Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Прошу прощения, погорячился.
Грызть буду выборочно, особо отличившихся на почве меняпинания

Милые дамы! Свет очей моих! С праздником вас!!
Оставайтесь такими же прекрасными, как вы есть!

Колесо Фортуны.
Шанс. Слепая судьба. Ситуация, над которой Вы не властны.
Ваше будущее решается СЕЙЧАС. Контролируйте свою жизнь или вылетите, когда слепая судьба выберет Вас. Если эта карта олицетворяет Вопрошающего, то все события – хорошие или плохие – никак не зависят от того, что Вы заслуживаете. Они просто происходят. Если Вам нравится, позвольте им это. Если не нравится, боритесь, но Вы не будете ни наказаны, ни награждены в этой ситуации. Фактически от Вас ничего не зависит.
В зависимости от того, как мы относимся к судьбе, Колесо Судьбы предстанет либо как символ нашей зависимости и беспомощности перед нею, либо как жизненный урок, стимулирующий рост и взросление. На событийном уровне оно и в самом деле часто соответствует ситуациям, где мы пока ничего не можем поделать. Мы — на спуске Колеса, то есть наши планы не могут осуществиться: нам помешают "пробки" на дорогах, погода, "несговорчивость" объекта или иные непреодолимые обстоятельства. Колесо Времени показывает, что для нас ещё не настало время браться за это дело. Тогда карты в остальных позициях могут подсказать, что в данный момент необходимо сделать, чтобы перебраться на другую сторону Колеса, соответствующую подъёму, успеху, а также другим неожиданным поворотам судьбы.
Смысл карты: кажется, все смешалось теперь и в твоем доме тоже, ты больше ничего не понимаешь; но в жизни все повторяется – и мысли, и чувства, и события. Колесо Фортуны набирает скорость: берегись вмешиваться в ход событий, не делай лишних движений, иначе снесет! Стремись к центру колеса, к его единственной неподвижной точке – твоему собственному “Я”. Остановись и наблюдай. Взгляни на свои проблемы оком стороннего наблюдателя: только так ты найдешь их решение.
Колесо Фортуны набирает скорость - не делай лишних движений - снесет. Стремись к центру колеса, к неподвижной, точке - собственному "Я". Остановись и наблюдай - найдешь решение.


- Ну что ж... - он стоял напротив, - давай испытаем твое творение.
Высокий рыжеволосый мужчина смотрел на меня с ухмылкой. Его мундир подчеркивал идеальные черты лица и оттенял ярко блестевший на солнце меч. Покрепче обхватив рукоять катаны, я посмотрел ему прямо в глаза, светившиеся живым огнем.
- Главное отличие в восприятии, - я пару раз прикоснулся указательным пальцем к собственному виску. - Это оружие настраивается на владельца, поэтому у меня огромное преимущество даже перед божественным мечом.
- Тогда поехали? - усмехнулся рыжий, - я всегда готов к разумным доводам. Кроме того, я давно хотел посмотреть, готов ли ты быть не только моим телохранителем, но и генералом. Поэтому, Магниро тоже будет участвовать в тренировке.
- Как пожелает Повелитель, - мои губы растягиваются в улыбку, а тело и аура поспешно перестраиваются под грядущий бой.
Несколько ритуальных па, чтобы возвестить о начале боя и обе фигуры уже мчатся ко мне, слаженно, как единый механизм, занося мечи для удара. Я поднял катану парировав один удар и скользнув проч от другого. Дальнейшее действо напоминало танец - плавные и четкие повороты, стремительные прыжки, быстрые как порывы ветра движения... Катана в моих руках летала, описывая круги. Меч в руках рыжеволосого плевался снопами искр и был похож на живое пламя. Темноволосый фехтовал с искусством, превосходящим любое воображение, напоминая одного из идеальных солдатов из древних забытых книг. Но наше искусство было равным - ни одно острие не смогло дотянуться до плоти, ни один клинок не испил кровавых капель...
- Неплохо, - рыжий улыбнулся, проведя кончиками пальцев по своему мечу. Оружие вспыхнуло ярким красным светом, выплюнув из себя живые огненные руны, - испытаем твой талант элементалиста.
Наши клинки снова скрестились, на этот раз подняв небольшую энергетическую волну. Несколько прикосновений заряженной стаи друг к другу, снопы искр во все стороны, прыжки, повороты и пируэты. Он взмыл в воздух, поддерживаемый собственной аурой, но я не отставал. Отлетев подальше, противник занес руку, выхватив из пространства сгусток пламени и швырнул в меня. Распавшись на мелкие стрелы, огонь рассыпался вокруг, пытаясь захватить хоть часть меня. Они вспышками мелькали рядом, а я отбивал их клинком - не без усилий, но все же. Затем пульсары собрались вокруг, притянутые воздушной камерой, поддерживающей мое тело в воздухе и, окружив коконом, почти блокировали мою сознательные возможности. Рыжий ухмыльнулся и зашвырнул в мою сторону особенно большой пульсар, с грохотом разорвавшийся радом - я успел задержать дыхание и оттолкнуть от себя весь кислород, усмирив бушующий огонь.
Следующая энергетическая волна оттолкнула от меня чуждую энергию, рассеявшуюся в воздухе голубоватым свечением и снесшую напрочь один из каменных блоков тренировочной платформы. Мы оба приземлились, с ожиданием рассматривая друг-друга через опадающий вниз камень. Прыжок, взмах меча, сноп искр от пробитого камня - и я снова стою перед ним, продолжив бой. Теперь мы почти не щадим друг-друга, используя некоторые резервы. В ход идет живое пламя и воздушные подушки, рунный огонь и водные преграды, каменные блоки и энергетические столбы. В середине боя к нам присоединяется брюнет, которому мой противник, в запале ломает оружие, как ребенок, разбивающий простой кусок стекла...
Я сам не понял, как это вышло, но... очередной взмах моего меча создал массивную электрическую волну, выбившую оружие из рук рыжеволосого... Он с довольством посмотрел на меня.
- Виват моему новому генералу!
- Молодец, патлатый!
Позади раздались хлопки. Своеобразны знак внимания высокого темноволосого мужчины. Его я немного опасался - было за что. Обернувшись на звук его хриплого голоса я поймал взглядом сияние серебряных волос и в благоговении застыл. Это была Она...
***

Виски ломило от боли, а в голове застыл Её образ.
Нет, не тот, который я на пару с Барсом наблюдал какое-то время назад - дикий, кровавый, яростный, а именно из моего сна.
Прикрываю глаза, не в силах смотреть на красноватый и, в общем-то, неяркий флеймод. В голове скользят Её образы - робкая, почти испуганная улыбка; тонкие пальцы; светлые блики волос; тихий смех... Кажется, я схожу с ума. Как может недавно видимый мной монстр быть той, кто четко отпечатан в моей голове? И в то же время я неуловимо уверен - это она, именно она и никто другой.
В голове всплыли слова оборотня "я думал, что пидарас в Распутнике - самое пугающее зрелище в моей жизни" и его мелькнувший в портал хвост, когда существо бросилось на нас. Я не знаю, почему не побежал за Кэдом, ведь вполне мог, но... По какой-то совершенно безумной причине я был уверен - она не причинит мне намеренного вреда.
Перед внутренним взглядом промелькнули острые клыки, светящиеся в темноте глаза и рука с острыми когтями, занесенная над моей головой. Так и не опустившаяся вниз. Я был прав, да помогут мне Боги... я оказался прав!
Она оттолкнула меня так резко, что я отлетел в сторону, ударившись о ствол векового дерева. Не знаю, почему она не добила меня прямо там, но, казалось, я до сих пор ощущаю на себе безумный испытующий взгляд странной сущности, настолько чужеродной, насколько и родной мне. Это ощущение и теперь пело под кожей, вымораживая всю логику и...
- Васс, пришел в себя? - барс сидел рядом. - Это хорошо. Босс бы с меня шкуру снял, это точно. Без живой батарейки Распутнику хана. Мне вон как портал сбило, хрен куда занесло, думал. А оказалось не так уж и далеко, пешком к вечеру дойдем. Ты как, встать можешь?
Приподнялся, огляделся. Мутило, но терпимо - я все же приложился головой. Ничего, через пару часов оклемаюсь, метаморфы быстро восстанавливают свои резервы.
- Пойдем, Раймир ждет...

