Карта ролевой игры "Тайные летописи Эротикона"

О, Мышка прибежала! Парни, обратите внимание, как можно быстро вызвать интерес женщины! Мотайте на ус!

Мышка, обрати внимание: я тебе не изменял, хотя очень хотелось, признаю. И на вечеринке пока только деньги собираю. Никто еще не целовал нашу бесовку. Мы остаемся или уходим из бара в зависимости от ее желания. В моих силах исчезнуть с ней в одно мгновение. Деньги достанутся ей. За испытанный стресс. Элиза, как ты там? Домой хочешь?

Я пригласил ВСЕХ мужчин. Предупреждаю, мы на Земле, недалеко от Пскова, местная валюта - рубли. Можешь поучаствовать в торгах.

Это как повезет. Бери денег побольше.
Хотя, могу подыграть.
Ну что, Двэйн, объявить тебя победителем?

- Дорогая, сначала нужно рассчитаться за то, что уже продали, - шепнул я ей на ухо, а затем выдернул шпильку из ее волос. Бесовка тряхнула ими, и они рассыпались по плечам. Красотка!
- Выигравшие поцелуи могут получить свой лот! - скомандовал я топтавшимся перед помостом мужчинам с горящими глазами, предвкушающим незабываемое веселье. И оно последовало!

Первым вышел молодой мужчина азиатской внешности. Его рост был не достаточно высоким, поэтому Элизе пришлось наклониться. Он с жадностью захватил ее губы в плен и, обняв бесовку, потянул на себя. Поцелуй закончился на помосте, благо он был выстелен белым мехом. Я едва оторвал мужчину от Элизы. Причем сопротивлялась сама бесовка.

- Элиза! - упрекнул я ее. - Это только начало! Посмотри, какая очередь победителей выстроилась. Отпусти парня, он сейчас задохнется!
Одно скажу, бесовка всем победителям так понравилась, что я устал оттаскивать их от нее. Ой, чёрт, не то сказал. БЕСОВКЕ ВСЕ ПОБЕДИТЕЛИ ТАК ПОНРАВИЛИСЬ, ЧТО Я ИХ БЕЗДЫХАННЫЕ ТЕЛА ВЕСЬ ВЕЧЕР ПО УГЛАМ РАСПИХИВАЛ.

В баре осталась пара-тройка живых парней, и я не стал торговаться. Отдал Элизу за те деньги, что они собрали в складчину.

Всё, продал Элизу! Надеюсь, она до утра занята будет.


Девочки, можно и мне к вам. Очень уж хочется на панталоны посмотреть. Да и мороженое хочу, чтобы остыть от торгов. Замаялся я мужиков туда-сюда таскать. С вами, барышнями, как-то спокойнее.

Я же бог. А потому - вездесущ.

Главное, чтобы не сама Бриджет Джонс. Хотя...

Привет, Цертрон!
Тебя вчера одна богиня спалила своим приветствием.

А у меня даже фамилии нет

Предлагаю вам, милые дамы, посмотреть мою коллекцию бронетрусов от самых ранних до современных. Сам не ношу, я коллекционер.

- Мышка, я едва сдерживаюсь, чтобы не войти в тебя, но вспомни, что было изображено на спринтии? Ты в неверной позе. Раз решила сыграть со мной в монетки, следуй правилам, - произнося эти слова я высвободился из капкана ее ног, перевернул ее так, чтобы она лежала на животе, и приготовился войти, но услышал крик, перекрывающий шум свадьбы.

- Безбожники! Остановитесь! Вас покарают небеса за деяния ваши грешные! - к центральному столу торопился священник в сутане ржавого цвета, а следом за ним шли вооруженные люди. Они застали нас в весьма пикантной позе. Мышка приподнялась на коленях и локтях и сделала движение в мою сторону. Оп, и мой член вошел в нее на всю длину.

- Ах! - выдохнула Ксандра, закрыв глаза.

- Ах, - вздохнул я и сделал пару фрикций. - Невозможно остановиться. Да хоть тысяча священников!

- О! Ах! Ох! - закричали люди в зале, срывая с себя одежду, соединяясь в страстном поцелуе с соседями по столу, задирая юбки, расшнуровывая гульфики, чтобы подставить свои интимные места жадным рукам, губам и ...

Возмущенный священник тряс книгой с замусоленными страницами и пытался перекричать возгласы возбужденных людей. Да. Я так действую на людей, любой мой каприз тут же подхватывают остальные, забывая о правилах приличия, о морали, исступленно отдаваясь похоти. Поэтому я люблю посещать Землю. Такого эффекта, такой связи я не чувствовал ни в одном из миров.

