Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

Так это сознательный корыстный ход? Хммм

Какая самоуверенность... Пойду-ка я, чтобы не томиться, по лесу погуляю. Там на рассвете такие чудные цветочки распускаются...

Кто еще на что купился...

Жди-жди... Главное, не опоздай.

так давно не находилась дома, что почти разучилась быть той, кем появилась на этот свет. Тихий, пустынный мир стал и прибежищем, и школой, в которой я так нуждалась.

Меня никто не беспокоил, даже вернувшиеся с коронации старейшины отложили визит на неизвестный срок, словно почувствовав, что я не готова общаться с ними сейчас.

Мне было необходимо осознать собственные силы и способности. Так меня воспитывали когда-то, а все свершившееся в Корр-У и после лишь отвратило неизбежное на определенное судьбою время.

Миром и поведением всех существ в нем правят непреложные законы, и лишь их знание позволяет противостать опасностям. Ведение сильных и слабых сторон другого, чтение следов вечности, понимание привычек окружающего бытия и невидимая сила природы, готовая открыть свои пределы для желающего услышать.

Я училась, вновь постигая основы существования той расы, к которой принадлежала. День за днем, бесконечными часами впитывала в себя секреты, вкладываемые в мой разум самой жизнью и мудрыми устами старой Далиры.

И у меня это, кажется, получалось…

Вот только ночью все повторялось… Один и тот же сон, жестокий и сладкий. За него хотелось зацепиться, удерживая любой ценой, но от наступающего утра не спасала даже отчаянная попытка не открывать глаз и не допустить лишнего движения.

Тело трепетало, словно пригрезившиеся ласки имели место на самом деле. Дерзкие и упоительно нежные. Кожа словно впитала прикосновения, а губам было больно от приснившихся поцелуев. А еще я помнила его запах, так отчетливо, будто Алекзандр и впрямь находился рядом и шепотом щекотал виски.

Потом возвращалась боль. Она, как осьминог, раскидывала свои щупальца по телу, не позволяя расслабиться. Терзала, будто в наказание за неведомые ошибки. Я снова закрывала глаза, но уснуть больше не выходило: воспоминания подступали так отчетливо, словно я вновь оказывалась в замке Лунных волков. И в его объятьях. Ждала, что он очутится где-то рядом, и знала, что прогоню прочь, если посмеет приблизиться. Всем слугам были даны четкие распоряжения не пропускать никого из посторонних на территорию замка.

Я ни с кем не желала говорить о прошлом, но Далире, как всегда, были не нужны слова. Однажды ночью, вороша тлеющие в камине угли, она проговорила, поднимая на меня глаза:

– Все в мире имеет свою цену, а право забыть дается не каждому.

– Вот как… – я смотрела на старую фейри почти с обидой. – Значит, у меня этого права нет?

– Я так не сказала… – глаза Далиры сощурились, читая то, что я скрывала глубоко внутри. – А ты сама хочешь забыть, Ариэль?

Уснувшая было в теле боль опять встрепенулась, отплетая меня своими корявыми лапами. Хочу ли я? И если этого не сделать, как жить дальше?

Она ушла, оставив дверь приоткрытой, будто зная, что совсем скоро я шагну в пропахший ночными ароматами лес. Словно подталкивая меня туда.

Золоченый шпиль башни, возвышающейся над замком Лэнве, пронзал темное небо. Вокруг нее выл и гудел в своей стихийной злобе ветер, но повлиять на ее прямоту был не в состоянии.

Я помедлила, всматриваясь в глубину хрустальной ночи. Деревья в лесу набрасывали прозрачные мантии из лунного света и замерли в неповторимом великолепии.

Кругом нависала тишина, я слышала лишь шуршание травы под ногами да шум собственного дыхания. Внезапно возникло чувство, что за мной следят, я невольно обернулась, высматривая, нет ли кого-нибудь рядом. Даже захотелось вернуться обратно в замок, но ноги, будто обретя собственную волю, вознамерились двинуться дальше в сумрачный лес.

Поблизости что-то шевельнулось, и я обратилась в слух. Во рту пересохло, в ушах отдавался стук сердца, а вокруг с каждым шагом все сильнее теснились деревья. Потом совсем рядом, почти у моих ног мелькнула тень, и я невольно усмехнулась, различая в темноте очертания крошечной зверушки. Как же права Далира, задавая свои неудобные вопросы! Мне по-прежнему в каждом шорохе чудится присутствие того, кто проник так глубоко в мою сущность.

