Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

В полудреме, Медвежонок, можно вообразить все, что хочешь, и все, что вообразишь, будет как живое. (Ёжик в тумане)

Я проснулся от странного, непривычного в свете последних дней ощущения: под щекой была мягкая подушка, которую я обнимал обеими руками, простыня прикрывала ягодицы, а подомной расстилался удобный матрас – это совсем не похоже на мою пятизвездочную темницу с земляным настилом.

Открыл один глаз, потом другой.

Маленькие лучики солнца настойчиво пробивались сквозь занавешенные окна. Знакомая обстановка, но я никак не мог вспомнить, когда я здесь был и был ли вообще, может это дежавю?
Я заметил ее лишь после того как радостно кувырнулся на мягких перинах – райское ощущение, после тверди земли.

Она наблюдала, за мной подогнув одну ногу и положив подбородок аккурат на коленную чашечку. Красивая… темные волосы были влажными после душа, на плечи накинут белый махровый халат, и мой прозорливый взгляд уперся в ложбинку, которая выглядывала из разреза. Девушка, заметив это, слегка смутившись, неосознанно прикрыла руками края халата, закрыв для меня вид молочно-белой груди. Как печально…
Я пытался вспомнить, что же было ночью, и как я переместился из места своего заточения сюда, в номер к прелестной девушке?
Но ни девушку, ни иные обстоятельства не всплывали в памяти, полнейшая пустота в голове.
- Кто ты?
Судя по ее лицу, она была удивлена и опечалена, тем, что я не мог ее вспомнить. Что же, такое не впервые в моей жизни.
– вместо ответа, задала она странный вопрос.
Естественно я ее не помнил!
Я дотронулся до бороды, но уперся лишь в едва пробившуюся щетину, будто недавно брился. Черт, это странно!
Лишь скатившись с постели, я осознал очевидную истину – спал я как обычно обнаженным. Ну ладно, полагаю, если мы провели ночь вместе вид моего оголенного зада, не повергнет девицу в шок.
И прошел до ванной комнаты, чтобы убедиться, что я – это я.
В зеркале, слава Богам, меня встретило старое доброе отражение, да, это определенно я. И Боги надо мнойне подшутили. Проведя рукой по щеке, я еще раз решил убедиться, что это не зрительный обман.
Кожа была чистой, а не измазанной в земле.
Я в сотый раз чертыхнулся, не понимая, отчего у меня провал в памяти. Последнее, что я помнил, это появление Деметрии. Но определенно все происходящее было необычно, будто искусственно сотканное из иной материи, нежели реальность.

