимание. Улыбался тем, кто смотрел с удивлением. Гордо шествовал вдоль шатров. Я же чувствовала себя выставленной на обозрение, от чего спина моя выпрямилась, а тело оцепенело. Я не понимала, почему именно на нас все так смотрят, связывая повышенное внимание с тем, что я - человек. А вот кто они все?.. Об этом лучше не думать. Сила всех этих существ ощутимо давила на меня. Та яркость ощущений не проходила. Запахи, звуки, нутро окружающих не было скрыто от меня – в ком-то я чувствовала нечто звериное, в иных похоть, кто-то тянул во мрак, сжигал огнём, озарял светом… Все они были такие разные. А я была такой ничтожной. Такой никакой среди всех сильных и жестоких существ, превосходящих меня во всём. И что будет дальше, скрыто во тьме. Желание схлынуло под напором страха.
Двэйн пытался меня успокоить. Его спокойный, размеренный голос проникал в моё взбудораженное сознание, но только я начала внимать и успокаиваться, как какой-то мужчина подошёл к нам. Завязался непонятный мне спор о притязаниях на земли. Но я его едва слушала, застигнутая врасплох определением моего места рядом с Двэйном. Наложница…
Ах, наложница! Я понимаю, что ни невеста ему, ни тем более супруга, и вряд ли тут существует понятие девушки, в этом их Шезгарте, но наложница! Я вскипела, в очередной раз сжимая локоть Двэйна. И тут он ошарашил меня фразой про наложниц. Во множественном лице. Все мои подозрения пробудились снова. Быть одной из наложниц мне совсем не хотелось. Одной из многих. Как это было унизительно. Настолько, что даже перекрывало важность слов о вечности жизни моего спутника. Наложница! И этот похотливый обладатель женских прелестей во множественном числе обнял меня, как ни в чём ни бывало, заявляя права прямо перед всеми.
Если у них здесь такая мода красоваться своими наложницами, похищенными с Земли, то я… То я… А что я, собственно, могу сделать? Расцарапать лицо Двэйну? Устроить скандал, топая ногами и требуя называть меня иначе? Дрожь пробрала меня от одной только возможности увидеть, как гнев Двэйна будет направлен на меня. Пока я его маленькая тихая собственность, мне ничего не грозит. Но если я буду непокорной и злобной, мне не поздоровится. Яростный огонь продолжал плескаться в его глазах, опаляя радужки зрачков, и я боялась этого огня. Всё во мне трепетало. Я была такая маленькая и ничтожная, что хотелось плакать. Я даже рванулась в сторону, но Двэйн прижал меня к себе так тесно, что стало больно. Он одним взглядом внушал мне не устраивать истерик, но даже горячее сильное тело, обычно способное свести меня с ума, не отвлекало от всеохватывающего панического состояния. Руки Двэйна на моей спине сжались сильнее, я почувствовала давление пальцев, а потом и острых уколов когтей. Это привело меня в чувство.
- Я не хочу есть, - сказала я тихо. – Я хочу уйти отсюда.
Спрятаться ото всех. Убежать. Не хочу никого видеть. И чтобы никто на меня не смотрел.
Двэйну моя слабость явно не понравилась, но почему-то он пошёл мне навстречу, почти волоком таща меня в сторону нашего шатра. Он откинул тяжёлую ткань, вталкивая меня внутрь. Роскошь и богатство убранства завоевали моё внимание. Обжигающий, бьющий по глазам красный цвет был везде – стены, низкое ложе, подушки. Я была в мире жаркого багрянца, которой манил к себе. Спрятаться в этом роскошестве и заслониться стеной огня от пугающей действительности было искушением.
Почему бы мне не остаться здесь и никуда не выходить?
- Даже не думай, - приказал мне Двэйн, разворачивая к себе и фиксируя руку на затылке так, чтобы я не могла отвернуться. Его взгляд не сулил мне ничего хорошего. – Что ты устроила? Я всего лишь просил тебя сопровождать меня, а ты дрожишь, как…
- Как человек, оказавшийся среди непонятных существ? – взвизгнула я истеричным голосом, пытаясь вырваться. – Которые смотрят на меня с непонятыми намерениями? Что они хотят? Съесть меня? Выпить крови? Чтобы ты с ними поделился? Поделился своей наложницей?! Так у вас принято? Попользуешься мной и передашь другому?!

