Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

***
В момент, где рай стремится к аду,
Когда водою станет лед,
В томленьи потечет прохлада,
И жаром вспыхнет небосвод…


Как поступить карающей, если нагую, закованную в мелкие кольца металла, со втертым в кожу афродизиачным варевом, придающим телу золотой блеск, совершенно сбитую с толку, меня ведут в толпе таких же сомнительных рабынь к лесам острова Похоти, как на эшафот?
Что делать предсказывающей, если тело вдали от разума, а разум не подчинен воле, а слушается желаний моих, и будущее лишь приоткрывается, объятое страстью и смертью?
К чему приведет мстящая, если сейчас силы мои глухи от воздействия посторонних не менее величественных сил, открывших это место для утех, и прикрывших от истребляющего насилия?
И как мне, богине, понять весь тот поток эмоций, что роится пред моим внутренним взором?
Я лишь осознаю, что кто-то, посмевший больше, чем ему дозволено, намерен причинять мне вред. И я хочу смерти его, кровавой жатвы.

Стоя там, в ряд с другими голыми женщинами разных миров, ощущая похотливые взгляды на своем голом теле, при том не только мужчин, я отчаянно пытаюсь понять смысл всего этого. Зачем мы затеяли игру? Неужели нам все так пресытилось? А я ведь только стала богиней… что дальше?..
Меня смущает нагота, что странно, ибо я никогда не заботилась о приличиях. Но мне претит мысль, что кто-то иной, не имея права, смеет смотреть, и я не могу этому противиться – я согласилась на все правила.
И все четче, пытаясь еще больше разгулять свою злость, возникшую при встрече с ней, я повторяю себе одно: это чувство придаст мне наслаждения в борьбе за победу, за него.

*
Взмах бледной руки перехватил сжимающие лезвие пальцы прежде, чем моя тьма успела окутать предполагаемого обидчика – а он собирался пустить кровь по моим бедрам, как остальным рабыням; вы представляете, насколько ценна божественная охра?! изверг!
Будоражащий воображение голос:
- Нет! Здесь этого не требуется, - взгляд кошачьих насмешливых глаз вампирши прошелся по моему телу и лицу. Я лишь еще больше приподняла подбородок. Интерес чувствовался с ее стороны, как аромат резкого парфюма. И было ли это внутреннее чутье, либо приказ свыше, что на мне практиковать кожевредительство - себе дороже, я не знала.
Она медленно протянула ко мне руку, чуть задевая пальцами металл ничего не скрывающей одежды, по телу прошла дрожь, когда холод задел украшенный ореолом кружева сосок. Я почувствовала, как гнев распускает свои лепестки во мне, непреклонный, желающий унять жар, вспыхнувший внизу живота.
- Я видела его. Он прекрасен. Разве такой великолепный экземпляр может быть в единоличном пользовании? – прошептала мне клыкастая. Она показала свои острые зубки в довольной улыбке, когда я зашипела в ответ. - Хотя, удивительно, ты…
На миг мне показалось, что она внутренне уловила что-то большее во мне, чем раньше, словно интуитивно почувствовала, что обязана мне, что я для нее значу вечность. Или ее просто заинтересовало, за какие заслуги мой мужчина выбирал меня?
Вампирша чуть приблизилась. Я не отступила, я не боялась, но странное волнение заполнило разум. Я могла поклясться, что вижу ближайшее будущее, а может это были лишь причуды моего воображения? Я не уловила сам момент, сбитая с толку, да вот только поцелуй начался неожиданно. Губы оказались отнюдь не холодные, а теплые, терпкие, хотя я привыкла к большим температурам. Отвечая на монолог ее губ, впуская женский язычок в себя, разрешая захватить свой в ответном танце, моя злость роилась и шумела, как улей разъяренных пчел. Я не злилась на вампиршу, не злилась и на себя, скорее ярость была не на что-то, а для чего-то. Для победы. Это был вызов. И моя тьма ревела в желании ответить. Поцелуй прекратился, когда я прикусила ей язык. Она прервала связь наших губ, и, с обидой взглянув на меня, отшатнулась.
*

Мой воздух может и сейчас в моих глазах, я мало контролирую его, но он под контролем магии «Распутника», пока. Потом мне предстоит борьбы не только с самцами, но и с собой, я должна буду сдерживать напор карающей тьмы. Можно начинать молиться Истине, чтоб подсобила на этом нелегком поприще. Раскрывать силу – это одно, а сдерживать в такой ситуации – совсем другое. Меня грядущее сейчас пугает. Если я не справлюсь, сможет ли Светлый вовремя остановить мою ярость?
И все же в преддверии своей первой битвы, мне кажется, что я парю, ликую, искушаемая желанием быстрее начать, быть ближе к победе, и вновь увидеть его, МОЙ великолепный экземпляр…

***



В одно мгновение – и мир вокруг пылает красным. Он не прекрасен, он просто одержим.
И ощущаю я, как свет сейчас несчастен, как ожидает дуновенья яркой тьмы.