Отшельник - это карта отрешённости от мира, путь к себе. Это - период интроверсии, когда мы "закрываемся" от внешних влияний, чтобы вдали от суеты и людей обрести покой и, главное, найти самого себя. Тем самым, Отшельник символизирует важные события, показывающие нам, кто мы есть, к чему стремимся и как этого достичь. Он объединяет в себе два полюса: глубочайшие переживания и высочайшее познание. Многие побаиваются этой карты, но совершенно напрасно. Лишь там, где эти качества Отшельника бывают поняты неправильно, возникает страх одиночества и покинутости. Однако тот, кто готов следовать зову Отшельника, не теряет себя, а находит, обретая ясность, силу и умение ладить с самим собой.
Описание аркана:
Когда нет "кого-то важного" в нашей жизни, мы можем либо чувствовать себя одинокими, либо наслаждаться свободой, которую дает дает уединение. Когда мы не находим поддержки окружающих в истинах, которые мы глубоко чувствуем, мы можем либо чувствовать горечь и изоляцию, либо радоваться тому, что наше видение достаточно сильно, чтобы преодолеть основную человеческую потребность в одобрении семьи, коллег и друзей. Если вы сейчас сталкиваетесь с такой ситуацией, осознайте, с какой стороны вы станете смотреть на свое одиночество и примите ответственность за выбор, который сделали.
Прямое положение:
Скромная фигура на этой карте излучает свет, исходящий изнутри. Одним из наиболее значительных вкладов Гаутамы Будды в духовную жизнь человечества было настойчивое требование к ученикам: "Будьте светом для самих себя". В конце концов каждый из нас должен выработать способность пролагать свою дорогу во тьме без каких-либо попутчиков и проводников.
Смысл карты:
Когда вы одни, вы не одни, вы вы просто одиноки, и есть огромная разница между одиночеством и уединением. Когда вы одиноки, вы думаете о ком-то другом, вам кого-то не хватает. Одиночество это негативное состояние. Вы чувствуете, что было бы лучше, если бы кто-то другой был рядом - ваш друг, ваша жена, ваша мать, ваш любимый, ваш муж. Было бы хорошо. если бы кто-то другой был рядом, но его нет. Одиночество - это отсутствие другого. Уединение - это присутствие себя. Уединение очень позитивно. Это присутствие, переполняющее присутствие. Вы настолько полны присутствием, что вы можете заполнить им весь мир и не будете ни в ком нуждаться.

Распутник встретил меня атмосферой порока, витавшей здесь еще с самого рождения. Многоэтажный особняк не только возвышался над землей, но и уходил вниз подвальными помещениями, поэтому места для жаждущих было более чем достаточно. Внутреннее убранство говорило о том, что хозяин совершенно не скупится на удовлетворение мечтаний и снов своих клиентов и только избранные знали - он делал все это скорее для самого себя, чем для кого-либо еще.
Тут можно было найти все, о чем ты мечтаешь или даже не осмеливаешься мечтать: блондинки, брюнетки, рыжие; темненькие, светленькие и даже альбиносы; худенькие, полненькие и средние во всех отношениях... Тут были представители почти всех рас, возрастов и полов, исполнявшие желания друг друга. А вот объединяло их всех одно - мой труд. Не думаю, что сильно совру, сказав, что без Камня, поглощающего их магическую силу и эманации, это место могло бы существовать так долго.
Камень был построен как пылесос, выкачивая энергию во внешний слой Распутника, создавая своего рода барьер. Когда представитель магической диаспоры входил в клуб, камень высасывал с него энергию и передавал ее на слой вне клуба, а когда посетитель выходил, его аура снова напитывается магией - прилив сил, возвращение возможностей. Сейчас, когда Камень разряжался, он начал "косячить". Мог не отобрать силу у слишком наполненного магией посетителя или не вернуть ее более слабому на выходе. Я предупреждал об этом и, честно говоря, немало удивился, что меня не позвали еще год назад. Что немаловажно, такая штука существовала во всех мирах только в единственном экземпляре и была очень опасна. Впрочем, Распутник хорошо охранял свои секреты и подобраться к Камню не смог бы никто.
В помещениях клуба витал дух роскоши и разврата. Красные стены, украшенные золотой виньеткой и картинами смотрелись настолько органично, что я в который раз восхитился гением дизайнера. Вокруг меня были маски - десятки, сотни масок, занятых удовлетворение своих потребностей и желаний.
Войдя в главную залу, я рассмотрел длинный прозрачный полог шатра - вероятно мой сородич, Илар, смог навязать боссу свою дикую фантазию. Кстати, именно с подачи этого странного субъекта меня и нашел Раймир, попросив о занимательнейшем эксперименте...
За прозрачной тканью двигались тела. В едином порыве, как сплошная масса, со стонами и всхлипами удовольствия. Я с любопытством смотрел на парочку, совокупляющуюся прямо перед моим носом - их действия возбуждали меня лишь номинально, равно как действует обещание секса на здоровый организм в самом расцвете сил. За годы проведенные в этом заведении я так и не смог разгадать, что же скрывалось за этими механическими действиями, чистой квинтэссенцией желания.
- Вассаго, наконец! - он хлопнул меня по плечу, остановившись рядом. - Ханна говорит, у нас огромные проблемы, так что ты вовремя. Кстати, ты бы маску сменил, твоя серо-серебряная приелась и больше подходит деве.
- Она мне нравится, - ответил я просто. - Добрый вечер, Раймир.

Находясь в жопе, ты можешь сделать 2 вещи. Во-первых, постараться понять, почему ты в ней находишься. Во-вторых, вылезти оттуда. Ошибка отдельных людей и целых народов в том, что они думают, будто эти два действия как-то связаны между собой. А это не так. И вылезти из жопы гораздо проще, чем понять, почему ты в ней находишься. Вылезти из жопы надо всего один раз и после этого про нее можно забыть. А чтобы понять, почему ты в ней находишься, нужна вся жизнь, которую ты в ней и проведешь.

Виктор Пелевин «Священная книга оборотня»


Длинные коридоры, освещенные приглушенным мерцанием светильников. Мягкие ковры под ногами. Богатая обстановка в стиле между «барокко», «рококо» и «ампир». Роскошь, умелое сочетание, почти незаметное для обывателя. Метаморфы всегда были чувствительны к изменениям, а уж к тем, что вызвал другой представитель расы – и подавно.
Как же часто я думал, зачем Илар сделал это? Зачем так исступленно помогал Раймиру, зачем навел беса на меня, зачем вообще покинул Зыбкие Земли? Нравы на нашей общей родине были достаточно свободными, чтобы он нашел что ищет, не покидая родных пенатов. И все же… Что звало его сюда? Что он видел? Стал ли хоть немного счастливее? Ответов нет, как не было никогда. Да я и не задавал эти вопросы…
Раймир говорил. Много и долго. Убеждал меня что секс, вкусная еда и качественный алкоголь – лучшее, что может быть в жизни. Не знаю. Я просто думал, что бес всегда упускает важнейшее. Без чувств – секс не более чем физическая нагрузка. Быть может только, приятная.
- Ты хоть попробуй, не знаешь же, от чего отказываешься.
Бес рассмеялся, когда я отрицательно покачал головой.
Он не знает, я пытался, но остановился, так и не дойдя до главного. До сих пор отчетливо помню свою ошибку. Эрзац. Не знаю, откуда, но тогда у меня появилось это странное чувство тоски, будто я попытался заменить нечто неразменное. Как может тот, кто однажды познал совершенство, желать чего-то меньшего? А я был уверен, что совершенство в моей жизни было…
- И все же ты не прав, Васс…
Красная Гостиная наполнена чувственным смехом и тяжелым, чувственным ароматом роз. Прикрыв глаза, вспоминаю тяжелые алые портьеры и кровавый бархатный полог, скрывающий огромную постель. Особенно хорошо там всегда смотрелись яркие брюнетки или блондинки.
Золотая Комната утопает в оттенках шампанского. Легкие шторы из органзы переплетение загорелых тел, металлические прикроватные столбики, переплетенные в причудливых металлических завитках… Царство легких и тонких существ, будто сотканных из эфира и воздуха.
Ночные Покои оформлены в черное и индиго. Потолок усыпан яркими звездами, светящимися в темноте и шелк… везде шелк. Прохладный, немного скользкий, так и льнущий к коже. Здесь безраздельно властвуют белокожие, почти фарфоровые хозяева, похожие как брат и сестра. А может, так оно и есть?
Комнаты, комнаты… Десятки комнат. Все разные, неповторимые как и их обитатели… А я упоминал про подвальные помещения? Здесь можно удовлетворить любое пожелание, даже самое дикое… Но нам нужно еще ниже, в самое сердце заведения…
- Странный ты, хоть и мой друг.
Раймир покачал головой. Знал бы он, насколько прав…
В жизни моей существовало несколько секретов. Я был старейшим из метаморфов. Не только из ныне живущих, но и из когда-либо существовавших вообще. Средний срок жизни представителя нашей расы был около 1200 лет, а моя память хранила лишь последние пять тысяч лет жизни… хотя осознал я себя уже в достаточно зрелом возрасте. В каком-то роде, я являлся легендой своего клана. Хотя не могу сказать, что это принесло мне много счастья…
***
- Еще немного и мы прикончим этот ящик, вот тогда придется лезть в твои запасы, Рыжий, - голос грохотал по всей комнате.
Я не мог сказать, что боюсь его, но определенно, что-то жуткое в нем было. Господь Лэйдер, огромный мужчина с темными волосами и обманчиво-добродушным выражением лица вольготно развалился в кресле.
- За эту побудку вы мне еще должны будете, - пробурчал Эйдан, - паразиты темные.
Мой друг. Мой Бог. Мой учитель. Мой отец.
Его раздражение давно уже улеглось, я видел это четко. Как и удивление от моего поступка. Честно говоря, я и сам не понял, почему ринулся заступаться за богиню, пожаловавшую в Замок Огня, чтобы так внезапно разбудить его повелителя. Но факт остался фактом – я бросился под огненный шар и поставил земляной щит, полностью поглотивший враждебную на тот момент энергию…
- Эй, наливайте, чего расселись?
Зариланна, моя утренняя пепельноволосая неприятность сидела в кресле, подобрав под себя ноги. Сверкая белозубой ухмылкой с крохотными клыками. Почему меня так тянуло к ней? Даже после того, что Старшие Боги говорили о своей сестре: что она взбалмошная, нетерпимая, странная – я все равно не мог выбросить из головы её улыбку.
- Не артистка ты, мелкая, - затянул Лэйдер. Господь явно что-то задумал, – и танцевать ты не умеешь.
- Я! – она стремительно вскочила с насиженного местечка, - да я все могу. Давай на спор!
- На что спорить будем? – он приподнял бровь и лукаво поглядел на Господа Эйдана, - ящик вискаря?
- Щас! – сердито рыкнула она, - на два!
Она пили какую-то разновидность алкоголя, сваренного самим Лэйдером лично. Обычные напитки не могли проникнуть в кровь богов настолько, чтобы опьянить их хоть немного.
- Самоуверенная, мелочь, - густо пробасил Бог Времени. - Ну, давай, валяй. Только эксперимент нашего братца не зашиби в процессе. Он тебе подыгрывать будет.
- Да много чести на всяких покушаться, - фыркнула она.
- И балахончик сними, он мешаться будет.
- Фиг тебе, темный, - оскалилась Зариланна, - а не мой плащик.
- Ну, мое дело предупредить, - его ухмылка была довольно пугающей, и будь она обращена ко мне, я бы подумал еще раз. Истина же только улыбнулась в ответ.
Инструмент, протянутый мне Богом Огня, был похож на земную гитару, но лишь отчасти. Более округлый корпус, средней длины гриф и плавно скругленная головка для натяжения струн. Шесть тонко натянутых нитей, издающих такие божественные звуки с помощью моих пальцев…

