Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Ника, спасибо. Это только начало.

Мне б попроще какую - Поветренней -
Не твоих... Королевских кровей....

Чтобы жизнь безответно не мучиться,
В полнолуние волком не выть -
Всё равно ничего не получится,
Так зачем же такую любить?

Что за мука мне невыносимая!
Не надеясь на что-то, мечтать...?
Ты Любимая... Просто Любимая...
Ты такая! - что трудно дышать!

(с) Юрий Егоров (Сказоч-Ник)



Я бы не удивился меткому удару ниже пояса – честно сказать, даже заслужил – но она потянулась навстречу. Теплые руки, сомкнувшиеся на шее, прикосновение губ, робкая ласка язычка…
Как всего за один день эта неопытная девочка смогла свести меня с ума?!!
Но ответ был уже не нужен.
С губ сорвался рык и я прижал её к стене, целуя в ответ, не в силах оторваться, забыв обо всем.
Руки Северины на моей спине, дрожь по телу от оставляющих царапины коготков.
Моя ладонь скользит по её животу, продвигаясь ниже…
Кажется, кто-то идет… Идёт?!!
Отстранившись, я втолкнул Северину в комнату – в её глазах промелькнули удивление и обида – а сам затаился в нише за статуей какой-то легендарной воительницы.
- Никого, может тебе показалось?
- Ага, послышалось, и как дверью хлопнули, тоже послышалось. Может, проверим покои Ее Величества??
- Ага, а потом мы с тобой вместо несения службы будем до старости полы драить, если конечно нас головы не лишат. Ну, уж нет. Давай просто не будем спускать глаз сегодня с этого пролета, и пошлем кого-нибудь проверить территорию под окнами королевы.
Стражи прошли мимо, а я направился к черному ходу. Отойдя от дворца на порядочное расстояние, обернулся и стремглав полетел домой – Тор по пустякам не вызовет.

Родовое логово семьи Найтвуд.