Повязав полотенце вокруг бедер, я вновь предстал перед незнакомкой, пытаясь вспомнить ее. Лицо было знакомым, очень знакомым.
- Что здесь происходит, малышка, и кто ты такая? – опираясь о дверной косяк, скрестив руки, поинтересовался я.
- обиженно дернула девчонка подбородком, -
Адель…
- Как я здесь оказался?
- спокойным тоном ответила девушка, опустив глаза.
И тут в голове всё встало на свои места. Сон.
В другой ситуации, если бы девушка залезла в мою голову, я бы сильно разозлился. Но сейчас, этот сон был много лучше того, что мне снилось прошедшие дни.
- Зачем ты это сдала? – «как» - меня не интересовало.
- казалось, девушка тоже пытается что-то вспомнить, она хмурила брови, прикусив нижнюю губу, метала взгляд по комнате, пытаясь зацепиться за что-то, что даст толчок памяти, но так, должно быть, и не вспомнила, зачем сюда пришла, - – сокрушенно ответила она.
Кончики ее волос успели подсохнуть и завиться, на нежном личике алел румянец. Я нахожусь в номере с красивой девушкой, почему бы не воспользоваться ситуацией?
Улыбнувшись своим мыслям, я направился прямиком к краю постели, на которой сидела Адель.
- Так ради чего ты пришла ко мне? – спросил я, понимая, что она не вспомнит, потому что Энней, видимо, подшутил, таким образом, над ней.
Она все еще делала попытки вспомнить, но очевидно, у нее это плохо получалось.
Сейчас внимательнее разглядев, ее я понял, что она колдунья, пусть даже и выглядит как студентка-первокурсница, с растерянными глазами лани.
– закрывая лицо ладонями, стенала Адель.
Я улыбнулся и, пожав плечами, проговорил:
- Что же, в любом случае, мы можем приятно провести время, - «у меня не было девушки две недели, а это чертовски долго для меня, и все мои мысли крутятся лишь вокруг секса».
Она убрала руки и непонимающе посмотрела на меня, впрочем, непонимание недолго длилось, должно быть, на моем лице было слишком явно написано желание, чистая похоть.
– слетев с кровати, взвизгнула девица, -
Упав спиной на матрас, я лишь приподнялся на локтях, чтобы иметь возможность лицезреть девушку.
- Если ты не можешь вспомнить, должно быть не так уж это и важно, - изрек я, зная, что если это происки Богов, то она бы забыла цель визита, в любом случае.
Я огляделся вокруг, сложив в уме некоторые факты.
- Хотя, знаешь, кажется, я знаю причину сна, - лукаво проговорил я, взирая на неё из-под полуопущенных век.
Она всплеснула руками, подталкивая к разъяснению.
- Судя по всему – это твой сон, - она кивнула, - этот номер, ты в халате, а главное, я обнаженный, наводит меня на мысль, что ты прибегла к помощи Богов, чтобы совратить меня.
На лице девушки выразилась такая глубокая растерянность, что я невольно рассмеялся, и, воспользовавшись её замешательством, шустрым движением схватив её за пояс халата, потянул на себя.
Она шлепнулась мне на грудь, пыталась подняться, но я ей не дал, крепко прижимая ладное женское тело к себе - до чего же это приятно, я невольно закрыл глаза, наслаждаясь моментом, а затем перекатился вместе с Адель, уложив её на спину.
- У нас не так много времени, - глядя в её огромные потемневшие глаза, прошептал я охрипшим от возбуждения голосом, - давай не будем терять его.
Продолжая следить за реакцией её глаз, опираясь одной рукой на матрас, чтобы снять с неё тяжесть своего тела, пальцами другой я провел от основания шеи, обвел тонкие ключицы и спустился ниже, забираясь под разрез халата, упиваясь бархатистой нежностью её кожи.
- Хочешь меня? – улыбнулся я так, как может улыбаться только демон-искуситель - широко и открыто, давая ей прочесть в моих глазах обещание удовольствия, которое никто кроме меня не мог бы ей дать.
Я знаю, что это звучит так же пошло, как вопрос после секса: «тебе было хорошо?», но…

И поток мыслей перебила Адель. Девушка запустила руку в мои волосы, и притянула к себе для поцелуя.
От губ и дальше по всему телу будто прошел электрический ток, я ошарашено оторвался от её губ, дабы убедиться, что ни одному мне это показалось, и, судя по её удивленным глазам – ни одному.
А потом, выкинув все размышления из головы, вновь вернулся к её сладким и теплым как майское солнце губам, исследуя свободной рукой тело, мне хотелось коснуться губами каждой клеточки нежной кожи. Окончательно избавив Адель от халата, я с трудом прервал поцелуй, чтобы полюбоваться мягкими полушариями груди, с задорно вздернутыми пуговками сосков, стоило дотронуться большим пальцем до коралловой вершины, девушка вздрогнула, вдохнула в легкие воздуха и замерла, и чтобы проверить, её дальнейшую реакцию, я наклонился и губами, чувствуя как колотится под ребрами её сердце, захватил манящую плоть.

И тут… меня будто ударили по затылку топором, одна реальность стала сменять другую, я видел, как девушка расплывается и оказывается где-то далеко-далеко, в то время как меня со скоростью света возвращало в явь.

Сначала в нос ударил запах сырости и плесени, потом я ощутил под собой холодную землю и со стоном вышел из теплых объятий сна.
Приняв привычную позу: согнув ноги в коленях и прислонившись спиной к влажной стене, я пытался воссоздать в памяти сон, но как это часто бывает, в сознание возвращались лишь осколочные воспоминания, при всем при этом, я отчетливо помнил вкус её губ и чудесный девичий аромат, сводивший меня с ума. Одного я не мог вспомнить – её лица. Оно было размытой картинкой…
Это был обычный сон? Почему же мне не снился он раньше?
Контраст между сном и действительностью был слишком разительным, и теперь, мне кажется, стало стократ паршивее. Хотелось снова туда, к ней, а не находиться здесь, в четырех стенах, не принадлежа самому себе, не имея свободы. Убью Деметрию.

