Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Кассия, спасибо! Приятно было познакомиться. С первым постом и вступлением в наши ряды.

Вечер песни? Это хорошо) Присоединюсь со своей песней.





Доминика, это ты вот так будни проводишь? Не знал)

Не понял.. Пошёл пересматривать клипец.


Сара, привет. "Потеряшка" ты наша.


Люк, добро пожаловать. Шикарная анкета. Очень жду вашу историю с Кассией.


сглотнул..

Увидел сегодня новый клип, решил с вами поделиться. Впечатляет..

Джей, дружище, на древнее потянуло, костюм монаха.. /щупает лоб на предмет температуры/
Надо с этим что-то делать ))

Не забудь описать каждую минуту в новом издании дневников.

Мы заметили)


Фрикции распиши подробнее, особенно конечную..
Я уже приготовился читать.

Доминика, на меня нашло вдохновение! Скоро допишу.

Усмешка скривила красиво изогнутые губы Доминики, сквозила в отражении её глаз, смешиваясь с превосходством. Богиня хотела поиграть со мной. Показать, что она выходит победительницей в нашем затянувшемся противостоянии. Шаг назад почти всегда давал мне два вперёд, на опережение, и я позволил ей купаться в своём самообмане. Погода окончательно испортилась, словно всё вокруг скорбело о душе несчастной Лиллит, попавшей в жернова нашей с Доминикой обоюдной ненависти. Ветер рвал одежду, кусал кожу, усиливаясь с каждой минутой, гнал тяжёлые свинцовые облака из ниоткуда в никуда. Волны набрасывалась на берег, словно выискивая новую жертву.



Вздохнув, я последовал зову Богини и вступил в обжигающе холодную кровавую воду. Свист ветра в ушах, рёв волн оглушали, но сквозь них я почувствовал, как между мной и моей мучительницей протянулась нить невидимого контакта. Новые силы помогали мне пробираться сквозь толщу воды. Задержав дыхание, я нырнул и оказался в подводном мире неведомых тварей и диковинных растений. Сложно живые, ленты водорослей тянулись за мной, пытаясь захватить в плен. Каким-то чудом я успевал уворачиваться от саблезубых рыб, охотящихся на жертву. Из темноты выскакивали жуткие монстры, их щупальца тянулись ко мне, грозили утащить в своё логово. Тщетно опускаясь на дно, я не находил искомого артефакта, с яростью осознав, что Богиня играется, пускает меня по ложному следу. И всё, чего мне хотелось сейчас, это заставить Богиню пройти через все мои мучения, когда кровавая вода сочится в уши, рот, застилает глаза, давит всей своей массой, заставляя задыхаться, и неотступная мысль о трупе Лиллит, плавающем где-то поблизости, сверлит изнутри. Она будто была рядом. Неясные тени, звуки преследовали, тонкие паутинки волос, ледяные хрупкие пальцы то и дело опутывали, касались, впивались в меня. Зловещий холод и ненависть, гнев охватывали меня, мешая думать здраво. Но одно я понимал особенно отчётливо: благодаря божественной сучке к сонму кошмарных сновидений добавится это купание.