Однако священник не унимался. Он открыл книгу и выкрикивал постулаты из нее, для убедительности тыкая пальцем в того, кого осуждал.

- Женщине грешно получать удовольствие, она должна лежать под мужем, не проявляя чувств, иначе гореть ей в аду! - он повернулся к паре, что на скамье исполняла страстный эротический танец. Задранные юбки оголяли полные ляжки женщины, а её вывалившиеся из распахнутого платья груди дергались в такт движениям мужчины, который таранил ее огромным членом. На лице совокупляющейся пары были написаны такие эмоции, что навряд ли их можно было назвать равнодушными. Блаженная улыбка женщины, яркий румянец возбуждения, шаловливый язычок, нет-нет появляющийся изо рта, чтобы облизать распухшие от поцелуев губы, и взгляд, полный желания получить море удовольствия от блуда. Мужчина, таранивший её, рычал от удовольствия. Его оружие валялось рядом со скамьей.

Священник заметил его и обернулся, но не обнаружил вооруженной поддержки, которая только мгновение назад стояла за его спиной. Все воины нашли себе по женщине и совокуплялись с ними в немыслимых позах. Эти позы были "немыслимы" для средневековья. Единственная поза, объявленная церковью приемлемой для зачатия - женщина лежит на спине. Остальные - страшный грех! Сбрасывание семени на живот - грех!

- Священник! - крикнул я ему. - Разве ты забыл, как однажды твой прихожанин возжелал жену после длительного путешествия, вернувшись ночью, и взял её, не удивляясь, что она как всегда тиха и спокойна под ним? А на утро бедняга обнаружил, что он совокуплялся с трупом! Не это ли тяжкий грех? Так может стоит разрешить женщине шевелиться под мужчиной? И всё ли без греха в ваших обителях? Не цветет ли там содомия?

- Ты первый пойдешь на костер! - брызгал священник слюной. - Ты и твоя блудница! Вы все будете гореть, - он ткнул в зал своим трясущимся пальцем. - Я сам поднесу факел!

- Мышка тебе разве холодно? - я обратился к Ксандре, погладив ее по мягкому бедру. - Тебе хочется погреться у костра?

Мышка не ответила, ей некогда, я почувствовал, что она приближается к оргазму.

- Ты уверен, священник?

- Да! Да! - кричал он, и вдруг начал сдирать с себя сутану. Он не смог противостоять наплыву вожделения, поэтому набросился на первого же мужчину, нависающего над кричащей от удовольствия женщиной.

Я взорвал всех в фееричном оргазме, целуя тело Ксандры, щекой прижимаясь к её влажной спине, рукой сжимая прекрасные груди. Она стонала подо мной, задыхаясь от волны наслаждения. Многоголосое "ах" пронеслось по залу, подчиняясь импульсу сладострастия, посланному мной. На втором этаже пятнадцатилетний король корчился от удовольствия на пару со своей королевой, радуясь тому, что не осрамился, сумел довести до кульминации их первое единение. А Филиппа, пристально следя за глазами своего юного супруга, тайно выдавливала из мешочка на свои ляжки кровь барана, дабы завтра ее простыня со следами предсвадебной непорочности заняла должное место в пиршественной зале.

Отдышавшись, я хлопнул в ладони.

В одно мгновение обстановка в зале поменялась. Красиво убранные столы ломились от яств, за ними сидели богато одетые люди: воины, придворные и их дамы, которые с удивлением и осуждением глядели на священника, который совокуплялся с мужчиной посреди зала, закрыв глаза и исступленно выкрикивая "Да! Да!". Его красная лысина, на которой выступили крупные пятна пота, дряблый живот, тонкие ноги, сутулая спина и морщинистые ягодицы вызывали у присутствующих чувство отвращения. Мужчина, находящийся под ним, пребывал в трансе, не реагируя на возгласы возмущения, которые стали раздаваться тут и там.

- Уберите это животное прочь! - крикнул кто-то.

Этот окрик вывел священника из эйфории, он отпрянул от мужчины, не подающего признаков жизни, и завизжал, словно боров, которого режут на базарной площади. Он не понял, как оказался среди пирующих в столь безобразном виде, и как мог заниматься таким греховным делом, за которое одна расплата - смерть. Его подхватили под руки стражники и поволокли прочь из залы.

- Зачем ты так с ним? - Ксандра прижалась ко мне. Мы стояли в тени колонны, надежно скрытые от чужих взоров.

