Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Всем привет!

Милая Илис! Посмотри, что я нашел в записях матушки:




Вывод: Богиня Победы - моя крестная и у меня есть кулон для перемещения между мирами! И еще: мама назвала меня Александром. Когда я стал Алекзандром, я не помню.

ыйдя на главный тракт, ведущий в столицу Корр-У, Зандр замедлил шаг.
- В какую сторону идти? - спросил он у той, что плащом висела за спиной, не разжимая цепкие руки с шеи. С тех пор, как он вытащил ведьму из колодца, прошло более суток, но она не давала ему присесть и отдохнуть, стремясь как можно дальше оказаться от неприветливой местности, где провела долгие годы заточения.
Когда ее обманом загнали в один из колодцев, кинув в его темное жерло очередную жертву - маленького ребенка, который на поверку оказался искусно сделанной куклой, люди враз запечатали все колодцы, и она оказалась погребенной под землей. В злобе металась она по подземной реке от колодца к колодцу, пытаясь найти выход, но даже заброшенные издревле оказались надежно заваленными. Истоки подземных вод для нее были недоступны: колодезная ведьма могла выходить в мир только через колодец. Лишенная подпитки человеческими страхами, чахла она, а с ней вместе чахла злоба на людей, затуманившая прежде рассудок. И однажды ведьма поняла: нужно ждать, не растрачивая напрасно силы на поиски выхода. Он найдется, когда появится тот, что сможет её выпустить на свободу.

Истончившейся плотью распласталась она на поверхности подземной воды, затихла и стала слушать. О, сколько тайн можно узнать, благодаря воде! Сидят ли люди у реки, опрокинут ли на землю кубок, наполненный даже не водой, вином, умываются из бочки, расплескивая воду, всё, что они произнесли в этот момент, становится известно колодезной ведьме, лежащей глубоко под землей. Вода, насыщенная словами, уходит в почву, принося ведьме отзвуки событий.
Как она жалела, что выбрала край, далёкий от столицы! Да, в глухомани проще творить темные дела, но и выбраться отсюда не просто! Слишком мало тайн у местных жителей, нельзя этими пустяковыми тайнами заставить человека войти с ней в сговор. Долго она прислушивалась, выискивая достойное её внимания. Кузнец из соседнего села стал похаживать к жене трактирщика, пока тот в монастырь за вином наведывался. Вспыхнула между кузнецом и трактирщицей любовь из-за которой идут на безрассудства. О тайной любви ведьма узнала, когда любовники ночью у реки встретились и отдались друг другу в ее теплых летних водах.
Ожила надежда в черном сердце ведьмы, нашла она спасителя! Ведьма верила, что стоит ей через сновидения посулить кузнецу извести соперника, тот, ради любви, подчинится. Не успела. Трактирщик ввязался в драку и погиб от руки пропойцы, на котором столько лет зарабатывал. Вдова не долго носила черные одежды.

Шли годы, ведьма слушала-слушала-слушала. И услышала, когда вода принесла ей долгожданную весть. В краях появился чужак. Не человек. Называли его Алекзандром и шептались за его спиной, что иноземец появился в Корр-У, чтобы оспорить королевский трон на правах наследника. Слышала она, как предатель известил королевского связного, по какой дороге поедет Алекзандр. Через воду, смешанную с кровью, узнала ведьма, что попал наследник в засаду и потерял всех своих воинов, невольно став причиной смерти заложницы Ариэль - тоже иноземки, похищенной им в другом мире.

Колодец на территории монастыря стал на годы ее местом обитания. Она ждала, когда Алекзандр излечится от ран и к нему вернется память. Уж тогда бы она посулила ему помощь! Двойная удача: выбраться на волю и покинуть никчемный край на хребте завоевателя. Ох, сколько сил у неё появится! Не сравнить страх тонущего в воде человека, страх от ночных кошмаров, страх перед самой страшной ведьмой, с массовым страхом людей, столкнувшихся с кровавой войной. Война будет, в этом ведьма не сомневалась.

Но вот беда! Память к Алекзандру не возвращалась. Ведьма тщательно прислушивалась к речам монахов, в них пытаясь отыскать причину. И, кажется, она поняла, что дело в амулете Странника, который оставался на Алекзандре. Монахи, обмывающие его тело после того, как привезли в монастырь, срезали с чужеземца одежду, сняли кольца-обереги, которые обильно украшали его пальцы, стянули кулон в виде золотого листочка, удивившись, что воин носит явно женское украшение, но побоялись снять тяжелый кругляш. Они вспомнили слова Гийома, что этот амулет, скорее всего, сохранил раненному жизнь.

Раны от стрелы затянулась на удивление быстро, хотя память к мужчине не вернулась.

- Не понимаю, почему к здоровому человеку не возвращается память? - сетовал настоятель, наблюдая, как Зандр смешивает травы в ступке. Только что они опять пытались пробудить его воспоминания, показывая картинки столицы, короля, называя значимые места, в которых наверняка мог бывать знатный воин. - Может, когда ты падал с коня, ударился головой о камень? Но видимого повреждения не было!
Зандр, посмотрев Гийому в глаза, пожал плечами, и в разрез его мешковатой монашеской одежды стал виден амулет Странника.
- Не в нём ли дело? - задумчиво сказал настоятель и потянулся к цепи, плотно обхватывающей шею Зандра.
Зандра мучило беспамятство, он знал, что его предназначение не в варке ядов, поэтому позволил расстегнуть мудреный замок.
Как только амулет оказался в руке настоятеля, с Зандром случился припадок. Он рухнул на пол, и его стали сотрясать судороги. Злобный рык вырвался из его ... пасти. Вместе с ним закричали монахи, видя, как на глазах меняется облик их брата. Он превращался в волка!
В испуге настоятель прижал амулет к груди волка, думая, что вернув ему дорогую вещь, задобрит оборотня. Тот тут же обмяк и опять принял облик человека. Трясущимися руками настоятель пытался застегнуть замок на цепи, но у него никак не получалось. Брат Бартоломео перехватил цепь, желая помочь, но тяжелый амулет сорвался с нее и покатился в угол кельи.
И опять началось превращение! В этот раз перед испуганными монахами предстал ... тигр. Злобный взгляд огромной кошки заставлял замерзнуть кровь, люди замерли, не в силах пошевелиться. Любое их движение могло стать последним. Оно стало таким для молодого монаха Юлиуса, оказавшегося за спиной тигра. Он не видел превращения, пытаясь отыскать укатившийся амулет. Его восторженный крик стоил ему жизни. Тигр развернулся и прыгнул на Юлиуса. Его челюсти сомкнулись на тонкой шее монаха, а тот в предсмертном движении обхватил тигра за его мощную грудь, невольно прижав амулет к желтой шерсти.