Закрой глаза, добыча, и беги. Беги быстрей, не оглянись, не успокойся.
Не умаляй их жажду. Страшно? Бойся! Сейчас они охотники, враги!

Однако тот совет отнюдь не мне. Летит мой страх вдали, со мной Судья.
И вызов, что колотится во тьме, как сердца ритм: то можно, что нельзя.

Взгляни, обмана полон образ ярый - прекрасный лик, изящный легкий стан.
Сейчас не воздух, это ураган. И бойтесь имени, что носит эта кара.

Я ощущаю, как мою силу постепенно отпускают, когда бегу от дома похоти все дальше, вглубь леса. Я слышу все мысли преследователей, но что удивительно, их мысли все одинаковые, и состоят из одного потока – неимоверного желания. Желания догнать жертву, опрокинуть и иметь. И такое отношение ко мне, богине Мести, кажется смехотворным. Вы дерзнули? Это забавно.
Как же все будет просто. Уже просто. Один взмах ноготков, бешеный взгляд, одержимый жаждой мести. И моя тьма ликует, я счастлива, по локоть врываясь в грудину своих первых врагов - бесов. Я жертва? Как мило, что вы все, охотники, настолько обмануты. Я ради такого даже не побрезгую замарать свои пальчики вашими всё еще бьющимися сердцами, вырывающимися из под ребер от благоговения пред своей богиней. Я так этому признательна. А вот и айраниты, падшие к моим ногам, как ангелы, уже бескрылые, осыпанные своими перьями. Разве это мучительно, лишиться зрения ради своей богини? И я тоже уверена, что это великое наслаждение. Оборотень, - последний мой противник, - предо мной, никак не могу решить, что с ним сделать? Может оставить на радость моему страстному огню, который разыгрался не на шутку, желая вспыхнуть в этой великолепной шерсти яркими языками? Или отдать на растерзание моему первородному Огню, он так стремится порадовать меня своей ненасытностью в истреблении соперников? Спор выигрывает тьма, не желающая остаться в стороне, она с улыбкой на моих устах сжигает душу изнутри, и зверь в извращенной потребности пожирает себя сам на моих глазах.