Я уже привык к тому, что заходя в дом, можно ожидать чего угодно, а хор голосов, с хмельной задушевностью вопящих в столовой «We will we will rock you! We will we will rock you!», и вовсе, самое обычное дело. Но летящий в лицо канделябр – уже чересчур.
Молниеносный уход с траектории полета – жалобно звякнуло витражное стекло, разлетаясь брызгами осколков.
И кто же это у нас с зеленым змием недоборолся?
- Пошел ты…. в …. на ….!!! – раздалось с галереи второго этажа.
Пару секунд спустя, кузен Дерек уже пересчитывал ступеньки лестницы. А я, хвостом чуя неприятности, направился в левое крыло, служащее жильем для молодняка.
Предчувствия оправдались.
Тор с обманчивой небрежностью прислонился к косяку, перекрывая вход в комнату, в воздухе витал запах свежей крови, а у противоположной стены, под факелом, лежал какой-то темный сверток.
- Почему ты её не увел? – рявкнул я вместо приветствия.
- Потому что у неё было видение, - сверкнул льдисто-голубыми глазами брат. – Сильное, Тея в обморок упала. Сейчас спит.
- Оставайся здесь, а я пойду разберусь что и как.
- Хорошо, - кивнул Тор.
Через четверть часа десяток приятелей Дерека был сложен в аккуратную поленницу на ближайшем перекрестке. Неподвижность материала была обеспечена не только тяжелыми телесными повреждениями, но и новейшим парализующим зельем – давно собирался испробовать, а тут такой случай подвернулся.
Сам же кузен, лишившийся пары зубов и пестревший синяками по всему телу – результат очень близкого знакомства со ступеньками – заново обживал карцер. Идею кто-то из предков позаимствовал на Земле, но даже сейчас она работала безупречно. Посидев в узком – три на четыре шага – каменном мешке, самый буйный Найтвуд становился шелковым. Пусть даже на время.
Прислуга уже делала уборку в малость пострадавшей столовой, и я, с чувством исполненного долга, вернулся к комнате Теи.
Сверток (бабушка будет в бешенстве, на упаковку пошел ценный гобелен), уже унесли, а Тор, увидев меня, закончил наводить блеск на лезвие и бережно вложил меч в ножны. Опустил ладонь на резную ручку, чуть помедлил, прислушиваясь, и открыл дверь.
Правильно, коридор не место для разговоров.
- Излагай, - я предпочел кресло, а брат сел на подлокотник дивана.
- Эрик, я ни беса не понимаю, - Тор запустил пальцы в волосы. – Этих придурков Дерек притащил с утра, но надрались они, похоже, еще на Земле.
Бабушку пригласили к Форлани – помочь разобраться с родословной - иначе их бы на порог не пустили. Они засели в столовой, но сначала вели себя смирно.
Я сразу к Тее пришел, сказал, что нам лучше пойти погулять. Она согласилась, начала свои побрякушки собирать – то ли порядок наводила, то ли что искала…
Оставив в покое несчастные волосы – пепельные пряди уже стояли дыбом – Тор вытащил из заднего кармана джинсов помятую пачку «Мальборо», вытряхнул сигарету и щелкнул зажигалкой…
- Отдай!
- Курение опасно для здоровья, особенно несовершеннолетних, - наставительно изрек я, делая глубокую затяжку. – Дальше…
- А потом она достала вот это… - Тор опасливо ткнул пальцем в сторону изящного туалетного столика. Приглядевшись, я уловил в густом ворсе ковра - у резной ножки -тусклый проблеск золота.
Оч-чень любопытно…
Через минуту на ладони лежал тяжелый золотой перстень с крупным черным камнем и ободком из более мелких камней по окружности, мало того, в нем явственно чувствовалась магия. Высшей пробы…
- Еще что-нибудь было?
- Ага, - после паузы сообщил Тор. – Конверт, около зеркала лежит.
На темно-красном дереве действительно лежал конверт, на котором летящим маминым почерком было выведено: «Эрику».
Его я убрал в карман вместе с перстнем.
- Почему здесь пепельницы нет? – раздалось из-за спины.
- Тея не курит, - откликнулся я… и резко обернулся.
Тор переехал с подлокотника на диван и, вернув отобранное имущество, уже прикончил одну сигарету.
- Сойдет, - метко брошеный окурок спикировал в небольшой глиняный горшок, стоявший на подоконнике.
Секунду спустя туда же влетела и моя сигарета.
- Не отдам, - категорично заявил Тор, пытаясь запихать пачку обратно в карман.
- Иди ты к бесу! – отмахнулся я. – Уговорил, пополам. И зубы почистить не забудь, а то влетит от бабушки. А что с тем поганцем, которого ты закатал в ковер?
- Ничего, - хмыкнул Тор. – Пропорол ему бок и приложил рукоятью в висок, чтобы не дергался. Наверное, уже очухался.
Безмятежное спокойствие закончилось на пятой сигарете.
- Вы совсем рехнулись!! – над головой пролетел пушистый белый тапочек. - Расселись тут, как у себя, всю комнату продымили! – Тея сердито топнула босой ножкой и тут же подхватила съехавший с плеч плед.
- Малышка, не волнуйся из-за пустяков, - я поспешно отправил очередной окурок в горшок и поднялся. – Иди к себе и оденься, через минуту все будет в порядке.
Тор мигом спрятал компромат – Тея, конечно, бабушке не расскажет (госпожа Мирабелла терпеть не могла табака и табачного дыма) – но лучше подстраховаться. А по комнате, повинуясь очищающему заклятию, разлился терпко-свежий запах лимона.
Когда вернулась Тея – в светло-голубом платье под цвет глаз, роскошные пепельные волосы стянуты в хвост – я невольно залюбовался сестренкой.
На Земле с нее художники наперебой писали бы если не Деву Марию, то ангела – точно.
Пожалуй, мне теперь не стоит отлучаться из Шезгарта надолго и отпускать её одну – только с охраной.
Но тут Тее попался на глаза горшок, заменивший пепельницу.
- Моя рассада!! Убью!! – вопль перешел в ультразвук.
Тор свалился с дивана и глянул на меня. Когда его близняшка начинала так вопить – это означало только одно: «Пора уносить ноги!»
- Тея, успокойся…
Через пятнадцать минут, мы с братом вывалились из комнаты, ощущая себя так, словно попали в торнадо.
- Ведьма полосатая! – буркнул Тор, пытаясь открыть заплывший глаз.
- Выгул для блох! – донеслось из-за двери.
- Замолчали, оба! – рявкнул я, стряхивая с волос землю и осколки. Кто бы мог подумать, что наш ангелочек очень метко попадает в цель.
В ответ Тея шарахнула дверью в спальню так, словно выстрелила из пушки.
- Нехило, - осторожно высказался Тор. – Я же посмотрел – не было там ничего.
- Какая теперь разница, - заметил я, прислушиваясь. – Но ты все-таки останься на ночь. Диван у нее в гостиной раскладывается. Если что – я приду.
- А что мне за это будет? Я же жизнью рискую!
- Что хочешь? – я решил перейти сразу к делу.
- Твою хату в Станице на неделю, - ухмыляясь во все зубы, заявил брат.
Я хренею!! Не берусь даже представить, что он может там натворить. Ну да ладно, пусть отрывается.
- Договорились. За ключами утром зайдешь.
До своих комнат я добрался без приключений – и на том спасибо. Из гостиной сразу прошел в спальню.
Сев на подоконник – давняя привычка – достал из кармана конверт, сломал печать…
Боги, за что?!!