Я долго не двигалась, замерев в ожидании. Над горами на западе уже сияло зарево, сначала бледно-желтое, потом приобретшее зеленоватый оттенок, и, наконец, кристально-синее, будто цветное стекло. Тени медленно расползались, тая предрассветной дымкой, и опускались прозрачными каплями на густую зелень травы под ногами. Меня переполняла горькая грусть, смесь знания и воспоминаний. Знаний о том, что ничего не вернуть, и воспоминаний о былом и должном.

Глаза заволокло неясной пеленой, и я не сразу различила, как зашевелились в траве, распускаясь, жемчужные головки.

Роса тут же намочила подол платья, когда я склонилась к цветам палонника. Они пахли горьковатым диким медом, и кожа на кончиках пальцев сделалась невероятно чувствительной, стоило мне лишь коснуться их.

Каково это? Не помнить? Не возвращаться бесконечно мыслями ко всему, что успело случиться? Не продолжать желать до потемнения в глазах? До боли, затмевающей разум?

Прозрачные капли дрожали на крошечных лепестках. Такие манящие… Я проиграла самой себе, понимая, что не могу справиться. Не способна забыть. И как же безумно права Далира, говоря, что я и не хочу забывать! Но разве есть какой-то иной выход, кроме спасительного забвения?

Я устала… безумно устала… Пусть даже во сне ничего не возвращается, не терзает меня, напоминая о жестоком розыгрыше…

Губам стало горячо, когда я обвела их влажными от росы пальцами. Цветы благоухали, их аромат пьянил, обещая такое близкое избавление. Только сердце заныло сильнее, будто я добровольно наносила себе еще одну рану. Все кончится… прямо сейчас… Мне достаточно только приоткрыть рот и слизнуть эту капельку. Вот так…

Эротикон, доброго вечера!
Давненько к вам не заглядывала, а тут столько всего происходит

Спасибо всем за интересные посты, летописи прямо ожили.


Кристоф, вообще нет никакого повода для тревоги. Иногда забвение - лучшее, что может случиться.

Крис, Беатиата, ваши простыночки удивительные. Мне все больше хочется с головой окунуться в какой-нибудь сериал . Жаль, что реал такой роскоши не позволит.

Маресс, Тесс, так интересно читать между строк в ваших постах. Спасибо за доставленное удовольствие.




Вот не собиралась в мобе участвовать, но вы своими разговорами пробудили столько чудных воспоминаний))) Опять что ли примерить костюмчик Милли? *задумалась* Тем более, что до Марокко Хуан ее с Перлой так и не довез)))


Попыталась представить, к чему эта терапия приведет

Крис, тебе пора торговать постельным бельем)))

Я потрясена твоим чутким вампирским сердцем



Вот зря мы ему тогда поверили, да?) Но Милли ничего не забыла) если придёт, обязательно напомнит)

Когда это я слезы лила? Ещё и при свидетелях?

Вот мужчины Сам натворил дел, а стыдно должно быть мне. Нет в жизни справедливости

Всё может быть...

Всем доброго вечера.


Беа, я уже к вам с Крисом подсела))) С чего лучше начать? С удовольствием выслушаю советы бывалых)))


Крис, какие вы молодцы Успехов тогда в вашем бизнесе

Привыкаю потихоньку)))

Дари, твои тюлени такие классные, что мне тоже одного захотелось

Алекзандр, а почему ты верхом скачешь? Я закинула амулет куда-то не туда? Кстати, роса на цветах такая вкусная...

не показалось, что рассвет наступил раньше. Как раз в тот момент, когда губ коснулись прохладные капли. У них почти не было вкуса, лишь едва уловимый сладковатый оттенок, который растопил внутри горечь обиды. И я улыбнулась.

Сумрачный лес больше не удручал, а обострившиеся внезапно ощущения позволили почувствовать всю прелесть того, что окружало меня. В воздухе витала нежная, пряная смесь душистых трав и ароматов цветов, та, что встречается лишь ранним утром, когда вся земля еще юна и свежа и не скована пыльной усталостью. В голове замелькали давно погребенные образы из детства.

