Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Почувствовать под ногами земную твердь песка в лазурной лагуне оказалось неожиданно приятно. Толща воды больше не давила со всех сторон, легкие наконец-то наполнили чистый воздух и аромат тропических цветов, а здешнее светило, более яркое и горячее, чем сумеречный Флеймонд, легло на мокрую кожу теплом. Этот город виделся мне совершенной противоположностью Лакримы. Чего стоили взмывающие ввысь белоснежные башни с колоннадами и куполами, яркие стекла радужного калейдоскопа витражей и пышная зелень садов. Улицы заполняли люди, абсолютно не обращавшие на нас внимания, будто мокрый кожаный хитон, противно липнущий к телу, был обычным делом для жителей надводной части империи. Вместе с Армуном мы поднялись по лестнице на крыльцо и прошли в большую светлую комнату. Так просто и естественно переплетая пальцы рук, смотреть ему в глаза, так спокойно чувствовать, что он рядом, хотя сознание продолжало упрямо шептать о том, что излишнее доверие карается смертью того, кто раскрывает душу. Собиралась ли я кого-то впускать в свое сердце? Ответ – нет, но и чувства невозможно отключить по одной лишь прихоти.

Мужчина замолчал, словно что-то не договаривая, и его губы коснулись моей ладони.

С уст не успели слететь ответные слова, в залу впорхнула служанка. Я лишь улыбнулась и последовала за ней. Неразговорчивая прислуга оказалась воистину волшебницей, приготовившей для меня горячую ванну, чтобы смыть морскую соль с кожи, и длинное платье из невесомого шелка. Лежа в окружении расслабляющей тело невесомой пены, я закрыла глаза, лениво перебирая в голове недавние воспоминания, которые пьянящим наваждением кружились вокруг одного единственного мужчины. По закону крови своей мне надлежало вернуться в Шезгарт, но я хотела, чтобы он был рядом. Чуточку наивно и смешно хоть и в мыслях, но приходить к такому умозаключению. Однако все же кое-что не давало покоя, возвращая на побережье лесного озера… Сделав глубокий вдох и задержав воздух, я с головой ушла под воду…
… Привычный кромешный мрак ночи заполнял пустоту каменной долины у подножья действующего вулкана, тянулся ввысь к серебристой палитре лун и алмазов-звезд, разбросанных на темно-синем шелке неба, намереваясь задушить робкие проблески холодного, мертвого света. От плавящегося в глубинах базальта сквозь пласты пород поднимаются волны жара, смешиваясь с пляшущими в воздухе частичками пепла. Толчком вырываясь из жерла, как яркая артериальная кровь из рваной раны, магма алой вспышкой касается густого пепельного шлейфа, укрывающего половину небосвода, и вязкими ручьями стекает вниз по крутым склонам. Темная Богиня не случайно выбрала декорациями для поединка душную и сухую печь, находящуюся на грани взрыва. Но именно здесь, среди бурлящих потоков клокочущей лавы, существуя в гармонии со своим духом праха, гамма собственных ощущений закручивает в вихре единения со стихией и зажатыми в руках расправленными веерами. Тонкое острие, со специфическим свистом рассекая тяжелый горячий воздух, срезает единственное, до чего добирается в звенящем танце металла и с виду хрупких женских фигур на фоне приближающегося апогея извержения. Разноцветные глаза смотрят, как блестящий локон медленно опускается на землю. Мастер Зариланна не разочарована своей ученицей, тихо усмехается – считай это за комплимент ночной охотницы. Но истинная похвала мелодией журчащего прохладой горного источника слетает с губ.
- Поздравляю, Алира Торенс Иньюс, Княгиня Фейри. Ты по праву Мастер Клинка. Настоящему Мастеру полагается оружие его статуса. Dhe’ian, tni’rra ia an’nnae.
Мой взгляд впился в холодную сталь идеальных линий острого клинка, с легкостью разрубающего напополам перышко. Словно выкованный для меня, безупречный до светящихся во тьме едва различимой синевой рун, самый ценный дар Темной Богини. На губах играет улыбка, а в глазах горят искорки восхищения, какого-то неописуемого, почти детского восторга и счастья.
- Благодарю, Мастер Зариланна, - все, что смогла вымолвить я, глядя как богиня исчезает в объятиях ледяных порывов ветра.
Без долгих наставлений и прощаний, просто растворяется в ночи, оставляя за мной право на ошибки и ложные пути, возможность идти вперед и совершенствоваться. Выбравшись из укрытия за камнями, Ши'ана деловито оглянулась по сторонам, убеждаясь, что Ri'ina не появится из ниоткуда и не прикончит ее, как уже когда-то обещала болтливой саламандре. Мелькая разводами черно-желтой шкурки, будто и не касаясь лапами вздрагивающей земли, она пересекла расстояние между нами и взобралась на плечо своей хозяйки. Похоже сегодня не на шутку взволнованный зверек пребывал с том редком состоянии смятения, когда все его сущности сошлись в одном – выжить любой ценой и вернуться в имение.
- Госпожа, вы собираетесь это прекратить? – устраиваясь поудобнее, поинтересовалась Ши. – Люблю тепло, но скоро лава достигнет подножья вулкана и поджарит мне хвост, - в голоске играли ноты крайней обеспокоенности, а остренькая нахальная мордочка то и дело оглядывалась на спускающиеся в долину алые ручейки.
- Что означают руны? – игнорируя панику в наших рядах, спросила я, надеясь, что ученой саламандре известен этот древний язык.
Вполне возможно, что Темная Богиня так забавлялась, обучая некогда своего питомца грамоте, умению говорить на нескольких наречиях (о чем не раз пришлось пожалеть) и читать. Затем, мне думается, зверька забыли в библиотеке, где от нечего делать, коротая время, Ши'ана изучала фолианты, пока однажды в день моего рождения крестная не подарила мне этого шустрого чертенка. Однако на этот раз блеснуть знаниями саламандра не смогла, поведав немногим больше, чем я и так знала.
- Стелла Атра – клинок Тьмы, не знающий промаха, закален в холодном пламени и крови. Черная Звезда будет верно служить своей хозяйке, но не потерпит слабости, - очередной гул горы заставил Ши прерваться, после чего она залепетала еще быстрее. – Не расставайся с ним никогда, что бы ни случилось… А теперь или валим отсюда, или усмиряй свою стихию, мне уже припекает спинку…
…Белоснежная тога, приятно обнимая тело, бежала складками в пол, локоны каскадом укрывали плечи и спину. Смотрела, как за открытым окном сиял солнцем день, золотивший светом все вокруг, играя пенными барашками волн и радужными бликами на жемчужных боках обширной флотилии, стоявшей в гавани. Армун едва слышно подошел ко мне, так непривычно, но я не обернулась, лишь едва заметно вздрогнула. Обуздав давнюю привычку в две секунды укладывать на лопатки любого, кто вздумает нарушать мое личное пространство, утопала в нежности его губ, порхающих на шее под самой жилкой пульса.