Монахи, увидев, что Зандр опять стал человеком, навалились на него и связали всем, что попалось под руку: простынями, сдернутой занавеской, веревками, на которых сушились травы, намертво скрутив его с погибшим Юлиусом. Сговорившись, кому как действовать, монахи вытащили из коченеющих пальцев молодого монаха амулет, вдели в его ушко цепь и тут же застегнули на шее обессиленного превращениями Зандра.

Не скоро тот пришел в себя. Он провалился в длительный сон и не помнил при пробуждении, что стал причиной смерти Юлиуса, как не помнил о том, что превращался в волка и тигра.
У монахов было время решить, что делать с Зандром: ему оставили жизнь, но цепь на его шее спаяли так, чтобы никто не мог расстегнуть замок. Монахи поняли, что только амулет сдерживает оборотня, и рядом с ними живет неведомое существо, которое, потеряв память, не смогло справится с обращением.

- Говорят, что король Бограт был оборотнем и канцлер, правящий после него, тоже из волков, - сказал Гийом собравшимся в трапезной монахам. - Мы не можем лишить жизни Зандра, не узнав, кто он. Своим необдуманным поступком мы можем возбудить такие силы, что уничтожат не только наш монастырь, но и весь Корр-У. Пусть Зандр остается в неведении о его способностях. Придется скрыть от него, как погиб Юлиус. Каждый из вас поклянется сейчас на священном писании, что ни словом, ни делом не даст Зандру знать, что произошло сегодня. Брата Гонзало я отправляю в столицу, пусть посетит нужных людей, разузнает, разнюхает, откуда в наших краях мог появиться оборотень. О том, что он не простых кровей, говорят его кольца.

Гийом высыпал из дерюжного мешочка на стол несколько колец и женский кулон.
- Зандр хранит кольца у себя, хотя не помнит, что когда-то их носил. Но посмотрите на них: им нет цены!
Настоятель взял одно из колец.
- Я никогда не видел камень такой необыкновенной красоты. Боюсь, что подобный камень на Корр-У вообще никто не видел. Поэтому я принял решение оставить брату Зандру жизнь, - Гийом поднял чашу с водой, и все заметили, как сильно у него трясутся руки. Отпив из чаши, он хотел поставить ее на стол, но неловко выронил ее на глиняный пол, в который тут же впитались остатки воды.

Так колодезная ведьма узнала тайну Зандра и решила, что он ей поможет. Ей теперь есть что ему предложить. Осталось только за малым: внушить через сновидения брату Гвенару начать копать колодец. И заманить туда Зандра.

Спасибо, Илис

Сначала я потренируюсь на других. Когда смогу управлять своим телом без амулета, появлюсь в вашем мире. Собираюсь прибрать к рукам и ваш амулет. Возможно, вместе с вами...

Так и есть. Но как он попал ко мне? Отнял я амулет у Ариэль или она сама отдала его, зная, что тем сдержит мою натуру?

Я счастлив, что у нас оно есть.

Все, как я люблю. Укрощать, воспламенять. Да, и зачем нам домоводство? Дворцеводство с набором слуг во главе с управляющим. А мы займемся укрощением друг друга.

А как же дрессура тигро-волков? Или мы ждем более демоническую сущность? Мне стоит начать беспокоиться и точить когти?

Обещаю. Интересно будет.

Чувствую себя песчинкой в ваших часах. Но она никуда не девается, сколько песочные часы не переворачивай.

Пока я видел только барышню, вздыхающую на балконе и развлекающуюся тем, что гоняет своих слуг за упавшим амулетом. Где опасности, "смертельная" Илис?

ерный плащ за спиной Зандра зашевелился, появилось белое изможденное лицо ведьмы.
- Пойдем в столицу, - она слабо махнула одной рукой в нужную сторону и опять сцепила ладони под подбородком бывшего монаха.
- Ведьма, может слезешь уже? - спросил он, не поворачивая головы. Его до дрожи пробирал мерцающий взгляд женщины.
- Если бы могла идти сама, слезла бы, - через небольшую паузу произнесла ведьма. Она боялась признаться Зандру в своей немощности. Но пока она владеет его тайной, он будет мириться со своей ношей. Время есть. Она продумает, как остаться с воином, стать ему полезной. - Мне нужно окрепнуть, поэтому пойдем туда, где чаще встречаются люди. Чем ближе к столице, тем больше трактиров и постоялых дворов, в одном из них выспишься.

Зандр поправил на плече котомку, в которую собрал свой скарб и несколько склянок с ядами, что могут как вылечить, так загубить, и зашагал в указанную ведьмой сторону.
- Ведьма, откуда ты знаешь об Ариэль? - решил спросить он давно мучившее.
- Всему свое время. И не называй меня больше ведьмой. У меня имя есть. Лакрима, - раздалось у самого уха недовольное шипение, словно кто-то потер битыми гранями стекло. Зандр поморщился.
- Странное имя. Кто же назвал тебя Слезой? - откуда-то он знал мертвый язык, на котором разговаривала нечисть.
- Отец. После того, как истекла кровью мать, меня рожая. Этим он определил мое ведьмовское предназначение: слезы-вода-колодец-утопленник-могила-слезы. Цикл замкнулся. Здесь сверни направо, там за деревьями река. Опустишь меня в воду.

Углубившись в лес, Зандр услышал плеск воды. Река текла меж пологих берегов и больше напоминала неглубокий ручей, вдоль которого росли камыш и осока. Бросив на траву котомку, Зандр зашел в воду по колено. Ведьма расцепила руки и сползла по спине мужчины. Ухватившись за камыш, она вытянулась на поверхности воды.
Бывший монах с брезгливостью наблюдал, как вода, омывающая тело и лохмотья ведьмы, окрашивалась в черный цвет.
- Я скоро приду, - он выбрался на берег. - Надеюсь ты продержишься, пока я собираю хворост?
- Да-а-а, - прошептала ведьма, явно получая удовольствие от проточной воды.
Зандр спустился вниз по течению реки, в надежде набрать сучья. Обнаружив поваленное грозой дерево, наломал сухих ветвей и связал их припасенной веревкой. Вернувшись к реке, он наклонился, чтобы умыться, но отпрянул от воды: та была окрашена в алый цвет.

Бегом он кинулся туда, где оставил ведьму. Что могло произойти в его отсутствие?
Услышав переливчатый смех, Зандр сбавил шаг. Раздвинув камыш, он с удивлением обнаружил, что смеялась Лакрима. Рядом в воде лицами вверх лежали двое мужчин и ведьма придерживала их за длинные волосы. Мертвые глаза, уставившиеся в небо, и рваные раны на горле не оставляли сомнения, что жизнь покинула тела.
- Чего уставился? - воскликнула она, прервав оцепенение Зандра. - Помоги вытащить тела на берег. У них в карманах твои кольца.
Зандр ступил в воду и потянул мертвецов за ноги. Следом шла ведьма, и бывший монах не узнавал ее. Она изменилась. Её тело налилось жизнью, шелковистые волосы стелились по обнаженной фигуре, нисколько не мешая видеть великолепную грудь, мягкий живот и кучерявые волоски там, ниже. Он быстро отвел глаза, а ведьма опять звонко рассмеялась.