Я взял его, прогладив руками, извлекая стонущий звук, и посмотрел на богиню, вышедшую на середину зала. Она взмахнула рукой и закрыла глаза, отдавшись музыке всецело. Порывистые движения Зариланны напоминали фламенко, захватив всецело меня и те звуки, которые издавал инструмент в моих руках.
Это напоминало битву с невидимым противником… и она побеждала. Блеск пепельных прядей Истины отражался в воздухе паутинками. Тонкие руки порхали по кругу, будто легкие бабочки. Гибкое тело извивалось в ритме битвы с самой собой и невидимыми тенями… И было в этом что-то отчаянное. Какая-то обреченность. Дикая жажда и страсть.
Когда пальцы мои закончили свое путешествие по струнам, она застыла, ничуть не запыхавшись. И я застыл в благоговении. Потому что понял – сердце мое отдано навеки…
***
- Васс, я сказал что-то не так? – Раймир тормошил меня за плечо.
- Нет, я просто…
В голове гулко стучали молоточки. Виски саднило изнутри, будто в голове сидели гномы-садисты. Что же это было, бес меня побери? Воспоминание, отчетливое и странное, или видение, связанное с ударом по голове? И… я... люблю?!

«Пустынный ветер давно развеял наши следы на песке. Но всю свою жизнь я буду помнить о нашей встрече, и ты, как прежде, будешь жить в моих снах и наяву. Спасибо тебе, что ты вошла в мою жизнь.»
Паоло Коэльо, «Пятая гора»

Камень звенит и поет в ответ на мое приближение, как огромный камертон. Раймир хмурится. Он явно ощущает потоки энергий, которые, по мере нашего приближения, все больше усиливаются. Наконец мы оказываемся за дверью, окунаясь в прохладную тьму и яркое свечение защитных рун, отбрасывающих тусклые блики вокруг. Странно, но в этом свете бес выглядел даже привлекательнее обычного – ни дать ни взять живая статуя, произведение искусства с огромной долей харизмы и горящими от любопытства глазами.
Обхожу камень по часовой стрелке, касаясь рун пальцами, чтобы постепенно отключить защитные контуры. Раймир внимательно следит за моими действиями. Это скорее взгляд любопытного ребенка, которому приоткрыли занавес тайны, чем что-либо иное…
Стягиваю одежду, обнажая камни в собственном теле. Они светятся не хуже активированных рун, ярким радужным светом с теплой золотой основой. Первой в сторону улетает маска. Потом – камзол и рубашка. Когда я расстегиваю штаны – происходит невероятное – бес тушуется и оставляет меня одного… Да уж… Такие моменты явно нужно записывать, чтобы потом выпить за то, что они бывают… На моем лице расцветает улыбка, которая, впрочем, быстро угасает.
Работать. Я пришел сюда работать.
Стаскиваю штаны, чтобы оголить тазовые кости. Конечно, можно было их просто приспустить, но они бы мешались, так что будем проще… говорят, так люди подтягиваются. Точнее, оголить я хочу не кожу, а алмазы в собственном теле, вживленные в те самые стратегические места, в которых, как говорят, находится наибольшее скопление энергий. Камни начинают резонировать, пульсировать светом в ответ на энергетические эманации огромного булыжника, заряженного моей собственной силой.
Забавно, но вся эксклюзивность Распутника заключалась именно в этом нелепом куске прессованного гранита, отличавшегося лишь тем, что ему посчастливилось быть нужного размера. Да и выбрали его только потому, что камень находился в относительной близи от постройки и значит не требовал длительной транспортировки…
Поглаживаю булыжник руками, оценивая энергоемкость и оставшиеся ресурсы… да уж. Мое изделие неплохо поработало за эти годы. Матрица – когда-то эластичная как резина – стала твердой и неподатливой, а в некоторых местах даже была разорвана в клочья. Это означало лишь, что работы будет чуть больше, чем я предполагал. Придется восстановить сетку матрицы и снова заполнить её живой энергетикой, способной воздействовать на чужеродную, отнимая и возвращая эманации назад.
По сути, камень являлся лишь видимой частью, сердцевиной купола обнимавшего это здание наподобие сферы. В своем сознании я частенько сравнивал его с мыльным пузырем, распознающим ауру каждого отдельно входящего на его территорию тела. Все силы, способности и избыточная видовая энергетика оставались отпечатком на внешней оболочке, насыщая посетителя эротическими желаниями и образами, на выходе возвращая каждой отдельной персоналии её или его способности. Было только несколько способов избежать такого вмешательства: камень не действовал на меня, как на собственного создателя; существовали амулеты, блокирующие его воздействие, вплетая часть моей энергетики в ауру носившего.
Обнимаю камень, стараясь, чтобы как можно больше алмазов в моем теле касались шероховатой поверхности. Начинаю снова сплетать энергетическую матрицу с более сложной чем ранее структурой – если у меня получится, то срок службы этой штуки увеличится с тридцати лет до пятидесяти, как минимум. И тут меня просто выталкивает в подсознание, заставляя вспоминать…
***
- Давай, она весит всего-то килограмм пятьдесят, если не меньше, - Эйдан лукаво улыбнулся, - это же практически ничего. Или оставим её в кресле, пусть просыпается с затекшей шеей и головной болью?
Качаю головой. Притронуться к ней – как к святыне, но и оставить так не могу. Мне хочется, чтобы Риинне было удобно.
- Да что ты церемонишься, взял на плечо и попёр! – Лэйдер подхватывает белокурую богиню, наглядно перебрасывая её через плечо.
- Я отнесу, - поспешно соглашаюсь, подставляя руки.
Ношу вялой кучкой сгружают в мои руки. Риинна вяло отмахивается коготками в сторону брата и цепляется за мою одежду, приникая носом в излучину шеи, укладывая голову аккурат на мое плечо. Теплое дыхание чутко ласкается о поверхность кожи, вызывая мурашки. Сглатываю.
- Ты смотри, укусит ещё, - хохочет бог Времени.
- Ничего, я потерплю, - осознаю, что на лице моем глупейшая улыбка, но убрать её не могу.
Обхватываю драгоценную ношу покрепче. Аккуратно прижимаю к себе, наблюдая, как длинные белесые волосы струятся вниз, достигая моих колен. Забавно прищелкивает клыками невидимыми через пухлые розоватые губы и ерзает, пытаясь расположиться поудобнее. Длинные черные ресницы отбрасывают кружевные тени на щеки, а крепкие коготки с силой впились в шинель.
- Она в Восточном Павильоне живет сейчас, - подсказывает Огонь, - туда неси.
- И не растряси по дороге… - добавляет Лэйдер, - иначе убирать будешь сам.
Пожимаю плечами и иду на балкон, по дороге отращивая крылья. Глупая улыбка все еще на моем лице – просто не могу ее спрятать. Риинна обхватывает мою шею руками – так, будто я был создан именно для этого. От нее пахнет вишней. Чуть горько, чуть сладко, чуть странно.
Закрываю глаза лишь на мгновение. Сколько нужно, чтобы поверить в чудо? Один удар сердца? Два?
Взмываю в небо, крепко держа её в руках…