- Он виноват. И его ждет костер. Я развратник, но то, что творил он, даже мне противно, - я чувствовал, как мой рот сжался в тонкую линию. - Я прервал цепь его преступлений над юными послушниками. Он знает, за что пойдет на костер.

Поцеловав Ксандру в нос, я поинтересовался:

- Ты хочешь посмотреть, как полыхает костер Инквизиции? Или достаточно средневековых приключений?

Древность, конечно, для землян, а для меня то, что волнует...

Ксандру я нашел в ресторане отеля. Босую, в халате, слава мне, не беременную. Она сидела за столом и хмурилась.
Интересно, чем Мышка не довольна? В кои века дал ей выспаться.

Людей не поймешь. Я рядом - под глазами появляются тени от недосыпа, походка становится шаткой от перетраха. Дашь отдохнуть - начинаются мысленные метания, надутые в недовольстве губы, опять таки тени под глазами.
Не-е-ет, пора игры с человеком заканчивать. Я только разойдусь, а у него жизнь подходит к концу. Единственный выход - бессмертие. Хоть тени под глазами исчезнут. Правда, не обещаю, что походка после секса со мной будет твердой, ну и от припухших губ никуда не деться. На досуге нужно подумать, как Мышку перевести в разряд бессмертных. Впервые на такой поступок решаюсь.

- Отдохнула? - сажусь рядом и слышу (да, у меня тонкий слух, я слышу призыв через века), как у Ксандры часто забилось сердце. Полы ее халата разошлись, и я могу видеть гладкую кожу груди. Сосок скрывает толстая ткань халата с логотипом отеля. Я знаю, он сейчас мягкий, расслабленный. Непорядок. Со мной рядом все должно стоять.
Официант, молодец, держит нос по ветру. Хорошо, что на нем широкие брюки из плотной ткани, иначе всем стало бы очевидно - у него крутой стояк.
Парень, не про тебя честь. Это моя девочка.

- Какая разница? Я был там, где был нужен, - не хочу отвечать на ее вопросы. У Бога Разврата есть обязательства. Сегодня ночью я проводил аукцион - продавал бесовку сексуально озабоченным парням. У них у всех к утру будет шаткая походка. Если выживут. Потом я посетил Мессалину. Своим рьяным адептам нужно помогать. У нее сегодня важный день, она должна выиграть пари. Я ее вдохновлял на подвиг.

Кладу руку на изящное колено ученицы. Здесь мой старт. Хочу подушечками пальцев провести по ее коже до того самого места, что меня манит, почувствовать, как Мышка обмирает, а ее соски напрягаются, превращаясь в тугие горошины.
- А ты? Скучала?

М-м-м, Мышка вздрагивает и начинает заводиться. Мои пальцы там где влажно, тепло.

- Ну же, человек тебя ждет, - говорю я, кивая на официанта. Я вру. Он не ждет. Он вообще забыл, зачем здесь находится. Еще чуть-чуть, пара движений моих пальцев внутри нежного лона Ксандры, и он кончит.
Официант, пытаясь сохранить приветливую маску на лице, спрашивает мою девочку, все ли с ней хорошо, потому что ему уже хорошо. Как интересно действует моё легкое возбуждение на людей!
- Какой именно: черный, капучино, латте? - он перечисляет с нетерпением в голосе. Правильно, сейчас официант, разместив заказ, побежит в туалет. В мокрых трусах ходить неудобно.

А для Ксандры время становится тягучим.

Когда я вытаскиваю из нее пальцы, официант уже возвращается. Вместе с чашечкой кофе он ставит перед ней мешочек с монетами. Она все понимает и развязывает трясущимися от нетерпения пальцами тесемки, чтобы вытащить очередную спринтию.


- Мы возвращаемся в Древний Рим, - объявил я Ксандре, глянув на монету. - Хочу показать тебе впечатляющее событие. Помнишь, я обратил твое внимание на молоденькую Мессалину? Прошло время, Калигулу убили, как я и предрекал. Теперь Римом правит его дядя Клавдий, а Мессалина стала его женой. Сегодня она должна выиграть пари. Мы ей поможем.

Кофе еще остывал на столе, а мы уже стояли перед дверью, которая привела нас в покои Мессалины.

Я улыбнулся, увидев, как у Ксандры вытянулось лицо. Перед нами стояла вовсе не изящная патрицианка, а, как говорят русские, многопудовая баба. Тяжелый взгляд Мессалины потеплел, и она кинулась ко мне в ноги. Я даже почувствовал, как дрогнул пол, когда она опустилась на колени. Я милостиво протянул ей свою руку. Развратниц нужно поощрять, тогда они развратят остальные полцарства. С первой половиной Мессалина успешно справилась без меня.