Утро следующего дня.
Дворец королевы Северины. Лаборатория придворного алхимика.

Окружив горшок углями, я закрыл заслонку печи и перевернул стоящие на приступке часы - заклятье-таймер подаст сигнал, когда закончится песок. Поудобнее устроился в кресле и закрыл глаза – на редкость бурная ночь вчера выдалась.
Дверь, едва не сорвавшись с петель, впечаталась в стену.



Еж твою мышь!! – я перемахнул через кресло, о спинку которого разлетелась мензурка, особо точная, из чистейшего хрусталя – три золотых стоила. Они что с сестрицей сговорились?! Одна цветочным горшком швыряется, другая – научными приборами.



Невеста? – совсем рядом просвистела еще одна склянка, и я едва увернулся. - Какая, к бесам, невеста?



А она очень хорошенькая, когда злится! Глаза сверкают, щеки раскраснелись…
Метательные снаряды кончились и таким моментом было грех не воспользоваться – Северина, сама не своя от злости, подошла уже совсем близко. Перехватив занесенную для пощечины руку, я коснулся губами бешено бьющейся жилки на внутренней стороне запястья и потерся щекой о ее ладонь. Гнев в карих глазах девушки сменился ошеломлением и я, притянув её к себе, поцеловал – нежно и осторожно, пробуя на вкус дикий мед её губ.
Время словно повернуло вспять: ее ладони на плечах, ответный поцелуй, сначала неуверенный, потом все более страстный - её язычок скользит по моим губам, уже не лаская, а требуя. Нетерпеливый укус становится последней каплей, я почти впечатываю ее в себя и впиваюсь в губы – жестко, неистово, выпивая дыхание.
Ты добилась того, чего хотела, моя королева – разбудила Тигра.
Королева…
Мысль действует отрезвляюще, как ведро холодной воды.
Все так, все верно: она – королева, а кто ты, Эрик? Кто ты теперь, после того, что узнал вчера?
С трудом утихомирив бунтующего тигра – в висках заломило, а перед глазами поплыли зеленые круги, я разжал руки и выпустил Северину из объятий. Чуть пошатнувшись, отступил назад и, опустившись на одно колено, склонил голову, как полагается почтительному подданному:
- Готов понести любое наказание за неподобающее отношение к венценосной особе, Ваше величество.
Тишина, возарившаяся в комнате, легла на плечи надгробным камнем.
- Что все это значит? – вопрос, заданный почти шепотом, прозвучал вскриком колокольного набата.
Я поднялся, шагнул к столу и опустил на него конверт со сломанной печатью:
- Прочтите, Ваше величество.
Не глядя на Северину, отошел к окну - ждать.
- Почему ты не сказал, что обручен? – раздалось из-за спины.
- Ваше Величество, клянусь памятью матери, о том, что у меня есть невеста, я узнал только сегодня – от вас. Я не ношу браслета.

Сева, милая, ты просто мои мысли читаешь. ))
*ищу табличку "НЕ БЕСПОКОИТЬ!!"* повесим её на кустики.

Если это живое можно съесть, то я - только "за", солнце мое. Не придется отвлекаться друг от друга и идти на охоту. Сделаем продзапас.

Милая, мне определенно нравятся твои планы.
Но тридцать дней - очень мало.

Сева, радость моя, поздравляю тебя с Днем Рождения!



Дарю тебе все радости Вселенной —
Загадочной, прекрасной и бесценной!
Все звезды голубого небосвода,
Все тайны и сокровища природы!
Дарю цветы из всех садов планеты,
Все, что написаны поэтами, сонеты!
Дарю любовь и сказку наслажденья,
С днем радости, с днем счастья, с днем рожденья!

Бар, тебе перстень предъявить для опознания? Вдруг это ты его моей маме подарил? ))

…Свет вот этих глаз,
Нежность этой кожи,
Этот тихий смех,
Этот облик милый,
Лишь одна из всех
Целый мир затмила!