- Что, нравлюсь? Им тоже понравилась, хотя была худой и больше похожей на старуху, - кивнула она головой на неудачников. - Думали - слабая. Потешатся и бросят. Потешились.
Она сладко потянулась, бесстыдно выставляя свое тело на обозрение. Зандр старался на нее не смотреть. Он шарил по карманам мужчин, вытаскивая свои драгоценности. Пересчитав кольца, он убедился, что все на месте.
- Пошли отсюда, - он кинул ведьме плащ одного из грабителей. Ведьма ковырялась в мешке, оставленном мужчинами на берегу перед тем, как они полезли в воду.
- Здесь есть кое-что получше плаща, - произнесла она, вытаскивая цветные тряпки, похожие на женскую одежду.
Встряхнув шерстяное синее платье, ведьма приложила его к телу, на глаз определяя, подойдет ли оно ей. Заметив на подоле капли крови, она вздохнула. - Какой-то красотке не повезло.

Лакрима больше не нуждалась в помощи. Ощущение вернувшейся силы возбуждало и пьянило. И тянуло к мужчине. Она встала перед Зандром, укладывающем свои вещи в котомку.
- Жаль обуви нет, - она намеренно повертела своей маленькой ножкой перед его лицом.
Но Зандр не поднял на нее глаза. Нехотя ведьма отошла от него.

Лакрима подтащила мешок второго грабителя и вытрясла его содержимое на траву: хлеб, завернутый в чистую тряпицу, кусок домашней колбасы и вино в запечатанной воском бутылке.
Не расстроившись, что не нашла обувь, она надела платье, разорвала с помощью ножа шерстяной плащ и намотала его на ноги, соорудив онучи.
- Пока сойдет. В городе купим башмаки, - она потрясла мешочком с деньгами, который срезала с пояса одного из грабителей, и заторопилась за Зандром, который не оглядываясь на неё, пошел прочь от реки.

Ведьма не догадывалась, что Зандр пребывает в смятении. Его поразило, как Лакрима, находясь в немощном состоянии, смогла справиться с двумя крепкими мужиками? Насколько она сильна? Сможет ли он противостоять ей? И еще одно обстоятельство ошеломило его: он хотел ведьму.

о первой на их пути харчевни путники добрались только к вечеру. Зандра уже качало от усталости, но ведьма подгоняла его, шествуя перед ним. Как бы ни хотел он, его взгляд невольно останавливался на ее ладной фигуре, плотно обтянутой шерстяным платьем. Он живо представлял себе, что на Лакриме нет нижнего белья, и едва сдерживался, чтобы не протянуть руку и не погладить ведьму по пышным ягодицам, рельефно выделяющимся при ходьбе. Чертовка догадывалась о его мыслях, поэтому часто оборачивалась, игриво улыбаясь и торопливо убирая волосы, которые кидал ей в лицо ветер. Она точно знала, как заставить уставшего мужчину двигаться вперед.

Харчевня встретила их тусклым светом, грязными полами и запахом кислой капусты. Хозяин в засаленном фартуке стоял, прислонившись к бочке с элем. Сложив руки кренделем, он лениво наблюдал, как споро обслуживает постояльцев дородная работница. Та сновала между столами, разнося в одной руке сразу четыре кружки эля, а в другой деревянный поднос с едой, исходившей резкими ароматами, в мисках из обожженной глины.

Слышался нестройный гул голосов, стук ложек, скребущих по тарелкам, бренчание щипкового инструмента. Когда Зандр и ведьма появились на пороге, мало кто обратил на них внимание, разве что хозяин окинул равнодушным взглядом их одежду, скривив рот, недовольный увиденным. Только звук монет в поднесенном к его лицу мешочке несколько оживил трактирщика: его руки расплелись и потянулись к деньгам.

- Свободная комната есть? - спросила Лакрима, пряча мешочек в карман.
- Смотря для чего, - трактирщик ухмыльнулся, пройдясь взглядом по ее фигуре.
- Лучше две разные, - вмешался Зандр. - И поскорее.

Хозяин сунул пальцы в рот и свистнул. Возле него тут же появился шустрый мальчонка.
- Отведешь гостей на второй этаж. Откроешь крайние комнаты. Всё понял?
Малец кивнул и, крутанувшись на грязных пятках, побежал к лестнице.
- Ужин туда принесете, - обернулся Зандр. - И лохань воды: помыться с дороги.

Хозяин проводил взглядом странную парочку. Что может такая красивая деваха делать рядом с монахом? Надо бы прощупать новичков.
Он переглянулся с мужиками, сидящими в дальнем углу и вяло попивающими эль.

Узкий коридор оказался таким же грязным, как и нижнее помещение, только к ароматам кухни примешался запах немытых тел. Лакрима дожидалась, когда мальчонка откроет обе двери, чтобы выбрать комнату, но Зандр зашел в первую же.
Узкая приземистая кровать с тюфяком, набитом соломой, не смутила Зандра, в монастыре постель была не мягче. Положил котомку на подоконник, проверив, надежно ли закрыто ли окно, снял плащ, расстелил его на грязном ложе, и устало опустился на него. Развязывая уродливые, но крепкие башмаки, он услышал, что за дверью кто-то топчется. Резко открыв ее, он напугал мальчишку, который едва не выронил из натруженных рук бадейку с водой.
- Хозяин велел притащить, - промямлил он, пытаясь отдышаться. - К ужину эля подать?
Ожидая ответ, он шнырял глазами по комнатушке, приметив и суму, и скинутые у кровати добротные башмаки, и кругляш амулета, мелькнувший на шее монаха, когда тот перехватывал бадью.
- Эля подать, - Зандр, подтолкнув задохлика к двери, плотно ее прикрыл и проверил действие засова.

Раздевшись донага, он обмыл тело ледяной водой, насухо растерся куском ткани, что вытащил из котомки, переоделся в чистое.
Настойчивый стук в дверь, запах капусты, заполнивший комнату и заставивший сглотнуть голодного Зандра слюну, подсказали, что ему принесли ужин.
- Моя соседка уже поела? - поинтересовался он, впустив пацана.
- Да нет, - протянул тот. - Отказалась. Говорит, что устала и ляжет спать. Попросила разбудить до рассвета.

Он не спешил уходить и мялся у двери.
- Хозяин велел деньги вперед взять. За комнаты, ужин и бадью с водой два медяка.
Получив в два раза больше, удивленно поднял глаза.
- Стукнешь в дверь, если кто лихое задумает. Я еще дам, - как можно тише произнес Зандр.
Малец сунул две монеты в широкие штаны, другие зажал в кулаке. Долго посмотрел на монаха.
- Эль не пей, - произнес одними губами, развернулся и побежал вниз.