- Хорошо, - сдалась я, принимая свою судьбу. Мне ничего не оставалось, как плыть по течению. Обстоятельства были сильнее меня. Мой мужчина и покровитель был сильнее, обладал надо мною неоспоримой властью. Моё желание к нему тоже было сильнее меня. Всё было сильнее меня. Пока я ничего не могла поделать. И как бы меня это ни злило, следовало проявить благоразумие и принять правила Двэйна.
- Я пойду с тобой на праздник и буду стараться приспособиться, но с одним условием.
- Берта, ты не можешь ставить условия, сладость моя, - возразил Двэйн обманчиво мирным голосом, но я заметила, как его сильные пальцы сжали бокал с вином.
- Это даже не условие, а единственное средство, чтобы я смогла сопровождать тебя.
- И что же это?
- Я не должна оставаться одна. Никогда. Твой мир пугает меня. Не понимая, в чём моя ценность для его обитателей, я начинаю воображать себе разные ужасы. А воображение у меня очень богатое.
- Они чувствуют, что ты боишься. Как ты не понимаешь? Страх, как афродизиак, как вуаль экзотических духов, так и притягивает к себе, чтобы попробовать его на вкус. Поэтому ты должна не допускать этого, иначе станешь лакомым кусочком на чьём-то столе.
Я сглотнула и отвернулась, чтобы не видеть плотоядный блеск глаз Двэйна. То, как он говорил о моём страхе… Он и сам, наверное, не понимал, что в чём-то себя выдаёт. Не думаю, что он сильно отличался от всех остальных. Его так же, как и других, привлекала моя взбудораженность, мой страх был и для него возбуждающим фактором.
- Ты не сказал, выполнишь ли моё условие, - спросила я, добавляя в голос требовательные нотки, но голос дрогнул. Мне не удавалось чувствовать себя уверенной, требуя хоть что-то у Двэйна. Я боялась, что он откажет, посмеётся над моими страхами и, может, даже назло подвергнет какому-то испытанию.
- Что ты хочешь конкретно? Чтобы я не отходил от тебя ни на шаг?
Я обернулась, потому что Двэйн стоял вплотную ко мне. Как он так быстро оказался рядом? Я не слышала даже шороха. Растерянно я посмотрела на низкую софу, на которой он только что восседал в расслабленной позе, а теперь он стоит и подавляет меня своей мощью.
- Да.
- Ты просишь невозможного. У меня есть дела и обязанности.
- Тогда мне нужна какая-то защита. Оружие.
- Твоя защита – это я. Никто тебя не тронет, зная, что ты мне принадлежишь.
- Но как они узнают?
- Поверь, они узнают. Хватит бояться. Хватит, Берта, - прекратил этот спор Двэйн, оказываясь ещё ближе и поддевая мой подбородок пальцами. – Ты нравилась мне другая – смелая и отзывчивая, какой ты была со мной в постели. Не заставляй меня жалеть, что привёз тебя сюда, а не оставил в замке. Я не хочу, чтобы ты постоянно дрожала от страха. Попробуй насладиться праздником.
- Я постараюсь, - пообещала я, хотя уверенности не ощущала. Просто знала, что спорить бесполезно. Я только разозлю Двэйна. Я мягко обхватила его запястье и прижалась щекой к раскрытой ладони, наслаждаясь теплом и черпая недостающую уверенность. Прикрыла глаза, концентрируясь на ощущениях и отгоняя мысли. Мне отчаянно хотелось верить и доверять, но я не могла. Я знала, что стоит Двэйну отвлечь меня ласками и поцелуями, я на время утрачу бдительность, растаю и стану ведомой, но как только эффект закончится, я снова почувствую себя как будто брошенной в холодную воду. Мой покровитель был прав. Я не могла постоянно держаться за него. Нужно было самостоятельно обрести уверенность в себе и своих силах. А пока я хотела испить этого ощущения властности и уверенности в себе, потянувшись в поцелуе к Двэйну. Моё тело таяло и губы горели, и так сладко было не думать ни о чём, раствориться в ощущениях. Я была совсем не прочь задержаться в этом шатре надолго…
- Выйди! – вдруг рявкнул Двэйн мне прямо в ухо, и я оглянулась вместе с ним и посмотрела на выход из шатра. Там стоял Годфри, как всегда застигнувший меня врасплох, появившийся бесшумно и двигающийся словно тень. Несмотря на приказ, он топтался на месте, как будто нарочно стараясь отвоевать у меня внимание своего хозяина. Я включилась в соревнование, протиснув руку между нашими прижатыми друг к другу телами, и расстегнула пару пуговиц парадного камзола, чтобы проникнуть внутрь пальцами и ласкать горячую кожу. Демонстративно. Дабы показать свои намерения этому наглому слуге, который посмел вмешаться и нарушить наше уединение. Как же он меня злил. Эти мерзкие маленькие глазки, эти тонкие вечно недовольные губы. Я пошла дальше, прикусив мочку уха Двэйна, на что он немедленно отозвался, обнимая меня ещё сильнее и тесня в глубину шатра, но Годфри продолжал стоять у входа.
- Вам лучше поторопиться, мой господин. Начинается званый ужин, - пролепетал он подобострастно, но во взгляде скользило ехидство. Во взгляде, направленном именно на меня. Он никогда бы не посмел смотреть прямо в глаза своему господину. Всё самое коварное и гадкое доставалось мне. Самое удивительное, что Двэйн не стал спорить. И хотя он явно был возбуждён, оторвался от меня и поправил одежду, приглашая последовать наружу. Мне хотелось захныкать, как маленькой девочке, у которой отобрали игрушку, и огреть Годфри чем-то тяжёлым, но вместо этого я пригладила волосы и вышла из шатра, подставляя лицо прохладному ветерку. Низ живота скручивало желанием, внутри бесновалась ярость. Смятение чувств просто убивало меня. Чувства сплелись в клубок из страха, плотского голода, злости, и всё это я ощущала разом.