ЗВЕЗДА – семнадцатый аркан

Мудрость, бессмертие, достижение Ваших целей, щедрость и понимание.
Вы уже нашли путь, который способен привести к Вашей собственной форме бессмертия, каким Вы его определили. Используйте Вашу власть мудро, оставайтесь в спокойной уверенности, что предмет Ваших исканий - в пределах досягаемости. Если эта карта олицетворяет Вопрошающего, все, чего Вы достигли или вот-вот достигнете, позволит Вам оставить память о себе в этом мире. Вам нет нужды опасаться соперников; ни у кого нет силы или даже возможности отнять у Вас этот успех. Если у Вас достаточно мудрости и щедрости, Вы поймете, что увеличите свое влияние и увековечите свое имя, научив других тому, что узнали сами.



- Аккуратнее тащи, - голос Кэда раскатился по подземелью, как горсть мелких камешков. Похоже, он почти обратился. Интересно, из-за чего? – если она очнется, все станет плохо.
- Знаю, - огрызнулась Ханна, - она не весит почти ничего, справлюсь.
Конечно, странный диалог притягивал меня как магнитом. Просто физически необходимо было выйти и посмотреть, пока любопытство совершенно не пожрало меня. Быстро но внимательно восстановив контур защитных рун, я натянул одежду и выскочил в коридор. Волны энергетического голода накатывали по всему помещению. Неужели эти двое этого не ощущали?
Руки её Ханна прижала к телу, а голову попыталась уложить на свое плечо. Хрупкая, ужасно хрупкая, почти прозрачная. Длинные белоснежные потоки волос мели пол. Кружевные тени ресниц разлеглись под глазами. Грязный, особенно к подолу, плащ обнимал исхудавшую фигурку. Риинна…
- Дай мне, - я выхватил её из рук опешившей вампирши, наматывая белые пряди на ладонь, чтобы оградить их от соприкосновения с полом.
- Идиот, она же сейчас…
Кэд с побледневшим лицом отступил на шаг, пытаясь слиться со стеной, и пораженно застыл. Потому что я зарычал и показал длинные клыки, когда Ханна попыталась забрать обманчиво-хрупкое женское тело из моих рук.
Автоматически понизил температуру тела – это всегда ей помогало при головной боли, а я почему-то уверен, что сейчас так и есть. Прижалась ко мне как ребенок. Вцепилась коготками в рубашку, оставляя дыры, но, не задевая тела. Что-то пробормотала, как когда-то давно. Потерся подбородком о её лоб – зарычала в ответ, показывая клыки.
- Ш-ш-ш… - поцелуй в лоб, и я направляю потоки энергии в её тело. Не много – после подзарядки камня резервы ощутимо опустошены – но этого хватает, чтобы Риинна успокоилась и перестала дергаться. – Куда?
- Ну, ты… - выдохнул Кэд.
- Латентный самоубийца, - закончила за него Ханна, - Тащи в Стальную. Она запереть просила.
Стальной называли комнату для особых утех. Туда ходили парочки, настроенные на особо жесткие отношения. Допускали туда только после проверки ипостасей, чтобы клиенты не могли убить друг друга, что не мешало им серьезно калечить партнера. И запиралась она особо крепкими замками снаружи и изнутри, потому что действие Камня там было частично ослаблено. Понес её по коридору в указанном направлении, а внутри все переворачивалось. Что сделала ты с собой, любимая?
- Клади сюда, - Ханна показала пальцем на кушетку, внимательно наблюдая за нами обоими.
Опустил Риинну на плотную ткань обивки, присел на пол рядом.
- Что уселся, - потянул меня Кэд, - пошли. Она очнется и башку тебе снесет, ты же чужой.
Чужой. Слово отдалось неожиданной болью в висках.
- Сейчас, - погладил её по тонкой, почти прозрачной коже щеки, - вы идите, я сам.
Ханна фыркнула, но схватила барса за запястье, потянув к выходу.
- Чую я, что не всё чисто, Васс, - бросила она на пороге.
Щелкнули замки. Поцелуй в лоб еще раз, почти до дна исчерпывая собственные резервы, но хоть немного пополняя её, чтобы Риинна могла поспать. И обращение в кота, с последующим перемещением под кушетку, в темноту.
Тихим шелестом по комнате пролетает:
- Vi'assa ren…
Шерсть встает дыбом. Когти впились в каменный пол… Больно…
***
- Я обязана попробовать еще раз, ты же понимаешь, - она спокойно смотрела в мои глаза, сжимая ножны обеими руками.
Я понимал. Как понимал и то, что не могу позволить себе проиграть или выиграть. В первом случае – потеряю её уважение. Во втором – вероятнее всего получу врага на всю оставшуюся жизнь. Судя по прочитанным мной трактатам о Темных, нужно было постараться, чтобы свести поединок к ничьей. Что, учитывая уровень Риинны, было практически невозможно еще в первый раз.
- Только если победитель получит желание.
Эта битва бесцельна. Я никогда не смог бы причинить ей реальный вред.
- До первой крови, - уточнила она, бесшумно вытаскивая катану из идеально подогнанных ножен, - без использования энергий.
Кивок. Сама мысль, что нужно будет причинить ей боль, мне претит, но Истина не приемлет полумер. Чистая красивая стойка с плавными текущими линиями. Блеск стали над пепельным каскадом волос – Риинна никогда не собирала мягкие пряди, они плескались, жили собственной жизнью, помогая хозяйке в битве. В предвкушении битвы мой клинок зазвенел струной, вынырнув из бархатной глубины ножен. Идеально сбалансированный, легкий, из специального сплава. Особой формы, с сетью тщательно переплетенных энергий… Он уже выдержал против катаны в ее руках. Выдержит и сейчас.
Ушел в защиту, предоставляя право первого удара Богине. Она не преминула воспользоваться, занеся катану над головой и используя ножны как блокировку возможного удара. Звон стали о сталь и плавные движения в стороны. Танец. Наше общее Фламенко…
Поворот. Па. Еще поворот. Мечи звенели, знаменуя легкие движения. Поклон и взгляд глаза в глаза, растворяясь в выражении холодного сосредоточения. Права на ошибку не было, и нет – каждое движение выверено и рассчитано на умения партнера мгновенно увернуться из-под смертельного удара. Разошлись в стороны.
- Близко, Vi'assa ren, - возбужденно шипит она, - очень близко…
Поклонившись всем корпусом, краем глаза слежу за Темной. Она не ударит в спину, но победу попытается заполучить любой ценой. Ухмыльнулась, блеснула яркими разноцветными глазами и бросилась вперед, начиная новое па. Её движения захватывали, завораживали… что-то сжималось у меня внутри, когда я видел эти плавные течения женского тела в пространстве. Риинна не была ледяной, холодной и равнодушной, нет. Во время боя она была в полной гармонии с собой и окружающим миром. Вот как видел Богиню я.
Рывок – и длинная прядь моих волос веером ложится на каменную дорожку. С другой стороны падает тяжелый шелковый лоскут – край широкого рукава Риинны… Ухмыльнулась, острым концом катаны указав на мое лицо. На щеке царапина, струящаяся радужным ихором. Кланяюсь, молча указывая на внешнюю сторону её запястья, окутанную яркой кровавой сеткой.
- Туше.
- Желание, - голос сочится ядом.
Все верно. Ничья, а значит, желания загадывать обоим. Прости, любимая, но этот шанс я не упущу ни за какие подарки мира.
- Поцелуй.
- В лоб? – уточнила.
- Нет, - качаю головой, - в губы.
Задохнулась от возмущения, глаза мечут молнии. Красивая. Долг для нее значит много… а будет ли у меня еще такая возможность? Позволит или нет?
- Ладно, - облизнула нижнюю губу тонким розовым язычком, - один поцелуй.
- Смотри, - предупреждаю, - если ты меня укусишь…
- То, что? – оскалилась крупными клыками.
- То поцелуй не считается, - заканчиваю я.
Не дав ни секунды, на раздумья, беру её лицо в свои ладони. Кожа нежная, бархатная… почти как тот шелк, который всегда обнимает тонкий стан Богини. В огромных разноцветных глазах испуг и толика любопытства. Да уж… не каждому дано вызвать испуг у самой Зариланны Т'ен Тай Даал'ар Инейлар'ниин'Айриннэ'тшэн Эсте'рран шисс'тнэай Рандэ'риис'ринайе… И если бы не искорки, вопрошающие «а что же дальше», то, возможно, я бы отступил, но… они были.
Погладив скулы пальцами, я аккуратно прикоснулся к её губам, ощутив свежесть раннего утра, сладких ягод вишни и легкого привкуса мяты. Мягкая, лучистая бездна поглотила меня, окунув в чувственное наслаждение с головой. Заставляя с громким охом наслаждения ласкаться о безумно желанное женское тело рядом. Сминать руками потоки пушистых белоснежных волос. Гладить изогнутый профиль спины вдоль ожерелья позвоночника.
Она не отстает, зарычав в ответ и запустив в мои волосы острые коготки. Кусает мою нижнюю губу, заполняя поцелуй привкусом крови. Прижимая к себе ближе, пытаясь направлять мои действия, царствовать и властвовать… Нет любимая, мужчина тут я… все будет по-моему, главное, чтобы ты была согласна… Скользнул губами к шее, разрисовывая кожу ожерельем поцелуев, чуть царапая поверхность внезапно отросшими клыками. Впилась в мои плечи когтями, оставляя глубокие царапины и, внезапно, оттолкнула в сторону…
Посмотрела странным испуганным взглядом и прошипела что-то на старотемном, почти мгновенно исчезнув в вихре открывшегося портала. Я ошеломленно посмотрел вслед. Судя по моим скудным знаниям вышеназванного языка, фраза значила примерно «Светлая ты первородная сволочь! Какого майхара лезешь ко мне в душу?!». Так все же… Истина ощущала то же, что и я?!
***
Рано утром она поднялась и направилась к двери. Поступь тяжелая, болезненная, будто через силу. А вот движения легкие и не слышные – хотя она как будто даже сама не понимает этого. Вылез из под своего укрытия и осторожно последовал за ней сохраняя дистанцию. Я не упущу её. Не сейчас.

