Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Да нет, не обязательно
Оставлю тебя умирать, а сама пойду искать кого-то более активного

Она пробиралась в дом Магды осторожно, словно ее могли застать на месте преступления. Окраина деревни, на которой стояла пара дворов, уже давно превратилась в кладбище ветхих строений. Милена склонила голову набок, втянула носом влажный воздух и всмотрелась в очертания темнеющего дверного проема. Она стояла напротив жилища Магды, черной ведьмы, которая ушла из этих земель так давно, что крыльцо, по которому она поднималась, чтобы попасть в дом, давно перестало помнить свой собственный скрип под шагами колдуньи.
- Что ты хочешь, Магда? – Милена задала вопрос и прислушалась к себе, будто желая услышать ответ. – Ты хочешь, чтобы я вошла в наше жилище?
Крыльцо тихо скрипнуло, когда Милена шагнула на ветхую ступеньку. Дверь с трудом открылась шире, впуская в дом ведьму, которая зорко вглядывалась в темные сени. Пахнуло подгнившим сеном и деревенским домом. Милена остановилась в сенях, осматриваясь, сунула руку в карман длинной юбки и нащупала полотняный мешочек. Вынула его, сжимая в ладони до боли в костяшках пальцев.
- Дальше-ше-ше, - шепотом пронеслось совсем рядом. – Иди дальшеееее!
Милена вздрогнула, плотнее кутаясь в полушубок, быстро пересекла крошечные сени и распахнула следующую дверь. Только слабо льющийся в разбитое окно лунный свет раскрашивал убогую обстановку светлыми пятнами. Вот то, что нужно – дощатый пол с отсутствующими кое-где половицами.
Милена скинула с плеч полушубок и отбросила его в сторону. Больше он ей был не нужен. Ладони вспотели, и женщина быстро отёрла их о ткань длинной юбки. Вынув из-за голенища сапога длинный клинок, ведьма нагнулась и принялась чертить на полу круг, шепча бессвязные слова. Пожухлые листья, которые принес сюда через дыру в окне ветер, взметнулись в воздух мрачным хороводом. Развязав мешочек, высыпала на ладонь его содержимое и устроилась на полу, раскладывая вокруг себя несколько вещей. Алая нить, выцветшая, грязная, но намертво связавшая собой несколько жизней, легла на пол последней. Милена сделала глубокий вдох, обернулась, оскаливая рот в ужасающей улыбке. Прямо за ней, в дверном проеме стояла женщина, выделяющаяся на фоне лунной ночи зловещим черным пятном.
- Ты пришла, Магда…
- Я буду с тобой до конца.
- Ты - это я? Или нет?
- Мы связаны с тобой одной судьбой. Наша душа будет жить и дальше, но нам нужно, чтобы Оленька вернулась в этот мир.
- Я не смогу этого сделать.
- Сможешь, ты должна сделать так, чтобы Оленька и наша душа существовали вместе. Только так ты сможешь вернуть ее Анджею. Пора исправить то, что было сделано несколько десятков лет назад. Ты готова?
- Где окажется наша душа и душа Оленьки?
- В любом возможном месте, в любом возможном мире, то мне неведомо.
Милена кивнула, словно этого ответа и ждала, отвернулась и закрыла глаза. Тень отделилась от дверного проёма, скользнув внутрь дома и устраиваясь рядом с Миленой на полу. По телу последней прошел озноб, когда что-то ледяное коснулось ее щеки и провело по коже, будто успокаивая.
- Чшшш, - шепнули невидимые губы совсем рядом. – Начинай, Анджей не даст нам покоя, пока мы не вернем ему Оленьку.
Первая капля крови из надрезанного запястья упала в деревянную плошку. И стук этот показался громом в чернильной темноте дома. Милена полоснула себя по запястью еще раз, на этот раз охнув от острой боли и от того, как заструилась по ладони кровь, попадая в плошку и на грязный пол. Губы сами зашептали слова древнего заклятия, и вторили им еле слышные слова Магды, так и сидящей призраком рядом. Вдалеке надрывно завыл волк, нужно было торопиться. В окровавленных руках Милены вспыхнуло едва приметное пламя свечи, по дому разнесся запах сожженных трав.
Ведьма медленно подняла клинок, чувствуя, как ее запястья сжимают ледяные пальцы Магды. Умирать было не больно и не страшно. Она провела в страхе все двадцать восемь лет своей жизни. Она боялась Зверя. Мгновенная боль от удара клинком сменилась приятным покоем, и последнее, что помнила Милена прежде, чем раствориться в чернильном небытии – был торжествующий смех Магды.