Среди ночи Зандр сквозь тревожный сон услышал, как кто-то скребется в дверь. На цыпочках он подошел к ней и приложил ухо.
- Монах, тикай! - зашептал мальчишка с той стороны.
Догорающая свеча давала слабый свет, но его было достаточно, чтобы быстро нацепить башмаки, взбить солому в тюфяке и накрыть ее плащом, словно под ним находится спящий человек. Зандр перекинул через плечо суму и осторожно приоткрыл дверь.

Мальчонка сверкнул глазами.
- Тикай через окно! И деньги, деньги не забудь. Ты обещал, - он протянул руку.
В этот момент открылась дверь с другой стороны, и на пороге появилась полностью одетая Лакрима. Судя по собранным в пучок волосам, мелькнувшему за плечом походному мешку, ведьма и не ложилась спать.
- Сюда, - позвала она Зандра, глянув на мальца, который втянул голову в плечи. В его потном кулаке исчезла серебряная монетка - невиданное богатство для его семьи.
Зандр, влетев в ее комнату, огляделся. Ничем не лучше его: кроме кровати ничего нет.
- Лезь под кровать, - скомандовала Лакрима, ненадолго задержавшаяся в коридоре. Она прошла к окну и настежь открыла его. Весенний ветер дернул ситцевую занавеску, по полу потянуло холодом.
- Что ты задумала? Нам здесь не спрятаться, - обернулся к ней Зандр, закрывая на засов дверь.
- Делай, как говорю, - она первая юркнула под кровать, монах нехотя подчинился и полез следом. Перед его глазами стояли трупы лесных разбойников, с которыми легко разделалась ведьма.
Плотно прижавшись к Лакриме, он почти полностью закрыл ее тело, некстати подумав, какое оно мягкое. Ведьма прерывисто дышала ему в ухо, положив голову на плечо.

В коридоре послышались осторожные шаги, тихо скрипнула соседняя дверь. Через некоторое время послышалось ругательство: "Ушел, гад!" Кто-то цыкнул на говорившего и тронул ручку их двери. Через щель, освещенную лампой, протиснулся нож и легко поднял засов. Зандр, затаив дыхание, следил, как две пары ног в сапогах прошли к окну.
- Врешь, - захихикал кто-то, закрывая окно. Его ноги вернулись к центру комнаты, и тут же резко опрокинулась кровать, выдав прячущуюся парочку.
- Кидай сюда суму и амулет сымай, - скомандовал вошедший только что трактирщик, попав в круг света лампы, которую подвесили на крюк в стене. В его руках блеснуло лезвие топора.
- Отдай мне котомку, но не вставай, - шепнула ведьма. Буря чувств пронеслась в голове монаха: ненависть к трактирщику, страх, что ведьма ошиблась, не давая ему подняться, желание биться до последнего. Он невольно напрягся, готовясь вскочить в любой момент. Монахов Каменного монастыря готовили убивать людей без оружия, и он прекрасно освоил технику боя.
- Слушай бабу. Лежи, монах. А ты, красавица, ползи сюда. Не обидим, - мужчины засмеялись.
Зандр почувствовал на своей шее губы ведьмы, перелезающей через него.

И не понял, что произошло.
Скользнул на пол кругляш амулета, вдруг оказавшийся без цепи, его тело кинуло в жар, потом стало ломать, выворачивать суставы. Через пелену, застилавшую глаза, он увидел, как ведьма шмыгнула за дверь, воспользовавшись замешательством разбойников, стоявших над ним.
- Атакуй! - завопила Лакрима, быстро подпирая дверь с обратной стороны крепкой доской, что взяла из рук у ждущего ее мальчишки. Прислушиваясь к грохоту, несущемуся из комнаты, она, трясущимися от возбуждения пальцами, достала из кармана еще одну серебряную монетку.
- Беги домой, - шепнула она мальцу и обратилась вся в слух.
Дикий рык крупного животного, хруст костей, резко оборвавшийся крик, всхлип захлебывающегося собственной кровью человека, ползущая из под двери кровавая лужа, доказали ведьме, что ее план сработал. Осталось дождаться, когда оборотень насытится победой. Свою долю удовольствия она получила, впитав страх, сочившийся вместе с кровью во время расправы над жалкими людишками.

Тяжелое дыхание зверя, сильный удар лапой по двери, и та рассыпалась на щепки.
Пятясь спиной, Лакрима беспрестанно шептала белому тигру, чьи голубые глаза зорко следили за ее передвижением: "Александр - сын Бограта и Фионы, вспомни кто ты! Вспомни!"
Тигр сделал шаг, другой, аккуратно ставя одну лапу перед другой. Поднял голову, нюхая воздух, негромко рыкнул и вдруг прыгнул на ведьму. Она оступилась, упала на спину и закричала: "Вспомни кто ты! Вспомни, кто ты!"
Ее сильные руки держали тигра за морду, не давая сомкнуть зубы на своей шее. Горячая слюна оборотня, смешанная с кровью, капала на ее лицо. С ужасом Лакрима чувствовала, как мокрая шерсть выскальзывает из ее пальцев, и его огромные клыки вот-вот вопьются в ее плоть.

Одно движение головой и тигр скинул руки ведьмы.
Она закричала, закрывая лицо руками, но неожиданно почувствовала, как шершавый язык тигра лизнул ее раз, второй, третий.
На втором этаже харчевни не было ни одного постояльца, иначе они сильно удивились бы, видя лежащую на полу женщину. Смеясь и плача, та обнимала огромного тигра за шею, вылизывающего ее и урчащего от удовольствия.

енщина, стоя на коленях перед образами Святых Дев, истово крестилась, моля одну из них – Заступницу, отвести беду от постояльцев, которых собирался погубить ее муж с сотоварищами.
- Помоги! Мочи нет терпеть изверга. Замуж за него шла, веруя, что иду в сытую жизнь. Не ведала, что кусок хлеба поперек горла встанет, когда откроется, что он добывается во зле. Сколько душ загублено! В страхе держит окаянный муж, забить до смерти грозится, коли разбойное дело его на свет выведу. Подскажи, Заступница, как уберечься самой и уберечь жизни невинных людей, что тянутся на огонек дома нашего?
В дверь тихо постучали. На пороге застыл Захарка, не решаясь войти в спаленку, расположенную сразу за кухней.
- Что тебе, милый? – зашептала жена трактирщика, запахивая цветастый платок на груди. На ней была надета лишь нижняя рубашка из небеленого льна, и хозяйка почувствовала стыд перед тощим пацаненком.
Тот протянул ей ладошку, на которой блеснули две серебряные монеты.
- Вот, новые постояльцы дали, чтобы я помог им. Что делать? Помогу - они осилят хозяина, и я останусь без работы, не помогу – хозяин вас совсем забьет.
Женщина, устыдившись, быстро прикрыла ладонью пол-лица, где бордовым цветом наливался след от кулака мужа. Совсем недолго молчала она, а потом решилась.
- Помоги. Я тебя без работы не оставлю.