Перед моими глазами мелькнули стройные щиколотки, тяжело приняв напор почти не отдохнувшего тела. Она шла, цепляясь за стены. Открыв дверь, Риинна пошла к выходу, сопровождаемая мягкой поступью моих лап. Впрочем, я был уже не в жалкой кошачьей шкуре – за Богиней бесшумно крался белый лев, чудовищного размера, отпугивая всех возможных наглецов, коих в этом месте было более чем достаточно.
Богиня не задержалась в Распутнике. Как только Истина вышла за порог заведения и вернула свои силы, движения её стали собраннее и стремительнее. Капюшон на глаза и гибкая женская фигура молнией мелькнула вперед, оставляя позади заведение Раймира и меня. Выдох – и я аккуратно последовал за ней, ведомый четким запахом вишни с легким кровавым налетом, похожим на металлическую крошку.
Боги движутся быстро, вот и Зариланна – даже такая, болезненная и ослабленная – намного больше чем простой человек. Прошло не так много времени, когда мы достигли горной местности, за которой находились земли Невольничьего Рынка. Где, в таком состоянии, ей не стоило появляться даже в непосредственной близости. Осторожно обходя серые булыжники и ощущая меж пальцев сыпучий песок, я тихо следовал за Риинной, которая явно что-то искала. Поиски не продлились долго – ослабленная явной потерей энергии она то и дело останавливалась для краткого отдыха.
Вот этого я не понимал. В моей памяти не сохранилось причин такого явного энергетического голодания, которое сейчас испытывала моя богиня. Произошло ли с ней что-то, о чем я не знал, или… не мог вспомнить? При мысли об этом першило в горле и сердце замирало в груди на доли секунды. Что происходило в то время, когда я был далеко? Вспомнил ли я всё? Были ли мои воспоминания настоящими, или прихотью играющих богов? И… играют ли мной? Или я сам игрок, водящий за нос собственного бога?
Её тело тяжело осело на пыльную каменистую дорогу. Рука судорожно вытянулась в мою сторону, на мгновение зависнув в воздухе – так тянутся к другу за помощью, но… Прежде чем мой мозг успел подумать, тело рванулось вперед, к женскому силуэту, такому родному и желанному вопреки всем доводам разума, на ходу обретая человеческую форму.
«Уйди», - отчетливо-угрожающе прозвучало в мозгу, подкрепляя мысль вполне материальным рычанием. Оглянувшись через плечо, я попытался рассмотреть агрессора. Белоснежный Ша’йен напрягся всем телом, готовый бросится на меня в любую секунду, а потом... мы рассмотрели друг друга внимательнее. «Прости, я не узнал тебя сразу», - волк склонил голову, получив такой же поклон в ответ. Память услужливо подсказала несколько смутных образов и отчетливое ощущение друга, который никогда не предаст.
«Она звала», - Ша’йен кивнул в сторону богини.
- Не меня, - кажется, улыбка вышла грустной, но с этим ничего нельзя было поделать.
«Но пришел ты», - он склонил голову на бок, - «ты услышал»?
Я отрицательно покачал головой. Я не слышал менталопосыла, который наверняка проходил по узкому каналу и был предназначен только волку. Попросту ЗНАЛ, что нужен ей. Примерно так же, как знаешь, что утром взойдет солнце, а от дождя непременно намокнешь.
«Ты снова слышишь ее лучше всех нас, а значит время пришло», - голова Ша’йена опустилась еще ниже, – «позаботься о ней, друг».
***
Её кожа гладкая, бархатистая и холодная на ощупь. Все тот же плащ закрывает тело, четко обрисовывая контуры изгибов и впадин. Все так же утыкается носом мне в излучину шеи, вцепляясь когтями в одежду, раздирая на полосы белую ткань. Бледное лицо Зариланны освещают руны на её висках и тот же бледный свет, исходящий от своего собственного лица. В глазах богини мелькнуло удивление, и даже толика растерянности, а потом слабый, но четкий голос вопросил:
- In’re ath ma’ere*?
- Ma’ere, Ei'einne**, - одна из моих ладоней утонула в серо-бурой массе, бывшей ранее белоснежной копной волос. Впрочем, они были все так же нежны на ощупь, создавая впечатление легкого пуха, касающегося пальцев.
- The’inne Tharrah**, - с облегчением выдохнула она, затихнув в моих руках.
- Да, милая, - прошептал я, - слава.
***
Раймир оставил за мной тот же дом, которым я распоряжался в свое прошлое посещение. Не очень большой одноэтажный дом с маленькой кухонькой и большой кроватью – радушный хозяин рассчитывал, что я буду приходить сюда время от времени, большую часть суток посвящая Распутнику. В определенном смысле он оказался прав – изучать жизнь окружающих в этих условиях оказалось намного интереснее, чем находиться в месте, которое служило мне временным домом. Поэтому я появлялся там, только когда полностью уставал от живых существ рядом. Она, пожалуй, была единственным существом, от которого я не смог бы устать при всем своем желании. Будто часть меня, помещенная в отдельную оболочку.
Истинно бесовский подарок – по-королевски огромная кровать с шелковым постельным бельем черного цвета. Почему? Как с улыбкой сказала Хана – блондины всегда лучше смотрелись на белом. Склонен ей в этом доверять. Никогда не интересовался, как выглядит обнаженный мужчина на простынях. А вот Риинна, даже при условии крайнего истощения и измученности, выглядела просто божественно.
Мечи показались смутно знакомыми, а вот плеть… Змеи вросли в саму рукоятку, хищно и с шипением отираясь друг о друга холодными телами, высовывая наружу тонкие раздвоенные языки. Я крепко ухватился за рукоять, другой рукой обхватив плотные тела рептилий и быстро проведя к конусообразным головам, пока они не успели впиться в мою собственную плоть. Странно, но мне казалось, что я делал так много раз и плеть позволила мне это по своей собственной воле… Оружие сложил в углу, засунув змей в холщевый мешок, в котором они скоро затихли.
С одеждой было сложнее. Я отчетливо понимал, что не могу оставить её в грязном и рваном плаще, но насколько далеко готова подпустить меня сама богиня? Не проверив – не узнаешь, так? Под тканью Риинна оказалась полностью нагой. Кожа похожая на тончайший фарфор нежного розового оттенка, полупрозрачная, с отчетливо видной сеткой тонких голубых вен. Ярко-розовые ареолы с тяжелыми каплями сосков. Выпирающие отовсюду кости – худая, ужасно худая, будто не питается ничем, кроме воздуха и редкого солнца. Впадина живота и выемка пупка – ни одной лишней линии, как живое совершенство – плавными линиями переходящая в треугольник между ног, едва покрытый легким белым пушком, слишком ярким на фоне розового тела.
Прикосновение её кожи к простыне вырвало из уст богини полувсхлип-полурычание. Ей явно было больно, но ничего лучше я сейчас предложить не мог. Укрыв её шелковой простыней, я выслушал ещё одну порцию шипения и тяжело опустился на пол рядом с кроватью. Странно, а я ведь до этого момента почти не заметил, как сильно измотала меня эта ночь и утро.
Протянув руку, я подтянул её ладонь к своему лицу, поцеловав каждый тонкий пальчик… вливая энергию в тело Риинны с каждым касанием губ. Она чуть вздрогнула всем телом и удовлетворенно затихла, позволяя мне дотрагиваться до заметно порозовевшей кожи. Это каким-то образом наполнило меня спокойствием и умиротворением, будто все встало на свои места.
Богиня глубоко вздохнула и свернулась калачиком под одеялом. Ощущала ли она мое присутствие? Могла ли чувствовать, что я не позволю случиться ничему дурному? Или устала так сильно, что попросту не обратила на меня внимания? Как бы ни было, разобраться с этим я мог позже. Сейчас… мне просто очень хотелось спать. Вытянувшись на другой половине кровати – прямо в одежде, я мгновенно провалился в сон.