Ксандра стояла рядом со мной в легкой столе, мягкими складками спускающейся до лодыжек, перехваченной на талии золотым поясом. Белый цвет ей к лицу. Сам я одел полностью пурпурную трабею, иронично вознося хвалу самому себе.
Поцеловав руку и приложив ее к своему лбу, Мессалина поднялась. Несмотря на грузность, она проделала это легко. Еще бы! Она натренирована подниматься с любых поз.

- Ксандра, нас ждет долгая ночь, присядь у окна, - я подвел ее к мраморной скамье, украшенной покрывалом с золотым шитьем и множеством удобных подушек, которые можно подложить под локоть. Сам я сел рядом, удобно вытянув ноги, и принялся болтать с женой цезаря, которая, не стесняясь нас, разделась донага. Шустрая служанка тенью кружилась вокруг нее, помогая переодеться из наряда правительницы в наряд шлюхи.
Нет, мои руки не могут пребывать в покое! Одна из них забралась через широкий рукав столы Ксандры и теребила ее сосок. Я с удовольствием наблюдал, как участилось дыхание Мышки, не спускающей глаз с Мессалины.

Служанка тщательно спрятала темные волосы госпожи под белокурый парик.
- Почему мне приходится переодеваться, когда я иду в лупанарии? Из-за Клавдия. Он стал отчаянным борцом с развратом, Вам стоит обратить на это внимание, мой господин, - Мессалина стрельнула в мою сторону глазами.
- Вы прекрасно противодействуете его начинаниям, прелестная Мессалина, - улыбнулся я. - Пусть остается в неведении о вашей разрушительной работе. Вы легко обходите его запреты. Вспомнить хотя бы случай обольщения актера, посмевшего вам отказать. Мышка, учись. Когда негодник Мнестер отказал Мессалине в любовных утехах, она пожаловалась на него мужу.

- И что, муж помог? - Ксандра в неверии вскинула на меня глаза.
- Помог, - Мессалина кокетливо повела полными плечами. - Я пожаловалась, что красавчик Мнестер отказывается подчиняться воле жены императора. Правда, я не уточнила, какой именно. Ночью я прыгала на толстом члене Мнестера, который подчинился приказу цезаря выполнять все мои пожелания.

- Никто не может устоять против такого натиска, - пояснил я Ксандре. - На ложе Мессалины побывал легион охраны и большинство патрициев.
- Но мне все мало! Зачем Вы, мой господин, наградили меня бешенством матки? - она капризно скривила губы.
- Non est culpa vini, sed culpa bibentis! - ответил я. - "Виновато не вино, виноват пьющий!". Не я заставил тебя пуститься во все тяжкие и заключить пари с известной волчицей Сциллой.
- Я не могла промолчать, когда она хвасталась, что лупа Лициска стала не так расторопна с годами. Сегодня я ей покажу, что мне нет равных!
- А что такое лупа? - шепотом спросила Ксандра.
- Так называли проституток. Лупа в переводе означает "волчица", а логово проституток - лупанарий, то есть публичный дом. Сегодня ты увидишь, как он устроен.

Дорога до лупанария, где была назначена схватка двух шлюх, заняла почти час. На всем пути следования нам встречались своеобразные указатели, куда направить свои стопы, если ты хочешь вкусить удовольствие, заплатив за него спринтиями.
- У римлян своеобразное чувство юмора, - шепнул я Ксандре, спешащей вслед за Мессалиной-Лициской, скрывающей свой лик с помощью плаща с капюшоном. - Посмотри, они обошлись всего лишь одним символом. Представь такой указатель, стоящим у дороги в вашем мире. Девочкам не пришлось бы глотать выхлопной газ, а сидели бы они в тепле и ждали своего "патриция".
- Я уже дождалась, - Мышка доверчиво вложила свою ладонь мне в руку. - Я только твоя лупа.
- Наш трах подстегнет соревнующихся. Но помни, мы на стороне Мессалины, и когда силы начнут покидать ее, мы личным примером поднимем ее дух. Остальное нам не придется поднимать. Желающие уже там и готовятся к схватке, пока вручную возбуждая себя. На каждую из луп призвали по двадцать пять членов.

Пока мы дошли до нужного лупанария, я показывал Ксандре на дома, где на первом этаже располагалась винная лавка, а на втором жрицы любви обслуживали богатых клиентов. Небогатые получали быструю долю ласк у черного входа, там где шел смрад от отхожего места. Лупанарий, ставший нашей целью, был огромен по меркам древнего Рима. Он полностью занимал два этажа, где комнаты для оплачиваемой страсти напоминали больше каморки с небольшим каменным ложем с соломенной подстилкой.