Раздававшиеся сверху крики, треск мебели, скрип сотрясаемых стен, хозяйка и Захарка слушали вместе, сидя на полу под образами, творя молитвы за спасение постояльцев. Когда мальчишка постучался к ней во второй раз, его крупно бил озноб, и хозяйка не смогла прогнать его туда, где он обычно спал. Вдвоем им было не так страшно.
Звериный рык, эхом разнесшийся по харчевне, заставил закрыть дверь на засов. В тревоге они вслушивались, не раздадутся ли мужские голоса, не застучат ли по ступеням сапоги, не заорет ли муж, вызывая Захарку подтереть следы крови. Тишина.
Уже не так боясь, приоткрыли они дверь и высунули головы, желая понять, остался ли хоть кто живой. Остался. Слышался тихий смех женщины, перемежаемый звуком поцелуев, возня где-то на полу в коридоре второго этажа и громкие стоны. Поняв, что за стоны доносятся сверху, закрыла хозяйка уши Захарки ладонями и втянула его назад в комнату.
- Ничего. Все хорошо. До утра подождем. Пусть гости уйдут, а потом к старосте побежим. Мы с тобой спали, ничего не видели, не слышали, - словно саму себя уговаривая, шептала женщина. Она постелила на полу одеяло, кинула на него подушку и позвала мальчишку.
- Ложись здесь. Завтра тяжелый день ждет: нужно к похоронам готовиться. Потом харчевню в божеский вид приведем. И заживем.

Только светало, а путники- мужчина и женщина были уже далеко от харчевни. Ни одна душа не встретилась им на постоялом дворе, хотя тонкий слух Зандра уловил биение двух сердец в комнате за кухней. Выйдя на порог, уловил он смрад от мертвых тел, несущийся со стороны близкого леса. Вот где супостат хоронил загубленных им путников.
Окружающий мир заиграл яркими красками, у Зандра словно открылось второе зрение, голова очистилась от тумана, а тело налилось такой силищей, что он готов был руками гнуть железо. Но не железо оказалось под его руками ночью – податливое тело ведьмы. Проклятый амулет скрывал от него насыщенность жизни. Какой восторг он испытал, войдя в лоно Лакримы! Победный крик вырывался из его горла всякий раз, как он брал ее, возмещая потерянное за годы монашеской жизни.
Теперь он помнил всё! Как оказался в неприветливом Корр-У, встретившем его холодными дождями, как привез сюда пленницу, захваченную им в Шезгарте, чтобы она видела, как он вернет себе корону отца и перестала противиться его воле.

А фейри оказалась хитрой! Поднесла ему в дар амулет, который он, глупец, нацепил на себя, считая его наградой победителя, сломившего дух прекрасной Ариэль. А оказалось, что амулет запер его, отнял возможность оборачиваться.
Поплатилась за свой подарок фейри, не ожидая того, поплатилась! Без амулета учуял бы он засаду, не подставился бы под стрелу королевских шпионов, выявил бы предателя, только услышав неуместно частое сердцебиение того. Эх, девка, что же ты натворила?! Отдав амулет, лишила себя защиты от стрелы, что оборвала драгоценную жизнь.

Целуя ведьму, не ее Зандр видел перед собой. Ту, что не успел сломить, подмять под себя, сделав своей. Не печальная участь ждала Ариэль, готовил он ей роль королевы Корр-У.
Да, проклятый амулет все перевернул с ног на голову. Прислушавшись к себе, понял Зандр, что сейчас нет у него желания идти добывать трон. Для Ариэль старался, услышав однажды, что замуж она пойдет только за короля. Он был королем над лунными волками, но привести ее туда, где между подданными идет беспрестанная грызня за власть, где Зандру чуть ли не ежегодно приходилось принимать вызов вошедшего в силу щенка и доказывать свое преимущество? Нет, в его венах текла кровь не только волка! Кровь матери-тигрицы звала его на трон, оставленный в Корр-У.
Собрав в Шезгарте верных ему волков, отправился он туда, где тайно расширялась волчья стая, призванная на Корр-У еще отцом. Он, сын Бограта, имел полное право на трон. Но предательство и амулет сделали его монахом. Душно ему было в келье, неспокойно на душе. Только сейчас он понял, что амулет Странника тянет его куда-то, отзываясь на призыв второго амулета, о существовании которого вскользь упомянула Ариэль.

Идущая рядом ведьма не догадывалась, что вовсе не в столицу спешит Зандр. Нет, его путь лежит в Шезгарт, в долину фейри, где его ждет второй амулет. И он знает, как попасть туда – у него есть дар крестной матери, с помощью которого он переместится на родину. Только вот нужно увести ведьму подальше от харчевни, где в надежде на новую жизнь бьются два сердца. Оставшись одна, изведет она люд, питаясь страхами.
После ночи, когда он растерзал врагов, ведьма еще больше вошла в силу от ужаса, обрушившегося на хозяина харчевни, и теперь с ней простым людям не справиться. Переносить ее в Шезгарт тоже не хотелось. Она ему ни там не нужна, ни здесь. Убить? Прежний Алекзандр не задумался бы ни на минуту, но проклятый амулет, хоть и не находился больше на его шее, все равно творил свою магию, делая оборотня терпимее.

- Далеко до следующего постоялого двора? – спросил он у Лакримы, рассчитывая, где ее оставить.
- Полдня пути. Устал уже? – поинтересовалась та, заглядывая Зандру в лицо. Да, не смог он скрыть от нее, что задумывает что-то. Он не замечал, что она разговаривает с ним, ожидает ответа, невольно отдергивал руку, когда она пыталась дотронуться до нее, хмурил брови, видя только ему ведомую цель.
Знала она, что Зандр вспомнил прежнюю жизнь, а теперь задумался о будущем, где ей нет места. Королевская и ведьмовская кровь никогда не сольются вместе. Разве что понесет она от него ребеночка?
Ведьма с накатывающей волнами сладкой истомой рисовала перед собой картинки их прошлой ночи, когда прямо на ней он обратился в человека. Сильного, большого, исполненного желания. Как не смешно было бы говорить об этом, но он у Лакримы стал первым. Не ведала ведьма за свою долгую жизнь ни одного мужчины. Какой мужчина возжелал бы ее, если она насылает страх смерти? А Зандр сам внушал страх, даже ей, поэтому с радостью она раздвинула для него ноги, отдалась его ласкам, испытала телесный восторг.
Вот еще бы раз испытать сладкий взрыв в своем теле, а потом и отпустить его. Может и понести удастся?

Построила бы она у одного из колодцев домик и зажила бы себе с ребеночком, оставляя его только для того, чтобы через колодец добраться до тех мест, где восполнит она свои силы страхами людскими. А как подрастет сын, а ведьма уверенна была, что от Зандра родится только сын, расскажет она ему об отце-короле и отпустит искать того.
Хихикнула она, но быстро прикрыла рот, словно боясь, что Зандр узнает о ее мечтах.
- Нет, не устал. Искупаться хочется, - он потер шею, кожу которой стянуло от чужой крови. Торопясь уйти из харчевни, он не стал умываться, а теперь думал о том, что надо бы искупаться, прежде чем переместится в Шезгард.
- Так река, у которой мы останавливались вчера, несет свои воды и через этот лес, - ведьма махнула рукой в сторону высоких деревьев, что закрывали от путников восходящее солнце.