Повернувшись к нему лицом, с упоением вижу в темно-карих глазах блеск желания, хищника, который любит и ценит охоту во всех ее проявлениях. И я даже не знала, что в этом мужчине меня привлекает больше, черты присущие охотнику, быстрому и дерзкому, или же напротив его близость, дарящая состояние покоя. Так или иначе, однако, в этой противоречивой смеси я находила нечто наркотически притягательное, как игристое вино французских виноградников провинции Шампань. И уж если наша встреча и не являла собой дело случая, то, скажу прямо, я попалась на крючок и ни капельки не жалею об этом. Играя по его правилам, приподнимаюсь на носочки к желанным губам и, вторя его словам, шепчу:
- Совру, если скажу, что не хочу тебя, - игривый поцелуй, невесомый, легкий и быстрый, оставляющий послевкусие желания большего, чем мимолетное прикосновение. Просто потому что сейчас мне еще хватит силы воли прервать его, но потом… потом гори все синим пламенем.
Прежде чем его руки жаром обнимут талию, а губы вновь накроют мои, я, ведя ладонями по плечам, чувствуя пальцами напряженные мышцы, обошла Армуна, остановившись за спиной. Простой маневр увел меня из ловушки между окном и его телом, к которому хотелось прижаться как можно ближе. Но от кольца его рук не так легко скрыться, равно как и от своих желаний, приводящих на грань безрассудства. «Ты знаешь его меньше 24 часов», - в ужасе шепчет сознание, пока пальцы скользят вверх по его груди, зарываются в короткие пряди волос у основания шеи, а губы плавятся под напором требовательного поцелуя.
- Я хочу поиграть…, - с невинной улыбкой протянула я, когда его поцелуи ушли дорожкой вниз к ключицам, и с неимоверным усилием оторвалась от него на ничтожное расстояние в несколько сантиметров, чтобы развязать на талии узел золотистого шелкового платка, служащего поясом тоги. – Надеюсь, ты не против, если я завяжу тебе глаза? – промурлыкала я, едва сдерживая жажду одним махом сорвать с него рубашку, и не дожидаясь ответа Армуна, завязала ему глаза. – Я знаю, ты обязательно найдешь меня, - прошептала ему в уста и выскользнула из нежных объятий.

Армун, мое солнце и звезды, мне бы как-нибудь увидеть тебя. Соскучилась до жути

1. Саламандра отказывается фотографироваться трезвой

2. Ши'ана (коротко Ши, для близких просто ящурка)
3. Подарок Темной Богини Зариланны. Зверек болтлив как черт, знает несколько языков и комментирует все, что видит. Считает, что в нем уживается несколько сущностей. Эгоистична, старается быть там, где выгодно, заботится только о своей *опе, изредка о хозяйке. Любит есть и спать, иногда читать.
4. Прививки были, честно. Но карточку потеряли в поликлинике.