Зверь ворвался в дом, выламывая массивным телом дверь, которая повисла на одной петле. Бросился вперед, переворачивая носом тело мертвой ведьмы. Морда сразу окрасилась алым, а клыки обнажились, и из пасти вырвался тихий, но угрожающий рык. Янтарные глаза волка зажглись недобрым блеском, когда Зверь сорвался с места и выскочил из дома, устремляясь в лес. Через некоторое время оттуда раздался душераздирающий вой.

Огромные черные глаза распахнулись на сморщенном личике новорожденной девочки, и малышка перевела взгляд на мать. Она не плакала, лишь только с интересом смотрела на женщину, словно ждала чего-то.
- Тебя будут звать Адора, - шепнули усталые губы матери, и малышка закрыла глаза, засыпая.

Я вздрогнула, просыпаясь и смотря в стену напротив невидящим взглядом. Сон был настолько ярким, что мне казалась, будто это реальность. А заиндевевшие стены вокруг меня – лишь плод моего воображения. Рядом пошевелился мой вчерашний знакомый, напоминая своим присутствием о том, что произошло несколько часов назад. Мы оказались в каком-то стылом домике, где температура внутри помещения была едва ли выше, чем снаружи. Только чудом нам удалось согреться. Я не могла отбросить мысли о том сне, который видела. Это была другая реальность, другая вселенная, в которой я занимала своё особенное место.
В ходе разговора с Кристофом мне удалось выяснить причину, по которой он оказался здесь. Была ли наша встреча случайной или же моё нахождение рядом с вампиром окажется из разряда закономерных, ещё предстояло выяснить. Его касания были приятными, рождали внутри новые ощущения. Я не знала, чувствовала ли я что-то подобное до того, как оказалась в Храме, не помнила ровным счётом ничего, но то, что Крис вызывал интерес, было очевидным.
Ему нужна была помощь. Я могла остановить действие заклятия чернокнижницы, но снять его полностью без какой-либо дополнительной информации об этой тёмной магии было не в моих силах. Вероятно, моё «контр-заклятие» могло дать прямо противоположный эффект, и в итоге Крису стало бы ещё хуже, посему времени у нас не было вообще.
Я пока не решила, зачем мне нужно было помогать вампиру, но и оставить его умирать здесь тоже не могла. Тогда в Храме, когда я потеряла сердце, обрела возможность сопереживать. Странно, не правда ли? К тому же существовала вероятность, что без него мне выбраться отсюда не удастся.
- Превосходно. Немедленно возвращаемся в замок. Я уже достаточно намёрзся. Ты появилась здесь ниоткуда, так, значит, можешь перенести нас туда?
Крис смотрел на меня пытливо, а я не знала ответа на интересующий его вопрос. То место, из которого мне удалось выбраться, - оно не было частью Священного Круга. Другая энергетика, как картина гениального безумца, который решил населить холст плодами своей больной фантазии. Действует ли моя способность оказываться в таких местах на миры Священного Круга, я не знала.
- Вообще-то есть маленькая проблема...
- Да? Я был уверен, что для тебя не существует такого рода проблем.
Я пожала плечами, подходя к вампиру ближе и делая глубокий вдох.
- Давай оставим препирательства на потом. Если сейчас не поторопимся, препираться с твоим бездыханным телом будет не так интересно, - скрыв улыбку, я огляделась и всмотрелась в лицо Криса, нахмурившись. – Не уверена, что этот переход будет тебе по силам, это первая проблема.
- А вторая?
- А вторая… Я не знаю, смогу ли я нас перенести, - я протянула вампиру руку и когда он сжал в своей широкой ладони мои пальцы, прикрыла глаза и сосредоточилась.
- Я должен что-то сделать? – мне показалось или тон у Криса был скептическим?
- Попробуй не так сильно сжимать мою руку, ты меня сбиваешь.
- Давай я лучше тебя прижму к себе поближе.
- Крис… Кто-то очень прыток для того, кто может забиться в предсмертной агонии в любую секунду.
- Все, я молчу.
- Представь то место, в которое ты хочешь перенестись. Ты говорил о замке, вспомни его досконально, словно ты там уже есть.
Сработало. Я поняла это, когда ледяной плен исчез, и пространство стало таять кругом, унося нас из смертельной ловушки. Оставалось надеяться, что у Криса все в порядке с фантазией…