Порой мышцы сводило судорогой, клацали зубы. Несомненно, по воле потешающейся Богини меня бросило на скалу, внезапно возникшую на пути. От этого всё тело пронзила острая боль, а в голове зазвенело. Заканчивался воздух в лёгких, трудно становилось дышать. Почти невозможно. Всё. Я никогда не выберусь из этого кровавого мира, останусь навсегда в плену этого красного безумия. Изрыгая проклятия, я решил выплыть на поверхность и придушить Доминику, но вдруг что-то ощутил, какое-то притяжение, идущее из самой глубины океана. Я устремился к свету, который с каждым рывком становился всё более отчётливым. Чем ближе было каменистое дно, тем более мутной становилось кровавая вода. Казалось нереальным, что на такой глубине кто-то может существовать. Но устрашающие силуэты морских обитателей проплывали вокруг, и их разинутые пасти и блёклые глазницы заставляли уровень адреналина зашкаливать. И вот, наконец, каменистое дно. Ил, покрывающий гладкие камни. Ракушки, кости, бесчисленное множество камней. Я уже с трудом различал что-то во мраке, кроме мерцания камня, который будто прижился здесь, на дне, и пришлось выковыривать его, ломая ногти. Стиснув зубы, я поплыл к поверхности воды, удерживая добычу.
На берег я уже буквально выполз, обессилено перекатившись на спину и судорожно сжимая камень, который океан пытался вернуть на место его последнего пристанища, вырывал из моих ослабевших пальцев. Слабость накатывала волнами, тошнота и боль во всём теле усиливались, принуждая признавать правду, что вскоре мне понадобится новая порция божественной крови. Доминика намеренно загоняла меня, чтобы я стал слабым и униженно умолял её о спасении. Закашлявшись, я повернулся набок. Меня выворачивало наизнанку, будто я выпил всю воду в океане. Кое-как добравшись до скалы, я прислонился спиной к холодному камню, сделал несколько глубоких вдохов. Мне никак не удавалось избавиться от дрожи и сильного давления на грудь. Мокрая одежда противно липла к телу. Ощущение хмеля в голове также не проходило. Мне нужна была кровь. Много. Снова. Но я не буду просить. Давай, соберись.. Прикрыв глаза, я откинул голову и, кажется, провалился в чуткий сон, чтобы через секунду вздрогнуть от мелькающих чёрных точек перед глазами. Выбраться из этого оцепенения мне помогла злость. Я сжал в руках камень и, шатаясь, поднялся. Беспрестанно кашляя и сплёвывая воду, я пошёл вдоль берега и вскоре обнаружил Богиню, мирно прикорнувшую в каменистой пещере. Преодолев желание грубо растолкать Доминику, я сел рядом и стал рассматривать её, выискивая слабости, какие-то зацепки, которые помогли бы мне одержать над ней верх. Слабый отсвет от костерка в глубине пещеры ложился на утончённые скулы Богини. Я не мог не признавать, что она была вызывающе красива, кожа как шёлк, струистый водопад волос, идеальное тело - она вся была идеальной, но в ней было так много качеств, которые были мне ненавистны, так много всего встало между нами, что я не мог даже созерцать эту красоту по-мужски, я просто смотрел и ощущал дикое желание сомкнуть руки на этой длинной шее и вытрясти из Богини избавление от проклятия, чтобы я мог отправиться туда, куда меня влекло с неодолимой силой. Ненависть звенела во мне, расползаясь жуткими чёрными волнами, въедаясь в поры, до дрожи, до зуда в пальцах, до потери самообладания, но я не мог и не имел права показать, насколько Богиня выводит меня из себя, поэтому я выдохнул, тихо отошёл к огню, чтобы обсохнуть, и вышел наружу.
Нужно было воспользоваться сном Богини и найти ответы на свои вопросы в камне, чуть отливающем перламутром. Он был таким непритязательным, обыкновенный гладким камнем, и я стал вертеть его в руках, потёр, рассмотрел пару выщерблин, после попробовал отдавать приказания, задавать вопросы, даже прокусил вену на запястье и окропил артефакт кровью, но все мои усилия пропали втуне. Камень оставался обыкновенным камнем без магических свойств. Издав рык, я замахнулся и швырнул его об скалу. Чуть остыв, я со вздохом пошёл за ним, но к моему огромному удивлению, артефакт слился с похожими на него камнями и стал совершенно неотличим. Упав на колени, я шарил среди них, отыскивая мерцание, но через некоторое время сел и расхохотался над иронией ситуации. Столько выстрадать, чтобы потерять артефакт! И Доминика не могла выбрать лучший момент, чтобы появиться. Я услышал её шаги и поднял голову, увидев её совсем рядом. Она стояла, чуть расставив свои длинные ноги, и смотрела на меня со странным выражением на лице.