- Эйдан, - дыхание.
Наконец, я вижу тебя. Пламя, окутывающее стан, жадно вдыхает мой воздух. Руки, объятые всполохами, непреклонно тянутся к моей коже. Разум… в твоей голове уже одновременно несколько поз, которые я вижу как предполагаемое будущее, а ты воплощаешь в мечтах их все, где целуя, где вкушая, где вонзая… А в настоящем ты восхищаешься мной, аккуратно обнимаешь меня, любишь меня.
Не я ли победитель?
Не я ли получаю то, чего желаю?
Мои пальцы в твоем пламени нежатся, любимые им. Мои уста пылают жаром в поцелуе ненасытных губ. И почему мои волосы не вспыхивают от твоих жарких пальцев пожаром, когда тело сгорает в нем – мне непонятное чудо.
Жадно кусаю твои губы, передавая свой воздух тебе в пользование, поглощая твой жар своей ненасытной тьмой. Она нуждалась в нем все это время, требовала.
И я призываю, забрасывая свои ноги на твои раскаленные бедра, я тоже раскалена до предела. Я желаю быть и охотницей и жертвой сейчас. Исполняй, Светлый!
И ты подчиняешься, приподнимая меня на себе так, что я выгибаюсь в твоих руках, ощущаю твой член меж моих бедер.
Мой воздух вспыхивает позади меня огромным шлейфом, ты направляешь себя в мои глубины одним лишь резким толчком. И я теряюсь в водовороте наших стихий.
Они переплетаются и расцветают, преображаясь во что-то большее, чем огонь и воздух, во что-то целостное и единое. Теперь для нас весь мир – лишь сор, всего лишь пепел.
Я и не полагала, что есть шестая стихия, название которой еще неизвестно мирам. Она сильна, как страсть, и разрушительна, как смерть. Она возможна для рожденья новых жизней, новых миров.
Но я не согласна делиться, я хочу ее лишь себе… и тебе…
Ты проникаешь яростно и глубоко, четко, и каждый мой крик - на твой толчок. Мы собирались скрыть свою божественность? Плевать! Мы хотели игры? Сейчас глупа игра, сейчас все настоящее. Когда мое лоно наполнено тобой, когда я обнимаю тебя так отчаянно, цепляюсь – это истина.
Ты поддерживаешь мои бедра, ягодицы, пальцы поглаживают чувствительную кожу. Соски ноют, при каждом толчке трутся о твою грудь, и ты перехватываешь их губами, выписывая языком узоры, лаская полушария.
Я молю тебя об этом, вбираю полностью, ощущая твои жаркие губы. Ты скользишь во мне, я раскрываюсь пред тобой.
Мы вместе падаем, парим, а может мы летим? Я, в ожидании накатывающей волны, отдаляюсь насколько могу, и в следующий миг насаживаюсь еще сильнее, это почти больно. Но только почти, ведь ярость страсти так всепоглощающе прекрасна, так желанна.
Мое наслаждение нескончаемо, когда экстаз глубоко входит в мое тело, проникает с каждым твоим очередным толчком. Я оттягиваю момент, как только могу, хочу продлить, но мне не сдержать порыва нашей стихии, она взрывается, и я надеюсь, что наши свет и тьма закроют миры от всепоглощающей силы оргазма.
Я получаю не один, а сразу много, десятки может, ведь в разуме мы тоже любим друг друга, и там фантазия не ограничена телесной оболочкой. Там много их, и все в одно мгновение пронзает оргазменное чувство, где мы с тобой одни, и кроме нас не существует ничего… и даже мира…

Иногда я видела прошлое. Оно не выплывало дымкой видений, как будущее. Прошлое, словно из памяти, урывками рождало дежавю. И теперь, в окружении мне совершенно незнакомой пустоты дома моего мужа, я видела прошлое этих стен.
От воздуха веяло холодом и недружелюбностью. И хотя я замечала это лишь краем сознания, но и временные потоки вели себя странно. Однако после столь удивительного единения, слияния наших божественных сущностей, все остальное лишь чуть меня удивляло, но не заботило.
Он обнимал меня, все еще страстно стремясь ко мне. А я хотела движения.
Высвободись. Иди. Смотри.
Уголки, пропитанные пустотой и одиночеством. Эйдан не жил здесь часто. Это новое место, которое однако не было пусто. Я ощущала живое и шла на сердцебиение.
Две забавные зверушки встретили меня у лестницы. Уши и хвост – чем-то были они похожи на некоторые виды оборотней Шезгарта. Мне смутно казалось, что я уже знаю о них, просто за ненужностью забыла.
- Что это? – касаюсь мягкой шерстки пальцами. Да, оборотня так не погладишь.

Гляжу на моего бога. Он великолепен, он гол. Понимание этого пронзает так стремительно, что в момент неосознанно мой воздух создает одеяние мне и Эйдане. Все вокруг сбивает с толку.
Он что-то говорит домовикам, я же следую за урывками дежавю. Словно гончая, улавливая запах, я по ветру ловлю воспоминания. Вверх по лестнице, направо, дверь открывается сама, без физических усилий с моей стороны.
В центре пустой комнаты что-то потипу кровати. Эйдана здесь много… было… И он не один.
Поджимаю губы. Я не могу изменить его прошлое. Мне сложно с этим смириться. Я дочь своего отца, я собственница и богиня. И не смотря на то, что я могу лишь намекнуть Эйдану мысленно свои желания, я призываю его громко и сильно, хотя и только ментально.
- Это надо убрать! – тычу пальцем в уже ненавистную мне мебель. – Вообще все!
Эйдан умывает руки чисто человеческим движением. Он заведомо сдается, предоставляя мне полную свободу в его доме? Ну что ж…

Первым делом в пепел ложе,
Дальше – хуже. Стены тоже.
В середине этой зоны
Я хочу большую ванну.

Кафель глаже – лучше коже,
Босиком по полу можно,
Душевой объем огромен,
Много труб и много кранов.