О, прекрасная Богиня! падаю ниц и приветствую!
P.S. Бойся Рая, забодает. Но не бойся меня, милая

Флори, добро пожаловать, красавица)

Satelles*

Голова еще гудела от осознания разочарования, а гнев заставлял мою кровь кипеть и быстрее бежать по венам, отдавая стуком в висках. Пришлось пару сотен раз отжаться от пола чтобы направить кровоток в нужное русло. И все равно, демоническая сущность от зла и негодования лезла наружу: проведя языком по зубам, я ощутил как они стили острее, будто предвкушая битву, но с чего бы это? С кем мне биться, если только вновь со стенами…

Вышагивая из угла в угол своей темницы, сходил с ума, лишь воспоминания о сне помогали продержаться, и надежда на то, что он не был последним. Девушка… черт, воистину, я никогда в своей отнюдь не короткой жизни, не желал так запомнить лицо и имя девы, с которой спал, интересно, что с ней я спал в самом прямом значении этого слова.
Я был уверен, что она говорила своё имя, и оно казалось мне знакомым, но буквы рассыпались в сознании, не слагаясь воедино.

Потирая онемевшее лицо, я разочарованный в своей памяти, сполз по стене на пол.
И как в прошлый раз, стена начала подниматься и яркий свет просачиваться из-под неё. Я мысленно чертыхнулся, вбирая в легкие воздух, решая как себя вести с сумасшедшей демоницей в состоянии овуляции.

Если она пришла, значит прошли еще одни сутки, следовательно, для меня пролетели две недели. Чудесно. Зло во мне накапливалось.

- Как, любимый, твоё настроение сегодня? – ядовитый мёд сочился из её уст.

Я сжал кулаки и сцепил зубы, и только после этого взглянул на негодницу.
Сегодня по какой-то причине она не прятала своё тело, о нет, на ней были кожаные ботфорты, короткая юбка, (полагаю, если бы она стояла ко мне спиной, я бы различил под ней мелькание ягодиц) и декольтированный топ, одним словом, выглядела она как проститутка. Взгляд в темноте уловил легкий блеск серебряной рукоятки кинжала на поясе Деметрии. Я сощурившись пригляделся. Да, действительно это был подарок той странной девушки, «Спутник».

Лениво и вальяжно я поднялся на ноги, взирая на женщину с высоты своего роста. Её глаза заблестели хищным голодом. Я оскалил зубы в подобии улыбки и подошел к ней ближе. Деметрия не зная чего от меня ожидать, несколько испуганно попятилась назад. Пришлось вложить в оскал чуть больше тепла, чтобы она не убежала.

Наконец остановилась, должно быть, решив посмотреть, что я предприму. Еще шире улыбнувшись, я подошел ближе и притянул киднеппингшу к себе, так чтобы её промежность оказалась на одной высоте с моим членом, в итоге она висела в воздухе, находясь в моих «объятиях».

- Что, уже мокрая? – прошипел я сквозь зубы, не пытаясь применить на неё свои способности.

Она, держась за мои плечи, приблизила губы, точно хотела что-то прошептать, но вместо этого прикусила мочку уха.

*Габриэль, думай головой, а не членом, головой, а не головкой!*

- Не отказывай мне, Габи, - почти с нежностью проговорила она, обхватывая ногами мой торс.

Грубо пригвоздив её к стене, я отстранился, чтобы видеть её алчное личико.

И улыбнувшись улыбкой такой же холодной, как и рукоятка клинка, который я вытащил из ножен на её поясе, проговорил, касаясь остриём клинка нежной кожи щек:
- Достаточно ли сильно ты хочешь меня, чтобы расстаться с вечностью?

Теперь голод в её глазах сменился страхом, и она, расцепив ноги, стала пытаться отстраниться, но я направил на нее силу своих чарующих способностей, дабы она продолжала таять.

- Габриэль, не надо, - как-то беспомощно пролепетала сильная демоница.
Не знаю почему, может из-за того что она вообразила великую любовь ко мне, ей было сложно противостоять мне и воздействовать своими талантами.
Доведя клинок до ярёмной вены, я слегка надавил острием, и из неё потоком полилась кровь, окропляя мою кожу, будь она человеком, умерла бы через минуту.

К моему сожалению, именно это, привело Деми в себя, и она, ладонями давя на мою грудь, направила через руки свою силу и энергию, и все таки в состоянии истомы, ей это с трудом удалось, поэтому я не упал бездыханный к ее ногам как в прошлый раз, а лишь отпустил, и, не имея возможности пошевелиться, наблюдал, как она покидает мою тюрьму. Но, тем не менее, у меня кое-что осталось от нее – клинок по-прежнему был в моей ладони.