1. в истинной форме - феникс.

2. Шандриз
3. Хищная птица с золотисто-красным оперением, внешне похожа на орла, ростом с человеческий. По желанию превращается в девушку с огненно-рыжими волосами, немногословна. Во всех обличиях питает слабость ко всему блестящему. Практически бессмертна, потому как имеет привычку сгорать и возрождаться из пепла. Преданна своей госпоже.
4. сорри, данные отсутствуют.

P.S. за дополнительной информацией обращаться к Алире.

Тов. Лавря, Зари и просто любимая маман, поздравляю с днем рождения!



________________________________________

«Если бы истина была одна,
то нельзя было бы написать такое
количество картин на одну и ту же тему»
Пабло Пикассо

Театр бытия являет собой сценарий, автор которого судьба, неординарная и коварная особа. Именно ее стараниями в льняном полотне жизни возникает ярко-алая нить предопределенности событий, коих не удается избежать ни одной сущности, подчиняющейся законам 5 миров. Но стоит красной нити исчезнуть под слоями невесомых узоров наших решений, предпочтений и убеждений, потеряться на тыльной стороне орнамента – и все смешалось. Утратив направленность и порядок, изменился сценарий, переписывая целые главы, что в свою очередь меняет реальность. Можно и не приметить взмаха крыльев бабочки, запустившего механизм, который, набирая обороты, намотает на вращающийся маховик целую империю, оставив не у дел самых мудрых правителей и умелых полководцев. Всего на миг в высотах своего Олимпа небесная пряха отвлеклась от веретена – нить разорвана.
Шелковый платок слетает с глаз и короткое безотлагательное «нет» разбивает тишину зала. Впитывается в покрытые вязью стены, ядовитым плющом огибает мраморные колонны, поддерживающие высокие куполообразные своды, тает в лучах дневного светила. Ожидаемо? Вполне. В каждой забаве бесчисленное множество альтернатив, но досада все равно блестит в глазах. Остается только пожать плечами, развернуться и направиться прочь, успев сделать несколько шагов, прежде чем нагонит ответная реакция. Звук рвущегося белого шелка, так и расползающегося под пальцами иноземца. Взгляды встречаются: изумление против ярости.
Разве так обращаются с гостьей?
- Немедленно отпусти, иначе пожалеешь, - не угроза, предостережение.
Но слова не возымели ровным счетом никакого эффекта. А жаль, себе дороже не принимать предупреждения за чистую монету. По тонкому льду ходить неразумно, хотя… не обделенный прагматичным умом не стал бы искать неприятности, приводя в свой дом истинное разрушение в лице духа праха. Неосмотрительно, беспечно.
Стихия не заставила себя ждать, едва услышав призыв, отзываясь в глубине раскаленного ядра планеты, разрывая толщу пород, чтобы добраться до мантии и коры. Легкий толчок изнутри, из самого сердца Корр-У – как своеобразное приветствие, и салют серы и пепла из жерла проспавшего не одно столетие вулкана, у подножия которого и раскинулся дивный град Гидрос. Готов ли он повторить судьбу древнеримского полиса Помпеи, заживо похороненного Везувием? Вряд ли, ибо жизнь ценится слишком высоко. Второй – более ощутимый и нетерпеливый, лава рвется наружу, метр за метром преодолевая расстояние до своей цели, все больше разогревая покрытый мозаикой пол. И лишь когда вверх по стенам побежали трещины, смыкаясь под куполом, того и гляди готовым рухнуть вниз, в глазах Армуна появляется страх, такая простая и очевидная эмоция, захватывающая разум смертного существа, едва что-то угрожает его жизни. Многотонная плита может раздавить намертво, оставив от него мокрое место и избавив меня от материальной оболочки.
- Прекрати, - срывающийся в голосе ужас никогда не превратит жалобный тон в командный. – Или я убью тебя.
- Попробуй, - изгибаясь в ледяной улыбке, шепчут губы.
В то же мгновение я растворяюсь бестелесной энергией, разом теряя привычное ощущение действительности, создаваемое 5-ю основными чувствами. Нежась в непревзойденной легкости, бесформенности и невесомости, наслаждаюсь тем, как проникая сквозь трещины в некогда идеально ровном и гладком полу, лава целенаправленной вязкой рекой разливается по горизонтальной поверхности, сгущаясь вокруг мужчины жарким коконом. Отнюдь не убивая, ибо это слишком негуманно даже для древнего духа, возомнившего себя перстом судьбы. Жар магмы лишь иссушает воду – одно из важнейших составляющих живых физических тел. Именно так слетают маски, обнажая неприглядность истинного лица – чудовища в обличии фейри.
Оставив лишь малую часть, необходимую, чтобы выжить, магма, выполняя мою волю, отступает, начиная застывать. Стихия возвращается на круги своя, вулкан перестает плеваться едким черным дымом, застилающим голубую небесную лазурь, скрывая солнечный свет в клубах глубинных ядовитых газов, жизнь в Гидросе продолжается вне катастрофы. Я вновь принимаю образ девушки, хрупкого и нежного создания, своим примером лишь подтверждая известную фразу – «внешность обманчива».
- Не расстраивайся, у нас бы все равно ничего не получилось, - похлопав по щеке едва живую жертву, я озвучила нехитрую правду.
Быть может и символично оставлять на память о себе что-то из личных вещей, да только не в этом случае, ведь свое платье куда привычнее и удобнее длинной белой тоги. Амулет, позволяющий дышать под водой, тоже пригодится, оставшись в качестве сувенира, равно как и купленный на рынке в Лакриме образец холодного оружия. Что уж поделать, это моя слабость или, согласно диагнозу - форма избирательной клептомании. Как бы не любила воду, но приходиться принять ее объятия, возвращаясь в Шезгарт той же тропой, которая и вывела на белоснежные песчаные пляжи Гидроса. Мант, к счастью, все еще помнит меня, сокращая время в пути до стационарного портала, призывно переливающегося густой синевой.