Ледяной воздух сменился приятным теплом, пространство перестало вращаться, и я покачнулась, выпуская руку Криса из своей ладони и приземляясь на мягкий ковер. Мы оказались во внушительном помещении, поражающем своим великолепием. Я инстинктивно сделала шаг назад, желая отступить в тень, когда мой взгляд наткнулся на фигуру мужчины, лежащего на полу. Этот волк был мне знаком, мы уже встречались с ним.
Волк. Я сделала глубокий вдох, вскинув руку к горлу. Воспоминания о моем сне затопили сознание, мешая дышать. Я хотела помочь Крису и отправиться на поиски Зверя из моих снов. Но пока даже не представляла точно, с чем придется столкнуться.
- Крис! – только сейчас я обратила внимание на двух девушек, стоящих чуть поодаль. На лице одной был написан испуг, вторая же смотрела на меня, прищурившись, словно знала обо мне то, что я и сама не знала.
Вампир сделал неверный шаг и через мгновение опустился на пол, держась рукой за грудь.
- Крис!! – испуг в голосе одной из девушек был таким явным, что сомневаться в его подлинности не приходилось. Она бросилась рядом с вампиром на колени, и я присоединилась к ней, прикрывая глаза и снова шепча слова заклятий. Не помогало. Ничего не происходило, напротив, Крису стало хуже, он выгнулся дугой, царапая грудь, будто хотел убрать то, что его душило.
- Адалар! – снова окрик рыжеволосой, и через мгновение меня уже оттащили от вампира, довольно грубо стискивая руки. – Отведи ее в камеру, будь осторожен, она может быть опасна.
- Приведите к нему ведьму! Пусть даст ему зелье из… – успела я крикнуть, прежде чем меня выволокли в коридор и легко, но ощутимо стукнули по подбородку, на время лишая возможности не только говорить, но и понимать в том, что происходит вокруг.

Пришла в себя я в сырой и темной клетушке, больше похожей на бетонный мешок. Меня просто бросили на полу возле входа и оставили так, заперев за собой дверь. Подтянув колени к подбородку, я устроилась в углу, осматриваясь и тяжело вздыхая. В голове возникали настойчивые размытые воспоминания, но кому они принадлежали, я знать не могла. Знала только, что они наполнены болью и отчаянием. Я так сильно устала, что сил ни на что не было. Устала бояться, убегать, устала испытывать гнетущее отчаяние. Моя жизнь была похожа на череду беспросветных будней, и в ней не было ни единого намека на то, что когда-нибудь все изменится. Наверное, только смерть могла принести мне успокоение, но пока умирать было рано. Я должна была вернуть Анджею Оленьку, на этом мой земной путь мог завершиться.
В голове шумело, и я не могла толком сосредоточиться. Да и не должна была пробовать переместиться отсюда куда бы то ни было, ведь моя помощь была нужна Крису… Прикрыв глаза, я всхлипнула и тут же стерла предательскую слезинку, покатившуюся по щеке…

Когда-то она верила, что в один прекрасный момент все закончится. Верила, что ночь сменится ясным днем, шагнув в который, она позволит себе попробовать поверить в то, что все может быть по-другому. Она ждала его, искала среди прохожих, всматривалась в чужие лица в надежде найти того, кто сможет уберечь ведьму от необходимости расставаться с жизнью. Ведь для нее просто не было смысла жить, и она ждала, терпеливо ждала, когда кто-то вернет ей этот смысл.
Закрыв глаза ведьма приготовилась ждать…

Мика, с прошедшим Днем Рождения!