* Клинок или птица? (Аналогично – Враг или друг?) (старотемн.)
** Птица, милая. (старотемн.)
*** Слава Таларре (старотемн.)

Бедная моя… Сколько же ей пришлось натерпеться за эти тысячелетия и до чего же она себя довела… Да и не её я жалею, а нас обоих. Видеть мучения Риинны – хуже любой пытки, но пусть это будет моим наказанием за то, что я посмел бросить её тогда, пока она во мне нуждалась все эти годы. Обхватив себя руками за голову, я сидел рядом и просто не знал чем помочь, лишь потихоньку вливая энергию в жаждущее тело. Если бы я мог сделать хоть что-то, как-то облегчить…
После разговора с Сущностью я вспомнил все, а нового узнал еще больше. Моя любимая и мой сын, все мы – пострадали от нелепой прихоти судьбы, странного и едва объяснимого стечения обстоятельств. Виноватых не было, как ни странно, только жертвы. И как бы каждый в отдельности не претворялся, что ему хорошо, реальность оказалась достаточно жуткой. Мы были разрозненны и одиноки. Ребенок, росший в любви лишился родителей; Риинна, привыкшая к моему присутствию и обожанию ожесточилась до крайности, не подпуская к себе никого, а я… кем стал я? Еще одна потерянная тень в мирах Эротикона, без памяти и надежд.
Смущало то, что я не мог представить нашего будущего. Совместного будущего, если точнее. Что бы ни показал Сэн, у Риинны всегда находилось множество отговорок для того, чтобы избежать того, чего ей не хочется. Вдруг она не захочет меня? Один раз такое было, и сердце мое чуть не разорвалось от боли. Если бы не Эйдан, который помог мне забыть, уговорив, что, возможно, когда-нибудь Риинна захочет меня увидеть и нужно только подождать, то…
Раздавшийся со стороны кровати стон прервал мои мысли. Она металась в забытьи, полосуя простыни длинными коготками. Больно. Моей богине явно было больно, а я ничего не мог сделать, чтобы облегчить страдания. Или…?
Погладив её по лбу и попытавшись подпитать организм Риинны хоть толикой энергии, я понял, что этого уже мало. Чудовищно мало. Судя по тому, что напомнил мне Сэн, существовал один экстренный способ подпитки, без непосредственной близости. То место, которое люди на земле называли чакрой Манипутра, участок тела на уровне солнечного сплетения. Поднимать простыню, чтобы коснуться голого участка кожи, я не решился. Но подложить собственные руки под спину богини, чтобы она прогнулась навстречу, мне пришлось.
Она не сопротивлялась. Напротив, тонкое женское тело охотно подалось навстречу, а когда мои губы прикоснулись к шелку ткани, лаская кожу, спрятанную под ней. Тонкая струйка энергии превратилась в ручеек, дурманя мысли и подсказывая воспоминания, которых пока лучше было бы избежать. Гибкое тело в моих руках… Золотистые отблески солнца на пепельных волосах…Частое тихое дыхание…Тонкие пальцы на моем затылке… В беспамятстве опускаю её обратно на кровать, не в силах прямо сейчас оторваться от Риинны. Это все настолько живо и ярко, что слова вырываются сами:
- Я не позволю тебе уйти, слышишь! Не дам уйти снова. Riamh.
- Ien tna kat’ta Rimeas… Я не уйду, обещаю, - говорит она, найдя мою ладонь и переплетя наши пальцы.
В шоке, чуть отстранившись от нее, замечаю внимательный взгляд, направленный прямо на меня. В нем сожаление, осознание и понимание – полное понимание ситуации для нас обоих. Господи… Как же это так?!
Борясь с собственным шоком, я заметил, что моя богиня начинает задыхаться. Воздух тяжело вырывался из её легких, а в затрудненном дыхании слышались хрипы. Мгновенно нагрянула паника, отпустив так же быстро. Она же меня узнала, правда? Так какого черта?! Я мог и хотел помочь.
Обхватив голову ладонями, я приблизил свое лицо и впился в мягкие холодные губы, пытаясь вдохнуть в её легкие хоть немного воздуха. Дыши, дыши, дыши… Несколько секунд ничего не происходило и я начал пугаться, что не смогу сделать ничего, но вспомнил еще кое что. Достаточно было положить ладонь на область сердца и послать мощный импульс энергии в её тело. Риинна отпрянула и закашлялась, пытаясь вздохнуть гораздо глубже, чем это вообще возможно. Я старался не мешать, просто придерживая хрупкое тело.
Поймав собственный ритм дыхания, моя богиня снова прижалась ко мне, только уже сама. Она вздрагивала и рефлекторно сжимала пальцы, впиваясь когтями в мою рубашку. Пусть, главное, что ей было хоть немного легче. Совершенно запутавшись в простыне, Риинна наконец забралась ко мне на колени. Личико она спрятала в излучину между моим плечом и шеей, запустив пальцы в волосы на затылке.
- Больно, - шепотом и на ухо.
- Потерпи, Etnerre, потерпи.
Даже не могу погладить её по спине. Слышу как перестраиваясь трещат тонкие кости… И она столько тысячелетий выдерживала это одна? Господи… Я так виноват…

Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит —

я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,

и не надо моей тревоги,
и не надо, чтобы в дороге
мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит,

и о многом забыть пора...
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.

Значит, как мне тебя покинуть,
как мне память из сердца вынуть,
как не греть твоих рук озябших,
непосильную ношу взявших?

Кто же скажет, моя отрада,
что нам надо,
а что не надо,
посоветует, как же быть?

Нам никто об этом не скажет,
и никто пути не укажет,
и никто узла не развяжет...
Кто сказал, что легко любить?

Вероника Тушнова
***
- Это несправедливо, - обиженно просопела моя богиня. – Они никогда не ложатся так, как я хочу!
- Давай помогу, - предложил я, с тайной надеждой дотронуться до пышных белых потоков.
- Надоело!
Она мгновенно выхватила непонятно откуда взявшийся нож и, обхватив свои волосы сзади, у самых корней чиркнула острейшим лезвием. Белые локоны беспорядочно скользнули по черному шелку плаща, оседая у ног Риинны пушистым облаком.
- Всё! – довольная улыбка.
Её тонкое лицо в обрамлении прядей разной длины казалось еще прекраснее. Или я отвык от нее за столько времени, а теперь наверстываю упущенное, не смея оторвать взора от любимой женщины? Ответа не было, и искать его не хотелось. Зачем, если Она рядом?
- Теперь поцелуй меня!
Послушно наклонившись, я прикоснулся губами к её рту, тут же ощутив давление на собственный затылок. Потом по моим губам скользнул тонкий влажный язычок. Издав горловое ворчание (я ли это?!), я обхватил её тонкую талию ладонями, не думая о том, что рискую получить хорошо ощутимый тычок по ребрам, которого, впрочем, не последовало. Она лишь молча притянула меня ближе, вцепившись в воротник когтистыми пальцами. Риинна никогда не издавала звуков, если ей было хорошо, лишь в забытьи царапала мою кожу. Вот и сейчас на моем затылке появились четыре неглубокие царапины, сочащиеся радужными каплями крови. Её большой палец прочертил полосу по моей скуле, а язык прочертил влажную дорожку по щеке, собирая драгоценные капли.
- Мой любимый цвет… - богиня укусила меня за мочку уха, прогладив тонкой рукой вниз, к паху, - мой любимый размер…
На моих висках ярко вспыхнули татуировки, а зрачки наверняка сузились в предвкушении. Я погладил древние руны на её лице, разместившиеся возле кончиков бровей, почти переходя на щеки. Знаки принадлежности и дарения. Знаки того, что я рожден только для нее. Знаки того, что лишь она – мое чудо и моя радость, воплощенная в живой физической форме. Она, Зариланна Т'ен Тай Даал'ар Инейлар'ниин'Айриннэ'тшэн Эсте'рран шисс'тнэай Рандэ'риис'ринайе. И, быть может именно сейчас, мне удается четко осознать всю боль и неясную печаль моего прежнего существования. Последние несколько тысяч лет без моей богини, обернувшиеся пустым скитанием по пустыням миров, где каждый год – как вечность в своем собственном Чистилище. То, что она оттолкнула меня секундой позже, оказалось полнейшей неожиданностью…
- Сен! Пошел вон из моей головы!!