За столом я пыталась сохранять невозмутимость. Небольшая лекция Двэйна по поводу блюд и соусов к ним пользы не принесла. Это ешь, а это не ешь, то можешь попробовать, а можешь и не пробовать. Это как сказать: вот Эйфелева башня. Хочешь смотри, хочешь - забирайся наверх, а не хочешь – ничего не делай. Но Эйфелева башня мне, по крайней мере, знакома, а вот еда ярких цветов доверия не внушала. Ведь, как известно, рептилии предупреждают о своей ядовитости ярким окрасом. Так что этот бардовый лист я есть не буду ни при каких обстоятельствах, тем более, что он горький.
Ну а Двэйн, похоже, наслаждался. Внимание к собственной персоне его ничуть не смущало. Он ни с кем не здоровался. Ни с кем не обменивался взглядами. Всё было тихо и мирно. Даже весело и торжественно. Настоящий праздник, как и мне было обещано. Мужчина во главе стола встал и произнёс речь, которая вызвала всеобщее одобрение. От звенящего гула голосов я поморщилась. Значит, этот тот самый лорд. Или будущий лорд. Я пока не уловила всех тонкостей. Но я ожидала мужчину постарше. Хотя что я понимаю в местных порядках? Украдкой посматривая на гостей, я подмечала, как они все молоды и хороши собой. Ни одного старика. Как на подбор, все прямо-таки источали знатность и богатство, силу и опасность.
Во мне постоянно бился вопрос: что я здесь делаю? Среди всех этих людей? Или нелюдей… И вот, кстати, все выглядели абсолютно обычным образом: ни тебе хвостов с рогами, ни клыков, ни крыльев. Ничего подобного. Если это какая-то другая планета или, как утверждает Двэйн, другой мир, то когда эти существа сбрасывают свою человеческую личину? Вцепившись руками в край стола, чтобы унять дрожание рук, я неподвижно сидела. Меньше звуков и движений - меньше возможностей быть замеченной. Всем было не до меня. Разговоры за столом не прекращались, но я не могла уловить их суть. Настолько перенервничала, что реальность ускользала от меня, превращаясь в яркий калейдоскоп.
Сначала я думала, что мне показалось, но потом поняла, что ощущения меня не обманывают. Подол платья сам по себе полз наверх, оголяя ноги. Это был Двэйн, решивший пошалить в свойственной ему манере. Он уже проделывал подобное с моей одеждой, но не при всех же! Не за столом, за которым сидят все эти враждебные и любопытные незнакомцы. Я всеми силами пыталась сопротивляться его действиям, но он со свойственной ему самоуверенностью и наглостью плевал на все правила приличия. Двэйн подчинялся только своим законам и жажде плоти, в данном случае желая показать в очередной раз превосходство надо мной.
Ничего не оставалось, как сдаться невидимой силе, давшей свободу дерзким ласкам Двэйна. Каким-то непостижимым образом он заставлял меня чувствовать его пальцы в своём лоне, тогда как я видела его неподвижную руку. Я бы задумалась об этой странности, если бы не была так захвачена горячим действом, разворачивающимся под ворохом моих юбок. Я не могла сдерживаться долго и сидеть неподвижно. Веки прикрылись, и кровь прилила к щекам. По телу растекалась истома, побеждающая стыдливость. Двэйн находил всё новые и новые местечки, касаясь которых, он заставлял меня сдавленно стонать. Его пальцы углубились, утопая во влаге, и я подалась вперёд. Вобрала их в себя, желая о более ощутимой замене. Мне и этого было мало, и я вцепилась в его руку, лежащую на бедре, ту, что направляла пальцы внутрь и, соединив их, начала двигаться навстречу, ещё и ещё. Забывая обо всём и становясь рабой собственной плоти. Перед глазами замелькали чёрные точки, и я выгнулась в кульминации, исторгая на выдохе довольный стон.