Рогатик наш, от всей души поздравляю тебя с днюхой!
Пусть все бесовски-развратные и гениальные мечты сбываются, окружают только близкие роднульки и хорошие друзья.
Пусть муза никогда не покидает тебя) (Это намек, не обижай Элли, а то еще рога оторвет )


К сожалению, как кулинар я не очень, но решила порадовать тебя праздничным тортиком и попросила помощи у Элли.

Ну и конечно, ни один праздник не обходится без мандаринов.

Оставайся всегда таким непрошибаемым оптимистом, развратником и просто шикарным бесом!

Дорогая Далила, поздравляю тебя с днем рождения!

День рожденья – особая дата,
Этот праздник ни с чем не сравнить.
Кто-то мудрый придумал когда-то
Имениннику радость дарить!
Радость встречи, веселья, улыбок,
Пожеланья здоровья и сил,
Чтобы счастье безоблачным было,
Чтоб успех каждый год приходил

Начать жизнь с чистого листа – величайшая из вселенских иллюзий.

Шезгартская ночь обманчиво тиха, глядит с небес тусклыми светилами-спутниками, сменяющимися один другим, то разливаясь тусклым желтым отсветом, то вспыхивая на темно-синем шелке красноватым свечением иной, кровавой луны. Дышит вселенским холодом и неизменным покоем, в который кутаются едва различимые огоньки остроконечных бриллиантов-звездочек, изредка плача слезами метеоритных дождей.
С того самого момента как полной грудью делаешь первый вдох, пропитанный легкой примесью серы, следствием повышенной вулканической активности, и, подобно ундине, из озерных глубин выходишь на берег, оставляя за спиной посеребренную темноту блюдца почти правильной овальной формы, приходит осознание очевидного – ты дома. Куда бы ни заводили нас нити полотна судьбы, в какой бы мир ни открывались синеватые врата порталов, зазывая посетить реальность, построенную на другом укладе и принципах, сердце все равно преданно стремится в родную обитель. Пусть даже это инфернальный, темный мир, представляющийся изнеженным жителям Земли самым настоящим филиалом ада, но он весь твой, от неяркого света Флеймонда, едва согревающего своими лучами, до сетей тайн и интриг Диктатума, за долгие тысячелетия забывшего об истинном предназначении духов Фейри и гармонии природных стихий.
С мокрых волос на плечи стекают ручейки воды, оставаясь холодом на теле, блестят капельками на черной коже тесного платья, падают на гладкий вулканический пласт под ногами. Отчетливо помню эти камни, небрежно и без всяких намеков на симметрию разбросанные у самой кромки вползающих на берег волн, оставленные на них вещи и оружие, однако ныне былого и в помине нет. И здесь я совершенно одна, не считая мрачных теней ночной мглы, отдаленных шорохов неизвестной природы и тумана, клочьями серой дымки поднимающегося от земли. Жизнь не замирает с заходом солнца, словно рисунок ледяных узоров на стекле, она лишь меняет формы и обличия, от заката до рассвета правя иными сущностями. Люблю ночь, когда она нежна и опасна в своих проявлениях.
Я не спешу под сень раскидистых вековых деревьев, а, закрыв бездну серо-голубых глаз, слушаю стихию, капризную и непостоянную силу, энергия потоков которой отчётливее всего чувствуется там, куда духов ведут все пути – в Шезгарт. Растворяюсь в ней, теряя материальный облик юной девы…