- Эм… С тобой всё в порядке, Кристоф? Или ты сбрендил от небольшого купания? – поинтересовалась она елейным голосом.
Посмеиваясь, я поднял глаза на Богиню, ответив вопросом на вопрос:
- Как спалось, дорогая? Видела цветные сны? Какие-то новые извращённые способы пыток? Или малыш Конрад?
Поджав губы, Доминика проигнорировала мои издёвки и, по обыкновению задрав подбородок, протянула руку:
- Где артефакт? Ты его не достал?
- Бесполезный гладкий камень? Валяется где-то тут. – Махнув рукой в неопределённом направлении, я дал понять Мике, что выбросил артефакт. Сжав кулаки, Богиня прошагала в сторону того места, куда я бросил камень, и мгновенно его обнаружила.
- Я забираю его себе, пока ты не выполнишь моё условие.
- А почему я должен верить, что это настоящий артефакт? – парировал я это заявление. - По мне, так это обычной камень со дна, способ ещё раз поиздеваться надо мной. Где эпическая история об этом камне? Почему я не слышал её? Что-то о том, как какая-то божественная задница кинула трезубец где-то на Неффастусе, и от какой-нибудь магической горы откололся кусок и упал вниз, и бла-бла-бла… Какое-нибудь крутое название наподобие Копья Судьбы, легенды? Почему я не слышал ничего подобного?
- Хочешь узнать историю этого камня, Кристоф? Хорошо. Я расскажу. Только вернёмся в пещеру. Здесь невыносимо.
Доминика передёрнула плечами и зябко поёжилась. Я попробовал встать, но мне это не удалось. Гримаса брезгливости отразилась на лице Доминики, и она, признав своё поражение, протянула мне запястье. Ненавидя уже сам себя, я жадно впился в предоставленное лакомство, и пил божественный нектар, пока Доминика с шипением не отдёрнула руку. Теперь я снова мог противостоять ей, оживая с каждым глотком.

- Хватит! Ты ни в чём не знаешь меры, вампир!

Веселясь, я отправился за ней, возрождённый и сильный. В прохладной тиши пещеры мы сели вокруг костра. Доминика чинно сложила руки на коленях, я же устроился на одном боку, подперев голову рукой. Играясь с огнём, я подносил кончики пальцев к пламени и наслаждался жжением. Боль оживляла и бодрила. Доминика смотрела на мою игру, всем своим видом выражая презрение. На миг мне показалось, что её глаза странно блеснули, когда она сосредоточила взгляд на перстнях, которые я по-прежнему не снимал, будто они сжились со мной, стали частью меня, но она тут же скрыла это непонятное выражение за милой улыбкой.

- Хочешь знать легенду камня? Так уж и быть. – Доминика взяла камень и поднесла его к губам, произнося таинственные заклинания. Поверхность камня растрескалась, каменные осколки рассыпались в пыль, обнажив сверкающий кристалл голубого цвета, Он распространял холодное таинственное мерцание. Держа в руках кристалл, как самое важное сокровище, Мика продолжала:

- Артефакт – не камень, Кристоф, а кристалл. Это сердце древней провидицы, Давины. Ему около двух тысяч лет. В те давние времена юная Давина вершила правосудие бескорыстно и бесстрастно, проникая в тайные мысли преступников и невиновных. Слепота провидицы служила залогом того, что вынесенный приговор – истина. Но однажды уверенность Давины поколебалась. Ей нужно было увидеть прошлое безжалостного убийцы, но каким-то образом негодяю удалось обольстить девушку и не дать проникнуть в своё прошлое. Она вынесла оправдательный приговор, а после этого монстр убил её и уничтожил население всех окрестностей. Один старец выжил и нашёл тело Давины, обнаружив в груди кристалл - сердце провидицы превратилось в артефакт, предназначенный для того, чтобы люди могли видеть прошлое. Он облёк кристалл в камень, а после он затерялся. Но, как видишь, мы первые, кто увидели его истинный облик.