Пробиваясь через заросли папоротника, выбрались они к реке, делающей в этом месте поворот на запад, вымыв своим быстрыми водами глубокую заводь.
Раздевшись донага, Зандр забрался в холодную воду, с радостью доверяя той свое тело. Энергичными движениями он растирал ладонями шею и грудь, не заметив, что сзади к нему приблизилась ведьма, вздрогнув от прикосновений ее рук к спине.
Волна желания прокатилась по нему, и мужчина развернулся к Лакриме, сжав ее в объятиях, жадно целуя лицо, плечи, груди. Подняв выше, резко насадил ее на себя, и мощными толчками довел обоих до того пика наслаждения, о котором мечтала ведьма. На берегу, оглаживая свое тело, она с радостью отмечала на нем следы от жадных поцелуев и сильных пальцев, сминавших ее кожу в момент близости.

Оглянувшись на Зандра, вместо человека увидела белого волка, лежащего на траве и не спускающего с нее пристального взгляда голубых глаз. Ведьма встала на колени и повернулась к оборотню задом, приглашая войти в нее еще раз. Она предвкушала, как он схватится своими острыми зубами за ее шею, как хватают в момент соития волки за холки своих самок, а когтями расцарапает ее бедра, притягивая ближе к себе. Но сзади в нее вошел человек, вбивая в нее свое тело, сминая ладонями ее груди, опять доводя до дикого оргазма.
Обессиленные чередой телесных игр, лежали они на плаще Зандра и смотрели в синее небо, по которому ветер гнал облака, слушали журчание реки, шелест камыша, и оба понимали, что здесь проходит последний час пребывания принца Алекзандра в Корр-У. Чуть позже ведьма сообщит Зандру, что его семя, оставленное в ней, прижилось. Она знала это точно. И оборотню предстоит решить, оставит он ее здесь или заберет с собой в таинственный Шезгард.

Быстро прекрати бояться! Она страхами питается. Ты хочешь, чтобы она стала еще сильнее и пробралась в Шезгард, где пойдут клочки по закоулочкам?

Мы, мужики, такие слабые, никак не можем пройти мимо подола. Не важно, чей он ведьмин, княгини фейри...
Что толку, что я столько лет сидел в келье? Это не помогает...
Женщины изначально сильнее нас. Женщины - наша "ахиллесова пята". Короче, в схватке "женская попа" vs "ахиллесова пята" всегда побеждает ... подол. Как только подол приоткроет то, что хранится под ним, всё, мы проиграли.
Особо стойким мужикам - слава!

акрима боялась нарушить молчание. Сейчас она начнет говорить, и переступит грань, разделяющую "до" и "после". Её устраивало "до": Алекзандр лежит рядом, слова не сказал, о том, что собирается покинуть Корр-У, и есть время помечтать о будущем рядом с ним. Не ожидала ведьма, что в ней сидит такое мощное женское начало. Творить зло, питаясь страхами - всё, что она умела, а теперь... Ребёнок, дом и ... желанный мужчина.
Откуда взялось сердце? Годами она не слышала его, а тут - стучит. И болит.
В смятении ждет она, что посмотрит на нее Зандр своими глазами-омутами и скажет "мне пора", открывая этим паролем ненавистное "после". "После" - время без него, время бесконечного ожидания, когда она будет слушать подземную воду, стараясь уловить в ней вести о нем. Вернулся ли в Корр-У, помнит ли ее?

Но пока он здесь. Лежит так близко, что она чувствует тепло его тела, и может дотронуться до него.
Зачем ему в Шезгарт? Кто его там ждет?
А может, (если бы умела, помолилась бы!) Зандр произнесет "НАМ пора"?
Молчит ведьма, оттягивает время до наступления неизбежного, слушает, как шумит вода и ветер поет, запутавшись в камыше. Время "до" полно надежд.

Нельзя оттягивать время расставания. Лучше сейчас признаться ведьме, что их пути расходятся, чем привыкнув к ней, резать по живому.
- Мне пора, - Зандр сел, потянулся к вещам, которые Лакрима выполоскала в реке и развесила сушиться на кусте. Не оборачиваясь на ведьму, надел чуть влажную рубаху. - Я выполнил договор. Дальше ты сама.
- А ты? - тихо произнесла, словно не знала ответа.
- Я возвращаюсь в Шезгарт.
- Можно с тобой?
- Зачем?
Хотела крикнуть, что любит, но по холодности голоса поняла, что мыслями он уже в Шезгарте, и она ему там не нужна. Сказать о ребенке? Им удержать? На долго ли?
Неужели конец?

Зандр достал из мешочка свои кольца-обереги. Поочередно надел, точно зная, на какой руке должны сидеть. Потом снял кольцо с большим красным камнем, и небрежно бросил перед ведьмой, словно откупаясь.
- Возьми. На это кольцо деревню купить можно. С колодцем, - говорит, но в глаза ведьмы по-прежнему не смотрит. Боится. Не ее боится, отражение свое увидеть боится. Что проклятый амулет с ним творит? Раньше молча встал бы, и не обернувшись пошел туда, куда хотел, взял то, что хотел. Легко убил. А теперь?
- Сильно не лютуй. Опять изловят и запрут в колодце.
Ведьма, оставаясь нагой, плавно переместилась на колени, потянулась к мужчине, стоящему к ней спиной, тронула его рукав.
- Зандр...
- Прощай.
Надел на шею кулон в виде золотого листочка, надавил на драгоценные камни в только ему известной очередности, торопливо зашептал на странном гортанном языке, взмахнул рукой, рисуя перед собой арку. Как только та выросла из реки, переливаясь струями воды, шагнул к ней.
- Алекзандр...
Запнулся перед тем, как исчезнуть в арке, даже слегка голову повернул, но не обернулся.
Боль скрутила сердце ведьмы. Нет, не может он уйти, даже не посмотрев на прощание!
Слепая ярость поднялась в ней и толкнула кинуться вслед за Зандром.