В густой изумрудной зелени цвета палонника действительно походили на жемчужины, яркие, драгоценные, подобные тем, что хранились в сокровищницах княгини Лэнвэ. Мы с сестрой любили забираться туда без позволения матери, пробирались пустынными коридорами в дальнее крыло замка, куда без дела никто не заглядывал. Озирались по сторонам, испуганно, словно воришки, только чтобы попасть в заветную комнату и полюбоваться роскошными драгоценностями.

Тогда наивность, присущая детям, уверяла в том, что матери неведомы наши неуклюжие шаги. Когда позже я встречалась с ней, с удовольствием ловя сладкий, любящий поцелуй, почти гордилась тем, что осталась незамеченной. Мне и в голову не могло прийти, что ей все известно. И моя умная сестренка, кажется, тоже ни о чем не догадывалась.

А сейчас все вдруг вспомнилось с небывалой ясностью. Маленькие белые цветы заговорили с моим разумом, вскрывая то, что слишком долго хранилось в глубине. Я смотрела на их тончайшие лепестки, почти прозрачные в синеющем сумраке наступающего дня, – и не могла оторвать глаз.

Снова подумала о матери, с улыбкой выслушивающей нелепое детское бормотание о том, где именно находились мы с сестрой. Если нас никогда не ожидало наказание за то, куда мы влезали без спроса, зачем нужна была наша ложь? И ведь не только в той ситуации мне приходилось лгать. Как любой ребенок, сначала совсем маленький, потом уже повзрослевший, придумывает оправдания своим промахам и ошибкам, так было и со мной. Не раз, не два. Многократно. Я вряд ли бы сумела счесть те мгновенья, когда позволяла себе солгать. Для чего?

Я провела пальцем по тающим на лепестках капелькам росы и снова слизнула сладкую влагу.

Это был страх. Ложь превращалась в своего рода крепость, где я как будто находилась в безопасности, чувствуя себя полновластной хозяйкой обстоятельств. И полагала, что из этой крепости могу управлять своей жизнью, еще и влияя на других. Была уверена, что мои секреты таковыми и останутся. Но любая крепость неизбежна без стен, и их приходилось строить, находя таким образом оправдание для лжи. Как будто я лгала, чтобы защитить и себя, и сестру от боли, и уберечь мать от переживаний. И в ход могло пойти все, что угодно, лишь бы внутри той лжи я чувствовала себя уютно.

Но в действительности не существовало никакого уюта. Ложь становилась прикрытием, щитом для страха от того, что не удастся справиться с переживаниями, которые окажутся слишком болезненными. А ведь они зачастую могли явиться совершенно безобидными. Мать в любом случае простила бы, но только теперь я понимала, насколько проще ей было бы перенести одну лишь детскую шалость, не отягощенную еще и ложью. Ее любовь заранее была готова все покрыть. Потому для обмана вряд ли существовало оправдание, как и ничто не могло сохранить от ударов, допущенных этим обманом.

Зачем Далира рассказала мне о палоннике? И о чем она умолчала? Я вновь перевела взгляд на трепещущие лепестки, и показалось, что под их стеблями вздохнул ветер, а сквозь густые заросли я словно различила на себе проницательный взгляд ведуньи. Она не все мне сказала. Пообещала облегчение и победу над болью – и я это обрела. Но цветы таили в себе намного больше, и я не смогла бы это понять, не прикоснувшись к капелькам росы на них.

Сила, заключенная в мое существо природой, соединилась с тем, что следовало постичь, понять… и принять. Неизбежность, против которой бессильно абсолютно все.

На каком основании я решала, является ли происходящее со мной добрым или злым? Я называла добром то, что мне нравилось, если от него было хорошо и приходило ощущение безопасности. Злым же считала причиняющее боль и заставляющее расставаться с чем-то для меня дорогим.

Но как часто под воздействием обстоятельств и с течением времени даже благое изменяется. А когда добро и зло одной личности сталкивается с теми же понятиями у кого-то иного, происходят ссоры, споры, а нередко даже войны. Роль судьи так привлекательна и всегда кажется правильной, вот только как же она субъективна!

Настолько, насколько я не могла удостовериться в правоте моих способностей определять, что есть добро и зло на самом деле. Я злилась, когда моему «добру» что-то угрожало, находя логические определения для обозначения этого «нечто» как «добра». Но теперь, вглядываясь в прошлое, понимала: то, что изначально считала добром, могло нести разрушение, в то время как некоторое зло было совсем не таковым.