*(лат) спутник

Мой коняра!

(его рацион)
На коне гулять поеду,
Но вернусь домой к обеду.
А в обед едят лошадки
Не овес, а шоколадки.

Нари, С Днем Рождения!!!!!!!)

Вот игрушки не простые, мы на ёлочку повесим...ах повесим...
так повесим, что у ёлки встанут все иголки...

ДеееееД МОоооооооооооооОроз!!!! Выходи!

После долгой разлуки они сели на крыльце и, по обыкновению, заговорили.
— Как хорошо, что ты нашелся, — сказал Медвежонок.
— Я пришел.
— Ты представляешь, если бы тебя совсем не было?
— Вот я и пришел.
— Где же ты был?
— А меня не было, — сказал Ежик.
Ежик в тумане

Я сидел на холодном полу, размышляя, станет ли мой зад плоским от долгого нахождения в одном положении. Но, кажется, меня накрыла апатия, и я лишь ждал следующего прихода Деметрии, когда она направит в мою сторону свои коготки, или сна, в котором, ко мне, возможно, придет та прекрасная девушка, что помогла не сойти с ума.
Стены и пол завибрировали, и я вскочил на ноги, понимая, что сейчас что-то должно произойти. И действительно, стены начали подниматься, но, кажется, не так как это было в предыдущие разы.

Все происходило быстро, я лишь мог успевать повиноваться своим инстинктам. Как только стена поднялась достаточно высоко, я перекатился под ней, в поисках охраны, которая должна была меня сторожить. Жалкая горстка вояк встала на моем пути. Губы изогнула кривая хищная улыбка, зародившаяся в предвкушении битвы. Я потянулся всеми мышцами, перекинул из одной руки в другую кинжал и ринулся в бой, не оставляя пленных, смерть охраны была быстрой и безболезненной, пока у меня не было времени для мести.
Оставив после себя горстку трупов, я поднялся по лестнице и покинул навсегда свою темницу. Тусклый свет сменился на яркий, ослепляя и дезориентируя. Проморгавшись, через пару секунд я привык к окружающей обстановке: воздух больше не был влажным и затхлым, стены не давили, потолок не нависал, даря клаустрофобический дискомфорт, апатия сменилась возрастающей яростью, а кровь, почти со скоростью света бежавшая по венам, отдавая бешенным стуком сердца, была предвестником, что скоро я смогу выплеснуть свою энергию и злость на моей пленительнице.

Должно быть, видя мое состояние, рядовая охрана не решалась ко мне приблизиться, чего нельзя было сказать про опытных наёмников Деметрии, они скопом направились в мою сторону, рассчитывая, если не силой справиться со мной, то массой и количеством. Но сейчас у меня не было мыслей, о том сколь долог будет бой, перед глазами стояла лишь цель – расправиться с Деметрией. Я не сразу заметил, что у меня появились сторонники, а увидев кузена и его девушку, мог лишь кивнуть в знак признательности. В голове не было мыслей, были лишь природные и приобретенные рефлексы, движения тела, которое стремилось принять демоническую форму, я видел перед собой одну задачу – уничтожить, и я уничтожал. И лишь когда, перевес силы оказался на нашей стороне, я, поймав взгляд Ивлина, прошептал ему, что иду за демоницей. Должно быть, он меня понял, потому что, в ответ, так же губами ответил: «удачи».

Её спальня находилась этажом выше, и я лишь мог догадываться, почему она еще не вышла, понаблюдать за тем как рушится ее мир. Даже если она меня убьет, Ивлин уже знает ее местонахождение, и расправа не заставит себя ждать.
В два прыжка пересек лестничный пролёт и остановился перед тяжелой дверью из шезгардского дуба. Моя грудная клетка быстро поднималась и опадала под работой натуженных легких, я припал лбом к двери, пытаясь начать думать. Мышцы кричали выбить дверь и убить, а разум говорил, что Деметрию голыми руками не взять, она стара и её ум равноценен возрасту, как и силы. Я не хотел вновь ощутить на своей шкуре то беспомощное состояние, в которое она способна ввести одним прикосновением, и наверняка, если это повторится, меня будет ждать что-то похуже темницы. В голове всплыла старая беседа с моим старшим кузеном – Ивлином, когда-то он по секрету мне сказал, что лишь во время оргазма у демонов падает ментальная защита, вне зависимости от их силы и возраста… что же, мне предстоит это выяснить.