…Лишь на этот миг
Все мои надежды,
Словно черновик,
Все, что было прежде.
Я прошел не зря
Столько испытаний,
Ты - моя заря,
Солнышком ли станешь?

(с) Сказочник «Баллада о любви»



- Разумеется, Ваше Величество, - ответил я самым почтительным тоном, и ощутил, как Северина на мгновение прижалась ко мне, лукаво улыбнувшись. И тут же отстранившись, исчезла за дверью.
Почему нам все время кто-то мешает?!
Закрыв за рыжиком дверь, я обернулся к рыдающей в три ручья девице.
- Что случилось?
-Я-а, - всхлип, ик - не думала, - еще один всхлип…
Да, в таком состоянии с ней каши не сваришь.
Усадив страдалицу на стул, я отошел к шкафу с готовыми зельями. Почти не глядя, выдернул со средней полки пузатую, вместительную склянку из темно-зеленого непрозрачного стекла. Пожалуй, хватит половинной дозы. Тщательно отмерив нужное количество зелья, разбавил его водой и почти насильно всунул кружку посетительнице:
- Пей! - Командный тон сработал – девушка выпила залпом.
Можно было и не спрашивать, что случилось – классический случай аллергии просто просился в учебник. Но вот что она съела или выпила – узнать необходимо.
Успокоительное зелье подействовало быстро и через пару минут, то и дело сморкаясь в платок, девушка начала рассказывать.
История оказалась до ужаса простой: Алиса, так её звали, два дня назад впервые побывала на Земле и не смогла устоять перед соблазном, скупив половину косметического отдела в каком-то бутике. Купленное сразу пошло в дело – девушка, что называется «дорвалась» - и намазалась всем, что попало под руку.
Бедный организм, не выдержав издевательств, завопил «Помогите, убивают!» самым действенным способом – аллергией.
Через полчаса пришедшая в себя Алиса была отправлена домой с флаконом отвара для протирания лица и подробной инструкцией по его применению.
Едва за ней закрылась дверь, как сработал таймер и весь следующий час я занимался ядом.
Зелье получилось потрясающее – без цвета, вкуса и запаха, моментально растворяющееся в любой жидкости.
На ком бы опробовать? Парочку кандидатов могу выдать сходу, но так и быть пусть пока поживут. У меня есть дела поважнее. Вернее, одно дело – рыжеволосое, кареглазое и безумно соблазнительное.
Из головы не шли ее слова:



И ее поцелуй… Наполненный не страстью, а нежностью и чем-то еще…
Неужели она тоже поняла? Нет, не может быть… не строй воздушных замков, Эрик…
Слишком больно будет падать.
И, вообще, пора бы выяснить, что это за история с невестой. Надеюсь, госпожа Мирабелла уже вернулась домой.

Родовое логово семьи Найтвуд. Несколько часов спустя.

- У тебя есть сутки на размышление, Эрик.
Все было уже сказано, поэтому я просто закрыл за собой дверь. В груди бурлила и клокотала требовавшая выхода ярость. Только бы продержаться до выхода...
Хотя, - губы растянулись в злой усмешке, - я ведь уже фактически не Найтвуд, значит, могу разнести логово по камешку.
Ладонь легла на стену и рванувшиеся наружу когти оставили на камне пять глубоких параллельных царапин.
Пошло оно все к бесу! – мелькнула последняя здравая мысль, прежде чем тело кануло в привычный омут смены облика.

Королевский сад. – Комнаты королевы Северины. Почти ночь.