Мне казалось, что я тебя в посте чуть не убила

Крис, мы поедем?

Мика, спасибо Я решила, что принца нужно вернуть туда, где ему будет комфортнее, чем в ледяной долине) К тому же, пора мне познакомиться с остальными

Позвольте и мне вклиниться)

Ты вынуждаешь меня захотеть попробовать разные способы

Меня не смущает та малость, что нас не приглашали

Как я могу не расслабиться в вампирской темнице?

Лишь бы не посмертно

Я почувствовала запах Зверя, и тут же моё тело напряглось, а пальцы впились в жесткую скамью, напротив которой на стене располагались какие-то металлические приспособления. Очевидно, для пыток. Аромат проржавленного железа с впитавшейся в него кровью и болью больше не был главной нотой, витавшей в воздухе. Его вытеснил запах Зверя. По телу моему прошла дрожь, я закрыла глаза, и жадно втянула носом аромат волка. Волк знал, где я, он звал меня к себе. Через мгновение всё вокруг растаяло, исчезая. Не было воспоминаний о снежном плену, в котором мы оказались с Крисом, не было стен камеры, не было ничего. Был только Волк.

Она стояла напротив Анджея, ликуя всем своим существом. Они встретились, веретено судеб вновь свело их вместе, и теперь им суждено было остаться друг с другом навсегда. Оленька всматривалась в такие знакомые черты лица, боясь, что Анджей исчезнет, стоит ей только сделать хоть шаг к нему. Шаг, которого она ждала так много жизней подряд.
- Анджей, - с губ слетает едва слышное имя. Имя, как тайна, хранящаяся в её душе, что не могла найти приюта ни в одном мире.
И он сам делает шаг к ней, жадно впитывая её образ, жадно вслушиваясь в её голос, по которому он так истосковался.
- Оленька, - ее имя, как причастие, оно тонет в поцелуе, сначала невесомом и ласковом, после – жадном, не дающем сделать ни единого вдоха. Анджей укладывает ее на траву, нетерпеливо пробегая пальцами по бархату кожи, приподнимая край платья, заставляя выгибаться от неутоленного желания. Оленька стонет, хрипло, еле слышно, прикрывая глаза от удовольствия чувствовать его руки на своем теле, ощущать тяжесть Анджея на себе. Она так долго ждала этого.
Он врывается в нее, заставляя тонко вскрикнуть и попытаться отстраниться. Удерживает на месте, грубо и в то же время нежно, оставляя следы пальцев на бедрах. И когда начинает медленно двигаться, всматриваясь в омуты ее глаз, на дне которых под поволокой плещется наслаждение, она принимает его в себя до конца. Даря ему и тело, и душу.

Ведьма проснулась, вытесняя из тела Адоры воспоминания Оленьки, и Анджей дернулся, начиная двигаться безжалостно и грубо, вырывая из тела ведьмы крики боли, смешанные с наслаждением. Она прощалась с ним, с тем, кто так долго мечтал о ее смерти, и кого так долго искала она. Искала, убегая от него, потому что встреча была бы смертельной.
И вновь вернулась Оленька, вздрагивая всем телом, сгорая в безумном удовольствии и растворяясь в Анджее. Она знала, что теперь они будут вместе всегда, где бы они ни были, куда бы их ни отправила судьба.
- Это единственный способ? – горячая мужская ладонь погладила нежную кожу бедра, выше, скользнув по животу и обнажённой груди, привлекая Адору к крепкому телу. Девушка устроилась в объятиях Анджея и тяжело вздохнула, прикрывая глаза.
- Единственный. Оленька и Магда – это я. И пока я не отпущу их, ваши души так и не будут вместе окончательно.
- Мы можем дожить наши жизни до конца, а после встретиться в другом мире.
- И снова рисковать потерять тебя навсегда? Я не готова.
- Ты права.
- Сколько у нас времени?
- Его нет. Все наше время уже вышло. Мы и так воруем его у жизни.
- Тогда я готов.
- И я…