Bean Chéile!
Lig beidh do shaol a líonadh le chuimhneacháin joyful mar go leor níos mó!
Bealtaine gach lá a líonadh le gáire agus smiles!
Lig shines aghaidh le sonas!
Comhghairdeas.

*Короче, для всех остальных - это язык светлых. Ты клялась, что говоришь, еtnerre, я помню!

Подари мне сегодня счастье,
Хоть чуть-чуть, хоть совсем немножко,
И щепотку, хоть капельку страсти,
Чтоб ознобом горячим по коже,
А еще подари всепрощенье,
Чтобы сердце грехи отпустило,
Чтобы снова без сожаленья,
Чтоб любовь, ведь в любви вся сила.
Подари мне радость улыбки,
Звонкий смех, искренний, детский,
Чтоб забыло свои ошибки
Искалеченное ранами сердце,
Подари мне тихую нежность,
Чтобы утром к тебе прижаться
И прощать тебе всю небрежность,
Научиться не обижаться.
Подари мне тепло объятий
Крепких, сильных мужских ладоней,
Чтобы знала - вот это счастье,
И его уж никто не тронет,
Не отнимет и не затопчет
И ни силой, ни зноем страсти,
Я люблю тебя очень-очень,
Подари мне сегодня счастье...

- Я свободеееен! – мелкое несуразное существо заплясало на коротких когтистых лапках, обозначая, видимо, новый этап собственной жизни. - О, Светлый! Привет, давно не…слышались. Ты звиняй за цирк, ага? По-другому растормошить это чудо было невозможно.
Так это Сен… Захотелось пнуть его ногой, чтобы эта наглая морда больше не смела портить ни один поцелуй в моей жизни. Видят боги, проблем у нас и так достаточно и без этой рожи. Которая, кстати, вела сейчас очень похабный диалог с моей женщиной! Риинна, конечно, не замедлила ответить – она всегда была довольно вспыльчивой. Зашвырнув в хорька энергетическую сферу, богиня застыла в напряженной позе, чуть подрагивая всем телом.
Я не был уверен, что такое напряжение может быть безопасным, ведь с физико-энергетическим изменением, которое она называла Циклом, столкнулся впервые. Проблема решалась просто – легкое прикосновение к запястью и пара слов на давно забытом языке – слабая подпитка, но лучше чем ничего. «Я в норме» - жестами. Так, что даже отлегло от сердца. Казалось, я отдал бы ей все до капли, если было бы нужно, но моя Богиня никогда не хотела такой жертвы. Она попросту забрала мою душу с первым взмахом ресниц. Раз и навсегда.
- А мне летать, а мне летать охота!
Желание пнуть паразита усилилось в геометрической проекции. Это был бы славный полет. Будто почувствовав предстоящие приключения пятой точкой, Сэн резко попятился и завопил:
- Помогииитеее! Хулиганы зрения лишааают!
Резко вырвавшись из моих рук, богиня вытащила из воздуха несколько шаров, опутанных тонкой сетью молний и с бешеной скоростью начала швырять их в надоедливое существо… Мне показалось, что я переборщил с передачей энергии, особенно когда хитрый прилипала сдался и начал «просить пощады для идейного вдохновителя партии». Риинна еще снесла пару деревьев и добавила к ландшафту котлован, а потом немного успокоилась. Хотя, судя по снижению фона, это скорее был недостаток сил, чем осознание неверно принятого решения. Сэн издевательски хохотнул и, ментально прошептав кое-что, немного выбившее меня из колеи, исчез.
Пока я обдумывал полученную информацию, моя богиня, естественно, попыталась куда-то пойти. Вот уж, неугомонная женщина! Она всегда была такой, пытаясь показать характер и проявить ненужную самостоятельность даже в самые трудные для себя времена. И, естественно, после подобной потери энергии, это оказалось чревато. Пошатнувшись, Риинна оказалась на моих руках.
- Стоять, баяцца, перископ наводит прицел!
- Куда уж тебе ходить, чудо…
Было так приятно помочь. Конечно, я предпочел бы, чтобы она не нагружала себя так, но мирное дыхание и обмякшее тело в моих руках сказали так много… Риинна доверяла мне как раньше и это был самый лучший подарок, который я получал за последние пять тысяч лет. А ведь совсем недавно я думал, что праздников не бывает. Изменения оказались так быстротечны, что казались лишь сном.
- Мотылек, которому сниться сон о человеке, или человек со сном о мотыльке?
- Конфуций, - пробормотала богиня мне в шею.
- Да, - я аккуратно сдвинул белые пряди и поцеловал её в лоб.
Подозвать Нагайну было так же легко, как и века назад. Она услышала меня с легкостью, подставив лапу, чтобы помочь взобраться к себе на спину, не потревожив драгоценной ноши. Холодная кожи рептилии была знакомой на ощупь, а вихляющие шаги слегка укачивали. Легкое гибкое тело Риинны доверчиво прижималось ко мне, а жизнь уже давно не была лучше.
***
Она дремала, а я вспоминал то, что было. Это было так странно – все помнить. Ощущать, что любая мысль откликается в голове образами, запахами, прикосновениями или звуками. То, что я чувствовал, думал и не рассказывал ни одной живой душе, снова проснулось и сполна охватило все мое существо. Это было, как найти центр лабиринта с призом внутри. Та, которую я любил. Которой принадлежал. Моя первооснова.
- Vi'assa, da enn irimma! – клыкастая улыбка и протянутые ко мне ладошки.
- На ручки, на ручки, - согласился не раздумывая.
Тонкие руки на моей шее. Легкая, как снежинка. Мягкая и прохладная на ощупь. Даже пахнет легким морозцем. И улыбка мне в шею. Я не видел, но знал, что она есть. Со мной она улыбалась всегда. Раньше, и как мне хотелось верить, сейчас.
Легонько прикусив мне ухо, шепчет всего одну фразу:
- I adarra…
Этого достаточно.
Припал к её губам, ощутив прохладу и легкий укус в ответ. Но это не агрессия, скорее жажда. Я знаю – потому что ощущаю то же самое. Она пожирает меня изнутри и снаружи. Плавит тело на молекулы и снова собирает воедино. И так легко, оказывается, постичь то недостижимое, что искал я много тысяч лет. То, которое не смог принести мне даже Распутник. То, которое стало достижимо лишь одним прикосновением к ней. То, которое может дать только любимая.
Я истлевал и рождался заново. Воспарил в небеса из самого низа. Я вспомнил и стал цельным. И пока огромные потоки энергии волнообразно бились в её тело, переплетаясь с экстазом… Пока когти впивались в мою спину, пытаясь удержаться на земле, когда её уносил оргазм… Пока она шептала мое имя, звучащее из её уст как приговор… Я ожил и спасся Тьмой.
Вассаго Лерайе. Метаморф. Первородный. Hi'laerre d'a Thalarrah ma'enn.
Я - для неё.

Я подле. Около тебя.
Бреду.
Скользя сквозь шум пустых идей,
Иду.
Пускаю по ветру слова.
Пустяк!
И выгляжу в твоих глазах
Не так…

В бесцветной, томной пустоте
Один.
Шагаю молча по земле.
Кретин...
Хочу быть рядом я теперь
Везде!
Я подарить себя хочу
Тебе...
Евгений Уразов


То была не обида – я был в ярости!
А как еще себя чувствовать, если находишь то, что искал веками, а тут прилетает какой-то червь с крыльями и нагло крадет твое сокровище?
Я злобно пнул кусок башни, размером в половину моего роста, и проследил его красивый полет до каменной стены еще одной вышки. Послышался грохот, во все стороны брызнуло мелкое крошево из гранита и извести. Не помогло… Захотелось заорать и немедленно перекинуться, бросившись за ящерицей-переростком, которую, по нахождении, ждала порция хороших пинков. Была б моя воля – вообще убил, но Она не одобрит. Риинна, не смотря на всю свою тьму, всегда защищала сирых и убогих, а дракон вполне входил в эту категорию. Еще бы – вымирающая раса.
Сзади опасливо жались бесполезные дармоеды - Шурка с Йориком. Такие же, как я.
- Тhess! Тhess! Тhess! Тhess! – в каменную стену полетел еще один осколок башни. Теперь уже раза в два больше меня самого.
- Агрессивный ты какой-то, - Шурик рискнул подлететь и стать рядом, - на тебе опыты случайно не ставили?
Заметив мой злобный ответный взгляд, полуптиц молча отполз в сторону. Я же досадливо пнул ближайший камень, который брякнулся о стену и вспыхнул, рассыпавшись искрами.
Я вас найду.
Ткань одежды на мне затрещала. Тело зазудело, а кожа начала бугриться – я был на пороге перевоплощения. И плевать, что увидят и станут бояться – я не упущу свою женщину. Больше нет.
Проклятая летучая ящерица!
Adne! – прозвучало прямо в моей голове как холодный душ.
Насколько же я был зол, если не заметил присутствия собственного сына?
Диран?!
Диран был почти копией своей матери. У нашего сына было лицо Риинны, её улыбка и знакомые выражения лица. Я любил наблюдать за ними обоими сразу, тогда… давно. А теперь так отрадно было видеть, как он изменился. Не физически – глаза метаморфа различают скорее суть, нежели просто внешние изменения, но наш мальчик стал взрослее, мудрее, спокойнее.
Вокруг началась какая-то чехарда с участием мелких зверушек и достаточно странного субъекта. Совсем молодого парня, который по энергетике был почти полным двойником моей жены. Он заинтересовал меня гораздо больше нездорового кота и вроде бы знакомой белки. Как минимум – это было очень необычно. И интересно. Я вопросительно взглянул на сына.