Подпрыгнув, я ухватился за ветку, подтянулся и встал.
«Зря ты все это затеял. Иди, пока не поздно, оставь сюрприз у дверей, постучись и уйди».
Все правильно, но после того, что случилось сегодня, Северина была нужна мне как воздух.
Поэтому внутренний голос был послан очень красочно и далеко, с пожеланием заткнуться в тряпочку.
Я потянулся к следующей ветви, но тут же отступил, прижавшись спиной к стволу. Ветер сегодня на моей стороне – не учуют, а вот увидеть могут, хорошо что рубашку не надел - белое сразу в глаза бросается.
Внешние стражи к своим обязанностям относятся серьезнее, чем внутрение – сначала прикончат, а потом начнут разбираться, что покойник в королевском саду делал.
- Вот заразы, опять рассиялись, - бурчит под нос глава первой двойки. – Когда ж эта жара кончится. Одно слово, ликаны, хоть и звезды – забери их всех Диран!
- Красиво, - заметил другой, молодой голос. – Если завтра так же будет, позову Мирину на крышу. Девушкам нравится на звезды смотреть.
- По сторонам смотри, романтик хренов, и ушами не хлопай! Королеву охраняем!
Охраняйте, только с другой стороны дворца!
Через пару минут патруль свернул за угол, а я взметнул себя к верхней ветке, начиная завидовать айранитам – крылья, если подумать, очень полезная штука.
Ветка упруго пружинила под ступнями, но равновесие я удержал.
Говорят, какая-то из королев встретила свою пару в земном лесу - именно под дубом, и в память об этом, решила посадить дуб в королевском саду. Он прижился, разросся ввысь и вширь, добравшись даже до комнат королевы.
Последний шаг и я скользнул на каменный пол балкона. Занес руку, собираясь постучать, но ставни распахнулись раньше.
Северина… мое солнышко…
- Сева, это тебе, в подарок, - я снял с плеча сетку, не в силах отвести взгляд от её лица.
- Через окно не передают, - едва заметно улыбнулась она, и исчезла, чтобы вновь появиться - уже в проеме двери.
Неужели впустит?
Все еще не веря, я шагнул через порог, комната дрожала и расплывалась перед глазами, словно мираж в пустыне, который вот-вот исчезнет.
Я не видел ничего, кроме нее – легкое домашнее, смахивающее на сарафан, платье, распущенные волосы струями пламени окутывают плечи и спину…
Идиот, она собиралась спать, а ты припёрся!
- Прости, что потревожил так поздно, - я попытался улыбнуться, но получилось плохо. - Мне лучше уйти.
- А подарок?
- Да, конечно, - я подал ей небольшой глиняный горшочек, накрытый сверху полотном и завязанный на горловине льняным шнурком. – Гордость моей бабушки.
Отвернувшись, я шагнул к ведущей на балкон двери, и замер, услышав из-за спины:
- То, что вкусный подарок надо разделить с тем, кто его подарил, мама мне объяснила, - очень серьезно произнесла Северина, опускаясь на диван, и приглашающе похлопала ладонью рядом с собой. - Считай, что это приказ.
- Как скажешь, - я примостился рядом, борясь с желанием пересадить её к себе на колени.
Северина подцепила полную ложку варенья и зажмурилась от удовольствия.
- М-м, какая прелесть!
Надо было прихватить еще вишневого и абрикосового. Похоже, мой рыжик – сладкоежка, совсем как Тея. И, сдается мне, что как только рыжик и Тея познакомятся, у них окажется еще много общего.
Боги, какой же я идиот – полный и безнадежный! – я взглянул на уплетающую варенье за обе щеки Северину, чувствуя, как лицо заливает краска стыда за собственную глупость. – Она же чуть постарше Теи, и по сути - еще ребенок, которому нужны тепло и ласка, а не перепихон в кустах!
Тигр согласно мурлыкнул.
Вспомнив поляну, на которой очнулся после побега – по ней словно ураган пронесся: изодранные до сердцевины деревья, взрытая земля, вырванные кусты – я прислушался к зверю.
Сейчас в нем не осталось и следа того буйства: только блаженное умиротворение, выражаемое чуть слышным бархатистым урчанием. Точно такое же, только более высокое и мелодичное, слышалось со стороны Северины. Наши кошки пришли к полному согласию и снисходительно дожидались, пока глупые люди разберутся в собственных чувствах.
- Очень вкусно, - Северина отложила ложку.
- Если ты скажешь это бабушке, она будет польщена.
Я все-таки не удержался, почти незаметно переместил Северину к себе на колени и, сходя с ума от собственного нахальства, спрятал лицо в волне огненных локонов.
- Я уладил вопрос с невестой. Теперь её у меня нет…
И семьи, кажется, тоже. Но я знаю точно, что для Тора и Теи останусь братом, что бы ни случилось. А на остальных родственников, говоря откровенно, мне уже давно было глубоко наплевать.
Да и какое это сейчас имеет значение…
Слова, которые я никогда не произносил, спрятанные в глубине души, сами слетели с губ:
- Я люблю тебя, рыжик, - сердце билось так отчаянно, что я не слышал собственного голоса. - С той минуты, когда увидел в лаборатории. И всегда буду любить.

Растрепать твои волосы пальцами нежно,
Написать снова имя губами на коже,
И любовью беречь тебя свято и грешно,
Удивляясь - ну как мы с тобою похожи!
Гладить тонкую спину рукой осторожно,
И смотреться в глаза, и тереться носами,
Отдаваться и брать твоё тело безбожно,
Каждой клеточкой чувствуя божье над нами.