Когда я немного пришла в себя и осмотрелась вокруг, вглядываясь в сонм незнакомых лиц, я их почти не видела. Пелена перед глазами никак не хотела рассеиваться, и лица плыли передо мной и раздваивались. Жутко хотелось пить. И Двэйн был тут как тут, услужливо поднося к моим губам бокал с вином. Жадно выпив терпкого вина, я не почувствовала облегчения. В горле как будто всё выжгли огнём. Мне хотелось обычной воды, но вряд ли я могла рассчитывать на что-то обычное в этом незнакомом для меня мире.
- Что-то не так? – спросил Двэйн, и в голосе его слышалось возмутительное довольство собой.
- Всё будет просто замечательно, если все перестанут смотреть на нас, - прошипела я в ответ, подмечая, как масляные взгляды преследуют каждый поворот моей головы, как будто звери высматривают дичь.
- Никому нет дела до нас, моя сладость. - Двэйн провёл кончиками пальцев по своим губам и прикрыл глаза, будто наслаждаясь этим касанием, а скорее следами моей страсти. Это беззастенчивая демонстрация победы заставила меня застыть от злости. Я достигла точки кипения. И хотя внутри всё ещё бесновалась похоть, от сладкой истомы не осталось и следа. На смену ей пришла холодная решимость. Уйти отсюда. Убежать куда угодно. И я даже сделала одно едва заметное движение, как почувствовала внутри себя, на каком-то мысленном уровне чёткий приказ:
- Не смей!
Дёрнувшись, я посмотрела в полыхающие яростью глаза Двэйна.
- Сиди на месте, - сказал он твёрдо, уже вслух, и я подчинилась. Это было так сложно, но я подчинилась. Мне казалось, что он ломает меня, проверяет на прочность. Но я гибкая, в физическом плане и в моральном тоже. Я не сломаюсь, а лишь немного согнусь, прогнусь под обстоятельства, подчиняясь воле более сильного.
Стоило пообещать себе это, и я почувствовала, что успокаиваюсь. Сегодня праздник. Невиданный по размаху и помпезности. Вряд ли когда-то мне доведётся присутствовать на таком. Я не хочу запомнить только своё жалкое дрожание. Я хочу впитать в себя дух этого торжества. Чтобы было, что вспомнить. И мне так хочется отведать местной пищи, но каждое блюдо прямо-таки излучает опасность. Я всегда была в этом плане осторожна. Однажды я отравилась мидиями, после чего с большой опаской относилась к незнакомой еде. Что уж говорить о каких-то непонятных листьях. Ох, вдруг это вообще не листья, а живые существа… Вытаращив на них глаза, я стала искать лапки.
- Хватить так громко думать, Берта, - шепнул мне Двэйн, заставив подскочить на месте от неожиданности. – Твои мысли скачут, как белки по деревьям, и привлекают внимание. Ешь спокойно вот это мясо.
Я украдкой посмотрела на Двэйна, сохраняющего на лице невозмутимость, но что-то с ним было не так. Как будто на лицо набежала чёрная тень. Он ожидал от меня другого поведения? Нужно было позволить ему больше? Хмыкнув, я стала резать на куски розоватое мясо, стараясь не думать, какую живность я ем. Этот мужчина, несомненно, сводит меня с ума и довёл до оргазма прямо посреди переполненного людьми зала, но я от волнения жутко проголодалась. Мужчины. Эгоисты. Хотят быть на первом месте, чтобы ради них забывали обо всём на свете. Скрипнув стулом, я отодвинулась немного в сторону, чтобы свободно действовать рукой, что я не могла сделать, будучи так сильно придвинутой к стулу Двэйна. Мясо было вкусным и сочным, и я с удовольствием съела небольшой кусок, желая о добавке.
- Только не говори мне, кого я только что скушала, - попросила я в попытке пошутить и развеять мрачность Двэйна.
- Не переживай. Ничего такого, что бы ты не ела на Земле. Бегающее животное всего лишь. Просто ты не знаешь его названия.
- Предпочитаю и не знать. Спасибо за заботу, - поблагодарила я искренне, вытирая губы салфеткой. Тут я заметила, что народ понемногу начинает покидать свои места. Стол постепенно пустел. – Ужин закончен?
- Почти. Вскоре нас ожидает маскарад на Пустоши.
- Маскарад? А что за Пустошь?
- Да, маскарад. А Пустошь Всех Королей - это то место, где расположены шатры. Между ними и будет проходить дальнейшее празднование.
- А что потом?