Монетка, подброшенная в воздух, падает вниз только на одну из своих сторон. Другая не видна, но это вовсе не значит, что ее не существует. Мать знала, что стоит за моей с Мореллет ложью. Яд, заключенный в росе на цветах, мог погубить, если бы его оказалось слишком много, мог лишить рассудка, мог принести то забытье, о котором я молила, или же раскрыть глаза на то, что упорно не признавал разум. И я получила столь нужный мне дар, увидела суть и многогранность оттенков того, что прежде казалось лишь одного мрачно-серого цвета.

Всем хорошего вечера!

Ваши бурные обсуждения прямо отвлекли меня от занимательной прогулки по лесу)))


Обязательно



Крис, не сомневаюсь, что будет свежо и сексуально, вот "бодренько" сериал для меня точно не пойдет))). Боюсь, что даже если смотреть краем глаза, не найду столько времени.



Беа, все от настроения зависит. Боевики почти не люблю, за редким исключением. А последнее время на отечественные фильмы потянула, среди современных встречаются вполне стоящие вещи.


Дари, вот и я давно к нем подбираюсь. Сегодня скачала, наконец. Хочу сравнить с версией 1959 года, тот фильм мне понравился очень. И мульт версия неплохая получилась.



Крис, тоже нередко задумывалась о том, по какому принципу составляются такие списки. На эту тему даже нашла статью. Не во всем с ней согласна, но мысли интересные попадаются.
В любом случае здесь играет роль определенная статистика. Кто-то кого-то где-то опросил, надавил на нужные кнопочки - и в итоге мы имеем очередной список.


Славная книжка и вполне безобидная в любом возрасте. А для взрослым иногда и полезной может оказаться


Жестокая, да, но что-то в ней есть. Хотя я почти плевалась.


Из этого списка читала большую часть, но вот "лучшими" эти произведения никак бы не назвала. Вообще какая-то странная "солянка", некоторые книги и классикой-то сложно назвать.

Экзюпери и Грин не устаревают, а вот Толстого я тоже не люблю. Слишком его много для меня))) Фаулз - один из любимых авторов, хотя у него есть вещи намного сильнее "Любовницы".



Цер, ты не одинок))) У меня несколько попыток ее одолеть не венчались успехом. И больше не осталось желания пытаться. Видимо, чего я не понимаю в жизни .



Тоже люблю Линдгрен. Прямо захотелось перечитать. [/b]

В лесу сидела))) без телевизора))))

Мульт-версия - облегченная для детей, но она вполне хороша для мультфильма. А сам фильм в 59-м году получил 11 оскаров, для того времени вообще шикарно снят. Поделюсь потом впечатлением от современного варианта.

Ну, посмотрим, как себя вести будет. Может, и смайлик как раз тот, что надо



Платон, да. Я тоже озадачилась. Читала его... вынужденно. Страшно вспоминать. Рекомендовать бы точно никому не стала.


Например, "Коллекционер". Жуткая вещь, но не оторваться. Когда прочитала впервые, несколько дней под впечатлением ходила. И многое пришлось переосмыслить. А "Волхва" вообще считаю лучшим из всего, что в жизни приходилось читать. Хотя поняла его с третьей попытки)))


Линдгрен, кажется, трудно не любить)))


Начнем с Винни-Пуха и плавно перейдем к романам. Горячим))

Всем хорошего выходного дня!

У меня последнее время постоянно возникает мысль о том, что здесь идет соревнование, у кого простынка больше получится))) Чрезвычайно интересно всех вас читать. И рассматривать


Ну а почему нет? Во время дележа наследства может случиться столько интересного

Не))) Не тянет дотягивает Платон до художественной литературы))) Или перетягивает

Не связывала это именно со Скандинавией, а сейчас думаю, что возможно, так и есть.

Это вообще мыслимо посмотреть? Думаю, что мне не стоит даже пытаться)))

Дари, ты права. Без него однозначно проще жить)

Кассия, так это все еще и совместить можно))) Теплое, мягкое и горячее)))

Неа, не всем. У нас на улице только отопление включили Бархатный сезон начался)))

Попыталась представить запах Не вышло))) Мрак, хочу подробные комментарии

Надо устроить моб по сказкам))

Беа, любовь к морю и Хэмингуэйю никак не связаны. И я тебя прекрасно понимаю)) Сама к этому автору прохладно отношусь.