(с) Егоров Юрий (Сказоч-Ник)




От прикосновения ее губ к коже все тело обдало жаром.
«Никогда раньше не представлял себя десертом. Но мне нравится, тем более, что рыжик тоже вымазалась в малине».
И я продолжил начатое несколько минут назад, обласкав языком поочередно её пальчики и обе ладони.
- Что ты делаешь? – Северина вскинула голову,
- Ты хотела все исправить, я тебе помогаю, - как-то совсем незаметно Северина снова оказалась у меня на коленях.
Теплые пальцы прошлись по лицу, убирая «раскраску»:
- Вот теперь все, - улыбнулась Северина, облизнув ладонь. – «Эрик в варенье» - мне нравится такой десерт.
- В следующий раз будет «Рыжик в сливках», - улыбнулся я, чуть-чуть прикусывая ее мочку.
Моя пара… Единственная на все девять жизней…
Я сделаю все, чтобы утром ты ни о чем не пожалела.
Лизнув чувствительное местечко за ушком, я проложил дорожку поцелуев вверх – до голубоватой жилки на виске, ощутив тот же безумный ритм, в котором билось мое сердце.
Рыжик чуть слышно мурлыкнула, царапнув коготками мою спину, и нежность растворилась в накрывшей нас волне желания.
Уже не сдерживая себя, я впился в её губы – настойчиво, яростно, почти до боли, не позволяя вздохнуть.
Она не отстранилась, наоборот – прижалась теснее, отвечая с не меньшей страстью. Вкус малины и крови - оторваться почти невозможно…
Но этого мало, безумно мало нам обоим.
Руки Северины соскользнули от моих плеч к груди, на живот, ниже…
Глядя мне в глаза, рыжик взялась за ремень джинсов.
Не сейчас, иначе все закончится, не начавшись.
Наклонив голову, я прошелся языком от по её шее – от подбородка до впадинки между ключиц.
- Эрик… - почти всхлипнула Северина, откидывая голову назад. Слишком соблазнительно. Идеальное место – секунда, и на белоснежной коже уже проступил алый след укуса. Метка тигра.
Рыжик вздрогнула, а я ласково лизнул метку, легонько, кончиками пальцев поглаживая спину вдоль позвоночника – очень чувствительное место.
Она вздохнула, склонив голову мне на плечо – и впилась острыми зубками в шею, оставляя точно такую же метку.
Опустив ладони ей на бедра, я прижал её к себе – ближе, еще ближе и, прихватив зубами бретельку платья, потянул ткань вниз, убирая последнюю преграду между нами.
Припал к шелковистой, словно тающей на губах, коже груди, коснулся напряженной, жаждущей бусинки, лизнул и чуть-чуть прикусил.
Северина выгнулась и застонала, мертвой хваткой вцепившись мне в запястья.
«Не бойся, рыжик, - я лизнул вторую бусинку, вызвав у неё новый стон, - падать будем вместе», - и подхватил Северину на руки, позволив её платью стечь на пол.
В несколько шагов пересек комнату, осторожно опустил её на кровать. Рыжик улыбнулась, ослабляя хватку, скользнула ладонями вверх по моим рукам – с запястий на плечи. Нетерпеливо мурлыкнув, потянула за собой, но я отстранился, скинул джинсы и, опустившись рядом, обнял её.
«Люблю…»
«Люблю…»
Долгий, медленный поцелуй… Шея, плечо, запястье – под тонкой кожей вспугнутой птицей бьется пульс…
«Эрик, если ты…», - Северина всхлипнула, пытаясь вдохнуть.
«Да, моя радость, конечно», - почти мурлыкнул я, дразня и лаская влажные складочки.
Ладонь сменили губы и ее коготки впились в плечи, явно оставляя полосы на коже.
Призывно застонав, рыжик подалась вперед, окончательно лишая меня рассудка.
Движение навстречу, тепло и нежность…
«МОЯ!!»
Ее вскрик, прикушенные губы, прозрачные капельки на щеках…
Я замер, прижав Северину к себе, пытаясь погладить по волосам:
«Прости…»
Как трудно сдержаться, когда стоишь на краю бездны и земля уходит из-под ног.
Ради неё...
«Прощу, если постараешься», - теплое дыхание защекотало шею, Северина приглашающе повела бедрами, сомкнув руки у меня на шее.
Слитные, одни на двоих, движения в неистовом, на грани сил, ритме – страсть, сжигающая дотла прежнюю жизнь…
Две половинки, ставшие единым целым…
Навсегда.