Ведьма сидела прямо на земле, разложив вокруг себя несколько предметов. Небольшой кинжал, связка сухих трав, алая нить, совсем потерявшая свой цвет. Губы Адоры беззвучно шевелились, а глаза были закрыты. Из надрезанного запястья на землю капала кровь, и Доре казалось, что она слышит стук алых капель, которые тут же впитываются в почву, исчезая без следа. Небо заволокло чернильными тучами, а с неба шел ледяной дождь.
Адора открыла глаза и перевела взгляд на сидящего неподалеку Анджея, кивнув ему и наблюдая за тем, как он медленно поднимается с земли и подходит к ней. Воздух словно завибрировал, когда мужчина шагнул в невидимый круг и расположился рядом с ведьмой, переплетая ее пальцы со своими.
- Пора, - шепнула Адора, судорожно вздохнув и легко касаясь губами губ Анджея.
Зверь сам рванул ворот рубашки в сторону, подставляя ведьме шею, и Дора скользнула по загорелой коже взглядом, вспоминая, как совсем недавно она ласкала ее губами. Она хотела видеть его глаза в тот момент, когда лезвие кинжала войдет в его плоть, а по рукам ведьмы заструится кровь Анджея. Его взгляд был спокойным, волк сжал тонкие пальцы ведьмы, будто хотел поделиться с ней своей силой.
Она не сдержала горестного вздоха, стоило только равнодушному металлу легко войти в шею зверя, а глазам Анджея – погаснуть навсегда. Снова стук капель о землю, смешивающихся с дождем, становящихся его частью. Стараясь не смотреть на мертвого волка, Дора снова села на землю, закрыла глаза и стала шептать слова древнейшего темного заклятия. Еще один удар кинжала, и Оленька отправилась следом за своим Зверем.

Я распахнула глаза, тут же смежая веки от слепящего света. Мне казалось, я парю где-то в невесомости, а тело мое стало легким и не имело веса. Мне хотелось запрокинуть голову и легко рассмеяться, но даже это не выразило бы и доли моего восторга. У меня не было имени, не было воспоминаний, не было прошлого.
У каждого свой Храм и своя дорога к нему. Сегодня я вернулась к Храму. С прошлым было покончено навсегда. Сегодня началась моя новая жизнь.

В просторной комнате, что в дневное время была залита ярким солнечным светом, вечером горел камин, отбрасывая причудливые отсветы пламени на стены, резные спинки стульев и на брошенную на пол шкуру. Говаривали, что хозяин этого дома Одвин Станг самолично убил на охоте огромного медведя, а после сам притащил его тушу домой, освежевал, долго выделывал шкуру, чтобы бросить её к ногам своей возлюбленной. Впоследствии возлюбленная стала его супругой, а об удачной охоте Одвина свидетельствовала брошенная на пол у камина шкура, на которой он и предпочитал тренироваться в вещах исключительно приятных и полезных. Результатом таких тренировок стали пятеро детей, и были они все хороши собою, ладны и темноволосы, как отец. Только у самой младшей пряди смолянистых волос перемежались белоснежными, цвета первой зимней пороши. Впрочем, сказать точно, были ли плоды любви Одвина и его супруги зачаты на той самой шкуре, не представлялось возможным. Однако с точностью было ясно, что детвора очень любит собираться вечером в большой зале, садиться вкруг возле камина и слушать сказки.