Алекзандр, я в растерянности. Ты мне предлагаешь купить раба для сексуальных утех? И что же я буду с ним делать? *задумалась*
Хотя, не могла не оценить твоей предусмотрительности. Выбрал беспроигрышный вариант, да? Ты ведь уже знаешь, как поступит Ариэль?

Алекзандр, ты хотел сказать "любил"?

Вместо того, чтобы раскаиваться, ты радуешься? Ну-ну...

Почему мне эти слова напоминают ультиматум?)

Я говорила, что ты слишком самоуверенный? И неужели тебя устроит участь сторожевого пса?


Дари, скорее удобнее, а не лучше. С интернетом нет необходимости привязываться к определенному времени

Крис, и тебе спасибо за внимание

Вот она, пресловутая мужская солидарность.

Почти в двух словах... Рассуждение о том, как формируются читательские предпочтения в разные времена. С учетом времени и культурных традиций. И оказывается, на сегодня самыми продаваемыми книгами являются "Гарри Поттер", "Generation “П” Пелевина и Библия.

Винни-Пух мягонький и славный, а Бунин... Люблю его, но он тоску нагоняет))

Йоргос, по-моему ты меня с кем-то путаешь . Я такого не говорила.

Ну а почему нет? )))

Сочетание интересное))) Но вот в качестве мыла все-таки не представляю

вернулась в замок, украсив волосы венком из крошечных белоснежных цветов. Не удержалась, чтобы не собрать эту еще влажную от росы красоту, оказавшуюся совсем не такой, как обещала мне Далира.
– Ты говорила, что они помогут забыть.

Не собиралась обвинять, но в моих словах невольно прозвучал укор. Однако ведунья лишь усмехнулась.
– Забвение для слабых, Ариэль. А ты – сильная. Природа мудра, и она дает каждому то, в чем он нуждается. Забыть проще, а вот извлечь нужные уроки – куда сложнее. Но ты справишься. Теперь я в этом не сомневаюсь, после того, как увидела, что на тебя не подействовала роса палонника.

– Она подействовала… – я словно вновь почувствовала сладковатую влагу на губах.

– Но не так, как ты ожидала, да, милая? – Далира понимающе улыбнулась. – То, что пустило корни глубоко в сердце, не выкорчевывается так просто. Зато теперь ты станешь более чуткой и запах лжи уловишь издали.

– Я бы предпочла не обретать подобный опыт. И вообще не сталкиваться с ложью.

– Трусиха… – прозвучало в сознании так явно, что я не поняла, было ли это моей собственной мыслью или слово произнесла Далира. Но старая фейри наверняка мыслила именно так.

– Ты и сама еще не раз прибегнешь ко лжи, если решишь, что это может быть полезно. А вот другим обмануть тебя теперь будет сложнее.

Я покачала головой.
– Меня не обман пугает. Не он плох сам по себе, а та боль, что его сопровождает.

– Вот уж не думала, что моя девочка окажется пугливой, – улыбка, обращенная ко мне, была в одинаковой степени снисходительной и ободряющей. – Отказаться от каких-то чувств намного проще, и тебе это подвластно. Остановиться за мгновенье до того, как придется что-то испытать. Приказать сердцу не отзываться на те ощущения, которые страшат. Только без этих граней ты не сможешь обрести саму себя.

А ведь она была права. За те дни, что я провела дома, многое поменялось. Я все больше воспринимала себя частью окружающего мира. В сумрачном и безликом лесе, что почти непроходимой стеной простирался вокруг замка, открывались новые оттенки. Яркие, живые цвета и тоскливые тона, для каждого из которого было свое место. Шорохи напевали нужную мелодию, запахи сплетались в подходящий ко времени аромат, и каждое движение жизни было уместным. А мне все еще не хватало умений сделать то же самое с ощущениями в собственном сердце. И я на самом деле боялась. Больше всего – возвращавшихся без предупреждения воспоминаний, сладких и горьких одновременно. И того, что лишь воспоминаньями они и останутся.

Но я ошиблась. На следующее утро, прогуливаясь по саду, обнаружила на скамейке небольшой скрепленный печатью свиток, на котором было указано мое имя. Взяла его в руки, недоуменно оглядываясь по сторонам в поисках того, кто мог его оставить.