Сердце все еще пыталось вырваться из груди, но я приподнялся на локтях, освобождая Северину от тяжести своего тела и нежно поцеловал в приоткрытые губы: «Люблю тебя!»
Хрипловато, пытаясь справиться с напрочь сбившимся дыханием, спросил:
- Как… ты?
В ее дымчато-золотистых глазах промелькнула потерянность – нелегко возвращаться с седьмого неба в обычный мир – сменившаяся узнаванием.
Северина попыталась улыбнуться, но получилась гримаска. Кажется, для первого раза мы перестарались.
Чего мне сейчас хотелось, так это обнять ее, зарыться лицом в огненные волосы и уснуть.
Вместо этого я легонько поцеловал Северину в висок и перекатился на бок.
Если чутье меня не подводит, то из-за небольшой дверцы в стене явственно тянет водой и розовым мылом. Теплая ванна – это то, что нужно рыжику.
Поднявшись, я подхватил с пола джинсы, надел, и только тогда обернулся к Северине.
Незачем ее смущать лишний раз.
Осознав, что не одета, Северина залилась румянцем и поспешно потянула на себя одеяло.
Присев рядом на кровать, я коснулся ладонью ее пылающей щеки и едва слышно спросил:
- Мне уйти?
- Нет, - она подалась вперед, обнимая меня за шею. – Никогда.
- Слушаю и повинуюсь, - я укутал Северину в одеяло и подхватил на руки. – Пойдем вместе. Тут недалеко.
Она тихонько рассмеялась, опуская голову мне на плечо.
А мне вдруг стало совсем не до смеха.
Купальня у Северины оказалась, действительно королевской. Посреди комнаты горделиво возвышалась шикарная ванна из черного мрамора на позолоченных ножках, явно притащенная с Земли и рассчитанная, как минимум, на двоих.
Сорвавшееся с поводка воображение мигом выдало соблазнительные картинки того, что можно натворить в этой ванне вдвоем.
Бережно опустив свою драгоценную половинку на широкий бортик, я чмокнул ее в макушку и поспешно ретировался за дверь, пока искушение не стало совсем непреодолимым.
И, сдается мне, что ванна – это только пол-дела. Пообедать мы не успели, ужин я пропустил, да и Северина, наверняка, не откажется поесть.
Задачка…
Проще всего совершить набег на кухню – вот только я там еще не был, а шарить по кастрюлям и сковородкам, значит, привлечь внимание. Нет, не годится.
Пойдем другим путем.
Хвостом чую, в королевской спальне просто не может не быть подземного хода.
Сейчас… повнимательней, принюхаться получше…
Есть! Тонкая, почти неощутимая, струйка воздуха пахнущая особым, подземным, холодком. Механизм тоже оказался совсем простым – всего лишь нажать на нужный камень в завешенной ковром стене и часть стены бесшумно отошла в сторону, открывая проход.
Неплохо, явно не обошлось без магии. Пылью не пахнет - я шагнул внутрь, стена сомкнулась за спиной – и паутины нет. Похоже, пользовались им регулярно.
Разумеется, королева должна знать, что во дворце происходит, а лучше слежки и прослушки пока ничего не придумали.
Ход, судя по всему, охватывал весь дворец, как огромная паутина.
Потайные глазки мне ни к чему, по запаху идти проще и надежнее, да и вуайеризмом я не страдаю.
А вот это уже интересно - нужный мне ход закончился не где-нибудь в коридоре, а точно в комнате для посетителей.
Кажется, и до Северины, королевы бывали неравнодушны алхимикам или… принцы-консорты – к алхимичкам?
На столе меня уже ждала вместительная корзина, плетеная крышка не могла приглушить просачивавшиеся наружу умопомрачительные запахи.
Няня в своем репертуаре – точна, как швейцарские часы. На все мои просьбы не приносить ничего, она отвечала: «Ты, как зароешься в свои горшки и склянки, так собственное имя забудешь. Умереть от голода я тебе не позволю, не для того растила».
Одной заботой меньше.
Улыбнувшись, я прошел в личную комнату, один угол которой был отведен под простенький душ – «дернешь за веревочку, польется вода».
Смывать с себя запах Северины, уже ставший родным, совсем не хотелось, но пришлось.
Ничего, это ненадолго – за ночь мы друг другом насквозь пропитаемся.
Переодеться тоже надо – запихав джинсы в стоящий в углу плетеный короб, я вытащил из шкафа легкие брюки – спать рядом с Севериной в натуральном виде слишком рискованно. Начинаю жалеть, что не ношу пижаму, а заодно ночной колпак и меховые шлепанцы, но кто знает, может лет через пятьсот не смогу без них обходиться. Надев брюки, я потянулся за рубашкой, но передумал – хочу ее ощущать.
Заперев комнату, я забрал корзину и, тем же ходом, вернулся в спальню Северины.
Из-за двери купальни доносился плеск воды и негромкое довольное мурлыканье. Подавив желание присоединиться, я начал накрывать на стол.
Еще горячие отбивные, маринованные огурчики, зеленый горошек, бутылка красного вина – определенно, Эйми ясновидящая – на двоих хватит, и еще останется.
- Откуда это? – изумилась появившаяся на пороге Северина.
- Моя няня принесла, боится, что умру с голоду, увлекшись научными опытами, - севшим голосом ответил я, поедая Северину взглядом.
Порозовевшая, с влажными, отливающими темной медью, волосами, в пушистом халатике – она выглядела одновременно так невинно и соблазнительно, что я не смог сдержаться: притянул ее к себе и поцеловал, но почти сразу отстранился:
«Поесть и спать - то, что тебе сейчас нужно, любимая».