- Ну, и как же его использовать? – Я демонстративно зевнул, показывая, насколько мне неинтересна эта глупая сказочка, выставляющая очередного мужчину негодяем, а девушку – невинной жертвой. Парень просто делал всё, что мог, чтобы выжить, и кто же виноват, что Давина не смогла быть беспристрастной и не выполнила свою работу? Виновата сама.
Доминика задумчиво посмотрела на меня, и я мог только догадываться, что скрывает её загадочный взгляд, а после коварно усмехнулась:
- А ты ничего не забыл? Моё условие, вампир! – Доминика щёлкнула пальцами перед моим носом, и я сморщился, как будто перед носом летала зловонная муха.
- Я надеялся, что ты забудешь.
- Какой же ты мечтатель, оказывается, - улыбнулась Доминика и прошептала камню:
- Давина, провидица небес и земли, услышь зов Доминики, Богини Победы, из Запретного Царства Неффастус, светлой Богини младшего пантеона, покровительницы сильных духом, взывающей к тебе с надеждой. Покажи нам Мару, чернокнижницу из неизвестного клана, сбежавшую из плена во дворце принца Императорской крови, расы вампиров, Кристофа Сенд тор Эдема, из Сумеречного мира Шезгарт, в момент её побега.
Холодная, темная как ночь ярость охватила всё моё существо, когда перед глазами замаячили призрачные образы моего прошлого. Картинки оживали, плавно сменяя друг друга, и я проследил путь Мары в клан чернокнижников, туда, где она теперь не спрячется от меня. Я настигну её как жуткая, кровавая ночь, и все испытания, которым она подверглась во дворце, покажутся невинным развлечением по сравнению с теми ужасами и пытками, что её ждут. Моё воображение уже унеслось в клан чернокнижников, к расправе над Марой, когда Доминика снова щёлкнула перед лицом пальцами. До чего раздражающий жест! Её глаза сверкали злостью, ненависть искажала идеальные черты. Голос сочился сарказмом:
- Насмотрелся на свою Мару? Прежде чем преступить к продолжению нашего захватывающего аттракциона, придется тебе потрудиться, Кристоф Сенд тор Эдем. Как говорят на Земле: делу - время, а потехе - час.
- То есть по-твоему, я потрудился недостаточно!?
- Недостаточно, - лукаво улыбнулась Доминика. - Ты сделаешь небольшой крюк и отправишься.. - Богиня сделала театральную паузу, - за душой Конрада… - Мгновение помолчав, она быстро добавила, усмехнувшись. - Вместе со мной - это и есть мое условие.
Вскочив с места, я развеял руками дымку из образов.
- Ты спятила?! Что дальше? Попросишь принести сестру на жертвенный камень?
- Что ты так распереживался, вампир? Три дня – и мы отправимся за твоей драгоценной Марой.
Смерив Доминику уничтожающим взглядом, я вышел из пещеры.
Я понимал, что выполню её условие, но останься я рядом с Богиней ещё на миг, расторг бы наш договор, и катись всё в пропасть.

Огромное спасибо!

Очень радуют все новости. Хочется всего и сразу)))


Солнце, а ты это сейчас с кем разговариваешь? ))


Джей, фэнкс!


Шикарная идея! Я готов!

Я надеюсь хотя бы на тройничок)


Кассия, прямо даже засмущала меня. Спасибо.


Читай-читай) Середина меня - самое интересное.

И не думай о повторах. Ерунда это всё.

Тайлер





- Эй, Энн, Мер, пойдёмте в дом старого Олдриджа на окраине? Вы слышали, что там на прошлой неделе произошло зверское убийство? Повсюду кровь, ошмётки внутренностей, мозги. - Глаза Тайлера зажглись странным огнём. - Мне мама рассказывала. В морг привезли то, что осталось от тел. Власти думают, что это ритуальное убийство, а я думаю, там реально духов вызовем, не то, что здесь. Что мы тут не видели?

Тайлер




- Слышь, чувак! Ты полегче! Отпусти её! - Тайлер, конечно, знал, что Александр - какой-то там охрененный маг, но покрасоваться перед девками всегда был не прочь, ну а если Энн порежут, то.... Глаза Тайлера странно загорелись.



Вздрогнув от дуновения ледяного ветра, Тайлер спросил у остальных:

- Вы ничего не слышали?

Тайлер




- Будет больше толку, если там будет кровать, Мер. - Тайлер прижал Мерилин к себе, не обращая внимания на всё, что творится вокруг, и повёл девушку наверх. - Кого ты хочешь вызвать?

Тайлер




Она хотела вызвать духов этого дома. Как мило. Милая, милая Мерилин. Скромная девочка, дёргающаяся от прикосновений и смущённо отводящая взгляд. Тайлер злорадно улыбнулся, сверля спину девушки взглядом, пока они поднимались по ветхой скрипучей лестнице. "Все женщины распутны по своей природе, - говорил его отец, пастор Честервилля, откуда семья Тайлера была родом. – Не верь их невинным лицам, Тайлер. Они все скрывают порочную сущность. Даже твоя мать". Первые воспоминания Тайлера были связаны с отцом, издевающимся над матерью. Он подозревал её в измене ему, в измене Богу, и покаяния добивался хлыстом. Свист и удар, сиплые вскрики и рваные раны. Мать уже не умоляла. Это было бесполезно, только просила пощадить Тайлера. Но его душа уже была отравлена. Год за годом он жил вместе с тираном-отцом и забитой матерью, год за годом отец вбивал в него свои ценности, и в итоге… Тайлер прикрыл дверь комнаты и посмотрел на Мерилин. Какая она красивая. Он долго изображал перед ней крутого парня, но не переходил границы. Кажется, ему удалось ослабить её бдительность. Кожаная удавка в кармане жгла руки. Знакомая дрожь предвкушения охватила его, сдавливая горло. Сейчас!