***
Княжеский дворец не спал, сияя величеством своих огней, однако меня никто не ждет. Правители не находятся в резиденциях постоянно, порой пропадая на неопределенный промежуток времени, чтобы погрузиться в свою стихию, отвлекаясь от груза извечных споров, настороженности, паутины сплетен и закулисных распрей, стремлений к силе и власти, династических браков, основанных на расчете. Но едины мы лишь в жажде объединить несовместимое, сохранить баланс жизни и смерти и достигнуть новых высот мощи личных возможностей.
Минуя просторные залы, объятые пламенем не тающих воском свечей, которое бликами играет на сусальной позолоте и белых плавных изгибах мраморных статуй, через галерею с высокими куполообразными сводами, подхватывающими эхо каждого шага. По привычке бросая быстрый взгляд на украшающий одну из стен холст в тяжелой резной раме, встречаясь с родными глазами цвета морозной стали, вокруг зрачка окантованными тонкой оранжевой линией. И подняться по широкой лестнице вверх, распахнув двери собственной спальни, где гнездятся предрассветные сумерки, не тронутые искусственным освещением.
На покрывале из бардового бархата свернувшись полумесяцем и забавно раскинув когтистые лапки, сладко растянулась саламандра, словно заснув, охраняя лежащий рядом клинок, по-видимому, найденный ей на берегу лесного озера. Стараясь не беспокоить умного зверька, забравшего подарок Темной Богини, не позволив ему кануть в Лету, я обошла широкую кровать, на ходу избавляясь от сжимающего фигуру платья. Ши подняла головку, в темноте блеснули угольки ее зениц, и раздался тоненький заспанный голосок:
- Госпожа, вы вернулись так вовремя. У нас большие проблемы.
- Нет настолько серьезных проблем, которые не подождут до утра…
- Но, госпожа, послушайте, завтра может быть поздно. Диктатум…
- Впереди бесконечность, - я прервала речь Ши, не дав ей договорить. – Спи.
Я слишком устала, физически и морально, чтобы пытаться о чем-то думать, анализировать, делать логические выводы. Чтобы просто слушать тихий, убаюкивающий голосок ученой саламандры, находясь на грани между явью и полудремой, медленно отдаваясь во власть последней. Слишком много сил высосала мерцающая, вязкая синева портала, долгое путешествие, собственная стихия. Голова коснулась подушки – и в то же мгновение я провалилась в глубокий сон.

Доминика, приветствую тебя в нашей дружной и не очень семье, с первым постом тебя!

Рогатый ленивец, пост просто замечательный! Соскучилась я по твоим творениям и очень рада, что закончился твой вынужденный отдых . *приобняла за плечи пока Мистерия не видит* Идея со сказкой шикарна, с меня попкорн)
Элличка, дорогая, с нетерпением жду ваших с Раем постов

Абигор, ваш пост для меня лучшее начало дня! Нужно будет как-нибудь обсудить несколько моментов, пока моя неадекватная фантазия, пребывающая в восторге, не взялась за перо.

Элли, так стреляй из ружжа всех, кто мешает! Можно и не солью...


*пАТ стАлом от смеха* Доминика, просто шикарно! И думать над образом не надо, если замутим костюмированный вечер на тему звездных воинов.


Рогатик, *плакает на плече* Та я вообще все детство только ему и верила, заразе бессмертной! А он?... Убить его низя, так хоть ножиком потыкаю от души И верю отныне только твоим рогам и крылышкам Элли. А ну и мамкиной шизе))
в общем да, Абигор, с вас компенсация за моральный ущерб


*Смущаясь * Рай, ну ты же сам говорил, что шибко консервативная и правильная я, вот пытаюсь исправиться)) Только я это... роль королевы не хочу, ибо она стремная и не о**енная
Пы.сы. Смотри на попкорн, а не на грудь, так думается лучше))

...настоящая правда всегда неправдоподобна... Чтобы сделать правду правдоподобнее, нужно непременно подмешать к ней лжи. Люди всегда так и поступали.
Ф.М. Достоевский