Как говорится: мой дом - мои правила!
Я всегда любила рисовать. Я быстро воскрешала в памяти многие из папиных воспоминаний. С гордым видом и скрещенными на груди руками создавала свой собственный уют... в стиле темной. И было не важно, возможно ли, чтобы в доме Светлого правила темная сила, это уже не имело никакого значения, дом был настолько моим, насколько и хозяин.
Как на холсте, линии рисовали контуры, краски заполняли пустоты, рождая шедевры моего взгляда на стиль и комфорт, а так же смысл. Муж стоял рядом, наблюдая и оценивая.
Быть может, ранее я не ведала как и почему, не имела навыка. Но сейчас благодаря Лане я понимала как именно, папа, не желая того, объяснил мне почему. А навык... да сила сама знала свои возможности; нужен ли тут навык?
И все из-за Эйдана, Бога Огня. Он напитал и мои способности, и мои потребности.
Мраморный пол, светлые стены, удивительный стеклянный витраж в потолке, большие окна с расписными подоконниками и тончайшим эрийским стеклом. Большая ванная - мечта самого придирчивого любителя, с огненными языками-вкраплениями. Я отыгралась всей своей фантазией и на сантехнике: душ в виде воздушных завихрений? пожалуйста! шедевр ручной работы - струи маленьких цунами с нескольких сторон всей ванны. Ну и конечно же все устойчиво к повышению температур, защищено самой тьмой.
Стоя здесь, в ванной комнате, я параллельно планировала все остальные помещения, они писались, как картины, оставляя шлейф новизны и уникальности. Я позволяла темноте следовать за фантазией, и если последняя не могла что-либо продумать - то моя тьма это делала за нее. Гармония - как при единении Воздуха и Огня - вот что сейчас можно было наблюдать в здешнем маленьком царстве; партнерство силы, воли и спонтанности.
Манипуляции дались не легко. Я ощущала легкую усталость, несмотря на восполненную после нашей любви энергию.
После нашего урагана страсти в лесах Похоти на мне не осталось и следа предыдущей схватки с врагами, но мне все еще казалось, что я ощущаю на себе их кровь и пот, хотелось поскорее смыть с себя это всеми способами.
Мой Эйдан все еще стоял с восхищенным взглядом, ощущая изменения в доме, когда я силой желания "скинула" с себя одежду и опустила свое изможденное тело в благодетельные воды.

***
Вода – влажная текучая материя, откровенная в своих ласках, неизменный элемент миров бытия.
Она расслабляет, забирает силу воли, очищает разум от обид и сомнений, позволяет заглянуть в глубину самой сути.
Я слышу его дыхание, мерное и спокойное.
Такое естественное рядом со мной.
И проникнуть сейчас в его разум было бы очень легко и правильно, но я одергиваю себя, запрещая его беспокоить.
С самого момента нашего совершенного эмоционального единения – питать друг друга, быть друг в друге, - я ощущаю постоянную тягу соприкасаться разумом с ним.
Это как еще одна постоянная потребность, новый голод, который не настаивает, но постоянно ноет в моей сущности.
Я знаю, Эйдан не будет против проникновения, но он сейчас не вступает ментально в мой разум, проявляя уважения, и я стремлюсь к тому же.
Он заслужил спокойствие.
И как странно, что новая зависимость не рождает во мне страхов. Я не боюсь этого.
С ним я больше ничего не боюсь.
Расслабляя все свое бренное тело, уплывая все дальше по кристальной глади энергетических токов, я отдалялась от насущного.
Старалась не помнить свою недавнюю жестокость, кровь жизни на своих руках, на которых все еще осталось неприятное ощущение прошлого.
И хотя все видимые улики кары были сожжены в огонии страсти богов, я казалась себе монстром, я не хотела помнить, смывая водой остатки памяти.
Вода – жизненно важная субстанция очищения миров.
Она сопутствует времени и пространству, имитируя их течения, как что-то так же обладающее немалой силой и нерушимой мудростью.

Открою глаза и увижу детище свое. Я не создатель, но я покровитель. Существо древней магии, свидетельствовавшее началу времен, застынет, узрев свою благодетельницу.
- Приветствуй меня, da’sharre.
Голос, словно воздух, наполнит пространство вокруг. И золотистая чешуя блеснет, когда дракон расправит крылья в преклонении перед своею богиней.
Страшась взглянуть, создание, чьи предки жили задолго до меня, опустит взгляд долу. Это ново так же для нее, как для меня. Я еще не обращалась к своим детям.
Создание не поймет, откуда будет уверена во мне, хотя увидит впервые. Предки будут ее вести. Эта гордая раса ожидает меня не намного дольше бесконечности.
- Инфинити, - выдохнет огнем дракон. Пламя приятно заденет меня своим лепестком. Прошлое – неизменный ключ к будущему.
- Сомнение как непочтение к создателю, неуважение к Талларе. Прими свою суть как должно, da’sharre. Ты дитя богов, наделенное вторым началом.
- Но это недостойно дракона.
- Не возражай, da’sharren! Богам лишь решать о достойности. И это не правда. Ты не одинока. Открой для себя новые высоты. Ты станешь даром своему виду, innitha mia.