Ксандра из любопытства заглянула в одну из них, отодвинув замызганный занавес, больше напоминающий тряпку.

- Здесь даже нет окна! - разочарованно протянула она. Старшая лупа услужливо запалила фонарь, который скудно осветил настенную фреску эротического содержания.
- Да, - подтвердила Мессалина, оказавшаяся рядом, после того, как она убедилась, что ложе для соревнования готово. - В лупанариях не бывает окон, и к утру на моем лице собирается слой копоти от чадящего смрадного огня. Но удовольствие того стоит, я просто не замечаю неудобств.
- Мой господин, ваша спутница желает занять это ложе? - "мадам" обратилась ко мне, явно предвкушая большой куш от сегодняшней ночи.
- Нет, мы предпочитаем свежий воздух, - возразил я и, повернувшись к Мышке, шепнул ей. - К утру воздух, насыщенный запахами пота, спермы и прочими человеческими выделениями, можно будет резать ножом. Мессалина понесет его на своем теле на царственное ложе, мстя своему мужу за мужское равнодушие, которое скорее всего можно назвать импотенцией. Он взял ее в шестнадцать, а самому было за пятьдесят. Запомни, Мышка, за все нужно платить.

Во внутреннем дворе послышался шум. Прибыла Сцилла. Она бросила на Мессалину полный пренебрежения взгляд. Еще бы! Она была моложе, стройнее и собиралась использовать свое преимущество перед тяжеловесной Лициской.

Судьи из числа постоянных посетителей сели за небольшие столы, установленные у "спальных мест" - низких деревянных помостов, покрытых темной тканью.
- Смотри-ка, они серьезно отнеслись к спору! - обратил я внимание Ксандры на письменные принадлежности. На столе перед судьями лежали куски папируса, красные чернила из киновари и очиненный тростник.
- Третий судья должен сидеть между помостами, - я ткнул пальцем в широкое кресло, которое накануне притащили сюда из дворца. - Он будет следить, чтобы соревнующиеся не схалтурили. Очко засчитывается, если у мужчины произошло семяизвержение.
Я подвел Ксандру к креслу и сел в него.
- И этот судья - я! - улыбнулся я и притянул Мышку к себе на колени.
Моего кивка ждали. Слева от нас встала на колени и локти Мессалина, справа раздвинула ноги Сцилла, удобно расположившись на спине.
И представление началось!
Сперма лилась рекой!
Лупы вертелись, меняя позы, стараясь удовлетворить большее количество возбужденных самцов за раз. Мессалина, несмотря на пышную фигуру, в работе оказалась не менее расторопна, чем ее молодая соперница.
Крики соперницы "Следующий!" или "Еще!" подстегивали их, каждая старалась довести до быстрого извержения очередного любовника, используя весь накопленный опыт.
Мышка вертелась на моих коленях, но я успокаивал ее.
- Еще рано. Мы пустим в ход тяжелую артиллерию, когда Мессалина начнет сдавать.

Наступило утро. Подсчет показал, что каждая соперница обслужила равное количество мужчин: двадцать пять.
Обессиленная Сцилла лежала, раскинув руки и ноги, на голом помосте. Покрывало, обильно политое спермой, сползло с него, не выдержав натиска множества тел. Проигравшая лупа не реагировала ни на подначивание толпы, ни на продолжающую выкрикивать "Еще!" соперницу. Она так и лежала в полу беспамятстве, пока Мессалина отдавалась и ее мужчинам. Она остановилась только тогда, когда довела их счет до пятидесяти.
Увы, в нашей поддержке победительница не нуждалась. Я воспитал истинную адептку разврата и похоти.
Ученица давно спала в моих объятиях. Я не стал ее будить, когда Мессалина покинула ристалище и отправилась во дворец к ничего не подозревающему о ее ночных прогулках мужу.

Глядя ей вслед, я с сожалением прошептал: "Quidquid latet apparebit, Nil inultum remanebit."
Всё тайное станет явным, ничто не останется без возмездия.

А Мышка отработает спринтию дома, в Корр-У. Что-то давно я там не был.
Мгновение и мы в моем замке.
Я сидел у своего огромного ложа и наблюдал за спящей Ксандрой. На ее лице блуждала улыбка, трепетали ресницы, дыхание то замедлялось, то становилось глубже. Что снится моей женщине? Я хочу исполнить все ее желания. Особенно сексуальные. Чего желает моя Мышка?

Еще много таких интересных мест в наших мирах. Надеюсь, Мышка захочет побывать и не на Земле?