- А потом наступит коронация Лорда. Но ты сама всё увидишь собственными глазами, а пока нам нужно переодеться тебе маскарадные костюмы.
- А какие? Ты взял их с собой? Если бы я знала заранее, то хотела бы выбрать сама наряд для маскарада.
Эта реплика осталась без ответа. Двэйн отвлёкся на соседа с другой стороны, обсуждая с ним непонятные мне вещи, а я задумалась, так ли важно мне самой выбрать для себя наряд. Борьба за выбор и независимость от мнения мужчины хороша сама по себе, но не тогда, когда оказываешься в незнакомом мире. Здесь я полностью зависела от Двэйна и его настроения.
Сейчас, после сытного ужина, пряного вина и интимных удовольствий я чувствовала звенящее предвкушение. Мне хотелось выйти наружу, чтобы снова увидеть феерию красок, вдохнуть воздух, насыщенный жаром и ароматом этого мира – таинственной смесью, которую земная девушка неспособна разделить на составные части, но не может не признавать воздействия на каком-то примитивном уровне. Вдыхая этот опасный и чувственный аромат, хотелось вырваться на волю и как будто бы даже взлететь, если бы это было возможно.
Хотелось свободы, и мрачная чопорная атмосфера застолья стала меня душить. Рискуя нарваться, я всё равно протянула руку и положила её на бедро Двэйна в опасной близости от его паха. Он дёрнулся и резко повернул ко мне голову, изучая меня пытливым взглядом. Моя рука двинулась дальше, пальцы сомкнулись на вздыбленной плоти, сжали её и стали поглаживать по всей длине. Я хотела отвлечь Двэйна от разговора и переключить внимание, чтобы мы поскорее покинули помещение, но не ожидала, что сама стану жертвой своей рискованной выходки. Взгляд Двэйна пообещал мне такое горячее блаженство, что я тут же ощутила внизу живота жар, потребность ощутить в себе твёрдую мужскую плоть. Внимание я переключила и тут же пожалела об этом. Стул снова жалобно скрипнул, безжалостно придвинутый Двэйном к себе, его ладонь легла мне на затылок, притянув близко. Губы опалили мои грубоватым поцелуем, достаточным для того, чтобы отнять у меня дыхание и оставить трепетать от жгучего желания. Чёрт. Как он это делает?..
- Так не терпится? – спросил Двэйн со смешком, поднимаясь с места и протягивая мне руку. Пунцовая от смущения, я подала ему свою, чтобы двинуться прочь из зала. Я старалась ни с кем не встречаться взглядом. Моя роль обозначилась очень чётко. Наложница. И даже не поспоришь. Не пора ли принять эту роль с честью и гордо нести, как знамя? До чего я дошла… Гордо нести звание наложницы… Так и до гарема дойдёт. С досадой сжав зубы, я спешила за Двэйном. Но если я думала, что в шатре он что-то скажет по поводу моего поведения или завершит начатую прелюдию, то я ошибалась.
- В этом сундуке ты найдёшь всё необходимое, - сказал он сухо и коротко, показывая на небольшой раскрытый сундук в углу шатра. – Жду тебя снаружи. И не медли, Берта.
Недоуменно пожав плечами, я прошла к сундуку и склонилась над ним, извлекая на свет невероятной красоты платье. Пышное, невероятно роскошное, густого тёмно-красного цвета, изящную полумаску и туфельки на низком каблуке. Улыбаясь, будто нашла бесценный клад, я скинула с себя платье, в котором была, и сменила его на маскарадный костюм. Пышные юбки легли красивыми волнами, гладкая шёлковая подкладка ласкала ноги в тонких чулках. Корсет был тугим и приподнимал грудь, обнажая её до предела. Нескромно, но так волнующе. Полумаска дарила ощущение тайны. Отодвинув тяжёлый полог, я покинула шатёр, робко ступая по незнакомой земле, где на каждом шагу подстерегала опасность. Разноцветные шатры озарялись бликами от высоких костров, повсюду слышались голоса, радостные и шумные вскрики. Пёстрая толпа хаотично двигалась по Пустоши. Я остановилась, не решаясь идти дальше, пока довольствуясь ролью стороннего наблюдателя этого пышного праздника.