Я словно выдохнула, открывая глаза и возвращаясь в настоящее. Так странно, я видела будущее, которое уже было прошлым. Примерить это на реальность сложно, хотя меня не сильно занимала такая проблема. Мне важно было, что именно случилось.
Бесчувствие стекало с меня словно волны, возвращая к исходной. В глаза светили лучи Эрийского святила сквозь большое глянцевое окно. Водная остывшая гладь холодила кожу, а пальцы сжимались горячей ладонью.
Я взглянула в его внимательные чуть золотистые глаза. Так хотелось поделиться с ним такой радостью – моя Богиня ответила на зов. Но слова не подбирались, мы просто смотрели друг на друга в немом молчании.
А дальше, я поднялась из ванны, он укутал меня в созданное им полотенце. Я не смогла ему признаться. Не знаю, почему. Может, мне хотелось оставить эту радость для себя, пока. Эйдан все равно узнает, быть может он уже знает. Он поймет. Он же создатель.
Непринужденность общения вернулась почти сразу же. Бог растирал меня полотенцем, и я смеялась во весь голос, вопила как маленькая, а потом совсем по-детски запрыгнула на него верхом, чтобы он переместил нас на кухню.
Здесь мебели было много, и едой очень вкусно пахло. Мне было все равно откуда она взялась, я просто уплетала все с неимоверным аппетитом, и еще корчила рожицы Богу. Он так забавно смеялся.
На Эре носили милые платьица, одно из которых образовалось на мне по пути к выходу. Прощались мы тоже как-то по-человечески. Стояли, обнявшись, а после он чмокнул меня в лоб, и не говоря ни слова, проводил взглядом.
И мне было радостно осознавать, что я вернусь к ожидающему меня мужу. Это так приятно, так обычно, желанно.
Я ощущала себя настолько живой, передвигаясь по улице и наслаждаясь видами солнечной стороны города. Я помнила, что я ищу и где. Я вновь и вновь видела свой сон, чувствовала его приближение.
Почти запах карамида, почти его тяжесть в руке.
__________________________
*карамид - особый сплав руды мира Эры, очень редкий и очень дорогой (считается как исчерпанным, так и утерянным по технологиям после краха былой Эры). Обладает уникальными свойствами, до конца которые никто так и не исследовал. Полагается, что карамид умеет взаимодействовать с неподвластными смертным потоками.[/quote]

Мы смеемся над многими проблемами, которые по факту совершенно не смешные. И почему то пока никто не сказал, что это так ужасно...

Я пока поддерживаю идею))) мне интересно будет в этом повариться. Спасибо)

Сегодня я сидела с делом, смотрела на него, ласкала... и вдруг, спросив совета у себя самой, решила все это дело расписать, в котором я должна быть постоянно, а именно - в любви...
Прошу Вас ознакомиться, супруг мой...

Любовь моя поздравляю тебя!!!

подарочки скромненькие, так как часто я безрука больше, чем беспамятна
так что, радуйся тому, что сварила твоя женушка на усладу имениннику
как говорится, первым делом главное:

и вторым делом скромно

Хм.... и как мне сие воспринимать?
Я, значит, их бужу, ради них пророчество выполняю *вспоминая слова* ребенок умрет, и женщина восстанет, Богиня родится... как-то так
Я, значит, даю им возможность продолжения рода... потомство и сама суть существования созданий божеских...
А он!!!!
С самого начала шел разговор, что раз бужу - значит и ответственность беру за расу. Значит, не устраивает покровительство маленько Темной рожденной Богини?
вот она, благодарность.

Муж мой, пожалей меня. Я разочарована в божественности. Они неблагодарные паразиты!

Мой малый мозг не воспринимает логику фраз нисколько, потому скажу конкретно:

Очень надеюсь, что впредь Вы уберете и из своей подписи, и из обращения к моему мужу слово "Эдичка" и подобные слова, ибо я по праву собственнически присвоила все уменьшительно ласкательные именования Бога Огня.
Спасибо!