Что есть истина в мире, где ложь стала основным блюдом, где робкие проблески света погубила безликая сила беспроглядной тьмы, поселившись в сердцах всех разумных сущностей; где еще неокрепший порядок уничтожен более древним и могущественным хаосом, исказившим реальность до не узнавания? Правда здесь даже не качественная величина, обусловленная призмой индивидуального восприятия, а нечто мифическое, далекое, чуждое нашей логике и пониманию. То, что ни в одном из агрегатных состояний неприемлемо для Шезгарта: атомов и молекул, составляющих воздух; водных глубин синих океанических вод и артерий чистейших подземных источников; прочных камней взмывающих ввысь доломитовых нагорий, увенчанных острыми снежно-ледяными зубцами. То, что никогда не завладеет нашими душами, ибо в них гнездится ложь: приторно сладкая, словно мед, острая, будто смесь экзотических приправ, горькая – но независимо от многообразия форм фальшивая.
Я слушала музыку этой фальши в приятном серебряном колокольчике голоса Властелина Льда, читала ее на дне лучистых насыщенно-синих глаз, спокойных и умудренных долгой жизнью бессмертного духа, чувствовала каждым нервным окончанием. Но, увы, не понимала хитросплетений очередной теневой игры Диктатума, в искусной шахматной партии являясь всего лишь пешкой, неспособной в клубке приторных речей найти потайную нить. Не ожидала удара в спину от тех, кто тысячелетиями совершенствовался в мастерстве лицемерия, придавая изысканную огранку алмазу криводушности. Всем известно, что быть слишком юной и неопытной по меркам Фейри, значит не иметь возможности блистать на совете одним из девяти бриллиантов. Однако же ждать многие века, прежде чем обыкновенная бабочка превратится в живое произведение искусства чересчур долго для меня.
- Алира, девочка моя, ты не теряешь места в Диктатуме, лишь временно отойдешь в тень, пока не овладеешь необходимыми навыками, дабы в будущем иметь возможность полноценно выступать на собраниях, - князь Вотан по обыкновению служит образцом здравомыслия и логичности, сохраняя плавный и спокойный тембр.
- Как я могу доказать право считаться не только княгиней своего рода, но и неотъемлемой частью совета? – задетая гордость шипит в груди, указывая птичке наикратчайший путь в клетку, ведь никто не желает стать разочарованием памяти родителей.
- Вероятно, в таком случае тебе стоило бы активнее участвовать в политике Диктатума, - легкая полуулыбка касается губ и следом звучит уточнение: - Внешней политике. Насколько тебе, дитя мое, известно, мы не стремимся впутываться в распри, однако же, в редких случаях, сулящих Фейри некоторую выгоду, заключаем краткосрочные союзы с иными расами.
И ничего более не нужно, потому как наивная, почти детская растерянность и непреодолимое желание стать равной иным драгоценным камням уже сделали свое дело. Злая ирония состояла в том, что я не ведала, куда заведет сие шествие через тернии, и чем обернутся далекие звезды. Мы лишь можем подбирать ключи от врат в завтра, тратя бесценное время на коварный замок, но так и не узнаем, что ожидает за дверью, пока не отворим ее…
…Верно изречение, что для Шезгарта безнравственность – не порок…
- Говорят, что он невероятно красив для демона, статен и очень силен…, - голосок девушки, облаченной в оранжевый шелк, напоминал пение райской пташки.
- … и питается исключительно душами девственниц, - тему поддержала и развила не лишенная чарующего вокала мелодия. - Как бы я хотела его увидеть!
- Замолкните обе! Живо! – повелительный тон заставил фрейлин вздрогнуть и оборвал порядком надоевший поток сахарных сплетен, домыслов и восторгов, которые неизвестно каким ветром надуло в их хорошенькие, но пустые головки.
Великая пустота, даруй мне толику выдержки и терпения, иначе по возвращению домой говорливых фрейлин «ненароком» намотает на маховик репрессии. Медленный глубокий вдох, наполнивший легкие воздухом, на несколько секунд закрыть глаза, задержав дыхание, и плавный, неспешный выдох в попытке унять пламя вновь встрепенувшейся в груди бессильной злости. Безжалостный и бесчувственный, словно глыба льда в царстве вечной мерзлоты, жестокий и хладнокровный, как древняя рептилия, способная существовать в любых условиях. В моем понимании нынешний Лорд всех демонов, с легкостью уничтоживший собственного отца, дабы занять трон, не мог быть иным. В противном случае его власть, которую назовешь не иначе как тиранией авторитаризма, являла бы собой всего лишь красочный вымысел, веками передающийся из уст в уста.
Правило первое: никакой охраны. Властелин Льда недвусмысленно дал понять, что посланнице ничего не угрожает, ибо цель визита подразумевает заключение альянса, который судя по содержанию договора выгоден обеим сторонам (пока чаши призрачных весов находятся в подобие равновесия). Благосклонность Фортуны или данность установленного порядка, однако, до замка, мрачные башни которого взмывали высоко в небо, теряясь в густой пелене хмурых облаков, удалось добраться достаточно быстро и без происшествий. Величественное строение всей своей угрюмой громадой походило на крепость, темные каменные стены которой повидали немало крови и смертей узников, замученных в лабиринтах подвалов, запомнили не одну осаду, хрип стали, мечтающей вонзиться в сердце противнику, и лязганье цепей, в которые заковывали заключенных. Без ложной скромности я видела перед собой самую настоящую тюрьму, быть может, даже населенную неуспокоенными призраками, воющими ночами в коридорах, где словно по волшебству гасли светильники, что уже позволяло делать некоторые выводы касательно хозяина сего замка, его вкусов и предпочтений.
Правило второе: забудь о своем статусе. Легко на словах отказаться от восприятия мира через призму княжеского титула, однако же, на деле нет ничего сложнее. За тяжелыми коваными воротами нас встречают просторный мощеный двор и один из воинов-прислужников Верховного Демона, манеры которого оставляют желать лучшего, а строгое лицо сохраняет непроницаемую маску равнодушия даже при виде моего очаровательного цветника, неспроста разодетого в пестрые шелка и золотые украшения. Поучить бы этого невежду правилам хорошего тона, да жаль, в чужой монастырь со своим уставом не ездят. Посему пришлось молча передать воину оружие, выдержать суровый взгляд, и, практически отнимая от сердца веер, временно распрощаться и с ним. Но это были только цветочки… Провожая меня к Абигору Дарк Шейду, прислужник сам решил напомнить о придворном этикете, судя по всему его же придумывая на ходу. Так за несколько минут я узнала, что послу надлежит дождаться, пока правитель соизволит обратиться к гостю, отвечая на это книксеном; говорить кратко и по существу, если хозяин замка пожелает задавать вопросы, а также не смотреть в глаза.
Правило третье: переступи через гордость. На удивление светлая комната, оформленная в лучших традициях аристократических изысков, утопала в мягком отсвете огня, бросающего причудливые блики на паркет и тенями играющего на стенах. Возле камина спиной ко мне стоял высокий, широкоплечий мужчина и, глядя на вспыхивающие языки пляшущего полымя, наслаждался букетом красного вина в бокале, думая о чем-то своем, что, к слову, позволяло ему не замечать меня. «По-видимому, он и есть тот самый Лорд всех демонов, - мысленно заключила я, бросив на него быстрый, холодный и колючий взгляд, и добавила: - считающий, будто уместно преподавать княгине фейри нормы поведения в высшем свете, и опасающийся покушения на свою персону, раз счел необходимым отдать приказ разоружить голубку мира». В звенящей яростью тишине медленно, словно нехотя прошла минута, по истечению которой я решилась проигнорировать правила и нарушить молчание, однако слова так и не успели сорваться с уст, замерев вместе с дыханием. Вдоволь налюбовавшись голодным пламенем, жадно поедающим сухие поленья, Абигор Дарк Шейд повернулся лицом ко мне, разрезая безмолвие сталью своего голоса.