Вот так на пару минут отвлечешься, а уже гарем собирается))) Что за жизнь)))) Я решительно против! Заявляю сразу!)

Хейли мало спит. Хейли чувствует беспокойство. Оно раздирает изнутри. Особенно сильно она чувствует его в полнолуние. Полнолуние сегодня. Хейли очень плохо. Кожа натягивается, как струна, и Хейли хочется сбросить её, чтобы стало легче. Но легче не становится. Хейли уже знает, что это значит. Она не смотрит в зеркало, чтобы не видеть, что зрачки превратились в узкие вертикальные щёлочки. Она знает, что если выключит свет, то глаза станут источником света. Кости Хейли болят, её ногти заострились, как у зверя. Да. Хейли знает, что с ней происходит. Она – оборотень. Хейли не хочет быть оборотнем. Ей нравится быть человеком. Ходить в колледж, учиться на детского врача, тусоваться с подругами и встречаться с Беном. Но Хейли знает, что это всё ненастоящее. Это не она. Она – Зверь. Волчица, что несётся в ночи по лесу в поисках жертвы, чтобы загнать её и порвать, исступлённо вонзаясь острыми зубами и чувствовать медный аромат свежей крови, горячим потоком льющейся в горло. А потом дрожать на прелой листве утреннего леса, урывками вспоминая охоту. И снова возвращаться в человеческий мир…
А ещё Хейли ищет себе подобных. И сегодня, когда она очнулась в лесу, она выбирала между двумя возможносями – пойти домой или пойти на запах волков. Пока Хейли умывалась ледяной водой из ручья и рассматривала кровавые дорожки, уносимые течением, она размышляла.
Искушение победило. Хейли так хотелось увидеть своих собратьев.
Она дошла до бара под названием "Чёрным дым" и толкнула дверь, вбирая в себя острый звериный запах, смешанный с сигаретным дымом, алкогольными парами и множеством человеческих запахов. Бар был переполнен. Энергетика зашкаливала. Звуки электронной музыки били по нервам. Хейла устроилась на высоком сиденье около стойки бара, пытаясь натянуть на голые колени тонкое чёрное платье. Она постоянно поправляла волосы, чтобы она падали вниз и закрывали лицо. Дрожь не проходила. Ей никак не удавалось согреться.