Долбаный дом! Покачнувшись, Тайлер устоял на ногах и кинулся к Мерилин, воспользовавшись её замешательством. Схватив девушку за руку, он резко повернул её к себе спиной и накинул на шею кожаную удавку. Мерилин пыталась кричать и отбиваться, но силы были неравны. Затягивая петлю одной рукой, другой он держал её за талию:

- Да, моя девочка, я с тобой. Можешь кричать, сколько захочешь. Никто тебя не услышит.

Тайлер



Его первой жертвой стала школьная подружка Кассандра. Милая маленькая Кэсс с пухлыми губками и шоколадными локонами. Тайлеру было пятнадцать, и он уже вовсю познавал собственную сексуальность. Невинные прогулки по берегу реки, украденные поцелуи. Кэсс даже однажды сняла футболку. Но вот незадача. Такое развитие событий было Тайлеру не по душе. Слишком медленно. Слишком скучно. До отупения невинно. Он хотел, чтобы всё было иначе. Он хотел, чтобы Кэсс умоляла, чтобы её маленький ротик шептал: "Не надо! Прошу тебя, Тайлер! Не надо!" Он знал, что это его возбудит гораздо больше, чем её несмелые слюнявые поцелуи. Он уже решил, что на ней не останется ни одного живого места. Он уже представлял всё это в деталях, прямо на уроках, когда мистер Эвери рассказывал о конфедератах, Тайлер рисовал в своём воображении, как это случится у них с Кэсс. Когда это случится. И он сам не понял, как так вышло, но он стал готовиться к этому событию, как к самому важному событию в жизни. На уроках анатомии его больше всего интересовало, что может принести человеку как можно больше боли. На уроках истории его интересовало, какие методы пыток использовали люди. Все эти древние орудия пыток завораживали Тайлера. Нюрнбергская дева, дыба, кошачья лапа, гаррота.. – он изучил их все.
Иногда Тайлеру хотелось попасть в те времена, когда применялись пытки, когда они были обычным делом. Ну, а пока приходилось самому мастерить пыточные орудия. У него была тайная комната, где он мастерил свои жуткие орудия. И в эту комнату он как-то заманил Кэсс… Потом их семье пришлось переехать, сменить имена, начать новую жизнь, но прошло время, а жажда не иссякла.



Мерилин оказалась слишком слабой. Даже маленькая Кэсс сопротивлялась сильнее. Эрекция Тайлера упала, а злость вырвалась наружу – в ярости он кинул обмякшее тело Мерилин на кровать и ударил по щеке. Она не очнулась. Неужели он переборщил? Тайлер отбросил удавку в сторону и сел рядом с Мерилин на узкую кровать. На её тонкой шейке горел красный след. Он манил и притягивал его извращённое нутро. Поглаживая нежную кожу, Тайлер расстегнул одну пуговицу на тонкой кофточке, другую, провёл пальцами по груди, но бессловесная жертва его не возбуждала. Схватив Мерилин за плечи, он начал трясти её. Голова безвольно шаталась из стороны в сторону.

- Давай же, давай, просыпайся, Мерилин.

Тайлер



Было странно оказаться в роли жертвы. Поменяться местами. Стать на миг слабым и беспомощным, связанным по рукам и ногам, с пульсирующей раной в разбитом черепе.

Тайлер наслаждался болью своих жертв. Она текла в него, вливалась и поселялась навсегда чётким воспоминанием из криков, стонов, ударов, порезов и крови. Мучая, убивая, он становился всесильным, сверхчеловеком, идеей создания которого был одержим Гитлер. Что может сделать сильнее, чем власть над жизнью человека? По приказу Гитлера было убито множество людей. Тайлер, конечно, никогда бы не достиг такого количества жертв, но и его маленькая коллекция в масштабах Штатов была достойной. Он так хотел добавить в неё крошку Мерилин, но девочка показала зубки, а потом и коготки. Слизывая кровь с губы, он дерзко ухмыльнулся, глядя на эту современную Мата Хари:

- Уже лучше, моя девочка. А я уж думал, ты так и будешь валяться без дела.