Облизав пересохшие губы, я осторожно повернул ручку, и, не надеясь, что дверь окажется не запертой. Но казалось, она ждала меня. Дверь легко поддалась и отворилась.
Тонкая, миниатюрная фигура стояла у окна в полупрозрачном белом одеянии, я мог отчетливо разглядеть очертания тела, просвечивающегося через легкую ткань. Стройная, но одновременно сильная, как балерина, с женственными изгибами, плавными линиями бедра, совершенство, которого она достигала столетия. Я стоял и думал, что мне предстоит его уничтожить и ощутил лёгкую тоску и сожаление. Как быстро моя злость сменилась холодным расчетом, вперемешку с похотью от созерцания Деметрии, но последние можно было отнести к долгому воздержанию.

Она не поворачиваясь, стояла, не шевелясь, лишь вздрогнув, когда я захлопнул дверь и повернул ключ в замке, дабы нас не отвлекали.
Подойдя к ней со спины, я легким движением сжал ее плечи, не намереваясь причинить боли, почувствовал ее напряжение и, наклонившись, потерся своей небритой щекой о её шелковистую гладкую щечку.
- Меня ждешь?
Должно быть, она ожидала, что я кинусь на нее с оружием, безрассудный и опасный, как ребенок с гранатой. Но у меня было время поумнеть, пока я пребывал во тьме.
- Габриэль, я…, - начала, было, она.
- Не надо слов, Деми, - прошептал я, спускаясь губами со щеки вниз, к лебединой шейке, - у нас не так уж много времени.
Она обернулась ошарашенная и одновременно обрадованная.
- Ты передумал? – с надеждой спросила она, не послушавшись меня.
Отвечать я не собирался. Она хотела получить мою сперму, она ее получит.

Избавив её от одежды, я провел шершавыми мозолистыми руками, по ребрам к талии, а добравшись до округлой попки, притянул с силой к себе, чтобы она ощутила мою эрекцию. Я знал, что от моих прикосновений, её нежная кожа покраснела и покрылась мурашками.
Она как неопытная девственница даже не пыталась стянуть с меня джинсы, лишь в боязни упасть, схватилась за мои плечи. Я взял ее на руки и бросил на перины кровати, ноги Деметрии автоматический раздвинулись, и я уже ощущал аромат её возбуждения. Когда я стянул с себя джинсы, мой член как на пружине вырвался к животу. Черт, похоже, чувства ненависти и злости ему были не ведомы.

Без лишней прелюдии я погрузился в её тело, вырывая наружу скопившуюся страсть, как поршень, делая возвратно-поступательные движения, под стоны страсти и лёгкой боли от моего напора, я вколачивался в её горячую плоть. Она оставляла отметины на моей коже, своими ногтями впиваясь в меня, в моменты наивысшей страсти, выкрикивая моё имя. Её бедра подрагивали от волны оргазмов как от электрических молний, пронзающих и оставляющих после себя негу и удовлетворенность. Если бы сейчас её разум не был затуманен, то она успела бы понять, что я не собираюсь кончать в неё. Покинув её лоно, моё семя окропило её живот.
За время нашего совокупление ритм моего дыхания не сбился, я знал, что хочу кое-что у нее забрать, и мне нужны были силы и чистое сознание, поэтому я не позволил себе полностью отдается чувствам.

Она лежала подо мной, еще не отошедшая от оргазмов, а я уже начал заполонять её мозг своей демонической силой, проникая в её сознание, уничтожая его. Деметрия даже не успела сообразить, что происходит. На губах еще не растаяла блаженная улыбка, когда я буквально, начал трахать ее мозг.
Я не был уверен, что у меня это получится, раньше я никогда даже не пытался убить такого же демона, как и я, а сейчас я просто не видел иного выхода.
Слова слетали с моих уст, вводя в гипнотический транс, я убивал её очаровывая и соблазняя. Через какое-то время, возможно пару секунд, а возможно и десять минут, я заметил, что её глаза остекленели.
И не веря самому себе, откатился от нее подальше. Грудь демоницы не вздымалась, глаза смотрели в одну точку.