Текст, изложенный на пергаменте, в один миг заставил сердце биться быстрее. В воздухе все еще витал душноватый запах посланника, подкинувшего письмо. Чужой запах. Этот некто был не просто мне незнаком, он не имел к фейри никакого отношения. Но оказался определенно умен и пронырлив, раз сумел подобраться так близко к замку незамеченным.

Я дернула колокольчик, вызывая к себе управляющего, и пока ждала его, снова вернулась к странному тексту послания.

Это не походило на шутку, а для правды было более чем нелепо. Неизвестный автор весьма красноречиво расписывал достоинства раба, выставленного на продажу на невольничьем рынке острова Порока. Раба, личность которого отчего-то должна была меня заинтересовать. Раба, которого я совсем недавно считала самым близким для себя и которого продолжала…

Отбросив в сторону свиток, я взглянула в окно, задумчиво наблюдая, как по широкой вымощенной дорожке к замку спешит Микел – управляющий семейства Лэнвэ на протяжении уже множества лет.

Куда ты вляпался, Алекзандр?

На острове Порока никогда не приходилось бывать, но слава, которую это место снискало среди обитателей Шезгарта, была мне хорошо известна. Там находился дворец для увеселений, где снимаются любые запреты и царит вседозволенность.

Я поморщилась. Как бы ни было больно это сознавать, с его возможностями Алекзандр давно бы очутился рядом. Если бы на самом деле хотел этого. Особенно после того, как я вернула ему амулет. Но он не появился, не передал даже краткой вести о себе или о том, что хоть немного сожалеет о случившемся. Вместо этого оказался в самом жерле разврата и порока. Зачем – предположить было нетрудно.

А вот как и почему он превратился в раба, я понять не могла. На острове Порока находился огромный невольничий рынок, готовый удовлетворить самые взыскательные запросы. В любых областях. Микел частенько бывал там, когда требовались новые работники на наших землях, но меня это мало интересовало. И тем более я и представить не могла, что там же можно приобрести живую игрушку для собственного развлечения.

Кто же и зачем запустил в действие эту странную схему, не поддающуюся никакой логике? Кто знал, как много Алекс значит для меня? Кто посмел воспользоваться моей самой большой слабостью? И какого хода ждет теперь от меня? Что предлагает выбрать?

Впрочем, был ли этот выбор? Как бы сильно не обидел меня Алекзандр, участи раба, а уж тем более смерти, я ему не желала. А значит, и поступить могла только одним-единственным образом.

В залу торопливо вошел Микел, склоняясь в почтительно поклоне.
– Вы звали меня, госпожа.

Я протянула ему свиток.
– Это подбросили сегодня утром, пока я была в саду. Не хочешь объяснить, каким образом посторонние проникли на территорию замка?

Управляющий нахмурился и на его морщинистом лице отразился столь активный мыслительный процесс, что я едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Он так серьезно относился к своим обязанностям, что любую оплошность всегда принимал слишком близко к сердцу.
– Стражник видел какого-то бесенка, шныряющего по саду. И сразу выставил его прочь, решив, что это нищий, который пришел просить милостыню. Простите, госпожа, недоглядели… Я разберусь.

– Разберись. Подобные промахи меня совершенно не устраивают. Но я не только для этого позвала тебя. Читай! – кивнула на свиток, который он теребил в руках. – Я хочу, чтобы ты немедленно отправился на остров Порока и совершил для меня эту покупку.

Быстро просмотрев содержание письма, управляющий сдавленно охнул и поднял оторопелый взгляд.
– Раб для сексуальных утех? Вы шутите, госпожа?

– Я более чем серьезна.

– Но… – он сделал несколько судорожных глотков воздуха, словно задыхался. – Не думаю, что вам стоит…

Я прервала его.
– Не думаю, что ТЕБЕ стоит лезть туда, куда никто не звал. И не помню, чтобы спрашивала твоего совета. Или ты больше не дорожишь своим местом?! Отправляйся на остров Порока и купи мне этого… раба.

Я невольно усмехнулась, понимая, как нелепо звучит это определение в отношении Алекзандра. Он никогда не будет рабом. Ни чьим, и уже тем более – моим. Слишком много силы и свободолюбия сокрыто в нем, чтобы подчиняться чужой воле или прихоти. Да и в качестве раба я бы ни за что не позволила ему находиться рядом, как не желала видеть его смирённым могуществом моего медальона.