Он не слышал ее шагов, не понял, что она бежит за ним.
Эфирный водоворот уже подхватил Зандра, приподняв над осокой и речной водой, чтобы унести туда, где он так давно не был. В Шезгарт.
Но что-то тяжелое вдруг толкнуло его в спину, повисло на плечах, вцепилось в шею, завыло диким голосом.
Не понимая, что произошло, отчего дышать стало невозможно, он упал на красноватую землю, освещаемую сполохами близкой лавы, и забился в судорогах.
Зандр не знал, сколько времени валялся он на пожухлой траве. Взрыв вулкана заставил очнуться и понять, что находится Зандр все-таки в Шезгарте, но не в той его части, куда должен был вынести портал.
Дотронувшись до плеча, которое ныло от удара, он, удивившись, поднес руку к глазам. Кровь? Откуда кровь? Запах подсказал - кровь чужая. Ведьма?! Встав в полный рост, стал оглядываться по сторонам. Пустынное место, изрезанное потоками лавы, не могло скрыть человеческую фигуру.
Где она? Может портал отбросил ее назад, в Корр-У?
Трясущимися руками Зандр опять вызвал портал и кинулся в него.
Эфирный водоворот выплюнул его на той же поляне у реки. Но и здесь Лакримы не было. На траве лежал его плащ, хранящий следы их тел, вещи ведьмы. Наклонившись, он поднял кольцо с красным камнем, которое она так и не взяла.
- Лакрима-а-а-а!
С дерева взлетел черный ворон, напуганный криком Зандра, ветер качнул камыш, унося прочь протяжный, полный боли, стон человека, упавшего на колени и закрывшего лицо руками.

Далее повествование ведётся от первого лица.
езгарт встретил неприветливо: и без того сумеречное небо затянуло пеленой туч, злой ветер рвал одежду, а дождь больно лупил косыми струями.
Мне нравилось.
Я воспринимал буйство погоды как наказание. Прояви я больше чуткости, объясни Лакриме, что такое переход между мирами, открытый с помощью кулона богини, и ведьма осталась бы жива. Возможно, портал, расположенный в Центральном Храме, пропустил бы ее в Шезгарт, но и в этом я сомневался. Если Лакрима в Корр-У могла выбираться на поверхность только через колодцы, что говорить о других мирах? Найти портал, ведущий из колодца в Корр-У в колодец Шезгарта - невыполнимая задача, и я ругал себя за то, что не рассказал ведьме о смертельном риске.
Зачем она кинулась следом за мной? Разве я не ясно дал понять, что отныне наши пути расходятся? Я помог ей, она помогла мне. Всё! Сделка завершена.
Но почему так тяжело на душе?

От непрекращающегося ливня одежда намокла, едва застегнутый плащ волочился по грязи, монастырские ботинки разбухли от воды и стали неподъемными.

Лес, по которому я брёл, был знаком до деревца. На многих из них остались следы моих когтей: юность заставляла пробовать свои силы на неживых противниках. Я специально появился в древнем лесу, плотным кольцом обступившем родные места. Неизвестно, что происходит в клане, за время моего отсутствия власть могла смениться не раз.

Чувство тревоги, накатившее еще в начале пути, по мере приближения к пристани усиливалось, и я не хотел оказаться безоружным. Только Лодочник мог развеять страхи: если он на посту - клан продолжает существовать. Гул бурного речного потока, перебивающий шум дождя, подсказал, что пристань близко. Река дугой огибала земли оборотней, делая их труднодоступными для незваных гостей. С тыла территорию защищали высокие горы. Своенравная река, не замерзающая даже зимой, для ликанов не была препятствием, они учились ее переплывать в пору юности, но становилась пограничной чертой для набега врагов, оберегая женщин и детей от внезапного вторжения. И я легко переплыл бы реку, отделяющую наши земли от остального мира, обернувшись волком, но тогда пришлось бы оставить оружие и все амулеты на берегу. Лучше узнать о состоянии дел заранее - Лодочник не откажет себе в удовольствии поболтать со мной.

Кто бы ни стоял во главе клана "Лунных волков", Лодочник оставался нейтральным лицом. Он являлся ключом к воротам в царство оборотней, поэтому туда отбирался сильный и умный самец. Ему давалось право решать, везти или нет незнакомца на другой берег. Своеобразный таможенный пост, первый бастион защиты. Лодочник владел полной информацией и был вправе вести переговоры от лица главы клана.

Первый тревожный признак, всколыхнувший меня - на пристани не горел фонарь. Его веками зажигали с наступлением темноты. Темный остов пристани освещали лишь сполохи редкой молнии уходящей грозы. Далекие раскаты грома тонули в шуме дождя и реки. Последние метры я бежал, пытаясь рассмотреть привязана ли лодка, стоит ли под покосившимся навесом Лодочник. От самой пристани практически ничего не осталось. Почерневшие доски страшными щепами смотрели в разные стороны, ощетинившись не только в сторону леса, но и в сторону поселка. Какая сила смогла разворотить то, что строилось на века? Сердце сжалось от тоски.

Всматриваясь в противоположный берег я не увидел ни одного огонька, хотя крыши десятка домов деревни ведунов влажно поблескивали при свете появившейся луны. Дождь затих, перестал завесой воды заслонять безрадостную картину запустения. Что произошло с кланом "Лунных волков"?
Одиночество, ощущаемое мною еще в монастыре, навалилось нестерпимой тяжестью у порога собственного дома. Я завыл. Протяжно, тоскливо. Чувствуя свою вину перед волками, которых оставил, идя за престолом в Корр-У.
- Алекзандр, вы? - тихий голос за спиной заставил резко обернуться. Передо мной стояла невысокая фигура, закутанная в огромный плащ Лодочника. Я медленно вытащил нож, пряча его в складках своей намокшей одежды.
- Кто ты? Покажи лицо!
Маленькая женская рука медленно стащила с лица капюшон.
- Маришка? - не сказать, как я рад был видеть прорицательницу живой, поэтому кинулся к ней и сгреб в свои объятия. Но если женщина заняла место Лодочника, значит, земли ликанов постигла беда. - Почему ты здесь? Где Лодочник? Что случилось?
- Беда. Беда случилась, - холодный ветер трепал волосы женщины и уносил прочь страшные слова.
- Здесь опасно оставаться, - она повернула голову в сторону леса. - Пойдем домой.
Подхватив котомку, я двинулся следом за ведуньей. Старая шлюпка пряталась в кустах недалеко от разрушенной пристани. С этой точки всякий, выходящий к реке, был виден как на ладони. Женщина села в лодку и запалила фонарь. Я снял веревку с колышка, вбитого в землю, забрался в посудину и веслом оттолкнул ее от берега.
- Где все? - не удержался я от вопроса. - Где Радмир? Где Волошка? Почему ты встречаешь меня вместо Лодочника?
- А где Василе и другие сильные ликаны, ушедшие за тобой? - вопросом на вопрос ответила ведунья. - Почему молчишь? Думаешь, не знаю, что их кости гниют в чужой земле?

Никогда женщина клана не могла себе позволить называть короля на "ты" и отчитывать, словно нашкодившего мальчишку. Маришка позволила. Что ей пришлось пережить, раз страх умереть от одного моего удара уступил отчаянной храбрости?
- Погибли, значит, - я поднял голову, чувствуя как кровь приливает к лицу, и встретился с ее скорбным взглядом. Не верилось, что волки, оставленные следить за порядком в клане, могли сложить свои головы.
Она устало кивнула.
- Но как опытные ликаны могли подпустить к себе врага?
- Как ты мог подпустить к себе врага?
- Предательство.
- Тот же предатель обманом увел богатые семьи в Корр-У. Говорил, ты за ними прислал. Заподозривших ложь и не захотевших уходить с родных земель уничтожили чужаки-ликаны. Никого не пощадили. Из всего клана остались только ты да я. Нет больше "Лунных волков" в Шезгарте, а потому нет и короля.