Адора убрала локон волос за ухо привычным жестом и приложила палец к губам, призывая к тишине. Мгновенно стихли детские голоса, до того наперебой рассказывающие что-то друг другу, и на темноволосую девушку воззрились пять пар глаз, жадно ловящих каждый жест ведьмы. Впрочем, о том, что Адора была ведьмой, не ведал никто из них, хотя это и могло бы объяснить её колдовские речи и плавные чарующие движения, которые словно уносили в другой мир, где дети так любили бывать.
- Быть может, сегодня мы не станем слушать мою сказку, а лучше поучимся… счёту? – глаза ведьмы лукаво блеснули, а на полных ярких губах заиграла лёгкая улыбка. – Кажется, Януш вчера так и не дослушал до конца и заснул. Было так скучно?
- Я дослушал!
- Он не спал!
- Не было скучно никогда!
Испуганные, возмущённые и растерянные голоса послышались сразу с пяти сторон, и Адора хлопнула в ладоши, так, что колокольчик на её запястье зазвенел и долго ещё не утихал его переливчатый голос в установившейся тишине залы.
- Что ж… Тогда сегодня я расскажу вам начало новой истории, но будет ли иметь она продолжение – зависит только от вас. Если покажется мне, что вы не готовы, или же вам стало скучно, я просто отложу её до лучших времён. Как откладывают самую редкую сладость, чтобы после насладиться в одиночестве её непередаваемым вкусом. Ведь предвкушение порой слаще самого изысканного десерта…

Осень в тот год была по-особенному яркой и тёплой. Она кружила хороводы листьев по двору, рисовала солнечными лучами на крышах домов золотистые полоски и звала в леса, полные осенних даров и звонкого пения птиц.
- Надья, да где же ты запропастилась? Третий раз зову! На четвёртый будет тебе несдобровать!
Невысокая и худощавая девушка, на вид которой было не больше пятнадцати лет, испуганно охнула, бросила цыплятам последнюю горсть зерна, отряхнула передник и руки и побежала к дому. Отец был не в духе, а если она разозлит его своим промедлением, не миновать ей сурового наказания. Если он запрёт её в чулане на несколько дней, выпуская только для того, чтобы она работала… Нет, даже думать об этом нельзя.
- Прости отец, я кормила цыплят и не слышала того, как ты меня звал, - тихо проговорила Надья, стоя возле отца в прихожей дома и от волнения пряча руки за спину. - Для меня есть новая работа?
Вместо ответа отец подошёл к ней, оперся на спинку стоящего рядом стула, на котором лежали кучей несколько вязанок сухих трав, и протянул ей ногу, чтобы она помогла ему стащить с неё сапог. Надья, ни слова не говоря, присела перед отцом на колени и помогла ему разуться, отставляя сапоги в сторону и отмечая про себя, что после ужина надобно будет их почистить. И не успела она подняться, как отец пребольно обхватил её за подбородок ладонью и с силой сжал, наклоняя своё лицо к ней вплотную. На Надью пахнуло смесью запахов пота и пива, и она лишь огромным усилием воли не отстранилась.
- До чего же ты уродка! – отец с отвращением оттолкнул лицо дочери от себя, понуждая Надью сделать шаг назад. – А этот твой рот… Ни один мужчина не позарится на такую как ты. Хоть бы поскорее сбыть тебя с рук!
Надья настолько привыкла к таким словам отца, что восприняла их совершенно спокойно и даже равнодушно. Она знала, что некрасива. Тёмные глаза, нос… всё, как у других девушек, за исключением одного: пухлые губы, которые казались неестественно большими. Частенько, разглядывая своё отражение в стоячей воде озера, Надья морщилась и кляла всех богов, что ниспослали ей такой уродливый рот. Вот бы её губы были такими же как у Анны-Марии. Тонкие, едва приметные на лице… она бы всё отдала за такие… Но ни молитвы, ни пожелания Надьи изменить то, что она так ненавидела в себе, ничем не оканчивались. Проходило время, отец всё также величал её уродкой, а Надья привыкала жить с осознанием того, что ни один мужчина никогда не обратит на неё своего внимания.
- Ужин готовить? – спокойно проговорила она, глядя в удаляющуюся спину отца и, услышав короткое «да», отправилась на кухню, не обращая внимания на горящий след от прикосновения пальцев к её нежной коже.