- Маму спросить у тебя не выйдет. Скажи спасибо дракону, - с досадой ответил я.
Внутри снова заклокотала злоба, только теперь уже более разумная. Стоило подумать, чтобы прийти к определенным выводам. Дракона голыми руками может убить только айранит. Конечно, приложив определенные усилия. Допустим, змеищу я не убью, но просто попугать будет уже приятно.
Я очень люблю своего сына, но там я буду нужнее. Поэтому, после краткого прощания, мое тело взрывается изнутри – ждать дольше попросту нету сил – и, разрывая одежду, на волю вырываются огромные белоснежные крыла. Пара взмахов, и воздух принимает меня в свои объятья, подталкивая ввысь потоками ветра.
Я спешу к тебе, богиня моя.

Я стоял возле пещеры дракона. Как догадался? Просто – по смердящему большой ящерицей провалу в скале. И ощущению Риинны. Её тонкая металлическая аура ощущалась мной, как магнит. Притягивала и манила. Темные камни вокруг были покрыты копотью и пылью.
Я здесь.
Опаньки…
Почему в такие моменты мне кажется, что я порчу ей все веселье?
И почему мне вечно остается только последнее действие в комедии?

Пурпурный лист на дне бассейна
Сквозит в воде, и день погас...
Я полюбил благоговейно
Текучий мрак печальных глаз.

Твоя душа таит печали
Пурпурных снов и горьких лет.
Ты отошла в глухие дали, —
Мне не идти тебе вослед.

Не преступлю и не нарушу,
Не разомкну условный круг.
К земным огням слепую душу
Не изведу для новых мук.

Мне не дано понять, измерить
Твоей тоски, но не предам —
И буду ждать, и буду верить
Тобой не сказанным словам.

Максимилиан Волошин



Оборотень рядом раздражал. Дракон тоже.
Это были редко испытываемые мной чувства. Я не был гневлив, скорее наоборот. Зависть, похоть, гнев, радость – все будто проходило сквозь меня, оставляя лишь наблюдателем. Бесплотной оболочкой, могущей замечать лишь оттенки чувств.
Теперь все было иначе. Её присутствие словно пробудило меня, сделав ощущения ярче и полнее, подарив дикий ужас возможной потери. Страх. Что она исчезнет еще раз, возможно уже навсегда – как уже было. Что забудет, заставив мое имя раствориться в темных водах Леты. Кем тогда стану я? Захочу ли быть? Будто что-то сломалось во мне, ожидая удара.
Она же вела себя как до эпохи потерь, в лучшие из дней. Смеялась, шутила, льнула ко мне. Я, безусловно, был рад. И отыскивал искры неузнавания в любимом взгляде. Почему все так сложно? Почему это противное чувство живет во мне, и цветет пышным цветом, обвивая любовь своей проклятой хваткой?
Потому что тогда тоже ничто не предвещало разлуки – вот ответ. И, все же, произошло.
Пусть сейчас она со мной, но будет ли так дальше?
Ответа не было, и я мог только идти вперед, как слепец. В полной темноте. На свет, туда, где она говорит, что любит.
Отвлекшись на свои переживания, я чуть было не пропустил главное – энергетика Дирана, моего любимого сына, желанного ребенка, разливалась вокруг, злобными всплесками отражаясь от стен пещеры.

Казалось, что его ментальный рык иглой пробивался в мозг, сокрушая нервные окончания.

Голос Риинны был не менее громким. Он точно так же проникал в сознание, возможно даже громче, но это было необходимо, чтобы пробиться через злость и страх за нас. За тех, кто его покинул, кто не смог когда-то остаться. И пусть Диран знал, что и я, и его мать, любим нашего мальчика, но это ведь не отменяло отсутствия, когда мы должны были быть рядом…
Это помогло. Ди застыл, неверяще глядя на мать. Она же выпуталась из моих объятий и глядела на нашего сына. Взрослого, красивого мальчика, которого я любил еще до рождения. Которым был горд и доволен. Который был частичкой нас обоих и самим собой.
Диран.
***
Изменение – это часть меня, как вздох, улыбка или движение рукой. Оно так давно составляло мою суть, было тем, чем я жил, что стало неосознанно и естественно. И как этому учить?
Змеюка-переросток пыхтела и что-то напряженно думала, отбиваясь в моем мозгу странной какофонией голосов. Будто была не одна, а их было несколько, и они спорили. Бред какой-то. Так ведь не бывает. Не бывает же? Но раз взялся – нужно выполнять.
-Так, ящерица, не отвлекаться! Или ты слушаешь меня или топай дальше необученная!
Она фыркнула и все же обратила на меня внимание. Что ж… уже маленькая победа. Драконы существа своенравные и умные, учатся быстро, с легкостью запоминая все подробности. Если бы не Риинна, захотела бы Лея довериться мне? Что-то говорило мне, что нет. С какой-то стороны это верно. Я бы тоже не стал доверять всем и каждому. Даже не так. Мое безоговорочное доверие было отдано только Истине.
Пожалуй, стоило начать обучение. Я сознательно перетек в форму дракона – исполинской белой сущности, укрытой броней из крепких костевых пластин. Длинные когти, острые, как у акул, зубы в несколько рядов и – многометровые крылья в противовес шипованному хвосту, больше похожему на огромную живую булаву. Это немного помогло. Мне удалось вспомнить мелкие детали и те возможные сложности, которые всегда преследовали новичков.
Наверняка, со стороны мое изменение выглядело чуднО: Человеческая форма взорвалась и расплескалась в стороны, выпустив наружу громадного зверя. Теперь я смотрел ей прямо в глаза, без надобности задирать голову или изгибать шею под странным углом. Чуть изменив гортань, язык, глотку и небо, я обрел речь – почему-то мне не хотелось встревать в ту какофонию в её голове.
- Простейш-ш-шие ис-с-сменения – час-с-сть волш-ш-шебной с-с-структуры драконов, - начал я. – Чтобы превратиться в ч-ш-шеловека, тебе нужно захотеть с-с-стать им. С-с-сбои, когда ты превраш-ш-щалас-с-сь без желания – это подс-с-сознательное желание быть принятой другими. Даже людьми. И не с-с-спорь. Одиночество – это с-с-страшно. Я знаю.
Она ощерилась: «Мы никогда не хотели быть человечишкой, НИКОГДА!» - прозвучало в моей голове.
- Ты хотела не быт-с-сь одна, - возразил я. – Это лиш-ш-ш-шь итог.
«Я должна уметь это контролировать»
Ящерица сжала зубы и упрямо покачала головой.
- Тогда предс-с-ставь, что хочеш-ш-шь с-с-стать чш-шеловеком. И не прос-с-сто предс-с-ставь, а пожелай с-с-стать им. И желай с-с-сильно, как ничего не желала вс-с-своей жизни. И предс-с-ставь с-с-себя женш-ш-щиной. Вот так.
Мое тело превратилось в каплю, субстанцию, и нырнув вниз, сфонтанировало ввысь, застыв в женской форме. Я повторяю то тело, которое жило в драконе – золотые глаза, медовые волосы, стройный стан, длинные ноги. Высокая и красивая. Золотая.
- Видишь? – я легко обернулась вокруг, показав красоту и молодость этого – теперь моего – тела и снова поглядела на дракона. – Твое тело воспримет команду и перестроится само. Все изменения костей и мышц, чешуи и волос – это подвластно лишь разуму. Магия – это ключ, а разум это дверь. Желай, и возможность осуществить найдется.
Разбежавшись, я выполнила связку рондад-фляк-сальто, чтобы показать драконице возможности человеческого тела.
- Попробуешь?
Мне очень хотелось, чтобы моя ученица поняла, что человеческое тело тоже красиво. И что душа, по сути, лишь содержание, когда форму продумываем мы сами. Но, кажется, больше всех впечатлился оборотень. Нужно было создать одежду…