Неужели у меня получилось?
Я достал «Спутник», который валялся недалеко от моей скудной одежды, и перерубил одним движением ее горло. По шелковым простыням расползалась как ртуть багровая кровь, густая и липкая. Вполне вероятно, что она могла бы еще оклематься, хотя я в этом деле, ровным счетом ничего не смыслил. В доказательство ее убийства, я уложил отрубленную голову в тканое одеяло.
Обессиленный я сполз с кровати на пол, спокойствие меня покинуло, а усталость навалилась без предупреждения. Я откинул голову назад, чтобы унять сердце, и не собирался вставать, пока не ощутил на себе чей-то взгляд. В дверях стояла девчонка, что врезалась в мою жизнь еще на Земле. Опустошенный и бесчувственный я встал на ноги и направился к ней.
Мне нужны были силы, а она, в той или иной мере должна обладать душой.

- Что ты здесь делаешь? – спросил я, не спуская с нее жесткого взгляда. Если раньше у нее не было поводов бояться меня, то сейчас её страх был вполне оправданным.

Схватив её за горло, я почувствовал, как её колени дрогнули и ослабли, должно быть, моя сила еще клубилась вокруг, раз она так легко ей поддалась. Притянув к себе, я убрал руку с горла и оттянул волосы назад, чтобы девушка смотрела прямо в мои глаза, когда я буду забирать её жизнь.
Не знаю почему она не сопротивляется, поддаваясь мне, будто желая того же что и я.

Я закрыл глаза, чтобы лучше ощутить всю гамму чувств, словно это был поцелуй влюбленных, её темная сущность переходила в меня вместе с дыханием, заполняя, душа была тягучей, с легким вяжущим вкусом как у дорогого красного вина, с многолетней выдержкой. Она была теплой, даже горячей, и тысячами оттенков отличалось от души человеческой женщины. Что-то сковало мою грудь, похожее на боль и сильнейшую привязанность, я мгновенно открыл свои глаза, чтобы удостовериться, что мне не мерещится. Это же та самая девушка, что приходила ко мне во сне. Теперь ее лицо не было размазано, а четкой картинкой стояло перед глазами. До момента полного поглощения души, я ощутил все эмоции, которые испытывала Адель, в том числе, безумную, слепую любовь, заставившую её пройти через испытания, чтобы помочь мне.

Я выдохнул обратно душу в её тело, и девушка, потеряв сознание, повалилась на пол. Не дав ей упасть, откуда ни возьмись, появился высокий ликан, он подхватил девушку на руки.
Больше её чувства не обуревали меня, и я, бросив факел, служивший в спальне для освещения, на окровавленную постель, в которой лежала Деми, наблюдал, как языки пламени поглощают демоницу вместе с кинжалом в её груди.
Подхватив одеяло с головой демоницы, я обратился к неизвестному мне ликану:
- Передай Адель, что я ее должник, - и направился к выходу.

будем теперь плодиться и размножаться...по уму

«Бывает же — топишь печку, глядишь на огонь и думаешь: вот она какая, большая зима!
И вдруг просыпаешься ночью от непонятного шума. Ветер, думаешь, бушует вьюга, но нет, звук не такой, а далекий какой-то, очень знакомый звук. Что же это? И засыпаешь снова. А утром выбегаешь на крыльцо — лес в тумане и ни островка снега не видно нигде. Куда же она подевалась, зима? Тогда сбегаешь с крыльца и видишь: лужу.
Настоящую лужу посреди зимы. И от всех деревьев идет пар. Что же это? А это ночью прошел дождь. Большой, сильный дождь. И смыл снег. И прогнал мороз. И в лесу стало тепло, как бывает только ранней осенью».
Вот как думал Медвежонок тихим теплым утром посреди зимы.

Ежик в тумане.