Сапоги были вычищены до блеска, несколько штанов заштопаны, выстираны и развешаны сушиться, отец давно храпел в своей спальне и должен был проспать до самого утра. Надья подавила очередной зевок, отложила принадлежности для шитья, поднялась со скамьи и тихонько, чтобы не скрипнула под ногой ступенька, поднялась на второй этаж дома. Здесь, в одной из самых маленьких комнат, была устроена для неё спальня. И была она ничем не примечательна, также как и её хозяйка. Надья провела рукой по старому выцветшему лоскутному одеялу, которым была застелена постель девушки, и словно почувствовала тепло материнских рук. Мать свою Надья не помнила, лишь только знала, что была Стефания первой красавицей на селе, и что умерла она от чахотки, когда Надье миновало всего полгода. В память о матери осталось девушке только это лоскутное одеяло, которое Стефания сшила своими руками.
Подойдя к окну, створки которого были распахнуты, впуская в комнату свежий осенний воздух, Надья высунулась на улицу и вдохнула морозность октября полной грудью. Наступало самое волшебное время, принадлежащее только ей. Полное чудес и тайн, любви и веселья. Поцелуев, признаний и восторгов. Её время.
Перебросив одну ногу через подоконник, Надья устроилась на нём и свесила ноги вниз, сидя на самом краю. Теперь оставалось только ухватиться рукой за металлический край крыши и осторожно спуститься на землю, цепляясь за стену дома и находя ногами выступы, на которые можно было встать. В первый раз, когда она проделывала это, сердце её едва не остановилось от страха. Теперь же Надья могла спуститься за считанные секунды, и делала это абсолютно бесшумно. Несколько ловких движений, и Надья оказалась на земле. Обернувшись и бросив беспокойный взгляд на оставшийся позади дом, Надья побежала в сторону леса, бесшумно ступая по пожухлой траве.

Лес со всех сторон обступал хрупкую фигуру девушки, сидящей на мху под раскидистым деревом, на ветвях которого ещё оставались несколько пожелтевших листьев. Надье не было страшно, хотя темнота окутывала её словно кокон, не давая разглядеть ничего дальше вытянутой руки. И даже свет серебристой луны не был способен рассеять царство темноты, в которое почти каждую ночь сбегала из дома Надья. Все звуки ночного леса затихли, когда мелодичный голос разлился под сводами деревьев. Словно мазки кистью искусного художника, который наносит на полотно штрих за штрихом, создавая шедевр, звучали слова Надьи, переплетаясь друг с другом и уводя в другой мир.