Сейчас, спустя время, думать о произошедшем было проще. Боль уже не выворачивала наизнанку, не рвала сердце на части, не превращала меня в беспомощную маленькую девочку, заблудившуюся в дремучем лесу и сходящую там с ума страха. И пусть я по-прежнему не знала, что делать дальше, теперь была уверена, что справлюсь и смогу вынести все, что бы ни уготовила для меня судьба. Даже жизнь в вечной разлуке с тем, кто так прочно занял мое сердце. И для кого я сама была не более, чем кратковременным развлечением. Сходным тому, которое он искал в «Распутнике».

– И последнее, Микел, – я глубоко вздохнула, давая самое сложное приказание. – Как только вы окажетесь у границ владений Лэнвэ, отпусти его.

– Но госпожа…

– Молчи! Просто делай то, что я велела. Снабди всем необходимым: одеждой, деньгами, чтобы он мог благополучно вернуться в землю Лунных волков. И распорядись, чтобы усилили охрану наших пределов. Помни о сегодняшнем происшествии с бесенком, которого никто не остановил. Пусть стража будет бдительна настолько, чтобы даже муха не могла незаметно пробраться в замок.

Не говоря уже о волке или человеке, если ему вдруг вздумается сделать что-то подобное.

Пустая в общем-то мера в отношении того, кто совсем недавно развлекался в «Распутнике». Я даже думать не хотела, что и с кем он делал там. Меня это больше не должно касаться.

– Гия поедет с тобой, – дождалась, пока верная мне служанка, которую я нарочно оставила в комнате, подойдет ближе, понимающе кивая. – На всякий случай, если тебе придет в голову совершить какую-то глупость. А потом расскажет мне о каждом твоем шаге. Я хочу уже к концу недели услышать подробный отчет о проделанном задании. И бойся оставить меня недовольной! Ты рискуешь не только своим местом, но и жизнью!

Лишь проводив глазами слуг, я смогла выдохнуть. Не с облегчением – убеждая себя в том, что приняла верное решение. Микел справится, стараясь угодить хозяйке, а мне самой нечего делать с тем и там, где сейчас так сильно хотелось оказаться.

Земля фейри

знала, что должна это сделать. Просто должна, независимо от того, как бы сильно не сопротивлялось мое сердце.

Микел умолял, внезапно превратившись из мужчины в щенка, жалобно скулящего и просящего пощады.
– Госпожа, я все исправлю. Я отправлюсь к демонице и выкуплю у нее этого раба. И доставлю его тебе.

– У тебя был шанс все это сделать, – почему-то воздух, срывающийся с моих губ, стал настолько холодным, что цветы, оплетающие изгородь, у которой я стояла, пожухли и почернели.

Я дотронулась до медальона, чувствуя, как от его силы вокруг нас начинает сгущаться туман. Микел съежился, с криком падая к моим ногам.
– Госпожа, пощадите меня!

Стало еще холоднее, будто пространство обратилось в лед. Я кивнула, глядя на управляющего почти с отвращением. И как могла раньше не замечать, насколько он жалок?
– Следовало бы приказать пронзить тебя ядовитой стрелой. Именно так расправляются с неугодными слугами, не так ли? Но я помню и о том добром, что ты сделал за годы службы. Просишь пощады? Ты ее получишь.

Порыв ветра подхватил мои слова, и послышалась песня-стон, от которой по коже побежали мурашки. Над нами завертелся вихрь из опавших листьев и мелкой пыли, обернувшийся маленьким смерчем. Мы словно оказались в эпицентре урагана.

Пляшущие потоки воздуха сначала были прозрачными, а потом загустели, превращаясь в многоцветную тягучую смесь, сетью оплетшую скорчившуюся на земле фигуру Микела. Его лицо исказилось от боли, а тело завибрировало, постепенно распадаясь на крошечные сияющие капли. Воронка смерча рывком оторвалась от земли, обходя меня стороной и взмывая вверх. На мгновенье стало темно, а потом все резко стихло, и только потеплевший воздух продолжал медленно вибрировать.

– Вот и все… – позади меня раздался голос Далиры. – Микела больше нет. Но его дух свободен и будет поглощен землей, а потом однажды проявится в деревьях или траве. В чем-то живом, что сможет его отразить.