Женщина, выбирающая выходное платье – это страшно!
Именно поэтому я сбежал в лабораторию – не дай боги, попаду под горячую руку, - выбросит из окна вместе с ненужным хламом, т.е. неподходящими платьями.
Мужчине, в этом смысле, гораздо легче – одел смокинг и никаких проблем.
Выждав, сколько положено, я вернулся и понял, что ни на какую коронацию мы с рыжиком не пойдем – в таком платье ее опасно выпускать из дома.
Но прежде, чем я успел это сказать, она уже утащила меня в портал.
Во дворце моя королева, кажется, решила развлечься по полной программе: мгновенно выпила непонятно чего, я даже не успел проверить – вдруг туда что-нибудь добавили – отраву или приворотное зелье; подарила Бограту кальян и тут же сама его опробовала.
- Ваше Величество, примите мои поздравления и наилучшие пожелания! – выговорив положенную фразу, я вежливо заметил. – Моя королева, не трогайте подарок, могут сказать, что вы жадина и не хотите отдавать такую полезную вещь
Ее величество замечание проигнорировала, погрузившись в отгадывание подарочных загадок Королевы Нариам и Версалии.



«Моя радость, вернемся домой, я тебе устрою вечер с мороженым!»
Отобрав у Северины трубку кальяна, я подхватил ее на руки и унес к барной стойке.
Опустил на стул рядом с Доминикой, а с другой стороны сел сам.

"Да, рыжик, курить я тебе больше не позволю, а чертополох - тем более".

- Конечно, умничка, - я улыбнулся и поцеловал ее в нос. - Боюсь, что твою корону перепутали с коронационной короной Бограта. И решили примерить на него. Не волнуйся, мы обязательно заберем ее обратно - чуть позже.
Ловко развернув рыжика спиной к себе, я опустил ладони ей на лоб, повел к вискам, тихонько массируя - иначе она или уснет, или, что еще вероятнее, на пару с тигрицей натворит дел.
Потом обратно - от висков на лоб, отчетливо слышу довольное урчание: тигрице Севы чертополох тоже не понравился, она предпочитает валерьянку. Со лба на затылок - осторожно запускаю пальцы в огненные пряди и, едва касаясь, развеиваю дурманные грезы.
Заканчиваю массаж легким поцелуем в шею.
- Как теперь? Лучше?

Услышав объявление моего, наверное, папы, позаимствовал телекинезом ближайший микрофон со сцены, с удовольствием послушал частушки Нариам и принялся расхваливать свой подарок.

- Хотя бы раз в жизни, но на самом деле, намного чаще, о нем мечтает каждый мужчина. Особенно в том случае, если проснувшись утром, понимает: "Ох, где был я вчера — не найду, хоть убей! Только помню, что стены — с обоями!"
Но лучше всего о нем сказал поэт:
"И брызжет силой дрожжевой,
Клокочет и поет,
И ходит в чаше круговой..."

- Ваше Величество изволили угадать совершенно верно, - осторожно (чтобы рыжик ничего не подумала) улыбаюсь Нариам.

Поймав Северину, я задумался: куда же ее унести? А то вдруг в бассейн потянет, а там мартини... Это - не чертополох, легким массажем не обойдешься.
Выбрав приемлемый вариант, я отвлек мою радость страстным поцелуем - для потери ориентации в пространстве - и унёс за самую дальнюю ширму.