«… на чердаке нашли приют старые вещи, которые хозяевам было жаль выкинуть, потому что они хранили в себе память о чём-то дорогом и давно ушедшем. В углу, на старом стуле с гнутыми ножками и спинкой, лежали стопки книг с пожелтевшими, пахнущими старой бумагой страницами. Пыльная тахта, стоящая почти посередине, была прикрыта шерстяным клетчатым пледом. Но самым примечательным, что раз за разом приковывало к себе взгляд Джелвиры, было старинное зеркало в красивой резной раме. Оно было наполовину закрыто тёмной тканью, словно в доме поселилась смерть, и духи могли прогневаться, если бы зеркало оказалось незанавешенным.
Джел прошла по чердаку туда-обратно, провела пальцем по дверце шкафа и сдула пыль, которой здесь было в изобилии. Матушка вновь наказала её, отправив на чердак, что для Джелвиры, которая была неспособна сидеть на месте дольше пяти минут, было смерти подобно. Ещё один взгляд на зеркало, и брови девушки нахмурились ещё сильнее.
Оно появилось здесь недавно. В прошлый раз Джел лишь только мельком взглянула на его резную раму, прежде, чем покинула чердак, а до того зеркала она не видела. Но сегодня всё изменилось. Джелвиру что-то манило подойти и взглянуть на своё отражение.
Девушка снова прошлась по чердаку, заложив руки за спину. Несколько запылившихся истлевших букетов, развешанных по стенам, старые картины в бронзовых рамах, сваленные в углу, скрипнувшая половица… зеркало… Каменное крошево, разбросанное по полу, запах трав, которые совсем недавно были пропитаны солнцем… болиголов, дурман, аромат розового масла… зеркало… Приворот, старинный приворот… стоп! О чём она думает? Что за аромат, тонкий, едва уловимый, витает в воздухе?
Джелвира развернулась на месте и быстрым шагом направилась к зеркалу. Она сейчас же сорвёт с него ткань, просто посмотрит на своё отражение, и этот морок, в который она поверила столь быстро, развеется. Как и аромат дурмана.
Джелвира отбросила занавесь в сторону и выдохнула. Ничего. Только её отражение. Всё то же бледно-зелёное платье, тёмные волосы, который не помешало бы расчесать, зелёные глаза, горящие лихорадочным блеском, и яркий румянец на щеках. Почему она кажется самой себе такой привлекательной в этот момент? Словно это не она, а другая Джелвира стоит перед зеркалом. Такая дерзкая, смелая… грешная. Джел рассмеялась, кружась на месте и не сдержалась: показала своему отражению язык. Какие же глупости приходят в голову. Грешная! Ну, надо же!
Через время и века, да будет мне дурман в том помощью, зову тебя, мой единственный…
Джелвира отшатнулась, испуганно поднеся ко рту ладонь. Неужели это она сейчас сказала? Неужели это её глаза горели каким-то потусторонним светом? Отчего слова так просто и легко слетели с губ? И не успела она отойти, как на гладкой поверхности зеркала стало проступать отражение мужчины. Сначала расплывчатое, едва приметное… как морок, что владел сейчас душой и телом Джелвиры, а потом всё яснее и отчётливее…»

Щёлк. Быть может, это запоздавший лист, упавший с дерева, приземлился на траву со слишком громким звуком? Надья застыла на месте и прикрыла глаза, словно это могло помочь ей спрятаться. Неужели отец нашёл её в лесу и пришёл за ней сюда? Сердце почти не билось, замедлив бег, чтобы ничем не выдать Надью. Если это отец, она пропала. Он никогда не простит ей непослушания. Девушка осторожно и медленно поднялась на ноги, так и не открывая глаз. Ей снова послышалось, как рядом хрустнула ветка. Слабый, ничем не примечательный звук, как гром среди ясного ночного неба. Пусть это лучше будет дикий зверь. Нет, лучше стая диких зверей, которые бродят рядом, ища себе жертву для кровавого пиршества. Лишь бы только не отец…
- Кто здесь? – хрипло прошептала Надья, открывая глаза и всматриваясь в темноту леса. И услышала то, от чего кровь её застыла в жилах:
- Ты замолчала. Почему? Я напугал тебя?

Доминика, спасибо, очень приятно Постараюсь выложить продолжение в ближайшие несколько часов

Не думала, что для чтения моих постов нужна кондиция Но от попкорна бы тоже не отказалась)

Мика, спасибо Ваших с Крисом постов тоже жду. Крис, пиши
А пока предлагаю выпить чай-кофе в ожидании

У Криса такая муза, которую можно напугать?)

*протянула Богине новую порцию кофе из Корр-У* на рябине настоянный)

Я уверена, что тебе это нравится

Мика, спасибо, самой нравится, что получается

Хочу) Нужно только название придумать. Будете приходить ко мне, а я стану рассказывать вам сказки

Постараюсь написать скорее) Вдохновение и сюжет есть

Мне, к сожалению, в голову приходят только неприличные) А может, сожалеть об этом и не стоит