– Я хочу остаться одна, – не дожидаясь ответа, прошла в глубину сада, опустившись на землю и прижавшись лбом к шершавой коре огромного дерева. Вокруг воцарилась тишина, но она не несла умиротворения, а селилась в сердце глухой, давящей тревогой.

Не знаю, сколько времени я провела вот так, почти сливаясь со стволом, обнимая его руками, но дневное светило уже начало меркнуть, напоминая о скором приближении вечера.

Я была уверена, что меня никто не побеспокоит, но за спиной раздался едва слышный шорох, будто ветер тронул густую траву. Я почувствовала чье-то присутствие и обернулась, медленно поднимаясь с земли.

Мужчина, стоявший в нескольких метрах от меня, был смутно знаком. Какой-то далекий, полузабытый образ из детства, фейри из рода моего отца, но его имени я вспомнить не могла. Глядя на его суровые черты, испытала нечто, сродни страху, но понять причину этого не успела: пришедший шагнул ближе, изображая какое-то подобие поклона.
– Тейл Ансельн, к вашим услугам, – он неожиданно подмигнул, и по телу пробежала леденящая дрожь. Для боязни вроде бы не имелось оснований, но присутствие незнакомца было мне неприятно. – Помнишь меня, Ариэль?

Моя рука утонула в его огромных лапищах, но я успела одернуть ее до того, как тонкие, жесткие губы прикоснулись к коже.

Он ухмыльнулся в ответ на мой жест и вальяжно расселся на окруженной цветами скамье.
– Охрана никуда не годится. Ты правильно сделала, что избавилась от своего управляющего.

Я все знала и без него, но слышать советы постороннего, еще и ведущего себя столь нагло, не было никакого желания.
– Ищешь нового? Могу предложить свои услуги. Уверен: останешься довольна.

В его словах так откровенно звучал подтекст, что меня это разозлило.
– Я не сплю со слугами.

Его ухмылка стала шире.
– Так я пока и не слуга. Да и спать с тобой не собираюсь. Не обольщайся.

Я огляделась в поисках стражника, который мог бы выкинуть наглеца прочь, но, к своему изумлению, никого не обнаружила.
– Говорю же, твоя стража никуда не годится. Никто даже не заметил, как я проник на территорию.

Не то, чтобы я боялась посторонних, а на появление Алекзандра после всего случившегося уже вообще не приходилось рассчитывать, но такая расхлябанность слуг была совершенно недопустимой. Однако обсуждать это с незваным гостем не собиралась.
– Что тебе нужно?

– У меня для тебя послание.

Опять послание? Я вспомнила письмо, подброшенное в сад несколько дней назад. И грустный итог, о котором не хотелось думать. Кому и зачем вновь понадобилось что-то отправлять мне?
– Что за послание? – я подняла глаза на мужчину, не видя в его руках никаких свитков.

– Это не письмо, – он перехватил мой взгляд и вытянул вперед ладони, демонстрируя, что они пусты. – Тебя ждут у Пылающих гор, в долине теней. Если мы отправимся прямо сейчас, завтра к вечеру достигнем места.
– С чего ты взял, что я куда-то поеду с тобой?

– Тебе не интересно узнать, что случилось с твоей сестрой?

Подобного я не ожидала и замерла, прислушиваясь к ощущениям внутри. Медальон Мореллет как будто потяжелел, а мой собственный сделался таким горячим, что коже на груди стало больно.
– Ее там нет. И не было, – я посмотрела в холодные глаза мужчины, пытаясь понять, о чем он думает. – Я бы почувствовала.

Он кивнул.
– Ее – нет. Есть тот, кто хочет кое-что рассказать тебе. Но уговаривать я не стану. Лошади готовы и ждут у ворот. Я тоже подожду, только недолго. Если хочешь ехать – собирайся, чтобы мы могли засветло добраться до постоялого двора.

Размышления длились недолго. Озвученные Ансельном секреты мне не понравились, но я не могла не попытаться хоть что-то узнать о Мореллет. Если этот некто действительно обладает какой-то информацией, я выясню все, что ему известно.

Алекзандр, спасибо за стихи. Только ты ошибаешься, я не сержусь - чувства, вызванные твоим обманом, называются соооооовсем иначе. Тут не отделаешься ни скалкой, ни сковородкой...