Небо упало на мои плечи и придавило немыслимой тяжестью. Впору на землю лечь, распластаться, зарасти травой. Своими руками погубил тысячелетний клан. Нет больше у меня дома. Обманула Маришка, позвав домой.
Лодка ткнулась носом во влажную землю, отвлекая от тягостных дум. С трудом я поднялся на ноги, ступил в черную воду, ухнув в неё по колено, привязал канат к металлическому крюку. Шагнувшая к краю лодки, женщина, неловко вскинула руками, запнувшись о край плаща не по росту. Я подхватил Маришку на руки, не дав упасть в воду, и, выбравшись на твердую почву, отпустил ее. Молча поплелся следом. Мне было всё равно, куда ведет ведунья.
- Вот ты и дома, Алекзандр.
Подняв глаза, я обнаружил, что нахожусь перед своим замком, строительство которого закончилось незадолго до отбытия в Корр-У. Он задумывался как символ мощи ликанов, своей роскошью выпячивая богатство "Лунных волков". Почему мне стало тесно на этой земле? Какие честолюбивые мысли толкнули повторить дорогу отца, ставшего правителем Корр-У? Чувствуя в себе силу не только волка, но и тигра, возомнил себя всемогущим. А кто я теперь?

Узникам архивов, монастырей, ревнивых жен посвящается:

однявшись по помпезной лестнице, ведущей в замок "Лунных волков", Маришка толкнула огромную дверь. Раньше у входа дежурили два бойца, теперь же дверь даже не закрывалась.
- От кого хорониться-то? - ведунья поняла немой вопрос. - За время твоего отсутствия ни одна душа к пристани не подходила.
- Как узнала, что я сегодня вернусь?
Она внимательно посмотрела на меня. Одичал я в средневековом мире, забыл, что прорицатели, кинув кости молодого ягненка, могут с точностью до дня предсказать грядущие события. Ухмыльнулся, поняв, что те же прорицатели обещали мне удачу в Корр-У. Возможно то, что я выжил, и есть та самая удача.
- Я еще вчера тебя ждала, не могла понять, почему не пришел?
- Занят был, - я отвернулся от нее. Не хотел, чтобы женщина увидела мелькнувшую в глазах боль. Король не должен сутки стоять на коленях и выть, оплакивая ведьму и злясь на нее. Я больше не допущу слабости.


Вопреки ожидаемому, Лунный замок оказался не тронут вандалами. Белизна, чистота, запах цветов.
- Сдались без сопротивления? - я повернулся к Маришке, которая щелкала пультом управления, включая свет в помещениях. Техника. Черт, я в другом мире! Комфорт, уют, богатство. Надо проверить, нашли ли тайник во дворце.
- Нет, здесь боев не было. Предатель Ярый вызвал старших ликанов на площадь, где обычно шли схватки между волками. Пока он расписывал, как хорошо жить при короле в Корр-У, оборотни, пришедшие с ним, окружили преданных тебе людей. У них даже не спрашивали, хотят ли они присоединиться, вырезали в течение минуты. Остальным предложили отправиться в Корр-У и дали час на сборы. Велели с собой нести только самое ценное. Несогласных уничтожали, вылавливая по домам. Во дворец даже не заходили, зная, что кроме тебя и твоих любовниц там никто не живет, и за деньгами ты посылал в старый дом отца. Они сглупили, что сразу убили Родмира и Волошку. Кроме них никто точно не знал, где ты прячешь богатства. Чужаки по доскам разнесли дом Бограта, разыскивая потайную комнату.

- Нашли? - без явного интереса спросил я.
Дом отца и хранившееся в нем наследство отводили глаза от другого тайника. Если в замке не искали, секретная комната с состоянием матери, приумноженным мной, осталась нетронутой. У чужаков явно не было возможности сравнивать размеры помещений с размерами замка.
- Нашли. Забрали почти всё. Полночи на другой берег свозили.
- Там портал открыли?
- Кто-то сильный с другой стороны его держал. Такую массу народа и груза протащили! - в голосе Маришки скользнуло восхищение.

Проходя по анфиладам комнат, отмечал, что ничего не изменилось. Мебель и тряпки пришельцев не интересовали. Разрушать замок и окружающие дома не стали, хватало награбленного и того, что люди тащили с собой. Видимо, время активности портала поторапливало.
- Сама где пряталась?
- В лесу. Я затемно за травами ушла. Как портал открылся, затаилась. Сильный травяной дух перебил мой запах. Когда желающих перейти в Корр-У собрали на поляне, я слышала, о чем шептались плачущие женщины. Ярый был в сговоре с Кшисей.
- Кшисей?!
- Любовница твоя королю Корр-У служила. Она и Ярого на предательство настроила, соблазнив его. Не смогла простить, что королевой не сделал, а отправился за красавицей фейри, - укор, звучащий в ее тихом голосе, раздражал.
До сих пор помню, как Маришка на меня смотрела, когда я очередную любовницу выбирал. Всякий раз на секунду замирал возле нее, чувствуя поднимающуюся в ней волну желания, но шел дальше. Вожделеющих сотни. Теперь ведунья показывает, что я ошибался. Не понимает, что через неделю, пресытившись ей, причинил бы большую боль. Волчица, лежавшая в моей постели, никогда не станет королевой. Фейри, демоница, вампирша - да, но не волчица. Я должен возродить и укрепить свое королевство. В планах месть, но справиться с врагами я смогу только призвав сильных мира сего.

- Где наших похоронили?
- Я сама хоронила, завтра покажу место. Пришлось технику применять, чтобы братскую могилу вырыть, - опять укор.
- Тяжело тебе пришлось.
Оказавшись в своей комнате, прошел в ванну, открыл воду. Фыркнув, кран заработал, чистая вода хлынула в мини-бассейн. Цивилизация. Я и забыл, что такое гидромассаж. Благодаря подарку крестной, я мог перемещаться между мирами и отбирать ценные достижения. Многие ликаны боялись даже зайти во дворец, так их пугали навороты.
Не оглядываясь на женщину, начал скидывать с себя вещи. Потрогал ногой воду, вошел в нее.
Маришка стояла, затаив дыхание.
- Иди. Есть не хочу. Только спать. Вещи выброси.
Поджав губы, она торопливо собрала одежду и удалилась, хлопнув дверью. Хватит укоров. Лунные волки пошли на заклание, как стадо баранов, лишний раз доказывая, что сильного вожака среди них не оказалось.

Дамы и господа *вежливо киваю головой. Дамам улыбаюсь.*
Читал, что идет какая-то подготовка к 14-му. Просветите, пожалуйста. Не хотелось бы оказаться белой вороной в дополнение к белому волку и белому тигру.