Когда в воздухе запахло жаренным повеяло чувственными флюидами, Хейли поняла, что её неодолимо тянет в лес. И только один человек в этом помещении олицетворял собой царство свободы духа и тела - бородач в кедах. У него была невероятно сильная связь с лесом, и Хейли спустилась с высокого стула и плавной походкой направилась в сторону незнакомца. Разглядывая его дикий внешний вид, втиснутый в деловой костюм, Хейли удивлялась, зачем ему это нужно. Рядом стоял блондинистый красавчик с лукавым прищуром. "Какая странная компания", - подумала Хейли, а вслух сказала:
- Парни, привет. Скучаете?

Женщина, что врезалась в Хейли, обладала таким роскошным бюстом, что девушка впала в мысленный ступор, на несколько секунд задержав взгляд на богатстве третьего или даже четвёртого размера. Смущённно ссутулившись, чтобы сделать свои "двоечки" ещё более незаметными, Хейли пожала плечами:
- Ничего страшного. Здесь так тесно, что невозможно не толкать друг друга.
Что делает такая роскошная дива на рок-концерте в маленьком баре?..

- Я так понимаю, вы не фанаты рока? - сделала Хейли вывод, принимая во внимание то, что парни не смотрели на сцену. - Меня зовут Хейли, и я тоже не люблю рок. Слишком шумно.

- Смотрите-ка. Они решили сменить репертуар.

- Как вы это многозначительно сказали, Эрик. Как будто часто слушаете звуки леса. Любите охотиться? - спросила Хейли, удивлённо глядя, как бородач целует руку. Какой галантный жест. А потом он перевёл взгляд на грудастую красотку и Хейли подумала, что вот сейчас он так и упадёт к ней в декольте, пытаясь рассмотреть в деталях грудь, но на удивление Эрик мазнул взглядом по незнакомке и повернулся снова к ней, Хейли. Либо Земля сошла с оси, либо Эрик любит всё натуральное. Он же как-то связан с лесом.

- Ох... - только и смогла пробормотать Хейли, не зная, что сказать на такое. А потом задумалась, что это и вправду не так приятно, когда первое, что в тебе оценивают - это величина бюста.

- Простите, вы мне? - спросила Хейли, оборачиваясь на голос. - Кажется, про проклятие говорила совсем не я, но... - совсем смутилась. - Но вы смотрите на меня. А давайте лучше выпьем! - провозгласила Хейли, вспоминая повод, по которому все здесь собрались.

В руке у Хейли оказался бокал, который ей вручил парень с потрясающей улыбкой и сияющими глазами. Этому обаяшке можно было простить всё, что угодно.
- А за кого, за нас? Меня вот Хейли зовут, а Вас? - спросила девушки, невольно накручивая на палец прядь волос.

Любите ли вы лес так, как люблю его я...)))))
Сердце Хейли заколотилось. Она вдруг вспомнила, что видела этого мужчину, бредущего с ружьём по лесу. Он казался ей огромным. Когда она была в обличии волчицы, всё в принципе казалось иным. Вот так оказаться лицом к лицу с тем, кто на тебя охотился - то ещё испытание, но Хейли невозмутимо улыбнулась и протянула:
- Как интере-е-есно. А что же лесничий забыл здесь, в этом баре? Соскучились по цивилизации?

Последовав примеру Лампы, Хейли осушила свой бокал, наслаждаясь приятным теплом от горячего вина со специями.

В Хейли проснулся философ. Вот он, такой одинокий, сидит в лесу, скучает по людям. Единственный выходной (куда смотрит лесной профсоюз?). Выходит к людям, а люди не дают ему того, что нужно! Опять хочется вернуться в лес. Это замкнутый круг. Хейли стало так жалко беднягу, что она даже простила ему тот раз, когда он в неё почти попал. Ни семьи, ни друзей. Осмелившись, она положила Эрику руку на плечо и слегка сжала в жесте поддержки.
- Вам надо разорвать этот порочный круг! - сказала она неожиданно смело, учитывая, что разговаривает с незнакомцем. - Вы всегда проводите выходной в баре? Может, вам поехать в Диснейлэнд или принять участие в реалити-шоу? А, может, в кино сняться? Например, рассказать какие-то истории выживания в лесу. Ну, мало ли, вы там в реку падали, или медведь нападал, похоронили заживо, а потом на дерево прыгнули. Всякое бывает, - пожав плечами, развила свою идею Хейли, выжидающе глядя на Эрика. Как он оценит эту консультацию психолога-профана.

- Какое у вас имя, Кай... - улыбнулась Хейли. - Как будто холодным воздухом потянуло. А на вид такой горячий.