Не знаю, что заставило сделать несколько шагов, скрывая настороженную неуверенность за грацией плавных движений и глядя в янтарно-медовые глаза демона, излучавшего грубую властную силу.

- Да, благодарю Вас, Милорд, - ни тени истинных эмоций, лишь спокойный и размеренный голос в соответствии с установленным порядком, выполнить традиционный жест, присев в реверансе, словно признавая статус и «голубую кровь» собеседника и продолжить, докладывая все тем же уверенным и холодным тоном: – Я прибыла к вам по решению Совета Диктатума, Милорд, чтобы подписать договор. О чём, насколько я знаю, вас должны были известить, - осеклась, понимая, что нагромоздила слишком много абсолютно ненужных подробностей. - Я была бы вам признательна, если вы не станете откладывать заключение союза, так как моё пребывание здесь весьма ограничено, - стоило ли упоминать, что я рассчитывала в кратчайшие сроки вернуться домой?
Как и полагалось, я протянула скрепленный рельефной сургучной печатью свиток, намереваясь поскорее вручить его Абигору, однако демон не спешил забрать пергамент, заполнив очередную преднамеренную паузу изучением моих внешних данных. Не бездонная чаша терпения заполнилась доверху, раздражение грозило перелиться через край, что непременно обернется потерей контроля. Но, все же, едва справляясь с кипящим в груди негодованием, пришлось позволить еще одну наглость – при этом чувствуя себя дорогой и красивой куклой, ожидая, когда он насладится зрелищем и можно будет продолжить не самый приятный разговор.

Сия реплика прозвучала в пустоту, не являясь прямым обращением, требующим ответа, посему, наконец-то вверив договор лорду, я заняла удобное кресло, предложенное милостивым хозяйским жестом. Предоставленная сама себе любимой, я, окинув быстрым взором комнату и предметы интерьера, остановилась на Верховном Демоне, сосредоточенно изучающем содержание соглашения, дабы вернуть ему «должок». Осторожно коснулась взглядом длинных темных волос и линий аристократического профиля, находя их несколько резковатыми, но в целом привлекательными для художника, вздумавшего изобразить зло во всем его величии. «Всего лишь мужчина из плоти и крови, пусть и бессмертный», - внутренний голос едва успел вынести вердикт, когда наши глаза внезапно встретились на короткий миг, однако я поспешила отвернуться к камину, притягивающему танцем огня. Удостоверившись, что не подписывает невесть что, Абигор повернулся ко мне и с легкой улыбкой произнес:

Я кивнула головой в знак согласия и даже едва заметно улыбнулась, отмечая, что, Лорд всех демонов не лишен деловых качеств и вероятно слишком занят, что позволит мне в скором времени вернуться в княжеский дворец. Для того чтобы соглашение вступило в силу, необходимы две подписи: Абигора Дарк Шейда и уполномоченного представителя Диктатума, коим в данный момент по поручению Властелина Льда пришлось выступать мне. Вот только пергамент не требовал завитков росчерка и не признавал никаких чернил кроме тех, что мы всегда носим при себе - крови. Внимательно просматривая точную копию свитка, я упустила момент, когда в руке мужчины оказался предназначенный для скрепления соглашения нож, лезвие которого призывно сверкнуло серебристо-серыми рунами орнамента.
- Уступаю вам право первым оставить свой автограф, - окутывая бархатом своего голоска, пропела я, опустив продолжение «как высшему по рангу», что не прозвучало бы как лесть, а как самая обыкновенная язвительность.
Лорд кривовато усмехнулся, с легкостью вонзая холодную сталь в руку, будто бы для мужчины, закаленного ни одной войной и силой физической боли нет проще и обыденнее действия. Нож, будто играючи, разрезав кожу ладони, оставил после себя ровную полоску темно-вишневой венозной крови. Абигор передал мне образец оружия, сжал кулак, чуть напряг мышцы, и алая капля соскочила сначала на один договор, а следом рубиновая «слеза» коснулась другого, очень быстро впитываясь в пергамент. Я, словно завороженная, наблюдала за происходящим, ощущая, как в воздухе сгущается металлический аромат крови.
- Ваш черед, миледи, - он будто бы ожидал забавного представления.
Поднять левую кисть ладонью вверх, найти артерию, гулко отдающую потоком крови, и одним движением вскрыть ее с улыбкой, словно приклеившейся к губам. Вогнать острие глубже и сквозь завышенный болевой порог ощутить, как саднит рана, из которой хлынул ярко-красный ручеек, стекая на договор и его копию, предназначенную для другой стороны. Склонившись над лежащими на письменном столе свитками, я взглянула на алеющие художества, начинающие приобретать сходства с обычными росписями, что свидетельствовало о том, что пергамент принял кровавую жертву. Даже раньше, чем успели затянуться порезы, хотя Верховного демона, похоже, эта мелочь мало беспокоила в отличие от бумаг, коими он и занялся, обойдя стол и усаживаясь в кожаное кресло, материалом для которого вполне могли послужить смертные. Это Шезгарт, и у каждого здесь свои пристрастия и увлечения, зависящие разве что от небезызвестной безнравственности.
- Благодарю, что уделили мне время, - достав платок, пропела я, окрыленная желанием поскорее отправиться в обратный путь и, придя к выводу, что княжеская диадема с головы не упадет, попрощалась книксеном. – И не смею больше отвлекать.
- Не хотелось бы сразу переходить к принуждению, посему для начала предложу по своей воле остаться в моем замке гостьей, - последнее слово, выделенное особой интонацией, получило некий зловещий окрас.
- Милорд, ваше пожелание более чем неуместно в данной ситуации, потому что Диктатум ожидает договор, а меня - обязанности княгини...

С Новым 2013 годом, Эротикон!



Рогатик и Элличка, пусть взаимная любовь и счастье всегда будут вашими верными спутниками.
Тов. Зариланна,успехов тебе в творчестве и учебе, положительных эмоций и любви.
Норка,оставайся таким же непрошибаемым оптимистом! Ну и, конечно же, желаю нам благополучно досмотреть наш сериал))
Далила, пусть Новый год принесет атмосферу гармонии и взаимопонимания твоему любимому детищу, чтобы все начинания радовали тебя только положительным результатом.
Эш, желаю тебе музы! Такой, чтобы не капризничала, а приносила новые гениальные идеи и помогала воплощать их в жизнь.
Абигор, хочу пожелать вам то, что сама из года в год загадываю под бой курантов: сохранить то, что есть; вернуть то, что потеряли; получить то, о чем мечтаете.



P.S Рай, спасибо тебе за поздравление и твоему деду морозу за "Хороший улов"

Эйдан, поздравляю с днем рождения!

Абигор Точнее, Хозяин (я же обязательно теперь этим достану), подарок в восторге, пост просто восхитителен! Несказанно радует, что пострадала только юбка и верхняя часть платьица на месте. Но даже это не умаляет желания проверить так ли вы, демоны, бессмертны, как о том говорят в народе... *мечтательно* И дуэль оборвали на кульминации действий... В общем, благодарствую)


А вот со мной чаем и не поделился, только разрекламировал, как заправский маркетолог, и полетел из чата


Эш, теперь мне ясно, кому ты вчера в чате демонстрировал себя любимого, разгуливая без одежки)))
Соглашусь с Эйданом, ужас то какой творится

Рогатик, твоя ода сисек - мегапозитивная вещь! Бес как всегда шикарен!

Записала, буду ждать))


Элличка, усе будет. Сгребай пока Севочкины печенюшки Рогатому в шаровары.


Ммм... *смущаясь* А живца не жалко?