Я шел по темной горячей земле, по пустоши на которой могли выжить лишь причудливые, космические растения вроде Опунции Биджелоу, я смотрел на её колючки вибрирующие в темноте от обжигающих шезгартских ветров, и мои мысли уносились куда-то далеко-далеко, переплетаясь, не находя точки опоры. Я был не в состоянии принимать решения или обдумать свои дальнейшие действия. Мне надо было лишь уйти, уйти как можно дальше от убежища Деметрии.
Когда я выходил, никто не преградил моего пути, а возможно я просто никого не видел.
Ветер гулял по обнаженной груди как языки пламени, с одеяла в котором была отрубленная голова, все так же продолжала капать кровь. Она, как хлебные крошки, обозначала мой путь, и если бы какой-нибудь недруг решил найти меня и расквитаться, особого труда это не составило.
На мне были лишь джинсы, никакой обуви или другой одежды, выглядел я не как знатный демон, а как редкий оборванец заросший бородой.
Следовало дождаться Ивлина и уйти с ним. Но опустошенность распространилась от груди, по всему телу и в мозгу, видеть знакомые лица, объяснять свои поступки, не было ни желания, ни сил.
Я шел так долго, что раны на моих стопах кровоточили, не успевая зажить. Но сумасбродное желание идти дальше не покидало, я шел и шел, ослабленный, почти бесчувственный, с едва теплящейся душой в теле, я шел бесцельно и одновременно с некой высшей целью, которая была мне не ведома.
Меня могли давно растерзать голодные хищники, учуявшие сладкий металлический запах крови, и порой я слышал их рычание и вой совсем рядом, но должно быть, не чуя запаха страха, они не приближались.
Увидев дерево, похожее на земной дуб, я, бросив отсеченную голову, уселся, опираясь спиной на шершавую крону. Я прикрыл глаза, и впервые с момента освобождения попытался обдумать все произошедшее. Что же вывело меня из строя? Плен? Убийство Деметрии? Разве.… Или то, что произошло, когда я хотел захватить душу чернокнижницы? Что я почувствовал тогда…, это было похоже на боль, сладкую, но острую и колючую. Я не знал этого чувства, до сего дня оно не появлялось в моем теле но, о Боги, мне хотелось вырвать его из груди и оставить кровоточить на земле. И, кажется, у меня это получилось. Сейчас я был настолько же бесчувственен, как и в былые дни. Является ли это гарантией, что подобное чувство больше не будет тревожить моё сердце? То, что я каким-то образом избавился от него, будет защитой как антивирусное лекарство?
Кроме того, с убийством Деметрии во мне бурлила её энергия, души поглощенные демоницей, но я еще не привык к этой, разом свалившейся на меня силе, будто влез в костюм, который был мне не по размеру, и мне предстояло еще вырасти до него.
Запутавшись в своих мыслях, я, наконец, уснул. Спал без сновидений, слишком уставший, измотанный чередой последних событий.
Мне кажется, я был способен проспать, вот так, полусидя на земле, хоть целый год, но мои инстинкты проснулись раньше, тихим шепотом предупреждая, что рядом кто-то есть. Я приоткрыл веки, и увидел девушку, которая с интересом рассматривала голову демоницы закутанную в одеяло. Не выдавая своего пробуждения, я продолжал разглядывать незнакомку из-под ресниц, она метнула взор на меня, и я тут же слепил веки и почти ощутил, как ее пытливый взгляд рыщет по моему телу, раздумывая, кем я могу быть и что мне нужно на этой территории.
Я снова поднимаю веки, решив, что игра в молчанку мне уже надоела, наблюдаю, как она задумчиво смотрит на женскую голову, и пробую вообразить, какие мысли сейчас рождаются в мозгу незнакомки, но пытаясь проникнуть в ее разум, я натыкаюсь на преграду. Что же, вновь чернокнижница!
- Что-то потеряла? – спрашиваю я низким и слегка хриплым после сна голосом.
Девушка от неожиданности вздрагивает, но быстро берет себя в руки:

Мои губы вытягиваются в улыбку, но из-за холода в глазах, она получилась зловещей:
- Найдешь хозяйку, если окажешься на её месте. Хочешь?
Девушка вглядывается в мои глаза, пытаясь понять, несу ли я угрозу. Хотя стоит ли читать по моим глазам, если я ношу с собой голову демона?

Я оглядываю свою обнаженную грудь, оборванные джинсы и босые покрытые засохшей кровью стопы:
- Сколько тебе заплатить, чтобы я оказался в еще большем порядке? – спрашиваю я, совершенно забыв, что со мной нет золотишка.

Дерзкая девчонка!

Теперь же мои губы искривляет ироничная улыбка, нахалка должно быть ничего не боится.
Я оглядываю её, пытаясь понять, что стоит за её смелостью, сила или глупость?
- Сколько тебе лет? выглядишь на двадцать пять-двадцать восемь, а лет-то сколько? – задаю я бестактный вопрос. Но кто говорил, что я джентльмен?
Незнакомка ухмыляется:

Я поднимаюсь на ноги, разминаю затекшее после сна в одном положении тело, и смотрю на негодяйку с высоты своего роста.
- Меня зовут Габриэль.